Текст книги "Заблудившиеся (ЛП)"

Автор книги: Дж. К. Валентайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Оцепенев, Поппи отрицательно покачала головой. Она не полагала, что когда-нибудь снова окажется в такой ситуации, поэтому даже и не подумала иметь хоть один под рукой. Как раз секс и был у нее на уме постоянно, а вот занятие им с мужчиной – ей и в голову не приходило. Она даже перестала принимать противозачаточные таблетки. И вот к чему это ее привело – готовая разрешить какому-то мужчине, с которым была едва знакома, вонзиться в нее, и даже не подумала ни о какой защите. Ей хотелось ударить себя по лицу за такую глупость.

– Все нормально, – уверил ее Феликс. – У меня есть парочка в бумажнике. Нужно пойти достать их. – Он поднялся с нее, и Поппи заерзала от чувства утраты. – Сейчас вернусь.

Она наблюдала, как он вышел из комнаты абсолютно голый, ни капельки не обращая на это внимания. Она подумала, что со спины он был так же красив, и хихикнула. Пока она лежала в полнейшей тишине, время как будто растянулось на целую вечность. Бо пошевелился в углу и громко вздохнул, отчего Поппи вскинула голову. Он уставился на нее так, как иногда смотрят животные, что начинаешь ощущать себя полностью обнаженным и становится немного стыдно.

– Что? – спросила Поппи, отгоняя чувство вины. – Я не делаю ничего плохого. – Бо поднял голову и вопросительно посмотрел на нее. – Не смотри на меня так. Когда у тебя не будет секса столько, сколько его не было у меня, тогда и поговорим. Кроме того, он кажется вполне приятным парнем, и я не видела, чтобы ты протестовал.

Феликс широким шагом вошел в комнату и странно посмотрел на нее.

– С кем ты разговариваешь?

Упершись о локти, Поппи застенчиво улыбнулась.

– С Бо.

– А. – Он оглянулся на Бо. – Не думаю, что я ему нравлюсь.

Поппи отмахнулась от него.

– Если бы ты ему не нравился, то, думаю, у тебя бы уже не доставало одной конечности. Бо меня очень опекает, и тот факт, что он не попытался до сих пор убить тебя за то, что ты прикоснулся ко мне, уже говорит о многом.

– "До сих пор" – ключевое слово, – пробормотал Феликс, забираясь на кровать и снова располагаясь между ее бедер. Он показал клочок фольги. – Интересно, как отреагирует Бо, когда его хозяйка начнет кричать от оргазма. – Он задвигал бровями, глядя на нее, и зубами разорвал упаковку.

– Кричать? – Все в животе у Поппи свело от предвкушения. Она наблюдала, как он надел презерватив на член.

– О да, – уверил он ее с озорной улыбкой.

Когда он расположился, чтобы войти в нее, Поппи слегка отстранилась назад.

– Я думала, мы не спешим?

Опустившись на локоть, Феликс легко поцеловал ее губы и погрузил в нее головку фаллоса. Поппи втянула воздух.

– Я так и сказал, но когда пришел и обнаружил тебя распростертую с расставленными ногами в ожидании меня, то изменил свое решение. Не буду лгать, этот раз будет быстрым. Но после я потрачу уйму времени на то, чтобы как следует изучить это тело.

– Я... Ах!

Феликс погружался все глубже в нее, и Поппи почти потеряла рассудок. Он был больше, чем она привыкла, и растягивал ее, касаясь каждого миллиметра и создавая сладостное трение, которое предвещало бросить ее через край наслаждения. Он был прав. Это было бы быстро.

Феликс уже учащенно дышал, стараясь контролировать себя.

– Боже, Поппи, в тебе так хорошо. Ты такая тугая. Я скоро кончу, котенок.

Ей нравилось, что он продолжал называть ее так. Котенок. У нее никогда раньше не было прозвища, и от этого все становилось особенным, от того, как он благоговейно его произносил, как будто терял от нее рассудок точно так же, как она от него.

Она пробежалась руками вниз по его спине, а затем он рукой подхватил ее под колено и прижал его к ее груди, а она вонзилась в него ногтями. От пота ее кожа блестела, и звук слияния их тел от каждого мощного толчка заполнил комнату.

