Текст книги "Везунчик из Пекла или в поисках золотой жемчужины (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шатров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 9

Реальность, в которой существовал Анатолий Леднев, если проще – Толян, застряла в эпохе девяностых. Кривая демократия пришла на смену застоявшемуся социализму. Республики рванули в стороны, растягивая одеяло бывшего союза на себя. Плановая экономика рухнула под напором насаждаемого «конкурентного» рынка. Производства разваливались на глазах, тысячами выкидывая людей на улицы. Мизерные зарплаты не платились месяцами. Население стремительно нищало, как-то пытаясь выживать. Законы не работали и не соблюдались. Социальные ценности вытеснялись ценностями общества потребления. Расплодившиеся видеосалоны насаждали рублевый антураж заграничной красивой жизни. Кожаные куртки и штаны «пирамиды» стали неотъемлемым атрибутом «крутых» парней. Мутная волна перемен захлестнула некогда великую страну.

Толян в детстве имел смешное прозвище «Леденец», но сам себя любил называть «Ледяной». Звучало круто и сурово. Хотя сверстники называли его за глаза «Бараном», за непроходимую тупость и упрямство. Учиться он не хотел и не любил. Через пень-колоду он дотянул до восьмого класса, получив аттестат об образовании. Учителя перекрестились, когда Толян уехал поступать в профессиональное училище в областной центр. Домой к пьющему отцу и замученной тяжелой работой матери он больше не возвращался. Учиться на кондитера было не интересно, и особых перспектив, в плане быстрого обогащения, эта специальность не сулила. Хотелось всего и сразу. И желательно с минимальными трудозатратами. А тут еще и прелести городской жизни смущали не отягощенный интеллектом мозг, манили своей недоступностью.

Справедливости ради надо сказать, что Толян сначала пытался работать. Пока не освоился, жить ведь как-то надо. Устроился ночным сторожем в детском саду, иногда подряжался на разгрузку железнодорожных вагонов. Но это разве деньги? Потом был первый «гоп-стоп», получилось подловить в темной подворотне какого-то неосторожного паренька. Дальше – больше. Остатки воспитания, кое-как привитые в школе, облетели без следа, словно пух с одуванчика. Толян все больше превращался в безбашенного отморозка.

Поймали его на первой попытке кражи со взломом. Он решил тогда обчистить офис какой-то коммерческой фирмы. Проник внутрь помещения на первом этаже жилого дома через окно, предварительно отогнув хлипкую решетку. Наряд милиции приехал, когда Толян уже забил два баула редкой и дорогой, по тем временам, оргтехникой и собирался уходить. Соседка сверху всполошилась и позвонила по всем известному номеру. Дальше стандартная схема. Суд, этап, колония общего режима. Отсидел два года, впитывая блатную романтику и наставления бывалых сидельцев. На свободу вышел с новым багажом знаний. Чистой совести не было и в помине, только громадье перспективных планов.

Девятка цвета «мокрый асфальт» притерлась у въезда на стоянку между огромными авторефрижераторами. Веяние времени – охраняемые площадки для дальнобойщиков. Высокий забор, столбы освещения, КПП с вооруженной охраной. Небольшие деньги заплатит любой водитель, чтобы переночевать в относительной безопасности. В девятке сидел Толян и бандит с погонялом Лопата. Ждали Тощего, еще одного подельника.

После выхода из колонии Толян сколотил небольшую банду из трех человек. Поначалу они беспределили в областном центре. Грабили таксистов по ночам, пытались крышевать мелких коммерсантов, попросту вымогая у них деньги, воровали машины из гаражей. Не брезговали ничем. Стали появляться первые признаки «богатства», в убогом понимании этого термина. Дешевые кабаки, доступные девки, повидавшая жизнь машина. Но в один день их бессистемная жажда чужих денег пересеклась с интересами серьезной бандитской группировки. Из города пришлось сваливать быстро и со стрельбой. Ладно, что хоть без потерь.

Уже почти два года, как бригада Толяна шакалила на федеральных трассах, нападая на дальнобойщиков. Лед очень гордился своими «успехами», если можно так выразиться. Для него это был переход на другой уровень. Бандита прямо-таки распирало от осознания собственной крутизны. Что? Аль Капоне? Я вас умоляю. Аль Капоне нервно курит в стороне. Психологический барьер первого убийства давно позади. Бригада повязана кровью жертв, да не как-нибудь, а по самые плечи.

