Текст книги "Стриптиз для босса"

Автор книги: Джан Колли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Каждый раз, когда Мэдлин отваживалась показаться в городе, не обходилось без того, чтобы кто-нибудь не узнал ее и не остановился поболтать. Она только что решила, что незнакома с женщиной, стоящей впереди нее в супермаркете, но затем узнала в ней свою школьную учительницу по английскому языку и ответила на улыбку.

Расплатившись, учительница подошла к ней, справилась о здоровье матери и неожиданно предложила Мэдлин поговорить с детьми о важности выбора карьеры уже во время обучения в школе.

– Ребята поймут всю важность этого решения, если с ними поговорит человек, который чего-то добился в жизни.

Мэдлин порозовела от удовольствия. Это было уже второе предложение за неделю. Несколько дней назад ей позвонила президент общества деловых женщин Куинстауна и попросила прочесть на семинаре лекцию о том, как преуспеть в бизнесе. У Мэдлин было смутное подозрение, что к этому приложила руку Кей, однако она была польщена, так как эти предложения исходили от людей, которые двенадцать лет назад вряд ли предполагали, что она преуспеет в жизни.

– Что ты думаешь о вашем новом президенте?

Мэдлин улыбнулась – внутренне она ожидала подобного вопроса.

Льюис Гуд, похоже, завладел мыслями жителей Куинстауна. Ему удалось взбудоражить людей своими разговорами о переменах и реорганизации. По городу также прокатились слухи о неожиданных инспекциях отелей с его стороны, что только привлекло к нему еще большее внимание.

– Я не так много с ним общалась. К тому же, откровенно говоря, я вступаю в должность только через пару недель.

– Говорят, на самом деле его не очень-то заботит, что станет с отелями.

Кей также говорила о том, что персонал отелей с тревогой ждет, будет ли проводиться пугающее всех сокращение. Интерес неудивителен, ведь почти в каждой семье кто-нибудь из членов и родственников так или иначе связан с работой в отелях. Люди уже относились к Льюису с настороженностью, ожидая его дальнейших решений.

Мэдлин еще раз сослалась на свою неосведомленность, не желая, чтобы опасения, испытываемые по отношение к Льюису, перекинулись на нее.

Когда она загружала продукты в машину, раздался звонок мобильного. Звонил сам Льюис Гуд, он попросил ее встретиться с ним в недавно открытом баре, расположенном неподалеку. Кляня его на чем свет стоит за то, что он опять посягает на ее личное время, она направилась к «Ледниковому бару» пешком. Однако мысль о встрече с ним взволновала ее, придав упругость походке и заставив сердце биться сильнее.

Служитель бара вручил ей меховую парку и перчатки, сообщив о лимите времени нахождения внутри: тридцать минут.

Войдя внутрь, Мэдлин потрясенно выдохнула – не столько из-за низкой температуры, сколько из-за внутреннего оформления: абсолютно все было вырезано из льда, разве что на сиденьях лежали толстые шкуры из искусственного меха. Ледяными были даже люстры и свечи.

В три часа дня народу было немного, но Мэдлин потребовалось время, чтобы найти Льюиса – на всех посетителях были одинаковые парки. Она обнаружила его сидящим в углу. Он созерцал стену и постукивал ручкой по ледяной стойке.

Оставаясь незамеченной, Мэдлин некоторое время за ним наблюдала. Отпив глоток коктейля, она попробовала угадать, зачем он ее пригласил. Сначала решила, что это как-то связано с результатами его встречи с Кей, но что-то подсказывало, что дело не в этом. Внутри нее вдруг образовалась какая-то пустота. Вполне возможно, что они больше не увидятся, по крайней мере пока она не переберется в Сидней.

Какая-то часть в ней воспротивилась этому. Ее захлестнули воспоминания об их единственной ночи и обо всем, что за ней последовало. Вспомнилось его отношение к ней, которое заметно менялось: в нем появилось уважение. Узнать бы еще, значила ли их ночь для него то же, что и для нее, или она была очередной женщиной, очередной подчиненной, согревшей ему постель?

Увидев устремленный на себя взгляд Льюиса, она наконец подошла к нему.

– Только ты мог назначить деловую встречу при минус пяти градусах, – заметила она.

