Текст книги "Нелинейная зависимость"

Автор книги: Дмитрий Янковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 8

Утром Андрей распахнул веки и увидел над собой лицо Галины.

– С добрым утром, – улыбнулась она, записала температуру в блокнотик и отклеила с его лба градусник.

– Сколько времени? – сухими губами шепнул он.

– Шесть утра.

– Можно воды?

– Да вот же стакан, на тумбочке. – Галина мотнула головой. – Ты пей, я его еще наполню.

Андрей уже гораздо смелее приподнялся на локте и отпил из стакана.

– Боли ночью не мучили? – поинтересовалась она.

– Нет. Только в голове было очень странно.

– Это нормально. Сегодня ночью можно будет обойтись без укола, я вчера наложила заживляющую мазь на бинты.

– Спасибо.

Галина загадочно улыбнулась и пошла ставить градусник дяде Коле.

«Какая она… – подумал Андрей. – Может, была бы симпатичной, если бы не такая большая масса. Лицо вполне себе ничего».

Он представил ее обнаженной выше пояса, задержав мысленный взор на огромных грудях. Интересно, это тоже одна из бесчисленных масок его сверхженщины? Грубая до искренности. Женщина как она есть – голая плоть. Без прикрас и удручающих намеков на ум и свободу воли. Функциональное совершенство.

Андрей уснул, и ему приснилось море, а в нем обнаженные женщины – все как Галина. Они были бы похожи на стадо играющих моржей, если бы не ярко-белая кожа. Далеко в море выдавался бетонный пирс, Андрей убегал по нему все дальше и дальше от берега, а ветер крепчал и рвал пену с верхушек волн. Посреди пирса лежало тело в одежде. Сначала Андрей принял обширное пятно за воду, стекающую с намокшей ткани, но, подойдя ближе, понял – кровь. И снова узнал в лежащей Алену. Ему стало так грустно, что он не смог больше сделать ни шагу, сел на край пирса, заплакал и сразу проснулся.

Санитарка разносила завтрак.

– Ну вот… – Она поставила на тумбочку тарелку с жиденьким пюре и стакан с чаем. – Я же говорила, скоро доктор сменит диету.

Андрей сел и жадно схватил ложку. Сделал глоток. Разведенный картофельный порошок показался отменным деликатесом, а разбавленный чай почти без сахара – вкуснее всех вин, какие он пробовал.

В это утро поел и дядя Коля – депрессия депрессией, но голод тоже штука серьезная. А вот Володя казался еще угрюмее обычного, после завтрака отвернулся к стене и не произнес ни слова.

Сразу после того, как санитарка унесла пустую посуду, появились санитары – будто черти из ада. Их лица, не отягощенные интеллектом, выражали только безмерную скуку от давно надоевшей работы. Они погрузили Андрея на каталку и повезли в перевязочную.

– Ну, как наши дела? – улыбнулась Галина, позвякивая инструментом.

– Нормально. – Андрей сдержанно поделился впечатлениями о прошедших сутках. – А вы…

– Послушай, – Галина понизила голос до интимности тембра, – давай на «ты». Тебе не выбраться отсюда за неделю, поверь, так что нам часто придется общаться.

Она наложила ему на ноги мокрую марлю.

– Да. Наверное. – Андрей не ощущал от этого никакой радости, но жизнь давно приучила его мириться с необходимостью. – Ты что, дежуришь по нескольку суток?

Галина хлопотала над его телом, не переставая улыбаться.

– Я здесь живу, – сказала она, любуясь своей работой.

– Что? Живешь здесь?! У тебя нет дома? – удивился Андрей.

– Есть. Но мне здесь лучше. Да, представь себе. Здесь все такие несчастненькие. А кому я нужна там? – Она вздохнула и махнула рукой на матовое окно. – Такая…

Галина помрачнела и замолчала. Потом взяла ножницы и принялась срезать старые бинты с ног Андрея.

– С таким внешним видом никакого счастья снаружи для меня просто не может быть, – грустно сказала она. – А жизнь в больнице избавляет от множества бытовых неудобств. Одежда не нужна совершенно, едой я обеспечена, да к тому же мне платят зарплату. Хорошую, ведь я работаю каждый день. А квартиру сдаю, деньги откладываю на книжку. Хочу поехать на Тибет. Прочитала в «Мегаполисе», что там есть озера – одно с живой, другое с мертвой водой. Говорят, если выкупаться в них, то сразу похудеешь и станешь красавицей, как Лиля Нечаева. Недавно купила календарик с ее фоткой. Тебе она нравится?

