Текст книги "Расплата"

Автор книги: Джанин Фрост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3

Полуденное солнце бросало отблески на бесчисленное множество бус, украшавших шеи людей. Улицы ещё не были полностью запружены толпой, с наступлением темноты там будет намного больше народу. Кости забавляло то, что вампир мог бродить здесь в это время дня, в то время как некоторые люди начинали активную жизнь только с наступлением ночи, после чего отсыпались днём, до самого заката.

   Кости мог находиться на улице при дневном свете только в закрытой одежде, нанеся предварительно на кожу слой солнцезащитного крема. Он не вспыхнул бы пламенем, если бы лучи коснулись его обнажённой кожи, как это забавно показывалось в фильмах. Но всё же для вампира час, проведённый на солнце, был равносилен целому дню на пляже для альбиноса. Хотя Кости и исцелился бы почти мгновенно, не было никакого смысла в том, чтобы тратить свою силу на такую ерунду, как солнечный ожог.

   Он уже прошёлся по всей длине Квартала туда и обратно, отмечая различия, появившиеся с того времени, когда он был здесь в последний раз. Ведь прошло три года? Нет, четыре, поскольку здесь он отмечал начало нового тысячелетия. Чёрт возьми, как же быстро промчались годы! Минуло уже свыше десяти лет с тех пор, как он появлялся в Лондоне. «Как только я убью ЛаЛори и выслежу Хеннесси, а также других плохих парней, с которыми он связан, тут же отправлюсь домой, – решил Кости. – И так уже слишком много времени прошло. Я даже говорю сейчас уже больше как янки, чем как англичанин».

   Всего несколько кварталов отделяли Кости от старого особняка ЛаЛори. Даже в дневное время вокруг него слонялись тени. Оставшиеся привидения. Любой разумный призрак, умерший здесь, держался подальше от этого места, и Кости их прекрасно понимал. Ночью дом целиком наполнялся старой энергией отчаяния, накопленной в его ужасном прошлом. Неслучайно было и то, что за последние сто семьдесят лет у особняка много раз менялись хозяева. Сейчас он снова пустовал и был выставлен на продажу. Люди могли и не видеть остаточных проявлений, но уж точно чувствовали их каким-то внутренним чутьём.

   По крайней мере, Дельфину ЛаЛори, казалось, тоже тянуло к дому. Иначе зачем же ей сцапывать одну из своих жертв прямо перед ним во время экскурсии? Неужели её просто забавляла сама ирония? Или она всё ещё, спустя столько лет, скучает по своему старому дому? Не это ли являлось причиной, по которой ЛаЛори продолжали возвращаться в Квартал, несмотря на опасность вызвать гнев Мари?

   Кости подошёл к дому поближе. Сильный химический запах доносился из заведения справа от него. «Салон красоты», – определил Кости, а затем взглянул на своё отражение. Его волосы были каштановыми уже довольно длительное время. Раз кто-то, очевидно, охотится на него, не помешало бы изменить внешность.

   Он вошёл в холл и нисколько не удивился, увидев несколько человек, ожидающих своей очереди. Любая сфера деятельности в Квартале переживала подъём из-за Марди Гра, за исключением, возможно, церковных услуг. Поэтому Кости вписал своё имя в список, присел и стал ждать. Через сорок минут парикмахер выдернула его из раздумий.

   – Привет. Какие будут пожелания? – спросила она по-дружески.

   – Будьте добры – покрасить, подровнять и вымыть, – ответил Кости.

   – У вас прекрасный британский акцент, – рассмеялась она. – Заставляет каждое произнесённое вами слово звучать так правильно.

   Вымыв ему голову, она повела его к своему рабочему месту. Кости прочёл имя девушки на её сертификате косметолога и издал короткий смешок.

   – Ребекка де Винтер. Это была намеренная отсылка?

   Она удивлённо посмотрела на него.

   – Да. Мои родители любили эту книгу [12]. Вы первый, кто связал с ней моё имя. Не многие люди являются поклонниками старой классики.

   Кости подавил ещё один смешок, поскольку если бы он сказал ей, что всё ещё считает «Ребекку» новейшей беллетристикой, то это потребовало бы слишком много объяснений.

   – Хотя меня все называют Беккой, – добавила она, последний раз вытерев его голову полотенцем. – Так что мы сегодня будем делать с цветом?

   В какой оттенок он уже давно не перекрашивал волосы?

   – Пусть будет блондин.

   Она моргнула, глядя на его отражение в зеркале.

