Текст книги "Наваждение"

Автор книги: Джеки Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

«Еще чего! – подумала Диана. – У меня найдется занятие получше».

Глава 11

Войдя вслед за Кристин в ее квартиру, Джейк огляделся по сторонам и негромко присвистнул.

– На мой взгляд – отличное местечко! – протянул он, любуясь убранством комнат.

– Гм-м… спасибо, – отозвалась Кристин.

Джейк был совершенно прав – у нее действительно была премиленькая квартирка. В свое время она потратила уйму времени, работая с дизайнером и декоратором, но зато результат превзошел даже ее собственные ожидания. Дом Кристин был настоящим домом, уютным и стильным, и в то же время располагал к отдыху – физическому и душевному. Сама Кристин всегда считала свою квартиру чем-то вроде святилища – единственного места в мире, где она могла бы побыть наедине с собой. И вот теперь она привела сюда мужчину, привела по своей собственной воле…

«Уж не сошла ли я с ума? – думала она теперь. – Зачем я это делаю?»

«Потому что он тебе нравится», – ответил ей внутренний голос.

«Ничего подобного! – с возмущением возразила Кристин. – И нисколько он мне не нравится – просто я слишком одинока и нуждаюсь в том, чтобы меня обнимал мужчина, который ни цента мне не заплатит. Разве это преступление?»

Но она тут же поняла, что совершает если не преступление, то, по крайней мере, самую большую в жизни ошибку, поскольку за несколькими минутами блаженства непременно придет боль, настоящая большая боль, которой можно было бы избежать, если бы она крепче держала себя в руках.

– Хочешь выпить? – спросила она, продолжая чувствовать какую-то странную эйфорию.

– Я бы не отказался от пива, – усмехнулся Джейк. – Но я готов поспорить, что подобной гадости в этом доме не держат.

– Верно, пива у меня нет, – согласилась Кристин. – Но я могла бы предложить тебе водки или вина.

– И после этого ты будешь уверять, что пьешь мало?

– Зато я никогда не пью одна.

– Так ты – примерная девочка, да? – спросил он, слегка дразня ее.

– Ты хочешь сказать, что раз я предпочитаю жить по правилам, то тебе будет со мной скучно? – парировала Кристин.

– Нисколько. Скорее наоборот, – ответил он, подходя сзади и легко опуская ладони на талию Кристин. Та повернулась и даже начала что-то говорить, но он закрыл ей рот поцелуем, который оказался именно таким, каким она его воображала себе, наверное, целую тысячу раз.

Он целовал ее несколько долгих, невыразимо долгих минут. Кристин не помнила, когда в последний раз ее целовали так, да и вообще – когда ее в последний раз целовали, поскольку платный секс, как правило, не включал ничего такого. Ощущение, во всяком случае, было совершенно незнакомым и головокружительно-сладостным, однако Кристин никак не удавалось забыть об опасности, которой она себя подвергала.

Наконец она нашла в себе силы отстранить его.

– Мне надо выпить, – прошептала она пересохшими губами.

– Мне тоже, – согласился Джейк. – Похоже, мы оба изрядно волнуемся.

– Ты волнуешься? – удивилась Кристин. – Из-за чего?

– Из-за тебя, – ответил он с неловкой улыбкой. – Откровенно говоря, я не нахожу себе места с тех самых пор, когда увидел тебя в универмаге.

– Ив этом, по-твоему, виновата я?

– Конечно, – убежденно ответил Джейк. – Я пошел в универмаг, чтобы выбрать не слишком страшный галстук, и вдруг увидел в баре тебя. Ты сидела на табурете и как будто ждала меня… чтобы разбить мне сердце.

Он улыбнулся, но глаза его оставались серьезными.

– Ничего подобного! – с горячностью возразила Кристин. – В конце концов, ты первый подошел ко мне.

– А вот и нет. Это ты подошла и села рядом со мной.

– Какой же ты лгунишка! – воскликнула Кристин, которой эта игра нравилась все больше и больше. – Я уже была в баре, а ты пришел и сел рядом со мной.

