Текст книги "Быстринка"

Автор книги: Дмитрий Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Наконец, я стираю эту черную гадину и кладу в считыватель вкладыш с копией моей системы. Когда в экране появляется родная Белоблузая Быстринка, мне, как отдельному чиновнику, хочется залезть прямо в экран, протиснуться мимо строчек с фамилиями и обнять мою дорогую дурочку, но я сдерживаюсь и прошу тесты. Сердце готово выскочить из груди, в ушах шум. Пока Быстринка кланяется, показывая на схемах, какие блоки и службы работают нормально, и перечисляет, что она умеет делать, я вытираю пот, который здесь не капает, а собирается в большие капли, и оглядываюсь по сторонам. Шум, от которого можно оглохнуть, – это хохот множества глоток: ширма давно убрана и мое сражение с Быстринкой наблюдает вся детвора, и взрослые тоже; использован почти весь обьем, так что я вижу полусферу из голов. А вдруг они подумают, что у нас так и принято разговаривать с женщинами? Впрочем, Быстринка – не женщина... Похоже, Фрея обеспечила синхронный перевод моих ругательств. Я чувствую себя победителем, но почему-то опять краснею...

Фрея просит прощенья: она, как педагог, должна была использовать случай для наглядной демонстрации. Бедность и слабое здоровье не позволяют ей вывезти учеников на экскурсию в нашу страну, поэтому приходится внимательно слушать то, что говорят гости. Лагранжу кажется, что мне пора сделать перерыв, и они приглашают меня покушать. Заодно мне удается бесплатно искупаться. Я собирался вернуться к Быстринке. Фрея провожает меня, но не в школу, а в оранжерею, где всеми мыслимыми (и, как я до этого считал, немыслимыми) способами "смягчает для меня здешний пещерный быт". Фрее помогают ее ученицы, так что я несколько раз теряю сознание.

Конец нашим играм кладет огромный волосатый мужик. Он врач, его зовут Вагус. Ему Клара наябедничала. Вагус обругал Фрею русскими словами, которые я имел неосторожность употребить по отношению к Быстринке, и уволок меня в гостиницу. Здесь прохладнее, Вагус одевает некое подобие костюма не то из марли, не то из бумаги. Мне становится зябко, и я надеваю все, что у меня есть. Вагус задвигает меня решеточкой в спальной нише и начинает расспрашивать о здоровье, жизни, работе. Плохо понимая, что со мной творится, я сыплю цитатами из инструкции по общению форма 77713 и даже не могу развести руками, когда Вагус недоверчиво ухмыляется. Его наивные вопросы постепенно выходят из области, предусмотренной инструкцией; Вагус, почувствовав брешь, оживляется. Чтобы не запутаться в противоречиях, перевожу разговор на SR . Вагус старожил, ему есть, что рассказать. Иногда я прошу его говорить медленнее, но это мало помогает.

Станцию SR строили для ремонта спутников. Собственно станции не было, только ходовая рубка, двигатель и ангар. Еще собирали крупные установки, которые доставлялись по частям. Ангар не был расчитан на давления порядка атмосферного, защищал только от холода и жары, работали в скафандрах. Когда Гелиограф столкнулся с каким-то мусором (слышали про эту катастрофу?), жилой отсек уцелел, но шлюзовая камера отсутствовала. Жилой отсек поймали, заключили в ангар, но толку от этого было мало: скафандры были снаружи, а люди внутри. Вайлд выпустил в ангар почти весь кислород, и ангар не лопнул. Солнечникам сказали, чтобы открывали люк, а они боялись: видели в иллюминаторы людей в скафандрах. Тогда Вайлд вышел к обломку в трико и, задыхаясь, стал плевать в иллюминатор. Солнечники обиделись и вышли. Крут и остальные притаились, чтобы их из обломка не видели, они тут же всех в шлюз покидали, спасли. А Вайлд запомнил, что в Малый ангар можно выходить без скафандра... Большого тогда на было...