– Кончи ради меня, котенок, – приказал Феликс и затем приподнял ее бедра, чтобы проникнуть еще глубже.

До этого момента Поппи никогда не кончала вместе с мужчиной и думала, что это невозможно, но Феликс прикасался к таким частям ее тела, о существовании которых она и не знала, и прежде чем она осознала это, ее тело сжалось сильнее, напряжение стало нарастать.

– Давай же, котенок. Сделай это для меня.

Его слова послужили запалом, и Поппи ощутила, как ее внутренние мышцы сжались, она рассыпалась на кусочки, весь ее мир сосредоточился на единственном моменте взрыва чувств, который, словно приливная волна, разлился по каждой клеточке. Феликс вскрикнул, и она почувствовала, что его член стал еще больше, когда их обоих накрыла волна оргазма. Он вонзался в нее бедрами, раскачивая кровать так сильно, что ее каркас стучал о стену в унисон с его движениями. Поппи была напряжена и, когда Феликс выгнул назад спину, посмотрела вверх, и от этого у нее перехватило дыхание.

Окунувшись в собственный оргазм, Феликс был самым восхитительным мужчиной, которого Поппи когда-либо видела. Мускулы на руках и груди рельефно выделялись, вены на разгоряченной коже шеи застыли, и он стиснул зубы, словно ощущал острую боль. Наконец он навалился на нее сверху, зарывшись лицом ей в шею. Он весил прилично, и Поппи пришлось дышать мелкими вздохами, но она наслаждалась тем, как мужчина уютно устроился между ее бедер, она правда скучала по этому ощущению. Поглаживая его спину вверх и вниз, она наслаждалась моментом чистого блаженства, прислушиваясь к тому, как частое дыхание Феликса успокаивалось и в конечном итоге полностью выровнялось.

Немного позже Феликс поцеловал ее в шею и поднялся на локти. По неподвижному выражению его лица, когда он смотрел на нее сверху вниз, было невозможно ничего понять. Пальцами он ласкал ее виски и наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Ты была великолепна, – произнес он, оторвавшись от ее губ.

Поппи не смогла сдержать смех.

– Это следовало сказать мне. Вся работа легла на тебя.

Ухмыляясь, Феликс сел, и Поппи почувствовала, как обмякший член вышел из нее, из-за чего она ощутила себя опустошенной. Внезапно почувствовав смущение, она скользнула под одеяла, в то время как он встал с кровати и выкинул использованный презерватив в корзину для мусора у ее кровати.

"Что он будет делать теперь?" – задумалась она, когда он вышел из комнаты, не сказав ни слова. У нее только что был невероятный секс с неимоверно сексуальным мужчиной. Он был быстрым и мощным и всем, чего она желала, будучи замужем за Джимми. Неужели таким образом судьба показала ей то, чего у нее никогда не будет? Волна грусти, как пелена, накрыла ее при мысли о том, что Феликс скоро уедет. Конечно же, у него была жизнь, к которой следовало вернуться, а у нее были... книги. Как-никак они были незнакомцами, которым случилось встретиться на пути, но не суждено было случиться ничему больше, кроме быстрого секса.

Ей следовало напомнить себе об этом после его ухода, поскольку она чувствовала, что чувство потери ударит ее как обухом по голове.

Феликс появился в дверном проеме, держа в руках полотенце. Встав на кровать коленями, он сдернул одеяла и легким толчком локтей развел ее ноги в стороны. Тотчас же Поппи снова свела их вместе, от смущения она нахмурилась, но Феликс опять развел их в стороны.

– Позволь вытереть тебя, Поппи.

У нее не было ни малейшего понятия, почему он хотел сделать это, и ей было чрезвычайно некомфортно от такого предложения, но когда он обратил на нее свой страстный гипнотический взгляд и прошелся пальцами по ее ноге – от икры до внутренней стороны бедра, она развела колени. С довольной усмешкой Феликс полотенцем, смоченным в теплой воде, вытер свидетельства их соития.

