Текст книги "Сокрушитель богов. Книга 3. Первый судья"

Автор книги: Дмитрий Распопов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 7

– Ник? – Чи Хон побледнел, когда увидел развешанные на деревьях трупы крестьян, а чем ближе мы подходили к деревне, тем их становилось больше и больше. Убитые прямо там, где их настигли, старики, женщины, мужчины, дети – выживших не было. Жирные и ленивые вороны нехотя взлетали с лежащих тут и там трупов, когда мы проходили мимо.

– Это были люди, – заметил я, – демоны не оставили бы сердца в телах. Да и какой толк от простых крестьян, если они даже не практикуют возвышение.

До нужного нам поста ещё оставалась пара дней пути, и в эту маленькую деревушку на границе империи мы изначально не собирались заходить. Чи Хон, привлечённый дымом и огромной стаей воронов, попросил нас свернуть с дороги, и теперь мы лицезрели устроенную неизвестными бойню.

– Но Ник, – он закрыл лицо тканью одежды, пытаясь скрыться от царившей вокруг вони, – кто и зачем мог устроить подобное? Это же дико, женщины, старики, дети!

Он показал на изломанные тела, которыми был забросан колодец.

– Лично мне всё равно, – я пожал плечами, – это дело империи, не наше.

– Мы же судьи! – не согласился он со мной. – Я помню наши обязанности, мы должны наказать тех, кто это устроил!

– Чи Хон, – я вздохнул, увидев его хмурое лицо, – найти базу киборгов в сто раз важнее, чем расследовать сожжение одной деревни.

– Ник, прошу! – на меня жалобно посмотрели.

– Хорошо, тогда будешь убивать всех сам, – нехотя согласился я, поскольку не хотелось терять время из-за глухой и никому не нужной деревеньки.

– Договорились! – радостно согласился он. – Тогда посмотришь, куда они направились?

– Тут был смешанный отряд десяти конных и тридцати пеших людей, – прокомментировал я оставленные следы, – и, судя по всему, они ещё угнали с собой десяток молодых женщин.

– Почему ты думаешь, молодых? – удивился парень.

– Размер следов, вес, ну и, логично же, зачем большому отряду, состоящему из одних мужчин, нужны старухи.

Он сначала непонимающе на меня посмотрел, а затем его щёки слегка покраснели – догадался, для чего их могли использовать.

– Давайте тогда ускоримся, – предложил Каль, становясь видимым, – скоро стемнеет, и в ночи продираться по лесам – такое себе удовольствие. Я могу повести вас, поскольку энергетика боли и страданий ещё висит в воздухе, так что, если поторопимся, быстро нагоним их.

– О, отлично, Каль! – обрадовался Чи Хон. – Тогда вперёд!

***

Демон оказался прав, через несколько часов следы разыскиваемого нами отряда свернули с наезженной дороги на лесную тропинку и под гаснущими лучами солнца мы углубились в лес. Беспечность людей поражала. Кругом ими были оставлены следы, не говоря уже про те, что свидетельствовали о наличии пленниц. Без обуви, в обрывках платьев, они тут и там ранились о ветки или кусты, оставляя за собой десятки граммов генетического материала.

Очень скоро надобности смотреть на дорогу не стало. Из конкретного места лесного массива до моих сенсоров донеслась громкая речь, смех и крики боли.

– Да, они там, хозяин. Я тоже их слышу, – Каль, увидев направление моего взгляда, замер на секунду перед ответом.

– Ну что, твой выход, парень, – я приглашающе показал Чи Хону путь вперёд. – Каль тебя подстрахует, но остальное будешь делать сам. Заодно придумаешь, что делать потом с остальными жителями лагеря.

– В смысле? – не понял он, вытаскивая меч.

– Увидишь позже, – уклончиво ответил я.

Несмотря на свои заверения, что помогать ему не собираюсь, подстраховать от случайного удара мне всё же пришлось. Когда парень и демон вышли из тёмного леса на освещённую поляну, где веселились пьяные мужчины и женщины, а также бегающие и орущие вокруг них дети, на незнакомцев сначала не обратили внимания. Зато я заметил, то, что искал – на середине поляны к длинному бревну были прикованы обнажённые пленницы, находившиеся в весьма недвусмысленных позах. Периодически к каждой из них подходили пьяные и либо били, либо насиловали. Крики боли разлетались далеко по лесу, что ещё больше заводило веселящихся бандитов.

