Текст книги "Драконослов 2: Mostly English (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Кутейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Меня занимали исключительно прикладные вопросы, можно даже сказать меркантильные: как скоро Виль и Кэт отдохнут достаточно, чтобы повторить полёт, и что у нас с ужином и ночлегом. Поскольку с первым пунктом я помочь ничем не мог, пришлось заняться вторым. Куросакура была немедленно отправлена за дровами и, по возможности, на охоту, но с наказом далеко не уходить и соблюдать осторожность, сам же я полез в телегу за необходимым барахлом и припасами.

К возвращению Ку-тян с охапкой сухих веток и парой брёвнышек посолиднее я уже поставил палатку, а Виль с Кэт успели немного отдохнуть. Виль занялась хозяйством, а Кэт снова потащила Куросакуру в лес охотится – мол, припасы, у нас, конечно, есть, но лучше бы их поберечь, ведь неизвестно, как долго продлится наш поход и какие земли встретятся по дороге. С целью похода вообще было грустно: Виль, похоже, хотела убежать минимум на противоположную сторону планеты, Кэтлин была вполне довольна уже пройденным расстоянием, Куросакуре было всё равно, а мне хотелось добраться до моря – люблю купаться, и очень надеюсь, что море будет тёплым и без всяких “милых” сюрпризов.

Охотницы вернулись с добычей, притащив освежёванную и выпотрошенную тушу кого-то копытного, не то косули, не то оленя – не силён я в этих материях, мне бы что-нибудь электронное или, на худой конец, просто техническое… После ужина, когда все, сытые и довольные, развалились вокруг небольшого костерка, мы обсудили вопрос с дальнейшим полётом. Кэт себя чувствовала вполне удовлетворительно, а вот Виль заметно устала. В мастерской практически любой другр мог зарядить мотор буквально за час-полтора, и даже в наших походных условиях потребовалась бы максимум пара часов. Сложность была в том, что самому другр после этого хорошо бы отдохнуть ещё хотя бы часа два, а лучше – четыре. Вылет без дополнительной подпитки от Виль мы сочли неоправданным риском, да и что бы нам это дало? Три перелёта в день так и так сделать не получится, даже два под вопросом, по большому счёту, но и один перелёт вроде сегодняшнего, в шестьдесят километров – это заметно больше, чем мы смогли бы пройти по земле… Особенно с поправкой на гористую местность и неизбежные многочисленные обходы и возвращения, я уже не говорю о переправах.

Зарядить мотор Виль решила прямо сразу, даже толком не восстановив силы, сославшись на то, что за ночь с гарантией восстановит всё потраченное сейчас. При словах о ночи Кэт как-то подозрительно воодушевилась, а лицо её приняло необычно мечтательное выражение. Впрочем, к моему большому облегчению, всё обошлось: палатка у нас была только одна и довольно скромного размера (изначально Виль её вообще под себя одну брала, но что-нибудь более обширное не вписалось бы в наш лимит веса, и так пришлось пожертвовать чуть ли не половиной необходимого, я уже молчу о просто нужном), и места в ней хватило только чтобы спать не шевелясь, и даже с боку на бок ворочаться приходилось по очереди. Впрочем, выспаться нам это нисколько не помешало.

Утром ветер переменился, став попутным, что ничуть не облегчало взлёт. Кэт, которая вроде бы могла в небольших пределах ветром управлять, сослалась на слишком высокую скорость нашей “стрекозы”(*), мол, она не успеет развернуть ветер по мере нашего движения. Зато, видимо, за ночь обдумав и освоив опыт полёта, она смогла уменьшить наш вес чуть больше, чем вчера, а после моего прямого вопроса призналась, что за эти несколько дней стала сильнее в магии. Словом, откатив телегу к дальнему краю луга, мы разогнались по длинной дуге возле самой воды, частенько поднимая фонтан брызг, и всё-таки смогли оторваться. Пройдя вверх по течению достаточно далеко, чтобы подняться выше деревьев, мы вернулись на прежний курс, на запад, в сторону выбранной ориентиром одинокой скалы с плоской верхушкой. Пару раз мы, видимо, натыкались на термики(**) – аппарат потряхивало и ощутимо поднимало, но в целом полёт проходил спокойно, если не считать отсутствие в обозримом пространстве подходящих мест для посадки.