– Это не деловая встреча.

От того, как он это произнес, по ее спине прошла дрожь. Взглянув ему в лицо, она едва не выронила из рук бокал. В глубине его глаз горел огонь, от которого между ними стало теплее на несколько градусов, да что там – ей даже стало жарко.

– Я хочу тебя, Мэдлин, – серьезно сказал он. – Сегодня ночью. Последний раз.

Мэдлин смешалась, но по тону его голоса было ясно: это не шутка.

Льюис спокойно смотрел на нее, ожидая ответа, но прошла, казалось, целая вечность, прежде чем она смогла выдохнуть «О».

«О, как это мило». «О, спасибо, нет». Или даже «О, да, почему нет?»… Мэдлин пыталась понять, что она чувствует. Волнение? Страх? Шок? Неважно. Разве не думала она о повторении той ночи каждый вечер, отходя ко сну?

Но он ее босс.

– Не думаю, что это удачная мысль.

Он продолжал спокойно смотреть на нее.

– Поверь мне, удачная.

– Почему это?

– Потому что мы оба этого хотим. Последняя ночь, – повторил Льюис, – в «Альпийской фантазии».

Мэдлин молчала. Отвергни его предложение прямо сейчас! – кричал ей рассудок. Скажи ему: то, что он предлагает, – неприемлемо!

Но почему тогда она до сих пор молчит?

Потому что Льюис прав. Она хочет этого не меньше. Еще одна ночь. Он и она. Их маленькая тайна…

– Я сказал, что уезжаю завтра утром?

Эти слова немного склонили чашу весов к «да». У нее будет целых две недели, чтобы подумать о том, как вести себя, когда они начнут работать. Или как она будет смотреть в лицо своим коллегам, когда их тайна всплывет наружу…

– Не думаю, что смогу, – покачала она головой.

Льюис сделал вид, что не понял, о чем она говорит.

– В ту ночь ты прекрасно справилась.

– Тогда я не знала, кто ты. Пойми, Льюис. Я завоевала уважение многолетним трудом. И не хочу его терять.

– Мое уважение ты уже не потеряешь.

– Да, но другие?.. Скажи мне, что это просто какой-то очередной экзамен.

Он покачал головой.

– Сейчас я говорю как мужчина, а не как твой босс. Если ты ответишь отказом, я не оберну это против тебя. Хотя, – он криво улыбнулся, – не обещаю, что не повторю своего предложения.

У Мэдлин вырвался глубокий вздох. Между ними образовалось легкое облачко пара.

– А что, если… что, если мы захотим продолжения?

Ведь в него так легко влюбиться и этим разбить себе сердце! С ней такого прежде не случалось, и лучше подобного опыта избегать как можно дольше…

– Ты хочешь продолжения? – вежливо спросил он.

– Нет, – так же вежливо ответила она.

– Значит, в этом наши планы совпадают. Ответь мне только на один вопрос. Ты можешь честно признаться, что не испытываешь искушения?

Мэдлин на секунду закрыла глаза. Не испытывает искушения? В том-то и проблема, что испытывает! Искушение. А потом – наслаждение. Восторг. И никаких обязательств, никаких выяснений отношений. Никакого будущего…

– Одна ночь, Мэдлин. Одна ночь, чтобы воплотить все наши безумные фантазии и похоронить их там же, среди гор.

Мысль, что она больше никогда не почувствует его губы на своих, отозвалась в сердце острой болью. Но ей нужно обдумать его предложение. Лучше где-нибудь в одиночестве, не видя перед собой его глаз, которые словно видят ее насквозь.

Мэдлин тщетно боролась с собой, но в ушах продолжала звучать его фраза: «Одна ночь, чтобы воплотить все наши безумные фантазии и похоронить их там же, среди гор».

Одна ночь, когда все будет дозволено. Ухватившись за бокал, Мэдлин тянула время, медленно отпивая коктейль, но перед глазами уже вставала картина того, что предложил ей Льюис. Приютившийся среди снежных гор коттедж; она наедине с Льюисом; за окном лежит снег; в камине весело потрескивает огонь; шампанское и ванна; широкая постель. Ночь, пронизанная страстью… Мэдлин почувствовала, что слабеет.

