Текст книги "Черный князь"

Автор книги: Дмитрий Светлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 4
ПОРТАЛ

Балтика встретила одинокую галеру неприятным восточным ветром. Создавалось впечатление, что силы природы желают помешать своевременному возвращению. В нетерпении Норманн сам встал к веслу и по восемь – десять часов в день выкладывался изо всех сил. Но вот прошли Оденсхольм, [16]16
  Осмуссаар, Эстония.


[Закрыть]и ветер зашел на юг, с поднятыми парусами кораблик помчался белым лебедем. У входа в Неву галеру встречали чуть ли не с оркестром и цветами, оставалось только удивляться, откуда люди узнали о прибытии княжеского корабля. Последняя ночь Норманна прошла в бессонных размышлениях и бесконечных мечтах о возвращении домой – в свой такой родной и понятный двадцать первый век. Легкий толчок корпуса о причал заставил сорваться с места, перемахнуть через фальшборт и чуть ли не бегом направиться к Максиму.

– Вернулся? Поздравляю с победой! – Профессор встретил приятеля по-будничному спокойно. Но, перехватив взволнованный взгляд, тут же добавил: – Портал еще не открылся.

– Как же так! – расстроенно воскликнул Норманн. – Я точно вычислил время! Ошибки не может быть!

Максим достал из стола микрофон:

– База, я замок, что там с порталом?

– Никаких намеков на настроечные или спонтанные поля, – ответил микрофон голосом Иосифа.

– Что за поля? – встрепенулся Норманн.

– По-твоему, там сидят на полянке и ждут явления чуда? – ответил профессор. – Мы полностью сохранили как полевую, так и стационарную аппаратуру.

Вот те раз! Портала нет! А вдруг и не будет? Придется жить в этом мире до конца своих дней! Норманн удрученно склонил голову и нерешительно спросил:

– Что же мне теперь делать!

– Ждать. – Профессор взял со стола толстенную книгу и протянул князю со словами: – Вот, почитай учебник современных школяров.

Ну и тяжелющий! Килограмма три, не меньше. На титульном листе в завитушках с голубками и козочками написано: «Русский Хронограф от Рождества Христова».

– Авторский экземпляр? – ехидно спросил Норманн.

– Вот дурень! – огорченно покачал головой Максим. – Откуда мне знать современную интерпретацию истории? Мы всего лишь начали печатать рукописные учебники.

– А там что? – Норманн указал на стопочку книг.

– История от сотворения мира до Рождества Христова, арифметика, геометрия, география, живая природа. – Профессор провел пальцем по корешкам книг.

– География? Блинообразная Земля держится на спинах медведей, которые стоят на спине плывущего по морю-океану кита?

– С точки зрения логики книга написана очень правильно, – не принял шутки Максим. – Окружающие земли описаны хорошо и подробно, а дальше «неизведанный океан».

– И Африка? – недоверчиво спросил Норманн.

– В книге названо тридцать восемь царств, а тридевятое находится за дремучим лесом, который начинается после безводной пустыни, – лукаво глядя на Норманна, ответил профессор.

– Намек на Сахару?

– «На юге царства Магриб начинается безводная Тассилия», – процитировал Максим.

Пусть будет Тассилия, Норманна совершенно не интересовал средневековый учебник географии. С досужим любопытством он начал перелистывать странички учебника истории и злорадно воскликнул:

– Ага! Двести лет назад Новгород входил в состав Киевского княжества!

– Ты почитай о возвращении Андрея Первозванного на родину, – ехидно заметил профессор. – Святой из Киева направился прямо в Новгород.

– Может, он захотел совершить кругосветное путешествие!

– Может, не может… – вздохнул Максим. – До монгольского нашествия было два Новгорода.

– Врешь! – отмахнулся Норманн. – О таком я никогда не слышал!

– Неаполь знаешь? – словно не замечая агрессии собеседника, спокойно спросил профессор. – Это греческий перевод слова Новгород.

– Ну, загнул! Еще расскажи сказку о русских в Риме!

– Так вот, – продолжил Максим, – Новгород, он же Неаполь, вашей Екатериной II переименован в Симферополь.