* – По-английски dragonfly (dragon = дракон, fly = муха или глагол летать), муха-дракон или дракон-летун. Поскольку в видении Кэт в роли дракона был именно мотодельтаплан, игра слов вполне прозрачна.

** – Восходящий поток тёплого воздуха, очень любим планеристами.

Время полёта уже перевалило за штатные сорок минут, и уж тем более прошли полчаса, на которые должно было хватать заряда после форсирования. Уже скала была совсем близко, а площадок так и не было. Виль по-прежнему продолжала поддерживать мотор, но если в ближайшие пять минут мы не найдём место – придётся садиться прямо на лес и молиться, чтобы полотнище крыла не порвалось слишком быстро и удержало нас от удара о грешную землю, пусть даже нам потом придётся как позорным белкам слезать вниз по деревьям – лишь бы все уцелели. Повторяя эту нехитрую мантру и продолжая выглядывать внизу что-нибудь хотя бы приблизительно ровное, мы продолжали двигаться к скале.

– Какая интересная скала… – Задумчиво проговорила Куросакура. – Верхушка как будто срезана.

Я посмотрел на скалу. С расстояния в полтора-два километра она действительно выглядела плоской, но я знал, насколько обманчивы горы.

– Если бы она действительно была хотя бы плоской, даже если и не гладкой, лучшего аэродрома и искать было бы не надо. – Грустно ответил я араманди. – Но я в эти сказки не верю.

– Она действительно очень ровная. – Несколько удивлённо повторила Куросакура. – Там есть несколько валунов и ям, но они все ближе к дальнему краю, а вся середина как будто даже чем-то вымощена.

– Кэт! Скала? – Немедленно спросил я у нашей предсказательницы.

– А разве мы не туда летим с самого начала? – Удивилась алефси. – Я думала, ты потому на неё и взял курс сразу, как взлетели.

– Тогда соберись, нам понадобится некоторый запас высоты… Или нет… – Довольно широкая полоса земли у подножия скалы – метров двести, наверное – была завалена чёрными камнями, и мы все почувствовали, как поток тёплого воздуха мягко, но решительно тащит нас вверх. – А может, даже наоборот…

Высоты хватило тютелька в тютельку – метров за пятьдесят до скалы мотор всё-таки встал, несмотря на все попытки Виль протянуть ещё хоть чуть, мы скользнули к площадке и решительно выжали трапецию от себя(*), едва под колёсами замелькал явно обработанный кем-то камень. Скорость и так была уже почти нелётная, и приземлились мы на удивление мягко.

* – чтобы задрать нос крыла и быстрее погасить скорость.

========== Глава 18, в которой герои отдыхают и оставляют загадку нерешённой. ==========

Видимо, когда-то скала была круглой, диаметром метров двести пятьдесят, но сейчас её западная часть, которую мы не видели, пока летели, была заметно разрушена. Края выглядели откровенно жутко – потрескавшиеся, с валяющимися там и сям валунами, и осознание трёхсотметровой бездны там, за краем, как-то ни разу не вдохновляло. Я и так-то высоты боюсь – когда просто опасаюсь, а порой, вот как сейчас, накатывает с такой силой, что даже по стремянке лезть страшно, не то что к обрыву подойти. В центре площадка была выложена двухметровыми квадратными плитами. Присмотревшись, я заподозрил, что плиты на самом деле просто нарисованы – кто-то прорезал узкие и не очень глубокие бороздки в монолитном камне – и хотел уже спросить Виль, но она сидела и смотрела на восток, видимо, прощаясь с домом, и я не стал её беспокоить.

Плиты были старые, явно вытертые ветром, но ещё можно было угадать, что по краю каждой когда-то шёл узор – тут и там сохранились отдельные следы, слишком плавные и правильные, чтобы быть шуткой природы. Кто – и, главное, как – забрался сюда и зачем проделал такой титанический труд – было совершенно неясно. Насколько я мог видеть, плиты образовывали практически правильный восьмиугольник, и были выровнены по сторонам света. На ближней ко мне прямой стороне я насчитал десять плит и двинулся к центру. Только пройдя почти половину пути и трижды споткнувшись, я заметил, что каждая следующая плита чуть выше предыдущей – на полсантиметра от силы, образуя эдакую ступенчатую микропирамиду. Потыкав в разных местах ножом, я решил, что бороздки между плитами тоже идут с небольшим уклоном – видимо, для стока воды… “Или не воды”, вдруг подумалось мне, когда я вспомнил индейские ступенчатые пирамиды и чем на их вершинах занимались жрецы майя. Всего я насчитал девять “ступеней”, считая верхнюю – получился квадрат восемнадцать на восемнадцать, и с каждого угла срезано по треугольнику со стороной в четыре плиты.

