Текст книги "Революции. Очень краткое введение"

Автор книги: Джек Голдстоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ГЛАВА 3
Революционные процессы лидеры и результаты

Многие наблюдатели обращают основное внимание на истоки революций, ставя вопрос, что послужило причиной народных восстаний и почему старый режим потерпел крах. Но с падения старого режима драма революции только начинается. По мере развития революций их вожди добиваются успеха или сменяются другими вождями. Различные группы борются за власть и пытаются создать новые институты, и тогда часто происходят новые волнения и гражданские войны. О результатах революций никогда нельзя судить по их истокам. Результаты появляются в процессе самой революции.

Процесс революции

Революция начинается, когда власть теряет контроль над частью населения и территории, и он переходит к группам, требующим смены режима и устранения; несправедливости. Территория контролируемая оппозицией, может ограничиваться площадью в столице или региональном центре или представлять собой опорный пункт далеко в горах на краю страны.

В большинстве случаев эти начинания быстро подавляются, или все выливается в долгие годы бесплодной деятельности. Однако если страна уже находится в неустойчивом равновесии, а режим стоит перед лицом экономических или фискальных трудностей, имеет дело с недовольным населением и все менее лояльными слоями чиновников и элит, малые начинания вскоре приводят к потере новых территорий и переходу населения на сторону оппозиции.

Это первая фаза революции: крах государства, утратившего контроль над обществом. И хотя не существует революций, которые развивались бы по одному и тому же сценарию, исследователи выявляют две главные модели краха режима: коллапс в центре и наступление со стороны периферии.

В случаях коллапса в центре режим ослаблен, причем обычно гораздо сильнее, чем может показаться на первый взгляд. Правительство может находиться на грани банкротства; оно теряет легитимность в глазах управленцев, военных и бизнес-элит, а население в последние несколько, лет устраивает локальные протесты, рабочие стачки и крестьянские мятежи. Такие революции могут начинаться с крестьянских мятежей или восстаний в сельской местности, с демонстраций в городах или с вызовов, которые элиты бросают государственной власти. Их могут подстегнуть краткосрочные, экономические, спады, или скачок цен, военное поражение, подтасованные выборы или новые и непопулярные действия правительства. Каким бы ни был первоначальный толчок, за ним в скором времени следует массовая демонстрация в столице.

Правительство пытается разогнать демонстрацию, но сталкивается с неожиданной трудностью: его усилия приводят к еще более крупным демонстрациям. Полиция неспособна своими силами справиться с беспорядками в городах, и правительство вынуждено обратиться к армии. Однако, военные отказываются зачищать улицы; ключевые подразделения стоят в стороне, а некоторые могут даже дезертировать и перейти на сторону оппозиции. Бездействие военных служит для правителя, элит и населения сигналом, который сообщает о том, что режим беззащитен. Толпы выходят на улицы и захватывают столицу. Массовые демонстрации происходят в других городах и в сельской местности. Все эти события обычно разворачиваются в течение нескольких недель или, самое большее, нескольких месяцев. В этом случае правитель может бежать из страны, или его задерживают, а элиты при поддержке толпы или военных захватывают административные здания и формируют временное правительство. Среди примеров – французская и русская революции европейские революции 1848 г., иранская-исламская революция, восточногерманская и румынская антикоммунистические революции, «цветные революции» на Филиппинах и в Украине и арабские революции 2011 г. в Тунисе и Египте.

В случае наступления со стороны периферии разложение старого режима не столь очевидно. Однако группе элит, стремящейся свергнуть власть, удается создать плацдарм в какой-то части страны, обычно в горной или лесной местности вдалеке от столицы. Находящаяся в сельской местности небольшая база может многие годы бездействовать. Если режим теряет устойчивость – слабеет экономически, терпит военные неудачи, становится нелегитимным в глазах все большего числа групп населения, утрачивает лояльность элит, то оппозиционное ядро растет, завоевывая новых сторонников, а существующая власть лишается поддержки. Мятежники могут вести партизанскую войну, действуя в сельской местности и нанося удары по силам правительства или устраивают показательные рейды, демонстрирующие слабость властей. Рабочие могут объявить стачку в поддержку мятежников.

