Текст книги "Объект "Убежище" (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Соловей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Илья. Он занимается в том числе обеспечением режима секретности, – познакомил нас Анатолий Андреевич.

– Не переживай, телефон завтра верну. Я на нём установлю несколько прог. Это чтобы ты никакие видео и прочие сообщения на всякие «тик-токи» не отправлял.

– Я и не собирался. У вас же в договоре это прописано.

– А вдруг? Выход в интернет у тебя будет, но снова предупреждаю, что всё будет под моим контролем, – добавил Илья.

Развел руками, демонстрируя, что полностью подчиняюсь здешним правилам. Илья мне подмигнул и заверил, что не всё так плохо, как я мог себе насочинять. Парень вообще показался коммуникабельным. Как раз под местные требования по всем параметрам попадал. В смысле возраста и молодости. Правда, крупнее меня раза в полтора.

– Анатолий Андреевич, мне самому всё Сергею показать? – спросил он.

– Делами занимайся. Я провожу, а дальше Олег Геннадьевич подключится.

В это время заработал рация и кто-то потребовал «Илью Муромца» на рабочее место, и программист поспешил удалиться. Между прочим, вместе с моим телефоном и ноутбуком. Заметив мой обеспокоенный взгляд, Анатолий Андреевич сообщил, что волноваться не стоит. Завтра точно получу технику обратно, и раскрыл что-то на своём ноутбуке для дальнейшего ознакомления.

– Посмотри вот эту схему, – показал он мне нечто непонятное. – Это малый модульный реактор.

– Реактор чего? – не понял я.

– Ядерный реактор для производства тепла и электроэнергии.

«Во я попал!» – была первая моя мысль.

– Конструкция данного ММР на быстрых нейронах с более высоким выгоранием топлива, что снижает количество отходов. У нас здесь используется уран-238, который может непрерывно генерировать энергию до сорока лет без перезагрузки. Плюс естественная циркуляция. В данной конструкции не требуются охлаждающие насосы, которые могут выйти из строя, остаточное тепло отводится конвекцией и после остановки реактора.

– То есть где-то здесь рядом атомная электростанция? – промямлил я.

– О которой мало кто знает, – подтвердил мои слова Анатолий Андреевич. – Иначе набегут всякие экологи и прочие личности. Реактор, как ты понял, скрыт под горой. По сравнению с крупными реакторами, конструкция ММР позволяет осуществлять захоронение отработанного топлива под землёй.

Честно скажу, не так я видел себе будущую работу. Какие оранжереи, если там всё должно фонить радиацией⁈ Словно считав мои мысли, Анатолий Андреевич начал перечислять степени защиты. Показал на схеме всякие укрепления и свинцовые прослойки. На «виде сверху» это был круг, заключенный ещё в несколько кругов, от которых радиально отходили жилые (мама дорогая!) коридоры.

– У американцев есть ММР размером двадцать три метра и диаметром пять. У нас чуть крупнее, но он модульный, и со сборкой на глубине сто двадцать метров вопросов не возникло.

– Реактор в горе? – задал я уточняющий вопрос.

– Не совсем в горе. Я бы сказал, что под ней. Реально над ММР ещё шестьсот дополнительных метров естественной защиты.

Допустим, насчёт защиты он меня убедил. Смущали всё те же «жилые помещения» вокруг реактора.

– А нельзя ли персоналу поселиться снаружи? – спросил я.

– По плану предусмотрен полностью автономный и замкнутый цикл обслуживания. За радиацию не переживай. Смотри сюда. Диаметр ММР шесть метров. Далее свинцовая «рубашка». Слой бетона, особый цилиндр из арматуры на расстоянии десяти метров от первой рубашки. Далее бетонные кольца и снова арматура, незаполненная грунтом. Это специальная противосейсмическая система. Даже при глобальном смещении тектонических плит не должно искорёжить сам ММР. Снова слой бетона и последняя свинцовая рубашка. Изначальный диаметр увеличивается до пятидесяти метров.

– Выглядит надёжно, – уныло добавил я.