– Ты как-то сказал, что считаешь меня сильной, – растерянно произнесла она. – Но если это было бы так, я бы отказала тебе немедленно.

К чести Льюиса, ему удалось скрыть свое торжество – на его лице не отразилось никаких эмоций, иначе она бы нашла в себе силы встать и уйти.

– И разве это не признак слабости – поддаться такому примитивному чувству, как желание, и поставить под угрозу наши деловые отношения?

– Только если мы позволим этому случиться. – Он подался к ней. В его глазах появился опасный блеск. – И я с тобой не согласен. В ту ночь между нами было не просто примитивное желание, а нечто большее.

Мэдлин чуть не извинилась, потому что она была полностью с ним согласна. И она бы солгала себе, если бы сказала, что не надеялась услышать нечто подобное, едва он озвучил свое предложение. Его признание словно окончательно высвободило в ней какую-то сдерживающую ее до этого момента пружину.

– В шесть часов жду тебя в «Альпийской фантазии». Если не приедешь, встретимся в Сиднее через две недели. – Льюис встал, взял ее руку в свою, коснулся теплыми губами ее прохладной кожи и ушел.

Теперь уже Мэдлин, оставшись одна, созерцала стену перед собой. Ей двадцать восемь лет. Она одинока. У нее нет собственного дома. Чтобы добиться успеха, ей пришлось пожертвовать многим и жить в гостиничных номерах. У нее не появилось новых друзей, потому что работа отнимала у нее почти все время. Те, кто работал под ее началом, смотрели на нее скорее как на руководителя, чем друга. Так неужели она не заслужила немного счастья? – спросила себя Мэдлин.

За одну ночь она не успеет в него влюбиться. К тому же никто не узнает. О да, соблазн слишком велик.

«Если ты ответишь отказом, я не оберну это против тебя».

Можно ли ему верить? В этом Мэдлин почему-то не сомневалась.

Часы показывали три тридцать. У нее еще есть время до шести часов. А впереди ее ждут, возможно, двенадцать часов запретного удовольствия…

Сообщение пришло, когда она находилась в пути к дому отдыха. На дисплее высветилось: «Третий коттедж».

Стоя перед дверью, Мэдлин старалась не думать о сценах из фильмов, в которых приезжающая в отель проститутка стучит в дверь номера. Она сделала глубокий вдох и вошла.

Как и в тот раз, повсюду стояли цветные свечи в маленьких стаканчиках. В камине весело потрескивал огонь. Окна были задернуты тяжелыми портьерами. На столе стояла ваза со свежими цветами – их запах наполнял гостиную. Из динамиков лились тихие звуки музыки.

Мэдлин поставила сумку с одеждой на пол, не обнаружив следов Льюиса. Где он может быть? В спальне? В душе?

Она закрыла дверь и повернулась. Дыхание у нее сбилось. Льюис стоял, прислонившись к косяку. Он казался настолько расслабленным, насколько она была напряжена. Слегка влажные после душа волосы закрывали лоб. На чисто выбритом подбородке виднелась ямочка. Как и в первую их ночь, на нем были джинсы и рубашка. Он был босиком.

– Сбылась моя первая фантазия, – окинув ее фигуру медленным взглядом, сказал он и улыбнулся. – Ты пришла.

– Но похоже, ты в этом не сомневался.

– Ты не трусиха. – Он оттолкнулся от двери. – Позволь возьму твое пальто.

Мэдлин подошла к камину.

– Шампанского?

Решив, что алкоголь поможет ей расслабиться, Мэдлин кивнула. Льюис повесил ее пальто и вернулся с двумя бокалами, наполненными шампанским.

Чокнувшись с ней, он спросил:

– Ты пришла с фантазией?

Мэдлин обвела комнату взглядом.

– Она здесь.

Когда Льюис взял ее за руку и их пальцы переплелись, с ее губ сорвался вздох. Мэдлин вспомнила, что то же самое он сделал в ту первую ночь. Этим маленьким жестом он продемонстрировал свою симпатию и уважение. Он поцеловал кончики ее пальцев и спросил:

– Хочешь, поужинаем в ресторане?

Она покачала головой: раз уж она здесь, то не к чему терять драгоценное время и подвергаться риску быть узнанной.

– Нервничаешь? – спросил Льюис, сжав ее руку.

