Текст книги "Светоносная Змея: Движение Кундалини Земли и восход священной женственности"

Автор книги: Друнвало Мельхиседек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Место вокруг нас и сам амфитеатр были насыщены энергией тысячелетий, в течение которых здесь проводились священные церемонии. Томас дал нам с собой кое-какие травы и священные предметы, чтобы мы, как велит традиция островитян, положили их в центре круга, поэтому, зная, насколько важно не нарушать местные верования, мы так и сделали. Когда наконец все было готово, до начала церемонии оставалось всего три минуты.

Я посмотрел в глаза моей спутнице и уловил в них не столько предчувствие, сколько неведение того, что должно было произойти. Зная, что Мать Земля вот-вот воспользуется ею как орудием для колоссального энергетического сдвига, который окажет влияние на всех женщин Земли, она, словно завороженная этим знанием, поневоле сдерживала свое дыхание.

Я выбрал подходящий момент, взял ее за руку и начал произносить следующие слова, чтобы придать ей уверенность:

– В настоящий момент ты самая главная, самая прекрасная и самая сексуально привлекательная женщина из всех живущих на Земле. Закрой глаза и позволь своему духу войти в твое тело и полностью обосноваться в нем. Через несколько минут ты станешь Землей, творящей новые пути для выражения женственности.

Я посмотрел на часы. Оставалось пятьдесят пять секунд до того момента, когда в священную дыру в Египте будет брошен камень. Я повернулся к своей подруге и увидел, что она ушла в себя. Время и пространство сейчас ничего не значили для нее. Она пребывала в том месте, о котором знала и которое воспринимала в целом мире только она одна.

В моей голове начался безмолвный отсчет последних секунд. Я ничем не мог помочь. И не мог даже представить, что должно случиться.

Пять, четыре, три, два, одна – сейчас!

Женщина, естественно, не могла знать точно, когда, в какую долю секунды это произойдет, а все происходило как раз в данную секунду.

Она стояла на коленях, выпрямив спину, и в тот момент, когда церемониальная энергия мощным потоком влилась в нее, на ее лице мелькнуло выражение, говорившее о шоке или потрясении, и тело откликнулось на это тем, что полностью осело на землю.

А затем через нее прошла вторая волна энергии. И еще одна. Для нее, очевидно, это было просто восприятие энергетических волн, которые отличались между собой по степени интенсивности, а вот для меня, мужчины, который глядел на нее со стороны, это было также и сексуальное переживание.

Я знал, в чем смысл этой церемонии, но только наблюдая за этой женщиной и чувствуя то, что чувствовала она, я осознал всю мощь происходящего сексуального сдвига.

Она вытянулась на земле, широко раздвинула ноги, а из самых глубин ее сокровенного внутреннего храма наружу рвался стон. Он звучал почти как стон боли, но был куда более диким и первобытным. Она погрузилась в ту область сексуальности, где полностью была мужчиной, и впервые в своей жизни познала неуемную тягу желания – желания соединиться с красивой женщиной. Ее обычная сексуальность растворилась, исчезла, уступив место реальности, о которой, как она сказала позже, она могла только мечтать, и только эта реальность была настоящей. Эта была телесно-энергетическая реальность.

Затем, столь же стремительно, как и вся процедура, в ее тело хлынула новая волна энергии, и она непроизвольно сменила позицию. Теперь она ерзала по земле, хватаясь за нее руками, и стон, еще более громкий, чем прежде, рвался прямо к Отцу Небу, нависавшему над ней. Теперь ее сексуальность изменила свою полярность. Сейчас она целиком и полностью была женщиной, желавшей, чтобы в нее вошли так глубоко, насколько это под силу человеку.

«О боже, я люблю тебя!» – то и дело срывалось с ее губ. Эти слова, несомненно, предназначались тому, кого могла видеть только она.