– Это ещё кто? – пьяно икнув, внезапно сфокусировал взгляд один из пьяниц на появившихся из леса.

– Ник, – Чи Хон не знал, что делать, поскольку рядом с бандитами были женщины и дети.

– Я тебе про них и говорил, – спокойно ответил я, – это, видимо, их жёны и подрастающее поколение.

– Что же мне с ними делать? – у него начали дрожать руки.

– Не имею ни малейшего понятия, ты ведь затеял эту спасательную операцию, – хмыкнул я, – тебе и принимать решение.

Пока мы разговаривали, к Чи Хону и демону подошли четверо вооружённых и абсолютно трезвых людей. Видимо, остатки мозгов у бандитов были, поскольку эти явно охраняли лагерь, не предаваясь, как остальные, пьянству и разврату.

– Эй! Парень! – один из них опустил копьё на уровень груди Чи Хона. – Убирайся отсюда, пока жив.

– Зачем вы сожгли и убили всех в той деревне? – парень старался унять дрожь в руках.

Люди переглянулись и, вытаскивая оружие, стали его окружать.

– Какую деревню? – на лице одного из них появилась улыбка, которая быстро пропала, когда он попытался атаковать Чи Хона.

Каль, высунув язык, повернулся ровно четыре раза. Уже через пару секунд окружающие нас противники стали задыхаться, на губах появилась пена, и вскоре они повалились на землю, хрипя и царапая себе ногтями горло.

– Каль? – глаза Чи Хона удивлённо распахнулись.

Демон довольно приосанился.

– Я научился дозировать яд. Могу сделать его слабым или сильным по желанию.

– Круто! – Договорить парню не дали, поскольку со всех сторон к нам приближались спешно вооружающиеся и озлобленные люди, которые, побросав кружки и женщин, направились к внезапно возникшей общей угрозе.

Чи Хон повернулся к ним и, сжав губы, покрепче ухватился за меч. Первый же его удар с привычным десятикратным усилением веса снёс верхнюю часть туловища ближайшего бандита, переломив позвоночник и разорвав мышцы. Второй – с треском костей и чавкающим звуком располовинил другого, оставляя дёргающиеся на земле куски бесформенного мяса.

Жестокость и скорость, с которой он расправился сразу с двумя, произвели впечатление на окружающих, поскольку взгляды их делались все более осмысленными – люди трезвели на глазах.

– Ты кто вообще такой?!

Вместо ответа Чи Хон едва заметным движением ног оказался рядом с говорившим, и тот, словно шарик с водой, взорвался от удара, раскидывая внутренности и куски мяса по округе. Уцелевшая нижняя часть, пошатнувшись, упала на землю.

Чи Хон двинулся дальше, и мне осталось лишь наблюдать, как под ужасающими ударами демонического артефакта люди продолжают лопаться, словно перезрелые груши.

Крики ужаса и паники заполнили поляну, а он с демоном, словно два ангела мщения, метались по лагерю и убивали. Те женщины, которые схватились за оружие, тоже попали под его удары, остальных же, как и детей, он принципиально не трогал.

Через десять минут передо мной оказались оба, все в крови, частицах мозгов и внутренностях, зато ничуть не запыхавшиеся.

– Все, – сказал парень, убирая боккэн за пояс.

– Иди спасай пленниц, тогда и думай, куда их будешь пристраивать, – показал я рукой на замерших от ужаса девушек, которые так и остались прикованными к бревну.

– Заодно поразмышляй над тем, куда денешь женщин и детей бандитов, – напомнил ещё ему вдогонку.

– А они тут при чём? – удивился он.

– Если оставишь их тут, скорее всего, вскоре они умрут, – я пожал плечами, – вряд ли у них есть большой запас еды. Мужья обеспечивали им существование, а их ты убил.

– Но… но, – Чи Хон растерялся, – мне-то какое до этого дело?

– Ты принял решение вершить правосудие, должен теперь как судья решить и все сопутствующие проблемы. Или не так?

Он замялся, было видно, что о последствиях своих действий он не думал, схватившись за первое, как ему казалось, правильное решение.

– Получается, нужно пленных и всех остальных куда-то вести? – хмуро поинтересовался он.

– Если не хочешь, чтобы они погибли, да. Но почему ты у меня об этом спрашиваешь? Я говорил тебе об этом ещё тогда, когда мы увидели первые трупы в деревне, – всё происходящее не наше дело.