Началась кампания по борьбе с мусором. Из мусора же собирали дополнительные помещения для SR , здесь организовали монтажный практикум для молодых пилотов. Раз в год весь персонал превращался в педагогов. Когда Совещание по Освоению признало монтажную практику факультативной дисциплиной, демонстрационный зал с огромными иллюминаторами превратили в оранжерею. Для работы в оранжерее Крут запросил женский персонал, рекомендовал Клару и Фриду. В Центре обрадовались, что SR будет легче снабжать, какое-то время так и было. Потом Клара родила Фрею. Хоть Клара и отказалась вернуться на Землю, Круту пришлось выписать Виолету. Места хватало... За три года родилось еще четверо детей... Нет, с антибеби ничего не происходит, скорее, с психикой... Крут предписывал анти-беби специальным приказом. Его пришлось отменить, он все равно нарушался... Медкомиссия признала двух-трех-летних крошек, которых мамы привозили на Землю, неполноценными: вестибулярный аппарат, вены, рефлексы и прочее. Круту была предписана своевременная эвакуация беременных. Виолету насильно отправили, она чуть с ума не сошла, с огромным трудом вернулась... Узнав, что возвращаться будет трудно, женщины отказывались покидать станцию...

Опять вошли в моду летающие форты. Правительства малых стран – от королевства Умбу-Юмбу до республики Каннибас – стремились иметь убежище вне земли, хотя бы для военного командования и членов правительства. Круту предложили эвакуировать всех женщин и детей, ликвидировать оранжерею, доукомплектовать персонал молодыми специалистами по выбору с тем, чтобы в несколько раз увеличить выпуск фортов. Ознакомившись с программой, Крут заявил, что собирается выполнить ее прежним составом. Газеты и телевидение ругали Крута, что он калечит и развращает малолетних, заставляет работать беременных и т.п., особенно надрывался "Красный Крест". Центр снял Крута с должности "за злостное нарушение санитарных норм и невыполнение приказов". Капитаном назначили пилота с Ориона, его звали Флек. Флек сказал, что принимает SR при условии, что ему разрешат использовать хотя бы стерилизованных женщин. В Центре пошли навстречу. Когда Флек прибыл на военном транспортнике, он предложил женщинам либо покинуть станцию вместе с детьми, либо подвергнуться стерилизации. Фрея, тогда еще пятилетняя девочка, предложила Флеку первому подать пример. Флек обиделся и ушел на транспортник проверить порядок выгрузки. Крут дождался, когда погрузят топливо и продовольствие, а затем отстыковался, оставив шлюзовую камеру вместе с дежурившей там охраной у транспортника. Оказалось, транспортнику подставили для стыковки не собственно SR, а только что оконченный форт. Крут поставил ультимамум: либо мы сами по себе, заключаем контракты, либо вы нас уничтожаете, но тогда вам придется платить неустойку республике Каннибас и прочим. От Крута отстали, когда он пообещал, что станция исчезнет с политической сцены: никаких заявлений, пресс-конференций, экскурсий.

Была борьба за выживание. Програма была расчитана на 30 человек, а выполняли ее семеро. Правда, потом уже дети помогали. Удалось подобрать давление, при котором еще почему-то не лопался ангар, но уже не вскипала в сосудах кровь. Дышать было трудно, но работа ускорилась. Тогда даже на Орионе не могли монтировать громоздкие конструкции без скафандров... Конечно, несчастные случаи, болезни... Виолета и Килгор погибли... Хронг и Лагранж уже не могут в ангаре работать, да и старина Вагус сдавать стал... Но теперь, вроде, дело идет... Большой ангар построили, школу, библиотеку... Фрею на Землю учиться отправили. Шесть лет маялась, окончила с отличием, преподает... Оранжерею расширили, есть, где детям поиграть... На молодых надежда... Если не перессорятся, конечно...

Пищит телефон. Лагранж спрашивает меня о самочувствии и говорит, что уже кино на Быстринке крутили. Работает, говорит, только скорость увеличить не удается, по паспорту вдвое можно. Ясно, не удается, я сам блокирвку ставил... Лагранж спрашивает, у меня ли Вагус, но Вагуса уже нет, он исчез, едва услышал свое имя... Передо мной на залитой солнцем лужайке стоит хрустальный дворец...

Проснувшись, я долго не могу открыть глаза. Правильно ли я себя вел? Что я еще мог сделать? Привести быстродействие в соответствие с паспортными данными я не могу. Понимая, что это будет ловля блох, я все-таки сажусь и раскладываю бумаги. Можно бороться за какие-то проценты...

