Текст книги "Команда ТелеVIР"
Автор книги: Дмитрий Мансуров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
– М-да? Ладно… – покачнувшийся джинн вытянул руки и зашептал заклинание. Павел отошел в дальний угол комнаты и замер в ожидании короткого замыкания. Джинн должен отвинтить крышку и забраться внутрь – и вот там ему крепко достанется за все хорошее.
Но джинн не стал отвинчивать крышку. Не зная тонкостей современной техники, он подошел к проблеме с другой стороны – со стороны кинескопа. Тот потемнел, померцал… и открылся двумя створками. Павел обомлел: вопреки ожидаемому, изображение не пропало. Главный герой, в саже, в крови и с любимой подругой, как ему и положено, гордо шествовал в светлое будущее, на заднем фоне полыхал остров с убитыми злодеями, а легкий ветерок выносил из кинескопа запах гари. Джинн поднялся в воздух и плавно покачиваясь, влетел в кинескоп. Створки за ним закрылись, словно их и вовсе не было.
– Получилось!.. – Павел от изумления выронил стакан. Как допил, так сразу и выронил. А потом подошел к телевизору и отключил его.
Наступила тишина.
Но экран сам по себе загорелся призрачным светом, и преждевременная радость нечаянного избавления от джинна сменилась страхом. Павел пробурчал нечто нелестное в адрес неугомонного джинна и тут же увидел его лицо с той стороны экрана.
– Ты чего натворил, сволочь ты эдакая?! – джинн постучал по кинескопу, но монолитное стекло и не думало открываться и выпускать его в квартиру.
Павел хрипло засмеялся в ответ. Все-таки у него получилось то, что он хотел.
– Я победил тебя, Грот, – ответил он. – Ты проиграл.
Джинн глубоко вздохнул: перспектива вновь провести немыслимое количество лет в заточении его совершенно не вдохновляла.
– Что ж, признаю: ты меня поймал, – согласился он. – Уважаю за находчивость. Но ты забыл одну мелкую деталь.
– Какую?
– У меня осталось еще одно желание, и ты должен его выполнить, иначе я от тебя не отстану. Вот мое желание: возвращай меня в реальность.
– Ты сам туда забрался, сам и выбирайся!
– А я не могу, – ответил джинн. – Пьяный был, не помню, как получилось.
Павел чертыхнулся и растерянно проворчал:
– Ты слишком быстро протрезвел…
Джинн оскалился:
– Еще бы! Когда мир вокруг тебя сворачивается в трубочку, тут не то, что протрезветь – окочуриться несложно. Короче так: даю тебе сутки на то, чтобы вытащить меня отсюда. Не вытащишь – пеняй на себя!
Павел поставил стакан на стол и сел перед телевизором на корточки, высматривая остатки швов от склеивания створок кинескопа. Но стекло было монолитным.
Джинн молча смотрел ему в глаза и ждал выполнения желания. Но освободить Грота Павел так и не сумел.
Он проиграл в споре.
* * *
…Игорь выдернул руку из грозовой тучи.
– Значит, вот откуда появлялись белочкарики – из тех же телезрителей… – произнес он вполголоса. Он не совсем понимал, в чем связь между проигрышем Павла и его последующей вербовкой в стан белочкариков, но точно знал, что наткнулся на важное звено в происходящем. Осталось сообщить об этом Лесниду – тот наверняка разберется в хитросплетениях реальности и вымысла.
Неизвестный противник поступил оригинально: собрал войско из обычных горожан, подчинив их собственной воле при помощи гипнотелевизоров. И ведь понимал, что новую технику способны купить в основном люди в расцвете сил, пенсионерам намного сложнее приобрести дорогую вещь. Возможно, они тоже покупали телевизоры, но в тайную армию создателя телевизоров не попадали: старики часто проигрывают молодым в реакции. Из них могли выкачивать энергию или вовсе проигнорировать: много ли с пожилых возьмешь?