Затем на нее накатила еще одна волна энергии – теперь она снова была мужчиной. Но на этот раз к чисто мужскому желанию примешивалось немного женского. Каждый раз, когда энергия Матери наполняла ее тело, ее сексуальная полярность менялась на противоположную, все больше приближаясь к равновесию. Как маятник, качающийся из стороны в сторону, ее сексуальность с каждой энергетической волной меняла свою полярность, пока наконец не утвердилась близко к центру.

В течение следующих получаса или около того энергия стабилизировалась, но мы оба, и моя подруга и я, уже знали, что женщина навсегда преобразилась под влиянием этого опыта, так же как преобразилась и сама Земля.

В будущем женщины этой планеты будут в гораздо большей мере центрироваться на своей собственной, женской сексуальности и будут меняться легко и пластично, а не так резко, как последние 13 ООО лет, когда доминирование мужчины неумолимо втягивало их в мир мужского опыта. Отныне женщины готовы к тем преобразованиям, которые произойдут в будущем, преобразованиям, к которым они, раздираемые сексуальным дисбалансом нынешнего времени, никогда не смогли бы приспособиться. Это было лишь начало, ибо если что и претерпело изменения, так это Единая Решетка Сознания над Землей. Эта решетка – будущее человечества, которое теперь становилось полностью зависимым от женщин всех стран, культур и регионов, созданных этим человечеством в своем уме.

Прецессия равноденствий вот-вот должна была вступить в новый 13000-летний цикл, на этот раз ведомый женской мудростью, мудростью всех женщин Земли, которую каждая из них хранит в маленькой потайной комнатке в своем прекрасном женском сердце. Без этой безусловной любви человечество потерялось бы среди всех тех ментальных пут и ограничений, которые за последние 13 ООО лет воздвигли мужчины для защиты себя. Такая защита была необходима в прошлом, но сегодня она – одно из величайших препятствий на пути выживания, расширения нашего сознания и восхождения рода человеческого к новому миру света.

Спасибо тебе, Господи, за женское сердце! Так было всегда: мужчины защищали нас, когда мы входили в темную часть цикла, а женщины вели нас к свету, когда Великий Цикл начинал делать обороты в направлении центра Галактики.

Моя подруга лежала обмякшая на земле; все мышцы ее тела были расслаблены. Она только что испытала самый удивительный и необычный оргазм в своей жизни и благодаря ему спасла человечество.

Неожиданно в небе полыхнула молния, и пространство вокруг нас сотряслось от раскатов грома. Это подстегнуло нас обоих. Женщина вскочила, прижалась ко мне, и мы удивленно озирались вокруг, изумляясь тому, сколь не походила эта атмосфера на то синее небо и белые кучевые облака, которые были частью пейзажа в момент, когда началась церемония. Я настолько погрузился в энергию церемонии, что не заметил, как весь остров в считанные минуты оказался во власти яростного шторма. Молнии вспыхивали одна за другой, раскалывая воздух вокруг нас. Ситуация с каждой минутой становилась все более и более серьезной.

Мы схватили вещи и начали осматриваться в поисках укрытия, но слишком поздно. Через пятнадцать минут после окончания церемонии на остров обрушился яростный, ураганный ливень. Ни разу в жизни я не видел ничего подобного. Вода низвергалась с небес такой плотной стеной, что буквально в нескольких метрах от нас ничего не было видно.

Наконец мы нашли местечко под навесом скалы, где и укрылись от потоков дождя, держа друг друга в объятиях, пока бушевал шторм. Мы еще не знали тогда, что дождь зарядил без малого на трое суток!| В конце концов мы кое-как одолели обратный путь до пляжа, к своей «семье», но за это время наша жизнь изменилась так, что вряд ли я в состоянии передать это на страницах книги. Столь сильный шторм был довольно обычным явлением на острове, а вот то, что одновременно точно такое же явление произошло и в Египте, обычным никак не назовешь. Через пятнадцать минут после окончания церемонии в Египте на Гизу хлынули потоки дождя, который продолжался трое суток, что для этого крайне засушливого региона весьма необычно. Газеты сообщали, что улицы Гизы затоплены и трое людей утонули. Один из репортеров уверял, что за всю историю Египта ничего подобного еще не случалось.

