Текст книги "Флейта и Ветер"

Автор книги: Дмитрий Янковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Инна остановилась и с улыбкой взяла небольшой камушек. Бросила. Он упал почти у самого дерева, чуть-чуть не долетел. Инна бросила еще и попала прямо в ствол, потом еще и еще – все точно в цель.

– Забавно. – призналась она. – Так действительно можно и с закрытыми глазами.

– Через годик упорных тренировок. – рассмеялся Сергей и широким шагом пошел между заросших травой могил. – Тренировка, это и есть накопление данных. Нужно бросать, бросать, бросать, тогда сможешь попасть чем угодно во что угодно.

Некоторое время шли молча, слушая, как шуршит ветер в густых деревьях. Шли почему-то вглубь кладбища. Инна хотела переспросить зачем, но постеснялась, хотя непонятный ночной поход казался ей все более странным. Как и Сергей. Он и раньше был необычным, но сейчас казался вообще не от мира сего, словно наконец попал в привычную стихию ночи и тишины. Будто именно здесь, совсем рядом, стоит его дом. Тихий и темный.

Инна попробовала отогнать назойливые мысли, но они прочно засели в голове, будто кто-то нашептывал: «Тихий и темный».

Некоторые из могил были не просто огорожены, а зачем-то забраны высокими прочными клетками с навесными замками. Представилось, как темными зимними ночами в этих клетках бьются вылезшие из-под земли мертвецы, не в силах выбраться на охоту. А уснувший город даже не подозревает об этом.

Инна впервые так поздно была на кладбище и то, что ночь была белая, ничего не меняло. Все равно страшно. В памяти, один за одним, всплывали рассказы про мертвецов, какие дети рассказывают по ночам в пионерских лагерях под шелест листвы и густой комариный звон.

С ветки взлетела птица и, тяжело хлопая крыльями, исчезла в сумеречной пене древесных крон.

– Ты чего вздрагиваешь? – обернулся Сергей.

В его глазах Инна заметила какой-то не замеченный до этого блеск – с едва видным красноватым оттенком.

– Птица напугала. – запинаясь объяснила она и почувствовала, как холодеют пальцы. – А зачем мы вообще сюда пришли?

– Сейчас покажу. Пойдем, пойдем.

Инна повиновалась, совершенно не понимая, почему до сих пор не бежит в город, сломя голову. И голос у Сергея стал какой-то странный, глухой. И идет он совершенно не слышно… И блеск в глазах.

Сарафан холодным потом прилип к спине. А что она вообще про Сергея знает? Откуда он взялся? Случайность? И главное – зачем идти ночью на кладбище? Может быть, это он все устроил, чтобы заманить ее сюда? Специально сломал перила на крыше… Господи! Конечно, он маньяк. Если его не интересует простой обычный секс… Вот она деревня! Правильно Светка говорит. Доверчивая лохушка. Что же делать-то?

С залива дунул прохладный ветер.

Инна твердо решила бежать. Прямо сейчас. Выбрать секундочку, чем-то отвлечь… Но ведь догонит – бегает он явно лучше нее. Вот дура же! Развесила уши, статуэтку еще зачем-то купила…. Ой! Дура….

– Что это с тобой? – обернувшись, вкрадчиво спросил Сергей. – У тебя волосы дыбом.

У Инны буквально замерло сердце, по плечам разбежались колючие иголки мурашек и, почти теряя сознание от ужаса, она осенила Сергея крестом.

– Сгинь… – шепнули побледневшие губы. – Изыди туда, откуда вышел!

В ответ он лишь рассмеялся клокочущим дьявольским смехом.

– Господи, помоги! – взмолилась она, рассекая воздух троекратным крестом. – Отче наш, иже еси на небеси…

Сергей продолжал хохотать, но Инна заметила испуг и в его взгляде. Это придало новые силы. Она продолжила молитву, медленно отступая и со всей возможной скоростью крестя перед собой воздух:

– Да святится имя Твое, да пребудет царствие Твое…

– Прекрати! – почти крикнул на нее Сергей.

– На земле, как и на небеси. – продолжала нашептывать Инна. – Хлеб наш насущный…

Он прыгнул к ней и попытался схватить за руку, но она, не ожидая от себя такой прыти, вывернулась и бросилась бежать к дороге.

– Люди!!! – во весь голос заорала она.

С деревьев взлетали перепуганные птицы и через минуту над кладбищем уже вился черный хлопающий вихрь.