– Ты серьезно? – смешался князь. – Крым входил в состав Киевского княжества?

– Разумеется, – пожал плечами профессор, – Керчь – это Корчев, Судак – Сурож, Херсонес – Корсунь.

– Ну и ладно! Сейчас для меня важнее баня! Не забудь сообщить про открытие портала!

Прихватив средневековый учебник истории, Норманн отправился в княжеские покои. Корсунь с Сурожем и Тмутарканским княжеством его совершенно не интересовали, а вот узнать историю лифляндских земель было бы интересно.

Неожиданное появление князя со стороны внутреннего перехода в лечебницу вызвало среди слуг настоящий переполох. Дисциплинированный народ первым делом предложил своему господину помощь, не забыв сообщить по инстанции о возможных ранении или болезни. Не успел Норманн скинуть походную одежду, как в комнату ворвался постельничий:

– Что с тобой! Почему раздеваешься? Ты ранен?

– Здравствуй, Михаил Симеонович, я в норме, лучше сам похвастайся успехами, – устало ответил князь.

– Ты мне зубы не заговаривай! – рассердился постельничий. – Почему с корабля прямиком бросился к лекарю?

– Ладони перетрудил, стоя на весле. Вдруг в доме гости, а я не смогу ни руку пожать, ни чарку за здравицу поднять, – нашелся с ответом Норманн.

– А ну покажь! – приказал Михаил Симеонович и, осмотрев действительно покрасневшие ладони, вынес вердикт: – Сейчас к банщику пошлю, он тебе ладошки враз вылечит.

– Это хорошо, – в предвкушении блаженства зажмурился Норманн, – месяц толком не мылся.

– Слух пошел, якобы ты свейскому королю голову срубил? – осторожно спросил постельничий.

– За мной только смертельная стрела, а голову без меня сняли да на шест насадили.

– Многих врагов побили? – продолжал допытываться Михаил Симеонович.

– Всю дружину под корень, да более тысячи ополченцев, – равнодушно ответил Норманн. – Уцелевших посадили на корабли, расселим по деревням.

– К полону добавим, – тут же нашелся постельничий, – порадуем вдовых баб с незамужними девками. – Затем, немного помявшись, тихо спросил: – Почему сам-один вернулся? Воеводу с княжичами бросил? Или поругались там?

– Для ругани нет причин. Почти вся дружина ушла в Упсалу, нельзя оставлять без надзора королевский трон.

– Кому земли отдашь? – насторожился Михаил Симеонович.

– Продам Дитриху фон Альтенбургу, – усмехнулся Норманн.

– Какого лешего сюда вернулся! – закричал постельничий. – Твое место там, на завоеванных землях!

– Да не волнуйся так, умышленно сбежал подальше от тевтонцев. Хочу сделку до апреля затянуть.

– Зачем? – еще больше рассердился заботливый ближник. – За зиму свейские земли не подорожают! Или тебе деньги девать некуда?

– Хочу по последнему снегу вывести зимнюю добычу через перевал Умбугтен.

Постельничий с минуту переварил слова Норманна, затем пустился в пляс. По-видимому, плюсы получились очень большими, иначе столь важный и сдержанный человек не стал бы скакать молодым козликом.

– Ай да князь! Ай да молодец-удалец! Всех объегорил да перехитрил! – кружась и притопывая, запел Михаил Симеонович.

Искренняя радость задела Норманна, ему стало неловко, ибо идея с вывозом зимней добычи принадлежала не ему, а Ульфору. С трудом сдерживая желание одернуть постельничего, он зашипел:

– Ты бы радовался потише, ненароком чужое ухо приманишь, и конец всей затее.

– Хорошо, хорошо, – возвращаясь на место, ответил Михаил Симеонович. – Сейчас твоему батюшке весточку отпишу да с нарочным отправлю.

– Совсем сбрендил? – возмущенно воскликнул князь. – Вдруг письмо попадет в чужие руки!

– Того не бойся! – небрежно отмахнулся постельничий. – Купеческая переписка отродясь ведется тайными знаками.

