Текст книги "Соперники"

Автор книги: Джанет Дейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

37

Последний доклад о положении дел в Тахо свидетельствовал о том, что проект продвигается с опережением графика, однако Ченса не радовали ни цифры, ни отчет о строительстве. Они не могли заполнить физическую и духовную пустоту, рассеять чудовищное одиночество, которое было виной его постоянного беспокойства и раздражительности. В нем шевельнулись воспоминания, он стиснул зубы, отгоняя их. Она не вернется к нему. Он с этим смирился, как смирился и с тем, что до конца дней обречен на пустоту и гложущие его воспоминания о Флейм. Он ничего не мог изменить. Ему не оставалось ничего другого, кроме как жить, горько сожалеть о содеянном.

Внезапно дверь его кабинета распахнулась. Ченс оторвался от доклада, раздосадованный вторжением.

– Черт возьми, Молли! – но женщина, задержавшаяся в дрерях, а потом смело вошедшая в комнату, была не Молли. – Лючанна? – Он встал, не пытаясь скрыть раздражения ее неожиданным появлением. – Что ты здесь делаешь?

– Ну и приветствие, Ченс! – Она потрясающе выглядела в кашемировом пальто под леопарда, воротник, рукава и подол которого были оторочены лисьим мехом, а на голове – меховой ток. Небрежно бросив сумочку на стул, она приблизилась к столу. – Ты должен был сказать: «Лючанна, дорогая, какой дивный сюрприз!»

Он и не подумал ее поцеловать, и она, медленно опустив руки, искусно скрыла обиду под маской горделивого равнодушия.

– Я приехала пригласить тебя пообедать. И не говори мне, что ты слишком занят. Я уже выяснила у твоей бабы-яги, что на ближайшие два часа у тебя не запланировано никаких встреч. Вообще-то говоря, – она понимающе улыбнулась, – ты относительно свободен ближайшие четыре дня: ни поездок, ни важных совещаний – ничего. Значит, к уик-энду можно прихватить еще пару деньков.

– Я думал, в этом месяце ты будешь в Европе.

– Я там и была, – произнесла она с деланным безразличием и отошла к окну. – Но у меня что-то с горлом. Врач велел мне дать голосу трехмесячный отдых, я же сказала ему, что отменю все выступления только на один месяц. – Уловив нотки страха в ее интонации, Ченс смягчился.

– Три месяца, – проговорил он. – На тебя бы следовало надеть смирительную рубашку и заткнуть рот кляпом.

Она благодарно на него посмотрела.

– Я ему так и сказала. – Лючанна беспомощно воздела руки. – Однако же вот я здесь, и у меня впереди целый месяц. Я подумала, что лучше всего провести его с тобой. Как в старые времена, а?

Взглянув на нее, он вспомнил их былую страстную увлеченность друг другом и свое нынешнее одиночество – мрачное и унылое.

– Может быть, – согласился он, слабо улыбнувшись. – Как бы то ни было, добро пожаловать.

Когда Лючанна отошла от окна, выражение ее лица было уверенным и ласковым.

– Куда ты собираешься пригласить меня на обед?

– Если не ошибаюсь, приглашаешь ты.

– В таком случае, – она приблизилась к нему и взяла под руку, – придется найти местечко очень уютное и очень тихое. – Она уже повела его к двери, когда в кабинет влетел Сэм.

– Ченс, я… – он осекся при виде дамы, – Лючанна? Что ты здесь делаешь?

Она вздохнула с наигранной досадой.

– То, как меня здесь приветствуют, оставляет желать много лучшего. Я ожидала от тебя другого, Сэм.

– Извини, я… – выражение сожаления мгновенно сменилось прежней встревоженностью, и он снова перевел взгляд на Ченса. – Только что позвонил Фред Гарвер и потребовал объяснений. Его друг Зорински из инженерного корпуса утверждает, что по отделу гуляет другой комплект чертежей плотины.

– Это невозможно. Вероятно, кто-то просто перепутал похожие географические названия, вот и все.

Сэм кивнул.

– Я сказал то же самое. Как и Фред. Но Зорински клянется, что трижды перепроверил, прежде чем позвонить Фреду. Речь идет о строитедьстве плотины в Морганс-Уоке – примерно в миле к северу от нашей. Дом и большая часть долины остаются незатопленными.