Центральная плита не была разделена бороздками, зато когда-то давно была покрыта гораздо более рельефным узором, чем остальные – во всяком случае, следов от него осталось заметно больше. А ещё он шёл не только по краю, но, похоже, покрывал плиту целиком. Нехорошие мысли про кровавые жертвы неведомым богам опять заворочались в глубине души, но я их старательно задвинул куда подальше: ни Виль, ни Кэт, ни Ку-тян – никто никогда ничего похожего в своих рассказах о мире не упоминал, так что есть надежда, что если жертвы и были, то остались в давно забытом прошлом. Аминь.

Чем больше я рассматривал центральную плиту, тем более знакомым мне казались остатки узора на ней, но я никак не мог сообразить, где же мог видеть что-то похожее. Я оглянулся на своих спутниц, но возле “Стрекозы” (пусть у мотодельты будет имя собственное – заслужила!) никого уже не было. Повертев головой, я обнаружил всех троих. Кэт стояла метрах в пяти от северного края плиточного восьмиугольника, вся вытянувшаяся и снова полупрозрачная. Ветер колыхал многочисленные лоскутки её неизменного маскировочного костюма, и казалось, что она вот-вот взлетит без всяких крыльев. Виль сидела возле восточной стороны, и от её фигуры разливались ощутимые даже отсюда спокойствие и гармония с миром. Куросакура, достав из ножен свои парные тесаки (после памятного нападения ледышек кузнецы другр специально сковали ей новую пару – по руке), очень медленно выполняла какие-то упражнения, насколько я смог разглядеть – с закрытыми глазами. Почему-то мне показалось, что тревожить их сейчас совершенно неуместно, и я вернулся к плитам центральной площадки. Я нутром чуял, что разгадка здесь, в центре, но никак не мог понять, что же именно меня так зацепило, и только шёпотом ругался на всех известных мне языках, пытаясь собрать остатки узора воедино. Очнулся я только около полудня, рывком, будто проснувшись, и с удивлением оглядел обведённый ножом узор на плите. С щелчком в моей голове сложилась мозаика: восемнадцать на восемнадцать – это триста двадцать четыре, минус четыре раза по десять плит с каждого угла – это двести восемьдесят четыре, и ещё четыре плиты в центре – итого, двести восемьдесят. Я достал из кармана колоду, выдернул первую попавшуюся карту и перевернул её. Узор на рубашке из линий четырёх цветов был очень похожим на тот, что на центральной плите – только чёрные линии были чуть толще и более угловатые. Старательно листая колоду, я обошёл двенадцать плит соседней ступени, наполовину подбирая, наполовину угадывая карты и скидывая на каждую плиту свою. Затем я обошёл вторую ступень и третью, вернулся на первую и поменял ошибочную карту. На выкладывание и перекладывание карт я убил почти час – под заинтересованными взглядами не вмешивавшихся спутниц, наконец-то оторвавшихся от своих занятий. Пару раз они давали советы, лучше меня опознав сильно затёртые родные слова.

Наконец, все карты лежали на своих местах – и мы были в этом уверены, ибо они соответствовали смысловым связям и правилам построения фраз. Но ничего не произошло.

Подумав, я поставил футляр колоды на центральную плиту. Снова ничего.

Ещё подумав, я встал на центральную плиту сам. Снова ничего, впрочем, учитывая, что я туда уже не раз заходил, пока выкладывал этот мегапасьянс – удивляться было нечему.

Ещё подумав, я уселся на центральную плиту и попытался помедитировать. С тем же результатом.

Видимо, оно работает не так.

Плюнув и от души выматерившись (вот ведь подстава: интереснейшая, блин, загадка и ни одной подсказки!), я собрал карты и вернулся к остальным.

– Не работает. Совсем не работает. Или оно и не должно работать, или оно должно работать не так, как я думаю, или чего-то не хватает. – Разочарованно пояснил я всем по очереди. – Вы как, отдохнули после перелёта? Я думаю, нет смысла сидеть на этой скале дольше необходимого – воды нет, еды нет, ни фига нет, одни руины… Разве что кто-нибудь найдёт потайной ход куда-нибудь внутрь, но что-то мне не верится.