«Ну вот, вскоре заставят криптографию изучать!» – недовольно пробурчал Норманн, выбирая халат для похода в баню. Странное сейчас стояло время: прислуга парилась дружной ватажкой, невзирая на пол, и пробежаться голышом туда-сюда не считалось постыдным. Первое время привезенные из Любека немцы чуть ли в обморок не падали от подобного зрелища, а сейчас не то что обвыкли, сами так стали поступать. А Норманн не мог пересилить себя и ходил в баню в домашней одежде. Получив от шахиншаха роскошные одежды, быстро придумал для халата с шароварами новое назначение. Взгляд зацепился за шитый золотыми дракончиками китайский подарок. Вот и чудненько. Слуга привычно выставил в рядок остроносые шлепки, на этот раз приглянулись шитые жемчугом. Для полного комфорта не хватало только махрового полотенца.

Что за таинственные превращения происходят с человеком в бане? Казалось бы, простейшее, даже примитивное действие – распаренное тело обработали веничком, в завершение вылили пару ушатов холодной воды, и готово. Ан нет, на выходе возникло непередаваемое ощущение чистоты и легкости. За полтора часа каждая мышца словно напиталась энергией. Норманн уселся в плетеное кресло, слуги тут же водрузили на стол шипящий паром самовар и через минуту подали князю чашку ароматного чая с лимоном. Еще одна тайна времени: для Новгорода цитрусовые не являлись диковинкой, греческие апельсины с мандаринами завозились трижды за год, а лимоны поступали круглогодично. Правда, не желтые, а по-лягушачьи зеленые, и шли они не в чай, а приправой к мясу или в солянку.

Горячий чай мгновенно выбил на лбу испарину, Норманн откинулся в кресле и несколько минут бесцельно смотрел в голубое небо. Летящие по своим делам чайки заметили одиноко парящего сокола и злобной толпой ринулись в атаку. Вытворив невероятный пируэт, разбойник ловко перевернулся и цапнул ближайшую чайку когтями за грудь. Белокрылые хулиганки прыснули в разные стороны, а победитель широкими кругами вернулся на прежнюю позицию.

– Прости, Андрей Федорович, дело срочное, – на балкон неуверенно вошли Конч и Кивач.

Интересная трансформация поведения! Раньше были чуть ли не запанибрата – все же правители местных земель, не так давно позволили Норманну жить рядом с ними, и вдруг робость.

– Устраивайтесь! – радушно пригласил он. – Выбирайте удобные кресла и делитесь последними новостями.

Оба робко, бочком, обошли расстеленный на полу шелковый ковер и примостились на стоящих с противоположной стороны креслах.

– Вот, посольство вернулось, – тихонько кашлянув в кулак, произнес Кивач.

– Как родственное племя живет? В чем терпят нужду? Чем могут с нами поделиться? – с интересом спросил Норманн.

– Плохо живут, – собравшись с духом, заговорил Конч, – соседи бессовестно обирают.

Что-то не так, было бы плохо, Яков Пургас давно бы ушел под защиту Рязани или Суздаля. Смена «крыши» никак не могла повлиять на личное благополучие мордвинского царя. Учитывая плодородные земли, стабильные урожаи пшеницы и развитое скотоводство, мордва имела все шансы столкнуть оба княжества лбами и выторговать выгодные для себя условия. Норманн сочувственно покачал головой и невинно поинтересовался:

– Царю требуется моя помощь?

– Да! – почти хором воскликнули оба.

– Не беда, помогу, – с наигранной серьезностью ответил князь. – Кто конкретно притесняет ваших родственников?

– Тут такое дело, – Кивач почесал бороду, – еще дед нынешнего царя заключил с половцами договор о защите. Мишари защищали царство от набегов булгар или русских, за что каждую осень присылали башафаров.

Вот ситуация и прояснилась – мордвины остались без «крыши»! Хан Увек убит, мишари ушли на юг, а собственного войска у Якова Пургаса нет. Соседи не упустили шанса поживиться на халяву. Кстати, у татаро-монголов сборщик дани назывался башафаром, а баскаки [17]17
  От греч.δίοκος – бискок, откупщик.


