Текст книги "Человеческий фактор (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шухман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Дмитрий Шухман
Человеческий фактор

Рассказ

Самка деф-кло смотрела на стоящего посреди зала человека. Человек был один и у него было оружие. Это оружие он направил прямо на кладку яиц, из которых меньше чем через месяц должны были вылупиться детеныши. Здесь, в подвале, посреди мертвого города кладка была в безопасности – пока не пришел человек. Самец, что охранял вход, мертв – иначе человек не смог бы сюда пробраться. Инстинкт приказывал самке защитить потомство, но зарождающийся разум призывал к осторожности – уж слишком смело вел себя человек, слишком нагло говорил.

«Давай, девочка, иди ко мне. Ты ведь меня хочешь? Хочешь, я знаю. Иди сюда, а то набедокурю», – рука с оружие взметнулась в сторону кладки. Инстинкт победил. Только что сжатое, словно пружина, тело самки распрямилось в стремительном броске. Она уже чувствовала, как входят в мягкое, податливое человеческое тело ее длинные когти, как трещит разрываемая зубами плоть…

Она не почувствовала ничего. Первая же очередь угодила ей прямо в голову, раздробив череп и смешав мозг с обломками костей. Уже мертвое тело самки с хлюпаньем рухнуло на пол, придавив человека.

Марк рывками выполз из-под трупа, с отвращением размазывая по одежде пятна крови.

«Порядок, Бегемот. Чистая работа, – и вполголоса добавил: – В определенном смысле слова».

Бегемот выступил из тени позади Марка, стволы его крупнокалиберного пулемета еще не перестали вращаться. Здоровый даже среди прочих супермутантов, он стоял, пригнувшись, чтобы не задеть головой об потолок.

«Так, что там у нас по контракту, – Марк вытянул вперед руку, как бы читая воображаемый документ: – Самец деф-кло – одна штука, самка – одна штука… Ах да, яйца деф-кло – одна кладка», – он улыбнулся своей шутке и вытащил из подсумка осколочную гранату. Звякнула об пол вырванная чека, и посреди кладки плюхнулся небольшой рельефный цилиндр.

Бегемот смотрел на это представление с полнейшим равнодушием.

Через минуту, когда осела пыль, они вышли из укрытия. Марк критически осмотрел расплескавшуюся по стенам жижу и криво улыбнулся.

Через два дня они сидели за столиком в баре маленького фермерского городка «Новая Надежда» за бутылкой местного самогона. Другая бутылка, уже пустая, каталась под столом.

«Нет, ну что за жизнь пошла?» – Марк был пьян до изумления и отнюдь не понижал голоса, – «Раньше мы, охотники, были всем нужны. Меня нанимали самые крутые шишки из Реддинга, Волт-Сити, НКР, чтоб они все сдохли. А теперь?» – Марк поднял стакан, стукнул им о стакан Бегемота и залпом выпил. Мутант последовал его примеру. Пил он, правда, исключительно за компанию. Чтобы произвести хоть какой-то эффект на его организм потребовалось бы ведро подобного пойла. Марк тем временем продолжал свои пьяные разглагольствования.

«А теперь что? Две тысячи баксов за двух деф-кло. Черт, побери, двух деф-кло! Да всех выродков, что собрались в этом гадюшнике и на одного-то кишки не хватит!»

«Выродки» недобро косились на Марка, но двухметровая громада Бегемота сильно охлаждала их пыл.

Марк нетвердой рукой наполнил стаканы и собирался с мыслями, чтобы выдать какой-нибудь тост, как дверь бара распахнулась, и внутрь влетело несколько человек в форме Братства Стали. Несколько неудачно оказавшихся на их пути посетителей тут же оказались на полу, остальных как приливом смыло. Солдаты окружили стол, где сидели Марк и Бегемот, держа оружие наизготовку. В спину мутанту уперлось дуло винтовки Гаусса.

«Какого хрена?!» – блеснул красноречием Марк, инстинктивно хватаясь за заткнутый за пояс «глок». Один из бойцов Братства толкнул его ногой в плечо. Марк свалился со стула, у него тут же отобрали оружие и заломили руки за спину.