– Помогите!!!

Она зацепилась за оградку могилы и выдрала из сарафана цветастый клок. Едва не упала, но только побежала еще быстрее. Со стороны дороги что-то блеснуло, то ли фары, то ли освещенное окно. Потом сполох милицейской мигалки и, сразу за деревьями, Инна увидела приземистый корпус патрульной машины.

Луч фонаря ударил в упор, девушка метнулась в сторону, успев разглядеть силуэт в милицейской кепке. От яркого света глаза на время ослепли, Инна налетела голенью на приземистую лавку, вскрикнула и с треском влетела в кусты.

* * *

Игорь поправил воротник белого халата и чуть наклонился в сторону пульта. Лампочки мигали с утроенной скоростью, стрелки настенных часов вразнобой утюжили циферблаты.

Палец вдавил кнопку селектора.

– Чоп, у меня восстановление ритма. – нервно сказал Игорь. – Говори!

– У меня тоже. Отлично ты к ней подстроился! – раздался из динамика мальчишечий голос. – Дабл-ритм на нуле, она убежала от него достаточно далеко. Все по плану.

– Добивай! – коротко скомандовал Игорь. – Если что, будь готов принять десант.

– Твои десантники тупые, как пробки. – презрительно фыркнул динамик. Им мозги еще чистить и чистить…

– Пасть закрой. – ответил Игорь и отключил селектор.

Лампочки перемигивались, как звезды в ясную ночь.

* * *

Луч фонаря шарил над головой, распарывая сумерки белой ночи. Птицы кружили, хлопали крыльями и вскрикивали на разные голоса.

– Это она. Точно, я не мог ошибиться. – торопливо выговаривал один голос.

– Только облажайся… – предупредил другой. – Я тогда тебя вместо нее пристрелю. Понял? Как врач тебе говорю. Скажу, что так и было.

– Она только что здесь была.

– Придурок! Понабирали детей в милицию… Если видел, что это она, почему не стрелял?

– Так это же не по инструкции… Как отписываться потом?

– Щенок ты еще. У меня в багажнике для этого финка есть. Сунешь в руку убитому, и ни один прокурор потом не докажет, что ты был не прав. Вооруженное нападение, угрожающее жизни работника милиции.

Инна ничего не соображала от испуга, боли и внезапно навалившейся усталости. Она лежала на спине и смотрела, как в сером небе кружатся птицы. Луч фонаря уперся в куст, далеко отбросив полосатые тени. Она уже поняла, что сейчас ее точно убьют и это представлялось логичным завершением цепи совпадений, начавшейся со злополучного удара бутылкой. Наверно это и есть проявление силы Господней. Ибо сказано: «Не убий».

Она закрыла глаза и заплакала, даже не пытаясь сдержать всхлипов. На все воля Божья…

Луч фонаря дрогнул и уперся в лицо девушки, она зажмурилась, чувствуя идущее от лампы тепло.

– Вот она! – радостно воскликнул обладатель первого голоса.

– Иди за финкой. – приказал другой. – Я тут сам разберусь, только автомат оставь.

Инна даже расслышала, как на оружейном ремне что-то звякнуло, она еще сильнее сожмурила веки и сжалась в комочек, ожидая лавины горячих пуль.

Грохот автомата ударил над самым ухом, пороховая гарь непривычно тронула ноздри. От такой громовой развязки Инна вскрикнула и сама удивилась, почему не потеряла сознание. Звук разорвался в короткую тишину и в следующий миг на совершенно ошеломленную девушку рухнуло тяжелое, увешанное снаряжением, тело. Она отпихнулась, вскочила и только после этого открыла глаза.

Прямо ей в грудь уставился ствол короткого автомата, из которого вяло сочилась белесая струйка дыма. Оружие держал в руках совсем молодой милиционерчик в кепке, надвинутой на уши.

– Я нечаянно… – пробормотал он, не опуская ствол. – Это не я, это палец на курке соскочил.

Краем глаза Инна разглядела, что распластанное на земле тело сержанта еще подергивается и сгребает в горсти мелкий гравий.

– Я нечаянно… – повторил молодой и попятился, не сводя ствол с девушки. – Я не хотел.

Казалось, что он вот-вот заплачет. Он действительно заплакал, развернулся и побежал к патрульной машине. Автомат лязгнул, упав на дорогу. Возле самой машины милиционерчик что-то сделал рукой, раздался гулкий хлопок, и кусок головы, вместе с кепкой, кровавой кашей упал на афальт. Молодой постоял секунду, шатаясь, и медленно сполз к переднему колесу. Бьющаяся в агонии рука еще два раза выжала спуск пистолета и два выстрела в отражениях эха убежали далеко по проспекту.