Глядя на это событие с позиции сегодняшнего дня, я понимаю, что это был мощный эмоциональный выплеск Матери, стремящейся еще раз привести в равновесие свое внутреннее состояние. Хотя новый, женский сексуальный баланс проявится в мире только через несколько лет, для нашей Матери он уже стал реальностью здесь и сейчас, дав начало новому циклу жизни ее драгоценного тела – планеты Земля.

Глава десятая
Остров Кауаи и четырехмерная церемония передачи власти от мужчины к женщине

Наконец мы с подругой могли перемещаться без всякого давления со стороны Вознесенных Учителей. С другой стороны, иного выбора, кроме как покинуть остров Муреа, у нас не было, поскольку билеты на самолет были куплены заранее, а на то, чтобы обменять их, у нас уже не оставалось денег.

Покидать остров было невероятно тяжело. Наши сердца навеки остались на этом крошечном клочке земли, состоящем из гор, песка и деревьев. Но мысль о том, чтобы прокатиться в Австралию, тоже была невероятно волнующей. Мы решили, что после завершения нашего духовного паломничества непременно съездим туда, и чем больше мы говорили об этом, тем больше нам не терпелось поскорее там оказаться. О Большой Барьерный риф, мы едем к тебе!

Мы сели на пароход до Таити, а оттуда вылетели в Сидней. Сидней – замечательный, очень красивый город, где в гавани по темно-синим водам непрестанно снуют туда-сюда белые парусники. Правда, мы задержались там недолго, поскольку нас манил риф. Мы слышали, что риф был таким же райским местом для аквалангистов, как и Муреа, и это нас радовало, поскольку к этому моменту мы стали почти мастерами подводного плавания. И вот мы отправились автостопом на восточное побережье, по пути беседуя с местными жителями и мало-помалу начиная постигать удивительную природу оззи – австралийцев. Это 6ыли очень открытые, любящие и ценящие шутку люди. Не думаю, чтобы я когда-либо так смеялся в своей жизни, как в этот раз.

Наконец мы оказались в местечке под названием Байрон-Бей, где встречаются воды северного и южного океанов, рождая огромные волны, непрерывно накатывающиеся, словно по часам, на побережье, что делает это место идеальным для серфингистов.

Я уверен, что все хиппи шестидесятых годов каким-то образом добрались до этого городка и основали здесь пляжное братство, не допускавшее к себе посторонних людей, дабы они не портили здешние мир, любовь и благодать. Поскольку я сам принадлежу к числу первых, самых закоренелых хиппи, то мне показалось, будто я умер и попал на небеса. Это было мощнейшее дежавю. Все эти люди говорили на моем языке! Нам с подругой было очень нелегко покидать это место, поэтому мы решили, что не очень-то и стремимся к рифу и тот вполне может подождать.

Я прожил на побережье две недели и стал практически настоящим «пляжным бомжом». Но вот однажды, когда я медитировал на вершине горного хребта, созерцая оттуда Тихий океан, мне вдруг явился Тот. Сначала я подумал, что он просто пришел осведомиться, как дела, но у него были другие планы.

Впервые я видел Тота таким нерешительным. Я спросил его, в чем дело, и он ответил:

– Друнвало, мне очень жаль, но я вынужден попросить тебя сделать для нас еще кое-что.

Волосы у меня на затылке буквально вздыбились от такого известия. О нет, только не сейчас!

– Чего ты хочешь? – еле выдавил я из себя, ибо был не в силах говорить.

– Мне в самом деле очень жаль, – ответил Тот, – но ты должен немедленно вылететь на Гавайи, на остров Кауаи, и чем скорей, тем лучше.

– Тот, я думал, у нас есть время немного отдохнуть. Не может ли это дело подождать еще пару недель?

– Нет, – просто ответил он. – Это дело даже еще более важное, чем то, которым ты занимался на Муреа. Пожалуйста, постарайся понять.