Предстояло выяснить, сколько человек уже оказались в подчинении создателя телевизоров. Игорь полагал, что белочкариков немного: Григорий мог пересчитать по пальцам места с усилением гипнополя, и Леснид сотоварищи успел побывать в каждом из них. Но когда Игорь направился в кабинет Леснида и по дороге выглянул в окно, то понял, как сильно он ошибался.
Часть 4. Хроника одного расследования
Глава 1. Бытовые происшествия
Сидя за рабочим столом, Владимир торопливо читал рапорт о вчерашнем происшествии в девятиэтажном доме по улице Танкистов. Первый день после отпуска – и на тебе, новый рабочий год начинается с необычного происшествия: маньяк, которому надо оторвать уши, садится на двухместном самолете на крышу жилого здания, ломает люк и спускается в подъезд. Заходит в гости к молодому парню – служебная собака указала на квартиру, где тот жил – и улетает, напоследок сломав часть кирпичного бортика. Жильца квартиры после этого никто живым не видел, и теперь Владимиру предстояло определить – связано ли исчезновение парня с появлением воздушного хулигана?
«И надо ему было взлететь именно над этим подъездом? – сердито подумал Владимир: кирпичи, выбитые колесами самолета из бортика, не попали по головам старушек, а жаль. До глубины души возмущенные действиями пилота, старушки и сами были не лыком шиты: любовью к промыванию косточек всему сущему, включая «несправедливого Создателя», они вызывали немалую головную боль у молодых соседей и участкового инспектора. Тот не раз предлагал старушкам возглавить местное отделение желтой газеты «Рентгеновский взгляд», в котором работали такие же злобные балаболки, но старушки в ответ куксились и обзывали журналистов зажравшимися профанами.
Владимир отметил, что из квартиры не утащили ничего «популярного». Несмотря на взломанный замок, на месте осталась небольшая денежная сумма, компьютер и новый телевизор.
Опергруппа следов наркотиков не обнаружила, зато получила свидетельские показания от тех же старушек, что в подъезд в тот же день заглянули трое в белых очках, а один из вошедших держал в руке алюминиевый чемоданчик – «точь-в-точь из голливудских боевиков». Минут через десять неизвестные вышли из подъезда и уехали на ничем не примечательном «Москвиче». Никто из соседей не признался, что троица пришла именно к ним, и старушки решили, что гости заявились по душу Григория.
Считать подобные визиты совпадением было бы глупо: настолько кучно по времени они произошли. Да и старушки заявили, что никогда ранее не ни один самолет не совершал посадку на крышу здания и никакие люди в белых очках и одним дипломатом на всех в остальные подъезды не заходили.
Он выхватил из папки чистый лист бумаги и нарисовал на нем схематическое изображение – «палка, палка, огуречик – вот и вышел человечек» – что в данном случае обозначало пропавшего Григория. Пририсовал справа пилота двухместного самолета, а слева – троицу с дипломатом.
Вырисовывается сюжет: Григорий тайком от общественности занимается бизнесом, о котором нежелательно распространяться. Не наркотики, но что-то прибыльное – иначе люди с чемоданчиком «из голливудских боевиков» и пилот самолета к нему не заглянули бы.
«Нелегальное копирование и распространение секретных материалов? – подумал Владимир. – Возможно. Бизнес мелкий и опасный, но приносящий определенный доход».
Прилетевший к Григорию пилот торопился, иначе не стал бы опускаться на крышу, а приземлился бы у подъезда и оставил самолет под охраной тех же старушек.
Вопрос: почему торопился пилот?
Версия первая: он хотел предупредить Григория о нежелательных гостях.
Версия вторая: люди в белых очках хотели предупредить Григория о появлении пилота, но не успели.
Иначе говоря, кто из гостей Григорию друг, а кто враг? Ведь как и троица с чемоданчиком, пилот мог желать смерти парня. И если пилот – враг, то соседи должны были услышать ругань или звуки драки. Если друг – тогда понятно, почему Григорий исчез тихо и незаметно. Но в любом случае, парень улетел: старушки видели, как он входил в дом, но не видели, как он выходил.
