Текст книги "Черные волки (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Кикоть

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Пехотная цепь в семистах метрах – сообщил кто-то из второго отделения. – Движутся прямо на нас.

– Твою ж…! – выругался Серега. – Глеб, бери Шемякина и бегом к нашим! Мы следом за вами, но медленнее. Артем давай красную, пусть готовятся! Всем бойцам – в случае огневого контакта стрелять противнику в голову!

В небо взлетела красная сигнальная ракета, а мое отделение двинулось исполнять приказ. Десять минут средним темпом и мы на месте. Капитан-лейтенант Печорин, командующий ротой, выслушал доклад Шемякина, пожал плечами и отозвал меня в сторонку.

– Ты уверен, что он говорит правду?

– Осмотр поля боя подтверждает его рассказ. Да и Сергей, проверяя его псионикой на ложь, ничего не заметил.

– Паршивая ситуация. Значит, убить можно только попаданием в голову?

– Да.

– И плюс группа, которая перевела пиратов в неживое состояние. Жаркий будет денек. Синицын, – вызвал Печорин радиста – отправь сообщение со всеми подробностями на "Ушаков". Похоже, ваши возвращаются – это уже мне.

Через несколько минут к нам присоединился Серега.

– Что там? – нетерпеливо спросил каплей.

– Идут, все как он – кивок на Шемякина – рассказывал. Движутся цепью, мы подстрелили из снайперок десятка два. После попаданий в голову и, правда, больше не встают. Рисковать не стали, убедились, что информация верная, оставили несколько сюрпризов и отошли. Минут через двадцать будут здесь.

– Сколько их?

– Сотни четыре – пять. Наши пограничники тоже с ними.

– Не нравится мне это – стрелять по своим…

– Это уже не свои, товарищ капитан-лейтенант – вмешиваюсь я. – Наши пограничники геройски погибли в бою с превосходящими силами противника. Это их мертвые тела поставленные врагом к себе на службу. А нам нужно отомстить за их гибель и отправить тела на родину для почетного захоронения.

– Верно говоришь, старшина – грустно улыбнулся Печорин, и тут же начал раздавать приказы. – Лейтенант – твоя группа остается здесь, будете резервом. Нимченко, давай по отделению своих тяжей на фланги для усиления. Всем объявить – противнику стрелять в голову, в рукопашную стараться не вступать, подошедших близко, закидывать гранатами. Кто бы это ни был – они должны сломать об нас зубы!

Тем временем на «Адмирале Ушакове» командующий операцией капитан первого ранга Ильин осмысливал полученную «снизу» информацию. Он был военным до мозга костей и повидал в жизни всякое, но, то, что прислал Печорин, не укладывалось, ни в какие рамки. Живые мертвецы! Если бы он лично не разговаривал с каплеем перед высадкой, то решил бы, что тот сошел с ума. Однако записи были весьма убедительны. Сначала показания уцелевшего пограничника, потом видеозапись осмотра поля боя, затем видеозапись того, как эти ненормальные ГСНщики, даром что курсанты, проверяли на целях полученную информацию. И ведь проверили! На записи четко видно, как одного из мертвецов прострелили насквозь, а он встал и пошел, как ни в чем не бывало. А после попадания в голову свалился и больше не поднимался. Подпустили к себе этих мертвяков метров на сто, чтоб видимость была хорошей. Зачем было так рисковать? Могли ведь не успеть отойти. Голову откручу их командиру, а потом всех к медали представлю, честно заслужили.

Вот только что сейчас делать? У противника есть тяжелое вооружение, логично было бы накрыть их из главного калибра, но куда прикажете стрелять? Координат нет. Эвакуировать? Но смогут ли челноки подойти и не собьют ли их на пути назад? Попытка эвакуации пограничников с треском провалилась. Лучшим решением была бы отсылка подкреплений, так взять их негде. Куда ни кинь всюду клин. Остается надеяться на самих космодесантников. Черная смерть выбьет зубы кому угодно и руки загребущие поломает.