Закончив, он повесил полотенце на столбик кровати и забрался к ней под одеяла, притянув ее к себе. Поппи прильнула к нему и положила голову ему на грудь, а Феликс вверх и вниз поглаживал пальцами ее спину.

– Итак, почему же такая женщина, как ты, живет в глухомани? – спросил Феликс, прерывая комфортную тишину.

Глава 6

Что ж, какое-то время они собирались узнать друг друга.

В действительности Поппи не поверила ему, когда он упомянул об этом ранее, но, очевидно, Феликс был человеком слова. Когда она приготовилась ответить, тоненький голосок подсознания в ее голове прошептал, что делиться личной информацией с этим мужчиной – плохая идея. Она уже ощущала, что ей не хотелось бы, чтобы он уходил. Вот почему для женщин "любовь на одну ночь" была плохой затеей: при занятии сексом их сердца имеют отвратительную привычку вмешиваться. Мужчины, наоборот, относились к сексу как к еще одной деловой инициативе.

Пробежавшись пальцами вниз по его животу, Поппи попыталась объяснить:

– После развода мне нужно было сменить обстановку. Убраться подальше от города казалось хорошей идеей, и, найдя этот дом, я получила прекрасную возможность начать все заново. Я завела Бо, чтобы не чувствовать себя одинокой.

– Как давно ты в разводе?

Она пожала плечами.

– Меньше года.

– Это было обоюдное решение?

– Как только я узнала, что у него на стороне подружка, то да, решение стало обоюдным, – тяжело вздохнув, ответила Поппи.

Рука Феликса замерла.

– Мне жаль.

Отклонив голову назад, Поппи нахмурилась, глядя на него.

– Почему? Это не твоя вина, что мой бывший – засранец.

– Нет, но я знаю, каково это, когда тебя предают, и не думаю, что можно полностью справиться с чем-то подобным.

Приподнявшись на локте, Поппи с интересом рассматривала его.

– Феликс, ты был женат?

– Да.

Она нахмурилась от его немногословного ответа.

– А сейчас ты женат? – "Пожалуйста, скажи «нет»". Последнее, чем Поппи хотелось бы быть, – новой интрижкой или "другой женщиной".

– Нет. Мы развелись несколько лет назад, но я все так же помню эту жгучую боль.

– Ох. – Хорошо. Она вздохнула от облегчения и опять положила голову ему на грудь. Несмотря на то, что Поппи понравилось, что он был свободен для свиданий, ей хотелось сменить тему о неудавшихся браках. Каким-то образом эта тема вытягивала жизненную энергию из комнаты. Поэтому она сменила предмет обсуждения.

– Итак, кем же ты работаешь, Феликс? – "Модель «Плэйгерл»", – добавило ее подсознание.

Он, должно быть, понял, что она попыталась сделать, потому что одним движением, таким невероятно нежным, что в груди заныло от боли, Феликс поднял голову и поцеловал ее в лоб, а затем ласково сжал ее плечо.

– Я литературный агент.

О, она о таких слышала.

– Получается, ты работаешь с писателями.

Она почувствовала, как он кивнул.

– Да.

– Это же очень ответственная работа? – Насколько она понимала, в этой сфере требовались способности к убеждению и умение преподнести материал.

– Иногда да. Обычно ко мне приходят писатели, и я читаю их работы. Если мне что-то приглянется и я посчитаю, что у произведения есть потенциал, то перебрасываю его издателю. Но еще я занимаюсь поиском клиентов. Никогда не знаешь, где найдешь неограненный алмаз.

– Судя по твоему тону, кажется, ты наслаждаешься тем, что делаешь.

– Эта работа мне подходит. – Она уловила улыбку в его голосе и не смогла сдержать свою. – Поппи, а чем занимаешься ты?

Она скривила губы, размышляя, как он отреагирует на ее признание.

– Я делала рамы для картин в лавке искусств на пересечении Тридцать второй и Мэйн, но она разорилась в прошлом году, и я не смогла найти ничего подходящего, что так же хорошо оплачивается или предлагает такие же льготы.

– Год назад. – Феликс подумал вслух. – Получается, ты потеряла работу и развелась в один и тот же год.

