355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дмитрий Громов » Путь проклятых. Повести и рассказы » Текст книги (страница 4)
Путь проклятых. Повести и рассказы
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 20:19

Текст книги "Путь проклятых. Повести и рассказы"


Автор книги: Дмитрий Громов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Первая пуля досталась расторопному ИНТЕРПОЛовцу, расплескав его мозги красным фейерверком на пышный цветник позади него.

За ним последовали двое охранников, на которых я истратил еще два патрона. Навряд ли и в их пистолетах был аргентум, но рисковать я не хотел.

Еще один охранник упал, срезанный автоматной очередью. Так что четвертый патрон я сэкономил.

Теперь я мог наконец посмотреть, что с Эльвирой.

Уцелевший ИНТЕРПОЛовец, у которого моя Эльвица выбила револьвер, за это время успел выхватить из кармана нечто вроде нинзевского сюрикена – явно тоже серебряного – и коротко взмахнул рукой. Но Эльвица тоже не теряла времени даром, успев дотянуться до пистолета одного из убитых охранников.

Выстрел отбросил ИНТЕРПОЛовца назад. Он пошатнулся, но снова поднял руку. Эльвира снова выстрелила, потом еще раз; каждая пуля отбрасывала ИНТЕРПОЛовца еще на метр, разрывая в клочья его костюм, но он все никак не умирал и всякий раз пытался занести руку для броска.

Бронежилет!

Мой наган коротко плюнул свинцом, и у виска ИНТЕРПОЛовца появилась маленькая аккуратная дырочка. С другой стороны пуля вырвала пол-черепа, и неудачливый борец с вампирами рухнул в вытоптанную траву, так и не увидев, кто его прикончил.

– Уходим, Эльвира!

Она вскочила, рванувшись ко мне – и тут же с каким-то испуганным криком рухнула на землю.

– Нога!

Рядом сиренево взвизгнула пуля, и я каким-то шестым чувством ощутил: аргентум!

Стреляли сверху, откуда-то из дома, возможно, даже с крыши.

«Снайпер! Третий, – догадался я. – И хорошо, если последний!»

Палить по нему отсюда из нагана не имело никакого смысла, но надо было что-то делать, и притом делать быстро – иначе он пригвоздит нас обоих серебряными пулями.

Я перекатился на бок, еще раз – и оказался рядом с Эльвирой.

– Держись за меня!

Подхватываю ее на руки. А теперь – бегом к углу дома. Там – «мертвая зона». Снайпер – на чердаке. Наконец-то я определил его местонахождение. Взлетать было нельзя – снимет влет, это я знал наверняка.

Вокруг визжали пули, две или три из них даже попали в меня; к счастью, это были не серебряные, а обычные.

Прикрывая Эльвиру собственным телом, я зигзагами добежал до угла дома и только там, уже в относительной безопасности, опустил ее на землю.

Рана оказалась не слишком страшной, но все равно неприятной: серебро для нас хуже кислоты. Но главное – кость была цела. Я смазал уже начавшую гноиться рану собственной слюной – чтобы не началась «серебряная лихорадка», когда вампир начинает гнить «заживо» – Генрих говорил, такое бывает – и поднял взгляд на Эльвиру.

– Это ему так не пройдет. Я убью его, – твердо сказал я.

– Не надо, Влад, летим отсюда! – она произнесла это таким умоляющим тоном, что я на секунду заколебался.

– Нет, Эли, это не поможет. Они уже «вычислили» нас. Нам не уйти. Так что остается драться. Сиди здесь, вот тебе второй револьвер, – я вытряхнул пустые гильзы из своего нагана, дослал на их место целые патроны и передал наган ей. – Жди меня. Время до рассвета у нас есть.

– Влад! – она поймала меня за руку, когда я уже делал шаг, чтобы уйти, и притянула к себе. – Если тебя убьют, я тоже не буду жить, – очень серьезно сказала она, глядя мне прямо в глаза.

И я не стал напоминать ей, что она и так не живет.

ОМОНовская группа захвата в бронежилетах и касках уже прорывалась к дому, но дела у атакующих шли далеко не так хорошо, как они, видимо, планировали. Из четырех прожекторов уцелел только один, за оградой полыхали две милицейские машины, и во дворе лежали трупы не одних только мафиози. Опомнившиеся гангстеры, ожесточенно отстреливаясь, организованно отходили к дому.