Какое-то время я молчал, не зная, что сказать. Я знал только, что духовная работа была одной из главных причин, по которым я пересек Вселенную и оказался здесь, на Земле. И ставил эту работу превыше всех других аспектов своей жизни. Но я понимал, что моей подруге, которая предавалась праздному ничегонеделанью и вовсю наслаждалась отдыхом, эта идея вряд ли придется по душе.

Наконец я взглянул на своего наставника и сказал:

– Хороню, если ты говоришь, что это важно, пусть будет по-твоему. Чего ты хочешь от меня?

– Не сейчас, – ответил он. – Я все объясню, когда ты приедешь на Кауаи. Спасибо, Друнвало. Вели бы кто-то другой мог сделать эту работу, я не стал бы просить тебя.

И он исчез.

Я долго сидел, пытаясь придумать, как сказать об этом моей подруге, но в голову ничего стоящего не приходило. Так или иначе, но сказать все равно придется.

Она сидела у палатки и штопала порванную одежду. Когда я подошел, она взглянула на меня и вновь вернулась к своей работе.

– В чем дело, Друнвало?

Я рассказал все как есть, стараясь привести разумные доводы в пользу того, что пора покинуть Австралию и отправиться на Кауаи. Она посмотрела на меня (судя по ее виду, она была весьма разочарована) и сказала:

– Дорогой, я не уеду отсюда, пока не увижу Большой Барьерный риф. Если тебе нужно, то уезжай. Я тебя пойму, но сама не поеду. Понятно?

– Понятно. Собственно, я тоже не хочу уезжать, но должен. В этом смысл моей жизни.

– Ну, тогда встретимся в другом месте. Не знаю, где и когда, но встретимся. А это место мое так нравится, что я еще не скоро отсюда уеду.

Я обнял ее, сложил вещи и уехал рано утром – один. Было немного забавно оставлять ее одну в чужой стране, но, с другой стороны, она немало попутешествовала по миру, была взрослой девочкой и могла за себя постоять. А Австралия – действительно прекрасная и спокойная страна. Прошло почти шесть месяцев с момента расставания, а мы до сих пор не увиделись. Жизнь иногда может быть столь же странной, сколь и удивительной.

Я приземлился на Мауи и пересел на маленький пароходик, курсирующий между островами, доставляя с одного на другой местных жителей, и на нем добрался до Кауаи. Кауаи – самый древний в цепи островов, являющихся остатками затонувшей Лемурии. Поэтому и энергия здесь тоже древняя, какими стандартами ее ни измеряй.

Пока самолет заходил на посадку, я размышлял о том, что же именно мне предстоит здесь сделать. По этому поводу у меня не было ни малейшего представления. Как тут не удивляться?

Над островом висели густые дождевые тучи. Здесь почти всегда шел дождь. Это было самое влажное место на Земле. Если где-то выпадает 120–150 см осадков в год, это место считается очень влажным. А на Кауаи выпадает 12 метров (!) осадков в год, поэтому склоны почти всех гор на острове представляют собой сплошные водопады.

Вскоре я стоял в аэропорту с тем чувством собственной неуместности и оторванности от места, которое вызывают у меня все аэропорты. Я решил взять напрокат машину – не только чтобы на ней передвигаться, но и чтобы вернуть себе чувство дома. Думаю, что я просто скучал по своей подруге.

Решение взять машину оказалось как нельзя кстати, поскольку, следуя указаниям Тота, мне пришлось колесить по всему острову. Его северо-западная часть настолько неровна, что власти давно отбросили мысль построить кольцевую дорогу, охватывающую все побережье; поэтому здесь имеется лишь одна основная дорога, в форме лошадиной подковы, протяженностью примерно в 50 километров. Куда бы я ни направлялся, мне всегда казалось, что я нахожусь на противоположном конце этой подковы. Каждый раз, когда я ехал в место, названное Тотом, он останавливал меня на полпути, отменял прежний пункт назначения и отправлял на другой конец острова. Никогда не забуду тот день, когда я возвращал машину в бюро проката. Если большинство людей, берущих машину напрокат, накатывают за столь короткий срок километров сто, то на моем счетчике значились тысяча двести. Приемщик не верил своим глазам, но я-то знал, что это правда!