Она знала, что это было жалко, но была уверена: что-то подвернется и в итоге изменит положение к лучшему. Как всегда говорила ее мама: "Если Господь закрывает дверь, то открывает окно". Поппи подумала, что кое-что уже пошло на поправку, и провела пальцем вниз по боку Феликса, из-за чего он чуть подпрыгнул.

– Как ты выживаешь? – спросил Феликс, останавливая ее руку.

– Алименты на содержание. Мы были женаты немногим больше десяти лет, и Джимми зарабатывал больше меня, поэтому судья позаботился о том, чтобы он платил достаточно, что позволило бы мне держаться на плаву. Это не очень большая сумма, но ее хватает.

На самом деле их едва хватало. Если бы она не начала откладывать, когда впервые узнала, что Джимми ей изменяет, то ей бы едва хватало денег на одежду или основные земные блага, например, незапланированные непристойные любовные романы. Наличие Бо тоже отягощало ее бюджет, но он был ее лучшим другом и единственным источником общения, поэтому, как бы ни было тяжело, она всегда нашла бы способ позаботиться о нем.

– Звучит так, словно ты через многое прошла, – с состраданием сказал Феликс.

– Ничего такого, что я бы не выдержала.

Перевернув ее так, чтобы они оба лежали на боку лицом друг к другу, Феликс заправил локон волос ей за ухо и улыбнулся.

– По-моему, ты – решительная и независимая женщина.

Глядя на него, Поппи сощурила глаза, не понимая, как воспринимать его слова.

– Это комплимент?

– Однозначно комплимент, – хрипло ответил Феликс и припал к ее губам. – Я считаю сильных женщин неимоверно привлекательными. – Он опять поцеловал ее, и на этот раз дольше. – Даже сексуальными.

– О, да? – Это ее голос, хрипловатый и развратный? Поппи погладила рукой его бицепсы, ощущая, как напряглись под ее пальцами жилистые мускулы.

– О да.

Одним быстрым движением Феликс перевернул ее на спину. Сердце Поппи бешено заколотилось в груди, а возбуждение запульсировало по венам. Проложив поцелуями дорожку вниз по ее груди, Феликс обхватил губами торчащий сосок и втянул его в рот. Не желая оставлять без внимания второй, он до боли сжал его пальцами. Когда он закончил ласкать одну грудь, Феликс начал пощипывать ее, потом водил по ней и нежно посасывал, доводя Поппи до сладострастного забвения.

Поппи потерялась в ощущениях, которые раньше были ей неведомы. Легкие искры наслаждения пробегали вдоль ее спины с каждым движением его шаловливого языка, и Поппи ощутила, как дрожь пронеслась вниз по телу до кончиков пальцев ног.

Поппи, его маленький котенок, была более отзывчива, чем любая из женщин, с которыми Феликс имел дело. Она изгибалась от каждого прикосновения, а с ее губ срывались звуки, так похожие на мурчанье. В его руках она была словно оголенный провод, ее тело выгибалось, руки цеплялись за его плечи, как будто она могла взорваться в любую минуту.

Ему было интересно, долго ли она выдержит, прежде чем распадется на мелкие кусочки.

Отпустив кремовый холмик, Феликс губами проложил путь по ее животу, задержавшись на пупке и отчетливой линии бедер. В голове у него была единственная цель, которая состояла в том, чтобы испробовать каждый сантиметр ее тела, пока длится эта ночь.

Опустившись вниз к ее ногам, Феликс расположился меж ее бедер и замер, восхищенный открывшимся видом. Перед его взглядом бледно-розовые складочки блестели от соков возбуждения, и Феликс вздрогнул от предвкушения.

– Ммм, очень красиво.

Поппи вскинула голову, и ее широко распахнутые от страха глаза уставились на него.

– Что ты делаешь? Иди сюда.

Он видел, что сама идея того, что он собирался с ней сделать, заставляла ее нервничать. Вероятно, она была очень сдержанна, и он сомневался, что у ее бывшего хватило бы пыла как следует доставить ей удовольствие, иначе он никогда не позволил такому созданию, как Поппи, выскользнуть из его рук.

Феликс медленно тряхнул головой.