   – Вы серьёзно?

   – Платиновый, по всей длине.

   Её руки всё ещё находились в его волосах, пальцы рассеянно перебирали завитки. Кости встретился с ней взглядом в зеркале. Она быстро повернулась и бросила через плечо: «Позвольте мне только смешать краску».

   Улыбка тронула его губы. Кости не страдал от ложной скромности по поводу своей внешности. Она являлась его единственным товаром в восемнадцатом веке, когда он был человеком и выживал за счёт того, что продавал своё тело женщинам. С тех пор именно его внешность и стала причиной, по которой он не много ночей проводил в одиночку, однако делал это по собственному выбору, а не из нужды. А также он время от времени пользовался своей привлекательностью, когда охотился за приносящей смерть жертвой женского пола. Внешность была полезным инструментом, но Кости гораздо большее значение уделял поддержанию своего ума и силы.

   Бекка вернулась и нанесла краску на его волосы. Кости поболтал с ней, узнав, что она работала здесь пару лет, жила неподалёку от Квартала и – что весьма интересно – в ночь убийства Эрика Гринвилла именно она закрывала салон.

   – … такой ужас, – продолжала Бекка. – Я даже не могу точно сказать, сколько раз я видела из окна эти туристические группы, пока экскурсоводы рассказывали об этом старом доме. Они не могут стоять на самом углу особняка, поскольку он в частной собственности, поэтому околачиваются прямо перед салоном. Как ужасно должно быть, когда кого-то грабит и убивает человек, которого он встретил на одной из таких экскурсий.

   – Это то, что пишут о случившемся газеты? – спросил Кости, хотя уже знал ответ.

   Бекка пожала плечами.

   – Да. Во время Марди Гра всегда происходят странные вещи.

   Это звучало правдоподобно, но Кости больше интересовало то, что Бекка могла мельком увидеть Дельфину ЛаЛори в ту ночь, неважно, узнала она её или нет. По этой же причине он намеревался разыскать экскурсовода, работавшего в тот вечер, но гида Дельфина узнала бы с большей вероятностью. Бекка же была ей неизвестна. Поэтому она могла пригодиться и, судя по её запаху, – а также томным взглядам, которые бросала в его сторону, – она очень даже не прочь провести с ним больше времени.

   – Я в городе по делу, – как бы невзначай произнёс Кости. – Уеду сразу после того, как пройдёт Марди Гра, но я тут подумал, а не захочешь ли ты поужинать со мной?

   Задавая вопрос, Кости наблюдал за ней в зеркале. Её глаза округлились, но затем она улыбнулась.

   – Ээ, конечно. Было бы здорово.

   Бекка была довольно симпатичной. Мелированные каштановые волосы длиной до плеч, милые полные губки – и такая же попка, – и выглядела она на свои двадцать с хвостиком, поэтому далеко не новичок, если речь идёт о свиданиях.

   «Определённо есть, где укусить», – решил Кости, окидывая Бекку изучающим взглядом. – Ты сегодня свободна?

   Она отвернулась. Забавно, как много уверенных в себе женщин уклоняются от прямого взгляда.

   – Да. Я освобожусь через час, но, знаешь ли, сначала мне хотелось бы зайти домой и переодеться.

   – Идёт. Я зайду за тобой домой около восьми, – заявил Кости, одаривая её очаровательной улыбкой. Она подействовала так, как надо: Бекка даже не стала спорить.

   Когда Кости покинул салон, он уже был белокур, с адресом Бекки в кармане и планом на вечер, сильно отличающимся от первоначального. «Ты можешь оказаться моим путеводным маяком в поиске Дельфины», – подумал Кости, легко целуя Бекку в щёку и обещая зайти за ней позже. «Или, по меньшей мере, у нас обоих сегодня будет ужин».

Глава 4

    Бекка выбрала салат в качестве основного блюда. Кости, привыкший иметь дело с женщинами, которые имели непонятную склонность на первом свидании притворяться, что они не едят, ничего не сказал. Он просто заказал большую порцию говяжьей вырезки с тремя гарнирами и уговорил Бекку съесть половину его блюда. Учитывая то, что девушка была худее, чем он предпочитал, красное мясо могло стать для неё дополнительным источником железа, поскольку Кости собирался до окончания вечера уменьшить количество её крови на пинту [13].

   После ужина они прошлись по улицам Квартала. Кости дал Бекке своё пальто, поскольку её коротенькое платье на узких бретельках почти не защищало от холода. Толпы людей вокруг них становились живее по мере того, как алкоголь горячил кровь, покров темноты окутывал город, и древняя аура Нового Орлеана призывала его жителей отказаться от обычного сдерживания своих чувств.