Все замерло. И лишь через миг по ушам резанул истошный визг рикошета. Он еще не успел стихнуть, когда Инна ощутила на запястье крепкие пальцы. Девушка вздрогнула и заторможено оглянулась.

– Нда… – почти в ухо сказал Сергей. – Неприятное зрелище. Пойдем отсюда.

– Не трогай меня! – взвизгнула Инна. – Иди к черту!

Она попробовала вырваться, но ничего не вышло.

– Отпусти! Это все из-за тебя, из-за твоих прогулок дурацких! Со мной ничего не будет! Тоже мне принц! Реальности… Вот она реальность!

– Успокойся! – Сергей потянул ее. – Надо просто отсюда уйти. Ты ни в чем не виновата.

– Дурак! – Инна все же вырвала руку, но он поймал ее выше локтя и повел к ближайшему проулку.

– Успокойся же! Просто постарайся навести в голове порядок.

Девушка нахмурилась, но сопротивляться было бессмысленно и она подчинилась.

– Попробуй не думать о происшедшем. – посоветовал Сергей. – Это не так трудно, как кажется.

– Не трудно? Да что ты знаешь об этом? – Инна снова вспылила. – На тебя когда-нибудь направляли заряженный автомат? Рядом с тобой кто-нибудь падал убитым? Отстань от меня со своими советами!

Они ускорили шаг, потом перебежали дорогу и свернули с проспекта. Патрульная машина скрылась из вида, и Инна почувствовала, как в хаосе эмоций словно подул другой ветер – страх и кажущаяся безнадежность сменилась настолько же неуправляемой бурей надежды, что все обойдется. Надо только быстрее убраться отсюда и тогда никто ничего не узнает, потому что нет никаких свидетелей.

Она вырвалась и побежала, но Сергей снова схватил за руку.

– Иди спокойно! Пойми, чем больше ты суетишься, тем больше совершаешь ошибок.

Он говорил намеренно ровным тоном и Инна поняла, насколько глупо выглядит со своими истериками.

– Сережа, прости… – негромко сказала она. – Господи! Сама не знаю, что на меня такое нашло…

– Нечего извиняться, твоей вины нет. – постарался успокоить ее Сергей.

– А что теперь будет?

– Ничего страшного.

– А менты?

– Забудь. Представь, будто это тебе приснилось. Все, что случилось, ровным счетом ничего не меняет. Ни для тебя, ни для меня, ни для кого-то другого. Каждый день происходят сотни подобных случайностей – люди попадают под машины, падают с крыш, сгорают в пожарах, их задирают дикие звери или они сносят себе головы при чистке охотничьих ружей. Статистика. Просто сегодня ты оказалась рядом.

– Ты же говорил, что случайностей не бывает.

– То, что я перечислил, люди привыкли называть случайностями. Их происходит очень много, поэтому принято думать, будто причины таких вещей совершенно естественны. На самом деле само слово «случай» содержит в себе понимание сути.

– Как это? – не поняла Инна.

Она запуталась в расхождении слов с их привычным смыслом, попыталась разложить все по полочкам, но только запуталась еще больше. А Сергей, не давая передышки, не давая вспоминать происшедшее, продолжал, все дальше углубляться в словесные дебри.

Они вышли на Средний проспект, совершенно пустынный.

– Случай, случить, разлучить. – Сергей выговорил знакомые слова, акцентируя корень. – Случайность, это соединение в одной точке нескольких разных путей. Это целая система, можешь мне верить. Вот падает человеку кирпич на голову – случайность. А ведь мало кто задумывается, что кирпич этот кто-то по собственной воле или по небрежности оставил на крыше, а человек хотел успеть на трамвай, но остановился подать нищему и не успел. Потом сел в другой трамвай, прошел мимо крыши и… Бац! Кирпич ему прямо на голову. Каждое действие в отдельности вполне объяснимо и мотивировано, а вот образуя систему, они складываются в случайность. В нечто, с отчетливым налетом мистики.

– Переход количественных изменений в качественные. – вспомнила Инна школьный курс диалектики.