В конце концов оппозиция превращается в регулярную армию, способную сражаться в гражданской войне и захватить столицу. Мятежники могут также придерживаться и тактики ненасилия и использовать все более массовые демонстрации, стачки и бойкоты для давления на правительство с требованием передачи власти. И в том и, в другом случае главную роль могут сыграть иностранные державы. Если какие-то страны или группы стран вооружат и организуют оппозицию или если бывшие зарубежные союзники режима прекратят оказывать ему помощь, маятник может качнуться в сторону оппозиции. Когда равновесие нарушается не в пользу режима, в рядах правительственных сил начинается дезертирство и наблюдается падение морального духа и ослабление боеспособности. Этот процесс обычно занимает несколько лет, иногда более десятилетия. Но в конце концов, когда старый режим распадается и отступает, революционные силы захватывают столицу и устанавливают новый порядок. Среди примеров – американская революция, китайская коммунистическая революция, кубинская революция, индийское движение за независимость, никарагуанская революция и арабская революция 2011 г. в Ливии.

В последние годы появилась третья и новая модель – переговорная революция (negotiated revolution). Такая революция может развиться по сценариям революций, начинающихся с коллапса центра или наступления со стороны периферии, с массовых демонстраций в столице или завоевания контроля над локальными базами. Но вместо бегства правителя и передачи власти временному революционному правительству или поражения в гражданской войне режим признает свою неспособность справиться с оппозицией и вступает, с ней в переговоры, предлагая стать частью нового, совместного порядка. Это может привести к новым выборам, в которых как правящая; так и оппозиционная партии будут добиваться мест в законодательном органе или совместных советах, в которые войдут и оппозиция, и прежнее руководство. Впрочем, безоговорочная поддержка населением революционной партии позволит ей доминировать в новых институтах, установить контроль над правительством или ввести в действие законы, изменяющие политический и экономический порядок. Среди примеров – южно-африканская революция против апартеида (которая началась с опорных баз в районах с преобладанием чернокожего населения), польская революция «Солидарности» (опорные пункты которой располагались в портах и католических храмах) и чехословацкая «бархатная революция».

Приходит ли революционное правительство к власти в столице, делая это стремительно, или ведет долгую борьбу, расширяя свою базу, чтобы затем сместить режимов любом случае захват власти является лишь первой фазой революционного процесса. Вначале падение старого режима встречают ликованием. Во время «революционного медового месяца» люди пробуют на вкус свободу, всячески демонстрируют солидарность и дружбу с согражданами и в высшей степени оптимистический взгляд на будущее. Первые выборы при новом режиме вызывают огромное воодушевление, появляется множество новых партий и политических групп.

Однако революционному правительству придется принять крайне важные решения. Как выбирать лидеров, какими законами должны руководствоваться власти? Будет ли власть централизованной, или она будет распределена между региональными и местными органами власти? В чьем подчинении будут находиться военные? Эти вопросы можно решить при помощи серии декретов или законов, но часто это предполагает составление и принятие новой конституции.

Решения требуют и другие врпросы. Какими должны быть отношения нового режима с другими государствами: следует ли ему искать новых союзников, или он должен; продолжить борьбу с противниками старого режима? Будут ли осуществляться перераспределение собственности или смена государственной религии? Как новое правительство будет финансировать свою деятельность – с помощью прежних налогов или вводя новые, через захват собственности или распродавая государственные активы? Как следует поступить с оставшимися лидерами и сторонниками старого режима? Какие новые правила должны регулировать экономику, образование, СМИ, социальную сферу, и роль меньшинств? И если старый режим сталкивался с финансовым, военным или экономическим кризисами, то какие меры должен принять новый режим для того, чтобы с ними справиться?

