Текст книги "Клан дракона. Книга 2. Пророчество"
Автор книги: Дмитрий Янтарный
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Дмитрий Янтарный
Клан дракона. Книга 2. Пророчество
Часть 1
Испытание Лазурью
Глава 1, в которой я вместе с остальными провожаю гостей, а потом провожу важный разговор со старшими драконами
Хитава выполнила мою просьбу. Карнекир разбудил меня на рассвете. И хотя я чувствовал себя совсем разбитым, но все же заставил себя встать и идти умываться. Несмотря на все отношение к этому Мизраела – мне очень понравились все гости, хотелось увидеть их напоследок. Ибо не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать: после такого маскарада Мизраел найдет тысячу и одну причину для того, чтобы я не летел со всеми в гости с ответными визитами, когда придет наша очередь.
Так что в компании Киртулика, Гвинеллы и Мизраела, который так же, в драконьем облике, лежал позади, я провожал гостей. Первыми нас покинули Пурпурные драконы. Вместе с Киртуликом я пожал руку Таргану и вежливо поклонился Наэлике. После чего семейство отошло на значительное расстояние и, окружив себя алым заревом, приняло драконьи обличья. Печально. Из всего Пурпурного клана я только с Наэликой и немного с Карлией и успел познакомиться. А, судя по тому, как характеры драконов наполнены, я бы даже сказал, переполнены Цветами, с уверенностью можно сказать: каждый из них – по-своему интересная личность, с которым можно найти немало интересных тем для бесед. Но вот Пурпурный клан размял крылья, после чего все драконы еще раз поклонились в нашу сторону. Когда позади меня раздался довольный рык Мизраела, они синхронно взлетели в воздух и полетели прочь.
Следующими с нами прощались Золотые. Я также пожал руку Геярру и кивнул его жене, имени которой так и не узнал. И впал в самый настоящий благоговейный ступор, увидев выражение ее лица так близко. Искреннее, чистое, ласковое, любящее… я был свято уверен, что эта женщина могла бы стать мамой кому угодно. А потом до меня запоздало дошло – ну конечно, Мехон же упоминал, Золото и Изумруд. То самое, чистое, свободное от любых ограничений сочетание Цветов…
Сам Мехон с Хитавой, стоявшие слева, явно с нетерпением ожидали конца церемонии. Если в глазах остальных читалось искреннее сожаление от такой скорой разлуки, то во взглядах этих двоих читалось явное облегчение. Они, поймав мой понимающий взгляд, ободряюще улыбнулись мне, после чего поспешили за остальными членами семейства. Вот и они, в свою очередь, вспыхнули желтым цветом и, обернувшись, склонились в нашу сторону. Вновь одобрительный рык Мизраела – и они тут же взлетают и стремительно удаляются в небо.
Остались лишь Сиреневые. Я уже безо всякого страха пожимаю руку Уталаку, почтительно киваю его супруге – Ланире, женщине с удивительно насыщенными рыжими волосами и, стоит заметить, весьма округлыми формами. Та же, уловив мое секундное замешательство, самодовольно усмехнулась.
Юноши Сиреневого клана были явно погружены в свои мысли, а вот все три девушки смотрели на меня. Лиала – с печальным любопытством, Аяри – со жгучим интересом и даже каким-то вызовом, Олесия же… просто смотрела, как и при каждой нашей встрече. Не став игнорировать направленные на меня взгляды, я кивнул и девушкам. Мизраел позади меня едва слышно зарокотал, но Сиреневое семейство уже спешило на середину площадки. Я же, хитро улыбнувшись, сделал несколько шагов назад и погладил Мизраела по его мягкой и горячей ноздре. Хозяин Лазурного замка впал от этого жеста в замешательство. Которое длилось так долго, что Сиреневые, уже обернувшиеся и ожидавшие прощального рыка Мизраела, ждали его на десять секунд дольше положенного. В конце концов, они все же его дождались и, тотчас обернувшись, стремительно взлетели в небо. Около двух минут мы смотрели на них, пока они, как и в день прибытия, выписывая в воздухе непонятные узоры, не скрылись из виду.