– Разве?

– Точно. Я запомнила это очень хорошо.

– Значит, я умнее, чем мне всегда казалось. Кристин негромко рассмеялась.

– Ты ужасно романтичный, Джейк. Совсем как…

– Как твой муж?

– Давай не будем сейчас о нем, – быстро сказала Кристин, наклоняясь к небольшому бару, где за стеклянными дверцами стояли бокалы, белое и красное вино и бутылка водки. Кристин действительно почти не пила (бутылки служили просто для украшения), но сейчас она была рада, что у нее в доме есть что-то покрепче минералки.

Джейк снова подошел к ней совсем близко.

– Давай, я за тобой поухаживаю, – предложил он, беря у нее из рук бутылку водки.

– Если хочешь, – ответила Кристин, чувствуя, как по всему телу пробежала какая-то странная дрожь.

Джейк налил им на два пальца водки и поставил бутылку на тумбочку.

– А где у тебя лед?

– На кухне.

Джейк вышел. Кристин проводила его взглядом и снова подумала о том, что во всей его фигуре есть что-то удивительно возбуждающее. Высокий, поджарый, длинноногий, он двигался легко и уверенно, и она находила его почти неотразимым. Или, если честно, совершенно неотразимым.

Кристин слышала, как негромко позванивают в бокалах кубики льда. Хлопнула дверца морозильной камеры, и Джейк вернулся в комнату, держа в руках небольшой серебряный поднос, на котором стояли два бокала.

– О'кей, – сказал он, опуская поднос на тумбочку рядом с бутылкой. – А теперь я хочу поднять тост.

– За что? – поинтересовалась Кристин.

– Не «за что», а «за кого», – поправил Джейк. – Я хочу выпить за тебя, Кристин. Ты удивительно красивая женщина. И не только внешне…

«О нет, Джейк! – мысленно взмолилась она. – Не говори таких вещей – никогда. Внутри я страшная, я – уродина… И я не хочу, чтобы ты когда-нибудь об этом узнал».

– Конечно, мы знакомы совсем недавно, – продолжал тем временем Джейк, – но все-таки, мне кажется, я должен сказать тебе…

– Сказать – что? – спросила Кристин, у которой от волнения едва не перехватило дыхание.

Джейк сделал крошечную паузу, показавшуюся Кристин вечностью, и наконец продолжил – правда, не слишком уверенно:

– Наверное, это тоже прозвучит как дежурный комплимент, только это правда. В общем, я… я еще никогда» не испытывал ничего подобного. Ни к кому.

«О боже! – Кристин была в отчаянии. – Сдержись, милый, прошу тебя! Не говори этих слов. Пусть для нас это будет просто ночь любви. Одна ночь. Бесконечно долгая, неторопливая, блаженная ночь умопомрачительного, бесплатного секса. Единственная ночь…»

– А как насчет тебя? – спросил он, глядя на нее в упор.

– Что – насчет меня? – переспросила Кристин, притворившись, будто ни о чем не догадывается. Не самый лучший выбор, но ничего другого ей просто не пришло в голову.

– Вот те на! – озадаченно воскликнул Джейк. – Я тут, можно сказать, признаюсь тебе в своих самых горячих чувствах, а ты говоришь – «не понимаю». В чем дело, Крис?

Ее еще никто и никогда не называл «Крис», и это имя неожиданно показалось ей очень нежным и ласковым, почти… домашним.

Кристин пожала плечами:

– Я… Я пока не знаю. Но мне кажется, я тоже чувствую что-то… особенное.

– Да, – согласился он. – Это – особенное.

В следующий миг он снова начал целовать ее, целовать, прижимаясь к ней всем телом. Его губы были настойчивыми и горячими, их прикосновение пьянило как грог, как наркотик, и Кристин почувствовала, как внутри ее что-то оттаивает.

Это было слишком хорошо, чтобы отказаться от продолжения. Одна ночь – так Кристин решила вначале. Но неужели она заслужила только одну ночь счастья?..

