Текст книги "Мстители"

Автор книги: Дональд Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Уж Беннетт-то ни за что не станет беспокоиться о тебе.

– Вовсе не обязательно быть таким же дерьмом, как он.

– Почему? – настойчиво повторила она. – Ты так и не сказал, почему?

– Собственно говоря, во всем виновата ты.

– Я!

– Послушай, – терпеливо проговорил я, – ты и так уже подняла достаточно шума, поведав, каких головорезов, вроде меня, использует в своих целях правительство Соединенных Штатов. Да, последняя статья была посвящена Бобу Дивайну, но следующая расскажет и обо мне. Тут уж ничего не могу поделать. Ты говоришь, материал передан в работу и теперь находится вне пределов даже твоей досягаемости. Придется сжать зубы и постараться вынести этот ураган. Единственное, что мы можем сделать, это предотвратить твою смерть, чтобы нас не обвинили еще и в этом. – Я глубоко вздохнул. – Согласен, поднимать шум твое ремесло, но разве я не могу по-дружески попросить тебя немного угомониться? Дай людям в Вашингтоне оправиться от скандала с нами. Согласен, Беннетт мерзкий тип, и в его организации хватает мерзавцев, но есть и немало порядочных людей. Хотя тебе, с твоим опытом общения с ними и трудно в это поверить, они проделали немало полезной работы. Тем более, погибших уже не воскресить, что бы ты ни написала. Если Беннетт продержится на посту еще пару лет, я первый благословлю тебя взяться за него. Можешь использовать даже, что я тебе сегодня рассказал. Заранее обещаю. Но сейчас ты и без того доставила нам достаточно неприятностей, и я прошу тебя немного передохнуть. И дать передохнуть нам. Позволь страстям немного поостыть, прежде чем затевать новую баталию.

Долгое время царила тишина. Наконец в темноте послышался ее голос:

– Не припомню, чтобы ты раньше хвалил ОФБ.

– Я и родного брата не стал бы хвалить, будь у меня родной брат. Скорее всего, он был бы невероятно скучным коротышкой, отсиживающим где-нибудь свои рабочие часы, с девяти до пяти, так что я считал бы его полностью потерянным человеком, пока не подвернулся бы случай припомнить, что, как утверждает старая пословица, родная кровь – не вода.

– Мистера Беннетта вряд ли можно назвать твоим братом.

– Не будь так в этом уверена. Во всяком случае, работающий на него Бердетт – мой брат, и тот парнишка, которого опекает Бердетт – мой младший брат. Все мы принадлежим к одной вздорной и задиристой правительственной семье и все занимаемся более или менее одним делом, причем большинство из нас по одним и тем же причинам.

– Каким причинам, Мэтт? Меня всегда интересовал этот вопрос.

– О Господи, – простонал я. – Теперь от меня требуется философское обоснование! Причин этих много и далеко не последняя среди них та, что встречаются люди, которые не ощущают полноты жизни, не имея возможности попадать под пули и отстреливаться. Тебе не обязательно пытаться это понять. Это относится к числу грязных маленьких тайн нашего якобы спокойного и ненасильственного времени, но поверь мне, что это так. Среди нас есть охотники за людьми, которые получают наслаждение от выполнения своего задания, играя в самую опасную игру в мире. Есть и искатели справедливости, которые мечтают переустроить мир в соответствии со своими идеалами; они встречаются повсюду, даже в нашем ремесле. И наконец – люди, жаждущие власти, которые обожают носить оружие и командовать вооруженными людьми. Имеется и множество других причин, хороших или плохих, а может и только плохих, но одна причина движет всеми – или почти всеми нами – хотя некоторые из нас о ней забывают.

– Какая же это причина, Мэтт? Я раздраженно произнес:

– Возможно, мы живем и не в самой лучшей стране, хотя лично я лучших не встречал, но это единственная страна, которая у нас есть. А теперь, пожалуйста, давай немного поспим. День выдался трудный, а у меня предчувствие, что и завтра легче не будет.

