Текст книги "Корабль Сити"

Автор книги: Джек Уильямсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

14. СИТИ-КОРАБЛЬ

Нехотя Андерс согласился оставить Джима Дрейка для наблюдения за реактором и обеспечения безопасности этого ужасного молота. Старый астерит обнял Анну О'Банион как нежно любимого ребенка и молча спустился по сходням. Когда его уже не было на корабле, Андерс коротко кивнул девушке. Она спокойно прильнула к перископу и повела корабль через роящийся дрейф мимо блинкеров.

Молодой офицер наблюдал, как ловко управлялись ее маленькие смуглые ручки со сложным инструментом. При этом он не переставал задаваться вопросом, что представляет собой эта девушка и что с ней делать. Ему не нравилось присутствие женщины на корабле, выполняющем такое ответственное задание, но в то же время у него не было времени отвезти ее обратно на Обанию. Придется выполнять свое обещание. Он подумал было запереть ее на гауптвахте, он в конце концов решил уступить ей свою каюту.

Наконец она отошла от пульта управления и сказала:

– Теперь вы вне опасности, капитан.

– Спасибо, мисс О'Банион.

Его небрежный тон должно быть показался ей насмешливым, потому что ее усталые глаза вдруг вспыхнули тревогой.

– Я сдержала свое слово, – взволнованно прошептала Анна.

– И я сдержу свое. – Он резко повернулся к автопилоту и направил корабль навстречу неизвестному объекту. Тем временем он бросил ей через плечо: – Я уступаю вам свою каюту.

– Надеюсь, это не слишком большая жертва.

– Вовсе нет. Я переселюсь к капитану Протопопову, а он к лейтенанту Муратори, а Муратори к мистеру Омуре – и последнему в этой цепочке придется подвесить где-нибудь гамак.

Часом позже связавшись по переговорному устройству, надежно защищенному от вражеского прослушивания с Верховным комиссаром Худом, Андерс доложил о странном получеловеческом голосе и остальных своих загадочных находках, заодно спросив о пострадавших, которых он доставил на «Персей».

– Ничего нового, капитан, – наконец донесся глухой голос Худа. – Никаких сведений не поступало от наших людей с тех пор, как они зашли на борт. Но они должны прибыть сюда в полдень. Но я должен извиниться.

Голос Худа вдруг зазвучал резко и неприятно.

– Карен призналась мне, что помогла этим астеритам догнать вас. Она вернула им алмаз настройки, который мы конфисковали, и доставила им все необходимое, что они заказали для полета. Моя собственная племянница – просто не знаю, что на нее нашло. А теперь она ушла из компании, именно в тот момент, когда она нам больше всего нужна. Она возвращается на Землю. Я думал, что вы помолвлены, но она говорит, что это было недоразумением.

– М'жет быть, – медленно кивнул Андерс. – М'жет быть она не та для меня.

– Не могу понять ее, – донесся раздраженный голос Худа. – Она подрывает те самые устои, те самые методы, на которых покоится все ее состояние. Но я отправлю ее домой на «Планетании». И в остальном я очень рассчитываю на вас. Держитесь, капитан.

– Я держусь, сэр, – ответил Андерс. – Думаю, что справлюсь с Дрейком и Мак-Джи. Но меня все еще очень волнуют эти космонавты. Хотелось бы знать, кто они. Как погибло их судно. Как они попали к этим шахтерам. Как только они заговорят, сообщите мне все, что они расскажут.

Огромный каллистиец наблюдал за работой робота-пилота на мостике, в тот момент когда Андерс вышел из радиорубки. Великан вытянулся в струнку, и в его крошечных глазках блеснул огонек любопытства.

– Итак, командир, мы покинули Фридонию, – сказал Андерс. – Теперь мы должны догнать этот объект, который в «Эфемерисе» значился как сити астероида до того, как он взорвался и ушел со своей орбиты.

