Текст книги "Бой без выстрелов"

Автор книги: Дмитрий Морозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава шестая
Каждый решает по-своему

Генерал Кребс вернулся в штаб лишь под вечер, разбитый после дневного сна. С тяжелой головой он принялся за чтение сводок. Все говорило о том, что русские готовят новый удар на юге. Судя по темпам подготовки, наступление могло начаться буквально со дня на день. Генерал задумался. Он снова вспомнил о группе «Циклон-Юг».

Сейчас, именно в эти дни, самое благоприятное время для действий на юге. Русские подтягивают в тылу резервы. Урал шлет технику эшелон за эшелоном. Для Кребса это не было чудом. Перед войной он работал в Москве помощником военного атташе. И именно знание России, которым он всегда гордился, помогло ему стать начальником генерального штаба сухопутных сил. Кребс вполне наглядно мог представить себе, как из глубины Сибири, которую некоторые верхогляды из вермахта считали ледяной пустыней, выходили и вступали в бой все новые и новые советские дивизии. Россия – «колосс на глиняных ногах», как называли ее пропагандисты доктора Геббельса, – превзошла страну в производстве военной техники. Но генерал Кребс понимал, что это еще не последнее слово Советов. Он вспомнил афоризм канцлера Бисмарка: «Русские долго запрягают, но быстро ездят». Это было сказано еще в прошлом веке…

«Однако еще не все потеряно, – подумал генерал. – Сейчас надо выиграть время. Англичане и американцы в конце концов испугаются растущей мощи СССР, а тогда…»

Его размышления перебил телефонный звонок, генерал услышал в трубке голос Эрнста Кальтенбуннера – начальника имперской полиции и службы безопасности «СД», правой руки всемогущего Гиммлера.

– Только что я имел беседу с фюрером, генерал, он возлагает самые большие надежды на план «Циклон». Я сказал фюреру, что на южном участке фронта этот план уже начал осуществляться. Я не ошибся?

– Разумеется, нет. Не позже завтрашнего вечера мы уже получим первые сообщения от группы «Циклон-Юг», – ответил генерал.

Кребс и Кальтенбруннер поговорили о других делах. Но в конце разговора начальник «СД» снова напомнил:

– Так в ставке будут ждать сообщений о «Циклоне».

Положив трубку, Кребс задумался. Значит, исполнять этот план должны армейские силы, а сливки будет снимать «СД»! Ну ничего, он еще найдет возможность доказать, что операцию организовал лично он, Кребс, и больше никто. Но прежде всего следует ускорить ее начало.

Он приказал своему адъютанту телефонограммой запросить штаб-квартиру абвера, когда капитан Шварцбрук будет направлен в русский тыл.

Прочитав телефонограмму, оберштурмбаннфюрер Клетц схватился за голову. Мельтцер, узнав в чем дело, взволнованно заметался по бункеру.

– На протяжении нескольких часов Кребс уже дважды спрашивает об этом капитане. А где же ваш Либель? – спросил Мельтцера оберштурмбаннфюрер. – Человек, а тем более офицер – это не иголка в сене! В свое время в Гамбурге мы находили любого за два часа. А сейчас уже восемь!.

– Но вы забываете нынешнюю обстановку. Либель тоже достаточно опытный человек. Вы еще мало знаете людей абвера.

– Я когда-нибудь докажу вам обратное, дорогой подполковник.

– Не уверен! Пока что вы своим поспешным докладом поставили и себя и нас в неловкое положение. В нашем распоряжении остается максимум три-четыре часа. А где Шварцбрук?

– Это я вас должен спросить!

Препирательства продолжались довольно долго. Мельтцер был в душе доволен тем, что Клетц попал в неловкое положение. Это послужит ему уроком, не будет соваться в дела. Подполковник был твердо уверен в том, что со Шварцбруком ничего серьезного не приключилось. Если бы капитан погиб во время бомбежки, то первый же санитар или патрульный, увидев труп офицера, немедленно доложил бы об этом по начальству. Безусловно, капитан жив. Может быть, он сошел по ошибке на одну станцию раньше, а может быть, не дожидаясь Либеля, уехал в Берлин. Мельтцер был уверен, что не позже завтрашнего утра Шварцбрук даст о себе знать.