Владимир вспоминал соседей Григория по этажу. Четыре квартиры, слева от парня живет девушка, появляющаяся дома ближе к восьми вечера и потому понятия не имеющая о появлении в гостях Григория пилота и людей с чемоданчиками. Напротив ее квартиры – семья из двух алкоголиков, живущих от бутылки до бутылки, а напротив квартиры парня – старушка лет семидесяти, которая ничего не может сказать относительно поломки люка и исчезновения Григория, потому что уехала на две недели в деревню к родственникам.
«Странная старушка, – подумал Владимир, – обычно родственники приезжают к старшему поколению в деревню, а тут… Неважно».
Во время появления пилота из вышеперечисленных жильцов дома могли быть алкоголики или их приятели – кодовый замок в подъезде не установлен, и к ним часто заглядывали дворовые выпивохи. Владимир хорошо запомнил жильцов как раз из-за алкоголиков – случалось приезжать и разбираться с их друзьями по поллитровому интересу.
Придется снова заглянуть к ним в гости и узнать, не помнят ли они, как пилот сломал люк – сделать это бесшумно невозможно. Понятное дело, что алкоголики не станут мешать взломщику – да и как ему помешать, если он ломает люк с противоположной стороны?
«В принципе, – подумал следователь,– эти алкоголики вообще ничего защищать не станут – силы не те, да и к чему воевать за общую (а стало быть, ничью) собственность? Для них – пусть весь мир рухнет, лишь бы чего выпить на поминках цивилизации осталось».
Владимир нажал на кнопку селектора.
– Кристина, проверь данные: упоминается ли где в рапортах троица с алюминиевым чемоданчиком? Эти дела – мне на стол.
– Хорошо, Владимир Федорович, – Кристину, девушку лет семнадцати, на время каникул устроили сюда по знакомству, и ее работа заключалась в посильной помощи следователям.
Владимир закрыл папку и откинулся на спинку сиденья, пытаясь понять, каким делам Григория обязано появление троицы в очках и пилота-экстримала. В квартире полный порядок, вещи на месте, деньги на месте. Эксперты обнаружили в компьютере закодированные файлы, но после расшифровки данных оказалось, что в них – не секретные послания от ЦРУ или ФБР, а жуткая графомань о тяжелой жизни современного молодого человека в диком средневековье. Оно и понятно: из Григория – хакер, как из него же – балерина. Взломать сервер спецслужб он сумеет только в том случае, если подойдет к нему с кувалдой или монтировкой.
Рука следователя сама собой выводила бессмысленные черточки и кривые линии на бумаге – привычку черкать ручкой по бумаге он приобрел в школе, раздумывая над решением задач. Учителя пытались отучить его от вредной привычки, но тщетно. Привычка укреплялась из вредности, и со школьных пор до сегодняшнего дня а вычерчивание бессмысленных линий ушли сотни листков. Владимир знал, что набирающая силу партия зеленых убила бы его за варварское отношение к бумаге, но ничего не мог с собой поделать, и в оправдание порче бумаги мог сказать, что каждый год сажал по два деревца в парке.
Записав в блокноте о том, что завтра поутру нужно зайти к алкоголикам и выяснить, что к чему, Владимир отложил дело о пропавшем жильце и, вздохнув, взялся за следующую папку: работы с каждым годом становилось все больше и больше.
Алкоголики не обрадовались визиту старого знакомого. Скуксившись, они пригласили его в квартиру, но Владимир предпочел остаться в коридоре: по стенам в прихожей ползали тараканы, и он опасался, что несколько паразитов заберутся на него. Лови потом расплодившихся потомков в своем доме и на рабочем месте…
– Похоже, вы в курсе, зачем я пришел? – на всякий случай спросил Владимир, увидев, как помрачнели алкоголики. Те не стали отпираться и добровольно признались, что вернут украденные деньги, как только получат зарплату.