Нахмурившись, парень ушёл освобождать пленниц. Когда жёнам бандитов стало понятно, что он уходит, они тут же заголосили и, подхватив детей под руки, устремились к нему. Очень скоро бедняга Чи Хон был окружён громко орущими и скандалящими бабами. Под их напором он растерялся и не знал, что делать дальше, они же, видя его растерянность, требовали от него ещё больше денег и компенсаций за убитых мужей.

Ситуация заходила в тупик.

– Хозяин? – демон жалобно посмотрел на меня.

– Каль, – я покачал головой, – ровно такой же взгляд и привёл нас к этой ситуации.

– Но младший брат хотел как лучше.

– Ладно, разберусь, – нехотя, под давлением его жалобного взгляда, я направился к галдящей толпе.

Слетевшие с плеч головы у особо говорливых и орущих, щедро разливая кровь, покатились по земле, заставив заверещать остальных и отхлынуть от паренька.

«Скажи им, чтобы заткнулись, взяли детей, минимум вещей и следовали за тобой», – сказал я Чи Хону, который с облегчённым выдохом приветствовал моё незримое появление рядом.

Парень чуть дрожащим голосом повторил за мной, только в этот раз желающих спорить с ним больше не было.

– Похоронить бы, – неожиданно произнесла одна из молодых девушек, держащая на руках карапуза.

– Конечно, – ответил Чи Хон, с моей подсказки, – оставайся и хорони.

Та почему-то внезапно передумала, и вскоре два отряда, один, состоящий из пленниц, которым мы нашли обувь и одежду, сняв её с убитых, и второй, из бывших жён бандитов с детьми, зашагали следом за моим подопечным.

Он ещё не понимал, во что ввязывается, зато я, прекрасно сознавая, что вскоре вся эта орава захочет есть и пить, не говоря уже о других потребностях, решил преподать парню очередной урок, максимально дистанцируясь от ситуации. Он захотел поиграть в карающий меч императора, пусть теперь разгребает последствия.

***

– Мы не можем теперь здесь жить, – негромко пробормотала одна из девушек, когда наш отряд добрался до их разорённой деревни, – колодец забит мертвецами, а другой нам не по силам выкопать. Не говоря уже о восстановлении сожжённых домов.

Её подруги, завывая от горя, бросились к остаткам жилищ или трупам погибших родственников, она же стояла у околицы, не делая и шага внутрь деревни.

– Сирота? – спросил Чи Хон, и девушка просто кивнула.

Остальной женский отряд молча стоял и ждал решения от моего подопечного.

«Ник?» – снова жалобный голос.

«Нет-нет, без меня», – позволил я себе поартачиться.

«Я не знаю, что делать дальше! Ну пожалуйста!»

«Чи Хон, давай уже как-то сам, а то героем быть ты готов, а как последствия разгребать, так Ник».

Парень, видя, что я игнорирую все его мольбы, тяжело вздохнул, поворачиваясь к стоящим женщинам.

– Кто знает, есть тут поблизости другие деревни?

– Есть, только мы там никому не нужны, – заметила одна из ближайших к нему женщин, – были бы мужики ещё, тогда, может, и приняли бы, а так зачем им лишние рты.

– Разберёмся, – не очень уверенно ответил парень, – куда идти?

Та нехотя махнула рукой на северо-восток.

– Привал нужен, парень, – к нам подошла ещё одна женщина в возрасте, – детей кормить, да и самим подкрепиться нужно, полдня без еды.

– Хорошо, я что-нибудь придумаю, – повторил Чи Хон, начиная наконец понимать, в какую жопу угодил.

***

Два дня пути до другой деревни превратили обычно спокойного, уравновешенного парня в дёрганого и злого человека. Он не успевал решать постоянно возникающие проблемами, которые тучей крутились вокруг бабского отряда. То еда, то вода, то ссоры бывших пленниц и жён их пленителей. А если добавить к этому болезни некоторых детей и диарею, становилось понятно, почему он всё больше молчал, с тоской смотря туда, где мы были бы уже давно, если бы не его решение поработать в качестве судьи. О чем, самое главное, его никто не просил.

Я же с олимпийским спокойствием взирал на творящееся безобразие, не делая попытки ему помочь, что бесило его ещё больше. По понятной причине, когда заметил на горизонте множественные дымки, он тут же поднял своё жалкое «войско» после очередного привала и погнал их с максимально возможной скоростью. До обнаруженной деревни отряд прошагал в ускоренном темпе, остановившись перед высоким частоколом, который окружал весьма приличного размера поселение.

