Текст книги "Обратная сторона любви (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Крамер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Глава 19
Для Северина начались долгие дни ожидания. Первые пару недель его посещал исключительно надзиратель и, оставляя поднос с едой на пороге, молча уходил. Омега ел, не чувствуя вкуса. Из его головы не выходила мысль о будущем наказании. Нужно было это предотвратить, но как?
Часто пленник сидел, прислушиваясь к себе, стараясь понять, есть ли беременность. Но узнать об этом наверняка было невозможно, и от этого становилось еще тревожнее. Но чаще омега мучился вопросом, как сбежать из плена. Точнее, эта мысль не выходила из его головы, ни днем, ни ночью. Тысячный раз парень осматривал помещение, но как бежать, он пока что не представлял. Окно было слишком маленьким и находилось под потолком, да и куда оно вело, было непонятно. Что касается двери, то ее вынести было невозможно, к тому же Северин понимал, что за ним круглосуточно следили.
В один из дней в комнату к омеге явилось несколько человек, включая Армана.
– Это Эндрю Келлер, твой доктор, – мафиози ехидно улыбнулся, – Он сейчас тебя обследует, и если твоя беременность подтвердится, он будет следить за твоим здоровьем весь срок.
– А что тут подтверждать? – мужчина улыбнулся, – Запах уже есть, разве вы не чувствуете? Так что можно вас поздравить.
– Спасибо, – мафиози сел на единственный стул и закинул ногу на ногу, – К сожалению, у Северина проблемы с психикой, так что вам придется несколько месяцев слушать тот бред, который он будет нести.
– Это не мое дело, моя задача – следить за его физическим здоровьем, а не психическим. Эндрю кивнул Северину, – Вас еще не тошнит? Как самочувствие?
Омега сжал зубы и отвернулся. Арман умел устроить фарс, глупый и жестокий.
– Видите, он не в себе, – усмехнулся мафиози, – Умом тронулся. Уже не знаю, что с ним делать...
– Зачем вы только, простите, его...
– Обрюхатил? – рассмеялся Арман, – Так я люблю его. Вот такого, он моя истинная пара...
Альфа не договорил. Северин, не выдержав издевки, бросился на мафиози с кулаками, однако Арман был готов к нападению и, воспользовавшись преимуществом в физической силе, вывернул парню руку, прижимая к кровати, – Доктор, можете идти. У него снова приступ...
Мужчина пожал плечами и вышел, решив, что задавать крупному мафиози неудобные вопросы не стоит. Тем более, что за ту сумму, которую ему заплатили, можно было даже признать, что Северин инопланетянин. Это понимали абсолютно все, включая самого пленника.
Дождавшись, когда омега успокоится, Арман выпустил ему руку и снова сел на место. Северин забился в угол кровати, отводя глаза в сторону.
– Зачем ты доктора выписал?
– А вдруг у тебя выкидыш будет? – совершенно серьезно произнес Арман.
– Спасибо за заботу.
– Ты точно умом тронулся, – усмехнулся альфа, – Я забочусь не о тебе, сученыш, а о себе. Чтобы не испортить себе удовольствие.
– Ты окончательно отупел на руководящей должности, если не понимаешь сарказма, – Северин скрипнул зубами, чувствуя, как внутри разгорается ненависть и обида.
– Может, я и отупел, но вот ты не поумнел точно. Ведешь себя на свои вечные шестнадцать.
Омега молча поднялся и начал расхаживать по комнате, когда мафиози позвонил по телефону и вызвал пару человек. Это были рабочие. Омега с удивлением глянул на Армана, взгляд которого стал доброжелательно-нейтральным. Между тем пришедшие начали прикручивать к стене какую-то панель, напоминающую телевизор. Северин не сразу понял, что это могло быть. Парень кивнул на панель, – Что это такое?
– Таймер.
– Что? – пленник повел плечами.
– Ну, чтобы ты знал, сколько тебе осталось. Он будет отсчитывать твое время, – Арман поднялся со стула, равнодушно глядя на омегу, – Очень хорошая конструкция. Крепкая. Так что, когда тебя начнут крыть истерики, разбить таймер ты не сможешь.