Судя по световой вспышке позади меня, Мизраел уже успел перекинуться обратно в человека.
– Дитрих, – строго спросил он, – что это сейчас было?
– А что такого? – пожал плечами я, лукаво пряча взгляд. – Когда Золотые драконы прилетели сюда, то вообще гроздьями на вас вешались, и вас это совершенно не смущало. А мне, может, тоже захотелось…
И Киртулик, и Гвинелла смотрели на меня так, словно увидели то, чего увидеть совершенно не ожидали.
– Эм… – замялся Мизраел, – ладно, неважно. У нас к тебе имеется важный разговор. Думаю, ты и сам понимаешь…
– Да, разумеется, – вежливо кивнул я.
– Тогда пройдем в мой кабинет… – пригласил глава клана.
* * *
Пятнадцать минут спустя мы вошли в кабинет хозяина Лазурного замка. Помимо меня и Мизраела с нами были Гвинелла с Киртуликом, а также Карнелла, присоединившаяся к нам по пути. Я сел на один диван, Гвинелла с матерью заняли тот, что стоял напротив. Мизраел уселся в свое кресло, Киртулик же встал позади него.
– В общем, насчет вчерашнего. Дитрих. Нам очень жаль, что так… – осторожно начал Мизраел.
– Не имеет значения, – с улыбкой кивнул я, – я не в обиде.
– То есть как? – удивленно спросила Карнелла, перестав обмахиваться веером. И судя по выражению ее лица, такого поворота она ожидала меньше всего.
– Я думаю, мне уже стоит начать привыкать к тому, что действительно живу с драконами, а не просто делать вид, – пожал я плечами, – Я прекрасно понимаю, что по драконьим меркам Меридия просто залепила мне пощечину. Что для ее возрастного развития совершенно простительно. И, дав оценку своему вчерашнему поведению, вынужден признать, что у нее были для того основания.
Судя по обескураживающей реакции старших драконов, такого варианта развития событий они совершенно не предвидели и теперь просто не знали, как себя вести. Всеобщее замешательство длилось почти минуту.
– То есть, – выдавила все-таки из себя Гвинелла, – ты не в обиде? И ты не испытываешь желание уйти от нас к Уталаку? – последняя фраза прозвучала настолько коряво, что я сразу понял, к чему был заведен этот разговор.
– Я думаю, здесь стоит сразу расставить точки над «И», – кивнув, ответил я. – Я прибыл сюда в первую очередь потому, что так было нужно моему народу. Я не собираюсь при первой же опасности трусливо прятаться, поджав хвост. Я оказался здесь – значит, так тому и быть. Но, кроме того, – добавил я, смело смотря прямо в глаза Мизраела, – после того, как Меридия взлетела, между нами действительно что-то случилось. И теперь я понимаю, что она мне тоже нужна. Поэтому хватит, пожалуйста, подозревать меня во всяких глупостях вроде того, что я выбираю между Меридией и Олесией. Тот факт, что вы перестали безнаказанно следить за мной, Мизраел, не означает, что я стал заниматься тем, чем вы там себе выдумали. Олесия – хорошая девушка, спорить не буду. И я искренне желаю ей встретить свою настоящую пару и прожить с ней долгую и счастливую жизнь. Но, повторяюсь, мне нужна только Меридия. И на Олесию я ее не променяю. Есть еще какие-то вопросы, которые нужно просветить?
Киртулик, Гвинелла и Карнелла молчали. Моя реакция совершенно точно сбила их с толку.
– За слежку я прошу прощения, Дитрих, – опустив голову, сказал Мизраел. – Слово даю тебе в том, что до прибытия гостей ею не пользовался. Только после того, как ты с Уталаком говорил… он меня этим совсем из равновесия вывел…
– Ты правда не жалеешь, что оказался не у Сиреневых драконов? – в лоб спросила Карнелла., сжав веер в своих тонких ладонях.
– Мама! – возмущенно рыкнули Мизраел и Гвинелла, но я поднял руку, прося их успокоиться.