   Гул энергии и возбуждения, исходящий от шумного пиршества, устроенного людьми, также взбудоражил всю нежить. Под предлогом участия в празднестве Кости купил маски для себя и Бекки. Его маска скрывала половину лица, а маска Бекки была лишь глупой вещицей с перьями, которая охватывала только область вокруг глаз.

   Держа под контролем ауру своей силы, с новым цветом волос, маской и имиджем обычного кровососа, прогуливающегося со своим будущим ужином, Кости был надёжно замаскирован. Где-то в этом бурлящем скоплении людей могли охотиться ЛаЛори, выбирающие новую жертву. Настало время воспользоваться помощью Бекки.

   Кости на несколько шагов увлёк её в следующий проулок, оказавшийся на их пути. Даже сквозь сильный шум, окружающий их, он мог слышать, как ускорилось её сердцебиение, стоило ему наклониться.

   Однако вместо того, чтобы поцеловать Бекку, он приблизил к ней своё лицо, позволив зеленому огню вспыхнуть в глазах и заговорив низким звучным голосом:

   – Помнишь ли ты ту девушку, Бекка? Темноволосую, ушедшую в ту ночь с парнем, которого убили. Можешь ли ты снова воскресить в сознании её лицо?

   Кости знал, что она могла. Когда он ранее пришёл к ней домой, то первым делом узнал наверняка, что Бекка видела Дельфину с Эриком.

   Понадобилось несколько вспышек во взгляде и небольшая помощь, чтобы вернуть её назад в тот вечер. Теперь Кости был уверен, что Бекка получила чёткое представление женщины-упыря. А сейчас он заставил её сосредоточиться на образе Дельфины, чтобы она сразу смогла узнать её, если снова увидит.

   Бекка кивнула, прикованная к месту его взглядом. Кости погладил её по щеке:

   – Если ты ещё раз увидишь её, то немедленно сообщишь об этом мне. Если меня не окажется рядом, то позвонишь мне. Но никуда с ней не пойдёшь. Никогда.

   – Никогда, – эхом повторила Бекка.

   – Ты также не вспомнишь об этом разговоре, а будешь лишь знать, что делать, когда увидишь её. И независимо от обстоятельств, не заметишь того, что мои глаза могут быть не только карими, а зубы не всегда обычными. Поняла?

   Ещё один кивок.

   – Поняла.

   – Хорошо. – Кости улыбнулся. Изумрудный свет в его глазах погас. Освободившись от сковывающего свечения, Бекка моргнула. Её сознание возвращалось к ней. Она взглянула на его рот и облизала губы.

   Кости преодолел те несколько дюймов [14], которые отделяли их друг от друга, и накрыл своими губами её рот, целуя неторопливо, но настойчиво. Он ощутил вкус вина и говядины, а за всем этим её собственный вкус. Сладкий, как смятые цветы.

   Какой-то скрежет, раздавшийся над ними, заставил Кости с проклятием отскочить в сторону. Кто-то был наверху.

   В следующее мгновение боль обожгла спину, всего в нескольких сантиметрах от сердца. Резко обернувшись, Кости заметил рыжего вампира, сидящего на крыше с другой стороны проулка.

   – Ральмиэль, – пробормотал Кости, узнав его. В следующую секунду он метнулся вбок, прежде чем была выпущена новая стрела. Но в этот раз вместо его плоти она попала в здание.

   – Привет, mon ami(Мой друг – франц.), – радушно выкрикнул вампир. – Стой спокойно, чтобы я смог убить тебя.

   – Боже мой! – ахнула Бекка.

   – Сейчас же иди на парад, – приказал Кости, подталкивая её в нужном направлении.

   В него полетела ещё одна стрела, попав как раз в руку, которую он вытянул, чтобы оттолкнуть Бекку на безопасное расстояние. Кости выдернул стрелу, развернулся, чтобы избежать другой, и взвился вверх. Поскольку он находился в проулке, большая часть прохожих не увидит его. А те, кто всё же заметит, в любом случае будут слишком пьяны, чтобы потом ясно помнить об этом.

   Ральмиэль издал разъярённый смешок, когда бросился прочь, перепрыгивая с крыши на крышу несоразмерными земному притяжению шагами. Кости погнался за ним, вытаскивая из рукавов несколько ножей. Он метнул их в спину вампира, но только один достиг цели, и то не в сердце. Парень был шустр.