То один, то другой силуэт кроваво вспыхивал – и тут же начинал скукоживаться, чернеть, истончаться…

Над головой у меня чирикнула пуля, и по ее сиреневому свисту я снова угадал проклятый аргентум. Снайпер не дремал. Правда, для снайпера он был уж больно косоруким, так что мне еще повезло. Неужели у них получше стрелка не нашлось?!

Ладно, поиграем в «пятнашки»!

Я был зол и немного не в себе, а потому не допускал даже мысли, что он может в меня попасть. Прыжок, перебежка, кувырок – залечь. Прыжок, перебежка – и вот я снова под столом. Я быстро пролетел метров пять – и вовремя: кроша дерево, в стол впилась целая очередь серебряных пуль. Ага, он, значит, лупит из автоматической винтовки! А у нее точность не очень – потому и мазал.

А вот и то, что я искал, даже лучше: я-то рассчитывал на автомат или винтовку, а передо мной был одноразовый гранатомет «Муха». Заряженный. Сжимавший его мертвый «мафиозник» так и не успел выстрелить. Ладно, приятель, давай-ка сюда твою пушку…

– Не двигаться!

Яростный багрянец на голубом фоне.

Послушно не двигаюсь; только слегка поворачиваю голову – и вижу перед самыми глазами черную дырку пистолетного ствола, а за ним – злое прищуренное лицо, растрепавшиеся и упавшие на лоб волосы и съехавшую на затылок милицейскую фуражку. Потом я замечаю четыре звездочки на погоне и решаю, что для начала информации достаточно.

– Ты чего, капитан? Я ж с вами! Это они меня тут угробить хотели, когда вы объявились! Вовремя, кстати. Спасибо!

– А, так это ты? – его явно сбил с толку мой дружелюбно-благодарный тон. – А ты кто? И вообще, какого черта ты тут, блин, делаешь?

Синяя дрожь сомнения в голосе.

Отвечать надо быстро, не важно, что – но быстро, иначе у него тут же возникнут подозрения.

– Долго рассказывать. Потом объясню, когда все это кончится. Снайпера на чердаке видел?

– Видел, – кивает капитан.

Все, его внимание уже переключилось, отвлекшись от моей персоны.

– Сейчас я попробую его снять. Прикроешь?

– Конечно! У меня «калаш».

Капитан убирает пистолет, втискивается под стол и втаскивает за собой автомат. Деловито отстегивает магазин, ругнувшись сквозь зубы, вставляет новый. Я тем временем проверяю, исправен ли гранатомет.

– Тебя как зовут?

– Василий. А тебя?

– Влад. Ну что, готов, Василий?

– Готов. Давай, Влад, с богом!

– К черту! – сплевываю я и рывком встаю, опрокидывая стол.

«Муху» – на плечо. Я чувствую, как снайпер наверху лихорадочно ловит меня в прицел. Вот он, скорчившийся у слухового окна фиолетовый силуэт! Трепещущее золото сердцевины заливает чернота мгновенного предчувствия, но он не сдастся до последнего! Я чувствую, как перекрестье егоприцела сходится у меня на лбу, точно между глаз. Спокойно, Влад, мертвые не потеют! Рядом дергается, плюясь огнем и свинцом, автомат капитана. Василий не жалеет патронов, давая мне такие нужные мгновения, чтобы как следует прицелиться.

Все. Поймал.

Плавно нажимаю на спуск.

И тут же кувырком ухожу в сторону.

Сиреневые нити проходят так близко, что я, кажется, успеваю их увидеть и ощутить кожей.

В следующее мгновение слуховое окно взрывается огнем и дымом, вместе с обломками рамы из него вылетает человек, все еще сжимающий в руках автоматическую винтовку, и глухо шмякается оземь перед самым парадным входом.

На мгновение стрельба прекращается, все, как завороженные, наблюдают за этой картиной – и я слышу, как Василий орет мне в самое ухо, изо всех сил хлопая меня по плечу:

– Молодец, Влад! Так его, блин! Снял гада, ей-богу снял!

Я устало улыбаюсь в ответ – и тут из дома раздается усиленный мегафоном голос:

– Немедленно прекратите огонь! Повторяю, немедленно прекратите огонь! С вами говорит сотрудник ИНТЕРПОЛа лейтенант Джон Полянски. Повторяю: немедленно прекратите огонь!…

– Четвертый, – пробормотал я себе под нос, поднялся на ноги – благо огонь действительно прекратился – и стал осматриваться в поисках подходящего оружия.