Первую ночь я провел в палатке на берегу океана, на поросшем травой холмике. Впервые за все время я испытал умиротворение, а шум океанских волн баюкал меня, навевая глубокий сон.

Проснувшись утром, я вспомнил, что Тот все еще не сказал, с какой целью я здесь, но не сомневался, что вскоре это состояние сонной расслабленности сменится интенсивной работой. И оказался прав. Видимо, Тот прочел моим мысли, ибо не прошло и получаса, как он появился передо мной.

«Мне слишком сложно объяснить за один раз, что именно тебе предстоит сделать, – сказал он. – Так что я буду объяснять по частям. Проще говоря, здесь, на острове, ты должен принять участие в церемонии, цель которой – изменить ход истории. Но церемония эта совершится лишь тогда, когда некоторые вещи встанут на свое место. Так вот. Как я сказал, ты здесь для того, чтобы стать участником церемонии, связанной с историей Земли, однако прежде, чем будет проведена большая церемония, ты должен принять участие в малой церемонии, которая проводится здесь каждый год и связана с чакрой сердца этого острова. Это место находится под манговым деревом. Спрашивай – и ты его найдешь». И Тот неожиданно исчез.

Я начал опрашивать местных жителей, но кого бы я ни спрашивал о церемонии, связанной с чакрой сердца и совершаемой под манговым деревом, они тут же торопились уйти. Видимо, это было событие, знать о котором чужеземцам не положено.

В конце концов я наткнулся на молодого гавайца – он точно знал, о чем я спрашиваю:

– Если ты действительно должен участвовать в этой церемонии, то ступай к реке, – сказал он и указал на широкую реку с темно-зеленой водой, бравшую начало где-то в середине острова.

Помедлив секунду, он добавил:

– Но если тебе повезет и ты доберешься до этого места, то сразу после окончания церемонии уходи, не оглядываясь, а если оглянешься, твоя жизнь может оказаться в опасности.

Я спросил, что он хочет этим сказать, но он просто пожал плечами и пошел прочь.

– Как найти место, где происходит церемония чакры сердца? – спросил я вдогонку.

Не оборачиваясь, он сказал:

– Следуй своему сердцу. А как еще?

Когда он исчез в дверях старой бакалейной лавки, я подумал: «Неужели жизнь всегда должна быть столь таинственной?»

Река извивалась среди густой роскошной листвы и дорогих особняков. Я знал, что делать и куда ехать – к реке и вдоль нее, – но, кроме этой информации, у меня, как обычно, не было главного – ключа. Я завел свою маленькую «тойоту» и поехал, старясь держать направление к реке и следовать своему сердцу, но ехать, не зная куда, казалось бессмысленным. Кроме того, я устал, и единственное, чего мне хотелось, – остановиться и вздремнуть. Поэтому я так и сделал: съехал на обочину дороги и закрыл глаза. Став таким образом восприимчивым к вибрациям сердца, я сидел и ждал.

Минут через тридцать или сорок, когда я уже готов был тронуться с места, из-за деревьев появились две юные пары с цветами в руках, одетые в церемониальные одежды. Одна из пар несла глиняные горшки. Они сели в машину и через минуту скрылись из виду.

Повинуясь инстинкту, я вышел из машины и направился по той тропинке, по которой пришли они. Она уходила в чащу деревьев, и, следуя по ней, я вышел к берегу реки, на которую указывал гаваец. По пути я встретил еще нескольких человек, возвращавшихся с церемонии. Никто из них не то что не кивнул в знак приветствия, но даже не взглянул на меня. Я продолжал двигаться дальше.

Пройдя таким образом вдоль реки с полкилометра, я наткнулся на огромное манговое дерево, добрая половина которого нависала над водой, и у его основания обнаружил жертвенные подношения. Присмотревшись, я понял, что это церемониальные дары.