– Да я не очень разбираюсь, – ушел от ответа Андрей, боясь рассердить гигантскую тетку.

– Вот, – сказала Галина, продолжая опутывать его бинтами. – Выкупаюсь там. Похудею. Я тогда такая счастливая стану! Замуж выйду…

Андрей почувствовал неприятный холодок, пробежавший по спине.

– Но хоть какие-то развлечения… – попробовал возразить он. – Театр, кино. Поездка на юг, в конце концов.

– Нет. Не могу, – покачала головой медсестра.

– И ты, кстати, нашла что читать! Это же «Мегаполис», там ни слова правды не пишут.

Галина рванула бинт так, что Андрей вскрикнул от боли.

– Не смей этого говорить, – спокойно сказала медсестра. – У меня есть приемник. Знаешь станцию «Листья»? Там крутят старую музыку, под которую мы танцевали в школе. Я тогда была совсем другой. Не такой толстой.

Андрей закусил губу, стараясь не вскрикнуть. Боль слезла с кожи вместе с остатком бинтов, а Галина взболтала пузырек с мазью и принялась бережно втирать ее Андрею в лодыжки.

– Парни считали меня красивой. – В ее голосе проскочили ностальгические нотки. – Сейчас разве скажешь?

– Да. У тебя симпатичное лицо. Это видно невооруженным взглядом.

– Правда? – В глазах Галины мелькнула совершенно детская радость.

– Да.

– Тогда знаешь что… – Ее голос опустился до шепота. – У меня есть кое-что… Сейчас, подожди.

Она пропала из поля зрения, шумно отодвинула металлическую тумбочку и снова появилась рядом, держа в руках коробочку лазерного заживителя.

– Это мой, – похвасталась Галина и погладила прибор по крышке. – Я тебя обманула. Никакой Тибет мне не поможет. Сначала я на квартирные деньги ходила по врачам и разные таблетки для похудания покупала. Но потом я узнала, что с этим ничего нельзя сделать. И тогда я решила купить этот прибор. Это немецкий «Квантек» последней модели. Знаешь, сколько стоит эта штука?

– Нет.

– Двадцать тысяч зелеными. Но настолько же эффективное, как и дорогое. Я копила на него несколько лет. – Галина посмотрела на Андрея и кокетливо улыбнулась. – Если хочешь, могу применить его на тебе. Только сегодня уже нельзя, я мазь наложила. Хочешь?

– Да, – стараясь не выдать волнения, кивнул Андрей. – Если можно. А сколько это будет стоить?

– Ничего, – сказала Галина и посмотрела на Андрея горящими глазами. – Я ведь купила его не для того, чтобы он пылился за тумбочкой. Понимаешь? Но из попавших сюда мало кто вызывает жалость. Я даже заметила, что эта больница вроде тюрьмы, здесь люди отбывают наказание за плохие поступки. Только вместо стен их держит боль. Ты меня понимаешь?

– Да, – сдержанно ответил Андрей.

– Но ты другой, я уже поняла. Я проверила. – Она вернула прибор на место, задвинула тумбочку и снова нависла над Андреем. – Хочешь знать как?

Он кивнул, чувствуя запах ее кожи. Точно так, он помнил прекрасно, пахла его мама, если прижаться к ее груди. Мама тоже была полненькой. Но не такой огромной, конечно.

– Тебе интересно, да? – Галина склонилась еще ниже. – Ты не боишься боли. Я проверила, помнишь? Многие мужики во время перевязки визжат, как поросята. Это потому, что несут заслуженное наказание. А тебе я помогу сбежать из этой тюрьмы.

– Как? – насторожился Андрей.

– Этот «Квантек» разрушит стены боли, и ты выздоровеешь когда захочешь.

– Сколько времени уйдет на заживление?

– Точно не знаю. Но, судя по инструкции, дня четыре на кожу ног и лица, затем неделю на ребра.

– А можно сразу и ребра, и кожу?

– Это большая нагрузка на сердце, – пояснила Галина.