* * *

– С вами говорит сотрудник ИНТЕРПОЛа лейтенант Джон Полянски.

Неживое дребезжание равнодушной жести.

Собственно, говорит с нами не лейтенант, а коротышка-переводчик – не поймешь, мафиозный или ИНТЕРПОЛовский – а русоволосый громила-лейтенант стоит рядом и, время от времени наклоняясь к коротышке, что-то угрюмо бубнит ему в ухо. Похоже, единственного знатока русского языка в их группе мы с Эли недавно ухлопали.

– Капитан Василий Прохоренко, – Василий поправляет фуражку и коротко козыряет. – А ну-ка, предъяви удостоверение, лейтенант!

Картина напоминает сцену из классического боевика: перевернутые столы, трупы, звенящие под ногами гильзы; слуги закона с одной стороны, бандиты – с другой, готовые в любую секунду вновь открыть огонь. А два босса, видя, что силы примерно равны, решили вступить в переговоры.

Только ИНТЕРПОЛовец в роли заместителя убитого босса мафии и мы с Эльвирой не вписывались в общую картину, освещаемую несколькими чудом уцелевшими фонарями и двумя догорающими милицейскими машинами.

Прохоренко вертит в руках удостоверение: видно, что в английском он не силен. Но печать и фотография на месте, надпись «INTERPOL»тоже присутствует – и капитан кивает, возвращая удостоверение лейтенанту.

– Какого хрена ты делал среди этих бандитов, лейтенант? – Прохоренко все это явно не нравится, и я его прекрасно понимаю.

– Мы проводили здесь свою операцию, капитан, и ваше вмешательство все испортило. Погибли три наших сотрудника.

– Блин! Почему без нашего ведома?! Ты в какой стране находишься, лейтенант?! А людей и у меня полегло немало. Лезете, блин, не в свое дело!… Короче: прикажи своим бандитам сложить оружие – и едем разбираться в управление. Подкрепление я уже вызвал.

Коротышка старательно переводит, лейтенант внимательно слушает, склонив голову.

– Господин лейтенант ничего не имеет против, – заявляет коротышка, – но эти люди ему не подчиняются, так что он может только посоветоватьим сложить оружие – а никак не приказать. Кроме того, здесь присутствуют куда более опасные преступники, непосредственно виновные в гибели трех сотрудников ИНТЕРПОЛа, а также во многих других преступлениях. Господин лейтенант требует их выдачи.

Ну конечно! Только заикнись он о вампирах – и никакое удостоверение не поможет – Прохоренко сразу санитаров из психушки вызовет!

– И кто же это?

– Один из них стоит позади вас.

– Влад? Да я тебя скорее арестую! Ты мне тут еще покомандуй, блин! Он нам помогал, понял?!

Правильно, капитан, так его! Помогал, помогал, еще как помогал – и не только сейчас, но и лет двадцать до этого!

– Тем не менее, господин лейтенант ОФИЦИАЛЬНО ЗАЯВЛЯЕТ вам, что он – опасный преступник, который давно разыскивается ИНТЕРПОЛом за совершение ряда тяжких преступлений.

Слова падают ржавыми чугунными отливками на мерзлую кладбищенскую землю.

– Ну, тогда покажь ориентировку! Или, может, у тебя и ордер есть, лейтенант?

На мгновение капитан оборачивается и незаметно подмигивает мне: ничего, мол, парень, не бойся, я тебя в обиду не дам!

Спасибо, капитан! Только, чую, добром это не кончится – и для тебя в том числе.

– Господин лейтенант не уполномочен предъявлять вам эти документы, но он официально заявляет…

– Нет, это Я ОФИЦИАЛЬНО ЗАЯВЛЯЮ, – срывается вдруг на крик с трудом сдерживавшийся до того капитан, – что ты, лейтенант, мать твою, ЗАДЕРЖАН! Задержан за превышение своих служебных полномочий на территории нашего суверенного государства! А также за попытку ввести в заблуждение органы правопорядка, и еще по обвинению в клевете и по подозрению в связях с организованной преступностью, блин! Сдать оружие!!!