Неподалеку, погрузившись в медитацию, сидела молодая девушка лет восемнадцати, по внешности – чистокровная гавайка. Я сначала не заметил ее, так как ее скрывали от меня несколько небольших деревцев, а когда заметил, то сразу понял, что она первая увидела меня, хотя ее глаза были опущены и она делала вид, что не догадывается о моем присутствии.

Я понял, что попал в священное место, и решил отнестись и к нему, и к дереву со всем подобающим уважением. У меня был с собой небольшой кристалл, а по пути я позаимствовал у местной флоры несколько ее даров, то есть, проще говоря, нарвал цветов вроде тех, что видел в руках у двух юных пар. Положив кристалл и цветы у подножия дерева, я сел немного в стороне, чтобы меня никто не увидел, и погрузился в медитацию, прислушиваясь к своему сердцу. Меня наполнило чувство радости, и теперь я точно знал, что это то самое место, куда меня отправил Тот.

Как только я уверился в этом, перед моим внутренним взором предстал Тот и сказал: «Кристалл напитан твоими вибрациями, поэтому его нужно бросить в реку. Но еще до того, как он упадет в воду, повернись и уходи, не оглядываясь. Просто уйди и вернись к своей машине».

Я сделал в точности так, как было сказано: бросил кристалл туда, где простирались над рекой ветки мангового дерева, и, прежде чем он упал в воду, повернулся и ушел. Я шел, не оглядываясь, поэтому не знал, все ли еще на месте та молодая девушка и не случилось ли чего необычного. Я просто поступил так, как диктовали здешние правила.

Навстречу мне попадались гавайцы, идущие к манговому дереву, но я при встрече с ними опускал глаза и продолжал идти, пока не добрался до дороги. Тут я вздохнул с облегчением, ибо понял, что вышел из зоны действия энергетического поля святилища. Сев в машину, я поехал к океану.

Проснувшись на следующее утро, я почти сразу узрел Тота, который проявился в сфере моего осознания. Теперь он заговорил о других вещах:

– Тебе нужно, – сказал он, – получить разрешение на проведение главной церемонии от кахуны этого острова.

Он назвал мне имя женщины, у которой я должен получить разрешение, и показал, как она выглядит. Судя по тому образу, который спроецировал Тот, эта была осанистая и волевая женщина преклонных лет.

– Как мне найти ее?

– Нахождение ее – часть общего процесса, – сказал Тот. – Ты должен сделать это без посторонней помощи. Ты ее найдешь, когда отыщешь вот этот кристалл.

В этот момент перед моим внутренним взором появился огромный кристалл кварца около метра в длину и сантиметров 80 в ширину. Никогда не видел такого большого кристалла воочию! Тот спросил, вижу ли я кристалл, который он мне показывает. Я сказал, что вижу. Тогда он заявил, что не может сказать, где его найти, поскольку и этот поиск тоже является частью процесса моего духовного роста. Сказав: «Найди кристалл, и ты найдешь женщину», – он собрался меня покинуть.

– И еще одно, – добавил он напоследок. – Кристалл находится рядом с чакрой сердца острова.

И Тот исчез.

Я объездил все места, где уже бывал, спрашивая людей, не попадался ли им па глаза такой большой кристалл, но безрезультатно. После двух дней поиска я решил, что если хочу найти кристалл, то должен задействовать свои внутренние способности, которые усовершенствовал на Юкатане.

На следующий день я вновь поехал гуда, где находилась чакра сердца острова, но дорога была длинная и от нее расходилось множество ответвлений. Искать кристалл в таких условиях можно было целую вечность.

Поэтому я поступил так же, как и во время поисков храма Кохунлич на Юкатане: я задействовал свой третий глаз. Держа в уме образ огромного кристалла, я ехал по дороге, пока не почувствовал, что должен свернуть в определенном направлении. Так я проехал несколько километров, делая повороты там, где, как подсказывало мне чувство, это было необходимо. В конце концов я оказался на вершине горного кряжа, в районе роскошных особняков, расположенных по обеим сторонам дороги. Внезапно, когда я свернул на другую дорогу, то увидел, что приближаюсь к индуистскому храму. Моя машина решила въехать на парковочную стоянку и заглушить мотор. Да-да, это не ошибка. Никак иначе не могу описать, как я сюда добрался. За меня это сделала машина!