Владимир умело сохранил на лице беспристрастное выражение и отреагировал на чистосердечное признание алкоголиков так, словно заранее знал об их правонарушении. И хотя мелкие шалости выпивох его мало интересовали в данный момент, пришлось выслушать их исповедь.
Как оказалось, не зря. Украденные – по словам алкоголиков «взятые в долг» – пятьсот рублей оставил на сломанном люке тот самый пилот с банданой, одетый в черную куртку с подмигивающим черепом.
«Броская примета, – подумал следователь, – никогда не встречал кожанок с подмигивающими черепами. Самоделка?»
Узнав, что неизвестный положил деньги на сломанный люк, Владимир испытал чувство, близкое к потрясению: до чего вежливые вандалы пошли – оплачивают поломки из собственного кармана. Прямо как в славные средневековые времена, когда дерущиеся в кабаках оплачивали разгром. Обычно вандалы разрушали чужое имущество безвозмездно.
Следователь записал данные и, подняв голову, посмотрел на люк. Тот успели починить и обить дополнительным слоем оцинкованного железа – на всякий случай.
По словам свидетелей выходило, что Григорий ушел вместе с пилотом.
– А на голове у него была каска и какой-то шлем или очки, хрен поймешь этих… геймеров, – добавил алкоголик.
– Вот как, – произнес следователь: получается, что друг Григория – это пилот. Иначе говоря, Григорий жив, но скрывается. Вопрос: от кого и почему? – А он точно ушел с пилотом добровольно?
Ответ алкоголика ошарашил следователя.
– Не знаю. Он был без сознания, и тут фиг разберешь – добровольно он это сделал или нет?
– Так… – пробормотал следователь. – Давай-ка с самого начала и с мельчайшими подробностями.
– А выпить есть? – привычно отозвался алкоголик. Владимир мысленно чертыхнулся: кто о чем, а этот – о выпивке. Теперь, когда алкоголик перешел из обвиняемых в свидетели, он мог диктовать условия, но не должен превышать меру.
– У меня с собой из жидкого – только синяя паста в гелевой ручке, – честно ответил следователь.– Будешь?
Алкоголик скривился.
– На фиг, – с отвращением отказался он. – В ней спирта нет.
– Еще маркер есть, – вспомнил Владимир. – Он точно спиртовый.
– Ну, ты изверг! – изумился алкоголик. – Там того спирта – полторы капли на квадратный километр! Как его пить буду?
– Это нюхательный спирт.
Алкоголик посмотрел на следователя, пытаясь понять: шутит тот или издевается? Владимир тем временем приготовился записывать подробную историю случившегося.
– Зачем мне нюхательный спирт? – спросил алкоголик.
Владимир пожал плечами:
– Не хочешь – не надо. Рассказывай, что произошло, пока твои дружки втихую не выпили твой неприкосновенный запас самогонки. А чтобы тебе стало легче, предлагаю обмен: ты рассказываешь мне все, что знаешь о пилоте и Григории, а я забываю, что ты украл пятьсот рублей.
Алкоголик с грустью поглядел на следователя: вот, стараешься с людьми по-человечески, а они тебя в твои же прегрешения носом тыкают. Где справедливость?
Пилот самолета, как пояснил алкоголик, ничего не забирал из квартиры (за исключением жильца), а поначалу даже принес в нее уйму приборов, и где-то часа через два-три забрал принесенное вместе с бесчувственным Григорием.
А вскоре после ухода пилота в квартиру нагрянула троица с чемоданчиком.
– Взломщики мастерские! – воскликнул алкоголик. – Они открыли дверь, словно не ней никаких замков нет!
Что троица делала в квартире, он не знал: страх пересилил любопытство, и по-тихому заглянуть в гости и разузнать, что к чему, алкоголик не решился.
Вернувшись в коридор, троица осмотрела разбитый люк, просверлила дырки в стене, вложила в отверстия продолговатые капсулы и замазала дырки герметиком из пластиковой колбы.
– М-да? Где? – озадаченный Владимир посмотрел на стены.
– А вон! – указал алкоголик на едва заметное пятнышко чуть более светлых белил с крохотной черной точкой в центре.