– Что? – Ченс внезапно насторожился, весь его скептицизм улетучился, и он высвободил руку, на которую опиралась Лючанна. – Откуда взялись эти чертежи? Фред выяснил?

– Их выполнила инженерная фирма под названием «Тургуд». Фред почти уверен, что это компания с Западного побережья. А значит, за этим стоит Флейм. – Он помолчал и запальчиво продолжал: – Многое становится на свое место, Ченс. Например, упоминания работников, которых мы переманили из Морганс-Уока. Помнишь, они говорили, что туда приезжал какой-то человек и брал образцы грунта? Тогда я от этого отмахнулся, думая, что по ее просьбе нефтяные или газовые компании прислали своих геологов поискать, нет ли там залежей, но теперь очевидно…

– … они брали пробы для строительства плотины, – закончил Ченс за него.

– Вот именно. – Сэм выразительно щелкнул. – К этому добавляется и другое. Фред сказал, что если дамба будет передвинута вверх по реке, то окажется затопленной большая часть северо-западной территории. Помнишь, до нас доходили слухи об оживившихся агентствах по недвижимости? Кто-то скупает или пытается скупить те холмистые земли. А мы думали, что этот кто-то, прослышав о нашем проекте, хочет подогреть руки на спекуляции. Примерно так же мы отнеслись к слухам о крупном курортном комплексе, который кто-то собирается возводить на Среднем Западе. Мы думали, что болтают о нашем проекте. Но бьюсь об заклад, она задумала что-то похожее.

– Твоя версия имеет одно слабое место, Сэм. У Флейм нет на это денег. Мы видели ее налоговую декларацию. Помимо Морганс-Уока и квартиры в Сан-Франциско, у нее всего и есть-то, что двадцать тысяч долларов. Она могла пустить в ход кое-что из страховки Хэтти, чтобы оплатить заказ на эти чертежи, но, Сэм, она не может набратъ денег даже на оплату закладной. Так откуда же она их возьмет, чтобы купить всю эту землю?

– У Малькома Пауэлла. – Лючанна сидела возле стола Ченса, с открытой пудреницей в одной руке, и помадой – в другой, открытая сумочка лежала у нее на коленях. Она на мгновение встретилась с ним глазами. – Этот вывод напрашивается сам собой, дорогой, поскольку их роман в самом разгаре.

– Об этом шли сплетни еще тогда, когда я с ней познакомился, – нетерпеливо бросил он. – Но у них чисто деловые отношения. Она распорядитель его счета, вот и все.

– Может быть, тогда так оно и было, – Лючанна с притворной небрежностью пожала плечами и закрыла помаду колпачком. – Но сейчас все иначе. Оскар сказал мне, что их постоянно видят вместе.

– Я же говорю, что она распоряжается счетом по рекламе его универмагов. Естественно, она должна с ним встречаться.

– Естественно, – она насмешливо-покорно улыбнулась. – И наверняка он вручил ей ключ от своей городской квартиры только для того, чтобы проводить закрытые деловые совещания в спальне.

– Я в это не верю, – холодно проговорил он.

– В существование ключа или в то, что они любовники? Любовники – это факт. Но ты не обязан мне верить. – Убрав пудреницу и помаду в сумочку, она решительно защелкнула замок. – Позвони Жаки Ван Клив или почитай ее колонку за последние две недели. Она не печатает ничего, что не было бы абсолютной правдой. И уж поверь, у нее такая сеть осведомителей, что ей позавидовал бы КГБ.

Он посмотрел на нее пристальным требовательным взглядом, словно хотел, чтобы она признала свою неправоту, созналась, что преувеличила. В ее черных глазах читалась печаль, намек на раскаяние и сожаление о том, что именно ей выпала роль сказать ему об этом. И тут до него дошло. Она говорила правду! Его захлестнула ревность. Он отвернулся, сжав кулаки, ему хотелось врезать кому-нибудь, что-нибудь разбить, но это можно было сделатъ только камнем, давившим ему на сердце.

– Ченс, я… – неуверенно начал Сэм.

Ченс медленно к нему повернулся.

– Позвони, пожалуйста, Фреду. Скажи ему, что если он не сможет раздобыть эти чертежи, то пусть нанесет на план примерное месторасположение нового озера. Прямо сейчас, – распорядился он, слыша, как безжизненно и тускло звучит его голос.