– Товарищ капитан, еще одно сообщение с астероида, – вывел из раздумья Ильина радист.

– Что докладывают?

– "Атакованы превосходящими силами противника. Принимаем бой".

Началось у нас все почти как у погранцов – в развалинах стали мелькать идущие на наши позиции мертвяки. Правда, в этот раз они шли не одной цепью, а тремя создавая построению глубину.

– Вот и доказательство твоей теории старшина, – сказал Печорин, разглядывая противника в оптику.

– О том, что есть еще одна, не засветившаяся, группа?

– Именно. Глянь, как они перестроились после приветствия лейтенанта, хотя во время обстрела даже не пытались. Явно кто-то наблюдал со стороны и понял – мы знаем, как этих мертвецов убивать. Поэтому он скорректировал построение, чтоб нам сложнее было обороняться.

– Но в тот раз он неожиданно ударил с фланга. По погранцам, которые успешно оборонялись.

– И сейчас ударит. Мы ведь знаем, как их убивать, а погранцы не знали. Вот он и усложнил нам задачу. И снайперов у нас не один на взвод, а один на отделение. Так что жарко будет не только нам. Их командиру, похоже, эти мертвяки зачем-то нужны и он стремится минимизировать потери, а значит пойдет на хитрость. Отвлечет внимание и ударит во фланг.

Тем временем противник вышел на полукилометровую дистанцию. Снайпера тут же открыли огонь. Шагающие дерганой походкой фигуры начали падать. Жаль у нас всего пятнадцать снайперов, а то бы они до нас вовсе не дошли.

Но наша радость продолжалась не долго. Понеся первые потери, противник вдруг поумнел. Мертвецы дружно пригнулись, перестав шагать в полный рост, и начали по возможности прятаться за кучами щебня, большими обломками, остатками стен. Получалось у них не ахти, но целится снайперам стало на порядок сложнее, а мертвецы все также неудержимо продвигались вперед.

Четыреста метров, триста метров, и тут мертвецы открыли огонь по лежкам наших снайперов, не давая им поднять головы. Как они так точно засекли позиции? Точность у них хромала, но они добирали количеством. Каплей нахмурился и дал команду плазмометчикам открыть огонь. Очереди из плазмометов расстроили ряды противника, вынудив ослабить огонь, чел сразу воспользовались снайперы, сменив позиции и опять начав выбивать оппонентов.

Двести метров. Эти твари все ближе и ближе. Основной удар приходится на наш центр и правый фланг. По левому почти не стреляют, только снайперов давить пытаются. Значит, ударят там. Зомби все еще слишком много, нам удалось выбить штук сто – сто пятьдесят, а этого недостаточно. В рукопашном бою в голову особо не постреляешь, неудобно. Печорин опытный командир и прекрасно все понимает и ждет. Наш единственный шанс – встречным ударом уничтожить вражеский резерв, а затем группу управления иначе нас задавят.

Сто пятьдесят метров. Какого они медлят? Все, в том числе и тяжи, увлеченно расстреливают мертвецов, те злобно огрызаются и продолжают переть вперед. Самое время бить нам во фланг иначе зомби совсем не останется, их итак половины уже нет.

– Вижу группу противника от меня на восемь часов. Дистанция триста – сообщила панель ближней связи.

Похоже, наблюдатель на левом фланге заметил подкрадывающегося противника, давно пора.

– Сколько? – Петренко совершенно спокоен, противник себя обозначил, значит, игра пойдет более-менее на равных.

– Два десятка обычных мертвяков, восемь непонятных – больше всего напоминают тяжелую пехоту, и один совсем странный ни оружия, ни защитного костюма. Эти восемь его охраняют.

– Понял. Рассредоточьтесь, подпустите их метров на семьдесят, а потом накройте из всего сразу. Как понял?

– Понял отлично. Исполняю.

Несколько минут там ни чего не происходило. Потом вдруг разом послышались звуки выстрелов, значит, наши горячо поприветствовали вражеское подкрепление. Практически сразу после этого на позициях левого фланга раздался взрыв, будто туда пришлось попадание из тяжелого орудия, а сразу за ним второй. Вверх взлетела куча щебня.