«Осторожней ребята, он мне нужен без повреждений», – в бар вошел широкоплечий мужчина в защитной форме, – «Извини за такое представление, Марк, но я боялся, что на меня ты неадекватно среагируешь».

Пару секунд Марк смотрел в лицо вошедшему. Потом невероятным усилием сбросил державшего его солдата, и попытался вскочить на ноги. Его снова повалили, и придавили к полу, на этот раз уже вдвоем. Марк извивался под ними, как придавленный колесом червяк и ругался так, что даже видавший виды бармен почувствовал некое увядание в ушах.

«Да успокойте его», – крикнул мужчина в камуфляже.

«Он сейчас сам успокоится», – произнес густой ровный голос, – «Это у него перевозбуждение от алкоголя».

В первую минуту никто не мог поверить, что это сказал Бегемот.

Через полчаса вся компания сидела в желтом школьном автобусе, который Братство переделало для транспортировки боевых групп. Точнее сидели только Бегемот и командир отряда Братства капитан Фойл. Марк посапывал на раскатанном на полу матраце, солдаты дежурили снаружи.

Фойл беседовал с Бегемотом. Точнее он просто сидел и тихо выпадал в осадок от того факта, что беседует с супермутантом.

«Видите ли», – говорил Бегемот, – «Ваши знания о процессе создания супермутантов крайне поверхностны. Если бы ваш агент не поднял на воздух всю базу…».

«Это был не наш агент».

«Ну разумеется. А целый взвод паладинов в мобильной броне видно просто пробегал мимо. Впрочем, как хотите. Так вот, действие мутагенной массы на разных людей было крайне различно. Думаю, Дети Храма сами не разбирались в процессе, просто следуя однажды удачному способу и уничтожая отбракованных существ».

«И много было таких «отбракованных?»

«Почти половина. Я пробыл на базе недолго, но чего только не перевидал – тупые груды мяса, у которых полностью атрофировался мозг или наоборот, тех, от кого один мозг и остался. Абсолютную апатию и бесконтрольную агрессию. Один раз из чана поперло такое, что потребовалось два десятка сильнейших бойцов, чтобы загнать это в изолированное помещение и запереть. Оно сдохло через две недели, от голода. Так что мне просто повезло. Я не помню, кем я был до мутации, но в ее результате я получил мощное тело и полностью работоспособный мозг. Может даже более работоспособный, чем до мутации. Поэтому я достаточно быстро сообразил, что в армии Мастера мне делать нечего».

«А как же вживленные псикапсулы?»

«С помощью которых Мастер контролировал свою армию? Ничего особенного – они были рассчитаны на ослабленный мозг и на меня сильно повлиять не могли. Я вытащил свою, как только появилась такая возможность».

«Ну хорошо, ты сбежал из армии. А потом что?»

«Потом мне удалось найти брошенное Убежище. Точнее не совсем брошенное. Все его обитатели погибли – какая-то эпидемия, как я понял из записей. Пришлось повозиться с трупами и запахом, но в результате получилось прекрасное место для жилья. Там я и прятался в течении трех лет, пока шла война с супермутантами. А теперь представьте, что может делать в течении трех лет существо, лишенное каких-либо половых инстинктов, не способное напиться и обеспеченное пищей на пару поколений вперед».

«Даже представить боюсь».

«Ну, все не так страшно. Я читал. В Убежище было немало книг, а в компьютерах – немало данных. Смею заметить, что в результате я стал гораздо образованней, чем большинство живущих на этом материке людей. Потом в Убежище пришел Марк. Сначала мы немного повздорили…»

«Нифига себе немного», – раздался хриплый голос снизу, – «Ты мне чуть голову не проломил».

«А нечего было размахивать своим самопалом, да еще утверждать, что это гаусска», – огрызнулся в ответ Бегемот, – «Тебе лучше?»

«Нет, мне гораздо хуже», – Марк со стоном принял вертикальное положение, – «Бутылку ты, конечно, захватить не догадался».

«Я ее допил», соврал Бегемот.

«Вот всегда ты так – ни себе, ни людям».

«Ладно, Марк», – вмешался Фойл, – «Судя по тому, что ты больше не хочешь меня убить, я могу приступать к делу».