– Немного, – призналась она.

– Больше, чем в первый раз?

Мэдлин снова кивнула. Конечно, ведь теперь она знает, что он ее босс, и вполне возможно, что они будут видеться регулярно. Он может испортить ей карьеру или, наоборот, помочь в продвижении по служебной лестнице. Она пытливо посмотрела в его глаза и поняла: он прекрасно понимает ее страхи. Неожиданно все стало просто. Она правильно сделала, что приехала.

– Какая твоя фантазия? – понизив голос, спросила она.

Льюис наклонил к ней голову, и его лицо оказалось в непосредственной близости от ее губ.

– У меня их несколько, – прошептал он, лаская ее губы своим ртом. – Но начало у них всех одинаковое.

Он провел языком по ее губам, словно прося их приоткрыть. Мэдлин закрыла глаза, отдавшись нежному прикосновению его губ, дразнящим ласкам языка, чувствуя его дыхание на своем лице. Все это было так не похоже на его яростную атаку в лифте! Сейчас Льюис соблазнял ее умело, чувственно, неторопливо, обещая ей нечто большее, отчего ее сердце взволнованно забилось.

Не глядя, она протянула руку, на ощупь пытаясь определить, куда поставить бокал. Льюис немного отстранился, взял ее бокал и вместе со своим поставил на каминную полку.

Мэдлин положила ладони на его грудь, но Льюис развел ее руки в стороны.

– Тебе нельзя меня касаться, – сказал он хрипловатым голосом.

– Но я хочу. – Она с жадностью посмотрела на его торс, плотно обтянутый рубашкой, за которой скрывались стальные мышцы.

Льюис лениво улыбнулся.

– В моей первой фантазии я сижу там, – он кивнул на кресло, плохо различимое в тени, – а ты медленно, очень медленно снимаешь с себя всю одежду.

– Это называется подглядывать, – нервно засмеялась Мэдлин.

Его зубы сверкнули в ответной улыбке.

– И это только начало.

Льюис ждал, ласково гладя ее щеку пальцем, пока Мэдлин раздумывала. Поймав его палец губами, она втянула его в рот и отпустила, наблюдая за тем, как темнеют у него глаза.

– Ты будешь подсказывать, в какой последовательности мне избавляться от одежды?

– Без сомнения.

Хрипотца в его голосе вызвала в ней дрожь. Льюис подошел к креслу и сел. Темнота скрывала его лицо, и видны были только руки, лежавшие на коленях.

Мэдлин снова чуть не рассмеялась дрожащим нервным смехом. Сумеет ли она сделать то, что от нее ожидает Льюис? Если бы неделю назад ей кто-нибудь сказал, что во время отпуска она встретит привлекательного незнакомца и проведет с ним первую же ночь в постели, она могла бы в это поверить. Но если бы кто-нибудь сказал, что она сама поедет в коттедж в горах, чтобы переспать со своим боссом, сначала исполнив его пожелания и устроив перед ним стриптиз, она бы смеялась до колик в животе. Но в эту минуту Мэдлин была просто рада тому, что потратилась на дорогое, сексуальное белье…

ГЛАВА ПЯТАЯ

Когда Мэдлин стала снимать с себя блузку, открывая его взгляду жемчужного цвета бюстгальтер, сверкнувший в рассеянном свете, Льюис напомнил ей из темноты: – Медленно.

Мэдлин почти совладала со своими нервами. Только прерывистое, слегка учащенное дыхание выдавало ее волнение, но Льюис знал, что Мэдлин любит принимать вызовы, от которых вскипает кровь, и восхитился ее выдержкой.

Он охватил взглядом ее фигуру, и сердце пропустило удар, как тогда, когда он увидел, что она пришла. На ногах у нее были белые сапоги до колен на высоких каблуках – ничего более возбуждающего нельзя было придумать.

Мэдлин расстегнула лифчик, и при виде ее груди с дерзко вздернутыми заострившимися розовыми сосками у него пересохли губы. Льюис поглубже сел в кресло, чтобы не встать и не подойти к ней.