– Синицын, что у вас творится?!

– Товарищ командир, этот, без костюма, псионик чудовищной силы, это он нас так приложил. Половина личного состава небоеспособна, продержимся сколько сможем.

– Лейтенант, – Петренко повернулся к Сереге – ваша группа наш единственный шанс. Если вы не справитесь нам конец.

Сергей отдал честь капитан-лейтенанту и повернулся к нам.

– Схема два, контратакуем.

Мы дружно двинулись вперед тремя отделениями. Схема два означала, что атаковать будем по трем направлениям: Артем со своими – слева, Серега – по центру, я – справа.

Минута, и мы входим в развалины служащие укрытием левому флангу. Там вовсю кипит рукопашная. Жестами показываю Стасу, чтоб шел со мной, остальные две двойки заходят в проемы чуть дальше. Ударят в спину, когда мы начнем.

Я заскакиваю первым, Стас за мной, держа щит наготове. А внутри дела плохи. Двое наших тяжей сражаются с превосходящими силами противника. Первый, у дальней стены, отбивается от тройки зомби. Судя по скованным движениям – он ранен и долго не продержится. Мертвяки прижали его к стене и не дают пользоваться плазмометом. Силой у него взять не выходит, трупешники если и слабее то не намного. Чвак! Один зомби пропустил удар в голову, и его башка разлетелась как арбуз. Минус один. Правда, за успех тотчас пришлось расплатиться, боец пропустил удар одного из зомби. Никогда бы не подумал, что тяж может так летать. Удар отбросил десантника на метр назад и впечатал в стену. Боец остался жив и даже не упал, скафандр защитил, но похоже "поплыл". Еще один пропущенный удар и зомби его просто разорвут.

Бросив Стасу, зачем-то доставшему силовой нож: "Помоги ему, я к правому". Я рванулся ко второму тяжу, который сражался с двумя себе подобными. Таких я раньше никогда не видел, ни в живую, ни на голозаписях. Даже показалось, что это не бойцы в скафандрах, а живые существа неизвестного вида. Но разве могут быть существа только с глазами на лице? Костюмы, судя по виду, были хорошо бронированы, ничего похожего на оружие я не заметил. Руки существ заканчивались пальцами с неестественно длинными последними фалангами – сантиметров двадцать. Со стороны они очень походили на когти, которыми они орудовали весьма умело, заставляя тяжа уйти в глухую оборону. Но самым интересным, на мой взгляд, было, то, что этими своими когтями они успешно отражали удары силового лезвия космодесантника.

До противников было метров десять, и я сходу набрал неплохую скорость. Помощь тяжу требовалась как можно быстрее. Но меня заметили. Одно из существ отпрыгнуло в сторону и вытянуло руку раскрытой ладонью в мою сторону. На ладони запульсировало болотно-зеленым. Решив не искушать судьбу, я кувыркнулся вперед в сторону, уходя с линии огня. Вовремя. Место, где я находился пол секунды назад, пронзил тускло зеленый луч неизвестного мне оружия. Противник спешил исправить свой промах и попытался снова направить на меня ладонь. Поздно, я был уже достаточно близко. Активировав клинки, я одним ударил по руке чуть выше кисти, отрубив ее начисто, а второй вонзил противнику в голову и тут же бросился на помощь тяжу, которого противник сбил с ног и собирался добить. На ладони, направленной на космодесантника уже пульсировал зеленый сгусток.

Я успел. Всем телом врезавшись в противника сбил ему прицел, выстрел попал в пол в метре от цели, и заставил сделать пару шагов в сторону. Дальше уже не оплошал тяж. Он навскидку, с пола, снизу вверх, дал очередь из тяжелого плазмомета по существу. Броня у того оказалась отличной. На животе и груди она выдержала, отразив весь урон, а вот на голове нет. Существо рухнуло на пол с двумя дырками в голове.