– Просто хочу убедиться, что ничего не упустил, котенок. – Прежде чем она смогла бы дальше протестовать, Феликс прошелся языком по ее киске и улыбнулся от удовольствия, когда Поппи выкрикнула его имя и опять упала на подушку. Когда он ласкал языком ее клитор, она впилась пальцами в его волосы, удерживая его голову на месте. Он ласкал ее до тех пор, пока ее ноги не задрожали, впиваясь в его плечи, словно тиски.

Подавшись назад, Феликс поцеловал внутреннюю часть ее бедра, всматриваясь в ее темные глаза, наполненные страстью. Ее веки были полуприкрыты, а пухлые губы раскрыты, когда она судорожно вдыхала. Именно в этот момент он скользнул в нее пальцами и ощутил, как ее соки окутали их, когда он двигал ими внутри нее. Подушечкой большого пальца он теребил ее клитор, а сам перемещался вверх по ее телу.

Поппи вжималась пятками в матрас, а ее тело скользило вдоль его пальцев до тех пор, пока Феликс не ощутил, как сжались вокруг них ее мышцы. Зная, что она уже была близка, он вынул пальцы и заглушил ее протест напористым поцелуем. Затем он потянулся к столику, чтобы раскрыть последний презерватив.

Поппи покрывала влажными поцелуями каждый сантиметр его груди и шеи, пока он натягивал латекс на член. Ее руки были повсюду, познавая на ощупь его горячую кожу, и к тому времени, когда он справился, Феликс боялся, что кончит, как только войдет в нее.

Феликс взял рукой обе ее кисти и поднял их ей над головой, из-за чего она выгнулась дугой. Ее груди подались вперед, представив собой аппетитное блюдо, которое он слишком сильно желал вкусить. Собираясь войти в нее, Феликс втянул одну тугую вершинку в рот и в этот же момент погрузился в ее глубины. Он не спешил, медленно входя в нее на всю длину, чем еще сильнее распалял огонь страсти. В знак одобрения Поппи издала стон, и Феликс наградил ее долгими и жаждущими поцелуями. Она втянула его язык и облизнула губы, все это время поднимая бедра навстречу каждому ленивому движению его бедер, чтобы вобрать его как можно глубже.

Он действовал не спеша, но сексуальное тело Поппи и ее страстные отклики были для него абсолютной погибелью, и Феликс вскоре уже балансировал на грани. Просунув руку между их сплетенными телами, Феликс стал ласкать пальцем ее набухший клитор и ускорился, подводя их ближе к краю, и в итоге прыгнул в пучину наслаждения.

Когда он кончил, мышцы Поппи крепко сжали его, они оба окунулись в волны экстаза, пока не рухнули в изнеможении.

Перевернувшись на бок, Феликс быстро избавился от презерватива и обхватил Поппи рукой, притянув к себе. Полностью измотанный, он закрыл глаза и позволил сну побороть себя.

***

Феликс не знал, как долго он спал, но чувствовал себя более отдохнувшим, чем когда-либо за последние недели.

Опустив взгляд вниз, он обнаружил, что Поппи спала в его объятьях: ее длинные каштановые волосы ниспадали по его бицепсам и рассыпались по подушке. С этого ракурса горбинка на ее носу, которую он заметил ранее, почти исчезла, но теперь он увидел нечто похожее на ямочку на упрямом подбородке. Он изумлялся тому, насколько хорошо она устроилась около него, подложив кулачок под щеку и перебросив подтянутую ножку через его ногу. Пробежавшись рукой вниз по ее боку, он проследовал по холмику ее груди, затем вниз по изгибам тела к изящной талии, переходящей в округлое бедро. Его пальцы поиграли с мягким полушарием идеально округлой ягодицы, и Феликс захотел насладиться простым созерцанием вида ее прекрасного обнаженного тела, уютно устроившегося около него.

Это опять было похоже на супружескую жизнь – делить кровать и душу с кем-то, успокаиваться в объятьях. После развода у Феликса было много женщин, но он никогда не позволял встречам перерасти в нечто большее, чем обычные постельные дела. В действительности, он принимал меры, чтобы быстро уйти, всегда имея наготове оправдание для женщины, с которым она не могла поспорить, например, деловая встреча рано утром или долгая поездка, а если это не срабатывало, он предельно прямо отказывал им.