Глава 30

Когда на следующее утро я занял указанное Джулио место на канапе с низкой подветренной стороны стола в главной каюте происходящее показалось мне несколько нереальным. Элеонора расположилась рядом со мной. Это было самое удобное место за столом, наподобие отклонившегося кресла-качалки – собственно говоря, я уже сидел здесь раньше, когда ел завтрак под присмотром Джулио – но оно сковывало движения не менее эффективно, чем если бы меня связали по рукам и ногам. Стол представлял собой большую конструкцию с опускающимися, теперь поднятыми, крыльями, намертво пригвожденную к полу каюты большой алюминиевой мачтой, проходящей через его середину. Он являл собой островок устойчивости. Не могло быть и речи о том, чтобы я толкнул его в сторону Джулио, наподобие Джона Уэйна, очищающего салун на Диком Западе. Учитывая же, что стол занимал большую часть каюты, а Элеонора преграждала мне дорогу с одной стороны, добраться до нашего конвоира было немыслимо.

Однако пока подобные враждебные мысли казались почти предосудительными. В конце концов с тех пор, как мы вышли в море, похитители вели себя как нельзя более вежливо. Никто не толкнул, не ударил, более того, даже не сказал ни единого грубого слова. Нам вообще не причинили никаких неудобств, за исключением неизбежно возникающих в подобных обстоятельствах. Пожаловаться я мог разве на то, что кулинарные способности Джулио не шли ни в какое сравнение со стряпней француза Роберта. Поданный на завтрак кофе оказался слабым, а яичница подгоревшей. Все вместе взятое и вызывало у меня ощущение некоторой нереальности происходящего.

Первые слова Серины еще больше усилили это чувство. Держалась она чрезвычайно вежливо.

– Хочу поблагодарить, – заявила она. – Хочу поблагодарить вас обоих за то, что поверили моему слову.

Разумеется, в упомянутой атмосфере изысканности и хороших манер присутствовали и некоторые изъяны. Например, пассажиры явно не вписывались в шикарную обстановку блестящего тикового дерева и мягкой мебели. Моя одежда успела изрядно помяться, да и небритое лицо выглядело не лучшим образом. Элеонора умылась и привела в порядок прическу, и кофточка у нее оказалась достаточно стойкой, но все портили некогда элегантные белые брюки. Джулио из-за смуглой своей кожи нуждался в бритве еще больше, чем я. Короткие волосы Серины пребывали в полном порядке, и красный лифчик как всегда успешно справлялся со своими обязанностями, но белые шорты утратили безупречно отглаженный вид, и я разглядел грязь у нее на плечах. Что ж, белые брюки и голубые кофточки не лучшим образом подходят для плавания на яхтах.

Я услышал, как мужчины на палубе перекинулись несколькими словами, за которыми последовал скрежещущий звук лебедки, поднимающей парус. Серина по-прежнему молчала, сидя напротив нас, с высокой стороны стола. Рядом с ней расположился Джулио со своим пистолетом – еще один штрих, портящий картину дружеской прогулки на яхте.

– Я знала, что вы опытный профессионал, – заговорила она, обращаясь ко мне, – и потому весьма опасалась, что воспользуетесь возможностью сбежать вместе с мисс Брэнд. Точнее, – добавила она, бросив взгляд на беспокойно пошевелившегося Джулио, – тем, что вы могли счесть возможностью. Джулио также весьма опытен. Поймите, я никоим образом не хочу угрожать или бросать вам вызов. Вы здесь потому, что нужны мне, и вы нужны мне живыми. Никому из вас не причинят никакого вреда. Пожалуйста, поверьте.

Это прозвучало весьма успокаивающе и обнадеживающе, но я не мог оторвать взгляда от ее глаз. Они по-прежнему вели себя странным образом, беспорядочно перебегая с предмета на предмет и в то же время ничего перед собой не замечая.