Я отодвигаю шторку и смотрю в иллюминатор. На Земле много облаков, и я никак не могу узнать материк, висящий надо мной... То есть плывущий подо мной... Если бы спрыгнуть отсюда, убежать... Впрочем, это, кажется, океан... Я оглядываюсь и вижу ведьму в купальнике. Клара смущена.

– Я пришла вас будить... Так Вагус сказал... Вы работали?

– Я уже перестал...

– Я вам помешала...

– Я не работал, когда вы пришли.

– Десять часов назад... Я привела Вагуса... Но это было опасно!.. И не только для вас. Вы знаете, какое кино крутили дети, как только вы починили компьютер?.. Игры обезьян в питомнике! Это им Фрея подсунула. Сумасшедшая девчонка! А кто не досмотрел сразу, помчался за вами в оранжерею.

– И что случилось?

– Ничего на этот раз. Бог миловал.

– Вы же говорили, что у вас так принято...

– Все имеет свои пределы. У Розы, например, кровь плохо свертывается... И потом, я ведь родилась на Земле, а не в этом... Содоме!

– Как вы вчера обьяснили, я понял, что в рай попал. Работа близко, с любимым встречаться – от людей не надо прятаться.

– Вонь, грязь везде.

– Все под боком, по магазинам не ходить... В оранжерее загорать можно.

– Иллюминаторы из свинцового стекла...

– Но вы же можете вернуться на Землю.

– Я и так каждый год возвращаюсь. Даже дочку брала, так та еле ходить научилась.

– Но ведь научилась?

– Кому она нужна, калека?

– Фрея?

– Конечно! Это она здесь хорошо смотрится... Так и умрет в нашем гробу.

– Но вы-то можете вернуться?

– Я не брошу любимых людей.

– А они не уедут?

– На Земле мне не дадут любить их... всех.

– Я думал, это относится только к нашей стране.

– Крут не может вернуться. Я не брошу его после того, что он сделал для Фреи и Конрада... Здесь мы хотя бы делаем, что хотим.

– Но почему вы не рады свободе?

– В тюрьму хоть воздух с воли доходит. Меня однажды от вони прямо в скафандре вырвало.

– Откуда в скафандре вонь?

– Ну, из-за Вагуса еще. У нас тела Виолеты и Килгора заморожены, тканевый фонд... Так он, оказывается, по кусочку отрезал и мне в еду добавлял, когда я Конрада носила. Круту тогда как раз в кредитах отказали, а Вагус вбил себе в голову, что мне обязательно нужен животный белок... Мало нам людоедов из развивающихся стран... Мясник!..

– Клара, Вагус о вас в таком тоне не говорил.

– Конечно. Он только про себя всегда говорит. И про Вайлда тоже. Мы с Вайлдом, мы с Вайлдом...

– Мне он рассказал только, как Вайлд в иллюминатор плевал, чтобы солнечников из обломка спасти.

– Они оба плевали, но Вайлд в трико был, а Вагус только забрало у скафандра открыл, плюнул и опять закрыл, но там уже отпирали... А потом всех, кто оттуда показывался, стал в тамбур закидывать... будто трупы!.. И Вайлда тоже...

Далее следует поток незнакомых слов.

– Клара, я вас не понимаю.

– Извините. Вы знаете, какая основная работа в оранжереях? Приготовление и закладка компоста. Само ничего не растет. И для этого Крут с Вайлдом выписывали женщин!.. А Вагус только потом зайдет пробу на патогенность взять и дезодоратором попрыскать...

– Клара, вы пришли, чтобы извиниться за себя и обругать ваших друзей?..

– Я больше не буду. Меня Фрея из себя вывела. Достала на Орионе это дурацкое кино и теперь с учениками разучивает. Сейчас из ангара кислород откачивают, все по оранжерее шатаются, а они разучивают.

– Это плохо?

– Мы работали, как проклятые, чтобы Фрея могла вернуться на "волшебную гору", где она не урод, а верх совершенства...

– Нет, это вы – верх совершенства!..

– Я вам все еще нравлюсь?..

– Конечно, моя девочка!

Она действительно розовеет и чудесным образом превращается в аппетитнейшую пышку...

– Вы скоро уедете...

– Я не знаю, когда транспорт.

