Текст книги "Кодекс (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

Глава 16

Я понятия не имел, сколько времени займёт поиск координатора. Сомневаюсь, что он сломя голову ринется по всем местам, где скрываются остальные координаторы. Поэтому я рассчитывал, как минимум на пару дней, а то и недель. С другой стороны у меня уже имелся опыт последних месяцев, а он говорил о том, что любое моё предположение не стоит и выеденного яйца. В любой момент жизнь может дать крен, как в одну, так и в другую сторону.

Отодвинув размышление о будущем в ящик с не первостепенными идеями мы направились к руководству. Лидов уже был на рабочем месте, в своём новом-старом кабинете и ждал нашего появления. Мы отсутствовали всего одну ночь, а лаборатория в которой ещё вчера было полное запустение, кардинально изменила вид.

Ни о какой суматохе, речи уже не шло. Каждый из сотрудников был спокоен и сосредоточен на работе. Это вчера все носились с тряпками и проводами, как угорелые. Теперь порядок был наведён и оборудование запущено. Со стороны можно было подумать, что рабочая обстановка здесь, всегда так и выглядела. А сам рабочий процесс никогда не останавливался, по крайней мере сегодня ночью, именно так и было.

Пройдя через офис мы воспользовавшись лифтом оказались в кабинете Лидова. Он, как радушный хозяин, предложил нам присесть. Что касалась меня, то, я был готов приступить к тренировкам немедленно. Следующая встреча с координатором может произойти довольно скоро.

И мне не хотелось опять ощущать себя куклой в руках кукольника. В моих планах намечалось к этому моменту обзавестись каким-нибудь преимуществом. Пускай оно будет не подавляющим, но у меня должен быть инструмент противостояния его контролю.

– Надеюсь вы хорошо отдохнули, ведь испытание вам предстоит серьёзное, – произнёс Лидов. – Но прежде чем вы туда отправитесь, необходимо будет пройти тестирование и настройку систем.

– Мне казалось, что наши усилители уже достаточно настроены. Когда я попал к инженерам я тоже проходил нечто подобное, но в тот момент я был к этому не готов. Теперь я уже понимаю, как и что работает, поэтому готов к любым испытаниям с любым количеством нулей.

– Нет, это совершенно другое тестирование, – возразил Лидов. – Мы будем тестировать ваши кодексы. Нам нужно знать точные параметры их возможностей. Смогут ли они запускать на максимум внешнюю синхронизацию, или нет.

– И какова у них градация, такая же как и у инженеров в десять уровней? – спросил я.

– Нет, я уже говорил, что у предвестников совершенно другая система определения боевой силы. В ней нет ни уровней, ни категорий, только процент от максимальной нагрузки. На данный момент ваш максимальный уровень синхронизации достигал сорока процентов. На большее вы пока не способны, у вас слишком разный уровень внутренней синхронизации, чтобы увеличивать внешнюю. Но именно это мы и будем настраивать, по крайней мере приложим все усилия, чтобы поднять уровень производительности.

– Минутку, – привлёк я к себе внимание, подняв руку. – Я в недавнем прошлом простой исполнитель на службе директората. И моя жизнь текла ровно и размеренно, а сейчас я попал в водоворот событий и мне нужно время чтобы немного освоиться. Для начала в чём разница между внутренней и внешней синхронизацией.

– Времени для освоения, я, к сожалению дать не могу, но вот на некоторые вопросы отвечу. – Внутренняя синхронизация происходит, когда кодекс работает непосредственно с системой усилителей своего носителя. А вот внешняя, это когда кодексы взаимодействуют с усилителями другого человека. И данные, которые мы получили от ваших костюмов, показывают, что вам удалось достичь сорока процентов взаимодействия. Именно такой максимум вы смогли показать, когда запустили внешнюю синхронизацию в нулевом секторе.

– А мне казалось, что это было полное единение и поднять его выше, уже просто невозможно, – поделился я своим впечатлением.