Я вышел из машины и направился к огромной статуе Ганеши – индусского бога с головой слона. Статуя была выполнена просто мастерски и, думаю, имела в высоту метра четыре, а то и больше. Но влекла меня сюда не столько сама статуя, сколько чувство, что кристалл находился где-то рядом.

В храме шла воскресная служба. Стоянка была забита машинами. Я решил войти внутрь и осмотреться, надеясь, что это к чему-нибудь да приведет.

В центре храма находились люди, певшие на санскрите, и мое тело мгновенно окутал дым благовоний. Служба была мне знакома, так как я провел немало вечеров в общине Рам Дасса «Хануман фаундэйшн» (она находится в Таосе, штат Нью-Мексико), распевая во время даршана песни и мантры. Я закрыл глаза и присоединился к пению, на какое-то время забыв о цели своего визита.

По моему ощущению, прошло всего несколько минут, хотя мой трезвый ум неумолимо оповещал, что пролетел почти час. Минут через десять большая часть народа ушла, и в этом пересаженном на чужую почву древнем храме быстро воцарилась привычная тишина.

Теперь, когда храм покинули все люди, я наконец увидел алтарь, а в центре его – вот он! – гигантский кварц.[9]9
  Судя по всему, Друнвало посетил индуистский храм, основанный Садгуру Субрамуниясвами – современным шиваитским святым американского происхождения. Там действительно хранится самый крупный в мире одновершинный кристалл кварца (весом 317 кг и высотой 1 метр). Подробнее об истории обретения этого камня см. в книге Субрамуниясвами «Свитки из Лемурии» («София», 2008).


[Закрыть] Невероятное зрелище: кристалл, помещенный в самом центре алтарного пространства, распространял свое влияние на весь храм, пронизывая каждый его уголок. Не понимаю, как я не почувствовал его сразу же, как только вошел.

Я направился к кристаллу, желая выпытать у него, что же он хочет мне сказать, но дорогу мне преградил священнослужитель, проводивший службу.

– Что вам угодно? – властно спросил он.

Я посмотрел на него и сразу понял: вопрос о том, чтобы подойти к кристаллу, отпадает сам собой.

– Я ищу бабушку-кахуну. Ее зовут… – я назвал имя. – Вы не знаете, где можно ее найти?

Священник улыбнулся и сказал:

– Тебе не надо далеко ходить. Посмотри-ка сюда.

Я повернул голову и прямо перед собой увидел ту самую женщину, образ которой Тот показал мне два дня назад. Она улыбалась и излучала неподдельную сердечную теплоту, которая устраняла любые сомнения по поводу того, что именно она облечена настоящей властью и что именно ей я должен представиться.

– Бабушка, – сказал я, – я искал вас. Мы можем поговорить?

– Это все, чего ты хочешь?

Я облегченно вздохнул и рассказал ей все: о Тоте, о церемонии, которая должна проводиться на ее острове, и о том, что для участия в ней мне нужно ее разрешение.

– Бабушка, вы разрешаете мне провести эту церемонию?

С великой любовью она взяла меня за руку и сказала:

– Я даю тебе разрешение, Друнвало, но для столь важного события этого недостаточно. Ты должен получить разрешение еще и от духа острова.

Она сказала мне, как зовут духа, и добавила:

– Ты должен найти и спросить его сам. Да благословит Великий Дух тебя и твое дело!

Она крепко обняла меня и поклонилась на индусский манер, произнеся: «Намасте». Я поклонился в ответ и ушел. Сидя в машине, я испытывал огромное удовлетворение – и оттого, что нашел женщину, и оттого, что получил разрешение, хотя цель от этого не стала ближе. Теперь мне предстояло получить еще одно разрешение – от духа острова.