Перевода не потребовалось. Мигом оценившие ситуацию гангстеры и ОМОНовцы начали быстро оттягиваться назад и спешно занимать укрытия. Лейтенант вдруг резко вскинул руку. Но целил он не в меня, а в капитана! Этот был подготовлен куда лучше, чем предыдущие трое: даже я со своей вампирской реакцией опоздал. Два выстрела почти слились в один. Прохоренко покачнулся и стал медленно оседать на землю, а ИНТЕРПОЛовец, выронив пистолет и зажав здоровой рукой правое запястье, из которого хлестала кровь, зигзагами бросился к дому. Я выстрелил ему вдогонку, но промахнулся. Со всех сторон уже трещали выстрелы, но я, не обращая на них внимания, склонился над упавшим капитаном.

Багровая, судорожная пульсация, и в самой сердцевине – медленно расползающаяся чернота.

Прохоренко был ранен в живот, и рана была смертельной – это я понял с первого взгляда. Но мучаться он будет еще несколько часов. Впрочем, выход был. Вот только согласится ли Василий?…

– Влад, не дай ему уйти! – прохрипел капитан. – Ах он сволочь! ИНТЕРПОЛ его мать! Да я его…

– Он не уйдет, Василий, – кивнул я. – Я доставлю его тебе.

– Со мной все, Влад. Отбегался. А ты… не дай ему уйти! Слышишь, блин?!

– Слышу, капитан. Но с тобой еще не все. У тебя будет выбор. Но об этом после. Я пошел. Жди. Скоро вернусь.

Внутреннийвзгляд распахивается, охватывая все поле боя разом.

Изъязвленный чернотой пурпур. Но чернота эта уже неопасная, она медленно уходит.

Эльвира.

Охристый посвист пуль. Охристый, карминный, медно-желтый. Сиреневого нет. Кончился у них аргентум!

А на остальное – плевать.

Грязно– серые, бурые, лиловые с прозеленью силуэты. Черные вспышки.

Рядом – ждущий металлический взблеск оружия.

Я иду, лейтенант Полянски. Я уже иду.

Встать в полный рост. В этом нет ничего страшного – для меня, вампира! Мы играли на равных, лейтенант. У тебя был шанс. Но ты его не использовал. Все, господа, я разозлился всерьез. Теперь пеняйте на себя!

В первый момент «мафиозники» просто опешили от такой наглости и на несколько секунд даже прекратили стрелять, так что метров десять я прошел совершенно спокойно.

А потом на меня обрушился свинцовый ливень.

Короткая, привычная вспышка тупой серой боли. Еще. И еще.

Я шел. И чувствовал, как спереди на меня накатывают волны черного, животного страха. Ихстраха. Страх и Смерть – они ведь одного цвета. Но я их не спутаю, нет…

Только бы они не попали в голову!

…Проклятье!

Мгновение растягивается жевательной резинкой – а потом начинает схлопываться. И на другом конце этой резинки ко мне стремительно несется огненный шарик, увеличиваясь в размерах.

Я знал, что увернуться я не успею.

«Если бы мы еще могли растекаться туманом…»

Пуля прошла сквозьмою голову.

Какое– то неуловимое мгновение до того она была передо мной, готовая вонзиться в мой мозг -и вот она уже позади– а я продолжаю идти дальше!

«Если бы мы могли растекаться туманом…»

Я могурастекаться туманом!

Ага, бурые и серые силуэты пятятся. Некоторые уже бегут. От меня, что ли? А не надо было в меня стрелять! Больно, все-таки…

Что– то начинает ритмично колотиться на самой периферии сознания. Наверное, это автомат в моей руке. Иначе отчего бы бегущие начали дергаться, валиться на землю, чернеть, скукоживаться?

Вот уже и не дергается никто. Почернели, успокоились.

Вот только лилового с золотом лейтенанта по имени Джон Полянски среди них нет. Значит, он в доме.

Иду туда.

Позади уже бегут опомнившиеся блюстители порядка.

Багряно– вороная ненависть; охристая, с карминными потеками, злорадная радость.

– Как… как вам это удалось?! – надтреснутый, ярко-зеленый с уходом в аквамарин фальцет молоденького сержанта. – Бронежилет? – мямлит он, с ужасом глядя на мой изорванный в клочья пулями и окровавленный костюм.