Недавно стали применять новую схему. Ряженый в милицейскую форму Тощий отправлялся проверять сопроводительные документы на груз, выявляя ликвидный товар, который можно было быстро реализовать. Заодно пробивал количество водителей, наличие охраны и прочие мелочи. Затем фуру останавливали на дороге, опять же, под личиной гаишников. Дальше – дело техники. Труп водителя прикапывали в ближайшей лесопосадке. Грузовик отгоняли подальше от случайных глаз и перегружали. Или тягач меняли с номерами на полуприцепе. Каждый раз действовали по ситуации. Товар сбывали по сильно заниженным ценам торгашам, которых не беспокоило его происхождение. Охочие до халявы, нечистоплотные коммерсанты легко находились в любом городе. Жажда наживы делает из людей тех еще моральных уродов.

Вечер осыпался темнотой, теряя последние блики закатного солнца. Занудный дождь собирался в крупные капли на крышах машин. Свет фонарей насытился желтым, расплываясь во вдруг накатившем тумане.

– Фу, Лопата, ты че, квашеной капусты нажрался, что-ли? – выматерился Толян, открывая окно. С улицы пахнуло еще сильнее, освещение неожиданно вырубилось, стоянка погрузилась во тьму, – да че за хрень!

– Да не, Толян, не я это, – Лопата говорил немного в нос, растягивая слова на гласных звуках.

Он был немного тормозом, этот костистый деревенский мужик. Лопата всегда подбешивал Толяна, но уж очень ловко он со всякой техникой управлялся. Особенно с большегрузной. Отцепить, прицепить, завести, перегнать – в подобных делах ему трудно было найти замену. Поэтому и держали.

– Химия какая протекла, или что. Траванемся еще, не приведи Господь – Толян недовольно скривился, – и свет еще вырубили. Ну да и хрен с ним.

– Короче, пацаны, – на заднее сиденье плюхнулся Тощий, – есть варианты. Реф с куриными окорочками и фура с армянской обувью. Оба водилы без охраны. В одного едут. Выбирай, Толян.

– Реф будем брать, – не задумываясь, решил главарь, – продадим без проблем. Так, до утра кемарим, все равно они сейчас никуда не денутся. Лопата, ты на стреме.

Из полусонного забытья Толяна вырвал увесистый толчок в бок. Четыре утра. Сука, самый сон. Бандит с трудом продрал глаза, огляделся по сторонам. Уже почти не воняло, но тумана меньше не стало.

– Толян, по ходу, какая-то ерунда творится, – Лопата продолжал тормошить его за плечо.

В дальней стороне стоянки поднялась непонятная возня. Часто хлопали двери, доносились матерные крики и звуки запускаемых двигателей, зажигались фары автомобилей. Заметались размытые пятна, выбежавший под фонарь мужик орал благим матом. Кто-то резко выжал акселератор, трогая грузовик и тут же – громкий лязг сминаемого металла. Два большегруза столкнулись кабинами. Гулко захлопали выстрелы из дробовика. Еще один мужик побежал к воротам, но был сбит с ног стремительной тенью. Толян повернул ключ в замке зажигания, с визгом буксующих колес вылетел на трассу и погнал машину сквозь туман. Благо ворота не были закрыты. Ну его на фиг, причину кипеша выяснять. Себе дороже встанет.

– Во придурки криворукие, – озвучил свои эмоции Толян, когда остановились по естественным надобностям, – Лопата, ты видал такое?

На бетонном столбе линии электропередач висели обрывки кабелей. Следующий столб, тоже с оборванным кабелем, начинал ряд деревянных опор. Подельник не ответил, ему было явно нехорошо. Тощий уставился на дорогу, с интересом рассматривая несоответствие разметки и покрытия. Зашуршал гравий обочины под колесами останавливающегося автомобиля. Из холеного «Мерседеса» последней модели вышел подтянутый моложавый мужчина в хорошем костюме.

– Инспектор, доброе утро. Как мне на Тулу проехать, – человек, обманутый липовой милицейской формой, обратился к Тощему, – заблудился я, похоже.

Тощий быстро сориентировался, замахал руками, якобы показывая направление. Водитель дорогой иномарки отвлекся на сумбурные жесты и подошел ближе. Хлестнули пистолетные выстрелы, обрывая жизнь очередной жертвы беспредельщиков.

– Чтоб я так жил! – Толян был радостно возбужден. В кожаном дипломате, лежащем на переднем сиденье, обнаружилась пухлая пачка вечнозеленых купюр с портретами президентов, и рублями прилично вышло, – вот это фартануло! Гуляем, братва!