У него было ощущение, что Поппи принадлежала к тому типу женщин, которым ему было бы очень сложно ответить "нет". Даже теперь, полностью отдохнув, Феликс не ощущал потребности улизнуть и отправиться домой. Ему очень нравилось лежать в кровати незнакомки, переплетясь телами, словно любящая пара, настолько долго, насколько возможно было растянуть этот момент.

И его потребность в ней была неутолима.

Его тело уже ожило, готовясь к новому раунду игры, которая теперь стала его излюбленной на этой игровой площадке.

Словно ощутив его намерения, Поппи пошевелилась в его объятьях. Повернувшись к ней, Феликс забросил ее ногу на свое бедро и притянул к себе поближе. Нежная и томная улыбка появилась в уголках ее губ, и она медленно открыла глаза, чтобы посмотреть на него.

В этот миг Феликс ощутил, что внутри него что-то оборвалось.

Одним взглядом Поппи поймала и пленила его, и, казалось, он мог увидеть все свое будущее в темных глубинах ее глаз.

Подняв голову, она была готова притянуть его к себе, но Феликс резко отстранился и быстро соскочил с кровати.

Когда он замер, чтобы оглянуться, на ее лице застыло выражение замешательства и боли.

Замерев у кровати, Феликс прошелся ладонью вниз по лицу. Что он делал? За пару часов эта женщина пробралась за стены, которые он так давно возвел, и угрожала разрушить их. Все было именно так, как он и хотел. Ему не нужны были отношения. Никакой привязанности, разбитых сердец или оскорбленных чувств. Именно так все у него сейчас и было. Так все и должно было быть. Никогда снова он не поставит себя в положение, которое в прошлом чуть не погубило его.

Когда он снова возобладал над собой, Феликсу стало до боли очевидно, что теперь необходимо было предпринять.

– Который час? – грубо спросил он, уставившись в пол, чтобы не смотреть на нее.

Он пытался не замечать, как изящно изогнулась спина Поппи, когда она потянулась к прикроватному столику, чтобы взять будильник.

– Почти четыре утра, – ответила она и опять положила часы в ящик. – Феликс, что-то не так?

– Нет. Просто мне нужно идти. Напомни, где у тебя телефон? – Его слова звучали слишком жестко даже для него самого, но лучше было ранить ее чувства сейчас и разорвать отношения без ссор и скандалов, чем вводить ее в заблуждение о том, что вообще никогда не случится.

Поппи принадлежала к тому типу женщин, которых знакомят с родителями, а вовсе не из тех, на которых набрасываются, как возбужденный подросток, и обещают позвонить утром, зная, что не позвонят. Он знал это с того момента, когда посмотрел на нее, но, как и Луна, вращающаяся вокруг планеты, он был бессилен, чтобы противиться силе ее гравитации.

Феликс принадлежал к типу мужчин, предпочитающих "любовь на одну ночь". Он не давал обещаний. Он уже почти нарушил одно из основных правил – не оставаться на ночь. Его удивляло, насколько комфортно он чувствовал себя в незнакомом доме, в чужой постели, и это только подтверждало, что ему необходимо было уйти прежде, чем он сделает что-либо еще худшее.

Теперь Поппи села на постели и натянула одеяло на грудь, и Феликс пытался не замечать боль, затопившую ее взгляд. Судорожно сглотнув, она указала на дверь за его спиной.

– Он, хм... внизу. В гостиной возле дивана.

– Спасибо. – Развернувшись, широким шагом он вышел из комнаты, даже не потрудившись обернуться. Ему не нужно было видеть ее лицо, чтобы понять, что он причинил ей боль; он просто верил, что она была достаточно сильной женщиной, чтобы пережить это. Он продолжал говорить себе, что чем скорее, тем лучше, спускаясь по лестнице, чтобы найти свою одежду и позвонить.