Этих вопросов. так много, и они настолько значимы, что различные группы, совершившие революцию, редко приходят к согласию относительно способов их решения. Если сторонники старого режима в большинстве своем бежали из страны и не существует серьезных внешних угроз, революционные лидеры могут прийти к мирному урегулированию своих разногласий, найти время для переговоров о конституции, способной получить поддержку широких слоев населения, и разработать порядок участия или чередования во власти различных групп. Но это случается редко. Обычно разногласия по важнейшим вопросам приводят к размежеванию различных групп, и тогда революция вступает в фазу, постреволюционной борьбы за власть.

Расколы нередко усугубляются кризисами, угрожающими существованию нового режима. Сторонники старого порядка, зачастую при поддержке иностранных держав, могут попытаться сместить новый режим с помощью контрреволюции. Региональные группы или меньшинства могут начать борьбу, за расширение своих полномочий или против политического курса революционной власти.

Эта борьба способна вызвать инфляцию или экономический коллапс. Может начаться гражданская война или война между государствами. Революционные лидеры часто будут очень по-разному смотреть на то, как следует реагировать на такие кризисы.

В ходе этой поляризации часто формируются умеренная и радикальная фракции. Первая может продолжить в том или ином аспекте политический курс старого режима и воздержаться от радикальных преобразований в экономической или социальной сферах. Однако в том случае, если война, экономический кризис или контрреволюция ставят под угрозу существование новой власти, такой политики бывает недостаточно. Если умеренная политика себя не оправдает, лидеры этого толка, будут дискредитированы, и поддержку среди населения получат радикалы, которые пообещают решить все вопросы с помощью чрезвычайных мер. На повестку дня выйдут жесткие действия, направленные на повышение доходов государства для защиты нового режима, а также на перераспределение собственности и принятие беспощадных мер в отношении внутренних и внешних врагов.

Эти конфликты обычно находят выражение и в идеологии: радикальные лидеры будут говорить о себе как о представителях «истинной воли» народа и революции и, очернять умеренных лидеров и оппонентов, называя их реакционерами и предателями. Ранее принятые конституции и акты могут быть заменены более радикальными документами; в ходе многих революций одни конституции быстро сменяли другие. Новый режим обычно вводит новую символику и церемониал, новые формы обращения (например, «гражданин» и «товарищ»), новые официальные титулы, новое территориально-административное деление, переносит столицу и поддерживает новые формы в искусстве, одежде и языке.

Радикальные группы нередко смещают «умеренных» с помощью переворота или инсуррекции. Требуя лояльного отношения к своим взглядам и политическому курсу, они могут прибегнуть к чисткам и террору, казням и заключению в тюрьмы многих тысяч людей. Революционеры часто начинают выяснять отношения между собой, отправляя в ссылку или осуждая на смерть бывших товарищей. Дантон, Троцкий, Сапата, Линь Бяо, Банисадр и Эскаланте – вот лишь некоторые примеры видных революционных лидеров, которых их бывшие соратники принесли в жертву богам революции.

Даже после того, как власть полностью переходит к радикалам, новая политика, которую они преследуют, может привести к экономической дезорганизации или спровоцировать гражданские войны или войны с другими государствами, означающими гибель тысяч или даже миллионов человек. Другие государства могут остерегаться распространения на своей территории взглядов и политики радикальных революционеров или считать, что дезорганизация сделает новый рёжим уязвимым с военной точки зрения. В любом случае очень высока вероятность того, что революционные режимы вскоре будут вовлечены в международные конфликты.

В какой-то момент радикалы одерживают победу либо терпят поражение. В любом случае новое правительство должно приобрести законный статус, чтобы люди могли вернуться к работе, а экономика начала нормально функционировать. Будь это радикалы и их наследники или новые умеренные правители, сменяющие радикалов, революционный режим становится «новой нормальной» властью.

Люди начинают относиться к политике как к способу делать карьеру, а не как к идеологической борьбе, а правительство стремится занять свое место в международном порядке в качестве великой или региональной державы. После этой фазы консолидации ситуация налаживается, и революция – кажется завершенной.