«Почему не хочу? Хочу и даже очень, только сейчас я уже слишком трезв, чтобы вот так просто на тебя кидаться. Так что выкладывай, чего там у тебя».

С гордым видом Фойл надавил на расположенном рядом пульте дистанционного управления какую-то кнопку и из укрепленного на крыше автобуса проектора брызнули тонкие лучики изумрудного цвета. В воздухе замерцали слова «Загружается голографическая карта. Пожалуйста подождите».

«Голографический проектор», – гордо пояснил Фойл, – «Нашел сломанный, отремонтировал, установил. Там только с программным обеспечением проблемка».

Прошло пять минут.

«Выполнено 20 процентов».

Прошло еще пять минут.

«Выполнено 48 процентов».

«Можт я пока за пивом?» – подал голос Марк. Суровое молчание было ему ответом.

Прошло еще десять минут.

«Выполнено 98 процентов». Аудитория заметно оживилась.

«Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта. Если ошибка будет повторяться, обратитесь к разработчику». Фойл с шумом набрал в легкие воздуха и обратился к разработчику.

Прошло еще пять минут.

«…отъеби тебя брамин», – закончил Фойл свое довольно пространное, но не слишком печатное обращение и разложил полу обычную карту.

«Вот здесь», – его толстый ноготь воткнулся в глянцевую поверхность карты, – «Находимся сейчас мы. Три недели назад, вот здесь», – ноготь пополз вверх по карте и остановился недалеко от Нью-Рено, – «наши разведотряды обнаружили неизвестное Убежище. Сообщив координаты находки, отряд отправился осмотреть ее подробнее – и пропал. Второй отряд, прибывший на место, обнаружил их трупы на подходе к Убежищу – и тоже на связь больше не вышел. Было принято решение больше не рисковать людьми Братства и нанять человека со стороны. Им будешь ты, Марк».

«Ага, щас, только вот шнурки поглажу. Давай-ка выкладывай правду. Начнем с того, почему именно я?»

«Ты один из лучших…»

«Точно. Один из. Ты мог выбрать другого».

На несколько секунд в салоне автобуса повисла тяжелая тишина.

«Черт с тобой», – Фойл взмахнул руками, как бы сдаваясь, – «Но то что я тебе скажу…»

«Знаю, знаю. Ближе к делу».

«Ладно, ближе к делу – Совет принял решение не посылать к базе отрядов Братства, пока не будет проведено архивное исследование объекта. Это значит, что каста ученых будет не меньше недели ворошить свои базы данных пока не найдет нужную информацию».

«А недели у вас нет?»

«Слушай, может ты сам все за меня расскажешь?»

«Молчу».

«Надеюсь. Недели у нас нет. Информация об объекте уже просочилась в Нью-Рено и через несколько дней туда ломануться проходимцы все мастей и расцветок. Лично я сомневаюсь, что они прорвутся там, где полегли два отряда Братства, но рисковать не хочу. Твоя отправка – исключительно моя инициатива. Когда сумеешь проникнуть в Убежище и устранить опасность свяжешься со мной».

«И ты примчишься в сияющих доспехах на все готовенькое и водрузишь над Убежищем свое сине-шестеренчатое знамя».

«Точно. Что позволит мне увеличить свое влияние внутри Братства и способствовать восстановлению твоего статуса свободного охотника. Кроме того получишь хорошую денежную компенсацию за труды, а из Убежища можешь взять все, что сможешь унести», – тут Фойл тоскливо посмотрел на массивную фигуру Бегемота и тяжело вздохнул, – «Кроме запретных технологий, разумеется».

«Ладно. Дай подумать», – Марк повернулся к напарнику, – «Ну, друг ты мой зеленый, как по-твоему?»

«Мне все равно», – Бегемот сказал это как-то рассеяно, словно задумался о чем-то другом.

«Ну а мне уже надоело мотаться по пустыне, пить дешевый денатурат и снимать девок у которых ТАМ уже медный таз, не задевая краев пролетает. Мы согласны. Если все пройдет, как ты обещал – я про тот случай забуду, Но если ты нас кинешь, я тебя…»

«Знаю, знаю. Ближе к делу».