С вышек по краям частокола нас уже давно рассматривали часовые. Судя по одеждам, это были крестьяне, просто надевшие кожаные доспехи и взявшие копья в руки.

– Убирайтесь вон! – с вышедшим на переговоры Чи Хоном никто не захотел разговаривать, сразу дав от ворот поворот.

Он попытался угрожать, но его осмеяли, поэтому он вернулся обратно.

«Ник!»

Я, понимая, что если сейчас мы не избавимся от прицепа, то и дальше наше путешествие затянется, решил-таки вмешаться.

«Вернись и повторяй за мной».

Парень, обрадовавшись поддержке, снова подошёл к воротам.

Лёгкое движение мечом и створки упали на землю из-за перерезанных ремней, на которых они держались. Я сделал это так аккуратно, что не задел ни одного бревна при этом.

Тут же навстречу парню побежали вооружённые кто чем селяне. Отрубленные острия копий и кос, быстро охладили толпу, едва они поняли, что перед ними Ищущий. Толпа, злобно посматривая на Чи Хона, отхлынула, а перед нами появился пожилой мужчина в кожаной бригантине, но с металлическим шлемом на голове.

– Кто ты, и чего тебе надо?! – хмуро произнёс он.

– Судья Чи Хон, – парень повторял вслед за мной.

Услышав это, крестьяне стали недоумённо переглядываться.

– Знак покажи, – не растерялся собеседник.

– На глазах у всех отрублю тебе голову и повешу её на частокол, устроит такой знак?

Староста нахмурился, но уже следующее его предложение было немного более вежливым.

– Что вы хотели, судья, и кто эти женщины за воротами?

– Из разорённой бандитами деревни в нескольких днях пути отсюда, – ответил парень, – я бы хотел, чтобы вы приняли их у себя.

– Бабы с детьми, – тот сплюнул на землю, – простите, судья, но у нас нет столько запасов, чтобы их прокормить. Поищите другую деревню.

– Вопрос только в деньгах?

Глаза старосты тут же сверкнули алчным огоньком.

– В принципе, да, а сколько денег у вас есть?

– Хватит, чтобы оплатить похороны ваших женщин, а взамен тех у вас будут эти, – Чи Хон небрежно махнул рукой за спину.

Мужик закашлялся и по-другому взглянул на парня.

– Что вы предлагаете, судья?

– Я остаюсь у вас погостить, на то время, пока всех до единой не разберут по семьям, – ответил Чи Хон, – каждому, кто примет их, будет выплачена определённая сумма, остальное я раздам пришедшим со мной. А чтобы вы от них не избавились, загляну к вам на обратном пути. Устроит такой вариант?

Староста задумчиво посмотрел на своих, затем на количество женщин с детьми. Пожевал губы.

– Серебряный на каждую семью, что примет, и ещё три в течение следующих двух лет?

– Тому, кто возьмёт их в жёны прямо сейчас, пять серебряных, – дополнил Чи Хон, вызвав ошарашенный взгляд взрослого, – и это, что семья не распалась, я тоже потом проверю.

– Мне нужно все обсудить, – он кивнул головой в сторону слушателей, – ведь вам не важен возраст мужа?

– Совершенно.

Он отошёл от нас, и к нему тут же присоединились ещё с десяток стариков, которые спокойно и довольно быстро переговорили между собой.

– Мы согласны, если дадут выбирать, – произнёс он, возвращаясь обратно.

Чи Хон лишь приглашающе показал рукой на свой отряд, который стоял неподалёку, но не слышал, о чём мы разговариваем.

От деревни вскоре начали выходить молодые парни и, присматривая себе самых симпатичных, стали уводить их к старосте, который венчал их тут же, при нас. Получая от Чи Хона по пять серебряных монет, они, довольные, возвращались в деревню.

Когда молодые кончились, настала очередь стариков, поскольку, как я понял, всё взрослое население было при семьях, так что по факту женились или совсем уж молодые, или старики. Но меня устраивало и это, поскольку супруги не тот статус, от которого просто так избавиться по местным законам.

За пять монет разобрали и поженили всех, кто был с нами, так что дольше оставаться не имело смысла, но я решил на пару дней всё же задержаться неподалёку, просто посмотреть, как выполняются взятые обязательства. Для вида сказав, что уходим, мы на самом деле углубились в лес, чтобы подождать и посмотреть, что будет дальше.