– Снова ты вспомнила мудрого немецкого дедушку и снова все упростила. – усмехнулся Сергей. – А я вот все мучаюсь и пытаюсь понять законы. Я ведь не зря говорил тебе про трамваи. Вот представь, что в городе существует очень много вещей, задающих ритм. Не только трамваи, а огромное число очень сложных систем, начиная от часов и заканчивая четкой геометрией улиц. Сюда же входят ритмично работающие светофоры, метро, другой городской транспорт. Все это так или иначе вносит в жизнь каждого человека определенный порядок и, можно сказать, квантирует его действия. Все люди становятся частью единой упорядоченной системы, винтиками исполинского механизма под названием город. И механизм этот работает в неком усредненном ритме. Что у нас тогда получается? А то, что под этот кирпич данный человек обязательно должен был попасть, потому что они с кирпичом – одна система. Они взаимодействовали с самого начала, как только кирпич и человек появились в одном городе.

– Жуткие вещи ты говоришь. – Девушка передернула плечами. – Фатализм какой-то. Но подожди, из твоей теории получается, что любую случайность можно просчитать, как движение планет по орбитам! Ведь если все, это часть единой системы…

– Думаешь я не думал об этом? – Сергей на ходу сорвал веточку с липы. – Но нет. Слишком много параметров – всех не учесть. Да и компьютера такого еще не придумали.

– Но теоретически это возможно? – Инна ускорила шаг, чтобы идти как можно ближе.

– Боюсь, что да.

– Боишься? – удивилась она.

– Да. Если кто-то сможет учесть все параметры и просчитать результат, то изменение одного параметра в нужном месте и в нужное время…

– Вызовет запрограммированную случайность? Кирпич на голову?

– Или ограждение крыши. – не глядя на Инну закончил Сергей.

– Так значит ты все же считаешь это возможным?

– Да. Мне кажется, что сила, не дающая мне докопаться до сути, вовсе не стихийная, как было в романе Стругацких. К сожалению доказать я этого не могу. Это можно только почувствовать.

Они подошли к мосту лейтенанта Шмидта.

– А кто это может быть? – задумалась Инна. – Слушай, вообще-то жутковатая картинка выходит. Тайная организация колдунов, защищающая секреты магии таким необычном способом. И мы лишь фигурки на шахматной доске города.

– Это все было. – отмахнулся Сергей. – В разных романах. Но не думаю, что все именно так. Действительность часто бывает куда интереснее всяких придумок. Пойдем скорее, а то скоро мост разведут.

Они молча перешли широкую улицу, до дома оставалось совсем не много, но Инна вдруг обратила внимание на почти полное отсутствие звуков.

– Приближается час быка. – пояснил Сергей. – Два часа ночи.

– Все равно странно. – пожала она плечами. – Такое ощущение, словно тишина создает ощущение пустоты. Правда похоже, будто город накрыли невидимым колпаком, за который ничего не может проникнуть?

– Наверно даже не город.

– А что?

– Нас.

По улицам действительно разлилась невообразимая тишина, ветер стих, не звенели трамваи, не шуршали деревья и машины не проезжали, словно нарочно. Инна потерла руки, разгоняя набежавшую волну мурашек.

– Неприятно до ужаса. – тихо сказала она.

Прозвучало гораздо громче, чем того бы хотелось.

– Как в переходе на площади. – добавила она еще тише.

– Ощущение похоже на то, какое бывает возле воды. – Сергей настороженно огляделся.

Дома вдоль дороги насупились серыми стенами, стало еще тише – звук шагов разносился, как в огромном пустом павильоне. Асфальт под ногами был сухой и шершавый, а из ближайшей урны нелепо торчала ручка зонта.

Инна крепче сжала руку Сергея и заметила в его глазах отблеск страха.

Они свернули за угол и сразу увидели разлитую воду – огромная лужа на дороге отражала светлеющие небеса. Оранжевая автоцистерна неуклюже накренилась, уткнувшись задом в покосившийся столб, струя воды еще выплескивалась из пробитой бочки. Водителя в кабине не было, но желтый указатель поворота продолжал размеренно мигать.

У Инны возникло ощущение, будто этот момент уже был в ее жизни, или может быть будет – странный дребезг сознания, какой иногда возникает при взгляде в коридор, возникший между двумя зеркалами. Но в то же время она отчетливо сознавала, что никогда раньше не видела въехавшей в столб поливальной машины, да скорее всего больше никогда не увидит. Но ощущение зацикленности не прошло – словно бесконечная цепь дежа-вю, или кинолента, склепная в кольцо. Повторяющаяся череда кадров, без начала и без конца.