Ее бедра слегка двигались сами по себе, под ритм какой-то лишь ей одной слышной музыки. Льюис смотрел на нее как заколдованный. Когда она расстегнула молнию и незаметным движением бедер заставила юбку упасть, он увидел кружевные полоски, которые плавно переходили в поблескивающие чулки. Его горло мгновенно пересохло.

Подцепив носком сапога упавшую юбку, Мэдлин отшвырнула ее в сторону, а Льюис не мог оторвать взгляд от полупрозрачных чулок, своим светлым цветом оттенявших золотистую кожу. Благодаря высоким каблукам ее стройные ноги казались еще длиннее. От такой совершенной красоты захватывало дух, и Льюис подумал, что мог бы любоваться ею до бесконечности. Когда Мэдлин взялась за застежку, чтобы отстегнуть чулок, он резко подался вперед и выдохнул:

– Нет!

Мэдлин вопросительно посмотрела в его сторону.

– Пока не снимай, – сказал он, снова откинувшись назад, в тень. – (Мэдлин нагнулась и взялась за молнию сапога.) – И сапоги тоже пока оставь.

– Что тогда? – спросила она севшим от волнения голосом.

– Пока ничего. Я просто хочу на тебя посмотреть.

Мэдлин выпрямилась, и ее грудь немного всколыхнулась. Льюис не мог отвезти глаз от соблазнительной женщины в белоснежно-кремовых кружевах.

– Скажи мне, что под этим кружевом у тебя ничего нет, – попросил он.

Мэдлин чувственно улыбнулась и провела руками вдоль тела.

– Пояс с подвязками.

Льюис подумал, что его сердце не выдержит, когда она указательным пальцам отогнула полупрозрачную и тонкую, как паутинка, тесемку, продемонстрировав полоску гладкого переливающегося атласа.

– И трусики «танга».

Льюис почти не слышал, следя за тем, как ее пальцы скользнули под ткань.

– Особенные трусики.

Его взгляд взметнулся к ее лицу.

– Они развязываются по бокам, – пояснила она с провокационной улыбкой.

Он сглотнул и с трудом выдавил из себя два слова:

– Вот как?

Мэдлин увлажнила губы кончиком языка.

– Хочешь, чтобы я их сняла?

– Это было бы… здорово.

Сжав руки в кулаки, Льюис снова откинулся на спинку кресла, сжимая зубы каждый раз, когда в темноте вдруг вспыхивала полоска ткани или на Мэдлин падал луч света и ее кожа превращалась в глянец, а на губах неожиданно появлялась и исчезала загадочная улыбка.

– Вот уже несколько дней я не могу выкинуть тебя из своих мыслей, – сказал Льюис, вставая с кресла и поднимая лежащую рядом сумку. – Теперь я уверен, что это то, что нужно. Закрой глаза, – остановившись рядом с ней, велел он.

Мэдлин посмотрела на сумку в его руках и закрыла глаза, чувствуя, как ее охватывает волнение. Послышался шорох, а затем на руку опустилось что-то мягкое. Она открыла глаза и потрясенно ахнула, увидев длинное белое пальто из мягчайшего меха.

Льюис надел пальто ей на плечи и запахнул лацканы, так что ее голова оказалась окружена мехом.

– Льюис, это…

– Искусственный мех, – перебил он. – Я почти сожалею, что не заказал столик в ресторане – просто ради удовольствия смотреть на тебя в этом пальто и знать, что под ним нет ничего, кроме белья.

– Где ты его нашел? – оглядывая пальто, спросила Мэдлин.

– В одном из магазинов в городе. Как только я его увидел, сразу понял, что хочу увидеть в нем тебя.

– Ты купил его специально для меня?

Льюис отступил на шаг и склонил голову набок.

– Не только. Ради себя тоже, – признался он и коснулся ее губ легким поцелуем.

Но одного поцелуя ему показалось мало, и вскоре их учащенное дыхание заполнило гостиную. Льюису пришлось призвать на помощь всю выдержку, чтобы воплотить свою фантазию до конца. Не отрываясь от ее губ, он снял с нее пальто, положил его перед камином, потянул Мэдлин за руку и заставил ее опуститься на мех.