Глава 7

Поппи не могла понять причину внезапной смены поведения Феликса. Когда она проснулась, то казалось, он жаждал начать с того, на чем он остановился. Сексуальный аппетит мужчины был незаурядным. Никогда в жизни она не занималась сексом более одного раза за ночь, и никогда это не было таким совершенным, как с Феликсом. Между занятием любовью и последующей интимной беседой она начала понимать, что он мог быть тем мужчиной, которого она хотела бы узнать лучше. Хотя теперь она в этом не была так уверена.

Резкое изменение настроения Феликса со страстного до отстраненного опустошило ее и заставило почувствовать себя одинокой, словно она была чужой в собственном доме. Проследив, как он отвернулся и вышел из комнаты, Поппи просто осмотрела спальню, не в состоянии шевелиться, думать, и почувствовала себя опустошенной. Она не могла это объяснить, даже не хотела в действительности и пытаться, но его отсутствие казалось неправильным.

Подняв ночную сорочку с пола, она натянула ее через голову и направилась к лестнице. В мгновение ока Бо проснулся и последовал рядом с ней по ступеням. Ее сердцебиение участилось, когда она спустилась и ее взгляд сосредоточился на Феликсе.

Он стоял по другую сторону комнаты к ней спиной. Феликс надел влажные костюмные брюки и потянулся за рубашкой, которая лежала на кресле-качалке, когда она поняла, что он держал телефон возле уха.

– Да, трасса двадцать два... "БМВ" две тысячи восьмого года... Серая... Нет, я не буду у машины.

Она слушала его ответы, ее желудок свело, когда он на одном выдохе выпалил, в какой гараж следовало транспортировать машину, и личные данные. Закончив звонок, он выудил из заднего кармана брюк бумажник. Поппи ждала, пока он, достав визитку, сделал еще один телефонный звонок, в этот раз по голосу ощущалось, что он звонил другу.

– Привет, мне нужно, чтобы ты меня подобрал... Где-то на трассе двадцать два. Подожди, дай уточню.

Спина Поппи окоченела, когда Феликс обернулся и посмотрел прямо на нее, словно знал, что все это время она стояла там.

– Какой у тебя адрес? – спросил он с каменным выражением на лице. Она назвала адрес, и он опять повернулся к ней спиной, передавая информацию.

Не зная, чем себя занять, Поппи направилась на кухню и начала наполнять водой чайник. От горячего чая ей всегда становилось лучше, когда дела шли не так, как планировалось.

Когда она ставила чайник на плиту, ощутила, что в комнату вошел Феликс. Намеренно игнорируя его, Поппи принялась искать кружку и выбирать, какой сорт чая подошел бы под ее настроение. Она понимала, что это был детский поступок, но не могла заставить себя взглянуть на него, чтобы сердце не ушло в пятки. Это не имело смысла, а что же имело?

Именно Феликс нарушил напряженную тишину:

– Скоро за мной приедет машина.

Поппи просто открыла пакетик чая "Эрл Грей" и залила его кипятком. Она почувствовала спиной, что он подошел, и замерла. Протянув руку мимо нее, Феликс взял с полки кружку и поставил ее на кухонный стол возле ее чашки.

– Думаю тоже выпить чашечку чая, если ты не возражаешь.

Жар, исходящий от его обнаженной груди, проникал через ткань ее ночной сорочки, и по ее спине пробежал озноб, а в памяти всплыли образы их переплетенных тел в ее кровати, ласкающих, целующих друг друга и наслаждающихся сексом. Ей хотелось вернуть это время, никогда не вставать с кровати, но это было невозможным. Мыльный шарик лопнул, нужно было ввернуться на грешную землю.

Он отошел от нее слишком быстро, резко вернув ее в действительность.

Не сказав ни слова, она начала готовить ему чай. Это заняло у нее больше времени, чем было нужно, поскольку она снова и снова окунала пакетик в воду, добавляя чуть молока, чтобы немного остудить. Делала все, чтобы подольше не замечать истинной проблемы. В конце концов, она взяла обе кружки в руки и повернулась к нему лицом, понимая, что это необходимо.