– Отчасти это верно, но предела совершенству нет. Для инженеров это практически недостижимый уровень. Для них синхронизация в пять процентов практически предельное достижение, а про десять, я уже и не упоминаю. Хотя если говорить начистоту, когда я получил ваши результаты, то не сразу поверил в цифры. Мы рассчитывали максимум на пятнадцать процентов. Ведь внешнюю синхронизацию вы запустили в первый раз и показатели там должны быть минимальные.

– Выходит наши стартовые показатели начинаются от сорока процентов, – сделала вывод Анастасия.

– Верно, для этого мы и должны протестировать, а затем и настроить ваши системы, – подтвердил Лидов. – В идеале мы должны поднять процент синхронизации до восьмидесяти, а лучше восьмидесяти пяти. Но это всё в теории, а она всегда конфликтует с практикой.

В этот момент в дверь постучали и не дожидаясь ответа, в кабинет вошла молодая женщина. На ней был белый халат и юбка карандаш, в руках она держала папку с документами. Поправив очки она сообщила, что испытательный стенд для тестирования и настройки кодексов, готов к работе.

– Они в полном твоём распоряжении, – кивнул Лидов в нашу сторону. – Знакомьтесь, доктор Амурова, она отвечает за тест и настройку ваших кодексов, – представил он нам гостью.

– Прошу следовать за мной, – произнесла она, поправила очки и вышла из кабинета.

– Удачи, – произнёс Лидов, когда мы проходили мимо него.

В ответ на стандартное пожелание удачи я ему кивнул. Подобные слова по сути ничего не несли, это стандартное соблюдение вежливости. Желать удачи, могут даже, когда ты посещаешь кафетерий. Люди вообще редко вкладывают смыслы в слова, произнося их на автомате. Зачастую, даже не зная, какой смысл несёт слово, или какое у него значение. Поэтому никакой сложности от тестирования я не ожидал и удача по большому счёту, мне вряд ли пригодится.

Вот проверка у инженеров действительно была суровой. Но её суровость на самом деле, оказалось ошибкой, совершённой Диной. Теперь-то я понимаю, что в тот момент это не было ошибочным повышением моего уровня. Просто таким образом кодекс проверяла мою готовность к использованию усилителей предвестника.

Но здесь нам никаких неожиданностей не обещали. Скорее всего облепят нас датчиками и подключат их к приборам. А затем, несколько лаборантов, поправляя очки будут записывать данные, которые начнут высвечиваться на мониторах. Потом составят какую-то программу и закачают её в память кодекса. Одним словом скукота, но возможно я даже смогу немного вздремнуть.

Хрупкого вида доктор Амурова вела нас по коридору в свои владения, где она являлась руководителем испытательного стенда. По моему мнению, именно так и должен выглядеть руководитель занимающийся подсчётом цифр и составлением графиков.

По мере приближения к конечному пункту нашего короткого путешествия. Мне стало понятно, что хрупкая с виду Амурова держит своих сотрудников железной хваткой. Это было видно по поведению её подчинённых. Хрупкая доктор Амурова обладала таким внутренним стержнем, что дай Бог каждому.

Периодически к ней подбегали сотрудники с вопросами на которые она давала мгновенные ответы. Что больше всего на меня произвело впечатление, это их движение. Они не подходили, а именно подбегали, и так же быстро убегали выполнять, полученные от неё задания. Никакой тебе расслабленности или расхлябанности. Это говорит о том, что Амурова весьма строго спрашивает с подчинённых результаты их работы.

Наконец мы пришли на место проведения тестирования и настройки. Эта лаборатория ничем по большому счёту не отличалась от тех, которые я до это видел. Набор каких-то приборов, предназначение которых известно только сотрудникам, или тем, кто в теме этого научного мироздания.

Я к подобным личностям не относился, поэтому для меня всё вроде казалось обычным и ничем не выделяющимся помещением. Единственное отличие, которое я сумел обнаружить, заключалось в двух открытых капсулах, повёрнутых друг к другу.

– Это испытательный стенд, где будет проходить тестирование и настройка ваших кодексов, – сообщила Амурова, указав на две капсулы в центре. – Броню нужно будет снять, чтобы она не влияла на точность измерений.