– Хорошее место для инкубатора, вряд ли здесь будут какие-нибудь потайные ходы. – Уверенно заявила Куросакура, покосившись туда, где танцевала с мечами. – Энергии много и просто так не залезешь.

– Какого инкубатора? – Удивился я.

– Ну… – Замялась она. – Инкубатора… Для яиц…

– Ой, прости, пожалуйста! – Вдруг сообразил я, и уточнил без перевода. – Араманди – яйцекладущие?

– Ну да, только об этом обычно не говорят на людях.

– Ещё раз прости, я не знал. – Куросакура только отмахнулась, мол, не важно.

– Виль, а ты что скажешь? Нет здесь каких-нибудь ходов потайных?

– Да нет, сплошной камень, очень хороший монолит, в таком жильё рубить – одно удовольствие, режь его, как хочешь – не просядет, не растрескается. И да, энергии много. – Она махнула рукой на восток. – Прямо хоть мастерскую ставь. Я уже и сама отдохнула, и мотор сейчас за полчаса зарядим.

Кэт, видимо заскучав во время нашего разговора, вернулась к северному краю площадки и теперь медленно танцевала, не обращая на нас внимания. Танец её выглядел завораживающе: медленные шаги с поворотами, демонстрирующие поразительнейшую гибкость наклоны и плавные движения рук… Я представил всё то же самое, но без одежды… И немедленно постарался забыть – слишком уж уверенно порхал в её пальцах маленький кинжал, как будто что-то срезающий с кого-то невидимого.

На мой оклик Кэт среагировала не сразу, сначала довела до конца очередной фрагмент танца, срезав и отбросив в сторону ещё один лоскут одежды – и я его даже почти увидел – с невидимой фигуры в центре.

– Хорошее место силы. Очень спокойное. – Задумчиво произнесла она в ответ на мой незаданный вопрос. – Необычно.

Я покосился на запад, на разрушенный край скалы, обрывающийся куда-то вниз в каких-то десяти метрах от выложенного плитами участка. Следуя очевидной логике, там должно быть место силы воды – и тоже хорошее, я уверен, вот только проверять что-то не хотелось. Да и нет с нами никого из водного народа нерис, или найрисси, или нарисси… К счастью или к сожалению – уж не знаю, но нет.

– Если все отдохнули, давайте заряжаться и взлетать. Не думаю, что нам есть смысл сидеть здесь ещё… – Я тяжело вздохнул и снова оглядел плиты. Видимо, эта загадка так и останется неразгаданной – вряд ли у меня будет ещё одна возможность попасть сюда в обозримом будущем.

Комментарий к Глава 18, в которой герои отдыхают и оставляют загадку нерешённой.

Ну разумеется, это была не просто так скала… ;-)

========== Глава 19, в которой путешественников ждут приятные сюрпризы. ==========

Очередную площадку мы нашли всего лишь через двадцать пять минут лёта, но решили не жадничать, тем более что приземлились мы опять на берегу реки, где была вода и ещё оставалось прилично времени на вечернюю рыбалку. Мне в голову закралось страшное подозрение, что это та же самая река, на берегу которой мы уже приземлялись раньше, может быть, даже та же самая, что протекала возле домика Виль, и мы могли бы совершенно спокойно и без всякого риска неспешно отправиться по воде. Потом я вспомнил водопадик, над которым мы пролетели в самом начале, и “без риска” пришлось вычеркнуть. Затем я вспомнил отношение другр и араманди к воде, и “спокойно” отправилось вслед за “без риска”. Оставшееся “неспешно” на бонус не тянуло даже с учётом увеличенной грузоподъёмности потенциального плавсредства, и я решительно выбросил лишние мысли из головы.

Рыбалка оказалась на диво успешной, как и охота, так что пришлось потратить дополнительные силы на заготовку припасов впрок. Палатку ставили уже в темноте, уставшие и обожравшиеся, протопив импровизированную земляную печку, заложив рыбу и мясо печься до самого утра, и съев всё, что показалось неподходящим для заготовки.