– Крут уже комиссию пригласил. Через 32 часа будут. Проверят, банкет и все.

– Меньше двух суток...

– Вы еще не все сделали?..

– Быстринка не обеспечивает паспортного быстродействия.

– Она даже кино показывает.

– Да, но скорость...

– Фрея обойдется. В конце концов, ей нужны только учебные фильмы.

– Честь фирмы...

– Вы прекрасно продемонстрировали, когда воевали с той бабой в черном.

– Она не человек, а система. Даже не она, а оно.

– Извините... Я слышала, для сотрудников ваших стран требуется какая-то бумага. Я могу помочь вам ее составить...

– Отзыв о работе...

– Сейчас напишем!

– У меня есть бланк... А еще "информационный листок"...

Довольно скоро нам пришлось пойти в библиотеку, Клара не может ответить на большинство вопросов. И подписи нужны. Нам на помощь приходит Лагранж, потом еще Фрея. Все заполнили и даже прихлопнули печатью. Фрея спрашивает про лекцию. Вспоминаю: "Всемерно оказывать содействие дальнейшему распространению пролетарского мирозвоззрения, пропагандировать новейшие достижения...". Прошу часов 10 на подготовку. Нашел в библиотеке сборник "The USSR in the development. – Moscow, Politizdat" и еще такой ерунды. Хотел цифры привести про миллионы и миллиарды всего-всего-всего, древние показатели с нонешними сравнить, чтобы стало ясно, что в последние годы скорость увеличения темпов роста ускорения научно-технического прогресса особенно подскочила. Выписки сделал. Хочу сравнить с буржуями, нашел "The crash of the imperialism – Moscow, Politizdat". Тоже выписал, сравнил. Проверяю знак "Copyright" – не подделка. М-да... Не буду цифры приводить. Подготовил список фраз, чтобы не запинаться. Время осталось, стал журналы с картинками смотреть. Решил, что позы кажутся нарочитыми из-за статичности. Хронг нашел мне кино на эту же тему; конечно, живее. Фрея впорхнула, сказала, что у обезьян все гораздо естественнее. Показала кино, которое Клару из себя вывело. По-моему, ничего особенного. Просто дети животных не видали...

Приходим на урок. Фрея обьясняет, что, поскольку она ничего путного про Россию не знает, пусть я расскажу. Педагогу так в некомпетентности признаваться! Но виду не подаю, вспомнил, как учитель военного дела говорил:"Запишите: прямой угол – сто градусов". И стоял насмерть. А на следующий день согласился: "Да, я ошибся. 90о. А 100о – запишите пожалуйста – это температура кипения воды".

Начал с истории. Раньше была эксплуатация, а теперь – всеобщее равенство. Строим новое общество; крепим военную мощь, чтобы дать отпор; боремся за мир, преобразуем природу, ставим ее на службу человеку. Досрочно перевыполняем планы, делаем экономику все более экономной, а демократию все более социалистической. Хотел еще сказать, что мы – как маяк для других стран, но застеснялся как-то, да и кончать пора.

– А когда вы всю природу преобразуете, кислород и воду тоже станете получать в оранжереях с замкнутым циклом?

– Нет, мы природу совершенствуем, чтобы питьевой воды хватало. А кислорода в атмосфере еще надолго хватит.

– Правда ли, что у вас сохранились целые озера питьевой воды?..

– Конечно. Но на всякий случай состояние воды контролируют: снимают масляную пленку, осаждают, аэрируют, отстаивают, связывают органические примеси, фильтруют, хлорируют и только потом – в водопровод. Сейчас установлено, что от хлора разрушаются зубы, так что хлор будут заменять фтором, хоть это и дороже. У нас во всем – забота о человеке.

– Зачем вы план перевыполняете? Вот если нам досрочно горючее или монтажные блоки поставят – где для них место искать?

– На Земле обычно достаточно места и можно построить склад.

– То есть перевыполнение должно планироваться заранее?

– Обычно склад уже есть и перевыполнение приближает нас к всеобщему изобилию. Конечно, борьба за перевыполнение начинается задолго до срока.

– С кем приходится бороться? С теми, кто не хочет всеобщего изобилия?

– Я перепутал слова... Я имел в виду работу, чтобы перевыполнить план.