– Эй, не вешай нос! Нет там никакой радиации. Надёжная защита. Вспомни атомные подводные лодки хотя бы.

– Говорят, что там не так-то сильно и защищает, – заметил я.

– Посмотри на слои защиты, – кивнул на экран ноутбука.

Мысленно приникнув размеры атомной подводной лодки, я согласился, что здесь вроде надёжнее.

– У нас все новички носят портативные счётчики Гейгера. Потом успокаиваются, но в коридорах счётчики обязательно имеются.

Можно сказать, начальник меня успокоил. Тут у него рация заработала, и нас пригласили на обед.

– Сейчас познакомишься с Людмилой Ивановной. Она жена главного инженера и повар, – сообщил Анатолий Андреевич и захлопнул ноутбук. – Вещи не бери, потом за ними вместе с техникой вернёшься.

Квест «приди в столовую» оказался не самым быстрым. Никак я не мог перестроиться, что всё «жилое» расположено под землёй. Хотя ворота в горе пусть и были большими, но особого впечатления не произвели. Мы прошли через скромную дверку внутри ворот и оказались в тоннеле.

– Штора из брезента, – заметил Анатолий Андреевич мой заинтересованный взгляд на входе.

– Удерживать тепло? – не понял я её предназначения.

– От радиоактивной пыли в основном.

– Чтобы наружу радиация не вышла? – невольно поёжился я.

– Напротив, чтобы внутрь не попала в случае атомной войны.

Вот тут у меня случился небольшой разрыв шаблона. Но додумать свою мысль я не успел. Мы подошли через следующие ворота к лифту и начали спуск.

– Лифтов четыре. Ни один из них не ведёт на первый уровень, – продолжал просвещать начальник. – Мы сейчас опустимся на пятьдесят метров и перейдём в другой грузовой лифт. Всего у нас семь уровней или этажей, как хочешь, так и называй. Раньше использовали название «минус первый» и так далее. Сейчас народ перестал заморачиваться.

Выйдя из второго лифта, мы перешли в коридор, потом еще в один и наконец в комнату со множеством шкафчиков.

– Раздевалка, – хохотнул Анатолий Андреевич и, заметив мой недоуменный взгляд, дополнил: – На случай войны. Твой шкафчик №47. Мы их пока не запираем, потому что не используем, но костюмы разной степени защиты тебе уже должны были выдать.

Размеры шкафчика оказались немаленькими. Заглянув внутрь, я увидел висящие комбинезон, оранжевый скафандр, к ним в дополнение резиновые сапоги, берцы и что-то похожее на заброды, используемые рыбаками.

Начальник же повёл меня дальше мимо стоящих в два ряда шкафов.

– Рассчитано на сто человек, – прочитал я номер на последнем.

– Примерно так, – получил невнятный ответ. – Следующее помещение – душевая. Тоже на случай войны. Здесь идёт первичная очистка костюма. Вторая душевая слева для мытья тела, но нам отсюда в ту дверь.

Снова небольшой коридор с воротами и выход из него в другое помещение. Я как-то и позабыл, что это всё под землёй. Освещение было яркое. Светодиодные светильники вдоль стен смотрелись нарядно. С электричеством, как я понял, здесь проблем нет и его никто не экономит.

– Счётчик Гейгера, – привлёк мое внимание Анатолий Андреевич к закреплённому на стене прибору. – Ноль три микрозиверта в час.

– Это много или мало? Я не в курсе.

– Ноль пять вполне нормально. Четыре – сильно опасно, восемь – абсолютно летальная доза.

Невольно я ещё раз покосился на прибор, где высвечивалось «0,3».

– Мы на минус первом этаже. Здесь технические мастерские, нам на следующий уровень, – сообщил Анатолий Андреевич. – К лифту не пойдём, он наверняка занят. У нас есть четыре спуска по лестницам.

Лестница оказалась винтовой, с металлическим люком примерно метрового диаметра, который на данный момент был распахнут. Люк имел специальный механизм для задраивания в виде колеса. Вообще я обратил внимание, что все двери здесь напоминали те, что используются на морских судах. Ну, такие, с ручкой-колесом для закрытия.