Тот момент, что в капсулу нужно будет лечь в нижнем белье, меня нисколько не удивило. В противном случае куда они должны будут прилеплять датчики, а в том, что их будет много я не сомневался. Освободившись от бронированных костюмов предвестников мы легли в капсулы.

В тот же момент нас словно пчёлы мёд, облепили сотрудники лаборатории. Одни из них наносили гель, а другие мгновенно закрепляли на нём датчики. Третьи в это время проверяли надёжность сигналов, передаваемые на приборы сенсорами. Я предполагал, что датчиков будет много, но не настолько.

Меня ими обклеили словно мумию, Анастасия не сильно от меня отличалась. Но когда я узнал, что им не потребуется крепить датчики в те места, куда я мужиков и на пушечный выстрел не подпущу, я облегчённо выдохнул. Наконец, когда всё необходимое было закреплено на наших телах. Лаборанты зафиксировали нам ноги и руки широкими ремнями.

Судя по блеску, внутри ремни были усилены стальной проволокой и вот тут я начал догадываться, что веселье может быть более захватывающим, чем я рассчитывал.

– А ремни, это дополнительный сервис, или мы можем отказаться? – спросил я у Амуровой.

– Есть такой бородатый анекдот про свадьбу, – произнесла она, не отрывая глаз от просмотра бумаг в папке. – Приходят два здоровяка на свадьбу и спрашивают у жениха, драку заказывали? Тот отвечает, что не заказывали. Здоровяки переглянулись, пожали плечами и говорят…

Амурова не закончила рассказ, сосредоточившись на каком-то документе.

– И что они сказали? – спросил я, пока она со своими документами, не потеряла нить рассказа.

– Кто? – удивилась она и наконец оторвалась от изучения бумаг.

– Здоровяки из анекдота, – напомнил я.

– Извини, но всё уже оплачено, – закончила она рассказ и сунула мне в зубы капу.

Тоже самое она проделала и с Анастасией.

– Это амортизаторы, они помогут вам сохранить зубы. Прикусите их, чтобы система смогла определить силу давления и подобрать нужный уровень сопротивления. А ременные фиксаторы не позволят вам покалечиться. Как вы уже наверное догадались, процедура весьма болезненна. Поэтому без необходимых средств предосторожности не обойтись. Возможно в это трудно поверить, но моя задача сделать вас сильнее, а не убить.

– А вот я, что-то сильно сомневаюсь, – с трудом произнёс я, из-за дурацкой капы во рту.

– Дайка подумать, – задумчиво посмотрела она на потолок. – Практически голый мужик лежит прикованный к капсуле и высказывает сомнения в моих профессиональных способностях.

Амурова отвела взор от потолка и посмотрела мне в глаза. Её взгляд был холоден, как взгляд доктора, собирающегося проверить мне простату.

– Это было больно, но я не злопамятна, – произнесла она. – Вроде бы, – уже шёпотом добавила Амурова и отошла от капсулы. – А теперь с вашего позволения мы вернёмся к тому, как будет проходить сам процесс тестирования. Из ваших вопросов я поняла, что посвящать вас в суть процесса, Лидов не стал. Он, как иногда с ним бывает, спихнул проблему на мои хрупкие плечи. И теперь когда вы крепко прикручены к капсулам, а рты заткнуты капами я смогу немного приоткрыть завесу моей работы.

В этот момент к ней подошёл сотрудник и сообщил, что система практически готова к работе. Амурова кивнула и вернулась к нам.

– Итак, с чего бы начать? Ну, во-первых, Лидов заверил меня, что предвестников у него всего двое, а значит в случае чего, заменить вас ему будет некем. Он ведь правду говорит?

Тут Амурова почему-то посмотрела на меня и я как мог, активно закивал.

– Жаль, – грустно качнув головой, произнесла она. – Но для вас это хороший знак, я буду аккуратна. А теперь к делу, ваши нервные окончания подвергнуться болевым волнам. Во время внешней синхронизации ваши кодексы смогут забрать часть болевого шока у напарника и передать его вам. Процент болевого шока, который вы сможете погасить взяв на себя и будет означать до какой степени ваши системы смогут синхронизироваться. Я понятно объясняю?

Она посмотрела на Анастасию и когда та кивнула, тоже самое дождалась и от меня.