Когда Марк и Бегемот, поправляя на спине туго набитые припасами Братства Стали рюкзаки вышли из города, солнце уже садилось. Бегемот обернулся, посмотрел на потемневшие от времени деревянные дома, пыльную дорогу, снующих по своим делам людей и ему почему-то захотелось сказать что-нибудь философское и жизнеутверждающее.

«Ну что, смертнички, поехали?» – раздался рядом голос Марка.

Момент был утерян. Бегемот с досадой плюнул в пыль и зашагал следом за напарником.

По Пустоши, в которую после Большого Взрыва превратилась большая часть Северной Америки они шли без приключений. Люди по этому маршруту ходили редко, а животных отпугивал запах супермутанта. Только один раз ночью возле костра объявилась стая диких собак, но и они только сверкали с темноте зелеными огоньками глаз, не решаясь приблизиться. Той же ночью они услышали позади себя выстрелы и собачий визг. Марк и Бегемот переглянулись, обменявшись понимающими ухмылками. То, что Фойл прилепил им «хвост» они подозревали уже давно. Сказывалось выработанное за годы походной жизни чувство «глаза на затылке».

«Ну что», – усмехнулся Марк, – «Пора знакомиться».

«Хвост» был один. Он осторожно подошел к потухшему костру, потрогал угли. Одет он был в обычную форму легкой пехоты Братства – набранный из титановых чешуек бронежилет, такой же шлем с полумаской, армейские штаны со множеством карманов и бутсы. Пальцы солдата сжимали рифленую рукоятку 9-миллиметрового «ЗИГ-Зауера», за спиной болталась снайперская винтовка.

От костра на запад тянулась двойная цепочка следов. Поправив ремень винтовки, солдат зашагал по следам, но, поднявшись на первый же холм остановился. Цепочка оборвалась. Прежде чем солдат успел понять, что человек и мутант просто прошли спиной вперед по своим же следам, позади него раздался насмешливый голос:

«Странно, правда?»

Одновременно выхватывая из кобуры пистолет, солдат развернулся. Но рука с пистолетом еще на полпути оказалась зажата огромной зеленой ладонью. Другая такая же ладонь толкнула солдата в грудь – он упал. В подбородок ему уперся «глок» Марка.

«Марк, поаккуратнее с дамой», – сказал Бегемот.

«Чего?», – Марк на мгновение обернулся к напарнику. Чего делать не стоило. В следующую секунду «глок» уже был в руках солдата, а Марк катился с холма прижимая к груди вывихнутую кисть.

«Ну и дальше что?», – в одной руке Бегемот все еще держал «Зауер», которым, впрочем, все равно воспользоваться не мог – его огромный палец просто не пролезал в скобу под спусковым курком. Зато в другой он сжимал миниатюрный автомат «Скорпион», с которого эта скоба была давно снята.

Несколько секунд солдат оценивал (оценивала?) свои шансы, потом «глок» аккуратно лег на землю. За ним последовал шлем.

Лицо под шлемом оказалось непривычно белого цвета – верный признак того, что девушка много времени проводит в помещении. На вид ей было не больше двадцати. Густые темные волосы были собраны в узел на затылке, а не острижены, как это обычно делают женщины – солдаты. Белки вокруг стального цвета зрачков прорезали красные трещины сосудов – верный признак, что прошлой ночью выспаться ей не удалось.

«Так», – Марк уже поднимался обратно. Левой рукой он взялся за вывихнутое запястье и дернул. С отвратительным щелчком сустав встал на место.

«Давай только без всяких баек, что ты просто проходила мимо, грибочки там собирала. Тебя послали следить, чтобы мы с напарником не свернули куда-нибудь не туда – скажем к ближайшему посту Братства – а если все-таки свернем», – Марк протянул руку и стащил с плеча женщины винтовку.

«SSG-550. Хорошая вещь. С пятисот метров вышибет мозги даже Бегемоту, а уж про меня, грешного, и говорить не приходиться. Ну и что нам с тобой делать?»

Девушка молчала, сосредоточив все внимание на направленном на нее оружии. Впрочем, для Марка этот вопрос был сугубо риторическим. Он мог спокойно поддерживать разговор даже с трупом недельной давности.