Наблюдая за этими обескураживающими карими глазами и размышляя, много ли действительно здравого смысла скрывается за ее показной вежливостью, я чуть было не упустил из виду значительно более важный сигнал, промелькнувший в глазах Джулио, когда прозвучало уверение, что нам не причинят вреда: мгновенный всплеск полузлорадного, полунасмешливого выражения, выдающего истинное положение вещей. Я внутренне содрогнулся. За подобные ошибки обычно расплачиваются жизнью. Я позволил себе излишне довериться и недооценить врага, посчитать себя таким умным и сильным, что никому не по силам перехитрить меня или притронуться ко мне. Неожиданно я осознал, что этот непримечательный морячок, беспечно размахивающий браунингом, играл со мной точно также, как я с ним – добивался взаимного уважения, даже дружбы, чтобы убить со смаком.

Я заставил себя смотреть в прежнем направлении; один взгляд – и Джулио понял бы, что я его разгадал.

– Приятно слышать, – сказал я девушке. Она кивнула мне и повернулась к Элеоноре:

– Я намерена помочь вам собрать материал для статьи, мисс Брэнд. Для той самой статьи, над которой вы так усердно работаете. Прежде всего, уверена, вам обоим будет интересно узнать, что в трюме находится солидный заряд взрывчатки. – Выражение наших лиц вызвало у нее улыбку. – Ох, не беспокойтесь. Взрыв нам не угрожает. Собственно говоря, взрывчатку установили на судне сразу после того, как я его приобрела, одновременно с прочими доработками, требуемыми новыми правилами. По сути дела, взрывчатка стала неотъемлемой частью судна, она упрятана в днище так, что отыскать и извлечь ее оттуда, не разобрав яхту на части невозможно. И она не представляет ни малейшей опасности, пока детонатор не включен определенным образом.

– Каким же? – поинтересовался я. Серина встряхнула головой.

– Этого не скажу. Человек, которому известно, каким образом устанавливается детонатор, может его и разрядить, а вам это ни к чему.

Я пожал плечами.

– Ладно. Что за детонатор?

После некоторого колебания последовал уклончивый ответ:

– О том, что касается взрывчатки, ничего больше изложить не могу. Во-первых, потому что и сама не помню всех технических тонкостей, а во-вторых, потому что располагая подробными сведениями вы сможете определить ее местонахождение, а мне вовсе ни к чему лишние трудности. Что же касается детонатора, тут возникает своего рода проблема. Как чисто практического, так и морального характера.

Элеонора беспокойно пошевелилась.

– Морального характера? Вот уж не думала услышать это выражение в подобной речи, мисс Лорка.

Лицо Серины Лорки напряглось. Она холодно произнесла:

– Ничуть. Видите ли, мисс Брэнд, я не намерена убивать этих мерзавцев своими руками, а потому не хочу использовать взрывное устройство с дистанционным управлением, где достаточно просто нажать на кнопку. Нет, эта сволочь должна сама себя уничтожить. – Она глубоко вздохнула, нервно поправила лифчик и продолжала, отчетливо выговаривая каждое слово: – Практическое решение данной проблемы было весьма и весьма непростым. Вы провели ночь на движущейся яхте и понимаете, что о контактном взрывателе не может быть и речи. Заряд взорвался бы от первой же сильной волны. То же относится к любому детонатору, срабатывающему в зависимости от поведения судна. Яхта и без столкновения может вести себя самым невероятным образом; достаточно представить внезапный сильный шквал.

– Приближение? – предположил я. Она кивнула.

– Кажется, взрыватели, срабатывающие при приближении использовались на торпедах во время Второй Мировой войны. Разумеется, с тех пор их не раз применяли и в других типах снарядов. О данном типе взрывателя скажу только, что мы приобрели полдюжины из числа армейских излишков у подпольного торговца, который... в общем, не важно. Один из отцовских... в общем, специалист в этой области приспособил их для моих целей. Взрыватель срабатывает на расстоянии тридцати футов от любого крупного металлического объекта. По моему, это достаточно справедливо. Ведь детонатор находится практически в центре яхты. Любое крупное стальное судно с двигательной установкой, находящееся в море на расстоянии тридцати футов от центра сорокафутовой парусной яхты несомненно нарушает правила судоходства. ПРАВСТОЛК 18-a-IV. Я не чувствую себя обязанной усложнять собственную задачу, действуя из расчета на непосредственное столкновение.