Когда рабочие всё сделали, Арман достал из кармана пульт и навел его на экран. На табло высветилась надпись: 7 месяцев, 19 дней, 6 часов, 43 минуты. И секундомер, работающий в обратную сторону. Северин, как завороженный, где-то полминуты смотрел на таймер.
– Он будет всегда работать?
– Конечно. Это называется соблюдение закона о доступе к информации, – Арман рассмеялся, – Чтобы ты не обижался, считая, что от тебя что-то скрывают. А то начнешь нервничать, и еще, чего доброго, это скажется на ребенке. Да, милый? – тон альфы был приторно ласковым, и, хотя мужчина говорил совершенно спокойно, омега заметил, что весь вид мафиози, включая суженные зрачки, выдают в нем крайнюю степень раздражения. Северин вернулся на кровать, молча. Не дождавшись от омеги какого-либо ответа, Арман направился к двери, – Удачного времяпровождения.
Доктор заходил к омеге раз в три дня, а Северин каждую минуту думал об одном: как сбежать, пока не поздно, пока он еще легок на подъем, пока не вырос живот. Единственным возможным вариантом он видел симуляцию какой-нибудь болезни, чтобы покинуть эту комнату, а там... Дальше омега планировал действовать по обстановке. Несколько раз пленник подумывал нейтрализовать доктора, открыть дверь и выбежать, однако он видел, что в коридоре всегда находилась парочка амбалов, готовых к подобному развитию событий.
Очередной раз оставшись в одиночестве, Северин обвел глазами комнату. Таймер показывал 7 месяцев и 4 дня. Время таяло. Омега прошелся по комнате, затем отправился в ванну, единственное место, где за ним не следила камера и были железные элементы, потому что даже посуда, из которой он ел, была пластмассовая и бумажная. Пленник начал прощупывать всё, пока не заметил, что из трубы выпирает небольшой заостренный штырек. Отодрать его было невозможно, зато дотянуться ртом проще простого. Недолго думая, Северин встал на четвереньки и начал царапать им десна, пока рот не наполнился кровью. Затем парень, пошатываясь, вернулся в комнату, и, сделав пару неуверенных шагов, рухнул на пол, повернув голову на бок. По подбородку и щеке потекла кровь.
Надсмотрщик среагировал мгновенно. Уже через полминуты он заскочил в комнату, забыв про дверь. Омега лежал, закатив глаза. Тихо чертыхаясь, мужчина встал на четвереньки, проверяя пульс. Руку омеги, вытаскивающую у него пистолет из-за пояса, надсмотрщик не увидел. Дальше был выстрел, и парень неуклюже завалился на пол, а Северин, сжимая в руке ствол, выскочил из комнаты, на ходу ориентируясь, куда бежать. На выстрел мгновенно среагировали головорезы Армана, но пленник уже мчался к окну, надеясь выскочить на улицу. Всё продолжалось несколько секунд. Видя очередного охранника, омега выпускал в него пулю, пока одним прыжком не оказался на подоконнике. Третий этаж. Внизу была полянка, дальше забор. Северин был готов разбить стекло и сигануть вниз, когда услышал одинокий выстрел и почувствовал горячую боль в спине. Омега тут же начал задыхаться, силы таяли. Держась за ручку окна, парень неуклюже завалился навзничь, падая в чьи-то руки.
Единственной мыслью, которая мелькнула в голове Северина, был вопрос, спровоцирует ли ранение выкидыш? Хотя, омега понимал, что независимо от этого, его всё равно убьют, рано или поздно. Потом была темнота, а вскоре он снова оказался в своей тюрьме.
Теперь Северин лежал целыми днями. Его комната, напоминающая камеру, стала похожей на больничную палату, благодаря капельницам и аппарату, который приводил в действие пробитое пулей легкое. Северин понимал, что ранение не слишком тяжелое, но когда он наберется сил, живот будет слишком большим.
К тому же, омега теперь не был один, к нему прикрепили «санитара» – молчаливого бету с квадратной челюстью и пустыми глазами. Однако пленнику уже было не до разговоров и не до побега. Он лежал, глядя в потолок, мучимый приступами токсикоза и постоянными болями в груди.
Иногда к нему приходил Арман.
Альфа был неприятно удивлен столь нахальной попыткой побега и убийством двух своих бойцов, а также ранением еще трех, однако мафиози посчитал, что отчитывать за это Северина, а, значит, показывать свою досаду, не стоит. Ему не хотелось льстить самолюбию омеги и доставлять ему столько радости.