– Во время тестирования, кодекс должен точно определить ваш болевой предел, – продолжила она. – Кодексы ни в коем случае не должны его превышать. Внешняя синхронизация позволяет управлять усилителями партнёра. И если уровни будут сильно различаться, а полученные данные не корректны, то в бою это может привести к печальному результату. Ваш кодекс может разогнать усилители напарника до уровня, который тот не сможет выдержать. После чего брызги крови, возможно дерьма, а вишенкой на торте, финальные титры жизненного пути, вашего бывшего напарника.

Амурова сделала театральную паузу, чтобы всё услышанное крепко проникло нам в мозг. И лишь после этого продолжила.

– И вот именно по этой причине, мы и делаем замеры, используя нервные окончания. Мне нужно получить наиболее точные данные, чтобы вы не поубивали друг друга, а не для того чтобы вас помучить. Хотя кого я обманываю, я ведь слабо разбираюсь в своей профессии, твой напарник не даст соврать.

Амурова бросила взгляд на Анастасию, а та в свою очередь, очень недобро посмотрела на меня.

– Нервы дают наиболее точный результат, чем например мышечная, или костная ткань. Кости можно укрепить, а мышцы усилить, но вот нервные окончания не накачаешь. Хотя есть возможность понизить их чувствительность. Но для начала мы должны узнать какой процент боли друг друга вы сможете впитать и не потерять сознание. В случае потери кем-то из вас сознания, тестирование будет остановлено. Ой, что-то я с вами сильно заболталась, глядишь так и друзьями недолго стать.

Амурова подошла к капсуле Анастасии и опустив прозрачную крышку, лично проверила хорошо ли она зафиксирована. Затем настала моя очередь.

– Купол капсулы изготовлен из звуконепроницаемого материала, – поделилась она со мной информацией. – Дело в том, что сотрудники сильно нервничают, когда слышат крики тестируемых, они такие ранимые, – улыбнулась она и опустила крышку.

«Прости, но будет больно», услышал я в голове слова Дины.

После того, как капсулы закрылись, эксперимент ещё некоторое время не начинался. Амурова со сосредоточенным выражением лица перепроверяла оборудование. Она явно не хотела во время тестирования обнаружить какой-нибудь сбой, или неожиданную поломку. В этом смысле я был рад тому, что экспериментом руководит именно она. Я даже не сомневался в том, что если кто-то из сотрудников допустит халатность во время тестирования. Она вполне может засунуть его самого в капсулу и выкрутить уровень болевого шока на максимум.

Наконец после того, как она лично несколько раз проверила и перепроверила оборудование, эксперимент наконец запустился. Я ожидал страшный удар боли, который скрутит все мои внутренности в тугой комок, но ничего подобного не произошло.

Перед началом проверки я гадал, где в первую очередь я почувствую удар боли, но так и не угадал. Амурова видимо ещё не закончила настройку оборудования и просто хотела определить, проходят ли сигналы к нервным окончаниям. Боли не было, это скорее напоминало едва уловимое касание ветерка. Дуновение прошло от кончиков пальцев до макушки. Стыдно признаться, но это в некотором смысле даже показалось мне приятным.

Улыбка тронула мои губы, а потом я с яростью впился зубами в капу. Система амортизаторов мгновенно сработала и не позволила мне сломать их. Нервные окончания получившие разряд тока, готовы были разорвать мне разум. Я вообще сомневался, цел ли он, или я пользуюсь его осколками. Возможно из-за того, что часть моего разума помутилась, мне показалось, что боль немного ослабила хватку.

Глаза не видели ничего кроме ярких вспышек света, больно бьющих через глаза прямо в мозг. Затем свет сменился темнотой и только после этого, ко мне вернулось зрение. Но оно оказалось не моим, я смотрел на себя, глазами Анастасии. Синхронизация запустилась и Дина передавала мне информацию зрительных органов моей напарницы.

То, что я видел приятным, мягко говоря не назовёшь. Моё тело содрогалась в конвульсиях, из закрытых глаз текли слёзы и мне даже показались, что они были красные, а из носа хлестала кровь. Боль опять начала возрастать, но сознание я пока не потерял, а значит это ещё далеко не предел.