– Хорошо, – кивнул Сэм, направляясь к двери.

Ченс нажал на кнопку селектора.

– Молли, зайдите ко мне.

– У меня такое странное чувство, словно наш обед отменяется, – пробормотала со своего стула Лючанна.

Он пропустил ее замечание мимо ушей и обратился к вошедшей Молли:

– Свяжитесь с Келби Грантом. И пригласите его ко мне. Мне надо, чтобы он купил для меня кое-какую землю – срочно.

– Да, сэр.

– И еще, Сэм, – бросил Ченс вдогонку. – Скажи Фреду, чтобы проектировка нашей плотины была закончена в кратчайший срок. И чтобы на чертежах стояла печать и виза инженерной инспекции на следующий же день – пусть как хочет, так и выкручивается.

– Но он не может завершить проектировку без буровых проб на местности, – запротестовал Сэм.

– Пусть наберет бригаду прямо там и сделает то что надо.

– Но земля ведь нам не принадлежит. – Он посмотрел на Ченса как на сумасшедшего.

– Тебе не доводилось слышать о том, что такое правонарушение, Сэм? – устало отозвался тот. – Как только разберешься с Фредом, позвони Мэтту Сойеру. Скажи ему, что мне нужна подробная информация о Малькоме Пауэлле.

– Будет сделано.

Молли вышла из кабинета следом за Сэмом.

– Сэм, что все это значит? Что случилось?

Он кратко обрисовал ей ситуацию. Когда он закончил, Молли была вне себя от ярости.

– Что она понимает в застройке? У нее ничего не выйдет, даже с деньгами Малькома Пауэлла.

– Я в этом не уверен, Молли. Судя по тому, что я читал о Малькоме Пауэлле, на каждый доллар Ченса он может накинуть свой. Кроме того, за ним стоят традиции, семейные связи… У Ченса нет даже телефонных номеров тех, к кому Мальком Пауэлл обращается на «ты». И если он стоит за спиной у Флейм, то это будет самая настоящая война. А Морганс-Уок превратится в поле боя.

– Ее надо остановить.

– Как? – спросил он, растерянно покачав головой.

– Ну кто-то же должен попытаться, – настаивала она.

– Я знаю. – Он тревожно вздохнул. – Я не могу избавиться от чувства вины, Молли. Если бы я не подвел Ченса, если бы внимательнее следил за Хэтти, мы бы знали о Флейм с самого начала. И тогда, может быть, ничего этого не случилось бы.

– Раскаянием делу не поможешь, – сухо ответила Молли. – Поэтому нечего терять драгоценное время на эти раздумья. Лучше сосредоточьтесь на том, как ее остановить. Кстати… – она повернулась к столу, – с сегодняшней почтой пришла весточка от Мэксайн. Новая хозяйка Морганс-Уока должна пожаловать в четверг с друмя гостями. Интересно бы узнать, с кем.

38

Возбужденная от быстрого галопа, Флейм – в обнимку с Малькомом – возвращалась от конюшни во внушительный кирпичный особняк Морганс-Уока. Ее походка была веселой и легкой, как и ее настроение. Когда они приблизились к крыльцу, она отстранилась и подождала, пока Мальком откроет в передней дверь, затем впорхнула в переднюю. Там она остановилась и, стягивая перчатки, наблюдала за тем, как он закрывает дверь.

– Замечательная прогулка верхом, – сказала она, прислонившись к Малькому, когда он вновь хозяйским жестом обнял ее за талию. – Как насчет глотка спиртного?

Он помотал головой.

– Я предпочитаю принять душ и переодеться. Почему бы тебе не сделать то же самое?

– Я поднимусь через пару минут, – пообещала она. – Хочу справиться у Мэксайн, не было ли телефонных звонков, и посмотреть, чем занят Эллери.

Флейм чмокнула Малькома в щеку и пошла в гостиную к Эллери.

– Вернулись великая наездница и ее могучий спутник? Привет, Хо Сильвер! – серьезно произнес Эллери, развалившийся на диване перед камином со свойственной ему непринужденностью.