Однако Северину было плевать, он бы и не заметил досады Армана. Пленник целыми днями безэмоционально смотрел на таймер, периодически проваливаясь в сон. И когда это происходило, омеге казалось, что часы на табло тикают, и Северин просыпался от этого, очередной раз понимая, что в комнате полнейшая тишина. Но стоило ему снова закрыть глаза, как тиканье возобновлялось, постепенно превращаясь в какую-то глупую надоедливую мелодию, из-за которой сон становился особенно тоскливым и тревожным, и парень снова просыпался. Северин понимал, что эту мелодию слышит только он, но это было последнее, что пугало омегу. Чтобы занять себя, он старался думать об Алане, надеясь, что тот уже давно спохватился и изо всех сил ищет своего непутевого подопечного.
И Алан действительно искал, но пока что безуспешно, с каждым днем переставая верить, что Северин еще жив. Агент понимал, что, скорее всего, омега попал в ловушку Армана, однако прямого подтверждения получить не удавалось. Люди мафиози категорически отрицали причастность своего шефа к исчезновению омеги, а это значило, что путем переговоров вернуть Северина навряд ли получится.
Алан страдал, чувствуя, что лишился самого близкого человека. Альфа скучал по своему сыну, проклиная себя, что не обучил его как надо, где-то не уследил, не подстраховал. И бесконечно злился на себя, за то, что очередной раз прикипел душой к человеку, и снова потерял его. Он ведь знал, что так выйдет, и всё равно пошел на это. Ради нескольких лет душевного тепла и остатка жизни в тоске и полном одиночестве.
Глава 20
Прошло четыре месяца. Омега постепенно выздоравливал, рана затягивалась, но лучше морально ему не становилось. Он начал подниматься с кровати, и, касаясь рукой набухшего живота, смотрел на таймер. Табло показывало, что жить парню оставалось два месяца и двадцать три дня. Но это нисколько не расстраивало. Северин обнаружил в себе полнейшую апатию, и теперь, даже когда приходил Арман, никакой реакции на его присутствие не было. Омега практически перестал что-то чувствовать и воспринимать, что сильно раздражало мафиози. Удовольствие от наказания уже не было никакого, но Арман не сдавался, продолжая, как надоедливая муха, периодически крутиться вокруг Северина, стараясь спровоцировать пленника хоть на какой-то выпад. Омега в ответ только забирался с ногами на постель и натягивал на себя одеяло, с абсолютно безмятежным и ничего не выражающим лицом.
– Ты скоро подохнешь, – с угрозой в голосе произнес Арман, и тут же осекся, встретив равнодушный взгляд Северина. Сжав зубы, мужчина поднялся, – Я думал, ты полюбишь хотя бы своего будущего ребенка. Но тебе никто не дорог. Ты даже сам себе не нужен...
– Мне нужен ты. Был, – Северин лег на бок, – А сейчас... Да, ты прав. Мне не нужен никто, а жду, когда подохну.
Арман молча вышел, уже раздумывая над тем, а не заработать ли на омеге? Его смерть уже не приносила никакой радости. Но мафиози не торопился с решением. Он ждал... И дождался.
Однажды утром надсмотрщик явился к альфе со следующей новостью: Северин всю ночь провел в слезах, чего в последние недели с ним не случалось. Не зная, с чем это связать, Арман послал к омеге доктора. Тот констатировал следующее: ничего особенного не произошло, просто ребенок в животе Северина начал толкаться.
Апатия пленника закончилась, омега почувствовал, что он не один, и выросший живот – это не просто некая «опухоль», а что внутри развивается маленький человек, которому не суждено родиться. И, осознав это, Северин почувствовал такое горе, какое не знал с момента гибели родителей. Не в состоянии успокоиться, он плакал несколько часов подряд от собственного бессилия.
Наутро Арман зашел к пленнику с торжествующим видом. Теперь можно было действовать на нервы омеге с гораздо большим успехом. Уставившись на живот, альфа усмехнулся.
– Осталось два месяца, ты уже придумал имя для ребенка?
Омега прижался к стене, бледнея.
– Ты конченый псих и мразь, и я тебя ненавижу. Я вообще не понимаю, как я тебя мог любить почти десять лет!