Руки Джейка поднялись к ее грудям и начали осторожно гладить и ласкать сквозь тонкую ткань платья напрягшиеся соски Кристин. Это было так приятно, что она невольно ахнула. Раньше Кристин только имитировала страсть и так привыкла к этому, что настоящее наслаждение стало для нее подлинной неожиданностью.

Кристин и в самом деле чувствовала себя так, словно еще никто и никогда не трогал ее грудей. Все ее тело сотрясала крупная дрожь.

Джейк медленно потянул платье с ее плеч, и Кристин откинулась назад, чтобы ему было удобнее.

Наконец он высвободил ее груди и наклонился, чтобы поцеловать их. Его язык так медленно и страстно двигался вокруг ее сосков, что впервые в жизни Кристин почувствовала себя на грани любовного безумия.

С ее губ сорвался невольный вздох. Она хотела бы, чтобы это продолжалось вечно.

– Ты… так… прекрасна, – негромко пробормотал Джейк, продолжая возбуждать ее губами и языком. – Просто прекрасна, Крис. Твое тело… О, какое у тебя тело!..

«Я профессионалка, Джейк, и должна поддерживать себя в форме».

– Спасибо… – прошептала Кристин, раздумывая, не будет ли с ее стороны слишком дерзко, если она расстегнет ему брюки.

– Я не был с женщиной уже больше года, – признался Джейк. – Секс ради секса – это не для меня. Такое заявление могло остановить кого угодно.

– Я… я не понимаю, – пробормотала Кристин.

– Я говорю это для того, чтобы ты знала, что мне можно доверять.

Доверять ему? Что, черт возьми, он хотел этим сказать? И внезапно Кристин поняла, что таким образом Джейк сообщал ей, что у него нет ни СП ИД а, ни каких-либо других опасных болезней.

О боже! Теперь он будет ждать, что она ответит ему тем же.

Кристин хорошо представляла, как это может прозвучать. «Видишь ли, Джейк, – скажет она ему, – я – профессиональная шлюха, но ты можешь не беспокоиться, потому что я всегда требую от клиентов, чтобы они пользовались презервативом. Кроме того, два раза в месяц я посещаю своего гинеколога и… И потом, зачем нам себя обманывать? Эта глупая история с влюбленностью и какими-то» особенными» чувствами все равно ничем не кончится!»

Но этого она ему сказать не могла. Ни за что!

– После того как я оставила мужа, я тоже ни с кем не спала, – пробормотала она, отвернувшись. Этот ответ вполне удовлетворил Джейка.

– Ну и отлично, – – сказал он. – Тогда приготовься. Эту первую ночь мы с тобой запомним надолго.

« Навсегда, – подумала Кристин. – Эту первую и последнюю ночь с тобой, Джейк, я запомню на всю жизнь «.

Глава 12

На такси, вызванном дежурным клерком с телестудии, Мэдисон добралась до пункта проката автомобилей, и теперь, сидя за рулем темно-зеленого» Форда-Гэлэкси «, ехала по направлению к Пэлисейд, где находилась вилла Салли. Теперь она ни от кого не зависела и могла ездить, куда ей будет угодно.

По дороге она много думала о Салли, стараясь воспроизвести в памяти все детали своего последнего разговора с ней. Мэдисон хорошо помнила, как вошла в роскошный дом Салли, как сидела с ней возле голубого бассейна, любуясь садом и океаном, который искрился и блестел за кромкой обрыва. Где-то негромко играла музыка, и Мэдисон поняла, что это было радио, поскольку каждые несколько минут вступал диск-жокей, объявлявший следующий блок записей. Помнила она и двух пушистых белых болонок, которые свободно носились по дому и по всей территории.

– Это мои детки, – сказала тогда Салли, подхватывая собачек на руки, и Мэдисон невольно подумала, что это, пожалуй, чересчур, однако позднее она изменила свое мнение. Разоткровенничавшись, Салли поведала журналистке, что не может иметь детей из-за аборта, который сделала в пятнадцатилетнем возрасте.

– У меня было чертовски мало денег, – сказала она с неловким смешком, – поэтому, наверное, я попала не к нормальному врачу, а к городскому ветеринару.