– Нет, не жалею. Если все получилось именно так, значит, так это и должно быть. Тем, более, как я уже сказал: мне нужна именно Меридия. Ну, попал бы я к Сиреневым драконам, ну нежился бы, обласканный своей доминантой, а потом бы выяснилось, что мы с Олесией друг другу не подходим. Нет уж, она заслуживает права на счастье не меньше, чем каждый, кто рождается на этом свете.
Однако Карнелла продолжала в упор смотреть на меня. И в этот момент я понял, что одной из ее доминант был Янтарь, через который она силилась прочитать меня и понять, был ли я сейчас искренен. Да уж, Янтарь и Лазурь… опасная смесь. Весьма темпераментная, я бы сказал.
– Извините, – сказал я, в конце концов, отворачивая взгляд и лукаво улыбаясь, – я не сильно обижу вас, если скажу, что вы слишком назойливы?
В этот момент кабинет наполнил смех. Смеялась Гвинелла, смеялся Мизраел, даже Киртулик не смог сдержать улыбки.
– Прости нас, принц, – виновато кивнув, ответила седовласая драконица, снова раскрывая веер, – просто мы никак не ожидали от тебя такой реакции. Ты… нас, конечно, очень удивил, когда сказал, что понимаешь наши поступки по драконьим меркам, но ведь и мы стараемся понимать твои по меркам человеческим. А человека то, что вчера случилось, просто обязано было напугать.
– Но, тем не менее, мы очень рады, что это не так, – вмешался Мизраел, – тогда остался еще один момент. Ты наверняка уже не раз задавался вопросом, почему ты так понадобился драконам.
– Да, – кивнул я. И, прислушавшись к внезапно вспыхнувшему во мне аметистовому теплу, неожиданно для себя продолжил, – но говорить сейчас об этом не хочу. Мы все устали, мы все взвинчены, у всех была непростая неделя. Предлагаю просто провести несколько дней в тишине и покое. И потом уже вернуться к этому разговору. Что-то мне подсказывает, что это очень важно, но обсуждать это вдогонку ко всему, что произошло за последние сутки, было бы неуместно.
– Да, Дитрих, – сказал Мизраел, – ты, конечно же, прав. Но начал я этот разговор из уважения к твоему праву узнать, наконец, правду. Если ты готов подождать, то подождем и мы. В таком случае, это все.
– Отлично, – сказал я, – до завтрака еще остается полчаса. Думаю, я успею размять свои крылья…
* * *
Когда за принцем закрылась дверь, четыре дракона посмотрели друг на друга, не веря своим глазам.
– Неужели это действительно с нами произошло? – спросила Гвинелла. – Мы ведь не смели даже надеяться…
– Нет, Гвенни, – тихо сказал молчавший до того Киртулик, по-прежнему стоявший за спиной Хозяина Лазурного замка, – принц вновь умудрился всех нас удивить. О, он вырос, он заметно вырос с тех пор, как я в первый раз его увидел. Но, Мизраел, дружище, прошу тебя, не питай иллюзий: ему для этого пришлось приложить поистине титанические душевные усилия. И если ты, не приведи Святой Белый, в ближайшие недели оступишься в чем-то еще, то проблем оберешь и за тот раз, и за этот.
– Хотелось бы, конечно, чтобы он еще раз к камням прикоснулся, – задумчиво сказала Карнелла – Интересно было бы посмотреть, что в нем поменялось.
– Карнелла, ну у тебя и запросы, – хмыкнул Киртулик. – Вот зуб даю, если принцу когда-нибудь и захочется уйти отсюда, то только из-за того, что ты проявляешь к нему просто патологически жадное внимание. Да что там говорить: он сам, лицо королевской крови, в которого этикет железным молотом вбивался с младенческих лет, сказал тебе об этом почти прямым языком.
– Подстраховаться лишним никогда не бывает, – отмахнулась Карнелла. – Ты бы лучше пошел с ним на площадку, посмотрел его успехи, может, похвалил бы.