«Мерина» загнали в кусты, с расчетом позже за ним вернуться. Хозяина прикопали в посадке, по давно отработанной схеме. Восторженное состояние Толяна неожиданным способом прервал Лопата. Он вцепился зубами в плечо своему вожаку, плотоядно урча и дергая головой. Толстая кожа куртки не давала ему дотянуться до вожделенной плоти. Толян заорал, крутанул от неожиданности рулем. Девятка пошла боком, свистя резиной по дороге.

– Лопата ты чего? Тощий, сделай что-нибудь, – пронзительно верещал Толян, пытаясь справиться с управлением и отцепиться от явно свихнувшегося мужика.

Выстрел разорвал пространство салона. Стекла и внутреннюю обшивку густо заляпало мозгами вперемешку с кровью. Бывший подельник обмяк, завалился на главаря, придавливая того к водительской двери.

– Вы че, оба, ухи переели? – машина наконец остановилась поперек дороги, – ты на кой его грохнул, дебил?

– Лопата зомбяком стал. Я недавно кинчик смотрел, их только в голову стрелять надо, по-другому нельзя, – авторитетно заявил Тощий, дуя в ствол пистолета, в стиле героев американских вестернов, – если он тебя успел укусить, ты тоже зомбяком станешь. Я тебя тогда тоже, того.

– Я тебя сейчас сам, того, – Толян с громким матом выскочил из машины. Забегал вокруг нее, давая выход адреналину. От хорошего настроения не осталось и следа, – убирай, давай, киноман хренов!

Так бандиты и оказались в Улье. Причудами высших сил и Толян и Тощий оказались иммунными. Не осознавая своего везения, они добрались в ближайший стаб, разминувшись с жадными до человечины монстрами и прочими прелестями здешней реальности. Стаб был, правда, так себе. Ни порядка, ни особых правил, ни надежной безопасности. Деревня деревней. Причем из самых захолустных. Но тем не менее там были люди, знакомые с тонкостями местного житья, которые могли внести хоть какую-то ясность.

На въезде в поселок стоял видавший лучшие времена серый уазик-буханка. Со спущенным колесом возились двое мужиков, одетые в потертый камуфляж.

– Э, колхозники, где тут у вас пожрать можно, – Толян вышел из машины, подходя к мужикам, – слышь, вы че тупите? К вам люди обращаются.

Привычная для отморозка блатная манера общения тут не сработала. Вернее сработала, но не так, как ожидалось. Из-за уазика вышел крепкий парень с запасным колесом в руках. Толян еще не успел закончить фразу, когда прилетевшая плюха заставила его зарыться носом в землю, прямо рядом с брошенной запаской.

– Ты чего, обморок, совсем берега попутал? – новая крепкая зуботычина завершила его попытку подняться на ноги, – ты как базаришь, сучонок.

Крепкий навис над Толяном и трепал его за шиворот, как нашкодившего кота. Голова бандита мотылялась из стороны в сторону, словно у китайского болванчика. Взбледнувший от таких раскладов Тощий, затаил дыхание и стоял с поднятыми руками около своей девятки. Не дышалось ему по причине направленных на него четырех автоматных стволов. Оказывается, в уазике были еще люди.

– Вы новенькие, что-ли? Да не отвечай, видно, что только что вылупились. Быть тебе, дураку, теперь Обмороком, – один из парней зашелся смехом, мотая от веселья головой в бандане, – наш Гром, как всегда, красавчик. Окрестил, так окрестил. Не в бровь, а в глаз.

– Ледяной, я, – Толян утер кровь с губы.

– Придурок ты обмороженный, а не Ледяной, – Гром отпустил воротник куртки, брезгливо вытер руки, – Веселый, на кой мне такие крестники?

– Повезло тебе, новенький. Не принято у нас таких обижать, хоть и конченный ты, по ходу. На, держи. Будем считать, что я долг крестного выполнил в полном объеме, – перед Толяном упал пакетик с десятком зеленоватых виноградин, – хватит на первое время. Все на этом, валите в стаб, вкуривайте местный колорит. И не попадайтесь мне больше. Второй раз так не повезет.

Гром завершил свой монолог увесистым пинком кирзового берца по копчику бандита. Толян, хромая и потирая скулу, заковылял к своей машине. Новая жизнь сразу не задалась.

Потом было страшно. Жить в Улье – то еще удовольствие. А жить хорошо – так практически искусство с густой примесью характера, умений и удачи. Улей – не правовая зона. Приходится отвечать перед людьми за свои поступки. И отвечать сурово. Тут не получится откупиться от продажных ментов или сунуть взятку судье. А местные монстры чего стоят. Короче, страшно было постоянно. Да еще и били их с завидной регулярностью по первому времени. У здешних мужиков нрав крутой, у них не забалуешь.