Если бы заглянуть в мысли оберштурмбаннфюрера Клетца, то в них можно было бы обнаружить полный сумбур. Он понимал только одно: если Шварцбрук в ближайшие три-четыре часа не будет найден, то ему, Клетцу, угрожают большие неприятности. Он вовсе не был уверен, что Либель сможет найти исчезнувшего офицера, и с каждой минутой становился все раздражительнее, забыв о своей полицейской вежливости.

Мельтцер наслаждался этим, зная, что оберштурмбаннфюрер у него в руках. Он начал намекать на то, что мог бы уже сейчас доложить об исчезновении Шварцбрука генералу Кребсу.

Старинные часы на стене кабинета пробили девять.

Мишель встретил Либеля с расшифрованной радиограммой в руках.

– Москва просит немного задержать вылет командира группы «Циклон-Юг». Но мне и самому не понятно, как долго мы сможем тянуть с этими поисками. Может быть, мы предложим им наш план?

– Не спеши, я передал сегодня кое-что Фреду, мне кажется, что тебе сейчас представляется удобный случай вернуться к нашим. Однако надо все хорошо обдумать. Экспромты хорошо играть на рояле, а мы с тобой не пианисты.

Либель взял записку с шифром и аккуратно сжег ее над пепельницей.

– Но ведь пока все складывается в нашу пользу? – Мишель подсел ближе к столу.

– А ты знаешь такую русскую пословицу: «Семь раз отмерь – один раз отрежь»? Давай-ка сначала отмерять. Начнем сверху. Тащи портфель Шварцбрука.

Они склонились над столом, разбирая содержимое портфеля. Их интересовало все: и письма, и мелкие записки, и копии счетов. Здесь лежал и пакет на имя подполковника Мельтцера. План «Циклон» не был, конечно, новинкой дли Либеля. Через знакомых офицеров он знал его и в общих чертах и кое-что из детален. Он, например, слышал, что эпизод «Циклон-Юг» был задуман неплохо. Его авторы учли, что по дорогам Украины в глубь советской территории в то время постоянно шли колонны немецких военнопленных. Под видом такой колонны и должна была двинуться по советским тылам эта группа диверсантов абвера. Начальником конвоя должен был стать Шварцбрук, переодетый в форму старшего лейтенанта МВД. Либель и Мишель нашли в портфеле служебное удостоверение войск МВД на имя Вилиса Дутиса с фотографией покойного капитана.

– Значит, Шварцбрук с акцентом говорил по-русски, они, видать, хотели выдать его за латыша, – сказал Либель.

– И я тоже говорю с акцентом, – заметил Мишель.

В отдельном пакете лежали красноармейские книжки, продовольственные аттестаты, требования для перевозки по железной дороге.

Все было сделано чисто. Либель долго с профессиональным любопытством разглядывал документы.

– Все сработано на подлинных советских бланках. Трудно придраться, – сказал он.

Была в портфеле и карта, на которой нетерпеливый капитан Шварцбрук уже отметил едва заметным пунктиром маршрут группы.

– Да, – сказал Либель, – вывод можно сделать такой: к этой группе сейчас приковано внимание начальства, потому что она первое звено всего плана «Циклон». Вот почему Шварцбрука засылают через Берлин. Выгодно ли нам, если эта группа сразу провалится? Сменят начальство, могут сменить и меня.

Либель встал и прошелся вдоль стола.

– Я сегодня чертовски устал. Давно я не попадал в такой сложный переплет.

– Может, хочешь кофе? – Мишель отправился на кухню. А Либель сел в кресло и задумался. «Чем они сейчас располагают: есть свидетельские показания кондуктора и этого Гарднера о капитане, есть еще список машин, который можно проверить».

– Но все это не главное, не главное… – сказал он вслух.

– Что не главное, Карл? – откликнулся из кухни Мишель.