– Нет, – покачал головой Киртулик, – все то, что мы сейчас будем для него делать, будет выглядеть как благодарность за эту ситуацию. И кроме злости и раздражения с его стороны это ничего больше не вызовет. Не стоит. Сейчас принцу как никогда нужно, чтобы его никто не трогал. Он находится именно в том состоянии, на которое мы даже не могли рассчитывать; нам сейчас нужно сделать самую малость, чтобы ничего не испортить: оставить его в покое…
Глава 2, в которой я наконец-то начинаю находить общий язык с драконами-принцами
Я с удовольствием отметил, что запас прочности моих крыльев продолжает расти. В этот раз мне удалось продержаться в воздухе восемь с половиной минут. Еще совсем немного – и будут долгожданные десять, после которых господин Киртулик начнет учить меня новым вещам. А они впечатляли: рана, которую я вчера получил от того, что Меридия потеряла над собой контроль, была очень серьезной. И любой, даже самый опытный лекарь возился бы со мной несколько часов. А Хитава… просто зализала такую рану за пару минут. Конечно, она сама сказала, что немалую роль сыграло то, что для меня с ней сошлись звезды и наши Доминанты оказались одинаковыми, но это все равно очень воодушевляло.
По приземлении меня ожидал сюрприз в виде Хольдвига, пришедшего посмотреть на мою тренировку. Это было очень и очень странно, ибо принцы до сих пор сторонились меня и не изъявляли большого желания общаться. Впрочем, нетрудно понять, что изменилось. Не удивлюсь, если о нашем разговоре в кабинете Мизраела уже известно всему замку…
– Можно тебя на несколько слов, Дитрих, – нервно спросил Хольдвиг, дождавшись, пока я дематериализую крылья.
– Конечно, – вежливо кивнул я.
– Ты ведь идешь на завтрак? Пойдем, поговорим по пути.
Идти на завтрак я не собирался, в моих планах было перекусить в своей комнате и как следует выкупаться. Не став, однако, упускать подходящий момент наладить отношения, я кивнул и направился в нужную сторону.
– Я… ну, в общем, это… хотел сказать спасибо… за сестру, – смущенно пробормотал он. – Конечно, она вчера вышла из себя, но она не специально…
– Я же ясно дал понять Мизраелу и остальным, что не держу на нее зла, – с легким удивлением сказал я, – ну вышла из себя и вышла, с кем не бывает. Подрастет – научится держать себя в руках.
Внутренне же я был невероятно горд собой. И тому имелся целый ряд причин. Во-первых, закатить истерику и устроить скандал – означало бы выставить себя слабаком и нытиком. А если я хочу выжить среди драконов – я должен сделать все, чтобы обо мне не сложилось такое впечатление. Лишь показав себя сильным и устойчивым к таким ситуациям, я смогу в будущем избежать давления на себя. А если показать слабость характера – то я лишь дам им понять, что таким образом мной можно легко манипулировать. Во-вторых, я долго думал об этом сегодня утром. И я прочитал то, что они могут предположить, будто я хочу уйти к Уталаку. Они наверняка хорошо подготовились к этой ситуации и знали, как меня переубедить. В итоге я бы все равно остался на Лазурном острове, но отношения со Старшими драконами были бы испорчены. А этого допускать ни в коем случае нельзя. Необходимо помнить, что у меня больше нет родины, нет дома, куда я мог бы вернуться в случае неудачи. Я теперь сам за себя – и любая ошибка может стать для меня роковой. Ну и, в-третьих, это вызвало во всем замке изрядный переполох. И мои Доминантные Цвета были очень довольны сложившейся ситуацией. В самом деле, введя в замешательство все старшее драконье поколение, я испытал почти физическое наслаждение от этой ситуации.
– Ты и за прием наш извини, – смущенно пробормотал дракон минуту спустя. – Ты же уже знаешь, что я был исполнителем этой дурацкой шутки?
– Да, – кивнул я, – раз уж мы так радушно беседуем, то тоже признаюсь: я подслушал часть твоего разговора с Меридией после того, как ваша затея провалилась. И, в общем-то, с твоей подачи узнал, что означало касание аметистового камня, чем это для меня было чревато.