За маленьким обеденным столиком в углу комнаты Феликс выглядел великаном. Его огромное тело подавляло тонкие металлические ножки стульев, а рука, которую он положил на стол, заняла больше половины столешницы. Поппи пыталась запечатлеть в памяти его образ за столом, его темный проникновенный взгляд, следящий за каждым ее движением, его длинные ноги в зауженных брюках, вытянутые вперед, чтобы, когда он бы ушел, воссоздать эту картинку и в ночи предаваться воспоминаниям о том, как она встретила удивительного мужчину и испытала невиданную страсть в его опытных руках.

Он отчаянно хотел протянуть к ней руки, усадить к себе на колени и уверить, что между ними все было хорошо, но это бы сделало ситуацию только хуже. Ему необходимо было обуздать себя, чтобы не схватить ее, когда она передала ему кружку горячего чая. Вместо этого он взял чашку и осторожно отпил.

В действительности он не любил чай. Он был кофеманом, правда, но чаепитие показалось хорошей возможностью разорвать убийственную пелену, которая окутала прекрасное окончание великолепной ночи. Как же все пошло так наперекосяк?

О, да. Он ушел и с тяжелым сердцем разрушил то, что не имел права разрушать.

Ночь перетекала из одной катастрофы в другую. Хотя, если бы он был полностью честен, то случайная встреча с Поппи была самым лучшим, что случилось с ним за последнее время. Все в ней свидетельствовало о том, что она была благоразумна, честна и просто по-настоящему мила. Не каждый день встречаются такие люди, как она. Она принадлежала к редкому типу людей особенно в городе. Она ничем не была похожа на женщин, которых он обычно себе выбирал, и его беспокоило то, что он обошелся с ней как с еще одним безымянным и безликим телом.

Она была какой угодно, но не такой. У Феликса возникло смутное подозрение, что много времени спустя, когда каждый из них двинется своей дорогой, она останется у него в памяти.

Он был дураком, если подумывал уйти, но когда в тишине раздался сигнал машины, Феликс поднялся и направился к двери.

Поппи последовала за ним, ее собака Бо тихо шла следом, пока Феликс надевал влажную одежду. Когда он все же решился взглянуть на нее, то его встретил пустой взгляд. Он уже видел его раньше, обычно таким взглядом его одаривали, как только он отказывал дамам, которые ожидали от него большего, чем он желал им дать.

Хотя Поппи была совсем другой.

Она и слова не проронила, чтобы он остался, не цеплялась за него и не была агрессивной, когда поняла, что ничего не последует дальше. Не было всего того, чего он ожидал. Вместо этого она спокойно провела его до двери.

Когда Феликс вышел на крыльцо, то обнаружил, что дождь прекратился и сел легкий туман, поэтому на подъездной дорожке он отчетливо видел машину Тейта. Ему следовало сразу уйти, но его ноги приросли к полу. Его желудок свело от самой идеи, что он сойдет с крыльца и ни разу не обернется. Его интуиция подсказывала, что если он сейчас ничего не скажет, то потом пожалеет об этом, но страх сковал его на месте, он не мог ни уйти, ни обернуться.

Тейт дважды посигналил, и эти нетерпеливые короткие сигналы опять привлекли внимание Феликса. Пройдясь рукой по волосам, он готов был уйти, как вдруг решил отбросить все сомнения. Его всегда учили слушаться своей интуиции, которая говорила ему сейчас, что такую девушку, как Поппи, не часто встретишь, он был бы дураком, если бы прошел мимо.

– Поппи, я... – Его слова быстро увяли, когда, обернувшись, он увидел запертую дверь, а Поппи исчезла внутри дома. Его взгляд переметнулся к окнам гостиной, но там была абсолютная темнота. Он задался вопросом, что делать, спускаясь по степеням и вскинув голову, чтобы посмотреть на второй этаж.

Когда он посмотрел вверх, вглядываясь в темные окна, легкий туман стал оседать на его лице прохладными каплями. Прошла одна минута, затем другая, и наконец-то загорелся свет в угловой комнате. Феликс разрывался на части. Следовало ли ему кричать ей под окнами, словно возбужденный подросток, жаждущий внимания, или заколотить в дверь, как психически больной, пока она не вызовет полицию?