– Это было восхитительно, – сообщила она, оставив его шутливое замечание без внимания. – Повсюду набухли почки. Мне казалось, что на каждом деревце вот-вот раскроются листочки. Мы доехали до места плотины, и я показала Малькому, где будет озеро. – Она подошла к бару и плеснула себе тоника, добавив несколько кубиков льда из ведерка. – Жаль, что ты не поехал с нами.

– Нет уж, спасибо! Когда я отправляюсь на прогулку, то предпочитаю лошадиные силы в виде мотора.

Что-то зашелестело. И Флейм с запозданием увидела, что у него на коленях лежит развернутая газета.

– Ты читал газету, – упрекнула она, – а сказал, что не хочешь ехать, потому что тебе надо поработать над схемой площадки для гольфа.

Услышав нотки нетерпения в ее голосе, он поднял брови.

– Не могу понять, в кого тебя превращает твой проект – в мегеру или в надсмотрщицу.

– В мегеру? – Она возмущенно насупилась. – Как тебе не стыдно, Эллери. Я никогда не веду себя как мегера.

– В самом деле? – Его брови поднялись еще выше. – Ты, видно, забыла, как грубо выбранила сегодня по телефону этих несчастных.

– Ты имеешь в виду агентов по продаже недвижимости? – Она без всякого сожаления вспомнила, как язвительно говорила с ними. – Они это заслужили. Подумать только, не дожидаясь ответа на первое предложение, они только из боязни упустить сделку через некоторое время делали новое и поднимали цену. Им-то что? Не они же покупают землю, а я. Бен предупреждал меня, что здесь мало профессионалов, но сегодня утром, как я узнала, дело приобрело просто смехотворный оборот.

– А мы не очень сдержанны, – буркнул Эллери.

Она хотела резко ответить, но со вздохом передумала.

– Извини. Просто это выводит меня из себя: потеряно столько времени, и все из-за того, что они, видите ли, не хотели оказывать нажим, а то вдруг о них плохо подумают. Но теперь-то они выкинут это из головы. – Она глотнула тоника со льдом и подошла к камину. – Ты не ответил на мой вопрос по поводу эскизов. Тебе удалось что-нибудь сделать?

– Хотя и предполагалось, что это будет развлекательная поездка, я кое-что сделал, чтобы отработать свой ужин, – усмехнулся он. – Эскизы на столе у окна.

Флейм подошла посмотреть. Всего здесь было шесть карандашных набросков, на которых долина, пастбища и редкий лесок превращались в зеленую гладкую площадку для гольфа.

– Эллери, ты просто молодчина, – сказала она, просматривая эскизы заново.

– Значит, сегодня вечером я не останусь голодным.

Она взглянула на него с добродушной улыбкой.

– Ты перестанешь или нет? Я пытаюсь сделать тебе комплимент.

– Благодарю. – Он смиренно поклонился.

Покачав головой, она положила эскизы на стол – надо будет не забыть показать их Малькому.

– Эллери, они и вправду очень хороши. Иногда я думаю, что в агентстве «Боланд и Хейз» твой талант пропадает зря.

Он лишь небрежно пожал плечами.

– К вопросу об искусстве. – Он взял газету. – Ты не видела сегодняшний выпуск?

– Не успела. А что?

– Здесь есть заметка, по-моему, небезынтересная.

– О чем? – Флейм подошла к дивану и заглянула ему через плечо, туда, где лежал большой палец его правой руки. – Ты имеешь в виду вот эту, о том что тенор Себастьян Монтебелло поет «Отелло» в Талсе? Кажется, я видела афишу… – Она осеклась, увидев фотографию в левом углу – Ченса Стюарта и Лючанны Колтон.

Флейм смотрела на ласковую медленную улыбку на лице Ченса – когда-то она считала, что эта улыбка принадлежит ей одной. Теперь она была адресована Лючанне. Надпись внизу сообщала о легком заболевании горла певицы, а также о ее намерении посетить «Отелло» с участием ее дорогого друга Себастьяна Монтебелло – в сопровождении земельного магната Ченса Стюарта.

– Интересно, можно ли успеть заказать хорошие места? – пробормотала она.

– Неужели ты собираешься пойти?

– Почему бы и нет? – вскинулась она. – Не пропускать же мне спектакль только потому, что там будет он.

– Боже правый, – только и прошептал Эллери.