– Оно у меня крепкое, – улыбнулся Андрей.

– Ты так спешишь? – Дыхание Галины участилось, она потупила глаза.

– Да.

– Ладно, – кивнула медсестра. – Попробуем завтра начать. Только ты никому не говори об этом. Хорошо?

– Хорошо. Но врач ведь поймет, что выздоровление идет слишком быстро, – на всякий случай сказал Андрей.

– Ничего он не поймет. Его волнует лишь твое сотрясение мозга, а излечение телесных повреждений целиком лежит на мне. – Она секунду подумала и добавила: – Как раз через неделю выписывается Володя. Я видела его карту. Так что у нас все получится.

Андрей не понял, каким образом выписка Володи может повлиять на работу прибора, но спрашивать не стал. Галина позвала санитаров, и они вернули его в палату.

Устроившись на кровати, Андрей уже собрался погрузиться в сонное оцепенение, но пришел врач с обходом. Сначала он осмотрел Володю, выслушал от него все, что парень думает об этой больнице, затем занялся дядей Колей, который разговаривать вообще отказался, и наконец придвинул стул к Андрею:

– Ну, голубчик, как себя чувствуем?

– Лучше, – честно ответил Андрей.

– Тошнота, головокружения?

– Нет. Но ушибы и ожоги дают о себе знать.

– Это понятно, – кивнул доктор. – От этого в наших условиях избавиться трудно. Вот если бы вы оплатили нормальную страховку…

«Как же ты достал с этой страховкой…» – зло подумал Андрей.

– Ладненько… Тогда я вам пропишу внутривенно глюкозу. Без капельницы пока обойдемся. Обезболивающее на ночь. И покой. Питание устраивает?

– Сегодняшнее вполне, – как можно беззаботнее ответил Андрей.

– Очень хорошо. Значит, все верно.

– Сколько мне еще здесь лежать? – Андрею захотелось узнать официальную версию.

– Если бы речь шла только о сотрясении мозга, то две недели, а так… Не знаю. Будем уточнять по мере заживления ожогов.

– Но вы на них даже не смотрите.

– И не собираюсь. – Врач пожал плечами. – Галина Сергеевна справится с этим как нельзя лучше. Или у вас на нее есть жалобы?

– Нет, – качнул головой Андрей.

– Совершенно с вами согласен. У нее золотые руки. – Доктор встал. – Просто удивительные руки, я таких еще не встречал. Сильные и точные. – Доктор на мгновение погрузился то ли в размышления, то ли в воспоминания. – Да, к вам тут уже второй день посетитель рвется. – Он снова взглянул на Андрея. – Вы в состоянии его принять?

– Пашка?

– Да, кажется, именно так. Я надеюсь, он не будет будоражить вашу нервную систему.

– Я умею держать себя в руках, – съязвил Андрей.

– Хорошо. Тогда я его пропущу. – Врач вышел из палаты и прикрыл за собой дверь.

Как только он скрылся, Володя привстал на кровати.

– Ты правильно сделал, – негромко сказал он Андрею. – Ему нельзя жаловаться.

– Что? – Андрей настороженно приподнял голову.

– Они тут все заодно. – Парень был уверен, что все разъяснил. – Я точно знаю. И он не зря говорил про ее руки.

– Ты яснее можешь сказать? – заинтересовался Андрей.

Скрипнула дверь, и Володя рывком лег, старательно делая вид, что никакого разговора у него ни с кем не было.

– Привет! – В приоткрытую дверь протиснулся Пашка.

– Привет. – Андрей осторожно уложил голову на подушку.

– Я тут такое раскопал! Упасть и не встать!

– Мне падать некуда, – вяло улыбнулся Андрей. – И так лежу.

– Ладно. – Паша придвинул стул и сел, наклонившись к Андрею. – Я нашел устройство номер два.

– Что?! – Андрей не поверил ушам. – Ты шутишь?

– Хе… – Пашка откинулся на спинку стула, довольный произведенным эффектом. – Шутить даже не думаю. Но результат действительно неожиданный. Короче, обложка самого толстого журнала с нашими мордами обеспечена на сто процентов. Я уже начал статью писать. Для начала в «Квантовые компьютеры и вычисления».