«Пристрелить мы тебя не можем – Фойл обидится. Отпустить – тоже. Не хочется мне чувствовать, что у меня на затылке мишень нарисована. Отпустить без оружия… Нет, тогда уж проще пристрелить. Зеленый, у тебя есть идеи?»

«Взять с собой».

«Чего?!» – глаза Марка слегка округлились.

«А почему нет? Избавиться от нее – не убивая – все равно не получиться, так пусть будет на виду».

Судя по сосредоточенному лицу Марка, он пытался найти какой-нибудь аргумент посущественнее, чем «ты что, охренел». Аргумент не нашелся. Марк тихо выругался и протянул девушке руку. Девушка, впрочем, полностью проигнорировала его джентльменский порыв и одним движением ловко поднялась на ноги. Основательно уязвленный Марк сунул ей в руки винтовку.

«Имя-то у тебя есть?» – спросил он.

«Лейтенант Катрин Дежнев. Можете не представляться, ваши имена я знаю – а ваше, мистер Като, – особенно».

Новый член отряда гордо вскинула винтовку на плечо, выдернула из руки Бегемота свой пистолет и зашагала вперед.

«Стерва», – коротко прокомментировал Марк и пошел следом.

«Марк Като – по-моему, звучит», – пробормотал Бегемот, замыкая группу.

Последующие два дня прошли так же спокойно, как и предыдущие. Катрин держалась на расстоянии, питалась только из своих припасов и категорически пресекала попытки Марка называть ее иначе чем «лейтенант». К середине третьего дня они вышли на старую дорогу из раскрошившегося от времени асфальта. Вокруг простиралась плоская, как стол, равнина, поэтому большое бурое пятно впереди они заметили издалека.

«Что там такое?» – спросил Марк.

Не говоря ни слова Катрин опустилась на одно колено сдвинула вверх забрало шлема и приникла к оптическому прицелу.

«Рад-скорпионы… Богомолы… Еще какие-то мелкие твари. Кажется что-то едят. Кажется это…», – тут она резко отстранилась от окуляра и наклонилась, хватая воздух широко открытым ртом. Лицо ее заметно побледнело.

«Люди… Они едят людей», – выдавила она.

«Понятно. Пошли, зеленый», – Марк снял с предохранителя АКМ и двинулся к живой куче-мале.

В сущности Марк и Бегемот не сильно рисковали – богомолы и рад-скорпионы опасны, если нападают неожиданно. Но сейчас они были слишком заняты едой. Напарники остановились в сотне метров от них и пару минут наблюдали. Тут было от чего побледнеть.

На дороге лежало несколько человеческих тел, но разглядеть их удавалось с большим трудом – настолько они были облеплены членистоногими падальщиками. Крупные, в руку длиной, богомолы ожесточенно вгрызались в добычу, удерживая крепко ее шипами, которые росли у них на внутренней стороне клешней. Чаще им удавалось отхватить руку или ногу, на которую они набрасывались всей стаей. Через несколько секунд от конечности оставались лишь кости и обрывки кожи. Взрослые рад-скорпионы, размерами немногим меньше теленка копались клешнями в телах. Один из них, с уже побелевшей от старости чешуей стоял в сторонке от общей свалки, сосредоточенно выдирая из распоротого живота трупа куски внутренностей и отправляя в пасть. Вокруг этих монстров суетились твари поменьше – детеныши рад-скорпионов, сколопендры, жуки-могильщики – нечасто им доставалась такая обильная добыча.

Марк вскинул АКМ и резанул густой очередью. Брызнули осколки хитиновой брони, один небольшой рад-скорпион завертелся на земле, судорожно выгибая спину и хватая воздух всеми конечностями. Клубок падальщиков распался и волной покатился во все стороны. Марку пришлось дать еще пару очередей, чтобы объяснить им, в какую сторону бежать не следует.