– Если мы с Малькомом сумеем достать, ты составишь нам компанию?

– Моя дорогая Флейм, я не пропущу такое зрелище ни за что на свете.

Почитатели оперного искусства заполняли фойе концертного зала имени Чапмена, время от времени приглушенный гул их голосов нарушал громкие приветственные возгласы. Из зала до Чена доносились нестройные звуки настраиваемых оркестровых инструментов. Он сделал последнюю глубокую затяжку и торопливо выпустил дым. Вот уже в который раз он задавал себе вопрос, зачем согласился прийти сюда. Ченс посмотрел на часы. До начала оставалось восемь минут. Его движение не ускользнуло от стоявшей рядом Лючанны.

– Тебе не очень скучно, Ченс, дорогой? – ласково пропела она.

– Нет, – солгал он.

– Прости, что мне пришлось тебя сегодня вытащить. – И она снова принялась объяснять: – К сожалению, Себастьян узнал, что я в Талсе. Если бы я пропустила его спектакль, он бы никогда мне этого не простил. Я бы это пережила, но осенью мне предстоит петь с ним «Аиду». И я содрогаюсь при мысли о том, в какой ад он может превратить мое пребывание на сцене, если начнет вредничать. Терпеть его бесконечные издевки не слишком-то приятно.

– А ты для них идеальная жертва, да? – догадался Ченс. – Ты работаешь с полной отдачей, даже на репетициях, так входишь в образ, что становишься болезненно восприимчива к обстановке.

– Он нарочно мне мешает, чтобы я его не затмевала, – заявила она, затем, глубоко вздохнув, искоса взглянула на Ченса. – Как бы мне это ни претило, я должна зайти за кулисы до начала спектакля и пожелать ему удачи. Ты ко мне присоединишься?

– Разумеется. Только я думаю, ты попалась в засаду, – ответил он, заметив, что прямиком к ним направляетея высокая анемичная брюнетка; ему бы следовало предвидеть, что Гейл Фредерик сразу набросится на Лючанну. Эта особа воображала себя меценаткой. А значит, была слишком богата, чтобы «бегать за знаменитостями».

– Ченс, как я рада вас видеть. – Подплыв к нему, она расцеловала его в обе щеки с присущей ей театральностью. – Мисс Колтон, – она захлебывалась от восторга, – вы не представляете, как я счастлива вас встретить. Вот это спектакль – Себастьян Монтебелло на сцене, Лючанна Колтон – в зале!

– Вы очень любезны, – улыбнулась Лючанна, уже надев маску примадонны.

– Вовсе нет, просто мне повезло. Хотя, конечно, не так, как вам, – добавила она, быстро взглянув на Ченса. – Вас сопровождает главный сердцеед Талсы.

– Вот уж это верно, – согласилась Лючанна, слегка сжав локоть своего спутника.

Заметив некоторое оживление у входа, Ченс повернул голову. И напряженно замер, забыв обо всем своем нетерпении и раздражении – он увидел Флейм. Казалось, прием, на котором они познакомились, состоялся только вчера. Ченс вновь не мог оторвать от нее глаз, как тогда, в переполненной комнате, завороженный сочетанием огненно-золотистых волос и нефритовых глаз.

Однако сегодня она выглядела недоступной – далекой и отстраненной. Нахмурившись при виде такой перемены, Ченс внимательно к ней пригляделся. У нее была другая прическа. Вместо ниспадавшего на плечи бурного потока волосы были забраны назад и схвачены широкой заколкой на затылке. Не то чтобы в этом чувствовалась строгость – скорее утонченность, обуздавшая огонь. То была не Флейм. Этот эффект подчеркивался невероятно элегантным костюмом медного оттенка ламе и полным отсутствием драгоценностей. Прямой длинный жакет полностью скрывал женственные округлости ее фигуры, и Ченсу показалось, что она закована в медные латы.

Кто-то загородил от него Флейм. С секунду Ченс смотрел как бы сквозь этого человека, пока сознание не зафиксировало такие детали, как ямочку на подбородке, квадратную челюсть и железные глаза. Это был Мальком Пауэлл, ее новый любовник. Застыв от напряжения, Ченс взглянул на горящий конец своей сигареты.