– А я? – Андрей не знал, как на это реагировать, опасаясь, что одна из дурацких шуток Паши затянулась дольше обычного.

– Мы же соавторы! – успокоил Пашка. – Тебя-то я точно не кину.

– Ну, рассказывай, в чем там прикол? – Андрей нетерпеливо заерзал. – Подложи мне подушку повыше.

– А прикола никакого нет. – На Пашкиных губах играла таинственная улыбочка. – Устройство номер два действительно существует. Это не ошибка и не бред воспаленного мозга.

Он подложил подушку так, чтобы Андрей мог полулежать.

– И что же это за устройство? – Андрея интересовала не таинственность, которую нагнетал Паша, а суть вопроса.

– Это квазичастица. Псевдоатом, если угодно. Фантом, если хочется мистики. Но ни о каком взломе речь не идет, можешь мне верить.

– Не бросайся терминами, когда не понимаешь их физического смысла, – предостерег приятеля Андрей. – Ты хоть понимаешь, что такое квазичастица?

– Понимаю в полной мере. Изучил за три дня. Пример квазичастицы – это «дырка» в полупроводнике. Школьный курс физики. Электрон – частица. Он обладает определенными свойствами: массой, зарядом, спином и так далее. А «дырка» – это, грубо говоря, отсутствие электрона. То есть область пространства, свойство которой обусловлено отсутствием свойств электрона. Частицы нет, но свойства есть, и их можно использовать. Человечество уже давно их использует в технике, например, именно «дырки» являются рабочим телом всех полупроводниковых устройств.

– Верно, – кивнул Андрей. – Если в общих чертах.

– Глубже и не надо, – заверил Пашка. – Потому что то, с чем мы столкнулись, несколько выходит за рамки привычной физики. Тебе придется выписывать новые формулы и создавать новую теорию. Круто?

– Заманчиво, – усмехнулся Андрей. – Но ведь твои предположения на чем-то основаны?

– А ты как думал? Не прибегу же я к тебе в больницу с пустыми гипотезами. Короче, начнем с нашей основной проблемы, так будет понятней.

– Наша проблема – это короткое время жизни приготовленного квантового состояния.

– Вот именно, – кивнул Паша. – Внешняя среда разрушает его прежде, чем атомы успевают сделать нужное количество вычислительных шагов. В нашей системе работает модель из двух кубитов, организованная на молекуле хлороформа. И вот представь, что в процессе вычислений в этой молекуле образуются дополнительные квантовые состояния.

– Как они могут образоваться, если кубитов всего два? – Андрей хотел озадаченно потереть переносицу, но наткнулся на повязку. – Не может же в молекуле образоваться лишний атом!

– Атом не может, – кивнул Пашка. – Но сама среда может возбуждаться и в возбужденном состоянии вести себя как настоящая частица. Ты ведь физик и лучше меня понимаешь, что такое квазичастицы. Вспомни фононы или те же «дырки» в полупроводнике. Вспомни квантовый эффект Холла, наконец.

– Понятно, – прервал его Андрей. – Но у тебя бы так не блестели глаза, если бы речь шла об эффекте Холла.

– Да. – Пашка снова наклонился вперед и понизил голос: – Ты случайно или подсознательно создал другую, совершенно неизученную квантовую среду. Можешь назвать ее «Квантовым эффектом Марковича», если хочешь. И эта среда в точности повторяет свойства обычного атома. Не просто возбуждение среды, а две зависящие друг от друга квазичастицы – одна аналог ядра, другая электрона.

– И ты понял, как мне это удалось? – еще не веря в удачу, спросил Андрей.

– Абсолютно! Любая квантовая среда – это чрезвычайно запутанная совокупность электронов или спинов. Но ты, загоняя в кубит совершенно бредовые значения, окончательно ее запутал. Я отследил последовательность вычислительных шагов и повторил твои действия в точности. Когда время декогерентности обнулилось и начало считать устройство номер два, я замерил его параметры. Вот, посмотри.

Пашка достал из кармана рубашки свернутый вчетверо лист бумаги с описанием работы квантового резонатора.

– Вот эта черта нарисована там, где наши атомы уже сдохли, – пояснил он. – Ну как?