– Все-таки ты был там, – удовлетворенно кивнул Хольдвиг, – я так и думал. Если бы мог тогда ходить – обязательно тебя бы поймал, уж очень я тогда был зол, что шутка моя не удалась, а шкуру мне надрали просто от души.
– Не думаю, что ты бы меня поймал, – с улыбкой сказал я. – Ты верно заметил: я – сильный иллюзионист. Да ты и сам на площадке все видел, даже натасканному бойцу Киртулика на песке и знающему, что он ищет, потребовалось больше пяти минут, чтобы меня изловить. Это при том, что мне тогда в голову ударила… эта жажда полета.
– Да уж, прекрасно тебя понимаю. Ощутить это в первый раз – никакими словами не описать, – кивнул мой собеседник. – Правда, знающие драконы говорят, что когда свою пару находишь – еще сильнее крышу сносит.
– Кстати, а расскажи мне, – внезапно спросил я. – Вот ты говоришь, Меридия вставала на крыло, значит, она училась летать. А драконята, которых тренирует Киртулик, летают вовсю и никаких неудобств не испытывают, хотя они, очевидно, младше Меридии. Как же так?
– А очень просто, – ответил Хольдвиг. – Наши детеныши при рождении, естественно, вылупляются из яиц. И первые десять лет они – маленькие и нежные существа, требующие любви, ласки и заботы. Ты уже читал, что драконы бывают четырех классов, – и, получив мой утвердительный кивок, продолжил: – Так вот первые десять лет драконята пребывают исключительно в этом облике вне зависимости от происхождения. После десяти лет у них начинают очень быстро расти крылья, к двенадцати годам они вполне способны удерживать себя в воздухе. Так что те малыши, которых тренирует Киртулик, – это дети, которым, наверное, по пятнадцать, может, шестнадцать лет. Но вот беда: к двадцати годам тело дракона также начинает очень быстро увеличиваться в размерах. И крылья становятся временно неспособны держать своего хозяина в воздухе. В этом же возрасте драконята учатся оборачиваться в людей и начинают постигать искусство овладения вторым телом. Что и продолжается до достижения малышом пятидесяти лет. К этому времени у драконьего тела, которое растет и развивается одновременно с человеческим, крылья вырастают и крепчают. И уже тогда дракон снова пытается покорить небо. Казалось бы, он взлетает впервые, но нет, на самом деле он возвращается в него. И вместе с этим в его душе отпечатываются Цвета, навсегда определяя его характер.
– И как же, интересно, малыши растут и воспитываются? – с интересом спросил я.
– Стараются держать всех вместе, – ответил Хольдвиг. – Драконов с самого младенчества учат быть социально развитыми, чтобы у них не возникало проблем в общении со сверстниками. Родители, конечно, навещают своих детей и несколько раз в году забирают домой, но большую часть времени они проводят в яслях друг с другом. Под это дело выделен один из островов совсем недалеко отсюда. И отец… очень любит там бывать, – смущенно сказал он.
– Да, Карнекир упоминал, что у Мизраела есть свои способы развлечься, – кивнул я. – Ну что ж, это очень мило. Тем более что малыши растут, зная, что самый Большой и Главный дракон всех их очень любит, что наверняка вселяет в них куда большую уверенность в себе. Хотя то, что их так рано забирают от родителей, кажется немного… суровым.
– Нам это тоже не очень нравится, – согласно кивнул Хольдвиг, переступая со мной порог замка, – но, сам пойми, драконы-простолюдины могут пребывать в драконьей ипостаси три, от силы четыре часа. А чтобы сладить с неуемным малышом, требуется пребывать в этом облике двадцать четыре часа в сутки. Мы, разумеется, делаем все возможное, чтобы родители и малыши виделись как можно чаще, но, увы… сама природа накладывает на нас такие ограничения. И тут мы бессильны.
– А в драконьих яслях, получается, тоже присутствуют драконы королевской крови? – внезапно спросил я. – Кто же еще способен пребывать в таком облике круглые сутки?