Мелочь разбегалась, но крупные особи неожиданно стали собираться вокруг белого скорпиона. Тот бросил свою добычу и стоял, угрожающе подняв клешни. Черные фасеточные глаза раскачивались на полупрозрачных стебельках, внимательно разглядывая нежданных противников. В этих глазах было что-то не так – что-то сильно похожее на разум. Бегемот первым почувствовал неладное и схватился за выступающую над левым плечом рукоять ручного гранатомета. Но опоздал. Повинуясь немому приказу «белого» – в том, что это был именно приказ, сомнений не было – столпившиеся вокруг него рад-скорпионы ринулись в атаку. Их была дюжина и они тут же разделились на две группы – семеро пошли на Марка, остальные на Бегемота. Марк выплюнул сквозь сжатые зубы неразборчивое ругательство и сдавил спусковой крючок автомата. Пули с сочным чавканьем впивались в тела тварей и легко проходили насквозь, засыпая белые хитиновые пластины на животах скорпионов серой асфальтовой крошкой. Сухо стукнувший в пустоту боек сообщил о том, что патроны в автомате кончились. Два рад-скорпиона, получив по пуле в нервные узлы, извивались в агонии на земле, но остальные даже не замедлили бега – они были насекомыми, пусть и огромными, и убить их было непросто. У Бегемота дела были еще хуже – стрелять из гранатомета было поздно, а пули, выпущенные из «Скорпиона» обладали не бог весть какой пробивной способностью и не смогли уложить ни одного противника. Времени перезаряжаться не было ни у того, ни у другого. Оставалось только бежать. Бежать, зная, что через несколько секунд тебя схватят за ноги стальные зубья клешней и в спину вонзится отравленное жало. Марк выхватил из-за пояса пистолет и не глядя выпустил за спину всю обойму – не очень, впрочем, надеясь, что это что-то изменит.

«Бух» – разорвал воздух похожий на раскат грома выстрел. Один из рад-скорпионов вскинул клешни вверх и зарылся мордой в землю.

«Бух» – его собрат резко упал на правый бок и перекатился на спину.

Катрин стояла на одном колене, приникнув к горячей резине оптического прицела и методично, словно на учениях, нажимала на спусковой крючок. Пули пробивали со стальным сердечником броню рад-скорпионов точно напротив их рудиментарного мозга, не оставляя тварям ни шанса на выживание. Отстреляв десять патронов она встала и пошла к Бегемоту и Марку. После первого же выстрела они поняли, что к чему и почти синхронно упали на землю, открывая Катрин сектор обстрела. Теперь они медленно поднимались, осматриваясь по сторонам. Марк уважительно присвистнул – одновременно вставляя в АКМ свежую обойму.

«А где этот, белый?» – вроде бы ни к кому не обращаясь произнесла Катрин.

«Смотался», – буркнул Марк, – «Умный, зараза». Немного помедлив добавил, – «Спасибо, что прикрыла. С меня романтический ужин при свечах».

«Губы обратно закатай», – отрезала Катрин, но в ее голосе уже не было той враждебности, что в начале. Первый бой сделал их ближе друг другу, и пусть не убрал, но смягчил все противоречия.

«Надо посмотреть, с чего это этим гадам столько жратвы свалилось», – сказал Бегемот.

Катрин ощутимо сбледнула с лица и пробормотала: «Без меня справитесь. Я пока место для привала посмотрю».

«Договорились».

В общем-то осматривать было особенно нечего – от трупов остались кожа да кости – в самом прямом смысле этого слова. Невозможно было даже понять, сколько точно их было – но никак не меньше десятка.

«Марк», – окликнул Бегемот товарища. Тот обернулся – мутант стоял, склонившись над одним более-менее целым телом и разглаживал кожу на мертвой руке.

«Что-то нашел?»

«Да. Смотри» – на тыльной стороне ладони, которую он держал, была причудливо вытатуирована буква М.

«Семья Мордино».

«Точно. Теперь сюда», – Бегемот толкнул набок голову трупа. Над левой бровью в полуобглоданном черепе зияло аккуратное пулевое отверстие. Посмотрев по сторонам, Марк увидел в пыли вокруг дороги поблескивающие латунными боками гильзы. Их было много.

«Мы делили апельсин – много наших полегло», – пробормотал Марк одну из своих любимых поговорок.

«Чего?»

«Да так, ничего. Фойл был прав. В Нью-Рено знают о новом Убежище и они нас опережают».

«Вроде тухлятиной не воняет – значит трупы здесь не больше суток», – заметил Бегемот.