– Офигеть! – покачал головой Андрей. – Получается, что для создания «защищенного» кубита реальный атом не нужен вовсе? Ведь внешняя среда не может разрушить несуществующую частицу! У квазичастиц остается несколько «защищенных» степеней свободы, связанных с перемещением друг относительно друга! И на них можно считать бесконечно долго! Паша, ты гений.

– Ну, не все так радужно, – улыбнулся Паша, – но что-то вроде того. Совсем без атомов мы обойтись не можем, они создают «квантовый бульон», в котором и рождаются квазичастицы. А дальше уже нам с тобой все карты в руки. Но нужно ставить эксперимент, а без тебя я не смогу, ты же знаешь.

– Я отсюда выберусь! – заверил его Андрей. – Очень скоро.

– С такой методикой лечения? – Пашка пренебрежительно ткнул пальцем в бинты. – Зря ты зажмотился на нормальную страховку. Попал бы в хорошую клинику, вышел бы через неделю. А так…

– Погоди. – Андрей понизил голос до шепота. – Может, можно кому-нибудь заплатить и переехать в другую больницу?

– Отсюда за взятку тебя забрать можно, – кивнул Паша. – Но ни одна больница без страховой карты своего уровня тебя не возьмет. Их всех пересажают к чертям собачьим, и тебя заодно.

– Министр здравоохранения – сволочь, – сквозь зубы сказал Андрей. – Неужели нельзя было оставить просто платные клиники?

– Со своей стороны он прав. – Паша пожал плечами. – Каждый гражданин России один раз в год может сознательно выбрать уровень лечения. А если не заболеет, то эти средства уходят на развитие медицины в целом. Иначе лечение стоило бы столько, что мало кто мог бы его себе позволить.

– Так я что, должен платить за малоимущих? – совсем разозлился Андрей.

– Ты и не платил. Это как раз тот уровень медицины, который средний человек реально может купить за деньги. Довольствуйся. Жаль только, что меньше месяца ты тут не пролежишь.

– Фигушки. – Андрей зло усмехнулся. – Через неделю мы уже будем гонять с тобой Аватара.

– Задействуешь внутренние резервы организма? – хихикнул Пашка.

– Вот посмотришь… – упрямо ответил Андрей.

– Ладно, ладно. Я тебе оставлю результаты, а ты пока попробуй прикинуть теорию этого процесса. Больше мы сейчас ничего сделать не можем. К тому же у нас остается ненайденным устройство номер четыре, которое прогнало через себя немалую часть вычислений.

– Так это другое устройство? – удивился Андрей.

– В том-то и дело. Другое и по свойствам, и по природе. Пока я не могу его идентифицировать.

– Не квазичастица?

– Нет.

Андрей задумался.

– Как странно все получается… – медленно выговорил он. – Ну кто мог подумать, что вскоре человечество будет считать на призраках, сформированных перевозбужденными атомами.

– Это оставь для журналистов, – улыбнулся Паша. – Они любят такое. Прикинь заголовок: «Атом-призрак управляет компьютером» или «Группа ученых из Черноголовки наконец-то заставила призраков работать».

– Забавно… – вяло улыбнулся Андрей.

– Ладно, старик, выздоравливай. – Пашка встал. – Выздоравливай, а я буду заскакивать каждый день.

– «Компакт» мне оставь, а то на бумаге писать упарюсь, – попросил Андрей.

– Давай ключи, я лучше твой завезу.

– Оставь свой, – сказал Андрей. – Или лучше купи мне новый, я деньги потом отдам. Просто сейчас я понятия не имею, где осталась карточка от замка. Машина сгорела.

– Я знаю, – сказал Пашка. – Тебе какой взять?

– Любой под EPOS64, только с черно-белым экраном, а то на цветном ни хрена не видать при дневном освещении.

– Хорошо, завтра закину, – пообещал Паша и скрылся за дверью.

Андрей прикрыл веки, не давая внутреннему восторгу вырваться наружу. Вот тебе и ракетные пуски! Хотя и раньше ведь приходилось наталкиваться на ошибки в вычислениях, вызванные появлением лишних фотонов в области резонатора. Вот тебе и ошибки… Теперь они с Пашкой всех за пояс заткнут.

Он проглядел принесенную Пашкой бумагу. Интересно, это пара атомов образовала фантом или какой-то один в определенном состоянии? Если один, то это вообще замечательно. Тогда с помощью псевдоатомов можно удвоить вычислительную мощность!