– Основной этаж второй, – отвлёк меня начальник. – Радиальный коридор, от которого отходят ещё шестнадцать. Из них десять жилых. В центре разные службы, в том числе диспетчерская, дежурка и мой кабинет. Если не знаешь чего, заблудился или возник вопрос – иди в диспетчерскую. Вот она, – показал мне мужчина типичную для этого объекта металлическую дверь.

Из неё как раз кто-то вышел.

– Это и есть наш диспетчер – Алёша Попович, – представил Анатолий Андреевич.

– Вообще-то я Александр, – протянул мне для приветствия здоровую такую лапищу белобрысый парень.

– Почему Алёша Попович? Имеются и остальные члены команды «Богатырей»?

– Илья Муромец и Добрыня Никитич, который по совместительству у нас глава службы безопасности, – просветил диспетчер. – Он изначально Данила, по фамилии Добрынин. Так и получилось, что мы стали богатырями.

– Наверное, ещё из-за комплекции, – предположил я.

– Угадал, – засиял довольной улыбкой парень. – Вы в столовую?

– Туда, – подтвердил Анатолий Андреевич и продолжил моё знакомство с объектом.

Он, как главный здесь над всеми, проживал в первом коридоре. Там для меня временно выделят спальный бокс. Второй коридор для медиков и там же где-то столовая.

– Мы ведь под землёй, приходится предусматривать различные варианты природных стихий. Основная опасность – это землетрясения. Чтобы обезопасить места проживания людей, слева и справа от жилого коридора идут дублирующие. Один под склад, второй, который мы называет «нулёвкой», под что-то ещё. В данном случае нулёвка второго коридора – столовая. Он же своеобразный буфер и защита.

К тому моменту, как мы дошли до столовой, народ уже успел пообедать и многие покидали помещение.

– Так, вторая бригада! – привлёк общее внимание Анатолий Андреевич. – У нас в штате новый сотрудник, который займёт пятый коридор. Познакомьтесь, Сергей Коршунов. И сразу к вам вопрос: когда закончите пятый?

– Андреевич, почти всё готово, – отозвался кто-то из мужчин. – Сегодня додолбим, завтра начисто пройдём и можно отделку начинать.

– Сергей, решать вопрос с апартаментами будешь через два дня с Олегом Геннадьевичем. Кстати, где он?

– Обедает ещё, – просветили начальника.

Пока я, раскрыв рот, разглядывал столовую, главный инженер завершил обед и тоже подошел знакомиться.

– Ботаник Сергей, – первым влез с пояснениями диспетчер.

– Наконец-то ботаника нашли, – послышался откуда-то сбоку голос и из-за стола поднялась величественная дама. Ростом почти с меня, но фигуристая, что просто отпад!

– Валерия, зоотехник, ветеринар и всё до кучи, – представилась она. – Андреевич, мне ботаника первым отдай.

– Лер, ему вещи перенести нужно. И вообще дай человеку покушать.

– Пусть ест, я рядом посижу.

– Тогда ты его и ознакомь с объектом, – отозвался инженер. – Но вначале покорми.

– А как же! – согласилась дамочка. – Пойдём, с Людмилой Ивановной познакомлю.

Жена главного инженера оказалась обаятельной блондинкой. В помощниках у неё была дочка Танюшка, похожая на мать.

– Так у вас здесь целые семьи? – недоумевал я, попутно набирая еду на линии раздачи.

– И ты заводи. Только проблема в том, что выбор ограничен, – пояснила Людмила Ивановна.

– А… нужно смотреть на тех, кто здесь живёт и работает, – догадался я.

– На Танюшку не косись. Иначе познакомишься с кулаками нашего Добрыни Никитича, – поспешила пояснить Валерия.

Пока я с жевал предоставленные разносолы (очень неплохие и вкусные), Валерия просвещала по поводу моей непосредственной работы. На минус седьмом этаже теплица, которая будет под моим присмотром.

– Грунт завезли, прожарили, обработали химикатами, дублирующую вентиляцию протянули, освещение есть, осталось устроить подачу воды. Монтажникам нужны твои пожелания.