– Кто же тебе виноват... – Арман давно заметил одну интересную вещь. Его ненависть к Северину преобразилась в какое-то другое чувство, ему непонятное. С одной стороны, он был рад, что смог пробить апатию омеге, но в то же время что-то его беспокоило. Покопавшись в себе, альфа понял, что именно: досада, что парень больше его не любит. Хотя, за что Армана любить? Мафиози это всё прекрасно понимал, но, глядя, на озлобленное и похудевшее лицо Северина, становилось как-то неспокойно. И всё-таки, не желая признаваться себе в слабости, мафиози решил продолжить свою глупую и жестокую игру, – А имя придумать надо, ты подумай об этом.
Где-то через неделю Арман явился к омеге не с пустыми руками. Он принес маленький комбинезон, чепчик и пинетки, для новорожденных.
– Тебе подарок... – с издевкой в голосе произнес альфа, раскладывая вещи на стуле. Он специально заказал очень красивую, дорогую одежду, с оборочками, нежно-голубого цвета.
Северин почувствовал, что его мутит. Это было слишком жестоко, но омега, как мог, взял себя в руки. День изо дня Северин пытался смирить себя с гибелью своего не рожденного ребенка, и через какое-то время, усилием воли, он научился принимать эту мысль.
Альфа, видя очередную метаморфозу, снова напрягся.
– Тебе нравится?
Парень молчал, затем вдруг взял вещи и стал по очереди примерять их к своему животу. У Армана глаза на лоб полезли.
– Ты что, совсем больной?
– Но ты же это принес для Габриэля? – Северин уставился на альфу, замерев с ползунками в руках.
– Для кого? – переспросил мафиози, и тут же всё понял, – Ты всё-таки придумал имя ребенку? Зачем?
– Что значит, зачем? – омега опустил глаза на маленькие пинетки, пристально их рассматривая.
– Он не родится, и ты это знаешь.
– Но он же всё равно у меня есть. Пусть внутри, но есть... – Северин пожал плечами, – Мы умрем вместе. И, значит, на том свете у меня будет ребеночек, Габриэль...
– Ты его на том свете и одевать в эти пинетки будешь? – с сарказмом произнес Арман.
– Не знаю... – Северин поднял глаза на мафиози, – Они красивые, и я не мог не показать ему.
Арман поднялся и снова начал расхаживать по комнате, раздумывая над тем, что эта вера в загробную жизнь никак его не устраивает. Пленник снова был спокоен. И умеет же он находить психологические уловки! А мафиози хотелось отправить Северина на самое дно, увидеть в глазах отчаяние, морально убить, замучить...
Решение пришло самом собой. Видя, как пленник безмятежно рассматривает одежду для малыша, мафиози вытащил нож и повернулся к омеге.
– А я передумал тебя убивать. Я тебя лучше обменяю на брата. Вот только брюхатым ты от меня не уйдешь. Не заслужил ты такого счастья, – нож угрожающе сверкнул в руке Армана, и омега вскочил с кровати, роняя из рук чепчик и пинетки. Северина накрывала паника.
– Что ты собрался делать?!
– Я вырежу из тебя ребенка. Прямо сейчас, – Арман сделал шаг к омеге, который тут же кинулся к двери, пытаясь ее открыть. Но мафиози благоразумно запер ее, и теперь медленно приближался к Северину, который, повиснув на ручке и покрываясь холодным потом, безуспешно бил кулаком о дверь. Для пленника всё происходило как в дурном сне, как в дешевом фильме ужасов, но когда альфа схватил омегу за плечо и поставил перед собой, Северин перестал соображать окончательно. Как зверь, загнанный в ловушку, он затравленно смотрел на руку альфы, держащей в руках нож. Страха оказалось слишком много. Крик застыл в горле, и омега почувствовал, как земля уходит из-под ног.
Мафиози не успел коснуться ножом живота Северина, да и собирался ли? Этого он не знал и сам. Но когда омега начал падать, он подхватил его и перенес на кровать, решив, что если и надо вырезать ребенка, то всё-таки на живую. Мужчина позвонил доктору, который явился практически через минуту. Северин был без сознания.
– Бояться нечего, это обморок. Возможно, мальчик чего-то испугался, – доктор пощупал пульс, затем поднес к носу Северина нашатырь, от которого тот медленно открыл глаза, – Ничего страшного. Обычный обморок...