– Забавно… – расковыряв ручкой заделанную дырку, Владимир подхватил выпавшую из отверстия вместе с кусочком шпаклевки прозрачную капсулу. На пол и костюм медленно оседали крохотные белые крошки. Следователь перехватил капсулу большим и указательным пальцами правой руки и повертел ее, разглядывая со всех сторон.
Прозрачный пластик, через который хорошо видно приборчик, напоминающий видеокамеру микроскопических размеров.
Напоминало разработку спецслужб.
– Ничего себе… – пробормотал следователь: не хватало еще переступить дорогу спецподразделениям. – Интересно мне знать, чем занимался Григорий, если здесь наставили дорогущие видеокамеры?
– Можно посмотреть? – алкоголик вытянул шею, стараясь получше разглядеть чудо современной шпионской техники.
– Не советую. – Следователь вернул микрокамеру на место, понимая, что теперь придется лично познакомиться с представителями данной спецслужбы: его изображение наверняка поступило на компьютеры, и вскоре в родную квартиру заглянут три человека в белых очках и алюминиевым чемоданчиком – выяснить причины, согласно которым возникла необходимость выковыривания служебного оборудования из специально созданного тайника. А вслед за этим (если троица не пристрелит следователя ради сохранения служебных тайн) останется получить приказ от непосредственного начальства прекратить расследование и забыть об увиденном. – Иначе троица придет за тобой, и я сомневаюсь, что пилот решит спасти твою проспиртованную душу.
Недовольный алкоголик буркнул три слова, но аппетиты любопытства поумерил.
– Слушай, – сказал следователь. – Если троица решит снова заглянуть в квартиру Григория – дай мне знать.
– А как? – спросил алкоголик. – У меня телефона нет, к соседям стучаться приходится или на телеграф бежать.
– Неважно, как ты это сделаешь, – пояснил Владимир, – для меня главное – чтобы ты сообщил, чем троица занимается в квартире и что из нее вынесет.
– Ну, это я сразу могу ответить: они вынесут чемоданчик. А что в нем – одному богу известно. – ухмыльнулся алкоголик. – В квартиру Гриши я не полезу – не хочу получить от троицы по лбу за все хорошее. Сам говоришь – они могут меня в круиз на тот свет отправить.
– Ты не забыл, что украл пятьсот рублей? – напомнил следователь. Алкоголик встрепенулся.
– Конечно, не забыл! Я буду помнить об этом, пока они не закончатся! – воскликнул он. – Но ты не думай, что из-за этой бумажки я полезу на рожон. За пятьсот рублей у нас теперь дают пятнадцать суток или пару раз по морде. Не больше.
Следователь слегка кивнул головой: несмотря ни на что, алкоголик прав. Богатые депутаты не считают воровство пятисот рублей у бедняков преступлением, а если троица на самом деле отправит алкоголика на тот свет, то лучше от этого станет только соседям.
«Что ж… придется ждать завтрашней смены, когда непосредственное начальство поставит точки над «и» – решил Владимир.
– Спасибо за помощь! – сказал он на прощание. Алкоголик изрядно удивился и даже немного протрезвел от вежливых слов. – Надеюсь больше не увидеться с тобой в моем кабинете.
– Я тоже надеюсь! – отозвался алкоголик. – И это легко устроить: не хватайте меня больше, и я не стану вам докучать.
– А ты не давай нам повод тебя хватать, – отпарировал Владимир.
Алкоголик мрачно усмехнулся:
– Вам не нужен повод, чтобы кого-то схватить.
– Не скажи, – следователь покачал перед ним указательным пальцем. – Где доказательства?
– Готовь камеру, сейчас продемонстрирую! – уверенно ответил алкоголик. – Только напьюсь для храбрости и выйду на улицу. И даю слово – через двадцать минут я окажусь в вытрезвителе.
– Но повод-то есть: милиция хватает всех, кого штормит в ясную погоду.