Я перевел взгляд на Стаса. У него было все в порядке. Он оттеснил мертвецов от первого тяжа и теперь уверенно их уничтожал. Как раз сейчас он, пробив копьем голову одному мертвецу, ушел от удара второго и машинально всадил ему в грудь силовой нож. Мертвец замер и упал, не пытаясь больше встать. Несколько секунд мы смотрели на него, ожидая какого-то подвоха, но все было чисто, он был мертв окончательно.

Не теряя времени, я вышел на общую волну:

– Внимание всем, в рукопашной мертвецов окончательно уничтожают силовые ножи. Повторяю – в рукопашной убивайте их силовыми ножами как обычных противников.

Из развалин вышли остальные бойцы моего отделения.

– Что у вас?

– Было три мертвяка, мы их успокоили. На участке Сергея похоже серьезная заварушка.

– Дима, Ахмед, помогите раненым, – киваю на тяжей, – остальные за мной.

Мы в темпе вальса двинули на помощь Сереге. Они вшестером, конечно, любого псионика уделают, не смотря на всю его "чудовищную" силу, но он там не один так, что возможно всякое.

Подошли мы на самое интересное. Первое отделение прошло насквозь позиции левого фланга и вело бой на открытом месте. Наши, выстроившись полукругом, вели непрерывный огонь по непонятному созданию, висящему в полуметре над землей, метрах в двадцати от них.

Нужно ли говорить, что о таких созданиях я раньше не слышал? Думаю, нет. Это существо, принадлежащее неизвестной расе, больше всего напоминало высохший труп, со светящимися бардовыми глазами.

Оно и впрямь было очень сильным псиоником, удерживать щит под непрерывным огнем шести стволов дорогого стоит. Наши начали приближаться, на прекращая огня. Похоже, Сергей решил под прикрытием огня подойти вплотную и прикончить гада ножами. Неплохой вариант. Жаль только высохший это тоже понял. Продолжая удерживать щит, он выпустил конусом нечто больше всего напоминавшее волну, состоящую из псионической энергии, которая не сохраняла никакого контакта с телом мумии. У всех нынешних рас подобное считалось невозможным, как впрочем, атаковать псионикой, удерживая щит под интенсивным огнем.

Волной ребят сбило с ног и, оглушив, поволокло по земле, но Серега ухитрился устоять. В последний момент он выставил перед собой силовой нож, удерживая его двумя руками, и создав по щиту на каждой руке. В результате, пробитая ножом волна как бы обтекла его, не причинив вреда. Где он только такому научился? Сергей тут же попробовал контратаковать копьем – безуспешно, и сразу переключился на плеть, которой при определенном навыке можно зацепить противника за щитом, как бы перехлестнув защиту. Бардовоглазый знал об этом тоже, поэтому он убрал щит. Вместо него его окутала псионическая энергия, равномерно распределившись по всему телу. Плеть Сергея бессильно ударила по непонятной защите, а сам он едва успел уйти от непонятного комка запущенным его противником. Комок, как и волна, контакта с телом не имел, но это не помешало ему пробить в стене, в которую он угодил, дыру размером с кулак. Последовавший за этим удар плетью, хоть и принятый на щит, отбросил нашего командира на пару шагов назад. Сергея шатало, но отступать он, похоже, не собирался. Глупец! Куда он лезет в одиночку? Он что не видит, что сам не справится? Не годится с этим противником правильный бой псионик против псионика, слишком он силен.

– Серега отходи! – не выдержав, закричал я. – Один ты с ним не справишься!

Не знаю, услышал он меня или нет, но отойти не успел. Над ним возник квадрат, стороной метра два, который резко устремился вниз. Сергей почувствовал атаку и успел выставить щит. Это оказалось бесполезным – мощь, вложенная в квадрат, оказалась такова, что Серегу буквально вбило в землю. Во все стороны брызнул поднятый ударом щебень, а по земле пошли трещины. Мерзкая, высохшая тварь, буквально за секунду, еще дважды успела полоснуть плетью по неподвижно лежащему командиру.