Мужчина повернулся к Арману, и тут увидел, как тот бледнеет.
– Что с ним? – альфа во все глаза смотрел на Северина, который лежал, широко улыбаясь, с абсолютно беззаботным видом. Доктор повернулся следом, и тут услышал тихий смешок. Омега сел на постель и, глядя куда-то в пустоту, начал что-то бормотать, не обращая внимания на присутствующих.
– Северин, – тихо позвал Арман, на что омега затих, как будто пытаясь понять источник звука, и, не поняв, снова продолжил шептать, на этот раз громче.
– Пушистик, кис-кис, – парень встал с постели, глядя в пол, – Ну куда ты? Кис-кис...
– Он кого тут ловит? – Арман чувствовал, что его голос стал каким-то немного надтреснувшим. Тело покрыл липкий пот.
– Вероятно, кошку, – доктор медленно подошел к Северину и коснулся его рукой. Омега тут же повернулся к мужчине и широко заулыбался, – Папа... А я только что с тренировки вернулся. Там был Арман, он такой необыкновенный... Только у меня ничего не получается...
Альфа растерянно посмотрел на доктора, на что тот пожал плечами.
– Умом тронулся, не понимает, где он и что происходит.
– И надолго? – мафиози почему-то старался не смотреть на Северина, сам не зная почему.
– Кто ж знает, я не психиатр. Может, на час, может, на всю жизнь.
Омега же вернулся на кровать, свернул простынь в комок и стал ее гладить, приговаривая.
– Пушистик, Пушистик...
Арман оказался не готов к такому. Он растерянно прошелся по комнате, держась рукой за лоб. Такое развитие событий не входило в его планы. Он ждал чего угодно, только не этого.
– Вам теперь за ним придется следить особенно тщательно, чтобы он случайно не повредил себе... – начал было доктор, но мафиози прервал его.
– Выйдите.
Доктор повиновался, и когда Арман остался наедине с Северином, то вытащил пистолет и навел его на омегу, прямо в голову. Однако пленник ничего не замечал, продолжая гладить невидимого кота. Альфа держал пистолет секунд пятнадцать, затем повернулся в сторону таймера и выстрелил. Табло мгновенно погасло, а Северин испуганно вскочил, выронив смятую простыню из рук.
– Пушистик... Это гроза, не бойся... Иди ко мне...
Арман опустил пистолет, в упор разглядывая омегу. Однако тот был в своем мире. Не пытаясь больше обратить на себя внимание, альфа вышел из комнаты. На душе было погано, хотелось напиться.
Глава 21
Арман исполнил свое желание тут же. Зайдя в кабинет, он достал бутылку виски и начал пить, не закусывая. Мафиози старался ни о чем не думать.
В таком виде его и застал Джастин. Осторожно зайдя в кабинет, он кивнул Арману.
– Что, опять из-за него? – помощник уже знал про сумасшествие Северина.
– Почему опять? – мрачно протянул мафиози, ставя наполовину пустую бутылку на стол.
– А разве не его ты вспоминал в день своей свадьбы?
– Его... – Арман перевел мутный взгляд на Джастина, – А ты что, в суицидники записался, что мне такие вещи говоришь сейчас?
– Нет, – помощник про себя усмехнулся. Мафиози неоднократно угрожал ему расправой, когда был раздражен, однако дальше слов дело не заходило.
– А что ты на меня так смотришь? – Арман снова сделал несколько глотков, – Вот что мне сейчас с ним делать? С ненормальным? Откуда я вообще мог знать, что он сойдет с ума?!
– Вы так над ним издевались, что что-то произойти должно было. Или выкидыш, или это...
– Он заслужил свое наказание... – прорычал альфа.
– Какое? Сумасшествие? – Джастин сел напротив шефа, – Я понимаю, если бы вы его убили, но довести до такого... Это слишком жестоко.
– Выйди отсюда! Оставь меня одного!
Чувствуя, что Арман сейчас точно его пристрелит, Джастин ретировался, а мафиози еще полночи просидел в обществе с бутылкой. В голову упрямо лезли мысли о Северине, отчего на душе становилось как-то липко. Арман уже жалел, что перегнул палку. Он понимал теперь, что омега на самом деле страдал от наказания мафиози, просто не показывал этого. Зато теперь... Ходит, Пушистика ловит, с родителями разговаривает. Счастливый.