– Нужно вначале посмотреть, – осторожно заметил я.

– Посмотришь и глазами, и на схеме, – заверила Валерия. – Меня лично больше шестой и пятый этажи волнуют. Там будут пастбища.

– Чего⁈ – чуть не подавился я котлетой.

– Мы устраиваем полностью закрытый комплекс, где будут козы, овцы, свиньи и коровы.

– Коровы? – офигел я.

– Не… не такие, как ты думаешь. Карликовые. Они в холке метр двадцать, – показала Валения рукой размер животных. – Джерсейская порода имеет хорошие надои. При правильном кормлении до двенадцати литров молока в сутки.

– Неужели? – усомнился я. – Вы надеетесь всё это обеспечить подземным пастбищем?

– Надеемся. Коров будет всего пять, плюс добавим комбикорма.

– Не проще ли только его закупить и хранить на складе?

– Не проще. У комбикорма срок хранения в среднем месяц. Допивай свой сок и пойдём смотреть будущие пастбища.

– Вы тот клевер, что Михаил и Виктор купили, уже посеяли? – припомнил я.

– Ждём воду и сантехников, – скривилась Валерия.

– И что коровы сейчас едят?

– А они только едут к нам. Ни коров, ни коз, ни овец ещё нет. Только куры и свиньи. Все пищевые отходы для свиней.

– Как справляетесь с запахами? – уточнил я.

– Фильтры. Ты главное скажи, что со всем тем говном от свиней делать?

– Отличное удобрение будет, – изобразил я из себя знатока подкормки растений. – Жаль, что пастбища подземные. Я думал предложить разводить пчёл, при температуре 20–25 градусов клевер выделяет большое количество нектара.

– Стоп, – затормозила в дверях Валерия и развернусь обратно в столовую.

И двинулась по направлению к группе мужчин, с кем меня ещё не познакомили.

– Монтажники воздушных систем, – кратко обозначили мне присутствующих шестерых мужчин.

– Максим, наш ботаник говорит, что есть возможность разводить пчёл на пастбище. Как решить вопрос с воздуховодами?

– Пчёлам хватит хм… питания? – отозвался монтажник по имени Максим.

– Сахаром докормим, – буркнул я.

– Это тема! – почему-то загорелся идеей парень. – Лера, поставим несколько сеток в воздуховоде, чтобы не вылетели за пределы одного помещения. На входе в коридор дополнительно тамбур, тоже сетчатый.

– Отлично, доложу Андреевичу, – кивнула головой Валерия, а я в очередной раз прифигел, но что-то спрашивать не стал.

Странный этот объект и люди здесь странные. Больше каких-то двинутых на всю голову ролевиков напоминают, а не работников секретного предприятия.

Глава 4

Висящая на поясе у Валерии рация неожиданно ожила, и голос Анатолия Андреевича напомнил, что все мои вещи снаружи и нужно их перенести в восьмой бокс первого коридора.

– Пойдём за вещами, – немного огорчилась девушка.

– Там много, – деликатно намекнул я.

– Понятно, что много. Мы грузовой транспортировщик возьмём. Заодно научу тебя им пользоваться. Ключи всегда в замке, мы их не убираем, здесь все свои.

Транспортировщик напоминал тот, которым грузят палеты, но имел небольшое преобразование в виде закрепленной спереди корзины. Я прикинул, что все мои вещи там как раз и поместятся.

– Смотри, как завожу, – начала просвещать меня Валерия. – Иди следом, я покажу, как в лифт въезжать. Потом на поверхности потренируешься со всеми этими рычагами.

Транспортировщик мы подобрали прямо в коридоре. Кто-то что-то привозил и бросил здесь же вместе с ключами. Скорость погрузчик имел небольшую, и я быстрым шагом вполне успевал за ним. Притормозили мы только у основных больших ворот.

– Закрывать всегда обязательно, без исключения. Это требование службы безопасности, – пояснила Валерия, распахивая одну из створок. – Не думай хитрить, Алёша Попович всё видит, – кивнула она на камеру видеонаблюдения, закреплённую сбоку от ворот. – Проштрафишься, пойдёшь помогать с уборкой в свинарник.