Вода все лилась и лилась из дыры в цистерне.

– Пойдем отсюда! – Инна потянула Сергея за руку.

Но тут же поняла – идти некуда. Воображаемый колпак вдруг обрел отчетливую реальность, он не стал твердым, но твердость ему и не требовалась. Он держал не стенами, а навязчивым ощущением, что выбраться из-под него невозможно. Даже пробовать не хотелось.

– Крепко накрыло. – сказал Сергей, но Инна не поняла смысла фразы..

– Как жуки в перевернутой банке. Господи, мне словно вату в голову затолкали… – Она недовольно помотала головой. – А где все остальные люди?

Окна домов молчаливо отстреливались отражениями, но ни одна форточка не хлопнула, нигде не зажглась ни одна лампочка. Машин не было, прохожих не было, ветра не было. Полная тишина и накренившаяся автоцистерна в огромной луже воды. Указатель поворота настойчиво выдерживал ритм мигания.

В стенах зданий появилась едва заметная прозрачность, но это было так отчетливо видно, что Инна не поверила собственным глазам.

– У нас с тобой массовая галлюцинация… – возбужденно шепнула она. – Надо идти отсюда скорее.

Сделала пару шагов, снова остановилась.

– Что это с нами, Сережа? Я понять не могу.

– Om mani padme hum. – однотонно пропел Сергей.

– Что?

– Это против галлюцинаций. Мантра.

Он сложил пальцы в узор и повторил снова:

– Om mani padme hum.

Ничего не менялось.

– Om mani padme hum. – раз за разом Сергей повторял все громче.

Инна замерла, не зная, что делать, страх волнами разгонялся по телу.

– Я больше так не могу, мне страшно! – взмолилась она.

– Om mani padme hum.

Сознание словно зациклилось и девушка поняла, что время остановилось. Даже не остановилось – просто перестало быть.

– Не бывает таких галлюцинаций. – тихо шепнула она. – Это что-то другое.

– Что? – Сергей перестал бормотать и удивленно глянул на Инну.

– Со мной уже было такое. Один раз, совсем недавно, в одном до ужаса странном месте. Там тоже как бы не было времени и пространство вело себя непредсказуемо. Мы зашли в одну дверь, прошли через все здание, а вышли в тот же дворик, из которого заходили. Хотя шли почти по прямой. И в голове было похожее ощущение, но тогда я думала, это от травки. Вышла на улицу и все стало нормальным, а потом как-то незаметно уползло в дальние уголки памяти.

– Мантра не помогает. – хмуро заключил он.

– Ну так пойдем отсюда скорее!

– Ладно, только надо сначала найти место, где нет отражений, иначе ничего не изменится, так и будем блудить.

– Откуда ты знаешь? – Инна пристально глянула на Сергея.

– Просто слушайся меня сейчас. Потом попробую объяснить. Бежим!

Он рванул Инну за руку и она подчинилась, совершенно не понимая, что может изменить это бегство.

– Куда? – безнадежно спросила она, начиная задыхаться от эмоций и бега.

– Туда, где нет отражений! Скорее всего так мы выскочим из-под колпака.

– А что будет, если не выскочим?

Он не ответил, только ускорил бег, не выпуская из пальцев запястье девушки. Она чуть не споткнулась и стала чаще перебирать ногами.

Инне казалось, что бежали вдоль набережной, но едва свернув за угол, она увидела длинную зеркальную полосу Невы.

– Влево! – Сергей скомандовал тоном офицера в бою.

На улицах не было ни одного человека, Инна никогда прежде не видела такого безлюдья. На миг показалось, что за бесчисленными квадратами окон притаилась лишь бесконечная пустота, но нет – в них забрезжили отражения надвигающегося утра, задрожали ветви деревьев и нити троллейбусных проводов.

– Стекла! – выкрикнула Инна. – В них все отражается!

Они побежали по улице, окна зияли в стенах, как десятки орудийных стволов. За поворотом добавились зеркальные стекла витрин и неожиданно улица снова вывела к реке.

– Этот город состоит из одних отражений! – Инна остановилась, не в силах больше бежать.

Ужас безвыходности накатывался все сильнее. Город уже казался не просто пустым – стирался объем, стирались детали, словно все окружающее было лишь фотографиями, наклеенными на глухую стену.

– Я задыхаюсь, Сережа!

– Успокойся. Большая часть происходящего, это продукт твоего же мозга. Просто глюк. Поэтому успокойся, очень тебя прошу!