Однако спустя одно-два десятилетия старые радикалы или следующее поколение политиков могут, решить, что новый порядок не отвечает идеалам революции. Они могут начать мобилизацию элит и других групп населения вокруг новых революционных мер, выступая с нападками на чиновников и их политику и призывая к более радикальным экономическим и политическим действиям.

Эта вторая радикальная фаза обычно не приводит к свержению революционного правительства, но возрождает его радикализм, который, может привести к серьезным новшествам во внутренней и внешней политике, очередным волнам мобилизации населения и конфликтам. Вторая радикальная фаза обычно становится последним всплеском революционной энергии. При любом исходе – победе или поражении – то, что за ней следует, является реконсолидированной, стабильной версией революционного режима. Среди примеров – сталинская кампания коллективизации в 1930-х гг., культурная революция, Мао в 1960-х гг. и национализации, и земельные реформы Ласаро Карденаса, проведенные в 1930-х гг. в Мексике.

Революционное руководство: мечтатели и организаторы

Революционные лидеры являются стержнем исторического процесса, это фигуры, благодаря которым мы приходим к пониманию революций. На родине их часто прославляют как «отцов нации», и вокруг них может возникнуть культ личности. Некоторые – Вашингтон, Наполеон, Ленин – остаются в истории как герои, создавшие новые могущественные государства. Другие – Робеспьер, Сталин, Мао – как чудовища которые слепо следовали своей идеологии и виновны в смерти тысяч и миллионов человек. Однако правильнее было бы сказать, что многие революционеры сочетали в себе оба элемента.

Поскольку задним числом многочисленные факторы, приводящие к неустойчивому равновесию, кажутся определяющими, роль революционных лидеров иногда приуменьшают, считая, что если старый порядок был обречен на крушение, то рёволюционные лидеры по-видимому, нужны лишь для того, чтобы подобрать его обломки. Однако, чтобы воспользоваться нестабильностью и дезорганизацией и создать в этом хаосе успешное революционное движение и новый режим, требуется умелое руководство. При отсутствии лидеров, – формулирующих и пропагандирующих новое видение общества, за экономическим кризисом или военным поражением, скорее всего, последует реставрация старого порядка с минимальными институциональными корректировками и настройками. Если революционные лидеры не смогут создать коалиций, охватывающих различные группы элит и населения, старый режим, вероятнее всего, нанесет, поражение своим врагам, и никакой революции не произойдет. Таким образом, решения об умеренном либо радикальном политическом курсе, о начале войны или террора, о перестройке законов и общества, а также конечный успех и результаты революций находятся в руках революционных лидеров.

Революционные лидеры умеренного толка обычно являются выходцами из элиты, а порой и из самого режима. Это военные офицеры, законодатели или региональные чиновники. Часто, они сторонники реформ, которые пусть и неохотно, но все же встают на путь революции, когда выясняется, что старый режим не идет на компромиссы, деспотичен или некомпетентен, и не способен решить насущные проблемы страны. Радикальные революционные лидеры также обычно происходят из элиты, но из средних ее слоев – мелких чиновников, специалистов, студентов и лидеров местного значения. Это те самые люди, которые благодаря своему происхождению и образованию в более стабильные времена делают карьеру в политике, бизнесе или в рамках своих профессий. Как правило, в их жизни произошли события, которые их радикализировали они сами или члены их семей могли стать объектом злоупотреблений со стороны правительственных чиновников или подвергнуться наказанию за политические взгляды. Это чаще всего горячие патриоты, остро переживающие проблемы общества, приводящие к неустойчивому равновесию. Поэтому они прилагают. все силы к тому, чтобы найти способы выхода, и выступают за серьезные изменения в политике властей. Такие кампании часто приводят их к конфликтам с властями.