Мои вещички перегрузили быстро. Машину свою я переставил и последовал в обратном направлении за транспортировщиком. Снова была процедура открытия и закрытия ворот и дальше спуск на лифтах. Между прочим, путь был короче, чем мы с Анатолием Андреевичем шли в первый раз. Для техники не требовалось прохождение через раздевалку и душ. Зато был коридор с двумя воротами. Хорошо, что эти закрывать не нужно.

После мы дружно перетаскали сумки и чемодан в тот бокс, куда меня разместили. Въехать внутрь на технике не получилось бы по той причине, что проход был ограничен типичной металлической дверью с круговым штурвалом.

– Боксы стандартные для рядового персонала, – кратно просветила Валерия, заглянув мельком в помещение. – Туалет личный. Рядом дверь – душевая.

– У каждого свой душ и туалет? – невольно удивился я условиям.

– Ага. Раньше была у нас коридорная система с одним душем. Мы же здесь в изоляции, когда коронавирус бушевал, просидели полгода безвылазно. Намучились изрядно. Потом перестраивали всё и дополняли.

– Чего? – обалдел я.

– Эксперимент такой, нам потом всем по полмиллиона доплатили, – отмахнусь Валерия.

– Полгода без выхода на поверхность? – не мог поверить я.

– Очень даже интересный социальный эксперимент. Расскажу как-нибудь. Главное, что после него в каждом боксе продолбили личный душ и туалет. Двери снимали, стены демонтировали, провозились три месяца с этими преобразованиями. По этой причине четыре коридора в жилой зоне ещё не закончили. Зато в элитных апартаментах ванны поставили. Ты тоже можешь себе ванну заказать. Правда, только чугунную.

Сама Валерия была комендантом десятого коридора. Мне выделили пятый, и по умолчанию я стал комендантом и ответственным за тех, кто в будущем здесь будет проживать. Двери в этот коридор ещё не было. В широком проеме из сваренных арматурных хлыстов висела мокрая тряпка.

– От пыли, – заметила Валерия. – Подожди тут, я сбегаю за респираторами, а то задохнёмся внутри.

Принесла она вскоре не только респираторы, но и специальные очки, и защитные комбинезоны.

– Надевай поверх своей одежды. Иначе весь перепачкаешься.

Будущее место жительства меня не порадовало. Да и кому понравятся совершенно недоработанные пещеры в горе? Но принцип этих коридоров я понял. Центральный, с выходами в боксы (все с правой стороны). Параллельно основному коридору идут те, что для страховки и удержания чего-то там при землетрясении. Заканчивался основной коридор большим помещением, примерно метров тридцать квадратных с четырьмя колоннами вдоль. По заверениям Валерии, это общая гостиная. В ней несколько работников долбили стену при помощи специальной машины.

Сквозь шум работающего механизма я мало чего услышал, да и не увидел толком. При свете фонарей и при обилии пыли мало что видно. Потому решил, что позже спрошу что и как.

– Респиратор не убирай далеко, мы в курятник пойдем, оттуда к свиньям, – просветила Валерия, когда мы выбрались из пятого коридора. – Это на минус четвёртом этаже.

– А что на минус третьем? – поинтересовался я уже в лифте.

– Склады длительного хранения и прочее.

Вообще-то размах всего отстроенного поражал с каждой минутой. Кроме огромного курятника, мы посетили рыбную ферму, свинарник и стойла для будущего скота. На каждом уровне было по шестнадцать коридоров. Их длина варьировалась. На четвертом этаже они были примерно по полсотни метров в длину. А на так называемом пастбище в два раза больше. И всё это с отличным освещением вокруг опорных столбов. Правда, у меня были замечания по вентиляции. Душновато и, похоже, с кислородом проблемы. Мой лоб покрылся испариной, появилась одышка.

– Потому и нужно в теплице как можно больше растений, выделяющих кислород, – ответила на мой вопрос о воздухе Валерия.

– У вас же замкнутый цикл, – подколол я. – Если забаррикадируетесь, чем дышать планируете?