– Мне следовало догадаться, – промолвила Элеонора. – Вы взяли эту идею из книги, и я, кажется, даже знаю из какой.

– Книги, как бы не так! – вскинулась черноволосая девушка. – Да вы не найдете ни одного живого моряка на побережье, который не наталкивался бы в море на эти огромные, наглые механические чудовища и не жалел при этом, что у него нет заряженной пушки под рукой. Меня тоже посещали такие мысли, я подумывала о чем-то наподобие базуки, которую можно направить на мостик и разнести мерзавцев, но так даже лучше. Так они сами решают свою судьбу. Если выполняют требования правил и держатся на безопасном расстоянии, им ничто не угрожает. Если продолжают идти своим курсом, не обращая внимания на какую-то яхту – а многие из них именно так и поступают: – плевать, это всего лишь парусная скорлупа, и пусть убирается с нашего пути, если успеет – или если они просто не утруждают себя наблюдением за морем, что ж, они покойники, и в полной мере заслужили подобную участь.

– По-моему, не слишком справедливо осуждать на смерть всю команду судна за беспечность нескольких человек на мостике, – заметила Элеонора.

– Это не просто беспечность. Люди с больших судов уверены, что океан принадлежит только им, и плюют на правила. К тому же, каждый вносит свою лепту в конечный результат. Мотористы запускают двигатели и разгоняют махину, прекрасно сознавая, какие кровожадные недотепы управляют ею с мостика, а стало быть повинны в столкновении не меньше тех, кто находится на палубе. Попробуйте убедить евреев, что Эйхман не виновен, потому что просто выполнял приказы! – Серина еще раз глубоко вздохнула и одернула лифчик, несмотря на то, что тот находился в точности на положенном месте. – Ладно. Не стану вдаваться в подробности. Оба вы слышали о гибели «Фэйрфакс Констеллейшн», а стало быть понимаете, о чем идет речь. Все, что я рассказала вашему Питерсону, происходило на самом деле, за исключением разве что некоторых драматических подробностей. И мне остается лишь раздать материалы для прессы. Как видите, я поместила их в водонепроницаемые конверты. Я обещала, что вас не убьют, но не обещала, что вы не намокнете, хотя последнее в определенной степени зависит от погоды. – Серина Лорка обратила свои немигающие глаза на Элеонору. – Как истинная журналистка, вы, конечно, не откажетесь помокнуть в резиновой лодке, дабы лицезреть смертоносный Бермудский треугольник в действии? Ведь ваше журналистское расследование было посвящено Бермудскому треугольнику, не так ли, мисс Брэнд?

Она бросила на наклонную поверхность стола два пластиковых конверта. Элеонора помедлила, прежде чем открыть свой.

– Материалы для прессы?

– Ведь мы проводим пресс-конференцию, не так ли, мисс Брэнд? – отозвалась черноволосая девушка. – Я передаю вам теоретическое обоснование события, которое вы увидите, как только мне удастся его организовать. Уверена, что вам не раз приходилось бывать на подобных конференциях. И надеюсь, что соблюдаю правильную процедуру: к сожалению, не обладаю вашим опытом.

Я уже открыл свой конверт. Находящаяся внутри бумага содержала длинное подписанное заявление, по сути дела , подробное признание. Перечислялись названия четырех судов, причем к каждому прилагались дата, географические координаты, а также название и описание яхты – плавучей мины или торпеды, использованной для его уничтожения. Весьма занимательный был документ. Спустя какое-то время Элеонора подняла глаза.

– Это неполный список, – сказала она. Серина покачала головой.

– Вероятно вы имеете в виду «Бонавентуру» у мыса Себл. Мы никогда не действовали так далеко к северу. Судно занималось нелегальной перевозкой оружия, в том числе довольно старого и небезопасного. А возможно, кому-то не хотелось, чтобы оружие прибыло в пункт назначения. На корме судна произошел взрыв, причину которого так и не выяснили. Разумеется, владельцы не пожелали признаваться в незаконной деятельности, вот и постарались зачислить корабль в список таинственно пропавших; но теперь уже власти располагают соответствующей информацией.