[Закрыть]были в Европе и на Руси. Дружная нелюбовь к этой публике простиралась от Волги до Гибралтара. Откупщики собирали денежки в свой карман, отдавая правителю только заранее оговоренную сумму.

– Помогу, как не помочь родне, – заговорил Великий князь с показной задумчивостью. – Посылайте самую быструю лодку в крепость на Терском волоке. Мой приказ Смельдуру срочно прибыть с дюжиной драккаров.

– Спасибо, Великий князь! – Позабыв о боярском достоинстве, Конч и Кивач поклонились как простые старосты.

– А что Яков Пургас? Разве отказался прислать посольство? – поинтересовался Норманн.

– Нет, почему же, – закашлялся Конч, – здесь они. – Затем решительно добавил: – Оробели, увидев наше богатство, а тут еще весточка пришла о твоей победе, да корабли с богатой добычей и многолюдным полоном. Забоялись тебя да смутились скромными дарами.

– Нет, друзья, так дело не пойдет! – решительно заявил Норманн. – Для родственников важны не подношения, а взаимная любовь. Послезавтра жду их в Большом тронном зале! Приму с лаской, отпущу с дарами!

Экспансия в Нижнее Поволжье без поддержки мордвы невыполнима. Дружеские отношения необходимо было закрепить прямо сейчас, что позволило бы преемнику спокойно двинуться по подготовленной дорожке. И слова о Большом тронном зале сказаны были не случайно, шикарный интерьер способен был поразить басилевса, не говоря о представителях бедного, но многолюдного княжества. Главная проблема мордвы заключалась в обширных плодородных полях и сочных лугах, что способствовало формированию миролюбивого характера.

Предположение об отсутствии воинственности нашло свое подтверждение в полученных дарах. После ухода послов Норманн с интересом разглядывал охотничьи стрелы. Наконечники в виде плоской двузубой вилки применялись при охоте на туров, которые огромными стадами паслись на границе лесостепи. Подарки на самом деле оказались недорогими по деньгам, но очень интересными. Больше всего понравился лук, который по книжной классификации можно было отнести к татарскому. Любовно склеенные вставки из древесины разных пород придавали этому охотничьему оружию своеобразное изящество. Лук действительно оказался охотничьим, боевые более упруги за счет костяных вставок из рогов. Встреча быстро перешла в дружескую беседу, во время которой послы взахлеб хвалились обилием дичи, особенно оленей. Более всего запомнился рассказ о весьма своеобразном выпасе скота. Крестьяне отгоняли домашнюю скотинку к турам, которые гарантировали коровам самую надежную защиту. Ни один хищник леса или степи не рисковал приблизиться к этим мощным животным.

– Ты с самого начала знал о цели приезда китайцев? – Норманн злобным демоном ворвался в кабинет Максима.

– Не знал, но предполагал, – спокойно ответил профессор.

– И не предупредил?

– Чем же я разгневал Великого князя? Поставка наемников всегда относилась к самому прибыльному бизнесу, – наводя порядок на столе, ответил Максим.

С лета плюхнувшись в кресло, Норманн небрежно сдвинул локтем мешающие книги, навалился грудью на стол и зло спросил:

– По-твоему, продажу русских людей в какой-то там Китай можно назвать доходным бизнесом?

– Чем отличается подаренный тебе халат от того, который носит генерал Ян Вэй Джун?

Неожиданный вопрос Максима сбил Норманна с толку, после некоторого замешательства он неуверенно переспросил:

– Милый старикашка Ян носит генеральские погоны? С чего ты решил?

– На твоем халате драконы или ползут по земле, или хвост свит спиралью, у «милого старикашки» драконы в полете! У тебя между дракончиками золотые завитушки, а у него четыре коготка! – менторским тоном пояснил Максим.

– По мне без разницы, в чем ходить в баню, – фыркнул Норманн.

– По халату Ян Вэй Джуна, – продолжил профессор, – знающий человек определит сановника императорских кровей и высокого военачальника.