«Оружия тоже нет. И припасов. Знаешь что, зеленый, ты иди к нашей спасительнице, а я тут маленько погуляю».

«Рискуешь».

«Ерунда. Не первый раз замужем».

Уже начало темнеть, а Марка все не было. Бегемот уже довольно беспокойно прислушивался к шорохам Пустоши. Катрин подбросила в костер охапку сушняка и села рядом с Бегемотом.

«Давно ты с ним?»

«С Марком? Десять лет уже».

«Может расскажешь, что тогда случилось? Ну, тот случай, из-за которого его объявили вне закона?»

«А, это…», – Бегемот вздохнул, – «Обычная история, честно говоря. Подвязались мы на одно дельце – чемоданчик в Волт-Сити отнести. Мне бы сразу сообразить, чего это за такую ерунду столько денег отваливают, да что уж теперь говорить… Вобщем на входе в Волт-Сити нас уже ждала теплая компания в мобильной броне и с пулеметами наперевес. Как мы потом выбирались – это история отдельная. Марк ушел с двумя пулями, из меня вообще потом столько железа выковыряли – хоть кузнецу неси. Чемоданчик мы потом открыли – а там джета – всему Волт-Сити на неделю обдолбаться. Ну и понятное дело – нападение на Братство, наркоторговля», – Бегемот снова вздохнул и махнул рукой – мол, что дальше рассказывать, и так все понятно.

«Странно», – сказала Катрин.

«Что странно?»

«Ну, я хочу сказать, ты странный. Для супермутанта. Я, правда, ни одного до тебя не видела, но нам всегда говорили, что вы все – машины, только из плоти, что все, что вы можете – убивать».

«Вам все правильно говорили. Я – просто исключение из правила. Мне просто повезло. Или нет…»

«Скажи… Ты совсем не помнишь, каким был до», – Катрин замялась, – «До превращения».

Вместо ответа Бегемот приложил палец к губам и медленно вытащил из кобуры свой «Скорпион». Катрин прислушалась. Откуда-то слева раздавалось ритмичное позвякивание, словно металл ударялся о металл. Звук все приближался и приближался, пока вдруг из темноты не вынырнул жуткий силуэт. Который при детальном рассмотрении оказался Марком. Он буквально сгибался к земле под тяжестью двух огромных мешков. Покачиваясь на ходу, он дошел до костра, скинул мешки на землю и со стоном разогнулся. В мешках что-то лязгнуло, в спине – хрустнуло. Бегемот развязал веревки на мешках и раскрыл так, чтобы было видно их содержимое. Внутри оказалось несколько автоматов и пистолетов, два бронежилета и подсумки с боеприпасами.

«Я просто подумал – не поперли же эти ребята всю добычу с трупов с собой. Значит спрятали неподалеку. Ну а дальше дело техники».

«Ты мне вот что, техник, скажи, зачем ты это все сюда притащил?» – сказал Бегемот.

Лицо Марка приняло сначала сосредоточенное, а потом удивленное выражение. Сам этим вопросом он явно не задавался. Бегемот тяжело вздохнул, Катрин усмехнулась и покачала головой.

Наутро Бегемот убрал мешки обратно в тайник, позаимствовав только пару магазинов к «Скорпиону» и АКМ, и команда двинулась в путь. До Убежища было уже недалеко.

«Ну что так долго?» – вполголоса буркнул Марк.

«А шахжах а э эхих», – ответила Катрин. Нормально говорить ей мешал зажатый в зубах фонарик. Желтоватое пятно света плясало во внутренностях распотрошенной приборной панели. Пальцы Катрин перебирали один поводок за другим, пытаясь найти нужный.

«Чего, чего?»

Между пальцами Катрин стрельнула голубоватая искра и коридор заполнился мягким светом ламп дневного освещения.

«Я говорю, я солдат, а не техник», – ответила Катрин, убирая фонарик в карман.