– Как вам удается складировать такие вещи, как сверхплановую электроэнергию, о которой вы говорили? Или тоннокилометры перевозок?

– Перевыполнение означает, что какие-то дополнительные потребности будут удовлетворены. Большее количество людей смогут достать билет и поехать на отдых. Кому-то достанется дефицитный товар.

Фрея обьясняет: В их стране отдых гарантирован каждому. Во-всяком случае, право на отдых. Поэтому надо перевыполнять план.

– Означает ли это, что дефицит планируется?

– Потребности обычно развиваются быстрее, чем возможности. Но это противоречие и является источником развития общества.

– Чем больше несоответствие спроса и предложения, тем быстрее развивается общество?

– Я не это имел в виду... Нужен какой-то стимул...

– Какие товары дефицитны?

Говорю про все более полное удовлетворение потребностей. Признаюсь что в принципе дефицитным может оказаться любой предмет, особенно продукты питания; но обычно очередь за импортными товарами и у автозаправочных станций. Подчеркиваю, что трудности с горючим в других странах начались раньше, чем в нашей. А вообще-то продуктов хватает, и всегда можно успеть в магазин, пока товар есть. Во всем виноват ажиотажный спрос. Еще сдуру упомянул очередь на жилую площадь и в детский сад.

– Почему у вас измеряют жилую площадь, а не полезный обьем?

– Такова специфика жизни на Земле. Конечно, желательно, чтобы расстояние от пола до потолка было больше человеческого роста. Поэтому квартиры с высокими потолками особенно дефицитны.

– Расскажите про очередь в детский сад. Дети одни стоят или с родителями?

Приходится уточнять. В очереди на жилую площадь стоят годами. Так же и в детский сад. Не надо думать, что у запертых дверей детского сада стоит вереница детей. Пусть кому-то надо устроить ребенка в детский сад. Он оформляет на работе ходатайство и пишет заявление. Когда заявление принято, он только иногда приходит и узнает, не подошла ли очередь. Так же и с жилой площадью. Если в семье меньше пяти квадратных метров жилой площади на человека, можно пытаться встать на очередь. Например, заключается брак и один из супругов прописывает другого у себя, или рождается ребенок – можно писать заявление и начинать оформлять документы, а когда заявление примут просто ждать. Придет время, и супруги получат новую квартиру.

– И для этого вступают в брак? Чтобы встать на очередь и иметь надежду получить новую квартиру?

– Не только для этого. Это обычай, обряд. Чтобы было ясно, кого записать отцом, если родится ребенок. И потом, брак нужен, чтобы защитить права женщины в случае развода.

– А незамужняя женщина имеет право поменять мужчину?

– Конечно. Но брак помогает установить справедливость в этом случае. Если женщина разводится с мужем и у нее ребенок, бывший муж будет платить пособие, "алименты", чтобы женщина могла прокормить себя и ребенка.

– То есть брак заключают, когда партнеры не доверяют друг другу?

– Бывают ошибки.

– Но разве у вас женщины не работают?

– Женщина с ребенком не может работать в полную силу, особенно, если еще не подошла очередь в детский сад.

– Но ведь у вас почти все бесплатное – воздух, вода. Наверное, женщине достаточно несколько часов в неделю работать.

– Мы к этому стремимся, но это, так сказать, в светлом будущем.

– Таким образом, ваше общество является обществом светлого будущего? это уже Лагранж встревает, чтобы хоть как-то подытожить.

– Конечно, у нас все подчинено светлому будущему.

Я уже исчерпал все заготовки. К счастью, вопросы увяли; Фрея благодарит меня за помощь и предлагает покушать. Клара и Фрея обсуждают мой доклад. По-моему, они ничего не поняли. С таким же успехом я мог бы рассказать, что мы ездим на динозаврах, а на обед глотаем сабли...

Когда я достаточно подкрепился, Клара ведет меня на экскурсию. Я уже мало что понимаю и думаю только о том, как бы не растерять мои бумажки. Под конец Клара дарит мне нашлепки в мочку уха, вроде сережек. Уши она мне в первый же день, оказывается, продырявила, и уже можно вставлять. Каждая нашлепка пополам разнимается, каждая половинка – и приемник, и передатчик. Я должен всем членам моей семьи по половинке в ухо вставить, и мы на волне SR за километры переговариваться сможем.