– Это не для печати или я могу это использовать? – уточнила Мэдисон, которой не хотелось пользоваться граничащим с наивностью доверием Салли.» Уж если со мной играют честно, – решила она, – значит, и я должна отвечать тем же «.

– Валяй печатай, – дерзко ответила Салли. – Хоть раз кто-то напечатает чистую правду. Если бы ты знала, как я устала от всей этой лжи!

После этого Салли начала говорить, говорить по-настоящему, так что Мэдисон оставалось только удивляться. Она была хорошей журналисткой, поэтому без труда удерживала в голове все ключевые моменты повествования, однако для страховки все же включила свой мини-диктофон, с которым почти никогда не расставалась. Во-первых, не исключено было, что она все же что-то забудет, а кроме того, в настоящее время положение дел на юридическом фронте было таково, что ни один здравомыслящий редактор не опубликовал бы интервью, не подкрепленное магнитофонной записью.

И вот, сидя на краю бассейна и жуя морковные палочки (она почти постоянно находилась на диете), Салли начала поразительную повесть о своей жизни.

Она родилась и выросла в маленьком провинциальном городке. К пятнадцати годам у нее за плечами уже были нежелательная беременность, аборт и выигранный конкурс красоты, но Салли хотелось большего, а именно – славы и богатства. Поссорившись со своим рано овдовевшим отцом и расплевавшись со школой, в которой ей, по ее собственному выражению, » осточертело «, она отправилась в Голливуд на междугородном автобусе, имея в кармане сто три доллара восемнадцать центов. По голливудским стандартам внешность у нее была самая заурядная. Кудрявые русые волосы, слегка выступающие вперед передние резцы и чуть полноватая фигурка, делавшая ее похожей на щенка, – вот и все, чем она располагала. Впрочем, мужчины все равно на нее оборачивались.

Подделав удостоверение личности, Салли сразу же получила работу официантки в стриптиз-баре неподалеку от лос-анджелесского аэропорта. Стриптизерши, выступавшие в нем по вечерам, совершенно покорили Салли своими пропорциями, и она решила непременно что-то сделать со своим более чем скромным тридцать четвертым размером.

Так Салли начала копить деньги на пластическую операцию. Она экономила каждый цент, но отложенная сумма увеличивалась крайне медленно, и в конце концов ее тогдашний дружок, водитель такси, уговорил Салли сняться голышом. Он сам сделал несколько снимков своим» Полароидом»и отослал их в «Плейбой». Спустя два месяца пришел ответ: в журнале снимки отвергли, так как Салли показалась им слишком худой.

Отказ привел Салли в совершенную ярость, и она поклялась, что когда-нибудь непременно будет красоваться на обложке «этого паршивого журнальчика». Но даже она понимала, что это будет не скоро.

Новая грудь была ее главной целью.

В конце концов Салли повезло. Она нашла себе агента и начала работать с ним, не бросая работы в своей забегаловке. Как и должно было случиться, агент – пожилой мужчина, у которого уже были взрослые дети, – воспылал к Салли порочной страстью. Разумеется, он понятия не имел, что его подопечной едва исполнилось шестнадцать, а Салли благоразумно помалкивала. Она не спала с ним до тех пор, пока агент не накопил достаточно денег. На это потребовался почти целый год, поскольку, будучи образцовым семьянином, ее агент постоянно терзался чувством вины перед семьей. Но в конце концов он бросил жену, оплатил ее операцию и – в ту самую ночь, когда Салли впервые легла с ним, – благополучно отдал Богу душу прямо на ней, не успев даже закончить начатого.

Для Салли это была настоящая душевная травма. Со временем она слегка оправилась, но своего первого агента помнила до сих пор. Пожалуй, он был единственным представителем мира шоу-бизнеса, которого Салли от души жалела.