Мир Улья щедр на события, кроме того, он срывает все фальшивое, обнажает истинную сущность человека. Парочку бандитов мотало по кластерам как дерьмо в бурном потоке прорвавшейся канализации. Ни в одном более или менее приличном стабе осесть у них не получалось. Сказывались бандитские замашки и паскудный характер Ледяного. На серьезные дела не хватало духа, да и мозгов тоже не хватало. Что там уже говорить, как были шакалами, так ими и остались. Творимые ими поступки были за гранью человечности, даже по меркам Улья. Со временем к ним прибился еще один отщепенец. Белорус погоняло, тоже больной на всю голову. И молоденького паренька подобрали из вновь провалившихся. Толян, в очередном приступе собственного величия, решил «готовить подрастающую смену». Когда жизнь выбьет из него замашки криминального босса, никому не известно.

В Перевалке они оказались после бегства из очередного стаба. На этот раз они засветились на торговле с мурами. Муры – это люди, продающие внутренние органы иммунных Внешникам. Самое дно Улья, ниже упасть уже попросту некуда. История получилась очень грязная. Бежать им пришлось без оглядки и далеко. В Перевалке об их подвигах пока никто не знал, можно было пересидеть какое-то время, чем они сейчас и занимались.

Банда проводила время в дешевом кабаке, накачиваясь алкоголем, когда Толяну неожиданно подфартило. В забегаловку зашел мужик, затянутый в черную униформу, бегло осмотрелся и жестом выдернул Толяна на улицу. Поговорить.

– Легкие деньги, пацаны, – Толян барским жестом кинул на стол пакетик со споранами, – завтра одного фраера тухлого пощупаем на предмет хитрой волыны. В «Одноглазом рубере», сказали, остановился. Сделаем – еще столько же дадут. Серьезные люди обращаются, не мажоры какие-нибудь.

Новое дело решили в долгий ящик не откладывать, приступили с самого утра. Отправились на одной машине, бросив второй пикап у гостиницы. В детали предстоящей акции никто толком не вникал. А зачем? Подумаешь, делов-то, посмотреть, что у человека в сумках. Четыре четких пацана. Банда! А если клиент попадется лоховатый, еще и подраздеть получиться. Мало, видать, Толяну по зубам прилетало, если такие мысли продолжали возникать в крохотном мозге.

Подъехали круто, почти в самые двери. Тачка у фраера, кстати, была крутая. Надо будет подумать, как ее отжать. Вышли из машины, демонстрируя силу. Водила всегда за рулем. Старший идет грузить, остальные на подхвате. Стандартный расклад.

– Э, слышь, ты. Иди сюда, – начал свою партию Толян. Блатная походка и жесты должны были вселять ужас в обывателя, – Че у тебя за пушка в чехле, а ну покажь.

Дальше все пошло вопреки ожиданиям. Фраер оказался не один, не тухлый, да и не фраер вовсе. Из гостиницы вышел высокий крепкий парень в ладно подогнанном снаряжении. На его лице появилось изумленное выражение. Сумки слетели с плеч в одно движение.

– Ты бессмертный, что-ли? – в глазах потенциальной жертвы не было ни грана страха.

– Че? – Толян расщеперился глупым индюком, повысил голос.

– Ниче, – парень не стал больше продолжать разговор. Стремительно налетел на Толяна и впечатал его в землю, вышибая дух. Какие-то секунды и четкие бандиты уже стояли под прицелом крупнокалиберного пулемета с бронемашины. Простая, казалось бы, акция обломалась не начавшись. Аванс бы не отобрали. Да еще и ограбили их предполагаемые жертвы. Это уже вообще, ни в какие ворота не лезет. Невероятно огромный парень забрал полный короб на двести патронов и два автоматных рожка. Тощий пытался, конечно, держать блатную марку. Пробурчал что-то про «мы вас найдем». Но в ответ прилетела такая плюха, что он чуть зубы не выплюнул. У него до конца дня потом в ушах звенело.

Легкие деньги уехали, подмигнув напоследок красными огнями стоп-сигналов, а Толян поимел неприятный разговор с нанимателем. Тот как раз оказался недалеко. Стоял в палисаднике, наблюдая за развитием событий. Вернулся Обморок злой как черт. Угрозы, обещания отомстить всем, кому только можно и нельзя, сыпались из него как горох из порванного мешка.