   – Не можешь поймать меня, mon ami, – рассмеялся Ральмиэль, перепрыгивая с крыши на колокольню собора Святого Людовика [15].

   – Будь уверен, могу! – прорычал Кости, преодолевая то же расстояние большим прыжком. Он извлёк из рукавов ещё два ножа и метнул их в вампира. Лезвия вонзились прямо в грудь Ральмиэля, но тот в спасительную микросекунду отшатнулся, избежав попадания ножа прямо в сердце – ведь удар ножом в грудину причинит ему меньше вреда.

   – Sacre bleu!(Чёрт возьми – франц.) – выругался Ральмиэль, вытащив их и сбросив с крыши. Затем он улыбнулся Кости. – Хотя близко, разве нет?

   Кости снова полез в рукава – но они оказались пусты. Верно, он ведь отдал своё пальто Бекке, а запасные ножи остались в нём.

   Ральмиэль прицелился из своего арбалета, но затем фыркнул, когда увидел, что в нём тоже не оказалось серебряных стрел.

   – Обычно требуется не более четырёх стрел, mon ami. Я не ожидал, что ты будешь таким быстрым. Придётся продолжить начатое в другой раз.

   Кости спрыгнул на крышу церкви.

   – Мы можем уладить это дело и без оружия. Давай же, приятель. Или боишься в смертельном поединке использовать лишь кулаки?

   Ральмиэль усмехнулся:

   – Думаю, я позволю тебе сегодня остаться в живых, а уже завтра убью. Или послезавтра. Мне и так, и эдак заплатят обещанное.

   Кости издал короткий смешок.

   – Что, решил взять один из многих контрактов на меня? После того, как я убью тебя, приятель, мне будет любопытно узнать, сколько дадут за твой труп.

   Сжимая что-то в руке, Ральмиэль откланялся.

   – Думаю, нет.

   Затем он исчез прямо на глазах у Кости.

   Кости пристально смотрел на то место, где только что находился вампир. Что это был за трюк?

   Раз они находились в Новом Орлеане, сердце магии и колдовства, вероятно, это было своего рода заклинанием. Несколько случайных встреч с Ральмиэлем укрепили в Кости чертовски сильную уверенность, что у того не было силы, позволяющей самому дематериализовываться. Кости также не думал, что вампир стал бы скрывать такую способность.

   Хотя всё это привело к логичному вопросу: зачем Мари вообще позволять Ральмиэлю, известному наёмному убийце, охотиться в её городе на киллера, которого она сама же и наняла? Ведь будь Кости мёртв, он не смог бы решить проблему с ЛаЛори? А значит, ему нужно сообщить об этом Джелани. Возможно, Мари и не было известно о присутствии Ральмиэля.

   Но сейчас Кости нужно найти Бекку и стереть из её памяти все те события, свидетелем которых она стала.

Глава 5

На следующий день Кости вышел за пределы Квартала, чтобы зайти в магазинчик под названием «Болотная крыса», и усмехнулся про себя, заметив слой кирпичной крошки на пороге. Это был защитный барьер вуду, предположительно не позволяющий войти внутрь тому, кто хочет причинить вред владельцу магазина. Жаль, что он не работал против людей, которые не верили в магию вуду. Или вампиров.

   Войдя внутрь, Кости перевернул табличку с надписью «Открыто», сменив её на «Закрыто», и запер за собой дверь. Низкорослый морщинистый человек, стоящий за прилавком, поднял глаза… а затем – это ж надо! – попытался убежать. Кости пересёк комнату и наклонился над прилавком быстрее, чем пожилой хозяин магазина встал со стула. Он усмехнулся, когда старик выпалил целую тираду на креольском, проклиная самого Кости, его родителей и некоторых из предков.

   – Вспомни, Жан-Пьер, я говорю на креольском. Поэтому всё, что ты скажешь, может и будет использоваться против тебя, бла-бла-бла.

   – Дебил, – прошипел по-английски Жан-Пьер. – Я уже надеялся, что видел последних из вас много лет назад.

   – А сейчас, приятель, ты ранишь мои чувства. Не знаю, почему ты испытываешь ко мне такое отвращение. У нас с твоим дедом были прекрасные отношения. И я знаю, что рад по-прежнему видеть тебя здесь.