– Вот… нашли, до чего докопаться… А если у меня ностальгия по штормам? Я, может, о море скучаю, – философски заметил алкоголик. – В мире столько проблем, а вы тратите драгоценное время на перевозку поклонников Бахуса. За что?!
– Выходи трезвым – тебя ни одна собака не тронет, – возразил Владимир.
– Тронет, – воскликнул алкоголик. – По привычке.
– Тебя не переспоришь… – отмахнулся Владимир. – Так и быть, путешествуй к своему циррозу печени, а мне пора.
– И тебе удачного путешествия к нервному срыву!
Владимир пристально посмотрел на алкоголика.
– Скажешь, нет? – возразил тот. – Я цирроз заработаю, но мне хоть приятно пить. А ты получаешь удовольствие от работы?
Владимир не нашелся, что ответить.
Алкоголик закрыл дверь, раздавив одного таракана, а следователь поспешил к выходу: из квартиры настолько несло перегаром, что требовалось срочно чем-нибудь закусить, а то начальство устроит взбучку за пьянку во время работы.
На следующий день Владимир отправился на работу, полный надежд на встречу с представителями спецслужб – и пусть они запретят заниматься делом об исчезновении жильца, но он точно будет знать, что к чему, и с чистой совестью передаст им собранные материалы.
До обеда следователь терпеливо ждал, когда его вызовут на ковер по данному поводу, но никто и словом не обмолвился о произошедшем, словно действия Владимира совершенно не затрагивали интересы спецслужб. Он отлично понимал, что спецслужбы не оставляют без внимания выковыривание подотчетных средств наблюдения. Так не бывает.
– Надо было забрать видеокамеру себе, – сердито пробормотал следователь, – тогда они точно заявились бы.
И когда начальство вызвало его на разговор, следователь почувствовал заметное облегчение: пусть его сейчас пропесочат, но зато пояснят, какими делами занимался пропавший Григорий.
Но начальство (вот сволочи!) не сказало о парне и спецслужбах ни слова, а заговорило о других проблемах. Владимир почувствовал себя уязвленным: спецслужбы его проигнорировали, посчитали мелкой сошкой, не стоящей их драгоценного времени!
«Или не сволочи? – подумал он, выходя из кабинета начальства в коридор. – Может, поняли, что я сам обо всем догадаюсь и сделаю правильные выводы? Или молчат, потому что они – не наши спецслужбы?.. Твою мать… Не хватало еще в эту дрянь влипнуть!»
Перед глазами прошли видения о международных заговорах и секретных агентах с лицензией на убийство. Владимир сглотнул и крайне медленно открыл дверь в свой кабинет – вдруг успели заминировать?
Обошлось.
Сев за стол, Владимир запоздало сообразил, что в доме напротив может сидеть киллер, и его сердце сжалось от ужаса. Он уставился на настенные часы и в прострации стал следить за секундной стрелкой в ожидании рокового выстрела.
Но стрелка совершила круг, совершила два, три, четыре, а киллер все не стрелял.
«Либо он не может прицелиться, либо никакого киллера там нет, – пронеслась мысль, и Владимир облегченно выдохнул. – При такой работе мнительным стать – что раз плюнуть… А вдруг киллер спрятал в кабинете замаскированную бомбу?!»
Он внимательно осмотрел кабинет, лихорадочно вспоминая, как стояли предметы до его ухода к начальству. Заодно стало ясно, почему начальство ни словом не обмолвилось о спецслужбах. Его самого запугали и приказали вызвать следователя для банального разговора, чтобы в это время навести в его кабинете свой порядок и ликвидировать Владимира вскоре после его возвращения.
«Вроде бы ничего не изменилось… – подумал он и ахнул: бомба замаскирована под часы! – Я тут сижу, ерундой маюсь, а таймер отсчитывает последние секунды!»
Владимир вскочил и бросился к часам. Рывком сорвал их и перевернул задней стороной к лицу.
Шестеренки крутятся, пружина дергается – все, как всегда.
Батарейка.
Большая какая-то…
Идеальное место для пластиковой взрывчатки.