Революционные лидеры должны обладать специфическими качествами. Лидеры, обладающие видением будущего общественного устройства, как правило, плодовитые авторы и часто – великие ораторы, бичующие пороки прежнего режима и приводящие убедительные аргументы в пользу перемен. Они рисуют картину несправедливостей старого общественного строя и абсолютной необходимости и неизбежности преобразований, которая – способна мотивировать и объединять различные группы, вокруг революции. Во время революции лидеры-мечтатели, которых также можно назвать визионерами, продолжают вдохновлять и направлять революционные силы. Среди таких лидеров – Томас Джефферсон, Робеспьер, Франсиско Мадеро, В. И. Ленин, Мао Цзэдун, Фидель Кастро, Хо Ши Мин, Махатма Ганди, Вацлав Гавел и аятолла Хомейни.

Лидеры другого типа – великие организаторы и вожди; именно, они создают революционные армии и бюрократии и обеспечивают их снабжение и содержание. Лидеры-организаторы находят способ реализации идей лидеров-мечтателей, обеспечивая победу революции над врагами и осуществляя ее экономические и политические цели. Обычно это люди прагматического склада и часто выдающиеся полководцы. Среди таких лидеров – Джордж Вашингтон, Наполеон, Венустиано Карранса, Лев Троцкий, Чжоу Эньлай, Рауль Кастро, Во Нгуен Зиап и Лех Валенса.

Чтобы революция победила, ей необходимы лидеры обоих типов. Без лидеров-визионеров, вдохновляющих и объединяющих оппозицию, старый режим обычно изолирует и уничтожает своих разобщенных оппонентов. Без лидеров-организаторов враги, внутренние и внешние, легко побеждают революционные силы, а новый революционный режим загнивает и распадается из-за неэффективной политики и недостатка ресурсов.

В большинстве революций лидеры-визионеры и лидеры-организаторы являются партнерами, и, скорее всего, среди революционеров можно встретить несколько лидеров, выполняющих эти роли. Но в некоторых случаях одна и та же фигура выступает и в роли лидера-визионера, и в роли лидера-организатора. Примерами служат Симон Боливар, Кемаль Ататюрк и Дэн Сяопин. Какую бы роль ни выполняли революционные лидеры, оценка их деятельности часто определяется результатами революций, которые они возглавляли.

Революционные результаты

Подчас оценить результаты, революции довольно трудно, поскольку непонятно, когда именно следует проводить оценку. Являются ли главным результатом русской революции 1917 г. миллионы, погубленные сталинской коллективизацией 1930-х гг.? Или же необходимо сосредоточить внимание на поразительном факте выживания Советского Союза после нападения нацистов и на превращении СССР к началу 1960-х гг. в одну из двух мировых сверхдержав? Следует ли считать крах Советского Союза в 1989–1991 nv неизбежным результатом русской революции, которая произошла семьюдесятью двумя годами ранее, или же это результат неудачных решений, принятых Горбачевым и другими советскими лидерами в 1980-х г г.?

Является ли; итогом американской революции 1776 г. конституция, принятая в 1787 г. и остающаяся в силе вот уже более двухсот лет? Или следствием революции и конституционных компромиссов нужно считать кровавую гражданскую войну 1860-х гг.?

Результаты революций многочисленны, многообразны и возникают на разных ее этапах. Важным результатом Американской революции принятто считать создание демократии; однако на самом деле более половины населения в последующие сто с лишним лет (женщины и рабы) были лишены права голоса. Во времена пролетарской культурной революции Китай казался страной, разорванной на части и доведенной до нищеты внутренним конфликтом и идеологическим расколом. Однако через двадцать лет он уже находился на пути, который привел к современному чуду: страна стала второй крупнейшей экономикой в мире.

Несмотря на это многообразие, существует несколько общепринятых принципов, касающихся итогов революций. Первый принцип гласит, что результаты не проявляются слишком быстро. Процессы, описанные в предыдущем разделе, обычно занимают многие годы и даже десятилетия. После падения старого режима проходит в среднем десять-двенадцать лет, прежде чем начинает вырисовываться облик стабильного нового революционного режима.