После этого печального случая Салли стала вести себя осторожнее. Она только дразнила мужчин, но никогда не подпускала их слишком близко, хотя все они мечтали с ней переспать. Вскоре Салли с удовлетворением обнаружила, что избранная ею тактика действует, и действует отлично. Девушка, которая только обещает переспать с мужчиной, добивается своего вернее и быстрее, чем та, которая готова раздвинуть ноги по первому требованию какой-нибудь голливудской блохи в штанах.

И Салли сосредоточилась на том, чтобы соорудить свой собственный яркий имидж, благодаря которому ее могли бы запомнить. Она оставила работу официантки и стала выступать в том же баре с экзотическими танцами, что приносило ей гораздо больший доход. С помощью этих денег Салли и собиралась завершить свое превращение из провинциальной королевы красоты в голливудскую знаменитость.

Груди, полностью соответствующие общепринятым звездным стандартам, у нее уже были, и Салли занялась своими волосами. Не долго думая, она покрасилась «под Мэрилин»и стала платиновой блондинкой. Затем Салли вставила себе новые передние зубы и – при помощи жесточайшей диеты – сбросила двадцать пять фунтов веса.

Длинные ноги, тонкая талия, огромная грудь и белозубая, задорная улыбка сделали ее совершенно неотразимой. Очень скоро Салли нашла нового агента и начала играть небольшие роли на телевидении. Если бы она захотела сниматься в порнофильмах, то, наверное, быстро стала бы звездой (и так же быстро сгорела бы), но Салли проявила удивительное благоразумие, не соблазнившись Этим легким путем. Вместо этого она избрала своим амплуа роли глупых блондинок с роскошным телом.

Это тоже было достаточно просто. Труднее было продолжать отваживать мужчин, которые ходили за ней буквально табунами. Даже знаменитости, у большинства из которых были жены, – а у некоторых и дети, – не брезговали «дружить»с Салли. Рано или поздно, каждый такой «друг» непременно начинал жаловаться на то, что его жена не интересуется сексом, и просил сделать ему минет.

Обычно Салли отказывалась от таких предложений, но не всегда. Мужчина должен был ей сначала понравиться, прежде чем она соглашалась сделать для него что-нибудь из этой области. Только раз, еще до того как ее карьера пошла в гору, Салли сама предложила мужчине ублажить его в благодарность за несколько действительно дельных советов и рекомендаций, однако получила мягкий, но решительный отказ. К счастью, Салли хватило ума понять, что она просто не в его вкусе, поэтому происшедшее нисколько не поколебало ее уверенности в себе.

На телевидении она продолжала играть глупых сексуальных блондинок, но теперь Салли было точно известно, что и как делать, а упорства ей было не занимать. Ее лицо (и тело) появлялись на экране достаточно часто, так что в конце концов она рискнула повторить свой опыт с «Плейбоем». И на этот раз ее ждал полный успех. Салли снялась не только для обложки, но и для разворота, к тому же журнал посвятил ей целых четыре дополнительные страницы.

Это была уже настоящая слава. Ее разворот в «Плейбое» был настолько популярен, что год спустя Салли снова снялась для этого журнала. Именно с этого момента и началась ее звездная карьера. Очень скоро Салли получила на телевидении роль в сериале под названием «Урок плавания», который стал столь же широко известен, как «Спасатели Малибу»в 80 – е годы. «Плейбой» снял ее для своей обложки в третий раз – уже в качестве героини половозрелых подростков всего мира; поступили предложения и от других журналов и студий.

Личная жизнь Салли тоже со временем наладилась. Ее первым мужем был некто Эдди Стоунер – весьма посредственный киноактер, брак с которым она зарегистрировала незадолго до своей первой съемки для «Плейбоя». Вскоре они, однако, разошлись – не без скандала, который тоже содействовал популярности Салли. Последние несколько месяцев она была замужем за небезызвестным Бобби Скорчем – человеком, который профессионально выполнял сложнейшие трюки, ежедневно рискуя жизнью и попутно загребая астрономические гонорары.

И снова Мэдисон подумала о том, что могло случиться после ее ухода. Салли, насколько она могла судить, пребывала в отличном настроении. Актриса шутила, смеялась, строила грандиозные планы на будущее и даже поделилась с Мэдисон своим главным секретом. В «Уроке плавания» Салли собиралась сниматься еще максимум год, после чего надеялась появиться в настоящем кино.