Стоп… Не выйдет. Ведь, согласно принципу Дивиченцо, нужно точно знать количество работающих частиц. Или нет?

Андрей внимательнее проглядел строки протокола. Черт… Ведь если квантовая система формирует кубит-призрак, то она «знает» о его существовании и, соответственно, учитывает его в общей работе. Иначе бы той ночью ничего не получилось. Тогда, выходит…

В голове крутилось слово «разум», но Андрей даже мысленно не хотел его произнести. Разум на квантовом уровне… На фиг. Об этом лучше пока не думать, пока не упремся в это рогами. Лучше применить старый добрый принцип бритвы Оккама – «Не придумывай сущностей без необходимости».

И все же система «знает» о порожденном «призраке» и даже в нужный момент передает ему часть своих функций. Вот здесь это видно отчетливо. А на следующем шаге псевдоквант возбуждает «умершую» систему, и она продолжает считать с нужного места.

Блин… А сам псевдоатом куда в это время девается? Ведь он никоим образом уже не влияет на ход вычислений. Получается, что исчезает бесследно, иначе принципы Дивиченцо летят к чертям собачьим.

Представился заголовок в журнале: «Андрей Маркович пересматривает принципы Дивиченцо».

Нет, вряд ли. На принципах Дивиченцо основана сама сущность аппаратной части квантового компьютера, так что пересматривать их вряд ли придется. Проще предположить, что псевдоатом действительно бесследно исчезает, как и появляется ниоткуда. Исчезает в тот момент, когда надобность в нем отпадает.

Чья надобность? Самой системы? Словно она живет собственной жизнью с собственными целями. Хотя… А что в этом необычного, собственно говоря? Я задаю начальные значения, они и являются целью. Нормально. Никакой мистики в этом нет.

Скрипнула дверь, и в приоткрывшуюся щель просунулась плешивая голова Вальки Знобина.

– О! Привет! – воскликнул Андрей, убирая бумагу под подушку. – Тебя я меньше всего ожидал увидеть.

– Это ты зря, – хмуро заявил Валентин и сел на стул. – Как же я мог не проведать старого друга, однокашника можно сказать? Особенно когда от расторопности этого друга зависит сорокамиллионная премия. Где диск?

– Сгорел, – ответил Андрей заранее заготовленной фразой.

– Вот как… Не повезло. Случайность, да?

– Именно так.

– Это же надо… – Валька театрально покачал головой. – В самый ответственный момент… Авария. Ужас!

– Ты зря издеваешься, – сказал Андрей. – Думаешь, мне приятно валяться в этой дыре, да еще с ожогами обеих ног?

– Знаешь… – Валентин откинулся на спинку стула. – За сорок миллионов я бы даже позволил ампутировать себе ногу. По самые яйца. Можешь не сомневаться.

– В тебе я никогда и не сомневался, – съязвил Андрей. – Ты на что намекаешь, зараза?

– На то, что ты специально впаялся. Может, даже машину поджег заранее, для надежности. Но ты дурак. Сорока миллионов нам бы хватило на всю компанию. Хотя ты и раньше отличался отменной жадностью.

– Иди ты… – нахмурился Андрей. – Сейчас позову санитаров, и они тебя выпрут под пухленькие белы рученьки. Если Алена сама к тебе пришла, то на кой черт тебе диск? Она что, заново не напишет программу?

– Я же говорю, что ты дурак. – В голосе Валентина послышалась усталость. – Неужели я должен был открыто проявить интерес к программе? Я ведь знаю, что диск у тебя, так зачем было посвящать девушку в суть проблемы? Может, мне надо было программисткой ее нанять?

– И что ты с ней сделал?

– Прогнал, когда понял, что ты не приедешь.

Андрей прикрыл глаза и глухо расхохотался, морщась от боли в ребрах. Но остановиться не мог.

– Ты что, совсем умом тронулся? – Валентин поднял брови.

– Это… Не… Я… Дурак… – Андрей закрыл лицо ладонями, чтобы хоть как-то унять непроизвольные судороги смеха. – Это ты… – Он наконец прекратил смеяться, отдышался и глянул Валентину в глаза. – Это ты дурак. Упустил свои сорок миллионов. По собственной жадности.