– Так он все-таки не сити, сэр? – Широкое глуповатое лицо командира расплылось в улыбке восхищения, которая скорее походила на невообразимую гримасу. – И наверное, марсианские агенты и их сообщники астериты создали там искусственную атмосферу и превратили планету в секретную базу, чтобы воевать против Мандата? Чертовски хитрую игру затеяли вы, капитан! – Его лицо выражало понимание и восторг. – Теперь понятно, почему вы отдали свою каюту этой астеритной подсадной утке!

Андерс старался не проявить своего смущения. Он протянул Протопопову сигарету и долго возился с зажигалкой, стараясь скрыть внезапно появившееся необъяснимое раздражение. Наконец, когда он овладел собой, он напряженно проговорил:

– Мисс О'Банион хорошо знает дрейф. Она на борту только в качестве пилота.

– Понятно, сэр. – Протопопов издал какой-то булькающий звук, похожий на усмешку. – Эй, капитан, у вас просто нюх на женщин!

– Командир, это очень опасная операция. – Андерс не смог сдержать дрожь в голосе. – Несмотря на помощь или информацию, которую мы можем получить от мисс О'Банион, мы должны быть готовы отразить любой удар при подходе к объекту или на нем самом. Мы должны принять все меры предосторожности.

– Вы очень умны, капитан.

– На корабле будут потушены все внешние осветительные приборы. Отвечать будем только на аварийные вызовы. Команда должна быть в состоянии боевой готовности двадцать четыре часа в сутки. Обзор перископа будет удвоен, температурный контроль, фотофон и парагравитационный детектор будут работать в режиме предельной чувствительности. Автоматчики будут нести круглосуточную вахту.

– Есть, сэр.

– Очень может быть, что мы встретим гвардейский крейсер, с которого были сняты пострадавшие космонавты. Теперь корабль, наверное, в руках врагов. При приближении любого судна немедленно информируйте меня и давайте сигнал тревоги.

– Есть, сэр, – донесся хриплый шепот.

– И еще, командир, мы должны быть готовы к другому столкновению – с «Прощай, Джейн». Землянин нахмурился и помолчал. – …Никогда не знаешь, чего можно ожидать от этих шахтеров, но они явно не на стороне компании, и мы должны в случае чего заставить их убраться из космоса.

– Есть, сэр! – Каллистиец опять расплылся в своей неприятной слабоумной улыбке. – Я хочу выразить восхищение вашей стратегией, капитан. Вы получите награды и солидную премию Интерпланет для всех нас!

Андерс оставил командира на мостике, позавтракал в одиночестве в крошечной кают-компании и отправился вздремнуть в штурманскую рубку – он и не думал осуществлять свой грозный план эвакуации.

Весь этот день и большую часть следующего, пока корабль преследовал едва заметную серую точку идущего впереди объекта, Андерс с нетерпением ждал новостей о пострадавших. Он знал, что они должны прийти в себя, по крайней мере, они будут в состоянии назвать себя и свое судно. Даже если фон Фалькенберг обнаружил шпионов Интерпланет и заставит их молчать, его корабль должен приземлиться в полдень. Но полдень прошел. Было пятнадцать ноль-ноль по Мандатному времени, когда Андерса наконец вызвали в радиорубку для секретного разговора с Верховным Комиссаром.

– Андерс слушает, сэр. – Он был один в звуконепроницаемой комнате. – Что слышно о тех людях, сэр? – Его голос срывался от нестерпимого напряжения. – У вас есть новости с «Персея»?

Он долго ждал, пока наконец не услышал приглушенный и хрипловатый голос Худа.

– Хороших новостей нет, капитан. Похоже, что это страшная катастрофа для компании, хотя подробности еще не известны. Ваши жертвы проснулись и говорили с фон Фалькенбергом. Не знаю, что они ему сказали, но он восстал против нас. Он развернул свой корабль, открыто игнорируя приказ приземлиться здесь. Он идет вслед за вами с этими людьми на борту – причем все еще живыми людьми.