Но теперь все было кончено. И Мэдисон была совершенно уверена, что гибель Салли – не просто глупая случайность. Должна была существовать какая-то очень серьезная причина, приведшая ее к такому трагическому концу.

Какая – это Мэдисон надеялась выяснить. Именно за этим она сейчас и ехала к дому Салли.

Глава 13

– Ax вот ты где!.. – в ярости выпалил Макс.

– Здорово, приятель! – Хоуи весело улыбнулся, не замечая гневного выражения на лице Макса. – Как делишки? Кстати, познакомься: эту куколку зовут Инга.

Макс пропустил эти слова мимо ушей, в бешенстве глядя на супермодель, одетую в почти несуществующее (настолько оно было коротким) платье. Инга небрежно облокотилась на спинку обитой мягкой кожей скамьи и, казалось, не обращала никакого внимания на происходящее.

– Что, черт возьми, ты тут делаешь? – прошипел Макс, не сводя взгляда с холодного лица шведки.

– Так вы знакомы?! – не скрывая своего удивления, воскликнул Хоуи.

– Мы не просто знакомы, – вспыхнул Макс. – Несколько часов назад Инга должна была встретиться со мной в одном месте, но почему-то так и не появилась.

– Не надо говорить глупости, Макс, – лениво протянула Инга, и ее акцент снова резанул его слух. – Ты пригласил меня не на свидание, а на деловую встречу, на которую я не смогла пойти. Это не преступление. И пожалуйста, не надо браниться… – Она сделала небольшую паузу, как будто подыскивала слова. – И не надо ругаться «чертом»! – закончила она с таким очевидным торжеством, что Максу захотелось при всех схватить ее за длинные светлые волосы и пару раз макнуть лицом в блюдо с икрой.

Он все-таки сдержался, но при этом его знаменитая обходительность и мягкость, благодаря которым его прозвали Шелковая Шкурка, покинули его. Щеки Макса приобрели багровый оттенок, а голос стал визгливым.

И немудрено – он уже не помнил, когда в последний раз был в таком бешенстве. Эта шведская подстилка пыталась дать отставку ему. Максу Стилу! Неужели у нее в голове так мало мозгов, что она предпочла ему это растение-пустоцвет, Хоуи Пауэрса? Ну уж нет, этого не будет!

– Может быть, я мешаю? – вмешался Хоуи, притворяясь невинной овечкой.

– Ничуть, – холодно ответила Инга. – Все в порядке, просто мистер Стил что-то путает. «Мистер Стил»– это надо же!

– Ответь мне на один вопрос, – сказал Макс, собрав последние крохи самообладания. – Было у нас на сегодня назначено свида… деловая встреча или нет?

– Ты что-то такое говорил, – кивнула Инга и, обмакнув кончики двух пальцев в бокал шампанского, лизнула каждый из них. – Но ничего определенного ты так и не сказал. Я поняла, что это просто предварительно…

– В общем, если я кому-то понадоблюсь, я буду в сортире, – сообщил Хоуи и ушел. Макс тут же сел на его место.

– Послушай, Инга, – сказал он несколько более спокойным тоном. – Ведь мы же договорились встретиться в доме Фредди Леона, помнишь? И ты обязательно должна была там быть. В конце концов, это не просто вечеринка – это серьезное деловое мероприятие, на которое приглашают только избранных. Для каждого гостя зарезервировано свое место за столом, и твое отсутствие выглядело… невежливо. Скажу тебе откровенно: тот, кто допустил подобный прокол, может попрощаться с надеждой получить приличную роль в кино. Надеюсь, ты меня понимаешь?

И он поглядел на нее мрачным взглядом, надеясь, что Инга как-то отреагирует.

Супермодель долго рассматривала его, потом ее губы капризно изогнулись.

– Инга Круэлл может делать что хочет, – изрекла она. – Уверяю тебя, Макс: когда появится подходящая роль, ваши продюсеры будут на коленях умолять Ингу сыграть ее.