– Да то, над чем мы с тобой ломаем голову. Главное, что нет Шварцбрука. Остались лишь мундир и портфель.

– Но ведь Клетц и Мельтцер пока не знают об этом. – Мишель разливал кофе в большие чашки. Снова наступило молчание.

– Да, – наконец сказал Либель, – надо выиграть время. Мы тоже не знаем, что они намерены теперь предпринять. Кстати, который час? Уже десять? Мне надо доложить о том, как идут поиски Шварцбрука. – Он вышел в соседнюю комнату к телефону.

Оставшись один, Мишель взял со стола удостоверение на имя Вилиса Дутиса и долгое время разглядывал фотографию.

Вскоре вернулся Либель.

– Клетц требует, чтобы я немедленно явился к нему. Я поеду. – Обер-лейтенант переложил пистолет из заднего кармана в боковой. – А ты приготовься к нашему первому варианту, о котором мы говорили утром. Жди звонка!

Глава седьмая
Иоахим Клетц совершает подвиг

Вызвав Либеля, Клетц грохнул трубкой об аппарат и заметался по бункеру. Вот когда начался настоящий спектакль! Мельтцер, устроившись поудобнее в кресле, молча наблюдал его. Иоахим Клетц в следующие полчаса успел израсходовать весь обширный запас ругани, который ему удалось накопить во время его полицейской службы в гамбургских трущобах. Он начал уже повторяться, когда в дверях бункера появился бледный и серьезный обер-лейтенант Либель. Клетц замолчал. При подчиненном он снова овладел собой.

– Докладывайте все и насколько возможно подробнее, – сказал он. – Что вы сделали, чтобы найти Шварцбрука?

Обер-лейтенант неторопливо рассказал обо всем, что произошло на станции Зоссен.

– Таким образом, – закончил он, – я убежден, что в этой панике гауптман Шварцбрук, не дожидаясь меня, уехал в Берлин.

– Кто это может подтвердить? – Клетц переходил уже на тон допроса.

– Кондуктор четвертого вагона, затем раненый в госпитале и – наиболее категорически – господин Гарднер, адрес которого я могу нам предоставить. – Либель подошел к столу и положил перед Клетцем листок из блокнота.

Клетц взял его и спросил:

– Ну, а что же вы предприняли дальше, обер-лейтенант?

Либель устало улыбнулся.

– Дальше, господин оберштурмбаннфюрер, дело времени. Видите ли, там у самой станции есть пост фольксштурма. Старичок фельдфебель и с десяток мальчишек, но они делают полезное дело: у них записаны все номера машин, которые проходят через их пост в Берлин. В интересующий нас отрезок времени прошло двенадцать машин. Семь из них я уже разыскал, но пока безрезультатно. Вы вызвали меня в тот момент, когда я уже почти нашел восьмую.

Мельтцер торжествующе посмотрел на Клетца.

– Ну что? Каковы люди абвера?!

– Должен вам сказать, – продолжал Либель, – что фотография или словесный портрет гауптмана значительно облегчили бы мне поиски, сэкономили бы время. Я бы показал фотографию водителям или мог бы им рассказать, как этот Шварцбрук выглядит.

– Я уже говорил вам, Либель, – голос Клетца снова обрел вкрадчивость, – что у нас нет его портрета. Я пытался найти здесь человека, который лично знаком с Шварцбруком, но и такого не оказалось. Он находился в ведении фронтовой разведки. Пробовали связаться с фронтом, но ведь сейчас такое время! – Клетц безнадежно махнул рукой. – Я прошу вас только учесть, что в нашем распоряжении остается часа три-четыре. По приказу генерала Кребса Шварцбрук должен вылететь не послезавтра, а сегодня ночью.

– Я думаю, что нам не следует ничего скрывать от нашего офицера, – сказал молчавший до сих пор Мельтцер, обращаясь к Клетцу. Тот молча кивнул головой. – Сегодня днем господин оберштурмбаннфюрер по ошибке доложил генералу Кребсу, что Шварцбрук уже в Берлине и благополучно отдыхает. Вы понимаете теперь всю остроту положения?