– Потому что на «Персее» произошло столкновение. Венера и Советы имели своих агентов на борту. Кажется они объединились с нашими агентами, когда фон Фалькенберг повернул корабль. Они пытались захватить корабль. Взяли капитанский мостик. Они достаточно долго держали в своих руках систему коммуникации и успели передать неполное сообщение о том, что происходит – но даже тогда, наши люди отказались назвать пострадавших и причину столкновения. Полагаю, что их союзники не совсем доверяют компании.

– Вероятно, проснувшиеся поддерживают фон Фалькенберга. Непонятно, что произошло, но мне кажется, что один из них сломил сопротивление верных нам людей на капитанском мостике при помощи сити оружия. Затем марсиане запустили аметин в вентиляционные трубы и расправились с теми, кто был в радиорубке.

– Последнее, что мы слышали, был голос нашего главного агента. Уже теряя сознание он сказал, что наши потерпели поражение, что фон Фалькенберг захватил корабль и следует за вами, с целью заполучить сити подставку. Он пытался еще что-то сказать, но был уже не в состоянии произнести что-либо членораздельное.

– Они преследуют «Орион» – это были его последние слова. – Преследуют себя…

– Не знаю, что он имел в виду, потому что больше он ничего не сказал. Он засмеялся каким-то неестественным смехом. Смех резко оборвался, когда аметин сразил его. Потом еще несколько минут мы слышали гул лучей. Затем повстанцы, должно быть, отключили передатчик. И больше ничего с «Персея» не поступало.

Грубоватый голос Худа сделал небольшую паузу.

– Что происходит, капитан? – прохрипел он. – Я не знаю. Эти жертвы аметина все еще не опознаны – кроме того, что они проявили себя как враги компании. Они гонятся за вами во главе с марсианским мятежником, но вы достигнете этот объект на день или два раньше их – конечно, если они не изобрели какой-то сити мотор.

– Вы там совершенно одни. Не знаю, придется ли вам иметь дело с марсианскими агентами или восставшими шахтерами или агрессивными сити чудовищами или со всеми ими вместе взятыми – но наши агенты больше ничем не могут вам помочь. Теперь вы будете действовать на свое усмотрение, капитан. И если существует сити подставка, вы должны добыть ее для Интерпланет.

– Есть, сэр. – Андерс нервно сглотнул. – Я продержусь.

В тот же день, 28 марта, немного позже, где-то около полуночи по Мандатному времени термосигнализация уловила радиоизлучение от какого-то очень слабого источника, находящегося позади крейсера.

– Наверное, это корабль, сэр, – ответил Протопопов. – Ни один метеор не стал бы гнаться за нами. И если предположить, что этот корабль приблизительно такой же по размеру как наш, судя по показаниям он где-то восемьдесят тысяч километров позади нас – и расстояние постоянно сокращается.

Андерс строго нахмурился, стараясь скрыть свое беспокойство.

– Мы не будем менять курс, – решил он. – На сигналы не отвечать, сохранять полное затемнение, пока они не подойдут поближе.

Когда расстояние между ними и преследователями было приблизительно сорок тысяч километров, он объявил тревогу и приказал выпустить луч инфракрасного определителя расстояния. Отраженный сигнал показал, что между ними девять тысяч километров.

– Значит это не гвардейский крейсер, – немного успокоившись, он улыбнулся каллистийцу. – Это мелкое судно. Расстояние сокращается. – Он включил систему судовой коммуникации. – Скоро мы узнаем кто это.

На его фотофонный вызов сразу откликнулся протяжный голос капитана Роба Мак-Джи. – «Прощай, Джейн» с Обании. Следуем из Палласпорта на Фридонию. Мы немного сместились с кратчайшего пути, чтобы избежать дрейфа. Кто вы?

– Гвардейский крейсер «Орион», – резко ответил Андерс. – Наши орудия могут вышибить вас из космоса. Мне кажется, что вы слишком уклонились от курса на Фридонию. Но мне хотелось бы знать, где вы подобрали этих людей?