– Не совсем, – ответил Хольдвиг, – там работают знатные по происхождению драконы. И там… хорошее место для того, чтобы восстанавливать силы. Это, как ты сам понимаешь, полезно и драконятам, и наставникам. Так что условно там работают четыре дракона, которые сменяют друг друга каждый день.
– А вы в этот период времени тоже росли в яслях? – задал я новый вопрос.
– Нет, – покачал головой Хольдвиг, – все мы росли здесь. И это наше единственное преимущество как драконов королевской крови. Ведь власть наша по большому счету – номинальная. Нам подчиняются, потому что привыкли подчиняться. К нам идут за разрешением споров и в поисках защиты, потому что привыкли это делать. Мы уже давно стараемся не вмешиваться в дела вверенных нам территорий, предпочитая давать им свободу действий и лишь изредка проявляя власть, когда их начинает заносить совсем уж не туда…
Нам оставалось дойти всего один этаж до столовой, как перед нами внезапно возник Карнекир.
– Принц, я приношу вам свои извинения, но вам придется позавтракать у себя в комнате и сегодня. Еду вам уже принесли. Вас же, господин Хольдвиг, уже ждут, – при этом у него был крайне раздраженный вид.
Рыжеволосый дракон кивнул и пошел вслед за Карнекиром. Однако я его окликнул.
– Подожди, – лукаво сказал я, – ты говоришь, что смог бы меня поймать? Предлагаю это проверить. Завтра утром по той же схеме, которую использовал Киртулик: я попробую от тебя ускользнуть, а ты меня – поймать. Как тебе?
– Полностью устраивает, – довольно кивнул Хольдвиг, лукаво сверкнув глазами. – Это ты с обычным бойцом Киртулика неплохо выступил. Теперь посмотришь, как он тренировал принцев…
После этого оба дракона удалились в столовую, я же поспешил наверх, пока мой завтрак совсем не остыл…
* * *
В целом, день прошел весьма неплохо. Драконы искренне наслаждались покоем, который наконец-то наступил после отбытия гостей из замка. Да что там говорить: когда я шел в библиотеку и все-таки умудрился заблудиться, то случайно вошел в комнату, где на одной из соф располагались Гвинелла и Мизраел. Гвинелла что-то вязала, с удивительной скоростью работая спицами, а Мизраел… спал, положив ей голову на колени. Учитывая, что до этого я ни единого раза не видел Хозяина Лазурного замка спящим, можно представить, какое облегчение он сейчас испытывает. По счастью, Гвинелла, полностью увлеченная вязанием, не обратила на меня внимания, и я смог ретироваться незамеченным.
В библиотеке меня поджидала новая порция знаний касательно такой еще относительно тонкой для меня материи, как Цвет. Стоит сказать: еще когда я поначалу читал про него, то немного удивился: если Цветов всего семь, и каждый может скомбинировать с другим один раз, то получается всего двадцать одна комбинация характеров, которыми могут обладать драконы? На целую расу выходило как-то маловато. Так вот это не все, что и подтвердил разговор с Карлией на балу. Выходит, третий по значимости Цвет играет не меньшую роль в формировании характера, чем первые два. Если сказать совсем просто, то две Доминанты – это кони, которые тянут характер своего носителя вперед, но вот третий – это погонщик, который обязательно будет задавать свое направление.
Взять, например, очень интересное сочетание Цветов Наэлики. Пурпур и Серебро. Вспоминая сказанные ею слова, ее характер – это бесконечный поиск совершенства в каждой сфере, которая оказывается в радиусе ее досягаемости. Но вот какова цель, что движет этим поиском? Изумруд, символизирующий терпение и поиск нового знания? Янтарь, желание жить, действовать и наслаждаться каждым проведенным с пользой мгновением? Лазурь, дающая понять, что как бы много тебе не было отведено времени, оно все же ограничено, пустая его трата недопустима? Или Золото… Впрочем, навряд ли Золото. Пурпур его не любит не меньше Янтаря, я почти уверен, что в этом сочетании Золото – это один из враждебных Наэлике Цветов.