– Не-а, – с ухмылкой мотаю я головой. – Рекламу смотреть надо. Принимай быстрорастворимый аспирин УПСА – и все будет зарастать, как на собаке!

Кажется, он принял меня за сумасшедшего. В тот момент он был весьма близок к истине.

Внутри было темно – но не для меня: я быстро отловил прятавшегося в боковом коридоре бандита, молча запрокинул ему голову, впился клыками в горло – мне надо было восполнить потерю крови: все-таки несколько десятков пуль не проходят бесследно даже для вампира.

Он и не пикнул.

Безумное, запредельное наслаждение. Когда чужая жизнь вместе с хмельным багряным напитком перетекает в тебя, становится твоей…

Утолив голод, иду дальше, но вскоре останавливаюсь. Сил просканировать все здание внутреннимвзглядом уже не было, несмотря на выпитого гангстера. Конечно, потратив пару часов на поиски, я отыщу лейтенанта и так – никуда он не денется. Но… до рассвета оставалось не так уж много времени, а у меня еще было немало дел этой ночью. Умирающий капитан, несчастные мальчики в подвале, раненая Эльвира, наступающий на пятки Бессмертный Монах со своими людьми, которые, похоже, ведут еще и какую-то двойную игру…

Надо было уходить. Но я еще приду за тобой, Джон Полянски! Я вернусь! Слышишь? Я обещал капитану – и я сдержу слово! Я вернусь.

Во дворе никого не было. Никого из живых. Если не считать моей вампирессы Эльвиры и умирающего капитана.

– Ну, вроде, все, – устало улыбнулся я Эльвире. – Пошли отсюда. Нам еще в подвал успеть надо. Вот только капитана заберем.

– «Клиент»? – как-то странно взглянула на меня Эльвира, прихрамывая позади.

– Нет, – отрезал я. – Надеюсь, что нет. Он может стать одним из нас. А если он не согласится… Тогда ты подаришь ему легкую смерть.

– Хорошо, Влад, – очень серьезно кивнула Эльвира. – Но лучше бы он согласился. – Она склонилась над лежащим на земле капитаном.

– Ну что, Василий, ты не возражаешь против небольшого путешествия?

– Куда? – с трудом прохрипел капитан. – В Преисподнюю? Кто ты, Влад? Я видел, как ты шел, блин!…

– Я? Ну, считай, что-то вроде ангела. Ангела Смерти. У тебя будет выбор: стать таким, как я, и воевать с этими сволочами дальше – или умереть. Впрочем, умрешь ты в любом случае.

– Я… таким, как ты! – выдохнул капитан. – Я их… всегда давил, гадов. Да я… зубами им глотки рвать буду!…

– Именно об этом и речь! – не удержавшись, расхохотался я. – Он наш, Эльвира! Хватай его – и понесли. Ах, черт, у тебя же нога!…

– Ну и что? – искренне удивилась Элис. – Мы полетим!

– Мы?…– наверное, челюсть отвисла не только у капитана, когда Эльвира, скромно потупившись, поднялась на метр над землей и зависла в воздухе.

– Просто по-другому у нас бы не получилось – вот я и решила, что раз надо – значит, я тоже должна научиться летать – прямо сейчас…

– Ладно, потом, – прервал я ее, – вот доберемся до подвала – там и расскажешь все. – Хватай капитана – и полетели. Держись, Василий, сейчас будем возноситься!

Уже с высоты я в последний раз окинул взглядом поле боя и невольно поморщился:

Черт, столько жратвы зря извели!

ГЛАВА III
TO LIVE IS TO DIE [6]6
  Жить – значит умереть (англ.).


[Закрыть]
 
These are the pale of death
Which men miscall their lives. [7]7
  Это всего лишь бледный налет смерти, который люди ошибочно называют своей жизнью (англ.).


[Закрыть]

 
(«Metallica», 1988)
1

Поначалу Эльвицу с непривычки заносило на виражах, да и наша ноша отнюдь не способствовала полету, так что по дороге мы чуть не сшибли несколько фонарей, чудом избежав столкновения в последний момент, едва не «подключились» к злобно загудевшей на нас пронзительно-голубой линии высокого напряжения, а пару тянувшихся к нам веток мы таки снесли – хорошо еще, что я снял капитану боль, и он этого даже не заметил.

Добравшись наконец до места, мы ухнули вниз, и я едва успел замедлить падение, но все же посадка получилась не вполне мягкой. Капитан негромко застонал.