Мак-Джи ничего не знал о двадцати восьми пострадавших космонавтах. Рик Дрейк тоже ничего не мог сказать по этому поводу, когда Мак-Джи передал ему трубку. Они нигде не останавливались после вылета из Палласпорта и никого не встречали по пути.

– Может ваши воспоминания станут более четкими, если я сообщу вам, что вы можете встретить этих людей опять? – резко бросил Андерс.

– Почему это?

– Это ваша проблема, Дрейк. – Андерс старался говорить непринужденно.

– Но если бы меня отравили аметином и украли все – может быть и сити подставку, думаю, что я попыталась бы догнать грабителей. И у меня есть основания полагать, что эти люди считают вас грабителями.

Рик Дрейк бесхитростно ответил: – Я не знаю, о чем вы говорите.

Изо всех сил стараясь не выдавать своего удивления, Андерс пробормотал какую-то угрозу и поспешил повесить трубку.

– Ну, капитан? – Протопопов моргая с надеждой смотрел на Андерса. – Вытурим их из космоса?

– Нет, не думаю. – Молодой офицер задумался. – Кажется племянница Верховного комиссара питает слабость к Рику Дрейку, но все равно я не могу доказать, что он нарушил закон. – Он отрицательно покачал головой. – Нет, мы просто будем держать на прицеле этих астеритов, пока не приблизимся к этому объекту впереди.

Судно астеритов немного приблизилось, затем начало отставать. Хотя оно сохраняло высокую скорость, предел мощности старенького уранового реактора давал себя знать. Андерс неохотно дал им выйти из прицельного диапазона. Суденышко снизило скорость, но продолжало следовать за ними.

На следующий день в полдень он обедал с Анной О'Банион в узенькой кают-компании крейсера – неписанный закон гласил, что он не имел права сидеть за столом с подчиненными, но он пригласил девушку поддержать компанию. Иногда она казалась почти легкомысленной очаровательной, будто это было развлекательное путешествие, и будто они вовсе не враги, но сейчас он поймал ее напряженный взгляд и в ее молчании почувствовал тревогу.

– В'м нравится?

В ответ на его веселый тон девушка застенчиво и неуверенно улыбнулась, как будто не знала, как относится к его полунасмешливому восхищению.

– Я и не знаю. – Она перешла на шепот и быстро оглянулась желая убедиться, что они одни. – Но мне не очень нравятся ваши офицеры.

Он насторожился. – Если кто-то из них вел себя…

– Я не это имела в виду, – поспешно объяснила она. – Я могу постоять за себя. Я просто думала о вас.

– Да? Что вы хотите этим сказать?

– Что этот маленький Муратори… – Она остановилась в нерешительности и затем быстро добавила. – Боюсь, вы подумаете, что это просто нервы, но вчера я видела, как он наблюдал за вами, когда вы поднимались по лестнице. У него был вид, будто он готов, выстрелить вам в спину.

И Омура. Он всегда вежлив, даже слишком вежлив, но нельзя знать, что у него на уме. И командир Протопопов. Его отвратительный шепот и глупый гогочущий смех. У меня от него мурашки по спине идут!

Она склонилась над тарелкой, будто только сейчас вспомнила о еде.

– Капитан, как вы можете доверять таким людям? – взволнованно прошептала Анна. – Тем более, когда вы ищете ключ к сити? Если вам удастся найти его, они убьют вас.

Он улыбнулся ее искреннему волнению.

– Я бы не доверял ни одному из них, – беззаботно признался он. – Но в'дите ли, ни один из них не доверяет другим. Разделяй и властвуй – вот как Интерпланет управляет Мандатом. Натравить одного шпиона на другого. Не думаю, что нас убьют во сне – так что улыбнитесь еще раз, пожалуйста!

Но она не улыбнулась.

– Тогда я полагаю Верховный комиссар тоже не доверяет вам? – на Андерса глядели наивные глаза. – Я хочу сказать, что если по какой-то причине вы передайте на нашу сторону и захотите помочь мне достать эту загадочную подставку для Дрейка и Мак-Джи, то вся ваша команда восстанет против вас?