– Не понял… – насторожился Валька.

– Нет у меня диска, – сказал Андрей. – Нету. Сгорел вместе с «Фордом».

– Не дури мне голову, – обиделся Валентин. – Если ты вышел из дому, то диск должен был быть у тебя в кармане. Карманы ведь на тебе не сгорели! И не пытайся сбить меня с толку.

– Я и не пытаюсь, – мстительно улыбнулся Андрей. – Ты сам себя с толку сбил. Не надо было прогонять бедную девушку. Ты не заметил, что она несколько дней не ела?

– При чем тут это? – разозлился Валька.

– При том. Я не клал диск в карман. Я открыл машину и бросил его на сиденье. Потом – бац! Все сгорело. И в это время ты выгнал единственного человека, который знал, как получить сорок миллионов долларов. Ты сам ее выгнал, понятно? Не я в этом виноват, а ты. Надо было тебе взять Алену на работу, а не жадничать.

Валентин как сидел, так и замер.

– Ты серьезно? – уже без злости переспросил он.

– Вполне.

– Черт… – Валентин сжал губы и откинулся на спинку стула. – Это треньдец… Ты знаешь ее телефон?

– Дома записан, – равнодушно сказал Андрей.

– Дай ключи от квартиры, я заеду и посмотрю.

– Обойдешься. – Андрей расслабленно положил голову на подушку. – Я выйду отсюда, тогда и разберемся. Идет?

– Ну ты и скотина… – покачал головой Валентин. – Ты даже не представляешь, сколько времени может занять восстановление программы. Вдруг там больше двух мегабайт? Сколько времени уйдет на одно написание? Каждый день отсрочки стоит бешеных денег. А вдруг кто-то принесет Скотту рабочую версию раньше нас? Нет, ты не представляешь, в какую дурацкую ситуацию меня загнал.

– Ты сам себя в нее загнал, – спокойно сказал Андрей. – Не надо было прогонять бедную девушку.

– Да откуда же я мог знать…

– Ниоткуда. Но плохих поступков совершать не надо, – поддел его Андрей, припомнив попа. – По определению.

– Это тебе еще отольется… Нравоучитель хренов. – Валентин встал со стула и вышел в коридор, хлопнув дверью.

Андрей довольно прищурился на солнечный свет.

– Так тебе и надо, – шепнул он, провожая посетителя взглядом.

Но Валентин неожиданно вернулся снова, наклонился над Андреем и что-то незаметно сунул ему под подушку.

– Это мобильник. Я знаю, что в нейрохирургии их держать нельзя, но от пары звонков ты не сдохнешь.

Андрей старался сохранить безразличное выражение лица.

– Зачем? – спросил он.

– Может, номер телефона тебе приснится во сне, может, ты его вспомнишь. Не знаю. В любом случае я постараюсь спустить с тебя десять шкур, если ты мне не добудешь технологию двойного сканирования. Или найди девку, или придумывай сам. Мне без разницы.

Он снова вышел, хлопнув дверью еще сильнее.

Боль в ребрах никак не хотела отступать, хотя Андрей уже не смеялся. Наоборот, она потихоньку усиливалась, переползая на живот и ноги. Действие обезболивающего, похоже, закончилось. И вдруг боль вцепилась в тело и начала рвать его, словно стая голодных шакалов.

– Сестра! – закричал Андрей. – Эй! Кто-нибудь!

– Тебе что, хреново? – поднялся с кровати Володя.

Андрей несколько раз кивнул, перед глазами уже плыли алые круги. Он крепко сжал веки, зубы тоже пришлось стиснуть изо всех сил, но даже это не облегчило сокрушительного давления боли.

Хлопнул пневмоинъектор. Ощущение опоры пропало, и Андрей почувствовал, как падает вниз в вихре алых осенних листьев. Внизу ждали собаки – красные, под цвет опавшей листвы.

Андрея будили, пробовали накормить обедом, но ему страшно было выбираться из мира красных собак, где боль так легко уничтожалась движениями огненных языков. Он ворочался, отталкивал чьи-то руки, что-то перевернул – мокрое и горячее. Но собаки слизали и это. Санитарка оставила его в покое, и снова стало хорошо.