– Приехали, Василий. Сейчас «лечить» тебя будем, – сообщил я.

– От смерти не вылечишь, – прошептал Прохоренко.

– Верно мыслишь, капитан! – почему-то мне было весело, хотя ничего веселого не происходило. – Только мы тебя не от смерти, а от жизни лечить будем. Есть такое универсальное лекарство от всех болезней…

– Гильотина, что ли? Или цианистый калий, блин? – через силу улыбнулся Василий.

– Вроде того. «Поцелуй вампира» называется. Элис, ты не находишь, что у капитана вполне нашюмор?

– Нахожу, – улыбнулась Эли. – Вы будете с нами, капитан! Мы еще знаете как повеселимся завтра, празднуя ваше воскрешение!

– Ребята, делайте, что хотите, – Прохоренко сделал попытку махнуть рукой, но это ему плохо удалось. – Сдохну – не обижусь – все одно я уже не жилец, блин. Ну а если оклемаюсь и смогу еще того лейтенанта достать – большое спасибо скажу.

– Сдохнешь, а потом оклемаешься и достанешь, – пообещал я Василию, который не нашелся, что ответить, поскольку от наших «пояснений» у него явно начала ехать крыша.

Так, развлекая по дороге уже почти мертвого капитана, мы осторожно спускались в подвал по выщербленным ступеням.

Жалобный скрип двери.

Последние две ступеньки.

Пришли.

Это мы, ребята! – машу я рукой в темноту.

Молчание.

Здесь что-то не так!

– Эльвира…

И в это мгновение в дальнем углу вспыхивает кровавый глаз лазерного прицела. Смертоносная светящаяся нить с клубящимися в ней пылинками упирается в грудь Эльвиры – как раз под левым соском.

– С прибытием! – раздается в углу чей-то насмешливый, чуть картавый голос. – А вот и парочка влюбленных трупов! Стойте, где стоите, и продолжайте держать эту падаль. Скоро за вами приедут – подождите немного. И не вздумайте дергаться – в стволе у меня серебро!

Очень интересно. Второй раз нас пытаются взять «живьем». Что-то не похоже это на Бессмертного Монаха, если верить рассказам Генриха. Его люди явно ведут какую-то свою игру. Если это вообще еголюди.

Наконец мне удается их рассмотреть. Не его, а именно их. Второй засел в самом дальнем углу подвала, и в руках у него точно такая же автоматическая винтовка «М-16», как и у первого, с явно посеребренным штыком и подствольным гранатометом, только вместо лазерного прицела на ней установлен инфракрасный. И целится он в меня. А у того, что держит на прицеле Эльвиру – инфракрасные очки.

Да, ребята подготовились серьезно. Я бросаю два коротких взгляда налево и направо. Нет, их только двое. Но можно не сомневаться, что скоро здесь появится целая бригада. Небось, и способы удержания у них разработаны; что там: распятия, пентаграммы, чеснок, серебро, святая вода, омела… Вполне достаточно, а есть наверняка и еще что-то. Эльвириных «крестников» в подвале, естественно, нет – уже успели увезти. Мальчишки, небось, и сопротивления не оказали. А этих двоих оставили караулить нас.

Да, времени у нас практически нет, тем более, что и рассвет уже скоро. Но сдаваться им никак нельзя – независимо от того, зачем мы им нужны (могу себе представить – зачем!). Ну что ж, сегодня у нас ночь чудес – попробуем сотворить еще одно и вырваться отсюда.

– Интересно, а зачем это мы вам понадобились? – бросаю я пробный шар. – Такие холодные, скользкие, можно сказать – замороженные заживо (Пойми, Эльвира, ну, милая, ты должнапонять! Ведь ты уже один раз проделывала это сегодня!) – зачем мы вам? Будете держать нас в холодильнике и изучать? Так мы можем обойтись и без холодильника! (Есть! Она поняла! Я ощущаю, как слегка касающаяся меня рука Эльвиры начинает быстро холодеть – и поспешно включаю свой собственный «холодильник». Дайте нам только пару минут, чтобы как следует понизить свою температуру – и мы еще посмотрим, помогут ли вам ваши инфракрасные приборы, работающие на тепловыхлучах! Ну а лазер… доберемся и до него!)