Андерс онемел от удивления. Удивление сменилось злостью и, наконец, перешло в гомерический смех. Когда в двери показалось круглое как Луна лицо слуги венерианца, в ответ на его вопрошающий взгляд Андерс попросил еще чаю и вновь посмотрел на покрасневшее смущенное лицо девушки.

– Потрясающе, моя маленькая оптимистка, – мягко сказал он, когда удалился слуга. – Три поколения моих предков были беззаветно преданы Интерпланет. Каким образом вы надеетесь превратить меня в предателя?

– Ничего потрясающего, – сгоряча ответила она. Она оттолкнула тарелку и выскочила из кают-компании.

Он допил чай сам, не переставая удивляться этой провинциалке, а затем задумчиво направился на капитанский мостик. Там он застал Протопопова, припавшего к главному перископу. При звуках шагов командир повернулся с подобострастной поспешностью и сообщил:

– Объект впереди, сэр! – От волнения его голос превратился в беззвучный хрип: – Я думал, что это обычный планетоид, который объявили сити, наверное, с целью превратить его в марсианскую базу.

– Логическое предположение.

– Но вы знали, что это не так? – Верзила-ссыльный понизил голос до доверительного шепота. Его маленькие глазки настороженно оглядели комнату и вновь посмотрели на лицо молодого офицера. Встретив этот упрямый бессмысленный взгляд, Андерс начал сожалеть, что секретные службы Худа не предоставили ему команду из землян. Несмотря на свои беспечные уверения Анне, он знал, что люди, купленные за доллары Интерпланет, могут быть куплены снова за рубли, рупии или марки.

– Объект ведет себя не так, как обычный планетоид, – спокойно согласился он. – Были обнаружены доказательства применения абсолютно новых инженерных решений. И теперь я могу вам откровенно признаться, командир, что в действительности наше задание состоит в том, чтобы заполучить эти неизвестные принципы для Интерпланет.

Лицо каллистийца засияло.

– Так эти астериты-инженеры воспользовались своими изобретениями, чтобы вооружить эту крепость против Мандата? – прорычал Протопопов. – Но эта девушка-астеритка знает пароль и с удовольствием открыла его вам? – Его широкое жирное лицо расплылось в уродливой улыбке восхищения, и огромные волосатые руки встретились в огромном хлопке. – А, умный мой капитан, ни одна женщина не устоит перед вами!

Андерс заставил себя улыбнуться.

– Пожалуйста, давайте забудем мисс О'Банион, – тихо попросил он. – У нас достаточно хлопот с этим объектом, и я все еще продолжаю опасаться нападения. Хоть мы и обогнали этих астеритов, но они не очень сильно отстали. Повстанцы на «Персее» преследуют их, не забывайте об этом. Да и гвардейский корабль, пострадавшие от аметина, все еще остается загадкой. Несомненно, объект охраняется и, может быть, при помощи сити-оружия.

Он сурово улыбнулся каллистийцу.

– Все это, командир, не предвещает ничего хорошего. Все наблюдательные приборы должны контролироваться. Я сам сяду за главный перископ. Все, кто не на вахте, должны отдохнуть перед тем, как мы объявим тревогу.

– Есть, сэр, – но в маленьких хитрых глазках Протопопова светилось сомнение. – Надо придумать какое-то объяснение для команды, сэр. Несмотря на все наши предосторожности, среди них могут оказаться марсианские агенты. – И вдруг он улыбнулся собственной догадливости. – Я знаю, сэр! Я скажу им, что на преследуемом объекте находится штаб-квартира банды астеритов-заговорщиков, которые украли изобретенную вами технологию изготовления алмазов для создания искусственной атмосферы.

– Отлично, командир, – без тени улыбки кивнул Андерс. – Но когда мы доберемся туда, я хочу, чтобы все были готовы к бою.

Каллистиец отдал честь как дрессированный медведь и вразвалку вышел из рубки. Андерс припал к перископу и нашел серую убегающую песчинку в черной ночи космоса. Но теперь она росла, ему не терпелось рассмотреть ее форму.