   Взгляд Жан-Пьера скользнул по магазину, но в помещении, кроме него и Кости, больше никого не было. Что, в общем-то, не удивляло, поскольку товар на полках был просто ужасен: низкопробные футболки и другие разнообразные хитрые штучки сомнительного качества и по цене выше, нежели у большинства конкурентов.

   Однако настоящим бизнесом Жан-Пьера была магия вуду. Магазинчики в Квартале предназначались для туристов и несведущих людей. Жан-Пьер же поставлял подлинные составляющие для практикующего, умеющего распознать подделку, покупателя. И его семья занималась этим делом почти с самого основания города. Поэтому он был тем, кто знал множество тёмных секретов этого места. И поскольку Жан-Пьер унаследовал семейную невосприимчивость к контролю сознания вампирами, Кости, к сожалению, не мог воспользоваться своим взглядом, чтобы вытянуть из него информацию.

   – Итак, о чём я хотел спросить тебя? Ах, да. О рыжеволосом типе по имени Ральмиэль. Вампире, примерно моего роста, который имеет в своём арсенале самый потрясающий новый трюк растворяться в воздухе. Что ты знаешь о нём?

   Выражение лица Жан-Пьера говорило о том, что у него есть кое-какие сведения о Ральмиэле, но он не желает ими делиться.

   Не переставая улыбаться, Кости произнёс:

   – Хочешь, чтобы тебя слегка поколотили, прежде чем ты ответишь? Без проблем. Просто скажи мне, какую кость тебе сломать в первую очередь, и я непременно это исполню.

   – Дебилы, – прошипел Жан-Пьер. – Вы оба только и делаете, что шляетесь по могилам. Вот только даже земле вы не нужны.

   Кости махнул рукой.

   – Да, верно, мы все жалкие людишки, брошенные Богом и самой Матерью Природой, а теперь выкладывай.

   У Кости в действительности не было никакого желания начать избивать этого коротышку. Это заняло бы слишком много времени.

   – Рыжий дебил захаживает сюда довольно часто, – произнёс Жан-Пьер, выплёвывая слова. – У него есть амулеты, сделанные специально для него, он пользуется магией.

   – Вампирам запрещено колдовать. Это один из законов, установленных Каином для своего народа. Я удивлён, что Ральмиэль так открыто это делает.

   Рот Жана-Пьера скривился.

   – Каин. Бог должен был убить его за смерть Авеля, а не наказывать превращением в вампира. Что же касается Ральмиэля, думаю, видевшие, как он использует магию, не жили достаточно долго, чтобы потом рассказывать об этом.

   Это и в самом деле помешало бы такой новости распространиться. Но, помимо Жан-Пьера, несколько человек тоже должны быть в курсе.

   – Магия, которую использует Ральмиэль… кто создаёт её?

   – Не знаю.

   Кости смерил его изучающим взглядом.

   – Хотя мне это и не доставит удовольствия, но я либо выбью из тебя ответ, либо заберу тебя с собой и буду продолжать пить твою, несомненно, паршивую на вкус кровь, пока тебе не надоест быть моей закуской, и ты не расколешься.

   – Надеюсь, она превратит твою кровь в пыль, – огрызнулся Жан-Пьер, но назвал Кости имя. И местоположение.

   – Ты позвонишь мне, если снова увидишь Ральмиэля, – наказал Кости Жан-Пьеру, написав свой номер на обороте одной из подставок с лозунгами, выставленных на прилавке. На этой было написано: «Сам себе не отсосёшь». А ведь верно подмечено.

   – И не заставляй меня прекращать долгие и дружественные отношения с твоей семьёй какой-нибудь глупой выходкой, – добавил Кости, позволяя зелени вспыхнуть в глазах, когда протянул ему подставку.

   Жан-Пьер взял её.

   – Я не ссорюсь с дебилами. Слишком много плохих последствий.

   Кости просто кивнул, когда вышел. Тоже совершенно верно подмечено.

   * * *    На четвёртый день пребывания Кости в городе обнаружили ещё один труп. Как и прежде, Кости отправился на место преступления, дабы посмотреть, что можно оттуда использовать – хоть что-нибудь – чтобы выследить ЛаЛори.

   Джелани беседовал с детективом, расследующим это дело. Из их тихого разговора Кости понял, что детектив считал, будто Джелани является партнёром в одной из крупнейших инвестиционных компаний, финансирующих город, а сам Кости – частным сыщиком.

   Кости заставил Джелани убрать из квартиры всех, прежде чем сам вошёл внутрь, не обращая внимания на чушь о том, что нельзя ничего трогать на месте преступления, которую нёс детектив. Он оставит на месте преступления гораздо меньший кавардак, чем эти парни.