Элеонора пристально смотрела на нее.

– А как насчет «Зета Президент», который затонул в южной части пролива Мона?

– Вы отлично справились с домашним заданием, – одобрительно заметила Серина Лорка. – Видите ли, «Зета Шиппинг, Инкорпорейтед» переживает не самые лучшие времена, можно сказать, они на краю банкротства. Вот они и заплатили кое-кому из команды солидную сумму, чтобы бедняга «Президент» отправился на дно. Сами понимаете, страховка... – Девушка замолчала. Со злостью сжала руки в кулаки, но продолжала все тем же спокойным голосом: – Страховая фирма получила все необходимые доказательства и скоро выступит с обвинением. И наконец, хитроумные ребята, которые вознамерились разбогатеть за мой счет... Все пытаются использовать меня в своих целях, но никто не понимает, что я пытаюсь доказать, чего пытаюсь добиться! Той ночью, когда моя прекрасная Энн исчезла навеки, и я думала, что тоже умру, я пообещала ей: если проживу достаточно долго...

– Мисс Лорка! – прервал ее голос, донесшийся с кокпита.

Мгновение Серина Лорка молчала. Я заметил, как она судорожно сглотнула, но когда заговорила, голос ее вновь прозвучал нормально.

– Да, Генри?

– Справа по борту приближается судно, мэм.

– Иду. – Поднимаясь и выходя из-за стола, она одарила нас слабой улыбкой. – Возможно демонстрация для прессы состоится даже раньше, чем я предполагала. Проследи за ними, Джулио.

Она вытащила инструмент из кронштейна на перегородке над навигационным столом. Инструмент напоминал солидных размеров компас с пистолетной рукоятью и смотровыми визирками. Наполовину поднявшись по лестнице, она остановилась так, что мы могли видеть только нижнюю половину ее тела. Немного постояла, затем вновь спустилась вниз, положила инструмент на место и покачала головой.

– Сухогруз, пройдет далеко впереди нас. Что ж, я все равно предпочитаю охотиться ночью. – Она села и некоторое время разглядывала нас. – Видите, я играю честно. Возможно, включив двигатель, я смогла бы разогнать «Джембоури» так, чтобы пересечь его курс, но я не делаю подобных вещей. Во-первых, это недопустимо с точки зрения действующих правил. С работающим двигателем мы переходим в категорию моторных судов, даже если у нас подняты паруса. В этом случае мы обладаем равными правами, а поскольку он приближается с правой стороны, то имеет право пройти первым. Нет, я соблюдаю правила. Если меня попытаются обойти, не стану затруднять им задачу. И если будут смотреть, то заметят меня без труда. На борту имеется большой радарный отражатель, а габаритные огни у нас гораздо сильнее, чем того требуют предписания; собственно говоря, я заменила на «Джембоури» все освещение, что обошлось в круглую сумму. Я предоставляю им все возможные преимущества, даже не устанавливаю детонаторы в туман или в плохую погоду, когда кто-то может допустить честную ошибку. По сути дела, я почти не нарушаю закон. Возможно, мне следовало раздобыть у бюрократов разрешение на перевозку взрывчатки и вывесить красный флаг или что-нибудь в этом роде, свидетельствующие, что я везу опасный груз, но неужели вы и вправду считаете, в итоге что-нибудь изменилось бы? Если не желают замечать и обходить восемнадцатитонную парусную яхту, у которой восемьсот квадратных футов парусов на шестидесятифутовой мачте, думаете, они обратят внимание на паршивый восемнадцатидюймовый красный флаг? – Она немного помолчала. – У вас есть какие-либо вопросы?

– Как ко всему этому относится сенатор? – поинтересовался я.

– Он за это платит, остальное додумывайте сами, – Серина Лорка не мигая уставилась на меня. – Разумеется, я плачу ему услугой за услугу.