Андрея будили, пробовали накормить ужином. Красные собаки отдыхали после трудной работы, но не хотелось, чтобы они ушли окончательно. Лучше пусть уйдут все остальные. Андрей не стал просыпаться.

Разбудило гудение комара. Он летал кругами и маялся, не зная, куда же в конце концов укусить. Андрей терпеть не мог комаров, даже не их укусы, хотя и в них приятного мало, но само гудение, которое раздражало гораздо сильнее.

Очень давно Андрей открыл способ, при помощи которого можно эффективно бить комаров в темноте, – в студенческих общежитиях их было особенно много. Надо укрыться до подбородка, тихонько лежать и ждать, когда комар приблизится вплотную к лицу. А когда будет готов сесть на кожу, можно молниеносным шлепком размазать его по щеке.

Андрей замер, ожидая, когда зловредное насекомое выйдет на боевой заход. Гудение приближалось, приближалось…

Хлоп!

Стихло. В голове прокатилось несколько волн тошноты, будто в черепе колыхнули мутную воду. Переждав приступ, Андрей обтер ладонь о край простыни.

За окном догорал поздний закат, преломляясь в стакане с водой на тумбочке. Андрей отпил из него только половину – жажда мучила уже не так сильно, как в прошлый раз. Световые узоры на многоэтажках снова напомнили ему дырочки перфокарты. Но сегодня огней было намного больше, чем прошлой ночью, – весь город переливался, перемигивался, словно дома разговаривали друг с другом на своем собственном, никому не понятном световом языке. Проезжающие по дороге автомобили были похожи на густой поток фотонов в волоконном кабеле.

– Жаль, что нет под рукой «компакта»… – шепнул Андрей.

Блики света отражались в его широко раскрытых глазах, бродили по замотанному бинтами лицу.

– А ведь это информация, как ни крути, ее можно перевести на язык цифр. Но что из этого выйдет? Просто бессмысленная, совершенно случайная мешанина чисел.

– Что ты опять бубнишь, – раздался недовольный голос дяди Коли. – Хоть бы раз угомонился…

Андрей умолк. Окна в домах гасли, вместо них зажигались другие, автомобили пакетами данных двигались по дороге через транзисторы перекрестков и диоды переходов.

«Кажется, у меня действительно сотрясение мозга». Андрей усмехнулся и опустился на подушку.

Но, закрыв глаза, он представил себе не скромный вид из больничного окна, а весь город целиком с высоты птичьего полета – огромную светящуюся микросхему со сложнейшей многоуровневой топологией. А ведь это не может быть совершенно случайным набором чисел. Хотя бы потому, что многие части города взаимодействуют между собой. Например, от работы светофора в какой-то мере зависит скорость заполнения зала кинотеатра. Вот только мера эта довольно скромная, и вычислить ее, скорее всего, не получится. Да и зачем? Вряд ли это может иметь хоть какой-то практический смысл.

Сон мягко подкрался сзади и завладел сознанием, но гигантский паук светящейся микросхемы так и остался перед глазами. Он начал жить, шевелиться, посылать световые сигналы другим паукам, прилипшим к ночной стороне Земли. На его теле Андрей заметил маленькую темную точку – настолько крохотную, что зацепиться за нее взглядом можно было лишь случайно.

Андрей мысленно выделил квадратный участок города и увеличил его в несколько раз, но темная точка в его центре все равно осталась неразличимой. Пришлось снова выделить взглядом квадрат, снова его увеличить, затем снова и снова, пока мешанина света не разделилась на дуги колец и решетку кварталов, пока крыши домов с красными габаритными маяками не приблизились на расстояние вытянутой руки. Но даже так темное пятнышко оставалось бесформенным – лишь стало ненамного крупнее.

Тогда Андрей ринулся вниз, и яркие прямоугольники окон смазались в трассы сияющих линий. Стоп. Мысленный взгляд остановился метрах в пятнадцати над землей. Дальше двигаться не имело смысла – все было видно и так. И мигающие синие маячки милиции, и оранжевые машины «Скорой», и ярко-красные броневики пожарной охраны. Все они выстроились концентрическими кольцами, а в центре как раз и было то самое темное пятно – большая лужа крови с отпечатком женского тела в середине. Судя по отпечатку, эта женщина не носила юбку, на ней были брюки. Даже не в обтяжку. Штаны.