Арман приходил к Северину ежедневно, однако изменений никаких не было. Омега жил в своем мире и, кажется, ему было там комфортно.
Через пару дней мафиози вызвал психиатра, но тот ничего утешительного не сообщил, заявив, что даже если омега и придет в себя, последствия душевной болезни будут преследовать его всю жизнь. Лекарств он никаких не давал, потому что омеге «в положении» их пить крайне опасно. Хотя, кое-какие мысли об этом у доктора всё же были. Психиатр задавал вопрос за вопросом, надеясь понять, что спровоцировало болезнь.
– Вы всю беременность его держали в этой комнате? – поинтересовался врач у Армана.
– Да... – мафиози скривился.
– Какой же вы садист. Это очень жестоко. Неудивительно, что он у вас спятил.
– Это еще не всё... – Арман пересилил себя, рассказывать незнакомому человеку о том, что происходит в этих стенах, очень не хотелось, – Я поставил ему таймер, который отсчитывал, когда Северин должен умереть. Я его планировал убить беременным.
Арман поднял глаза на доктора и тут увидел в его лице столько презрения, отвращения и ужаса, что невольно отвел взгляд.
– Что же вы сейчас его не убили? – психиатр постарался воздержаться вслух от оценок, понимая, кто перед ним.
– Не знаю...
– Простите, а кто отец будущего ребенка?
– Я, – тихо произнес Арман и поднялся, отвернувшись от доктора. Тот молчал, и это стало действовать на нервы мафиози.
– Так как лечить Северина?
– Никак. Это не лечится.
– Но вы сами говорили... – начал было Арман, но психиатр прервал его.
– Пускай он умрет и ничего не почувствует, нежели я его вылечу, а вы с ним расправитесь, когда он всё понимает, – доктор поднялся, – Мне противно с вами иметь дело, просто тошнотворно. Моя помощь скорее нужна вам, а не ему. Вы ненормальный. Убивать омегу на последних месяцах вместе с собственным нерожденным сыном? На такое способно только чудовище.
И, не дожидаясь ответа, психиатр направился к двери.
– Если хоть одна живая душа узнает, что происходит здесь...
– Не бойтесь, не узнает, – врач покачал головой, – Я дал вам расписку. Так что можете свои мерзости творить спокойно.
Арман приходил к Северину ежедневно. Он и сам не понимал, зачем это делает, потому что каждый раз омега в своих мыслях был где-то далеко от этой комнаты. Парень постоянно с кем-то разговаривал, и Арман стал замечать, что то, что казалось бессвязным бредом, на деле, просто куски жизни Северина, которые он снова переживает. Но прелесть ситуации была в том, что пленник говорил обо всем вслух, озвучивая и собственные мысли. Как-то раз мафиози позвонил надзиратель, сообщив, что у омеги истерика. Арман спустился в комнату к Северину.
Тот действительно плакал навзрыд и что-то стонал. Мафиози прислушался.
– Папа, зачем ты предал нас всех, куда мне идти теперь?! – сам того не понимая, Северин рвал в руках простыню и путался в ней, – Он убил вас всех... Убил... Куда мне идти?! Папа, куда мне идти?
Арман сидел рядом, глядя в пол. Мафиози понимал, что Северин сейчас переживает первые дни после гибели родителей и предательство самого альфы. Арман тогда и не думал, каково парню. А теперь мафиози даже чувствовал не то чтобы сочувствие. Досаду, на себя.
Хотелось уйти, не слушать всего этого, но тут пленник резко затих, как будто что-то вспоминая, а, может, прислушиваясь? Мафиози подошел к омеге и тихо позвал его, на что тот вдруг повернулся к Арману и процедил сквозь зубы.
– Истинных пар не существует! Тебе ясно?! Это всё ложь, глупая, идиотская ложь!
И, закутавшись в свою порванную простынь, омега опять расплакался. Арман стоял как оплеванный. Не зная, как быть, он вдруг сам от себя не ожидая, начал тихо шептать Северину ласковые слова, надеясь, что он успокоится. Однако это вызвало у парня только крики.