– Например, убийством, – сказал я.

– Имеете в виду эффектную блондинку на Западном побережье? – Она пожала плечами. – Я уже говорила, что дала одному человеку обещание, важное обещание. Важное для меня. Я сделаю все, что от меня потребуется, чтобы не обмануть умершую и, раз уж мы заговорили об убийстве, чтобы продемонстрировать всему миру преступления, которые постоянно совершаются в океане. Это поважнее жизни какой-то голливудской блондинки и ее отребья. – Голос прозвучал совершенно спокойно. – Что же касается вашего застреленного дружка – «majo»[3]3
  Воплощение мужественности, задиристый плебейский самец; парень (исп.).


[Закрыть], то ему следовало поосторожнее демонстрировать мужские достоинства. А ваша очаровательная знакомая в Киз попросту сбежала от правосудия, которое рано или поздно должно было ее настичь, особенно после того, как начала совать свой благородный нос куда не следует. Но есть нечто, за что я не несу ответственности... мисс Брэнд.

– Да? – проговорила Элеонора.

– Я хочу сказать, что не имела ничего общего с тем, что случилось с вами. – Серина Лорка облизала губы. – Поверьте, я бы не стала науськивать на женщину. Приказы отдавал... другой человек.

После короткой паузы я произнес:

– Итак, вы заключили с отцом соглашение: вы помогаете ему в его мести, а он поддерживает вашу.

– Месть? Я называю это правосудием, – холодно заявила она. Потом поморщилась и сказала: – Для меня это слишком серьезно. Судите сами. После гибели «Тамблвида» денег, полученных по страховке, хватило, чтобы купить и подготовить одно подержанное судно. Тогда я думала всего об одном ответном ударе. Без резервного корабля. Я пребывала не в лучшей форме, слишком много времени провела одна в океане после того, как... потеряла все. И только что вышла из заведения, где мне пытались вправить мозги. Мне было почти все равно, вернусь я назад или нет, лишь бы разделаться с один из этих чудовищ. Мне хотелось слышать, как эти мерзавцы вопят от ужаса, видеть, как они бросаются в море, спасаясь от пламени. Мне снилось это по ночам. Да и теперь снится. Вы когда-нибудь ненавидели, мистер Хелм?

– Мы не можем позволить себе подобной роскоши, – ответил я.

Она презрительно рассмеялась, как будто не поверив. Возможно, их и правда не следовало воспринимать слишком всерьез. Затем продолжала:

– Итак, я купила яхту, первую из них – эта маленькая «Барбара» указана в вашем списке, но, разумеется, понадобилась техническая помощь. Я и с динамитом-то обращаться не умела. К тому же то, что мне было нужно, не продается в магазинах. Наверное, следовало ожидать, что один из людей, у которых я пыталась осторожно навести справки, выяснил, кто я, и связался с отцом. Мы с ним... повздорили.

– Да уж, представляю себе, – бросил я. Серина пожала плечами.

– Вот именно. Разумеется, я и без взрывчатки доставляю семье немало хлопот. Уверена, что отцу пришлось приложить массу усилий, чтобы скрыть мои маленькие... странности. Несколько лет назад, когда он впервые узнал об этом, мы по сути разорвали дипломатические отношения. Отец заявил, что его тошнит, а я напомнила, что он не всегда обладал такой повышенной чувствительностью. Тем не менее, он явился на верфь, где я работала над яхтой, и поинтересовался, чем я занимаюсь. Когда я рассказала, он расхохотался.

Наступило молчание, нарушаемое только поскрипыванием яхты и отдаленными отзвуками разговора на кокпите.

– Рассмеялся! – тихо повторила Серина Лорка. – Я ожидала чего угодно, но только не этого. Он запрокинул голову – со своим шрамом и этой эффектной проседью – и расхохотался так, как будто услышал нечто невероятно забавное. Потом положил мне руку на плечо и нежно обнял – впервые за несколько лет.