Во-вторых, революции подразделяют на несколько типов, с характерными, присущими им результатами. «Социальные революции» предполагают перераспределение больших массивов собственности, а к власти приходят ранее притеснявшиеся социальные группы. Масштаб перемен неизменно приводит к попыткам контрреволюции и требует для консолидации преобразований сильного режима. Поэтому возникают высокоцентрализованные, авторитарные государства, часто партии-государства или коммунистические режимы. Как правило, они выдвигают социальные программы, которые нацелены, на достижение более высокого уровня экономического равенства, перераспределение земли или коллективизацию, ликвидацию неграмотности и реформу образования, а также меры по развитию здравоохранения. Они часто проходят через периоды быстрой индустриализации и экономического роста и основаны на жестком центральном руководстве, однако если не проводятся рыночно-ориентированные реформы, этот рост существенно замедляется и заканчивается экономической стагнацией. Примерами могут служить французская, мексиканская, русская, китайская коммунистическая, кубинская, эфиопская и иранская исламская революции.

«Антиколониальные революции»; предполагают восстание против иностранных держав, контролирующих ту или иную территорию, и нацелены на создание нового независимого государства. Помимо завоевания независимости они приводят к неоднозначным последствиям внутри страны – одни ведут к демократиям, другие – к военным режимам или гражданским диктатурам, третьи – к коммунистическим режимам. Своим появлением – и это роднит между собой их результаты – новые национальные образования подрывают господствующую систему международных отношений. Потеря территории часто: ослабляет бывшую, метрополию, в то время как новые государства могут превратиться в полноправные, региональные державы. Другие державы могут стремиться к улучшению своего положения через союз с новыми государствами или пытаясь поставить их под свой контроль. Антиколониальные революции, таким образом, практически всегда приводят к важным изменениям в международных отношениях, которые затрагивают, многие государства. И если колониальные режимы других государств тоже достигли состояния неустойчивого равновесия, – всего одна антиколониальная революция может поднять волну таких революций, которая прокатится по всему континенту. Среди примеров – американская, гаитянская, латиноамериканская, алжирская, индийская, вьетнамекая, индонезийская, ангольская и мозамбикская революции.

«Демократизирующие» революции нацелены на свержение авторитарного режима – коррумпированного, неэффективного и нелегитимного – и замену его более вменяемым и представительным правлением. Они не мобилизуют своих сторонников, взывая к классовым антагонизмам (крестьяне против землевладельцев, рабочие против, капиталистов), но заручаются поддержкой всего общества. Демократизирующие революции могут начаться с избирательной кампании или с протестов против мошенничества на выборах. В них отсутствует идеологическая страсть, присущая революциям, вожди которых считают себя творцами нового общественного строя или нового государства. Поэтому они обычно носят ненасильственный характер и не приводят ни к гражданской войне, ни к радикальной фазе, ни к революционному террору. К сожалению, отсутствие жесткой борьбы означает, что власть попадает в руки нескольких различных групп ни одна из которых не желает принимать меры необходимые для консолидации власти и укрепления нового режима. Эти революции обычно плывут по течению; лидеры оказываются во власти коррупции и междоусобных разборок, а конечным результатом таких революций становится псевдодемократия, которая характеризуется либо часто сменяющимся руководством, либо возвращением авторитарных тенденций. Это особенно заметно в странах, которые не имели опыта демократии. Среди примеров – европейские революции 1848 г. у китайская республиканская революция 1911 г., антикоммунистическая революция в Советском Союзе, «цветные революции» в Украине, на Филиппинах и в Грузии, а так же арабские революции в Тунисе и Египте в 2011 г.

Не все революции принадлежат к названным главным типам. Например, революции 2011 г. в Ливии и Сирии начинались как демократизирующие, однако высокая степень этнической и племенной лояльности населения своим правителям привела к гражданской войне. Турецкая революция, Реставрация Мэйдзи и революция Насера в Египте, – все они стремились заменить традиционные монархии или империи современными национальными государствами с конституциями и светскими правительствами, однако все в конечном итоге привели к военным, режимам.