Они стояли в верхнем коридоре Убежища. Они добрались. Сделать это было не так просто. По мере того, как они приближались к Убежищу, неуклонно росла радиация. Счетчик Гейгера в итоге пришлось выключить – он трещал, как стая богомолов в брачный период и страшно действовал всем на нервы. Запас Рад-Х стремительно таял и Марк уже начал серьезно беспокоится, не придется ли повернуть обратно. Идти стало сложнее – сухая равнина уступала место нагромождению каменных обломков. Они то тут, то там торчали из растрескавшейся почвы, словно гигантская рука расшвыряла их по всей округе, щедро присыпав щебнем, который теперь осыпался под ногами, осложняя и без того нелегкий переход.

К вечеру они добрались до огромный каменной гряды, за которой должно было находиться Убежище. Обдирая об острый камень руки, колени и непотребно ругаясь, троица забралась на вершину гряды.

«Вашу мамашу», – только и сумел выдохнуть Марк.

Теперь стало ясно, откуда взялась радиация, разбросанные всюду булыжники и даже эта гряда. Местность внизу представляла собой почти идеальную чашу, вырезанную в скальной породе. Возможно тут была целая гора, пока ядерный взрыв не превратил ее в мелкую щебенку. С левого края «чаши», словно открытая рана чернело широкое отверстие.

Все снаряжение, кроме необходимого оставили у края «чаши», соорудив тайник в ближайшей куче щебня. Катрин оставила там свою винтовку – в тесных подземных коридорах она бы только мешала. Взамен Бегемот отдал ей свой «скорпион». Впрочем, в накладе он не остался, выудив из вместительного баула, что таскал за спиной, два двуствольных обреза, которые теперь болтались у него в набедренных кобурах, словно револьверы у заправского ковбоя. Из-за его левого плеча выглядывал приклад ручного миномета, левую руку обхватывала энергетическая перчатка. Сначала он не хотел ее брать из-за Катрин, но она махнула рукой. Мол, чего уж теперь. Дело в том, что перчатка, оснащенная кинетическими усилителями, позволяла своему владельцу наносить удары, не уступающие по силе хорошему тарану и потому относилась к категории «запретных технологий». Получив изначальное преимущество а области военной техники, Братство Стали не собиралось терять его и в дальнейшем. Поэтому любое энергетическое или тяжелое оружие, транспортные средства, приборы и прочее было заочно объявлено собственностью Братства. Каждый нашедший такую технику мог или отдать его Братству и получить вознаграждение, или использовать ее на свой страх и риск – пока люди Братства не отберут ее силой, возможно даже вместе с жизнью владельца. Политика кнута и пряника.

К торчавшей из края отверстия балке кто-то уже заботливо привязал веревку. Веревка была почти новой.

«Сейчас посвечу», – сказал Бегемот, щелкая выключателем своего фонаря. Фонарь на пару секунд высветил из тьмы сероватый стальной пол и тут же погас.

«В чем дело?» – спросил Марк.

«Батарейки, что ли сели», – задумчиво пробормотал Бегемот, вертя фонарик в пальцах, – «Доставай свой».

«У меня нет».

«Как это нет?»

«Так. Я его, когда бандитское снаряжение искал, обронил где-то».

«Приплыли», – тяжко вздохнула Катрин, доставая последний на всю компанию источник света.

«И кстати», – она обернулась к Бегемоту, – «Ты как спускаться будешь? Веревка не выдержит».

Бегемот пожал плечами и прыгнул в дыру. Земля под ногами ощутимо вздрогнула.

«Жертвы есть?» – крикнул Марк в дыру.

«Одна крыса», – донеслось снизу, – «Спускайтесь».

Щуря непривыкшие еще к свету глаза, Катрин осмотрела коридор. Стальной потолок, стальные стены, стальной пол с редкими островками мягкого синтетического покрытия. Посреди коридора лежал расплющенный красно-серый комок с явным отпечатком протектора ботинка.

«Идем дальше», – Марк лязгнул затвором автомата. Бегемот расстегнул застежки на кобурах и нажал на кнопку рядом с дверью, которая открывала следующую секцию коридора. С тихим скрипом она отъехала вверх.

«Смотри под ноги», – сказал Марк. Они шли уже минут пятнадцать, а коридор все не кончался. По бокам шли ряды дверей, но ни одна из них не открывалась. Марк уже было потянулся за пластитом, но Бегемот уговорил его оставить пиротехнику, пока они не проверят хотя бы этот этаж.