***

Три дня прошли спокойно, мы видели, как женщины осторожно, но пытаются встроиться в новые для себя условия, деревенские же делали вид, что новеньких для них не существует, несмотря на полученную от нас плату.

Чи Хон хотел было уходить, обрадованный завершением опостылевшей ему опеки, но я не позволил, поскольку видел, что деревенские затевают что-то недоброе. Жадность в людях победила страх перед возвращением судьи, так что на седьмой день, под вечер, всех пришлых вытолкали за ворота, несмотря на их плачь и мольбы. Видимо, они рассчитывали, что дикие звери или демоны быстро расправятся с чужаками, а судья когда ещё вернётся в эти глухие края.

«Что ж, мой друг, – я похлопал по плечу Чи Хона, который едва не выругался, увидев произошедшее, – как я и говорил две недели назад, ты точно уверен, что хочешь взять на себя эту ответственность?»

Парень лишь простонал в ответ.

«Ладно, пошли. Пора приводить свою угрозу в исполнение, нам давно нужно было уйти отсюда, но пока местные не получат нужного урока, не поймут, насколько мы серьёзны, – позвал я его к рыдающим женщинам, которые скреблись в ворота, но часовые на башнях лишь улюлюкали и плевались на них сверху, обзывая разными словами».

При появлении на дороге Чи Хона произошли сразу две вещи. Выгнанные за ворота женщины моментально перестали рыдать и, наоборот, начали смеяться и интересоваться, что смелые воины будут делать теперь, когда судья вернулся. А во-вторых, ворота быстро распахнулись, и мужчины из деревни попытались загнать всех обратно, сделав вид, что ничего не было. Вот только женщины сопротивлялись и громко кричали, что их обманули, взяв в жёны, а затем выгнав прочь.

«Ник, что мне делать?» – с дрожью в голосе спросил Чи Хон.

«То, что и пообещал, – я спокойно потёр ладони, – убей всех женщин в деревне старше подросткового возраста».

«Нет! Так нельзя!»

«Ну, тогда, во-первых, все, кого ты сюда привёл, умрут, а во-вторых, слово судьи больше ничего не будет значить в этом краю. Напомни мне, кто из нас двоих так кичился этим званием?»

Парень молчал, с каждым шагом приближаясь к деревне.

Ему решил помочь Каль, отбивая неловкие удары мужчин, которые, поняв, что он задумал, бросились на защиту своих домов. Эти двое стали обходить дом за домом, появляясь оттуда в кровавых разводах на одежде и руках. Тех, кто пытался убегать, демон убивал в спину. Селение хоть и было большое, но много времени Каль и Чи Хон не затратили, управившись за полчаса и вернувшись к воротам.

Через десяток минут осунувшийся, с белым лицом, в окровавленной одежде к нам подошёл староста. Выглядел он совсем не так, как неделю назад.

– Деньги, которые вы получили ранее, я вам, так и быть, оставлю, – спокойно заговорил с ним Чи Хон. – Теперь, я думаю, всем вашим мужчинам действительно нужны новые жёны. Не так ли, староста?

– Да, судья, – тот безжизненными глазами смотрел на парня, который лёгким ударом ноги уронил мужчину на землю.

– И если на обратном пути я не увижу в вашей деревне крепких и любящих друг друга семей… – Чи Хон выразительно замолчал.

– Я понял вас, судья, – встав на колени, староста низко поклонился, достав до земли.

– Отлично, – Чи Хон махнул рукой притихшим женщинам, которые со страхом смотрели за происходящим, – идите по домам. Вам ждут новые семьи.

Те послушно пошли внутрь поселения, и ни один человек не посмел встать у них на пути, все взгляды были устремлены только на Чи Хона и старосту.

Парень повернулся и зашагал от деревни прочь. Только отойдя на километр, он позволил себе расслабиться, и на его глазах появились слёзы, он рыдал навзрыд.

– Как тебе бремя ответственности? – поинтересовался я, материализуясь рядом.

– Твои уроки, Ник, всегда хороши, – не глядя на меня, ответил он, смахивая рукой с глаз влагу, – но почему они все такие болезненные?

– Не знаю, Чи Хон, – я искренне пожал плечами, – вас, людей, легко понять, да и предсказать, в принципе, тоже. Лень, жадность, зависть и похоть – ваши главные двигатели поступков. Если людей оценивать сквозь эту призму, предугадать поведение большинства становиться слишком просто.

Ответом мне было молчание, парень тяжело переживал случившееся.