Когда он вновь поднял глаза, то заметил обращенную к Малькому улыбку Флейм… такую нежную, восторженную и щемяще откровенную. Все это время он пытался убедить себя в том, что она бросилась в объятия Малькома от злости, из желания отомстить… Может быть, даже пытаясь вызвать в нем ревность. Но то, как сейчас она смотрела на Пауэлла… Ченс порывисто отвернулся и затушил сигарету в пепельнице, глубоко воткнув ее в белый песок.

– Смотрите-ка, Мальком Пауэлл со свитой, – объявила Гейл Фредерик, когда Ченс, выпрямившись, снова повернул к ним голову.

Он тревожно натянулся, увидев, что Мальком и Флейм направляются прямо к ним, хотя, вероятно, Флейм его еще не заметила.

– Я же сказала, что это будет спектакль на славу, – добавила брюнетка звенящим от возбуждения голосом. – Вы ведь знаете его, Ченс?

– Да.

Пальцы Лючанны впились ему в руку.

– Может… – начала было она.

Но Ченс, предугадав ее предложение – уйти, чтобы избежать встречи с Флейм и Пауэллом, – отрицательно тряхнул головой. Пожиравший его гнев требовал выхода в скорейшем столкновении с Флейм.

– Он гостит здесь у друзей, – скороговоркой шепнула Гейл, повернувшись к приближающейся троице, которая, как оказалось, включала в себя также Эллери Дорна. – Мистер Пауэлл, какой восхитительный сюрприз – встретить вас сегодня здесь. Пускай и не в числе первых, хоть в числе последних я могу приветствовать вас в Талсе.

– Спасибо… миссис Фредерик, если не ошибаюсь? – отозвался Пауэлл, слегка склонив голову.

– Да, – подтвердила Гейл, гордясь тем, что он ее узнал. – Полагаю, вы знакомы с великолепной певицей Лючанной Колтон и, разумеется, с Ченсом Стюартом.

– Безусловно. – Серые глаза с железным спокойствием откровенно смерили Ченса с головы до ног.

Коротко кивнув, Ченс встретил этот взгляд и быстро пожал руку человеку, чья сила чувствовалась не только в рукопожатии.

Гейл продолжила представление:

– А это Флейм Беннет, владелица Морганс…

Но Флейм не дала ей договорить.

– Мы уже встречались с мистером Стюартом.

Ченс взбесила эта холодность, что же до Гейл, то она, вспыхнув, повернулась к нему.

– О Боже, – пробормотала она, вспомнив, кто такая Флейм Беннет.

– Все в порядке, Гейл, – сказал он, скрывая гнев под напускной вежливостью. – У бывшей миссис Стюарт привычка ссылаться на прошлое, которое бы следовало забыть. – Ченс твердо посмотрел Флейм в глаза. И заметил, что ей не удалось скрыть мелькнувшую в ее взгляде ярость.

– Мне очень жаль…

– Не извиняйтесь, миссис Фредерик, – холодно перебила Флейм. – В этом нет нужды. Мистер Стюарт славится короткой памятью.

Ченс повернулся к Пауэллу.

– Что привело вас в Талсу, дела или развлечения? – осведомился он, вновь взглянув на Флейм и отметив ее легкую скованность.

– Я бы сказал, удачное сочетание того и другого, – спокойно прозвучало в ответ.

– Флейм занимается вашей рекламой, не так ли? – сказал он и после секундной паузы добавил: – Наряду со всем прочим, как я понимаю.

Эта колкость полностью ускользнула от Гейл Фредерик, которая вклинилась в разговор.

– Надеюсь, вы собираетесь открыть в Талсе один из своих универмагов, мистер Пауэлл. Вы же не хотите, чтобы ваша торговая сеть уступала вашим конкурентам Найману-Маркусу и Саксу.

– Посмотрим, – ответил он, по-хозяйски взяв Флейм под руку, его спокойный и уверенный взгляд ясно говорил об их близости. – Не пора ли нам идти, Флейм, дорогая? Эллери? – Затем, обращаясь к Ченсу: – С вашего позволения, мы отправимся занимать места.

Когда они присоединились к толпе у входа в зал, Гейл вздохнула:

– Какой ужас! Я так и не познакомилась с красивым джентльменом, что был вместе с ними. Это важная птица, не знаете?