Макс был потрясен. Да кем она себя воображает, эта шлюха?

– Золотко мое, – сказал он, вложив в свой голос столько сарказма, сколько сумел. – Человек, который придерживается подобных взглядов, никогда не будет играть в кино – это я тебе обещаю. Впрочем, это уже не моя забота, – добавил он, неожиданно приняв решение. – Я, как говорится, умываю руки, так что ищи себе другого агента.

С этими словами он встал и, не прибавив больше ни слова, отправился в мужской туалет. Хоуи действительно был там. Высыпав на столик из зеленого мрамора длинную полоску белого порошка, он с чувством втягивал его в себя при помощи короткой пластмассовой трубочки, в то время как получивший пятьдесят долларов «на чай» служитель старательно смотрел в сторону.

– Тебе повезло, что я – не переодетый полицейский, – сказал Макс и, похитив со столика щепотку коки, принялся втирать ее в десны.

– Ни один коп не войдет сюда через дверь, – отозвался Хоуи с идиотским смешком. – Это место надежно охраняется.

– Черта с два, – отозвался Макс.

Хоуи спрятал пластиковую трубочку в нагрудный карман пиджака и смахнул с кончика носа предательские белые кристаллики.

– Что это вы с Ингой сцепились? – лениво полюбопытствовал он. – Она действительно тебя продинамила – не пришла на свидание?

– Никто не может продинамить Макса Стила, – надменно отозвался Макс. – Во всяком случае, в смысле постели. Я пригласил ее на важную деловую встречу – хотел устроить ей роль в кино, но эта дура упустила верный шанс. Что ж, пусть теперь подергается сама.

– У меня, между прочим, есть то, за что она могла бы подергать. – Хоуи театральным жестом взялся за промежность.

– Где ты ее подцепил? – спросил Макс. Он все еще кипел, но старался не подавать виду.

– На презентации у Картье. Она выглядела такой горяченькой штучкой, что я не выдержал и купил ей одну безделушку.

– Безделушку? Какую? – поинтересовался Макс. Хоуи самодовольно рассмеялся.

– Золотые часы-браслет. Шикарная вещь… для тех, кто понимает, конечно. Как бы там ни было, она пошла со мной. – Он снова хихикнул. – Согласись, Макси, эта девчонка выглядит что надо. По сравнению с ней Синди кажется почти уродиной.

– Модели обычно выглядят лучше актрис, – согласился Макс. Кокаин начинал действовать, и он уже почти пришел в себя. – Но зато они гораздо глупее, – добавил он. – Не забывай об этом, Хоуи.

Хоуи сделал непристойный жест.

– Я собираюсь трахаться с ней, а не брать уроки высшей математики, – отозвался он.

– И все же будь осторожен, – предупредил Макс, не в силах удержаться от маленькой мести. – Ходят слухи, что Инга где-то подхватила трипак.

– Точно? – переспросил Хоуи, впрочем, без особой тревоги. Он принял такую дозу кокаина, что ему было уже все равно.

Когда они вернулись в ресторан, Инги уже не было.

– Должно быть, она пошла пописать, – предположил Хоуи с дурацким смешком.

Макс не стал спорить, хотя он знал – знал почти наверняка, – что Инга вовсе не в уборной. Просто она продинамила Хоуи точно так же, как продинамила его, Макса.

И, по большому счету, это было совсем не удивительно. Инга была супермоделью, а все они были молодыми, глупыми и заносчивыми. В следующий раз, решил Макс, он трижды подумает, прежде чем снова свяжется с такой, как Инга. А этот случай пусть будет ей уроком. Уж он постарается, чтобы эта шведская селедка не получила никакой роли и вернулась в Нью-Йорк несолоно хлебавши. В Лос-Анджелесе найдется немало девушек, которые ни в чем ей не уступят. Только в отличие от Инги они умеют быть благодарными. Да, благодарными…

И, продолжая раздумывать об этом. Макс попрощался с Хоуи и вышел из ресторана.