Лежа рядом с Мэдлин, Льюис оперся на локоть и оглядел ее с ног до головы. При виде ее напрягшихся сосков он чуть не застонал, но напомнил себе, что впереди у них вся ночь. Поцеловав ее в мягкие, нежные губы, он снова чуть не забылся. Желание накатило с такой силой, что он почувствовал себя опьяневшим. Стараясь не утратить над собой контроль, он стал ласкать ее тело, не переставая целовать в губы.

Мэдлин извивалась под его ладонями, но, когда она с тихим стоном запустила руки ему в волосы, притягивая к себе, Льюис поднял голову.

– Не касаться, помнишь?

– Но если я хочу, – с капризной требовательностью прошептала она.

– Пока это еще моя фантазия, – напомнил он.

Мэдлин закрыла глаза, вздохнула и неохотно убрала руки. Льюис наклонился и втянул один сосок в рот. Она вздрогнула и, приподнявшись на локтях, подалась ему навстречу.

– Не мошенничать, – предупредил он и, почувствовав на своих губах жадный поцелуй и прижавшееся к нему тело, чуть не задохнулся от полноты ощущений.

В ту первую ночь Льюис знал, кто такая Мэдлин Холланд, но не знал, какая она. Теперь ему кое-что о ней известно. Мэдлин не просто красивая и страстная. На нее еще можно положиться. Она любит свою работу и стремится выполнить ее как можно лучше. Но главное – она верит ему. Пусть только сегодня, зато это вдвойне приятно, потому что, как подозревал Льюис, решение приехать к нему далось ей нелегко.

И этой ночью он собирался полностью оправдать ее доверие.

Минуты прошли или часы, Мэдлин не знала, да и не стремилась узнать. Все, что значило в этот миг, – это прикосновения Льюиса, его ласки, поцелуи. Небольшое стеснение доставляло лишь то, что она должна только лежать и наслаждаться, ни о чем не думая. Неожиданно ей пришло в голову, что Льюис ничего не просит для себя. Он умело ласкал ее, придавая ее удовольствию все новые оттенки, пока она не стала изнемогать от желания. Ее сознание словно разделилось на две половинки: ей хотелось избавиться от нарастающего внутри напряжения и одновременно чтобы эта мучительно-сладкое обольщение не прекращалось. К счастью, Льюис сделал выбор за нее. Мэдлин поняла это, когда его медленные дразнящие ласки прекратились, заставив ее замереть в томительном ожидании.

Затем она почувствовала, что Льюис навис над ней. Его ладони накрыли ее пальцы и сжали. Глаза у него засияли от того, что он прочел в ее лице, и в них отразилось испытываемое ею наслаждение. Она по-прежнему не могла дотронуться до него, но чувствовала, как он напряжен, видела, как пульсирует вена на его шее.

Удерживая ее руки, он развязал завязки на ее трусиках и накрыл ее своим телом. Под его весом застежки чулок впились ей в кожу. Мэдлин подняла ноги и завела их ему за спину, обхватив его в тесное кольцо и слегка вонзив в него каблуки своих сапог. Льюис простонал и сбился с ритма. Это вызвало у нее довольную улыбку. Не только же ей терять контроль над своим телом!

Она приподняла бедра – приглашая, соблазняя, требуя. Льюис ненадолго застыл, глядя на нее сверху вниз и тяжело дыша, а затем они оба подались навстречу друг другу, окончательно забывшись в водовороте захлестнувшей их страсти…

Когда Мэдлин немного пришла в себя, она не сразу услышала треск поленьев в камине и тихую музыку – все звуки заглушало их учащенное дыхание. Льюис сдвинулся, частично освобождая ее от веса своего тела, но по-прежнему остался лежать на ней. Он взял ее руки и прижал их к своей влажной от пота груди.

Еще долго они лежали не двигаясь. Насытившись, ее тело расслабилось, и Мэдлин сама не заметила, как ненадолго задремала, чувствуя сверху твердое, еще горячее тело Льюиса и ласкающий ее спину мягкий мех. Она улыбнулась. Ни один мужчина, за исключением отца, никогда не покупал ей подарков, тем более таких дорогих. Подчиненные дарили по праздникам календари, но ничего лично для нее. От этих мыслей ей стало немного грустно.

– Наверное, нам не следует лежать на мехе, – сказала она. – На моем пальто, добавила она про себя, это пусть Льюис считает, что он купил его для них обоих.