– Любишь ты увиливать от ответа, – поморщился князь, – я тебе о продаже солдат, а ты мне про китайские знаки различия.

– Так вот, – не обращая внимания на реплику приятеля, продолжил Максим, – китайцы приступили к вербовке наемников сразу после монгольской оккупации.

– Я-то здесь при чем?

– Не строй из себя ангелочка с крылышками! Кто разнес монгольские стойбища? Вот китайцы и обратились к уважаемому полководцу, – сохраняя невозмутимость, пояснил Максим.

– Ага, в оплату дадут халат китайского генералиссимуса! – хмуро ответил Норманн.

– За каждого воина они платят один ямб на четыре ляна, – сказал профессор.

– Охренеть! Может, переведешь на принятую у ацтеков систему мер?

– За каждого снаряженного воина заплатят примерно двести граммов серебра, – невозмутимо пояснил приятель.

– Ты за моей спиной и цену сторговал? – зашипел Норманн.

– Вообще не вмешивался, – пожал плечами профессор, – информация взята здесь. – Он постучал пальцем по компьютеру.

– Откуда она там?

– Этот генерал уже собрал десятитысячную армию! В провинции Шаньдунь расселили наемников двенадцати национальностей, начиная от половцев и заканчивая испанцами! – пояснил Максим.

Выбив пальцами дробь, Норманн убрал руки со столешницы и откинулся в кресле, а через секунду решительно заявил:

– Обойдутся без меня! До смены власти в Китае ждать почти тридцать лет! Или они создают специальные воинские поселения?

– Ишь ты, какой догадливый! Наемники живут буквально под носом у монгольского правителя, а воевать пойдут забывшие предков внуки, – усмехнулся Максим.

– Пусть покупают воинов у московского князя! – вставая, почти выкрикнул Норманн.

Любовь к родине и дальновидная политика китайцев не могли не вызывать уважения. Но он русский! Его волнует судьба России, вернее, Руси! Ополоумевшие Рюриковичи ради своих амбиций забыли святую обязанность князей защищать русскую землю. Вместо этого они зазывали в княжества вражеских воинов и продолжали братоубийственную войну.

Разговор о покупке воинов произошел случайно, во всяком случае для Норманна. Придя на традиционную тренировку, он увидел спарринг Ахилла с одним из китайских торговцев. Купец из Поднебесной весьма необычно действовал учебным оружием, широкие замахи рубящих ударов неожиданно как бы исчезали. В момент неизбежного контакта мечник сгибал руку с отводом локтя назад. Далее за счет кистевого движения меч описывал полукруг, что позволяло сохранить энергию замаха, а реальный удар наносился при возвратном движении. На Ахилла сыпался град вертикальных, поперечных и косых восьмерок с обманками то снизу, то сверху. Развернутая стойка на полусогнутых ногах позволяла китайцу совершать короткие прыжки с заходом вбок. Однако! Норманн вынужден был признать свою беспомощность против подобной техники боя. Впрочем, ответные атаки Ахилла заставляли отступать спарринг-партнера, обе школы владения оружием не имели в своем арсенале никаких приемов противодействия. В итоге победил опыт. Итальянец сумел поймать противника на passd’ane, и учебные мечи жалобно звякнули оземь. Китаец, а это оказался Ченг Си Дзе, признал свое поражение низким поклоном. Вот тогда-то и состоялся разговор, к которому впоследствии присоединился дядюшка Ян.

– В твоем учебнике истории явная путаница! – возвращаясь в кресло, безапелляционно заявил Норманн.

– Я не имею к этому учебнику никакого отношения, – со вздохом ответил Максим. – Что такого криминального ты накопал?

– Почему написано о крещении Руси в восемьсот шестьдесят седьмом году? Тысячелетие крещения праздновалось незадолго до тысяча девятьсот девяностого года!

– Знаток! – фыркнул приятель. – Русь крестил патриарх Фотий, а через сто тридцать лет Киев возвел христианство в государственную религию, вот и все.

– Об этом ничего не сказано в учебнике! – воинственно заявил князь.

– О чем писать? Для начала сравни Киевское княжество с Владимирским, – спокойно ответил профессор.