«Ты что творишь?», услышал я голос Дины.

«Возвращаю долг», ответил я и получил очередную волну боли.

Честно говоря мозг кричал, что хватит, но я продолжал впитывать боль, которую должна была получить Анастасия.

«Хватит», прозвучал голос Насти, прорвавшийся сквозь густую пелену боли. Я не знал, действительно ли я слышал её голос, или это всё фантазия моего измученного разума, пытающегося себя спасти.

«Прошу».

Боль исчезла и я испытал неимоверное облегчение, которое я никогда в жизни не испытывал. Наши капсулы закрывали звуконепроницаемые крышки, но они защищали только сотрудников лаборатории.

Мы в отличии от них, были связанны синхронизацией и я никогда не забуду её крик. Физической боли у меня не было, но её место заняла эмоциональная и сейчас, я совершенно не чувствовал в них разницы. Разрывая голосовые связки я зарычал и сжал зубы. Боль била кувалдой по воспалённым нервам, а рот был забит кусками разорванной капы.

Физическая и эмоциональная боль рвали нервы и разум, но я знал, что последнюю нужно убрать, иначе мой разум повредится. Когда физическая боль окончательно накрыла меня с головой, я перестал слышать крик Анастасии. Это придало мне сил и скрепя зубами я продолжил терпеть. Я ничего не видел, ни своими, ни её глазами, а потом наступила спасительная тьма.

Ничего не видя и не чувствуя, на миг я даже испугался, думая, что умер. Правда успокаивающий голос кодекса в моей голове, подтвердил обратное. Полное отсутствие каких либо ощущений, раньше бы меня сильно испугало, но после того, через что мне пришлось пройти, я не хотел выходить из это состояния.

Сколько времени прошло с того момента, когда я погрузился в нирвану, для меня было совершенно неважно. Разум человека сложная штука и то, что кажется вечностью, в реальности может оказаться всего лишь мгновением и наоборот.

Наконец я предпринял попытку открыть глаза и у меня получилось. Если бы не светящиеся голограммы кодексов то я мог бы подумать, что у меня проблемы со зрением. Дина находилась возле моей кровати, а пёс Анастасии лежал у изголовья своего носителя.

– С ней всё в порядке? – спросил я, глядя на спящую напарницу.

– Да, – ответила Дина.

Пёс оторвал морду от лап, посмотрел на меня и улёгся обратно.

– Давно мы здесь?

– Две недели. Амурова обещала завтра нас выписать. А теперь спи, завтра вам всё расскажут и возможно в подробностях, но советую сильно не удивляться.

Последние слова кодекса меня заставили напрячься. Не смотря на предложение ещё немного поспать я ощупал руками лицо. Затем откинул одеяло, но и там вроде всё осталось на месте. Руки ноги на месте, а чего я мог ещё лишиться? Как мне показалось, ответ лежал на поверхности.

– Успокойся уже, – цыкнула на меня Дина. – Там ничего не трогали и ты по прежнему можешь мочиться стоя.

– Но тогда чему мне не стоит удивляться?

– Я опять упустила из вида твои извращённые фантазии, – покачала головой Дина. – Я имела в виду новые возможности, а теперь закрывай глазки и баиньки, иначе ты сильно пожалеешь, что меня не слушаешь.

Я не стал спорить с кодексом и закрыв глаза провалился обратно в состояние, где не было боли. Две недели в медицинском блоке после тестирования это наверное много, но если Амурова считает, что всё прошло хорошо, то, не доверять ей у меня поводов нет.

Утром я проснулся от лёгкого прикосновения к моей руке. Открыв глаза я увидел, стоящую возле меня Анастасию и мягко говоря удивился её взгляду. Точнее говоря не самому взгляду, а виду её глаз.

– Ты ещё себя в зеркало не видел, упырь упырём, – огрызнулась она на мою реакцию.

– Извини, просто это оказалось неожиданным, но мне так даже больше нравится, – успокоил я её.

– Ты не умеешь врать.

– А я и не вру.