Он только что-то пробормотал, но не пошевелился.

Музыка смолкла. Язычки пламени уменьшились и скоро совсем потухли. В комнате стало очень тихо.

– Послушай… – вдруг произнесла Мэдлин, повернув голову.

Льюис открыл один сонный глаз и посмотрел на нее.

– Мне кажется, идет снег.

– Ты слышишь, как падают снежинки?

– Да!

Мэдлин выскользнула из-под его тела и села, глядя в окно. Она любила, когда шел снег. С ним было связаны счастливые воспоминания из детства, когда еще был жив отец. Как они вместе катались с горки позади их дома на заменяющей им санки дверце от старого автомобиля. Как закидывали ее мать снежками, когда она выходила, чтобы позвать обедать или просто посмотреть на их дурачества. Когда его не стало, радость от катания с горки сразу померкла. Повзрослев, она иногда садилась у окна, вспоминая все то хорошее и счастливое, что было связано с отцом.

Мэдлин встала, подошла к окну и открыла занавески. Свет давал единственный установленный перед домом фонарь, в луче которого блестели и падали снежинки.

– Посмотри, как красиво, – сказала она, подойдя к Льюису.

Льюис некоторое время смотрел на хоровод снежинок за окном.

– Кажется, это надолго.

Мэдлин вновь села на пальто, прислонилась спиной к его груди и положила голову ему на плечо. Льюис обхватил ее руками, и так они сидели, глядя на снег.

– Ты боишься, что полеты задержат? – спросила она, хотя сейчас, вот именно в эту минуту, она бы предпочла побыть с ним еще немного.

Льюис пожал плечами.

– Мне не впервой быть занесенным снегом.

– Вот как? Не расскажешь?

– В Швейцарии, – невесело усмехнулся он. – Мне дали понять, что, приняв приглашение на уикенд, я не пожалею. В итоге он растянулся на четыре дня.

Мэдлин подумала, что не возражала бы провести с ним четыре дня.

– Что-то по твоему голосу не чувствуется, что ты был этому рад.

– Снегу – рад. Компании – не очень.

Ей вдруг стало неуютно. Что, если он был в обществе сотрудницы из своей компании и вот так же будет рассказывать впоследствии о ней другой женщине, в другом коттедже?

– И боги иногда ошибаются, – заметила она, заглушая неуместно возникшую к себе жалость. Сожалеть она начнет завтра…

– Не в том случае. Меня просто заманили.

Заманили?Она бы никогда не подумала, что Льюиса можно заставить идти на поводу.

– Любопытно. Рассказывай дальше.

– Она говорила, что приглашение исходит не только от нее, но и от ее мужа, однако его в доме я так и не обнаружил. Оказалось, она заманила меня, чтобы «уговорить» меня ввести его в совет директоров компании.

– Обычное дело, – прошептала Мэдлин, слегка поворачивая голову, чтобы видеть его лицо. – Всем что-то нужно.

– Это точно, а женщинам так вообще больше, чем кому бы то ни было. И как правило, они хотят получить все быстро.

– Льюис, я не хочу, чтобы ты подумал, что я согласилась ради… – Ее голос пресекся.

– Тихо. – Он приложил палец к ее губам. – Я тебя сам попросил, помнишь?

Она кивнула и как можно беспечнее заметила:

– Похоже, ты не слишком высокого мнения о женщинах.

– За исключением той, в чьей компании я сейчас. – Льюис поцеловал ее в кончик носа. – Иногда мне кажется, что я притягиваю как магнит самых жадных и алчных. Поэтому мне так нравятся сильные, независимые женщины вроде тебя.

Да, она сильная, подумала Мэдлин. Но только не сегодня.

Это напомнило ей кое о чем другом. Ведь у нее только эта ночь, когда она может быть слабой. И у нее еще есть фантазия, которую нужно успеть воплотить сегодня, чтобы потом, лежа без сна одной, ей было о чем вспомнить.

Сидя к нему спиной, Мэдлин накрыла его руки, прижав ладони к своим бедрам.

– Льюис, а я ведь все-таки кое-чего от тебя хочу, – сказала она и почувствовала, как он спрятал улыбку в ее волосах, а затем его губы защекотали ей шею. Но если она ничего не путает, теперь его очередь воплощать ее фантазию.