Ченс оставил ее вопрос без внимания и повернулся к Лючанне.

– Ты, кажется, хотела пройти за кулисы?

– Как мило, что ты вспомнил, – чуть насмешливо отозвалась она. – А то я уж думала, ты обо мне совсем забыл.

– Лючанна, у меня все в порядке с памятью.

Впрочем, сейчас он об этом сожалел.

Флейм тщетно пыталась сосредоточиться на пении тенора и вместо того, чтобы смотреть на освещенную сцену, то и дело скользила взглядом по первым рядам темных силуэтов.

Жаль, что она не знала, где сидит Ченс. Судя по покалыванию в затылке, наверняка где-то сзади.

Она вновь и вновь спрашивала себя, почему фотография Ченса и Лючанны подтолкнула ее прийти сюда. Может, она хотела, чтобы Ченс увидел ее с Малькомом и понял – в ее жизни есть другой мужчина? Или желала убедиться, что все газетные сплетни о его романе с Лючанной Колтон – правда: так называемая хорошая подруга снова стала его любовницей?

Если так, то доказательство она, конечно же, получила. Судя по тому, как Лючанна льнула к нему, по самодовольно-торжествующему блеску в ее глазах, словно говоривших: «Он мой», а также по тому, как по-хозяйски он обнимал ее за талию, любой, даже совершенно посторонний человек, мог сделать вывод о характере их взаимоотношений. Неужели Лючанна была его любовницей все это время – даже тогда, когда он ухаживал за Флейм? Она похолодела при этой мысли, ненавидя их обоих.

Вокруг нее раздались аплодисменты. Она с опозданием к ним присоединилась, в то время как в зале медленно загорался свет, что означало начало антракта. Она с притворной небрежностью оглянулась. Но многочисленные зрители вставали, протягивали друг другу руки, оборачивались поболтать или двигались к проходу. Если Ченс и был среди них, она его не увидела.

После некоторых сомнений Флейм, чувствуя нараставшее в ней напряжение, сунула под мышку сумочку из кожи ящерицы и коротко улыбнулась Малькому.

– Пожалуй, я выйду на воздух.

Мальком собрался было предостеречь, что там она скорее всего столкнется со Стюартом, но тут понял: она сама это знала, равно как и то, что сегодня вечером Стюарт будет в опере. Он лишь кивнул и остался сидеть на своем месте, поджариваясь на медленном огне. Да, он обладал ею, и в то же время она никогда ему не принадлежала.

На улице ветер стих до едва ощутимого дуновения, и теплый вечер веял весной. Огни городского центра превращали звезды во множество бледных пылинок, которым было не по силам тягаться со светом, струившимся из окон бетонных громад перед Центром исполнительского искусства.

Издалека донесся сигнал какой-то машины, одной из немногих на центральных улицах. Отдаленный шум звучал приглушенно. Флейм вдохнула ночной воздух, чувствуя, как он обволакивает ее покоем.

– Последнее время до меня доходят кое-какие слухи. – Казалось, томный обволакивающий голос Ченса нежно коснулся ее, выплыв из темноты.

Спокойствие Флейм мгновенно улетучилось, уступив место тревожной настороженности. Ее первым порывом было резко обернуться, но ей удалось с собой справиться и продолжать неподвижно смотреть в темноту.

– В самом деле? – спросила она, не сомневаясь, что он имел в виду ее связь с Малькомом.

– Да.

По мягким шагам она поняла, что Ченс у нее за спиной. Она порывисто вздохнула, ощутив пьянящий аромат его мужского одеколона. Затем медленно повернулась к нему, осознавая, что не только готова к схватке, но жаждет ее.

Он стоял перед ней, темноволосый и элегантный в своем черном вечернем костюме.

– И эти слухи весьма любопытны.

– Правда? – Она попыталась прочесть выражение его лица, но оно было непроницаемо-любезным.

– Да, ходят всевозможные разговоры о плотинах, курортных отелях, набережных.

Она напряглась, ее сердце учащенно забилось. Меньше всего она ожидала услышать это. Как ему удалось так быстро все выяснить?

Словно отгадав ее мысли, Ченс сказал:

– Неужели ты думала, что я не узнаю о твоем проекте? Временами мир действительно тесен, Флейм.