Бросив своим "Прикройте!" я вошел в ИСС и бросился к мумии. Холодная ярость овладела мной, настойчиво требуя выхода. Он меня заметил. В голове зазвучало нечто похожее на смех, но я отмахнулся, сосредоточившись на противнике. В меня полетели комки – безуспешно, я легко уклонялся от них, продолжая сокращать дистанцию. Тогда надо мной образовался квадрат, но я снова легко выскочил из зоны поражения, когда ты двигаешься два метра не дистанция. Противник опять сменил способ атаки, теперь пришлось уворачиваться от тонких псионических полос, длинной метра полтора, одна шла горизонтально, другая – вертикально. Интересно, какое воздействие они оказывают? Скорей всего режущее. Мне осталось метров десять, пройду за пару секунд, а в ближнем бою мне есть чем его удивить. Ссохшийся явно не горел желанием вступать в рукопашную и решил отбросить меня волной. Пришлось воспользоваться Серегиной наработкой. Я активировал лезвия, сложив их перед собой клином. Защитное поле было активно с начала боя, благо под костюмом не видно. Волна обтекла меня, даже не замедлив. И тут в голове возник дикий, панический крик, срывающийся на визг.

– Не может быть!!! Вы все мертвы!!! Мертвы!!! Мы убили всех вас!!!

Багровоглазый отшатнулся и начал беспорядочно махать плетью. Спасибо за подарок, так будет гораздо проще. Перерезаю лезвием плеть, противник дергается как под напряжением, а я подлетая на дистанцию удара, бью лезвием сначала в грудь, потом в голову. Непонятная защита лопнула как воздушный шарик. Тварь упала на землю. Замечаю движение справа, кувырком меняю позицию. Зеленый луч пронзает место, где я только что был. Поворачиваюсь к противнику, вскидывая плазмер. Удар в спину. Все вокруг меркнет и на меня наваливается темнота.

Первым, что я почувствовал, была зверски затекшая шея. Ничего удивительного, если лежать на животе и головой на подушке. Я сплю без подушки, кто так спит, поймет. Решив облегчить участь пострадавшей шеи, попробовал перевернуться на спину. Ага, сейчас! Сильная боль в районе левой лопатки и позвоночника поставила крест на моих планах. Не зря меня положили на живот. Сразу вспомнился бой и завершающий удар в спину. Похоже, я в медчасти. И бой мы выиграли иначе быть мне в другом месте. Черт! Как же все-таки болит шея. Попробую решить проблему другим путем. Потихоньку я начал сгибать вытянутые вдоль тела руки. Твою ж! Пока не заработаешь проблемы со спиной не обращаешь внимания, сколько спинных мышц участвует в движении рукой. Ну, ничего космодесант не сдается!

Добраться руками до подушки мне было не суждено. На полпути кто-то мягко, но сильно перехватил их и вернул на место. И тут же начал критиковать.

– Какой резвый больной попался – не успел в себя прийти, как пытается режим нарушать – раздался рядом со мной строгий голос. – С вашей раной не то, что двигаться – даже находиться в сознании вредно. В общем, приятных снов.

– Подушку уберите, садисты – только и успел прошептать я, прежде чем меня закрутил водоворот беспамятства.

Следующее пробуждение было гораздо приятнее. Подушки уже не было, значит услышали. Я аккуратно попробовал напрячь мышцы спины. Почти не больно. Это ж, сколько я здесь провалялся?! Нужно оглядеться, а то видно только стену. Попробую лечь на бок. Только начал поворачиваться, как меня остановили и опять начали критиковать.

– Молодой человек, ну куда вы каждый раз спешите? Вам же ясно было сказано – у вас серьезное ранение, двигаться вредно – все тот же голос продолжал меня отчитывать. – В космодесанте все такие ненормальные или только в ГСН?

– Что со мной? И кто вы?

– Я ваш лечащий врач Мурашов Сергей Александрович. У вас очень серьезная травма позвоночника. Поначалу мы думали, что вы не жилец, но вам как-то удалось выкарабкаться. Теперь вы у нас местная достопримечательность.