«Рина, – сказал он. – Малышка Рина, все-таки в тебе есть моя кровь! Собираешься разнести их всех за то, что они сделали с тобой и с твоей смазливой подружкой. Вот это характер! Порадовала-таки отца». – Голос ее звучал презрительно, но в то же время и немного тоскливо, возможно, причиной тому была отцовская похвала, полученная слишком поздно и в неподходящих обстоятельствах. Она прочистила горло: – Потом спросил, нет ли на моей полупинтовой посудине чего-нибудь выпить, мы уселись посреди разбросанных инструментов и распили на двоих бутылку пива. Впервые я почувствовала себя его дочерью. Он задумчиво говорил: «Знаешь, малышка Рина, есть на свете люди, которых и я с удовольствием разнес бы в пух в прах, за то, что они со мной сделали», – и прикоснулся к шраму на голове. – «Но теперь приходится следить за каждым своим шагом; они с меня глаз не сводят. Но ты-то их не интересуешь, малышка. Может, нам удастся с тобой сработаться, а?»

Элеонора, нахмурившись, посмотрела на нее.

– Что он имел в виду? Кто не сводит с него глаз? Серина Лорка окинула ее недовольным взглядом. Я вмешался прежде, чем она успела заговорить.

– Ты же присутствовала при моем разговоре с Вело, Элли. Синдикат истратил кучу денег, чтобы обеспечить Лорке его теперешнее положение. Разумеется, они приглядывают за ним, чтобы не потерять вложенные средства.

Серина кивнула.

– А мой отец не из тех людей, которым можно указывать, что делать и чего не делать. Вы и ваша организация не давали ему покоя долгое время, с тех самых пор, как его полумертвого привезли из Мексики. У него это стало почти навязчивой идеей. Однако он был достаточно умен, чтобы понимать, что если в подготовке возмездия будут замешаны он и его люди, очень скоро наверху узнают, что сенатор ставит под угрозу все ради дурацкой вендетты, объявленной правительству Соединенных Штатов. В то же время, кому какое дело, чем занимается его помешанная дочь. Главное, чтобы она не выставляла свои сексуальные пристрастия на потеху широкой американской публике.

– И вы договорились? Она опять кивнула.

– Разумеется, я знала его достаточно хорошо, чтобы понимать, условия договора будут соблюдаться лишь до тех пор, пока можно меня использовать, и ни минутой дольше. Тем не менее, этого времени вполне могло хватить для осуществления моего грандиозного замысла, от которого я отказалась из-за отсутствия средств. Поэтому я спросила его: – «Кого нужно убить?» – Он опять расхохотался и сказал: – «Давай начнем с женщины, которую зовут Хендриксон, Роберта Хендриксон. Назовем это проверкой. Управишься с работой, и тогда можешь покупать все суда, которые пожелаешь. Окажу любую возможную помощь». – Я сделала то, о чем он просил. – Она произнесла это совершенно невыразительно, как будто речь шлаоб отцовском костюме, который она забрала из прачечной по дороге домой. На лице у нее появилась улыбка. – Да, мистер Хелм, наша семья на мести просто помешана. Я орудовала, он оплачивал мои счета.

«Джембоури» взлетел на волну и обрушился вниз с силой, от которой наверняка сработал бы установленный контактный взрыватель. Элеонору бросило на меня. Я почувствовал, как ее ладонь отыскала мою руку, и на мгновение сжал пальцы Элли, прежде чем девушка выпрямилась. Я понимал, что она чувствует. Меня и самого несколько пугала сидящая перед нами особа.

– Разумеется, вам известно, что я не стрелял в вашего отца, мисс Лорка, – сказал я. – Напротив, разделался с человеком, который сотворил это. Она передернула плечами.

– Намеренно или нет, вы подставили его под пулю. Вдобавок, той ночью в Мексике натянули носы ему и его людям. – Она быстро встряхнула головой: – После того, сколько времени отец провалялся в больницах, вам трудно рассчитывать на его снисходительность. Кто-то должен был заплатить за все, что ему довелось вынести, за все его страдания; он выбрал вас и ваших друзей. – Она в упор посмотрела на меня: – И на мою снисходительность тоже не рассчитывайте, мистер Хелм.