Либель вместо ответа вытянулся в струнку. Клетц тоже встал, одергивая на себе мундир.

– Я поеду на розыски с вами, Либель, – сказал он. – Я покажу вам, как нужно работать! Давайте сюда список номеров машин!

Обер-лейтенант натянуто улыбнулся и достал из кармана еще один листок из блокнота.

– Буду рад случаю поучиться у вас, господин оберштурмбаннфюрер. Прошу прощения, я только выпью стакан воды, у меня совсем пересохло в горле.

Клетц и Мельтцер склонились над списком. Первые семь номеров в нем были вычеркнуты.

– Эти я уже проверил, – сказал Либель, заглядывая через плечо. – Никто из них капитана не видел.

– А кому принадлежат остальные пять?

– Этого я еще не выяснил.

Клетц посмотрел на Либеля с явным сожалением.

– Из вас, обер-лейтенант, никогда не вышло бы порядочного полицейского детектива. Вы брали по одной машине? Так вы будете искать капитана еще двое суток. Запомните, господа, – Клетц обращался уже и к Мельтцеру, – даже самый простой сыск не обходится без анализа!

Мельтцер кашлянул и отвернулся. А Либель с заинтересованным лицом присел к столу.

Клетц набрал номер телефона полицейского управления. Облокотившись на стол, Либель видел, как он записывал на листке фамилии и адреса владельцев машин. Либель с неподдельным интересом узнал, что первые две машины легковые, одна из них принадлежит врачу, другая адвокату, затем в списке следовал грузовик, обслуживавший фирму «Братья Заукель», потом фургон из ресторана и кабаре «Медведь» и, наконец, грузовик компании «Нектар» (производство пищевых концентратов).

Поговорив с полицией, Клетц задумался.

– Может быть, нам все-таки подождать? – спросил Мельтцер. – Я думаю, к утру Шварцбрук появится.

– Во всяком случае, мы ничего не теряем, если попробуем, – отозвался Либель. – Господин оберштурмбаннфюрер имеет опыт в таких делах.

– Ну, в таком случае действуйте, господа, желаю успеха, – Мельтцер вышел.

Клетц оторвался от своих записей.

– Смотрите, Либель! – лицо его разгорелось, он явно чувствовал себя в ударе. – Свидетели говорили о грузовике, значит первые две машины не в счет.

– Это интересно, – сказал Либель.

– Анализируем дальше, – Клетц поднял палец. – Капитан едет в Берлин. Он приезжает, что-то задержало его. Что может задержать фронтового офицера в столице?

– Интрижка? – осторожно спросил Либель.

– Вы судите по себе!.. Куда мы должны сейчас ехать?

– В гараж фирмы «Братья Заукель». Так я думаю.

– К чертям собачьим! – Клетц вспылил. – Да у вас действительно нет ни грана здравого смысла и логики! Ведь, кажется, ясно, что настоящий фронтовик, попав в Берлин, прежде всего захочет комфорта. Вы его не встретили, капитану подвернулась машина из «Медведя»! Едем туда! – категорически заключил Клетц. Он достал из ящика стола пистолет и принялся заряжать обойму.

– Вот хорошо, что вы мне напомнили, господин оберштурмбаннфюрер, мой фургон тоже нужно зарядить, то есть, я хотел сказать, заправить, в баке нет ни капли.

– Хорошо, только быстро!

Либель вышел. Не спеша он поднимался по ступенькам из бункера. На часах было одиннадцать. Он сел в машину и поехал к заправочной колонке.

Вернулся он только через сорок минут. У входа в бункер его ожидал Клетц. Он был раздражен.

– Почему вы так долго, Либель?!

– Пришлось разыскивать бензин, в нашей колонке нет, но мне все-таки удалось достать. Кроме того, надо было достать и масло.

Наконец Либель и Клетц выехали на темную и пустынную набережную Шпрее. Было уже без четверти двенадцать.