Толяна, что называется, закусило. Он был готов отправиться на край света, лишь бы поквитаться с обидчиками. Внятного плана, как всегда, не было. Ясно было только то, что надо ехать вдогонку. А вот куда, с этим как раз и возникали трудности. Тех парней и след простыл. Выехав за ворота, бандиты успели заметить удаляющуюся от стаба бронемашину. Расстояние позволило разглядеть рубленые формы и пулеметную башню на задней части. Толян заметно оживился.

– Давай за ними. Только аккуратно – тут же последовал приказ, – институтские это. Они нас на тех козлов вывести должны, если сами не затупим.

Потянулась крайне напряженная дорога. И не отстать надо, и глаза не намозолить. В Улье непонятного не любят. Долбанут из башни основным калибром, собирай потом колеса по кластеру. Приходилось приноравливаться.

– Толян, может ну их к хренам, – Тощий успел рассмотреть в подробностях тушу обезглавленного элитника. И крупные гильзы, рассыпанные по всей дороге, тоже не остались без внимания, – они же на голову отмороженные. Смотри, какую тварь завалили. Расчехлят они нас, как пить дать расчехлят.

– Не ссы, Тощий. Все ровно будет, – Толян не захотел разделять опасения подельника, – ща главное их найти надо. А там выследим, налетим из засады. Гранатометы у нас есть. Броню вырубим, остальных из калашей покрошим. А то, что они элитника привалили, это только хорошо. Значит не пустыми едут. Нам больше достанется. Рули давай, не ной.

Институтские привели их к крутому стабу. Бывать в таких больших поселениях бандитам не доводилось. На въезде пришлось попотеть. Придирчивый сержант долго цеплялся с вопросами, но пропустил в конце концов. Обмороку хватило соображения в этот раз не лезть в бутылку. Обосновались в простеньком мотельчике на окраине и рассыпались по поселку искать обидчиков. Отличился Белорус. Срисовал того парня на базаре на второй день. Осталось подловить их за городом, но это дело времени. Ждать долго не пришлось. Под утро прибежал молодой, которого отрядили на слежку. Рейдеры собрались за город. Теперь недолго ждать осталось. На этот раз не упустить бы. Пробираясь среди скопления машин к выезду, увидели впереди узнаваемый броневик. Успели.

– Ну, теперь все. Отыграемся, – довольно потер руки Толян. Он занял место водителя второй машины. Тощий был за стрелка.

Дорога изогнулась, запетляла между холмов. Вот оно, место. Лучше не придумаешь. Пикапы синхронно притормозили, стрелки перебрались в кузов. Под колесами захрустела сухая трава. Внедорожники съехали с проселка, выдерживая курс на самую высокую сопку. Вершина. Машины разъехались в стороны, выстраиваясь в ряд, понеслись вниз. Цель – вот она, как на ладони. Бахнули сдвоенные выстрелы гранатометов. Мимо. Начали сбываться прогнозы Тощего. Накаркал, зараза! Засвистели ответные пули. Страшно было так, что не предать словами. Когда между машинами прокатилась дорожка разрывов, Тощий вообще чуть не обделался. Вторая граната почти попала в замыкающий пикап предполагаемых жертв. Но почти, как верно говорят, не считается. Гулкий звон попаданий, уже в них, отлетевшее переднее колесо. Машина завалилась, резко теряя скорость. Инерция выволокла незадачливого стрелка из кузова, отправляя в сумбурный полет. Периферическое зрение успело зафиксировать обмякшего на руле Толяна и салон, заляпанный кровавыми лохмотьями.

– Отыгрался, сука, – успела промелькнуть в голове злорадная мысль.

Зубодробительный удар об землю потушил сознание. Темнота и тишина заполнили черепную коробку.

Когда чувства вернулиось к бандиту, рядом стояли два знакомых здоровяка. Калашников в руках у одного казался детской игрушкой. У второго вообще была дурмашина, как из фантастического боевика. Из подъехавшего броневика вылез седой матерый мужик. Когда он начал задавать вопросы, у Тощего появилась отчаянная надежда, что его отпустят. Надо только задобрить, разжалобить, скинуть ответственность с себя на мертвых подельников. В прошлой жизни работало же. Но нет, не сработало. Тут не будут собирать доказательную базу в рамках законодательных актов. Адвокатов тоже нет. Богиня возмездия посмотрела в расширившиеся от ужаса глаза бандита и убийцы девятимиллиметровым зрачком и растворилась в дульной вспышке одиночного выстрела.