– А мы вам не помешаем?

– Нет, передатчики же слабые. Разве что мы – вам. Но это даже хорошо, я иногда вам привет слать буду. А чтобы ваша жена не обижалась, я ей подарю вот это (купальник из четырех кружевных треугольничков). Она примерно моей комплекции, не так ли?

Еще Клара пожалела, что я праздник не увижу: как работу сдадут, в Большом ангаре игры устраивают. Пыталась сперва словами обьяснить, потом запись показала. Раскрашенные люди играют в салочки, разыгрывают пантомимы и ловят друг друга огромным сачком. Кино мне понравилось; Клара записала его на мой вкладыш. Там еще осталось место и я добавил те записи, которые мы смотрели вместе с Фреей...

В гостиницу набилось народу. Крут и Вайлд, напялив мешковатые костюмы, говорили с представителями компании, заказавшей только что оконченный причал. Я понял только, что работа принята и белозубый здоровяк поздравляет всех с успешным окончанием сборки. Я был лишним. Закрылся в каюте и доел остатки шоколада. Вышел только к отправлению. Приземлились нормально.

Билет зарегистрировал так, чтобы улететь через три часа, я решил, что больше все равно без еды не протяну. По Эксплотауну погулял. Очень хотелось зайти если не в кафе, то хоть в продуктовый магазин и чего-нибудь сьесть, но я сдержался и купил джинсы, спортивные тапочки, пеструю кофту, майку с игривым рисунком, часы с калькулятором, несколько ручек, журнал мод, журнал для мужчин, газету и карандаш. На моем жетоне не осталось ни цента и я поплелся на посадку. Еле дошел.

В самолете дали бутербродик и рюмку минеральной воды, только желудок раздразнили. Я сообразил, что тапочки надо обуть, чтобы не подумали, будто на продажу везу. Часы на руку одел. Подумал, и напялил и майку, и кофточку. Надо бы еще джинсы одеть, но сил уже нет. Как вышел из самолета, в грязноватую лужицу на сантиметр зашел, чтобы тапочки новыми не казались. На таможне спросили, в каком формате на вкладышах записи (а я еще зачем-то "черную" версию Быстринки как трофей вез) и "сережки" снять попросили. Подарки Клары, журналы и газету конфисковали, вкладыши, как я потом обнаружил, затерли. Еще хотели джинсы отнять, мне нечем было платить пошлину, но потом пожалели. Просили только на работу зайти, сегодня же, я в пятом отделе кому-то срочно нужен.

Еще проблема встала: денег ни копейки. Имелось в виду, что, когда я жетон сдавать буду, мне остатки валюты обратно в наши деньги переведут. Пришлось "зайцем" ехать. Дома выжрал все, что было, выгреб из старых штанов монеты и в пятый отдел потащился. Там две тетки стали расспрашивать, просят при них, тут же, письменный отчет составить, пока, дескать, я не забыл. Часть бумажек, к счастью, у них останется, а остальные надо опять подписывать в агенстве по охране гражданских прав, регистрировать в обществе интернациональной дружбы и по институту бегать оформлять; но это я завтра делать буду, сегодня я еще в командировке. Отчет теткам не понравился, мало. Стали вопросы задавать и требуют, чтобы я ответ записывал. Я отказался, устал, дескать, тогда они сами писать стали. Форменный допрос! Руки у них трясутся, глаза горят: подробнее, подробнее! Меня шатает, есть опять захотелось, вот-вот сознание потеряю, а они кричат над ухом: Вы что, не слышите?! – а я молчу... Обтерли мне лицо мокрым потенцем и прочли лекцию, что моим домашним и сослуживцам рассказывать. Вышел какой-то изжеванный. Меня уже не радовали ни часы на руке жены, ни кофточка на дочке (постирали – села, смотрится изумительно). Тапочки и майка сыну впору оказались. К ним в комплект пришлось и джинсы отдать. И замечательные ручки всем раздал, а себе даже две оставил...

Через пару дней я представил, что Клара будет передавать мне нежные слова, а "сережки" будут в ушах какого-нибудь ответственного сотрудника, и сразу отправил Кларе письмо, в котором по возможности мягко все обьяснил; потом еще одно. Вскоре мне пришлось уйти с прежней работы и сменить адрес, так что ответа я не получил...