– Ты что, совсем умом тронулся, мертвяк? – интересуется тот, что держит на прицеле Эльвиру. – Или решил шизиком прикинуться? Прикидывайся-прикидывайся, недолго тебе осталось! У нас, небось, по-другому запоешь!

– У вас? – изумляюсь я. – Это где же? В ИНТЕРПОЛе? А я-то думал, вы нас просто убиваете – без суда и следствия. Ошибался, выходит! Прошу прощения! Образцово-показательный суд над вампиром! Звучит. Правильно, Правосудие – оно для всех! And justice for all!

Ага, зашевелился; пытается перенастроить свои очки. И тот, второй, тоже явно забеспокоился. Главное, чтобы они не заподозрили раньше времени, в чем дело. Еще минута…

– Что-то больно разговорчивый ты, покойничек! По-моему, ты просто напрашиваешься на пулю. Для начала – в ногу – чтоб не был таким прытким. Следовало бы укоротить тебе язык, но он нам еще понадобится…

Нет, конечно, исполнить свою угрозу он не решается: ведь тогда ему придется на какое-то мгновение оставить «без присмотра» Эльвиру – а на такое он не пойдет… Ну, кажется, все – предел. В конце-концов, физики уже давно установили, что Абсолютный Нуль недостижим!…

– Эй, вы, что вы там такое творите? Стоять на месте!

– А мы и стоим, начальник! Разве не видите?

Не видят! Остался лазер. Ну что ж – лазер…

Я знал – именно знал, что у меня получится! Откуда? Не важно!

Я мысленно потянулся к упирающейся в грудь Эли ниточке луча, скользнул по ней прямо к излучающему энергию кровавому зрачку, припал к нему невидимыми губами… Отдай мне свою силу! Отдай!…

Жгучий поток хлынул внутрь – поток чужеродной силы, которая вот-вот сожжет меня изнутри, испепелит, как солнечный свет…

Нет, врешь! Не выйдет! Я впитаю тебя в себя, переварю, как кровь и жизнь очередного «клиента»! Я…

– Что за…

Лазер гаснет!

– Эли, падай!

Прости, капитан – но уложить тебя аккуратно уже нет времени!

Грохот выстрелов – отчаянный, суматошный. Аргентум противно визжит над нашими головами, рикошетит от стен.

Внутри, ища выхода, бурлит чуждая энергия. Черт, как бы у меня лазеры из глаз бить не начали! По ним ведь и засекут!

…Пора!

Распластываюсь в броске, не вполне понимая: кто я, что я? лечу, бегу, прыгаю? тело? туман? что-то среднее? Мгновения смазываются, пространство подвала искажается под каким-то немыслимым углом; я вижу медленно поворачивающийся мне навстречу ствол, судорожно дергающий спуск палец – но выстрела нет! Молодец, парень – весь магазин с перепугу высадил!

Посеребренный штык проходит впритирку к моему боку – и я, приземляясь, просто бью ИНТЕРПОЛовца кулаком в висок. Не кулаком – короткой черной молнией. Такое ощущение, что в последний миг я успеваю увидеть удар егоглазами. Вокруг взрывается темнота. Черт! Неужели убил?! Ведь он нам живым нужен! Ладно, потом.

Второй бросок, вдоль стены – стремительной тенью, размытым пятном без очертаний – наверное, так это выглядит со стороны… И щелчок вставляемого в гнездо магазина похоронным набатом отдается в ушах. Я не успеваю, не успеваю!

Успел – не я. Успела Эльвира. Силуэт поднимающего винтовку ИНТЕРПОЛовца на мгновение раздваивается. Короткий вскрик, хруст. Лязг металла…

Стон.

Странно! Почему он еще жив?

– Ты что, ему шею не сломала?

– Нет, только руку. Я же есть хочу! – почти детская обида в голосе.

Действительно, экая ведь я свинья: сам закусить успел, а об Эльвице и не подумал!

– Погоди, сейчас гляну, что с моим. Кажется, я слишком сильно приложился.

Нет, ты гляди, уже шевелится! Живучий попался. Очень хорошо. А то тот, второй, похоже, по-русски ни бум-бум. А мой английский, особенно разговорный, оставляет желать лучшего.

Перезаряжаю его винтовку, забрасываю за плечо. Инфракрасные очки тоже пригодятся. Ага, вот запасные магазины, гранаты, пистолет, нож… Ч-ч-черт! Жжется! У него не только клинок посеребренный!