Здесь Максим был прав, Киев отнюдь не доминировал в Древней Руси, так себе средненькое княжество от Крыма до Белгорода. [18]18
  Ныне дер. Белгородка Киевской области.


[Закрыть]Киевские князья не смели спорить с Рязанью или Полоцком. Владимирское княжество простиралось от Оки и Волги до Рижского залива, где сохраняли независимость только Китеж и Новгород. Норманн ухватился за возможность детальнее узнать историю полузабытого анклава и спросил:

– Судя по учебнику, Русь формировалась не Киевом, а Владимиром, или я чего-то не понял?

– Правильно, – подтвердил Максим, – в летописях княжество называют по-разному, то Суздальское, то Смоленско-Суздальское и так далее. За многие столетия одни города богатели, другие беднели и теряли свое значение. Со временем одни из них превратились в деревни, другие вообще исчезли.

– В книге не пишется о междоусобных войнах, а почему, я так и не понял, – с некоторым недоумением заметил Норманн.

– Причина лежит на поверхности: в тот период свары князей никак не отражались на благополучии населения, – усмехнулся профессор, – любой город имел право изгнать неугодного правителя.

– И еще, – Норманн решился перейти к главной теме, – почему огромное государство с землями от Нижнего Новгорода до Владимирца [19]19
  Владимирец– Валмиера, Латвия.


[Закрыть]в одночасье рассыпалось на множество мелких уделов?

– Я бы не сказал, что в одночасье, – повернувшись к компьютеру, ответил Максим, – а причина в человеколюбии. Князь Всеволод завещал государство среднему сыну, старшие и младшие отказались подчиниться, а наследник не захотел убивать родных братьев. Единое государство начало делиться, через два поколения правнуки забыли о родстве.

– Могло ли это послужить причиной гибели Юрьевского княжества? – как бы между прочим поинтересовался Норманн.

– Ах вот ты о чем! – снова усмехнулся профессор. – Издалека зашел! Нет, причина в войнах прапрадедов, которые многократно пытались захватить и Новгород, и Полоцк. Поэтому с приходом Тевтонского ордена никто не протянул последнему князю руку помощи.

– Понятно, – задумчиво кивнул Норманн, затем поправился: – Нет, непонятно! Почему тевтонцы как-то неправильно захватили Юрьевские земли?

– Это как раз понятно, по папскому указу им предписывалось разбить княжескую дружину, а перекрестить население обязана была церковь, – пояснил Максим.

– Снова вопрос денег. Кстати, почему католическая церковь взымает десятину, а православная довольствуется пожертвованиями?

– По византийским и мусульманским законам служитель церкви не может стремиться к материальным благам. Рим перенял традиции падшей империи, где алчность и властолюбие считались нормой бытия, – ответил профессор.

Норманн вспомнил еще одну непонятку, возникшую после приезда мордовского посольства, и спросил:

– Как я понял, наши вепсы ушли с Поволжья примерно сто лет назад, а что скажешь о карелах, финнах и прочих лопарях?

– Ничего не скажу, – пожал плечами Максим, – достоверно установлено только одно: угро-финские языки этимологически восходят к ирано-скифской языковой группе. В ранний период эти народы называли сарматами.

Ни хрена себе! Древние предки вепсов имели ассирийские корни, а затем по неведомой причине подались на северо-запад! Ну и ладно, шут с ними, Норманн направился к двери, но тихий голос Максима буквально пригвоздил к полу:

– Тебе на сборы два дня, послезавтра откроется портал.

– Что я должен взять? – от неожиданности Норманн ляпнул явную чушь.

– Голову, – серьезно сказал профессор, затем добавил: – Ты должен в одиночку переправиться на тот берег, скажи своим ближним, что хочешь встретиться с волхвом.

– Каким еще волхвом и на кой ляд он мне нужен? – не понял Норманн.

– Севернее аварийной базы живет самый что ни на есть настоящий волхв. У тебя весной свадьба, в глазах окружающих это хороший повод для встречи.

– Как бы на костер не попасть за подобное желание! – поежился Норманн.