– Из воды добудем, – пожала плечами Валерия. – Метод простой, когда есть собственный источник энергии. Перегретый водяной пар пропускаем через постоянное поле высокого напряжения. На выходе – кислород и водород.

– Хм… это же пожаро– и взрывоопасно, – притормозил я и невольно покосился на вентиляционные шахты.

– И другие сложности имеются. Техническую воду использовать можно, но потом много проблем из-за накипи и отложений. В идеале нужна дистиллированная. Но мы пока берём из скважин. А здесь в округе столько минеральных источников с солями всякими, что приходится чистить.

– Так вы уже используете этот метод получения кислорода? – удивился я.

– Пробовали, когда на карантине были. На данный момент идет принудительная закачка с поверхности.

– А куда водород выпускали? – заинтересовался я.

– Продавали конечно. Он же для производства аммиака и метанола идет. Андреевич сейчас ищет химика. Планирует выпускать синтетический аммиак.

– Тоже на продажу? Это прибыльно, – заметил я.

– Вообще-то ты должен знать, что азотные удобрения получают из синтетического аммиака.

– Ах это… – изобразил я умное лицо. Типа только сейчас сообразил о пользе аммиака.

– Тоже проблема. Хотят мне на четвертый этаж всю эту химию воткнуть, – возмутилась Валерия.

Больше в этот день мы уже никуда не пошли, а вернулись в столовую. Незаметно пролетело время до ужина, который здесь обычно в семь часов вечера. По заверениям моей сопровождающей, соберутся все смены рабочих и меня представят коллективу.

Я ожидал, что этот коллектив будет преимущественно мужским, и с удивлением насчитал пятнадцать представительниц слабого пола. Кого-то я уже видел. С птичницей Галиной мы познакомились, когда я по четвёртому этажу ходил. Танюшку и Людмилу Ивановну встретил во время обеда. Ещё пять довольно молодых женщин работали в бригаде отделочников. В жилых блоках старались предоставить удобства по максимуму.

В том помещении, где меня разместили, я позже внимательно рассмотрел детали. Арочный потолок вызвал некоторые вопросы. Это в зданиях такая конструкция оправдана тем, что снижает нагрузку на централью часть, но есть ли смысл делать это все под землёй?

Более подробно я изучил укрепления стен и потолков на следующий день. Раз уж мне жить в пятом коридоре, то лучше лично проконтролировать ведущиеся работы. Стены особо не выравнивали. Немного доводили до ума кирками и молотками, а после устанавливали каркасную конструкцию из арматуры и делали опалубку монолитных колонн по углам. Сам не заметил, как меня переодели и подрядили на штукатурные работы.

Представляете, у них под землёй настоящий цементный завод имеется! То-то я ещё раньше заметил слишком много серой пыли на подступах к горе. Оказывается, на минус первом уровне расположен мини-завод. Вполне рационально. Не столько в цене проблема закупать цемент, сколько в его доставке. А так все рядом, включая исходное сырьё.

Для сушильной машины пробивали вертикальную шахту порядка двадцати метров. Вращающаяся барабанная печь была сорок пять метров длиной. Уж не знаю, как это всё затолкали внутрь, а после замаскировали под горой. Пока все, так сказать, «отходы» в виде цементной пыли частично улавливают фильтры. Всё равно наружу попадает прилично. Но так как за всё время строительства вывозилось много камня, со стороны кажется, что это пыль от щебня, и её поднимают тяжелые грузовики, курсирующие туда-сюда по дороге.

Выпускать такой заводик может порядка ста тонн в сутки. Столько и не требуется, потому загрязнение воздуха в округе не особо заметно. На продажу ничего не идёт, чтобы не привлекать внимания. Удобно, что всё сырьё здесь же, в горе. Вырубай новые коридоры и отправляй добытый известняк на заводик, а готовый цемент пускай на отделку помещений.

Как мне пояснил бригадир, для каркасов и опор используется М500, стены покрывают менее прочным составом, чтобы иметь возможность его сверлить и устанавливать крепежи для той же вентиляционной системы или воды.