– Вы сказали, отец не решался использовать своих людей, – заметил я, и кивнул головой в сторону Джулио. – Но он-то здесь.

– Джулио моряк и не имеет никакого отношения к синдикату. Он обслуживает катер. Правильно, Джулио? То же относится и к двоим, оставшимся на «Сер-Джане», а также к Генри и Адаму наверху. Все эти люди когда-то работали на судах отца. Они никак не связаны с организацией.

Элеонора заглянула в полученный список.

– Как вы объясните то, что ни в одном из отчетов о гибели четырех судов ни словом не упоминалось о появлении яхты?

Серина Лорка хрипло рассмеялась.

– Вы не хуже меня знаете ответ. Разумеется, меня видели, видели мои суда, но какой же судовой офицер признается или позволит признаться члену своей команды, если только в состоянии этому помешать, что они небрежно топят маленькие яхты посреди океана, где ничто не мешает разминуться сообразно предписаниям. Для этого и усилий-то прилагать не надо, достаточно повернуть ручку автопилота, вот и все. Не то что развернуть современное парусное судно со всеми его эрнс-бакштагами, предохранительными тросами, парусами и прочей оснасткой. Именно поэтому правила и ставят их в привилегированное положение.

Элеонора задумчиво нахмурилась.

– Вы и в самом деле считаете, что они молчат намеренно?

Черноволосая девушка презрительно фыркнула.

– По меньшей мере, несколько офицеров и матросов из оставшихся в живых прекрасно знают, что налетели на заминированную яхту. Но никто из них не поставит под угрозу свою карьеру и не пожелает отправиться в тюрьму за преступную небрежность. Они счастливы, что все списывают, как очередную загадку моря. Возможно, другие начинают догадываться о правде, но и они не спешат делиться догадками.

– Почему? – поинтересовалась Элеонора.

– Как, поставить под сомнение профессиональные качества непогрешимого собрата по ремеслу? Нет, у них такая же круговая порука, как у неумелых хирургов, скрывающих действительные причины неудачной операции. Уверяю вас, это огромный преступный заговор. Предлагаю вам пари, мисс Брэнд. Бьюсь об заклад, что когда в печати появится объяснение случившегося, на меня обрушится град проклятий за ловушки, расставленные на пути судов, но никто и словом не обмолвится о вине тех, кто натыкается на эти ловушки. Поэтому я рассчитываю на вас. Напишите эту статью! Растолкуйте им! Растолкуйте им, что я хотела всего лишь спокойно и безопасно плавать по морю, на что имею полное право. Так, как плыли мы с Энн на нашем несчастном безобидном «Тамблвиде». Я всего лишь отплатила им той же монетой, показала, что не всегда бываю такой беспомощной, как той ночью. Несколько фунтов взрывчатки, и я смогла бросить вызов этим гигантским махинам. Но я не нарушаю правил. И не охочусь на них. Это они охотятся на меня. И сами расплачиваются за подлость.

Воцарилась тишина. Мы сидели, переваривая параноидальную картину океана, полного зловещих чудовищ, и непорочной Жанны д`Арк, вступившей с ними в неравную схватку. Серина Лорка еще раз нервно дернула свой лифчик.

– Вижу, вы мне все-таки не верите, – обратилась она к Элеоноре. – Тем не менее, все изложено на бумаге. Там стоит и моя подпись. Я хочу, чтобы вы рассказали американскому народу, всем людям правду об этих наглых неумехах, вслепую ведущих по океану свои гигантские смертоносные машины и не обращающих ни малейшего внимания на крошечные суда, которые имеют равное право плавать в этих водах. К тому же, вам не придется верить мне на слово, все увидите собственными глазами. Увидите, как это происходит на самом деле. Ведь вы искали именно этот материал, не так ли? Опубликуйте его! – Внезапно она повернулась к Джулио. – Дай мне второй пистолет, пожалуйста.