   Оставшись один, он обошёл всё жилище, глубоко вдыхая каждые несколько секунд.

   «Те же самые мужской и женский ароматы, что и в той квартире, хотя они и провели здесь куда меньше времени, а в спешке чудовищно наследили. Те брызги взялись из бьющей фонтаном артериальной крови – рана имела довольно широкую дугообразную форму, поэтому девушка, вероятно, бежала, когда они разорвали ей горло. Однако не та девушка, которую они прикончили в кухне. Этой бедняжке принадлежала предыдущая квартира, и у неё просто не было ног, чтобы убегать.

   А парень наблюдал за всем. Его кровь свежее, чем их. И вонью от его страха пропитались обе комнаты. Кроме того, если судить по виду ран несчастного, он, скорее всего, был ещё жив, когда они пожирали его руки…»

   Кости почувствовал движение в воздухе прямо перед тем, как появился Ральмиэль. Он повернулся, выхватывая нож, но в этот раз вампир не нацеливал на него никакого оружия. Нет, Ральмиэль почти печальным взглядом осматривал кровавую бойню, случившуюся в комнате.

   – Mon Dieu! (Бог мой! – франц.) – выдохнул он, а затем осуждающе взглянул на нож в руке Кости. – Убери это. В этой комнате случилось и так довольно смертей, oui?

   При обычных обстоятельствах Кости не согласился бы, а приступил бы к вытрясанию дерьма из Ральмиэля. Но запахи, представшая перед глазами картина и аура отчаянного ужаса, царящая в этой квартире, и у него отбили охоту к дальнейшему насилию. Кости опустил нож, но не выпустил его из руки. Он был не настолько поражён, чтобы полностью лишиться рассудка.

   – Зачем ты здесь, если не снова попытаться убить меня?

   Ральмиэль обошёл комнату, вдыхая так же часто, как это делал Кости. В руке он сжимал маленький тёмный мешочек. Ах, да. Это, вероятно, и есть ральмиэлевский магический вариант телепорта.

   – Случившееся было сделано не человеческими руками. Одно дело – убивать таких, как ты или я, – пренебрежительный тон Ральмиэля охватил недостаток значимости их обоих, – но эти люди невинны. Это неправильно.

   Кости почти закатил глаза. Убийца с совестью. Если бы Ральмиэль не стремился прикончить его, он мог бы угостить его выпивкой, и они поговорили бы о деле.

   – Не слышал о других убийствах? Тебе следует проявлять больше внимания, приятель.

   – Я слышал о последнем, но не знал, что за него ответственен наш вид. Новый Орлеан – мой город. В нём есть своя темнота, но не такая. Ты знаешь, кто делает это?

   Кости встретился взглядом со светящимися зеленью глазами другого вампира.

   – Да.

   Ральмиэль ждал. Но Кости больше ничего не добавил. Наконец, Ральмиэль окинул Кости оценивающим взглядом.

   – Но ведь ты здесь, чтобы убить их, верно? А ты не слишком умён, если думаешь, будто потом Мари поблагодарит тебя за то, что ты украл у неё право отомстить.

   Кости пожал плечами.

   – Я сделаю это в любом случае. Называй это малоприбыльной рабочей неделей.

   Ральмиэль рассмеялся, но смех получился резким.

   – Скажи мне, кто стоит за этим, чтобы потом, когда я убью тебя, ты мог покинуть этот бренный мир, зная, что я не позволю такому повториться. Даю слово.

   – Большущее спасибо, но я всё же рискну, – ответил Кости, и его глаза сверкнули зеленью.

   Ральмиэль не знал об этом, но магические мешочки были последними. Вчера Кости нанёс визит Жоржетте, творцу необычных исчезновений Ральмиэля, и убедил её изменить составляющие для новой партии. Ему даже почти не понадобилось прибегать к угрозам. Жоржетта знала, что использование магии было запрещено законом вампиров, и, являясь поставщиком продукта, она выступала соучастницей и тоже была виновна.

   Стоит Ральмиэлю остаться без настоящих составляющих для своего амулета, Кости сразу же заставит его плясать под свою дудку. И тот вынужден будет бороться и умереть.

   Ральмиэль поклонился.

   – Как пожелаешь.

   Затем он сжал свой мешочек и исчез.

   Кости посмотрел на пустое место и улыбнулся. «Ещё пару раз, приятель. И, подозреваю, твоё волшебное представление скоро подойдёт к концу».