Расскажу, как выглядит обычный блок для жилья. Прежде всего устанавливались по углам колонны из сварной арматуры. Такие же конструкции шли по периметру потолка. Пол покрывали гидроизоляцией, затем укладывали сетку из той же арматуры, засыпали гранулами и заливали бетоном.

Сноровка у этих ребят хорошая. Чувствуется опыт. Погрузчики то и дело подвозили нужные материалы. Тут же рядом крутились три бетономешалки. Меня поставили в пару к неразговорчивому парню Володе-младшему. Был у них ещё один Владимир-старший, бригадир и комендант восьмого коридора.

Отделка потолка не предусматривалась, в боксах его покроют лаком от пыли, а в коридорах заморачиваться не будут. Стены хоть и шли под покраску, но их выравнивать особо не требовалось. В туалете и в душевых планировалась плитка. Но это из практических соображений, чтобы обезопаситься от появления лишней сырости и плесени. Особой сырости в комплексе нет по той причине, что мы очень глубоко под землей. Ближе к поверхности просачивается дождевая вода, но сюда она уже не доходит.

Так я и проработал три дня напарником Владимира-младшего, пока меня не отловил Олег Геннадьевич и не погнал пинками руководить расположением полива минус седьмого этажа.

Я и пошёл.

Стоял потом с умной мордой типа я всё понимаю. Эти сантехники и без меня прекрасно знали, как лучше делать. Единственное, что меня заинтересовало, это три трубы. Кстати, в душевых их тоже было по три.

– Так запасные же, – просветили сантехники. – В одной будет подача воды, а остальные начнут использоваться лет через десять. Чтобы не хранить на складе запас, сразу монтируем.

Такие долгосрочные планы меня ничуть не удивили. Но в целом всё в комплексе наводило на определенные мысли. С Анатолием Андреевичем я встретился на четвёртый день моего пребывания на этом объекте. Принёс ему список необходимых семян для посева. Клевер, конечно, хорош, но можно добавить разнообразия. Тут нужна и люцерна, и ежа сборная, и тимофеевка луговая.

– Смотри, что можно купить по интернету, или проще доехать и закупить самим, – поддержал начальник мои предложения. – В первом случае бухгалтерия оплатит, Илья поможет отправить заявку. Во втором поедешь лично с Михаилом, он сопроводит. И твоя идея с пчёлами хорошая. Займись сбором информации по ней. Нам такое опыление растений не помешает.

– Анатолий Андреевич, – решился я на вопрос. – Это ведь не атомная электростанция как таковая. Это бункер на случай войны?

– Молодец. Не дурак. И ещё вдвое умнее будешь, если оставишь все умозаключения здесь.

– Правительственное убежище?

– Самое элитное и продуманное из возможных, – подтвердил Анатолий Андреевич мои слова. – Я ведь очень богатый человек. Кто-то строит стадионы, парки за свои деньги устраивает и выкупает футбольные клубы. А я решил вложиться в собственную безопасность.

– Вы уверены, что это всё пригодится? – усомнился я в оправданности таких вложений.

– Сергей, недавние события с коронавирусом показали, что человечество упорно стремится к собственному уничтожению. Если не ядерная война, то какая-то другая биологическая хрень может случиться.

– Думаете спрятаться от этого?

– А ты посмотри на ситуацию с другой стороны. Почитай, проанализируй хотя бы вероятный сценарий с атомной бомбардировкой. Случись такое, и ни одна страна не остановится. Каждый захочет уничтожить соперников, чтобы уж наверняка. Победителей в третьей мировой войне не будет. И что в итоге?

– Что?

– Ядерная зима, радиация и так далее. Это полное уничтожение всей флоры и фауны. Поэтому представь, что у нас здесь своего рода ковчег. Чем больше растений ты принесёшь, чем больше сохранишь, тем больше всего наши потомки смогут восстановить на поверхности планеты.

В таком ракурсе я свою работу не рассматривал и беседа с Анатолием Андреевичем меня ошеломила. Семена трав по инету я заказал, но засел в дежурке, листая ссылки и делая нужные пометки.

Меня словно кувалдой по голове стукнуло!