Как правило, революции приводят к демократии в обществах, уже имевших опыт демократического правлёния, а также там, где нет серьезных угроз в виде контрреволюции и гражданской войны. И наоборот, чем выше в рамках нового режима уровень поляризации и конфликта между соперничающими группами и чем сильнее приверженность революционных лидеров какой-то конкретной идеологии или этнической идентичности, тем менее вероятно, что результатом революции станет демократия.

Приверженность к какой-то конкретной идеологии или этнической идентичности делает новые революционные режимы особенно нетерпимыми к меньшинствам, которых часто превращают в козлов отпущения, сваливая на них вину за нерешенные социальные проблемы и объявляя их предателями или врагами. В некоторых случаях, таких как нацистская революция в Германии и кхмерская революция в Камбодже, нападки режима на меньшинства доходили до геноцида. Расовым и религиозным меньшинствам обещают многое, но для постреволюционных обществ подлинное равенство не характерно. Например, как в США после эмансипации, так и в коммунистической Кубе чернокожёе население продолжало страдать от дискриминации, несмотря на провозглашенное формальное равенство.

Еще одной областью, в которой результаты революций неизменно разочаровывали своих сторонников, являются права женщин. В течение долгого времени женщины устраивали шествия, демонстрации и боролись наряду с мужчинами за социальную справедливость. В 1789 г. парижанки пошли походом на Версаль, требуя продовольствия и достойных условий существования для своих семей и детей, а в 1791 г. Мари Гуз опубликовала «Декларацию прав женщины». В Мексике ведущими организаторами и авторами политических работ были Долорес Хименес-и-Муро и Эрмила Галиндо. Тысячи женщин сражались в революционных армиях как soldaderas. В России и Германии Александра Коллонтай, Надежда Крупская и Роза Люксембург входили в руководство коммунистических и социалистических партий. На Кубе важную роль в революции играли Селия Санчес и Вильма Эспин, а в Никарагуа более 30 % вооруженных сандинистов составляли женщины.

В обмен на исключительное мужество и жертвы революционные лидеры часто обещают женщинам равное положение в новом революционном режиме. Однако вплоть до настоящего времени все происходит таким образом, что как только революционный режим берет власть в свои руки, мужчины неизменно захватывают большинство главных политических, военных и экономических постов, а женщин уговаривают вернуться в семьи и заниматься исключительно домашним хозяйством. Даже там, где женщинам предоставляется возможность получить образование, работу и войти в профессиональное сообщество, их труд оплачивается хуже, чем труд мужчин, и им все еще приходится выполнять большую часть обязанностей, касающихся воспитания детей, и ведения домашнего хозяйства. И хотя в некоторых случаях в результате революций женщины становились национальными лидерами – примерами служат Индира Ганди в Индии, Виолета Чаморро в Никарагуа и Корасон Акино на Филиппинах, – они добились этого как преемницы своих отцов или мужей, видных политиков, и были не в состоянии изменить доминирующий патриархальный характер своих обществ. Как и этнические и религиозные меньшинства женщин систематически обманывали, обещая им равенство. Успеха же они достигали только тогда, когда организовывали собственные массовые кампании в защиту избирательных и других прав.

В историческом развитии человечества революционные процессы и результаты эволюционироватли. Идея гражданства, берущая начало во времена революций древнегреческих городах-государствах, получила новую жизнь в эпоху Возрождения, а затем воодушевляла революции XVIII в. в Америке и Франции. Мечта о социализме, появившаяся на свет. в XIX в., повлияла на коммунистические революции XIX и XX вв. Возникшая в Европе идея национализма как права этнических сообществ на самоуправление в более поздний период породила антиколониальные революции против европейских держав. Иначе говоря, революции оказывали постоянное влияние на политику, государства и международные отношения, способствуя их пересмотру и корректировке.