– Пожалуй, – сквозь зубы выговорила она.

– Ты что, в самом деле рассчитываешь на успех?

– А по-твоему, ты один на это способен? – парировала она.

– Поначалу я не придавал этим слухам значения до тех пор, пока не узнал, кто твой партнер. – Он чуть склонил голову набок. – Ты улеглась к Пауэллу в постель как в буквальном, так и в переносном смысле слова, не так ли?

– А тебя, как видно, бесит, что я собираюсь выстроить курортный комплекс, сохранив нетронутым Морганс-Уок, – запальчиво бросила она.

– Вопрос в том, удастся ли тебе это. – Он насмешливо улыбался.

– Удастся.

– Ты уверена? Ты ввязалась в игру больших мальчиков, Флейм. А там, где друг другу перерезают глотки, нет правил.

– Вероятно, я должна испугаться?

– Ты уже совершила ошибку начинающего. Тебе следовало блефовать, притворяться, будто ты не понимаешь, о чем я веду речь, до тех пор, пока не выяснишь степень моей осведомленности – или неосведомленности – о твоем проекте. А ты взяла и сразу призналась. – В его медленной улыбке сквозила грусть. – Ты сыграла мне на руку, Флейм.

– Значит, счет равный. Отныне мне не надо беспокоиться, знаешь ли ты о моих планах. Ты мне сам об этом рассказал.

– Это первое и последнее предупреждение, Флейм, – тихо проговорил он. – Ради твоего же блага, выйди из игры, пока не поздно.

– И позволить тебе завладеть Морганс-Уоком? Я раньше увижу тебя в аду! – заявила она, вызывающе вскинув голову.

В ответ он лишь пренебрежительно пожал плечами.

– Как бы там ни было, я занимаюсь этим бизнесом большую часть своей жизни. – Он помолчал. – При встрече передай Пауэллу, что выжиданием он ничего не добьется. Кроме того, ему не мешало бы выписать мне чек по закладной. Я никогда не любил тратить собственные деньги. А его деньги мне пригодятся, чтобы тебя остановить.

– Ты получишь их в срок, и ни днем раньше.

– Будь готова ко всему. – Он уже собрался было уйти, но тут резко обернулся. – Кстати, о Пауэлле. Он наслаждается преимуществами совместной деятельности в спальне так же, как и я когда-то?

Задетая за живое, Флейм с такой силой отвесила ему пощечину, что у нее онемела рука до самого плеча. В тот же миг его пальцы больно впились ей в руку сквозь стеганую ткань рукава. Флейм не сопротивлялась, дав ему насладиться торжеством своей физической силы; она, непобежденная, молча встретила его исполненный ледяной ярости взгляд.

– Он тоже доводит тебя до такого бешенства? – требовательно спросил Ченс.

– Не твое дело. – Она заметила, как на его крепкой челюсти дернулся мускул, и поняла – она попала в точку.

– Не мое? – насмешливо откликнулся он. – Ты слишком холодна. А значит – полностью к нему равнодушна. Ты не питаешь к нему никаких чувств, верно?

– Я испытываю к нему доверие и уважение, чего никогда не могла сказать о тебе, – с горечью отозвалась она.

На это Ченс лишь улыбнулся.

– Доверие? Уважение? Все это подделка. А вот это – настоящее.

Он развернул ее к себе лицом и запечатал рот поцелуем, прежде чем она успела отвернуться. Ее поразила свирепая требовательная страсть его поцелуя. Как она ни извивалась и ни пыталась вырваться, ей так и не удалось избежать его горячей силы. Внезапно она с ужасом поняла, что хочет продолжения влажного слияния их губ. Гордость не позволяла ей ответить на поцелуй, в то время как снедавший ее изнутри голод алкал утоления.

Ченс резко отстранился. Сделав глубокий вдох, она откинула назад голову и посмотрела на него, плотно сжав губы. «Заметил ли он, как у меня блестят глаза? – подумала она. – Догадался ли, что виной тому жгучие слезы?»

– Неужели ты не осознаешь, в каком забавном положении оказалась, Флейм? – резко спросил он. – Ты отвергла меня за то, что я использовал тебя как средство для получения Морганс-Уока. Однако же ты оправдываешь себя, используя Пауэлла как средство, чтобы сохранить ранчо.