А если и правда случится ядерная война? Пусть не в ближайшие годы, а через десять-двадцать лет? Самое оптимальное иметь идеально отлаженную систему с замкнутым циклом воспроизводства всего возможного. Валерия сказала, что закупили всего пять коров (два самца и три самочки). Разводить их пока не планируется. Если будут телята, то на замену старшим коровам, которых пустят на мясо. Так же поступят с козами и овцами. При разумном подходе получится сохранить эти виды животных до окончания не только ядерной зимы, но и до нормализации уровня радиации на поверхности. Это лет двадцать пять, не меньше.

Комплекс вроде рассчитан на сто человек, но вместить сможет и четыреста. Анатолий Андреевич не стремится приютить в убежище в случае войны как можно больше людей. Он стремится к глобальному выживанию.

Я припомнил систему жилых боксов. В каждом стоит двухъярусная кровать. То есть рассчитано на двух человек. В каждом коридоре по двадцать боксов. Это уже сорок. Подразумевается, что сто человек за время нахождения в бункере обзаведутся детьми – примерно четыреста человек. И всех нужно обеспечить едой. А одежда⁈ За двадцать и более лет всё износится. Сделать запасы, а потом что, голыми бегать и пикантные места шкурами коров прикрывать?

Нужны подходящие растения: лён, хлопок, та же конопля.

Считаем дальше. По информации из сети, для одной коровы на прокорм в год требуется гектар пастбища. Посмотрел я схему коридоров минус шестого этажа. Ширина примерно по десять метров у центра. Дальше увеличивается до двадцати пяти, тридцати метров (строители наковыряли с небольшой разницей). Суммировав этот веер и сминусовав площадь колонн, поддерживающих свод, получил примерно, что четыре коридора – это один гектар. Итого всего три гектара. На пять коров, да карликовых… вроде должно хватить. Козы употребляют вполовину меньше. А вот для каждой овцы нужен целый гектар пастбища! Столько у нас нет.

В принципе решаемо, если давать коровам подкормку в виде комбикорма – шмых подсолнуха, пшеницу, отруби и прочие добавки зерновых или бобовых. Пшеницу, рожь, овёс, ячмень в любом случае придётся сеять. Это помимо обязательного картофеля, кукурузы, подсолнечника. А ещё передо мной стоит задача увеличения кислорода в воздухе естественным путём.

Покрутил схему самого нижнего уровня и пошел искать Андреевича. Диспетчер мне его быстренько отыскал в кабинете, занятого какими-то закупками по интернету. Особо вникать в перечисление моих хотелок начальство не стало.

– Сергей, метров на двадцать удлиним, но это предел. Там каждый метр воздуховода уже проблема. Придется дополнительно двигатели нагнетателей воздуха и его откачки ставить. К тому же грунт уже завезли.

Заметив, что я погрустнел, заверил, что мои пожелания учтёт, но слушать, что и где я посажу, не будет. Попросил предоставить схему и расчёты по площади.

Со схемой и всеми этими делами я провозился до конца мая. Целый месяц на поверхность не выходил и даже не заметил этого.

Зато сам потренировался в управлении той бурильной машиной, которую использовали для выборки грунта. Работка, между прочим, собачья. При свете фар в маске и с кислородным баллоном за спиной работали, сменяя друг друга каждые два часа. Те, кто был не на технике, грузил камни, поднимали их наверх. Каждая ходка занимала не меньше часа. Работала здесь первая бригада в составе десяти человек, и я одиннадцатый. Удлиняли один коридор целых две недели.

Парни первое время косились на меня, но я расписал им свои планы. Все согласились, что действительно нужно больше места, и запас лишним не будет.

Анатолия Андреевича я еще озадачил покупкой малой техники. Кто эту пшеницу косить будет? Серпами убирать? Хотел найти что-то наподобие мини-тракторов, чтобы приладить к ним нечто режущее.

– Озадачу инженеров, – полностью поддержал меня Новиков, – закажем технику по индивидуальному проекту. Нам же нужно, чтобы это всё работало на аккумуляторах, а не на топливе.