Часы затикали громче обычного, и разом вспотевший следователь рывком открыл окно и со всей силы швырнул часы на улицу. А когда они улетели за бетонный забор, и с той стороны раздался взрыв. Взрыв ярости, выраженный многоэтажными фразами: часы упали на голову мужику с собакой, вздумавшему прогуляться в хорошую погоду.
Разбитые часы полетели в обратном направлении, но до этажа, где располагался кабинет Владимира, не долетели и попали в окно на втором этаже. Раздался звон битого стекла, и уже оттуда донеслись отзвуки нового взрыва эмоций.
– Это бомба, но не той системы, – задумчиво проговорил следователь, перефразировав крылатую фразу из знаменитого фильма. После пережитого у него появилась уверенность, что он недооценил спецслужбы: зачем взрывать следователя и ставить на уши милицию города, если достаточно устроить за ним слежку и выяснить, не сболтнет ли он лишнего?
Владимир хмыкнул и уверенным жестом приблизил к себе телефон: стоит проверить, не появились ли в его конструкции дополнительные детали?
Так и есть – пломба сорвана – кто-то ковырялся в телефоне, пока следователь разъезжал по городу в поисках преступников. Владимир разобрал трубку и корпус, и оказалось, что ковырялись в приборе не те мастера, на которых он подумал в первую очередь: в телефоне не добавилось, а уменьшилось количество положенных деталей.
– То-то я думаю, почему телефон так тихо звонит… – догадался следователь. – Ну, коллеги… узнаю, кто из вас выкрутил детали…
Угроза осталась невысказанной: Владимир так и не придумал, какую месть он совершит в ответ.
«Разве что телефон обменять на нормальный… – решил он, – пока хитрые коллеги сами уедут на расследование».
С другой стороны, спецслужбы могут не только прослушивать следователя, но и банально его отравить… и списать на бытовые реалии: мол, купил человек еду и ненароком отравился – дело житейское, в нынешнее время широкого выбора поддельных товаров даже следователи могут наткнуться на испорченный продукт.
«Интересно, – подумал Владимир, – сколько времени человек протянет без еды? А сбросить лишние килограммы – это очень даже полезно… м-да… а еще полезнее записаться на прием к психиатру – пока я сам себя не угробил. Вдруг спецслужбы именно это и задумали – чтобы я перестал есть и пить, и в конце концов помер от истощения?»
Он закрыл глаза и заставил себя не думать о Григории и спецслужбах. Но подлое подсознание каждую минуту напоминало о…
– Черт бы вас побрал! – воскликнул следователь. Придется вышибить клин клином – заставить себя думать только о спецслужбах и похищенном пилотом Григории.
Двадцать минут он только о них и думал, придумывая новые версии и гадая, каким способом его могут уморить? Чистая школьная тетрадь в клеточку заполнилась шестьюдесятью способами дистанционных убийств, и Владимир поразился тому, насколько он хорошо осведомлен в киллерском деле. Хоть сейчас бросай работу и подавайся в наемные убийцы. При подобных фантазиях за год можно стать богаче крупного олигарха.
Через двадцать минут он понял, что больше не хочет думать ни о Григории, ни о киллерах, ни о спецслужбах. Если им так надо, то пусть они сами и волнуются.
«А у меня и так дел хватает!» – мысленно сказал он воображаемым секретным агентам и взялся за работу.
Но все же Владимир еще несколько дней терпеливо ожидал реакции спецслужб на выковыривание микрокамеры. И когда ему домой принесли подарок от неизвестной фирмы – новый кухонный телевизор, – следователь понял, что час настал: скоро подарок взорвется и разнесет к такой-то матери треть подъезда.
Вручивший подарок грузчик популярно и доходчиво объяснил, что телевизор выдали в честь десятилетнего юбилея фирмы «Белоочи», по данному случаю разыгравшей среди жильцов города тысячи призов.