Мэдлин повернулась к нему лицом, села на него и прильнула к его губам в страстном поцелуе, оторвавшись лишь однажды, чтобы снять с него рубаху.

Загар Льюиса был безупречен, и наконец-то она с полным правом могла касаться его кожи. Проведя ладонями по его груди, она наклонилась и, коснувшись губами местечка позади уха, стала опускать голову ниже. Когда он поднял руки, чтобы обхватить ее груди, Мэдлин взяла их за запястья и развела в стороны.

– Нельзя, – строго приказала она. Ее тон заставил его губы дрогнуть в улыбке. – Теперь будет так, как хочу я. – Наклонив голову, она лизнула его соски и потому не видела, как глаза Льюиса мгновенно потемнели от желания. Но когда она стала покрывать его грудь поцелуями, то с удовлетворением заметила, как напрягаются его мускулы.

– Моя очередь, – шепотом повторила Мэдлин, наслаждаясь производимым эффектом. – А теперь, – она толкнула его, показывая, что он должен лечь, – ты должен лежать и ничего не делать. Все делать буду я. Ты обязан только подчиняться. И забудьте о том, что вы мой босс, мистер Гуд. – Она подняла его руку и поцеловала в ладонь. – Ну, держитесь. Теперь вы в моих руках…

Мэдлин проснулась, чувствуя себя необыкновенно бодрой и полной сил, несмотря на то – она посмотрела на часы, – что спала всего лишь три часа. Как такое могло быть, сонно подумала она, а затем вспомнила. Она в «Альпийской фантазии». Во второй раз. На нее разом нахлынули воспоминания о незабываемой ночи. И как она еще могла сомневаться, приезжать или нет!..

Эта ночь была даже лучше первой, если такое, конечно, возможно. Меховое пальто, клубника в шоколаде и шампанское, неожиданный снегопад – все это придало ей дополнительное очарование.

Потянувшись, Мэдлин подумала, что если у нее больше не будет секса, то она не сильно соврет, если скажет, что не много потеряет. Она позволила себе еще минуту понежиться в постели, перебирая в памяти события волшебной ночи, и встала.

В ванной комнате было не прибрано. Накануне такого беспорядка не было, хотя в ней принимали душ и занимались любовью в гидромассажной ванне. Будучи любительницей порядка, Мэдлин все прибрала.

Позже, накладывая на лицо тональный крем, она вдруг отчетливо увидела: Льюис, уже одетый, стоит рядом и просто смотрит на то, как она спит. Она вспомнила, что ее разбудили шумящие за окном птицы, но спальня была погружена в темноту. Молодая женщина поворочалась под пуховым одеялом, ее глаза снова закрылись, а затем она почувствовала, как что-то легкое коснулось ее губ. Его рука или губы? Или все это ей только приснилось?

Белое меховое пальто висело на ручке двери. Мэдлин провела по нему рукой, наслаждаясь мягким ворсом, и положила в сумку, в которой его привез Льюис.

С чувством какого-то сладостного стыда она покидала эту затерянную в горах уютную берлогу, в которой позволила себе дать выход своим греховным фантазиям, кутаясь в подаренный любовником мех…

Находясь в приподнятом настроении, Мэдлин не думала о том, как ей держаться с Льюисом в рабочей обстановке после своего повторного грехопадения. Однако ни одна из этих двух ночей не была просто удовлетворением примитивного желания: присутствовало еще что-то, что делало их особенными не только для нее, но и для него – Мэдлин почему-то была в этом уверена. Как и в том, что Льюис никогда не обернет против нее их мимолетную связь или перестанет ее уважать.

Ее отпуск продолжается. Она проведет выходные с матерью, закончит уборку дома, а может, и уговорит Кей съездить вместе в Крайстчерч на оперу или куда-нибудь еще.

Впереди ее ждет новая работа, новые друзья и новые вершины. Самое сложное, конечно, – работа с Льюисом бок о бок. Но то, что работать с ним будет интересно, в этом у Мэдлин не было ни малейших сомнений.

Телефонный звонок раздался, когда она зашла на кухню.

– Какой смысл в мобильном телефоне, если до тебя невозможно дозвониться? – ворчливо спросила Кей вместо приветствия.