Я закрыл глаза и погрузился в медитацию, надеясь, что получу какую-никакую помощь. Тут же передо мной появился Тот и сказал с улыбкой:

– Ты ближе к цели, чем думаешь, Друнвало. Неужели ты не понимаешь, что жизнь уже состоялась? Мысль о неудаче или дополнительной работе – это лишь часть твоего сна, под влиянием которого ты все еще веришь, что отделен от других.

– Хорошо, хорошо, хорошо. Что дальше?

Тот в присущей ему осторожной манере сказал:

– Поезжай в Ханалей, но не в сам город, а мимо него, пока не доберешься до конца дороги. Останови машину и жди моих указаний.

Ведя машину вдоль побережья, я начал воскрешать в памяти то, что случилось со мной за последние несколько месяцев. Казалось, время мчится безумно быстро и я не в состоянии его контролировать. С другой стороны, за эти месяцы было сделано очень многое.

А у истоков всего, что я делал, стоял Тот. Ангелы, конечно, тоже были не на последних ролях, но их основная заслуга сводилась к тому, что они направляли меня к внутреннему свету, они были подлинной причиной всех моих решений духовного свойства, к тому же они ясно дали понять, чтобы я во всем слушался Тота. Тогда я еще этого не знал, но оказалось, что моя с ним работа близится к концу.

В этот момент я проезжал мимо Ханалея – скорее поселка, чем города, расположенного на северном конце подковообразной магистрали. Движение в его пределах было столь незначительным, что он казался скорее тупиком, чем придорожным городом, и я с новой силой почувствовал, насколько он мне мил. Здесь повсюду тебя окружают изумительно прекрасные ландшафты, а образ жизни местных жителей, свободный и открытый, является, как мне кажется, отражением той природной среды, в которой они живут. Когда я попадаю сюда, мое сердце всегда бьется немного спокойнее.

Я добрался до конца дороги и съехал на обочину, поставив машину так, чтобы она не мешала движению. Я не знал, как долго продлится это путешествие, а потому закрыл глаза и начал ожидать появления Тота.

И он не заставил себя ждать.

– Друнвало, – сказал он, – слушай мои инструкции. Сними с себя всю одежду, кроме туфель, и оберни бедра белой шалью, которая лежит у тебя в багажнике. И захвати с собой знахарскую сумку.

Действительно, со знахарской сумкой я не расстаюсь уже много лет и постоянно беру ее с собой в дорогу. В ней лежат магические предметы, которые я использую во время церемоний: кристаллы, камни, магические злаки, шалфей и кедр (их используют для очищения), а также птичьи перья.

– Церемония начнется, как только ты подойдешь к началу тропы, ведущей в горы, – сказал Тот. – Насчет духа острова не беспокойся, так как он – часть этой церемонии и всегда дает нам разрешение. Найди водопад, который при падении разделяется на две равные части. Когда найдешь, стань прямо перед ним, а потом сделай поворот на сто восемьдесят градусов. Посмотри прямо перед собой – и увидишь большой плоский камень. Там ты встретишься с духом острова, и там совершится церемония. Мы любим тебя и заранее благодарим за ту работу, которую ты выполняешь на благо этой планеты. И не забывай о сердце: живи, дыши и пребывай в нем.

С этими словами Тот исчез. Я открыл багажник и достал белую шаль. Знахарская сумка, то есть мешочек с перечисленными выше атрибутами, висела у меня на шее. Я разделся, обернул шаль вокруг талии и на секунду прикоснулся к своей магической аптечке. Затем закрыл глаза, и передо мной возникли улыбающиеся ангелы.

«Мы любим тебя», – сказали они.

Перейдя через дорогу, я подошел к тропе, ведущей в горы, где, по словам Тота, и начнется церемония. У самого ее начала стоял большой предупреждающий знак с черепом и перекрещенными костями, на котором было выведено: «Не входите в эту зону без высоких резиновых сапог: в воде водятся опасные бактерии, которые при попадании на кожу могут вызвать летальный исход. Не касайтесь воды».