С самого начала похода как-то так само собой сложилось, что Виль спала у левой от входа стенки палатки, Куросакура – у правой, я – возле Виль, а Кэт – между мной и Ку-тян. Моя единственная попытка изменить этот строй провалилась с треском, отвергнутая всеми тремя дамами: араманди в принципе не могла замёрзнуть в здешнем климате и в центре ей, видите ли, будет жарко, а Виль категорически отказалась спать рядом с Кэт… и вообще рядом с кем бы то ни было, кроме мужа. Обычно спали мы крепко, но обильная еда сыграла со мной дурную шутку, пришлось сходить “подышать свежим воздухом и посмотреть на Луну”. Вернувшись, я застал уже неоднократно виденную картину: Кэт, как плющ вокруг ветки, обвилась вокруг Виль, которая, хоть и крепко спала, явно такое положение дел одобряла, не то что днём. Тяжело вздохнув – не хватало только ещё одной вспышки эмоций с утра – я стал медленно просачиваться на своё место, и замер: разработанные колодой пальцы почувствовали очень-очень слабый ток магии между двух спящих молодых женщин.

Первым моим порывом было немедленно всех разбудить и выяснить, что происходит и кто виноват – и я уже даже присмотрел кандидатуру на эту роль – но потом понял, что это именно ровное течение магии, лишённое обязательных для заклятия структуры и дозированности. Мои собственные способности к магии по-прежнему ограничивались переводом, ни руны другр, ни вязь алефси, ни жесты араманди в моём исполнении не давали никакого эффекта, но чужую магию я чувствовал хорошо. Тщательно ощупав токи, я убедился, что это не просто течение, а взаимный обмен энергией между представителями противоположных стихий. Что любопытно, левой рукой эти токи почти не ощущались, а вот правой удалось разобраться во всех деталях, хотя днём, во время наших сильно сократившихся совместных занятий, мне было всё равно, какой рукой “ловить” магию. На всякий случай я тщательно проверил и Куросакуру, но рядом с ней ничего не обнаружил.

Когда я, закончив с неожиданным обследованием, всё-таки влез между женой и подчинённой, потоки магии ослабли до почти полной неощутимости, а они обе явно недовольно что-то пробурчали сквозь сон. Общеизвестный для местных факт: ведущая рука лучше справляется со сложными заклинаниями, а ведомая – с мощными и с простой передачей энергии. Кэт, как и я, была ярко выраженной правшой, Куросакура – переученной левшой, что для араманди не редкость, а вот Виль, как и все другр за редчайшим исключением, обеими руками владела одинаково хорошо, видимо, благодаря координации и “плану на секунду”. Немного поэкспериментировав, я просто сцепил руки обеих в кольцо, залез внутрь и быстро вырубился под довольное посапывание двух женщин. Этой ночью Кэт больше не пыталась обвиться вокруг Виль.

***

Утром, сразу после завтрака, я пристал ко всем троим с почти одинаковыми расспросами: как они себя чувствуют, не заметили ли чего-нибудь странного или нового, нет ли каких перемен в настроении или ещё чего. Моё подчёркнутое внимание заставило их серьёзно подумать над ответом.

– Как и обещало видение, я стала сильнее! – С несколько даже пугающим торжеством в голосе первой ответила Кэтлин. – Магическое наследие(*) слабо во мне, и ещё семь дней назад я уступала любому алефси из гильдий заклинателей. Сейчас же лишь старшие из них смогут противостоять мне на равных, а скоро не смогут и магистры!

* – по-английски – bloodline of magic, что точнее перевести как “(генетическая) линия наследования магических способностей”, но это слишком коряво.

Её неприкрытые негативные эмоции – злорадство, ненависть и жажда мести, ощутимые почти физически – заставили меня ещё раз задуматься над целесообразностью принятия её в команду, но пока без неё обойтись было крайне затруднительно. Следующей отозвалась Куросакура, мотнув головой и кратко уточнив “в норме, без изменений”.

Вильгельмина думала над ответом гораздо дольше других, по-моему, даже провела быстрое сканирование собственного организма, и ответила очень неуверенно:

– Здоровье в норме, но, кажется, мой магический резерв несколько подрос. Чтобы сказать однозначно – надо замерять…

– Это долго? – Уточнил я, и когда она задумчиво помотала головой, продолжил: – здесь хорошее место, можно задержаться, сколько нужно, заодно сделаем припасы – раз Кэт стала сильнее, значит, сможем больше увезти.

========== Глава 20, в которой герой поясняет очевидное на наглядном примере. ==========

Пока Виль чертила прямо на земле какие-то совершенно непонятные мне круги и символы, я повернулся к Кэт.

– Ты сказала, что магическое наследие у тебя слабое. А что сильное?

– Камуфляж и отвод глаз.