– Не могу! – Инна начала дрожать, уже совершенно не в состоянии управлять мыслью, эмоциями и телом.

– Нужен ритм. Ну давай, вспомни что-нибудь. Считалочку из детства.

– Я что совсем дура?

– Считай! – голос прозвучал настолько властно, что Инна подчинилась беспрекословно.

– Шла кукушка через сети… – робко начала она. – А за нею злые дети. Кук-мак, кук-мак, убирай один кулак.

Воздух тут же превратился в сеть, не в осязаемую, но слово «сеть» в этот момент подошло бы к нему идеально.

– Ты спрашивала, что может случиться? – перебил Сергей, и в глазах его мелькнула почти жестокость. – Мы сами себя убьем. Точнее ты нас убьешь и я ничем не смогу помочь. Повеселее у тебя ничего нет в репертуаре? Отражения сбивают ритм, нам нужно его восстановить, понимаешь? Восстановить! А ты выплескиваешь в пространство страх.

– Сам и считай! – разозлилась Инна. – Пой свои дурацкие мантры. Колдун доморощенный.

– Я спокоен и с ритмом у меня все в порядке. Прямо сейчас я мог бы отсюда уйти.

– Ну и шел бы!

– Не дождешься. Считай!

– Ладно, ладно! – Она перевела дух и начала снова. – Раз, два, три, четыре, пять…

Сергей в который уж раз рванул Инну за руку и она побежала, вообще ничего не понимая, даже уже не думая, словно находилась устойчивом гипнотическом трансе. Что-то звонко лязгнуло за спиной и она, придя в себя, обернулась.

На то место, где они только что останавливались, упал конец оборвавшегося троллейбусного провода. Полыхнули искры.

– Не тормози, надо двигаться! – крикнул Сергей.

В тишине гудение высоковольтных разрядов звучало особенно зловеще, как колонки компьютера при игре в «Quake». Инна с ужасом поняла, что подумала о проводе за несколько секунд до его падения.

Они побежали вдоль тротуара и девушка с опаской подняла лицо к крышам. Ветра не было, но где-то наверху зашумела вода и вниз полетели крупные капли, брызги и крупные куски штукатурки.

– Он все мои страхи…

С лязгом упал на асфальт кусок водосточной трубы, просвистел обрывок кровельного листа и ударил острым углом возле самых ног.

Инна испугалась и выпустила руку Сергея.

– В сторону! – успел выкрикнуть он и тут же на него упала доска.

Кривой ржавый гвоздь глубоко вонзился в плечо.

– А! – вскрикнул Сергей и упал на колени.

Инна рванулась к нему, схватила за руку и потянула на середину дороги. Он морщась выдернул гвоздь и отбросил доску подальше.

– Это сон, бред какой-то… – шептала Инна.

Они снова стояли возле поливальной машины, и снова текла вода, хотя вся уже должна была вытечь, и указатель поворота мигал, словно блестящая ложечка гипнотизера.

– Попробуй взять себя в руки. – спокойно попросил Сергей. – У тебя должно получиться.

Указатель поворота стал мигать медленнее и Инна сбилась.

– И нельзя размыкать рук. Разве ты еще не почувствовала?

– Да.

– Тогда мы сейчас сыграем в ладушки. – Он выставил ладони вперед.

Инна подчинилась, будто была под гипнозом.

– Раз, два, три, четыре, пять… – Сергей начал отсчитывать хлопки. – Не сбивайся! Раз, два, три, четыре, пять. Раз, два, три, четыре, пять…

Указатель поворота потух, вода несколько раз плеснула из бочки и кончилась. Тут же подул ветер, сорвав отражение с лужи и Инна почувствовала, как мир снова стал прежним, знакомым, а главное понятным. Обычным.

Ветер набрал силу, в одном из окон девушка заметила желтый свет лампы, а когда пригляделась, оказалось, что свет горит еще в нескольких окнах. Вдоль набережной прогудел троллейбус.

– Эй! Вы что тут делаете? – мужик со знаком аварийной остановки в руках возник рядом, словно из-под земли. – В машине копались?

Он непонимающе глядел на парня и девушку, занятых непонятным занятием – ну кто на дороге играет в ладушки на исходе ночи?

– Нет, мы просто так… – скромно ответила Инна и потянула Сергея в сторону дома.

Ветер дул в спину и идти было удивительно просто. Легко и приятно, как в детстве.