– За какие заслуги? – непритворно удивился я.

– Оружие, из которого вас ранили, было очень необычным, так сказать. Все, кто был из него поражен, умерли на месте. Даже двое бойцов из тяжелой пехоты. Этот луч пробил защитные костюмы и прожег их тела на восемь сантиметров вглубь. Вас он не смог прожечь и на полсантиметра. Правда вокруг раны, по непонятным причинам, начали отмирать ткани и мы ничего не могли с этим поделать. А если учесть то, что ранение пришлось в область позвоночника… В общем чудом было уже ваше появление у нас.

– Как же я тогда выжил?

– Не знаю. Ткани сами прекратили отмирание, нам осталось лишь вылечить полученные повреждения. Они были тяжелыми, но мы справились – в голосе врача слышна была гордость.

Н-да, повезло мне иначе и не скажешь. Очень интересное оружие было у противника. Доктора молодцы, с такими повреждениями я, как минимум, мог стать инвалидом.

– К строевой буду годен?

– Будете, куда вы денетесь.

Я облегченно вздохнул, а Сергей Александрович рассмеялся.

– Военный до мозга костей. Это хорошо. Благодаря таким как вы, мы можем жить спокойно – и тут же продолжил более сурово – Теперь спать. Еще трое суток. И сутки на адаптацию. Только потом разрешу пускать к вам посетителей.

– А что многие рвутся?

– Вы даже не представляете сколько. И некоторые в таких чинах… Еле успеваю отгонять. А теперь приятных снов.

Меня опять закружил знакомый водоворот.

Как и обещал доктор, через три дня меня разбудили, осмотрели, вымыли и начали приводить в порядок. С начала хорошо разогрели и размяли мышцы, а потом предложили подвигаться самому. Подвигался, по напрягал мышцы всего тела, по поднимал руки и ноги. И так каждый час по десять минут. После обеда разрешили сесть. Ну, сесть, это громко сказано – лежать стал не горизонтально, а под углом сорок пять градусов. И опять напряжение мышц, и подъемы рук и ног. Сергей Александрович ходил вокруг довольный. Видимо у меня все хорошо.

Был, правда, один серьезный минус. На все мои вопросы о сослуживцах и результатах боя доктор отвечал, что ничего не знает. По-моему он не договаривал, но выяснить так ничего и не удалось.

На следующий день события развернулись с утра пораньше. Только я позавтракал, как в палату вошел страшно недовольный Мурашов в сопровождении двух адмиралов. Обоих я знал, первый – контр-адмирал Мартыненко, мой так сказать, ректор, а вот второго, я совершенно не ожидал здесь увидеть. Мне срочно захотелось вскочить и вытянуться в струнку. Я бы так и сделал, но три недели в лежачем положении, ни кому на пользу не идут. Грохнусь – стыдно потом будет. Что им от меня такого нужно, что Батю выдернули сюда со Сварога? Откуда выдернули второго затрудняюсь представить. Я с интересом уставился на адмиралов.

– Доброе утро Глеб – первым поздоровался Степан Алексеевич. – Как твое здоровье?

– И вам доброе, жив пока.

– Шутник, – Мартыненко улыбнулся. – Познакомься, это вице-адмирал Степан Борисович Слепков. Он очень хочет побеседовать с тобой и кое-что показать.

– Мы уже знакомы Степан Алексеевич. Ты не хочешь немного прогуляться, Глеб? – поинтересовался начальник разведотдела космофлота.

– Хочу – тут же согласился я.

– Я категорически против! – вмешался доктор. – Позвоночник пациента еще не настолько окреп, что бы выдержать длительную нагрузку! Ходьба ему строго противопоказана! Он должен соблюдать постельный режим как минимум неделю!

– А нам и не нужно чтоб он ходил – улыбнулся Слепков. – Главное – видеть и комментировать. Грузите его на инвалидную коляску и в путь. И кстати, Глеб, любые вопросы по прибытию на место.