– Не пори чушь! – разозлился Максим. – Кто тебе приказал сделать Рунов кол Макоши? Люди никогда не прекратят визиты к волхвам и ведунам! Даже в мое время жулики кормятся за счет слабовольной публики!

Испытывая смешанное чувство радости и растерянности, Норманн направился к итальянцам. Несмотря на то что твердое желание уйти в портал изъявлял один лишь Антонио, оповестить необходимо было всех. Сам он давно подготовился к возвращению домой. Золото было распихано по всем укромным уголкам машины, рюкзак «возвращенца» укомплектован, документы, деньги и ключи лежали в борсетке. Осталось взять продукты да снять «Ниву» с колодок.

Баркас резво пересекал Онежское озеро, разрезной парус [20]20
  Тип шлюпочного паруса.


[Закрыть]позволял держать хорошую скорость даже при порывистом северном ветре. Холодные брызги то и дело перелетали через борт, поэтому Норманн закутался в запасной парус и прижался к носовой выгородке для снастей. Он не собирался рисковать здоровьем и на прощанье прихватывать простуду. Нахохлившийся Антонио крепко вцепился в румпель, а Савиолло с Рокко следили за парусом. Слуги оживленно тараторили, по всей вероятности, увлеклись обсуждением предстоящего возвращения домой. Норманн давно составил план прохода через портал. Для начала необходимо было выспросить у Нины Михайловны нюансы и опасности самого процесса перехода во времени и пространстве. Затем придется совершить несколько пробных переходов и только после этого садиться за руль «Нивы».

– Хватит болтать! – резко выкрикнул Антонио. – Травите кливер-шкот, иначе придется вплавь добираться до берега!

– Подходим к реке? – просто так спросил Норманн, другой причины для поворота не могло быть.

– Да! Сейчас повернем в устье! До захода солнца успеем полюбоваться на исчадие ада! – ощерился архитектор.

– Надо винтовки на всякий случай прихватить, – деловито предложил Рокко.

На этот раз дом попаданцев с прилегающими постройками выглядели в глазах Норманна чужеродно-несуразными. На Руси так никогда не строили, и если два года назад он просто отметил общую неправильность, то сейчас ясно осознал вопиющую дикость общего вида строения. В совершенно не продуманном нагромождении хозяйственных построек не было и толики бытового прагматизма. Но самое главное он заметил только сейчас: каждая деталь дома или сарая прямо-таки вопила о машинной обработке! В четырнадцатом веке любая вещица как бы показывала руку мастера. Здесь же было полное обезличивание, и, как следствие, любой случайный человек мог сделать правильный вывод об обитающих здесь «нелюдях».

– Собрались домой? – не скрывая ехидства, спросил поджидавший у крылечка Иосиф.

– Еще раз позволишь себе подобный тон, и я растяну твою шкуру на стене сарая, – сдерживая желание вмазать по морде, ответил Норманн.

– А что дальше, не подумал? – отступая, спросил охранник.

– Тут и думать нечего, Нина Михайловна найдет себе хахаля помоложе.

– Не засиживайтесь, вас ждут. – Злобно зыркнув, Иосиф развернулся и отправился восвояси.

Они и не собирались задерживаться в пропахшем плесенью и мышами доме. Побросав на лавки простенькие котомки, без задержки направились к смотрителям портала. От бывшего хуторка не осталось и следа, лишь ровная линия кустов ежевики и молодых сосенок выдавали причастность человека к появлению этой растительности. Нина Михайловна встретила по-будничному просто, проявила эмоции только по поводу привезенных гостинцев. Женская натура не устояла перед отрезами тканей, и она долго вертелась перед зеркалом, прикидывая на себя алый атласный шелк, невесомый батист и крашенное в горошек полотно. Увидев мешки с крупой, солью и мукой, расслабился и Иосиф и перестал злобно коситься.

– Это вам. – Норманн аккуратно положил на стол два кожаных мешочка и добавил: – Тут золотые гульдены и серебряные ортуги – монеты Готландского союза.

– Пригодится, – без каких-либо эмоций сказала Нина Михайловна.