Владимир поставил подпись в документах о вручении, поблагодарил грузчика и после его ухода побежал за ножом. Не открывая ящик, он прорезал в нем дыру и посветил внутрь коробки фонариком. Увидел заднюю панель телевизора, обернутого в мягкую упаковку и постучал по ней пальцем.
Звуки, как звуки.
За десять минут он прорезал восемь дырок в коробке, но так и не обнаружил тонких проводков, цепляющихся одним концом за откидной верх, а вторым – за спрятанный в телевизоре заряд, и присел на стульчик, недовольный: судя по всему, телевизор оказался вполне обычным. И хотя Владимир не верил в щедрость никаких фирм – бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – в этот раз пришлось поверить в существование одной честной компании, на самом деле делающей подарки.
Но из предосторожности он задвинул изрезанную коробку в кладовку – до поры, до времени.
Дело о пропаже Григория уверенно переходило в так называемый «висяк» – нераскрытое преступление, ставившее на мундире милиции крохотное грязное пятнышко. Правда, в последние годы не меньше подобных пятнышек набралось из-за нерадивых сотрудников, пришедших работать в милицию только ради того, чтобы ежечасно всеми возможными способами пятнать честь мундира.
«Антинародные мстители, – выругался Владимир. Крайне не хотелось оказаться записанным в число подобных деятелей, но начальство не посмотрит на обстоятельства дела, а потребует конкретных результатов во что бы то ни стало: почему-то именно это расследование взяли под контроль высокие инстанции. – М-да… ситуация обстоит – хуже некуда».
Но ровно через неделю на стол Владимиру положили папку с очередным делом, на первый взгляд совершенно не связанным с пропажей Григория: в жилом доме по улице Енисейской произошел взрыв.
Первыми на место взрыва нагрянули те самые спецслужбы, на чей счет Владимир и списывал появление микрокамер. Жильцов временно попросили покинуть здание, пока еще чего не громыхнуло, и приступили к поискам взрывчатого вещества. Специалисты быстро определили, что терактом не пахнет даже отдаленно, и передали дело в районный отдел милиции как бытовое происшествие. По предварительным данным, взрыв произошел из-за утечки газа, хотя, как признался один из экспертов, на бытовой взрыв случившееся тоже не особо походило: в ходе следственного эксперимента установили, что бетонную плиту вышибло из здания направленным взрывом импортного телевизора, куски которого обнаружились в квартире и на улице по траектории взрыва. На этом этапе расследования и начались сложности, ведь любой грамотный человек знал, что в телевизоре нет деталей, взрывающихся с эквивалентом в несколько килограммов тротила: наличие взрывчатых веществ в бытовой технике противоречило ее безопасности, и поэтому взрыв телевизора без использования вспомогательных веществ невозможен в принципе.
Случившееся озадачивало.
Эксперт, которого Владимир начинал выводить из терпения частыми звонками, сам готовился взорваться от ярости и разнести кабинет в пух и прах: ни одна проба не показала наличия в квартире и подъезде взрывоопасных веществ.
– Вы определили, что там бабахнуло? – в который раз за сутки спросил Владимир. Эксперт Анатолий, сдерживая нарастающую ярость, ответил моментально:
– Определили: это телевизор. Подозреваю, что он не выдержал накала страстей в студии, поэтому и рванул.
– Глупость.
– Не скажи. Если швабра раз в год стреляет, то и телевизор имеет право время от времени взрываться. Поверь мне.
– Хорошо. Поверю, когда увижу выстрелившую швабру, – Владимир перелистнул страничку дела двухгодичной давности и наткнулся на сканированную картинку, случайно оставленную в папке забывчивым сотрудником. На рисунке маленький мальчик играл с большими игрушками, и надпись под картинкой уточняла его действия: «Целованный мальчик играет с боевыми роботами Ктулху». В памяти всплыли события двухлетней давности, но сейчас Владимиру было не до глупостей, и он отложил бумажку в стол. – А пока метелки и телевизоры не числятся у военных в качестве боевых устройств повышенной мощности и не применяются при бомбардировке вражеской территории, не пудри мне мозги! Твой ответ не убеждает. И точка.