Мурашов еще по протестовал, но адмиралы были непреклонны и ему пришлось уступить. Через пару минут санитары вкатили инвалидное кресло и погрузили туда меня. Отрегулировали спинку, для минимальной нагрузки на позвоночник, и покатили меня на площадку для челноков. Там меня погрузили на борт, и мы взлетели.

Летели недолго, минут пятнадцать. Правда, если учитывать максимальную скорость челнока, то мы были в радиусе двухсот километров от больницы.

Место посадки было ничем не примечательным. Обычная взлетно-посадочная полоса огромного размера, целый авиаполк может стартовать одновременно. Вокруг однообразные двух этажные здания, ангары, входы в подземные бункеры. Пришла пора высаживаться. Я стал рассматривать панель управления моего транспортного средства. До сегодня водить такую тачку мне не приходилось, а объяснить мне как это делается санитары, видимо, забыли. Ничего, сейчас разберусь.

– Не волнуйся Борисов, – послышался за спиной голос Бати – сегодня я побуду твоими ногами.

С этими словами он взялся за задние ручки и пошел к входу в один из бункеров.

– Да что вы со мной как с маленьким, товарищ адмирал. Сейчас быстренько с управлением разберусь и поеду сам.

– Отставить, главный корабельный старшина, – вмешался Слепков. – У тебя опыта управления этой штукой ноль целых, ноль десятых, а там везде приборы хрупкие. Разобьешь, что ни будь, так нас живьем съедят, не посолив. Сам знаешь, как наши ученые к своей аппаратуре относятся.

Тут он конечно прав на все сто. Мне сразу вспомнилось, в какое бешенство пришел профессор Петров, когда один наших, споткнувшись, оперся рукой о какой-то пульт, отключенный кстати. Мы с Ефименко тогда полчаса держали брызгающего слюной Петрова, который рвался к проштрафившемуся Кириллу и кричал, что задушит его своими руками за подобную халатность. Наши контраргументы о том, что его лаборанты разбросали кабеля на проходе, о которые Кирилл и споткнулся, и то, что он видел, что пульт отключен, отметались напрочь как несостоятельные.

Продолжая беседу о беспределе, творимом работниками умственного труда, мы вошли в бункер и спустились на один из подземных этажей. Там вошли в огромную комнату заставленную разнообразными приборами непонятного назначения. Посреди комнаты через равные промежутки стояло девять столов и на каждом лежали мои старые знакомые – высохший и его свита. Свитские смотрелись внушительно – по размеру почти как тяжи, с мощными когтями они даже мертвые производили впечатление. Высохший же казался обычным старым трупом и если бы я своими глазами не видел, на что он способен решил бы – он здесь по ошибке.

Нас заметили. От группы ученых отделились двое и двинулись нам на встречу. Какие люди! Сам профессор Петров. Интересно, зачем он здесь? Он вроде по другому профилю. Спутника Петрова я не знал. Впрочем, подойдя к нам, он не замедлил представиться.

– Это и есть тот самый молодой человек? – спросил он адмиралов. – Я Лазарев Алексей Петрович. Заведую данной лабораторией.

– Глеб Борисов, – ответил я, пожимая протянутую руку – уж простите, что не встаю.

– Пустяки – махнул рукой Лазарев. – Мы вас очень ждали. У нас куча вопросов.

– Да мне тоже много что интересно…

– Да, да – легкомысленно махнул рукой Алексей Петрович – вице-адмирал дал Вам полный допуск, так что спрашивайте не стесняйтесь.

Я удивленно посмотрел на Слепкова.

– Так надо – ответил тот. – У меня на твой счет серьезные планы и чем больше ты будешь знать, тем лучше.

– А можно поподробнее, товарищ вице-адмирал?

– Можно. Вот это – он показал пальцем на высохшего – легко справилось с отделением ГСН, пусть и не доучившимся. Если бы не ты они все погибли бы и кто знает сколько еще. Добавим сюда возможность наносить псионические удары по мощности сравнимые с тяжелой артиллерией и ставить в строй убитых. Что получим? Правильно – сильную головную боль, когда очередной такой красавец выползет на белый свет. А если он будет не один?