Возвращенцы переглянулись: ни слова благодарности, даже спасибо не сказала. Чем они ей обязаны? Да ничем! Строит из себя богиню портала, а сама не способна даже прокормиться!

– Когда можно будет идти в портал? – Савиолло задал самый важный для возвращенцев вопрос.

– Не знаю, – безмятежно ответила Нина Михайловна, – синхронизация не продержалась и секунды.

– Я согласен попробовать отправиться наугад, – решительно заявил Антонио.

– На этот раз появились вторичные поля с чрезмерным пространственным напряжением. При желании можете полюбоваться, но близко не подходите.

– Почему? – полюбопытствовал Рокко.

– Велика вероятность попасть под случайный лепесток, а это чревато совершенно непредсказуемыми последствиями, – пояснила Нина Михайловна.

– Инструктаж проведете сейчас или необходимо дождаться стабилизации портала? – с невинным видом поинтересовался Норманн.

– Инструктаж? – удивилась хранительница портала. – Могу лишь поделиться своим опытом, и не более того.

То, что рассказала Нина Михайловна, более походило на воспоминания о личных впечатлениях. При переходе человек должен почувствовать упругое сопротивление невидимых полей и не повредить невидимый лабиринт. В этом и заключался залог успеха попадания «туда», ибо возвращение в четырнадцатый век проходило без осложнений. Женщина пребывала в полной уверенности, что пропавшие соратники по экспедиции не разбежались по различным временам и эпохам, а погибли непосредственно в портале. Когда объяснение пошло по второму кругу (причем с указанием того, что можно брать, а что повлечет за собой неприятности), Норманн просто-напросто ушел. Он выяснил для себя, каков сам процесс перехода, остальное приложится.

Покрытая пылью и опутанная паутиной «Нива» завелась с полоборота, как будто сама спешила вернуться назад – на грязные петербургские улицы. Первым делом необходимо было отмыть машину от двухлетней грязи, благо шампунь с пластиковым ведром и щеткой дождались хозяйской руки. Слушая сумбурное попурри радиопередач, Норманн не спеша навел чистоту и блеск.

– Прокатимся? – предложил вернувшийся Антонио.

– Поехали, а где слуги?

– Остались с этой ведьмой, она приняла нас за недоразвитых идиотов и привела к пульту управления порталом. – Архитектор хитро подмигнул.

Зачем она это сделала? Или специально нарывалась на удар ножом? Впрочем, для Норманна все было ясно, и дальнейшая судьба хранительницы портала его не интересовала. Он наслаждался плавным ходом своего автомобиля и спешил увидеть долгожданный портал. Увы, предупреждение Нины Михайловны оказалось более чем справедливым – вместо серого марева переход блистал калейдоскопом радужного сияния, из которого то и дело вырывались сполохи холодного пламени. Красочное зрелище не радовало глаз, ибо замерший в напряженном ожидании лес почти ощутимо предупреждал о неведомой опасности.

– А мы вас видели! А мы вас видели! – с довольным видом прокричали слуги.

– У ведьмы есть стеклянная доска, показывающая объекты по обе стороны портала, – пояснил Рокко.

– Вы видели картинку? – насторожился Норманн, подозревая, что в округе есть спрятанные телекамеры.

– Нет, – отмахнулся Савиолло, – там всякие кружочки, ромбики и квадраты. С противоположной стороны набралось три девятки всякой всячины, а здесь только машина и вы двое.

– Иосиф готовит оружие, по его словам, в портал каждый раз лезут любопытные дурни, – добавил Рокко.

Лезут, не лезут – это не его ума проблемы, Норманн направился к летней кухне: режим питания должен соблюдаться при любых условиях, включая боевые.

– Ну и горазд же ты спать, – Нина Михайловна бесцеремонно стянула с Норманна одеяло, – мы всю ночь воевали, а ты дрых без задних ног.

– У вас своя война, а у меня своя, – недовольно ответил женщине – он не любил чужаков у своей кровати и не терпел бесцеремонности.

– Портал открылся, твои итальянцы уже в полной готовности к переходу, – словно змей-искуситель, прошептала Нина Михайловна.