– Ты меня просто поимел! Из мести! – Северин снова обращался в пустоту, – Я ведь тебе доверился... Ты у меня первый был, а ты мне просто так жизнь испортил. Я теперь не верю вам всем...
Тихо чертыхнувшись, Арман выскочил за дверь, тщетно пытаясь понять, зачем он начал разговаривать с сумасшедшим, да и вообще зачем он к нему ежедневно ходит. Мафиози поймал себя на мысли, что желание убить Северина у него куда-то пропало. А вот близости он бы хотел. Иногда, глядя на бледный очерченный профиль омеги, он чувствовал, как ниже пояса становилось тяжело, но он не мог себе позволить даже прикоснуться к своему пленнику. А еще Арману было интересно слушать весь бред омеги, понимая, что это и не бред вовсе, а его воспоминания. Однажды альфа зашел к Северину и, пользуясь тем, что он молчал, погруженный в себя, тихо произнес.
– Нильс...
Лицо пленника тут же поменялось, стало рассеянным. Он стал ходить по комнате, затем остановился возле того места, где висело табло и стал долго смотреть в стену. Это продолжалось минут пятнадцать, так что Арман уже успел заскучать. Пока, наконец, он не услышал бормотание.
– Скремблер, о боже, черт... Скремблер...
Арман сосредоточился, вспоминая, что незадолго до взрыва действительно включил это устройство. Глядя вопросительно на Северина, мафиози прошептал.
– Ты убил Нильса.
– Нет! – Северин отвернулся от экрана. Его бледные губы дрожали, – Он включил скремблер, сигнал пропал, и бомба сработала автоматически. А я не хотел ее взрывать, пока там Нильс! Это было случайностью!
– Ты радовался, что Нильс умер.
– Нет, Алан, я не радовался... – омега замотал головой, а Арман, который уже из сумбурных монологов омеги понял, кем для него является Алан, продолжал слушать, – Я не хотел, чтобы Нильс умер. Но я не хотел признаваться, что я допустил ошибку. Он думает, что я ничтожество. Но я не виноват, что он включил скремблер.
Затем, схватившись за волосы, омега вернулся к кровати и, сев на нее, стал покачиваться вперед-назад, уже молча. Так, в своем сознании, Северин переживал еще раз свою жизнь, иногда воспроизводя до малейших подробностей те или иные сюжеты. А Арман сидел рядом и всё это слушал. Омега рассказывал всё подряд, не выбирая и не оценивая, он вспоминал своих любовников, смеялся вместе с Аланом, горевал о смерти родителей, о Нильсе, иногда просто о чем-то рассуждал, так, как будто имел перед собой невидимого собеседника.
Однажды мафиози взял Северина за руку и вывел из комнаты. Рядом с особняком был разбит красивый сад, и альфа посадил парня на скамью, перед которой цвела клумба с розами. Северин сразу понял, что находится не в привычной ему комнате, а в каком-то другом месте. Он смотрел то в одну, то в другую сторону, с тревогой в глазах. Тогда Арман сел рядом с ним и чуть приобнял, поглаживая. Это омегу как будто успокоило, и парень затих, снова отключившись, возвращаясь в свой мир.
Чувствуя, что пленник успокоился, мафиози тихонько коснулся губами его шеи, но Северин как будто ничего не чувствовал. Он не шевелился, и тогда Арман повернул к себе лицо омеги и начал целовать его в губы. Но парень был похож на куклу. Только по нахмуренным бровям Арман понял, что тот никак не может соотнести то, что происходит, со своим опытом. Альфа стал целовать Северина всё настойчивее, когда тот вдруг отстранился.
– Давай просто трахаться. Не надо меня целовать, – омега отвернулся, – Целовать нечестно, я начинаю верить, что я нравлюсь, а это не так.
– Ты мне нравишься, – не зная зачем, произнес Арман.
– Давай трахаться. Не надо меня целовать, – как заведенный повторил омега, – Только у меня живот мешает. Странно, он у меня вырезал ребенка, а живот остался.
Альфа убрал руку с пояса омеги и отошел в сторону. Приставать к Северину уже не хотелось, по крайней мере сегодня. Арман смотрел на омегу, не замечая, что всю сцену с поцелуем снимала небольшая камера, расположенная на дереве. Сколько альфа не боролся с предателями, а они всё-таки были.