Пурпур… вот ведь интересно, каждый из трех глав других драконьих кланов нес в себе одной из Доминант именно этот Цвет. Что и немудрено, ибо и управлять таким семейством и защищать его от внешних невзгод – нужна сила. Причем сила не только и даже не столько физическая или магическая, а сила души, сила воли, сила твоего несокрушимого духа. Ибо живущие под твоей опекой сотни лет должны искренне верить, что каждое твое действие – правильно, что все это делается на благо членов клана. И я был почти уверен, что и Мизраел, Доминантами которого являются Лазурь и Изумруд, третьим, управляющим, цветом тоже несет в себе Пурпур.
Геярр. Пурпур и Золото. Очень редкое и очень бешеное сочетание. Лиала намекнула, что оно означает: желание оберегать и любить свою семью, бешеное, сильное, почти первобытное; такой без сожаления ради своей семьи пожертвует чем угодно, в том числе – и своей жизнью. Но нельзя же только любить и защищать своих детей, их надо еще и учить чему-то. И кто задает направление для воспитания? Лазурь, через которую дети в первую очередь научатся тому, что время – скоротечно, важно ценить и правильно проживать каждый момент? Изумруд, несущий необходимость объяснить детям о важности терпения, умения выжидать и учиться правильным вещам? Янтарь, который будет подталкивать его учить свое потомство действовать, не боясь ошибок, чтобы в этих поисках найти свое призвание? Или Серебро, благодаря которому его дети в первую очередь будут учиться мечтать для того, чтобы однажды совершить нечто совершенно новое…
Сложно. Это все очень сложно. Хотя бы потому, что я точно ошибся как минимум в одном из своих рассуждений: сочетание цветов Геярра точно не переваривает два Цвета, но вот каких… тут я затрудняюсь сказать. Пурпур, как я уже сказал выше, тоже сильно не жалует Золото, сложно сказать, какие Цвета отвергает подобный союз.
Я просидел в библиотеке до ужина, на который меня уже позвал Карнекир. И, удивительное дело, но это был первый прием пищи, когда все без исключения члены Лазурного семейства излучали в мой адрес приязнь и благодушие. Вот Ариадна: она, бедная, выглядела такой измученной, словно долгое время до этого находилась в напряжении и лишь совсем недавно, буквально только что, позволила себе расслабиться. Трелона, которую я увидел впервые за очень долгое время, весело болтала ногами под столом и изредка толкала в бок сидевшего около нее Вонгитора, на что братец неизменно отвечал довольным ворчанием, которое, похоже, только еще больше веселило Трелону. Хольдвиг же часто бросал на меня взгляды, пару раз подмигнув, как бы намекая, что уговор на завтрашнюю проверку наших способностей еще в силе. Мизраел поглаживал руку Гвинеллы, которая улыбалась чему-то про себя, даже Карнелла, смотря на меня, пару раз одобрительно хмыкнула. Все были в высшей степени в благодушном настроении; это была очень приятная перемена за все время моего здесь пребывания.
И в этот момент мне пришло в голову, что я совершенно не знаю, как живут обычные драконы. Если мне не изменяет память, подконтрольный Лазурному клану город называется Триниагос. И из того, что я уже слышал, сразу собираются нестыковки. С одной стороны, Хольдвиг сказал, что их власть по большому счету номинальная. С другой – Мизраел каждую неделю разбирает пачку прошений из этого города; вероятно, Ариадна или кто-то из принцев хоть изредка должен летать туда и улаживать вопросы. Вот только странно, последние три недели никто замка не покидал, я каждый день за обедом видел всех без исключения членов Лазурного семейства, хотя… ну, конечно, как я мог забыть? Кардела под предлогом глобальной инспекции выставили вон из родного замка для того, чтобы не в меру буйный отпрыск хорошенько подумал над своим поведением. Вероятно, он сейчас и занимается большинством вопросов. Ну да ладно, об этом я поговорю с ними завтра. Уже третий день Лазурные драконы предаются блаженному отдыху, не с руки мне сейчас будет беспокоить их подобными вопросами. Да и утро всяко вечера мудренее. Тем более что утром мне предстояла тренировка с Хольдвигом. И чем больше я об этом думал, чем больше меня одолевали сомнения.