– Что вам говорили свидетели о внешности капитана? – спросил Клетц.

– Он, кажется, высокого роста, темные волосы, довольно молод. Затем, у него в руках черный портфель. Он не расстается с ним. Кстати, вас не смущает, господин оберштурмбаннфюрер, что Шварцбрук отправился сразу в такое людное место, как «Медведь», а как же конспирация?

– Фронтовику можно многое простить, Либель, вы забываете, что это боевой офицер. В конце концов он отправится в русский тыл. А это сложнее, чем заехать в «Медведь».

– Все-таки у меня мало надежды, – вздохнул Либель и повернул машину в темный переулок.

– Куда это вы? Нам нужно прямо, – сказал Клетц.

– Там закрыт проезд. Все эти проклятые бомбежки!

Только еще через час, после долгих блуждании по улицам, фургон Либеля остановился, наконец, у затемненного подъезда кабаре «Медведь».

Кабаре доживало свои последние ночи. Со следующей недели по приказу министра пропаганды Геббельса все кабаре и театры Берлина закрывались. Поэтому в тот вечер в «Медведе» было особенно людно.

Уже в вестибюле Либель отметил про себя, как преобразился Клетц. Куда делась его обычная медлительность? Ноздри перебитого носа бывшего сыщика расширились. Он был похож на матерую гончую, взявшую след.

– Идемте прямо в зал, – тихо бросил он Либелю. – Гараж от нас не уйдет!

Иоахима Клетца не надо было учить, как действовать в подобных обстоятельствах. В своей жизни он провел немало облав в таких заведениях. И хотя человек, которого он искал, по-видимому, не собирался бежать или сопротивляться, обстановка заставила его ощутить знакомый азарт.

Первый же вопрос, который он задал старшему кельнеру, заставил того проглотить любезную улыбку.

– Где здесь запасной выход?

– Вот там, господин оберштурмбаннфюрер, – вполголоса ответил старший кельнер, и на лице его появилась кислая мина: «Боже мой! Опять облава. В такой вечер!»

– Идите и встаньте там. Прикажите только после этого номера дать полный свет в зале. И при свете – самый боевой номер программы, понятно?

Кельнер отправился выполнять приказание. Клетц и Либель оглядывали зал.

На сцене, выхваченной из полумрака светом прожекторов, певец явно непризывного возраста исполнял известный романс «Schon ist jeder Tag, den du mir schenkst, Marie-Luise!».

В зале, казалось, никому не было дела до эстрады. Примерно две трети публики составляли офицеры с дамами и без дам. Клетц внимательно осмотрел столик за столиком, но в полутьме все офицеры казались похожими один на другого.

Наконец певец кончил благодарить Марию-Луизу. В зале вспыхнул полный свет, и тут же грянул джаз. По эстраде маршировали девицы в щегольских сапогах и военных фуражках. Раздались аплодисменты. Некоторые офицеры встали. Теперь Клетц уже не таился. Оставив Либеля у дверей, он пошел по проходу между столиками; дойдя до сцены, он повернулся и пошел обратно, кивнув головой старшему кельнеру.

– Пригласите ко мне вон того офицера, третий столик справа, скажите ему, что его спрашивают из «СД».

Офицер, к которому обратился кельнер, вздрогнув, быстро встал, что-то сказал своей спутнице и чуть ли не бегом подскочил к Клетцу. Он был молод, высок, с коротко подстриженными темными волосами.

– Капитан Вагнер! – коротко отрекомендовался он, приветствуя офицеров. – Чем могу служить?

Клетц с досадой провел рукой по щеке, бросив быстрый взгляд на Либеля – тот был явно расстроен.

Клетц задал капитану несколько ничего не значащих вопросов и отпустил.

– Нет, я рискну потерять здесь еще полчаса, – сказал Клетц.

Либель взглянул на часы, было половина второго.

– Я так и думал, вряд ли капитан пойдет в такое людное место, – сказал Либель и увидел, как раздулись ноздри у Клетца. Он снова подозвал кивком кельнера.

– Кто провожает гостей в отдельные кабинеты?