В этот момент в палате зажёгся свет и к нам вошла Амурова в сопровождении Лидова.

– Как себя чувствуете? – поинтересовалась она.

– Словно персонаж из низкосортного фильма про вампиров, – ответила Анастасия.

– Рада, что вам понравился ваш новый образ, – поправив очки, произнесла Амурова.

– Я не сказала, что он понравился, – поправила её Анастасия.

– Отлично, тогда перейдём сразу к делу, – кивнула Амурова и открыла папку. – У меня есть, как хорошие, так и плохие новости. С чего предпочитаете начинать?

– Давай с плохих, – сделал я выбор, поднявшись с кровати.

– Плохие так плохие, – согласилась она и начала листать бумаги в папке.

Пока она занималась поиском того, что нас может ввести в депрессию я подошёл к своей броне и она мгновенно покрыла моё тело.

– Во время тестирования мы также проверяли устойчивость ваших органов к нагрузкам. Ваши склеры оказались самым слабым звеном и не выдержав травмировались. На тот момент вы полностью утратили зрительную функцию. На этом у меня плохие новости закончились.

На самом деле для меня эта новость не оказалась слишком страшной, ведь насколько я понял, со зрением у меня всё было в порядке.

– А что такое «склеры»? – решил узнать я.

– Склера, это, то, что необразованные люди называют белком глаза, – ответила Амурова. Она располагается вокруг радужки и несёт защитные функции. И таким образом мы плавно переходим к хорошим новостям. Как вы уже поняли, зрение мы вам восстановили, правда повреждённые склеры нам пришлось заменить на искусственные. Цвет, конечно, на любителя, но он компенсируется функционалом. И хочу заметить, что это пока прототипы.

– Что-то я пока не заметила особого функционала, – не скрывая скептическое отношения, произнесла Анастасия. – Если не считать за функционал, наведения цветом глаз, ужаса на обывателя.

– Ну, пугать тоже можно, хотя этот момент не входил в техническое задание разработчиков, – едва заметно улыбнулась Амурова. – Но главный потенциал заключается не в этом. Вы сейчас видите агентов которые охраняют вашу палату?

– Нет, – ответил я после того, как огляделся по сторонам. – Или вы имеете в виду нас самих?

– Нет она спрашивала не про вас, а про тех, кто справа от вас, – уточнил Лидов.

Мы с Анастасией посмотрели направо, но там кроме какого-то прибора и стены, никого не было.

– Сосредоточьтесь на материале стены, – посоветовала Амурова.

Я так и поступил и попробовал рассмотреть в подробностях стену, но она неожиданно стала полупрозрачной и я увидел за ней двух агентов нёсших службу по охране коридора.

– Да это просто мечта прыщавого подростка, возле женской бани, – не удержался я.

– Рада, что ты нашёл новое применение моей разработке, – заметила Амурова. – Но надеюсь, что в перерывах между самоудовлетворением, ты найдёшь время для использования этой функции по назначению.

Наверное мне не надо было делать того, что я сделал, но удержаться от этого я не смог и взглянул на Амурову. Результат от увиденного, скорее всего, отчётливо отразился на моём лице.

– Я прекрасно понимаю твоё разочарование, – поправив очки, произнесла Амурова. – Это так предсказуемо, ведь каждый извращенец хочет узнать, что у женщины под юбкой. По этой причине функция, «Пронзающего взгляда» не способна проникать сквозь одежду сотрудников аналитического отдела.

– Я ничего такого и не думал, просто не знал, как это отключить, – попытался я вывернуться.

На мгновение мне даже показалось, что меня пронесло, но болезненный толчок локтем от Анастасии, сказал о провале моего плана.

– Хорошо, я тебе помогу, – произнесла Амурова. – Предлагаю сделать вид, что ты действительно заинтересовался именно материалом моей юбки, а не тем секретом, который под ней. А я в свою очередь сделаю вид, что реально в это поверила. Согласен?

Я кивком поддержал эту инициативу и краем глаза взглянул на Анастасию, но лучше бы я этого не делал.

«Я конечно, искусственный интеллект, но даже я понимаю, что сегодня ночью тебе не светит», подлила Дина, масла в огонь.