У твоей группы есть опыт, и вы будете знать, чего ожидать. Да, Глеб, у твоей группы – правильно истолковал мой вопросительный взгляд адмирал. – Сергей погиб и командир теперь ты, как старший по званию.

– Какие в целом потери? – с трудом сказал я, борясь с комком, образовавшимся в горле. Серега, друг, мне будет тебя не хватать.

– В твоей группе только Сергей и еще пятеро легкораненых. А вот тех, кто были у вас на левом фланге, выбили почти всех. В правильном бою эти – он махнул рукой в сторону столов – оказались страшным противником, серьезно превосходящим даже тяжелую пехоту. К счастью после того как ты убил их псионика, мертвецы вновь стали просто мертвецами, а оставшиеся охранники как обезумели. Пытались тебя достать несмотря ни на что и их быстро уничтожили.

– Но меня они все-таки достали.

– Да, но представь себе удивление бойцов, когда после странного крика, их противники разворачиваются на сто восемьдесят градусов и бегут, не пойми куда. Хорошо, что они опоздали, и ты прикончил этого псионика, а ребята успели не дать им тебя добить.

– Согласен, приди они на помощь вовремя – трупом был бы я.

– Ладно, потом обсудим подробности. Давай теперь послушаем наших ученых.

Мы двинулись к столам, а Лазарев начал рассказывать. Картина вырисовывалась странная. По результатам анализов возраст исследуемых перевалил за сто тысяч лет, правда, большую часть этого времени они провели в неактивном состоянии. По его словам все объекты подверглись глубокой генетической модификации и делали это все законченные садисты. Особи неизвестной инопланетной расы подергались изменению живыми и в полном сознании. Боль они при этом испытывали адскую, особенно телохранители. Их тела срастили с каким-то неизвестным материалом и полностью видоизменили, сделав даже оружие частью тел. Псионику в этом плане пришлось проще, ему всего лишь усилили его способности и живучесть. Самым паршивым было то, что их всех сначала свели с ума, а потом искусственно внедрили новые личности с заданным поведением, полностью стерев предыдущие.

– Вот такая картина – закончил свой рассказ Лазарев. – Чем они питаются и чем дышат, установить не удалось. Так же неясно могут ли они действовать в безвоздушном пространстве. После того что с ними сделали они были скорее мертвы чем живы.

– Прямо лич со свитой – не удержался я.

– Как вы его назвали молодой человек? – повернулся ко мне Алексей Петрович.

– Лич.

– А что это такое?

– Так в фантастике двадцатого и двадцать первого веков называли мага, который благодаря особому ритуалу обретал бессмертие и значительно усиливал свои магические способности. Вот только живым он после этого быть переставал.

– Вы увлекаетесь древней историей? Похвально молодой человек. И название очень удачное – подходит нашему объекту. Так и будем его теперь называть – лич. А для его телохранителей название есть?

– Ничего соответствовавшего не помню, – покачал головой я. – Поднятых мертвецов называли зомби.

– Значит те несчастные, кого заставили сражаться после смерти – зомби. Что ж, тоже подойдет. Значит лич, телохранители и зомби.

– Кстати о зомби, – вмешался в разговор Слепков. – У Вас есть объяснения данному феномену.

– Стопроцентно точных – нет. Есть предположение. В организмах зомбированных мы обнаружили интересный микроорганизм. Его источником оказались когти телохранителей. Ради интереса мы взяли в морге один из трупов и поцарапали его когтями. Буквально через две минуты эта бактерия размножилась и распространилась по всему телу. Что самое интересное – на живом организме бактерия быстро гибнет.

Так вот, зная, что после гибели лича зомби тоже погибли, мы предположили связь бактерий с псионикой и попробовали хоть как-то на них воздействовать. Активность бактерий возросла, но результата мы так и не добились. Поэтому непонятно правы мы или нет.

– Думаю, Вы правы – опять влез я. Действительно, как здорово все сходится.

– Спасибо за поддержку моей теории Глеб, но почему вы решили, что она верна?