– Сегодня я сам, господин оберштурмбаннфюрер, у нас уже мобилизовали в фольксштурм пять человек.

– Не было ли среди гостей высокого капитана?

– Довольно молодой, с темными волосами? – осведомился кельнер. – Я сам проводил его в кабинет номер восемь. Он и сейчас там с дамой. Просил не беспокоить его.

С Клетцем произошло нечто невообразимое. В одну секунду он будто вырос сантиметров на десять.

– Показывайте, где кабинет, – справившись с волнением, сказал Клетц.

Кельнер пошел впереди. Дверь восьмого кабинета оказалась закрытой.

– Что нужно? – ответил на стук резкий мужской голос.

– Откройте, господин капитан, служба безопасности!

Дверь отворилась. У порога стоял высокий молодой офицер. Увидев Клетца, он сделал шаг назад и впустил его в комнату. На диване лежал большой черный портфель. За накрытым столом сидела красивая белокурая женщина в вечернем платье.

– Я хотел бы поговорить с вами наедине, капитан, – сказал Клетц. Капитан выглядел раздраженным, но сдерживался, поглядывая на Либеля, стоявшего в дверях.

– Ну хорошо, – сказал он. – Фрау Берта, прошу извинения, выйдите на минуту, это, видимо, недоразумение.

– Меня зовут Эрна, – фыркнула блондинка. – Ты, милый, забыл все от страха! – Она схватила со стола свою сумочку и, шурша платьем, вылетела в коридор, толкнув Либеля. Обер-лейтенант вошел в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.

– Капитан Шварцбрук, если не ошибаюсь, – сказал Клетц. – Я очень рад, что мы вас нашли!

Капитан подскочил к дивану и, схватив портфель, другой рукой выхватил пистолет.

– Не двигаться! Кто вы такие?

– Успокойтесь, капитан, я оберштурмбаннфюрep Клетц, особый уполномоченный при отделе «Заграница», а это обер-лейтенант Либель. Капитан поднял пистолет.

– Документы на стол!

– А вы молодец, Шварцбрук, – улыбаясь, сказал Клетц, – я не понимаю только, как вас, такого осторожного человека, занесло в это заведение. Но, впрочем, я не обвиняю вас, оставим это между нами. «Циклон»!.. Либель, предъявите капитану удостоверение.

– Не надо, – сказал капитан. – Достаточно пароля. Но послушайте, как вы меня нашли?

В разговор вступил Либель.

– Это только благодаря проницательности господина оберштурмбаннфюрера, – сказал он. – Видите ли, я должен был вас встретить на станции Зоссен…

– Но там такое творилось, – уже дружелюбнее заговорил капитан, – хуже, чем на фронте. Мне подвернулась попутная машина, и я уехал. Однако ведь вылет назначен на послезавтра, зачем вы меня искали? – капитан снова насторожился.

– Вы должны вылететь немедленно, Шварцбрук, есть приказ генерала Кребса.

– Но ведь у меня нет еще снаряжения…

– Все уже готово, – вставил Либель, – вы получите снаряжение у меня. А необходимые документы, надеюсь, уже у вас?

– Да, документы у меня. Кроме того, я привез пакет на имя подполковника Мельтцера. Но его я имею право вручить только лично…

– Хорошо, – сказал Клетц, сияя от удовольствия. – Подполковник Мельтцер, очевидно, прибудет прямо на аэродром. Сейчас два часа. В четыре мы встретимся на аэродроме. Обер-лейтенант, вам хватит времени, чтобы заехать за снаряжением? Поезжайте, я созвонюсь с Мельтцером.

– В таком случае до скорой встречи, господин оберштурмбаннфюрер.

Клетц проводил капитана и Либеля до машины. А сам поспешил к телефону.

– Я нашел Шварцбрука, дорогой Мельтцер! Ну, для меня это оказалось не очень трудной задачей. Да, я думаю, вы не станете возражать, я отправил его вместе с Либелем прямо на аэродром. На этот раз вы можете спокойно докладывать господину генералу.