Он был очарован этой загадкой. Каждый астероид был маленьким чудом – крошечным миром, завершенным в своем развитии, и не тронутым тлением и распадом, существующими с самой зари человеческого знания, не испытавшего ничьего влияния с самого катаклизма, породившего его. Сити-астероиды – потомки этого неизвестного далекого Завоевателя – таили в себе неотразимую притягательность сильной и непредсказуемой опасностью. Но этот объект был самым загадочным из всех планетоидов.

Вопреки всем законам он вспыхнул как новая звезда и мгновенно остыл почти до абсолютного нуля. Он необъяснимо менял свою форму. Он мчался сейчас в космос, несмотря на солнечное притяжение. Он разговаривал нечеловеческим голосом с астеритами на Фридонии, и его тусклый свет манил молодого офицера сказочной мечтой о сити-подставке.

Дрожащими от волнения пальцами он переменил настройку перископа и с нетерпением ждал, когда глаза привыкнут к темноте. Наконец он увидел его форму и задрожал от волнения. Потому что объект не был планетой с неровными краями.

Он продолжал казаться маленьким, ярко блестя на Солнце и четко выделяясь на пыльном темном фоне космоса. Он обдавал Андерса жестоким загадочным холодом, совершенно необъяснимого для этого огненного суператомного ада. Впившись в него взглядом, он затаил дыхание.

Он был почти яйцевидной формы или, как научно сформулировал себе Андерс, эллипсоидной. Но вскоре он начал различать необычную поверхность объекта. Его окружал широкий борт. Толстые подпорки, изгибаясь, отходили от него, сходясь на полюсах. Каждый полюс представлял собой выдающийся наружу цилиндр.

Поражал и цвет. Весь один конец, включая половину широкого экваторного обода, был тусклого темно-красного цвета, будто покрытого ржавчиной веков. Вся вторая половина сверкала как начищенная до блеска хромированная поверхность.

Что это? Сити-космический корабль? Возможно, но проверить это можно было только при помощи контракта. Выступающие полярные цилиндры были похожи на воздушные шлюзы. Цвет – темный с одной, и яркий с другой стороны

– мог быть примитивным температурным контролем; тусклая поверхность должна была поворачиваться к Солнцу, чтобы поглощать солнечное тепло, или в космос, чтобы выделять избыточную тепловую энергию.

Но он никак не мог объяснить назначение золотистых иголок. Четыре тонких желтых колючки, каждая длиной равная внутреннему диаметру, торчали из симметрично расположенных отверстий возле светлой половинки широкой кромки. Что же это может быть.

Скорее всего кака-то странная разновидность радиоантенны. И все же, блестя на фоне посыпанной серебром темноты, эти золотые шпили обостряли ощущение необъяснимой загадочности. Они бросали вызов его инженерной интуиции. Они манили загадочными плодами неизвестной области науки. Они будили в нем воспоминания о шуршащем потустороннем голосе.

Может, это сити-оружие?

Он содрогнулся при мысли об этой опасной возможности, когда вдруг медленный поворот загадочного объекта обнаружил пятую желтую иглу, и Андерса пронзила мысль, что он видел нечто подобное раньше. Конечно! Та полая надломанная сити-башня на пленке фон Фалькенберга!

Должно быть, та желтая башня – обломок этого механизма. Но нет – здесь все иглы кажется на месте. Но странно – не видно никаких следов того огромного взрыва, который сорвал эту штуку с привычной орбиты вокруг Солнца и запустил ее в космос.

И тут же он забыл о загадочном взрыве, внезапно переключив внимание на размеры корабля, так как та надломанная золотая башня была по крайней мере в сотню метров высотой. Как в тумане, он пытался представить себе тех, кто строил ее – писклявых существ, вызывающих своих земных друзей на Фридонии, высоких, худых созданий, которые должно быть взбирались по той узкой сити-дорожке, цепляясь за блестящие высокие сити-перила.

И все же это было не под силу его воображению.