– А остальные как? – Спросил я уверенным тоном. Не думаю, что она станет прямо врать – видение не велело – но и доверять ей я не собирался.

– Управление растениями и иллюзии – средне, магическое наблюдение(*) и предвидение – слабо.

* – английский глагол to scry обозначает “смотреть в/через магический кристалл/шар”. Отдельный глагол только для этого!

– И, тем не менее, ты веришь своему предвидению и смогла меня найти? – Поднял бровь я. Что-то у меня не сходится “слабое предвидение” и такой результат.

– Я плохо могу управлять своими видениями, и стать шаманом в обозримом будущем мне не удастся. Но это не значит, что мои видения чем-то хуже любых других – наоборот, видения, которые пришли сами, гораздо чётче и точнее призванных специально. В конце концов, я же здесь! – С явной гордостью призналась она.

– Но из своего видения ты не узнала ни о моей жене, ни о Куросакуре… Интересно, о чём ещё ты не знаешь? И могло ли быть так, что твоё видение вызвано кем-то нарочно? Или вообще ложное?

– Ни один алефси не может создать такую иллюзию! И кому нужно вызывать столь сильное видение у другого алефси? – Голосом подчеркнула своё мнение Кэт.

– Тому, кто заранее знает, что покажет это видение. Тому, кто достаточно опытен и умён, чтобы предсказать последствия этого видения. Тому, кому мешала твоя гильдия… или те гильдии, которые стали слабее после уничтожения твоей – бывшие союзники или те, кого обвинят в происшедшем и подвинут с тёплых мест. Странно, что ты сама об этом не подумала. – У меня в голове начал складываться некоторый образ общества алефси, весьма похожий на описания жизни эльфов, попадавшиеся в родном мире – но только тёмных, хотя внешность Кэтлин… м-да.

Тем временем Виль как раз закончила свои замеры и смотрела на меня с некоторой растерянностью.

– Резерв стал больше почти вдвое, а мощность выросла на сорок процентов. Но откуда ты об этом узнал?

– Догадался! – Подмигнул я жене. И уже серьёзно спросил: – У тебя какой рукой обмен лучше идёт?

– Обеими, это для лекаря необходимо. – Так же серьёзно ответила Виль.

– Ага, тогда протяни одну руку. И ты, Кэт, тоже протяни руку – правую – ей навстречу. – С некоторым недоумением покосившись на меня, обе сделали как сказано. – А теперь ближе, ближе… Ничего не чувствуете?

По мере осторожного сближения непонимание на их лицах сменилось сначала скепсисом, а потом искренним удивлением.

– Вот-вот, и так каждую ночь! А может, и вообще с тех самых пор, как я принял клятву Кэтлин. Этой ночью обнаружил – буквально нащупал, когда спать ложился. Между вами идёт обмен энергией, который, как я понимаю, усиливает ваши магические способности. Не знаю, насколько велико моё участие в процессе… – Я медленно поднёс правую руку к почти сомкнувшимся рукам женщин, ощупывая текущую между ними энергию. – но, видимо, какое-то есть. Мне ещё в самую первую ночь показалось странным, что вы так быстро… нашли общий язык, скажем так, а теперь стало понятно. Немного.

Пока я излагал свои мысли, картина потока самую малость изменилась, и только глянув на насупленное лицо Кэт, я сообразил, в чём дело, и ехидно ухмыльнулся.

– Нет, Кэт, это работает наоборот: надо давать, а не брать. – И, посмотрев на её лицо, поспешно уточнил: – Осторожно!

Поздно. Всё же жадность алефси до личного могущества – это нечто! Поняв, что надо делать, она толкнула в сторону Виль едва ли не половину резерва. Виль не успела даже сообразить, как энергия выплеснулась из слишком тесного для такого объёма канала, и, как волна, ударившая в стену, отхлынула назад, далеко отбросив слишком лёгкую, как тот ёжик, Кэт.

– А-а-ы? – Невнятно спросила Кэт, сидя земле и хлопая глазами.

– Ы-вот! – В тон ответил я. – Не надо было торопиться! “Давать” – это не “нате, ужритесь”, это бережно и аккуратно, в гармонии с партнёром, а не каждый сам за себя. Боюсь, для тебя это будет непросто!

На самом деле, не так уж и сложно – пока она об этом не думала, у неё вполне себе получалось, но подсказывать я не стал: пусть помучается, ей полезно от избытка самоуверенности.