Отбрасываю подальше опасную и бесполезную для меня игрушку.

Первое, что видит очнувшийся ИНТЕРПОЛовец – это горящие угли моих глаз – и дуло собственной «Беретты», глядящее ему в лоб.

– Вот теперь и поговорим… покойничек! – сообщаю ему я.

– На себя посмотри! – огрызается он.

Это плохо. Раз огрызается, да еще и шутит – то быстро его «расколоть» не удастся. А времени у нас нет. Или он просто еще не понимает, что с ним случилось? Думает, я с ним шутки шутить буду? Они с такими, как мы, не церемонятся – и мы с ними не станем!

– Речь сейчас не обо мне. Эли, не трогай пока своего! Смотри только, чтоб не выкинул чего, – я коротко бросаю взгляд в ее сторону и тут же вновь сосредоточиваюсь на своем подопечном. – Тот твой приятель по-русски говорит?

– Нет.

– Очень хорошо. Эли, закусывай спокойно. Приятного аппетита.

– Спасибо.

– No! No! Please, no!…

Голос захлебывается; хриплый, булькающий вздох, негромкий стон; отчаянная багровая вспышка – и расползающееся чернильное пятно; исходит дымкой, истончается…

Все.

– С ним – все. А у тебе есть шанс. Понял?

– Упырем сделаете? – кривая усмешка. Вот только губы у тебя дрожат. Дрожат ведь? Да, я тебя понимаю! С бандитом или даже с маньяком– психопатом, приставившим тебе нож к горлу, есть хоть какой-то шанс договориться. Уговорить, подкупить, обмануть, отвлечь внимание, выбить нож… В конце концов, и бандит, и психопат – тоже люди. А вот с вампиром, с живым мертвецом… Я хорошо вижу тот кромешный мрак животного ужаса, который уже подступает к горлу этого парня! К горлу…

Мой острый ноготь почти ласково касается шеи ИНТЕРПОЛовца, и тот дергается, как от укуса.

– Поверь, это– ни с чем не сравнимо! Уж я-то знаю. Этостоит жизни, парень! Неужели ты не хочешь…

Молчит. Ладно.

– Можно и по-другому: это когда нож входит тебе в кишки, медленно проворачивается…

Черт, самому противно – хотя я, казалось бы, уж ко всему должен был привыкнуть! Но на войне все средства хороши. Мне нужна информация – и я ее добуду! Если понадобится – буду резать его на кусочки! Вот только времени на это может не хватить.

– Поверь, мне очень не хочется это делать – я ведь вампир, а не садист – но ты можешь просто не оставить нам выхода. Пожалуй, я начну с того, что у тебя в штанах. Да, от этого ты можешь умереть – но не сразу, далеко не сразу!

Я сделал вид, что лезу за ножом. Пока – только вид. Но если он будет упрямиться…

Парень отшатнулся, вжался спиной в стену, инстинктивно пытаясь отодвинуться от меня подальше.

– Нет… не надо! Пожалуйста!

Все! Сломался. Он мой. Быстро, однако. Я думал, он покрепче окажется…

– Хорошо. Я могу не мучать тебя. И оставить тебя в живых. Даже не делать живым трупом. Но для этого ты мне должен кое-что рассказать. Мертвецы, они, знаешь, бывают довольно любопытны.

– Как я могу верить тебе на слово? И не говори мне, что мертвые не лгут!

– Ты прав. Лгут. Но у тебя нет выбора. Тебе придется поверить и ответить на мои вопросы – или умереть. Умереть такой смертью, которой я и врагу не пожелаю! Я тебя даже целовать не стану – слишком много чести. Ну так как?

– Что ты хочешь знать? – с трудом выдавил он. Хорошее воображение у парня. Небось, как представил себе, что может сделать с ним оживший покойник…

– Во-первых: почему ты так хорошо говоришь по-русски?

– Потому что – русский! – он даже фыркнул. Вот, мол, какой вампир недогадливый попался! Ничего, пусть расслабится немного – посмотрим, как тебе понравятся следующие мои вопросы.

– Ты работаешь в ИНТЕРПОЛе?

– Да.

– В подразделении «Z»?

Пауза.

– Да.

Ага, значит, и до нас эта зараза добралась. Очень интересно!

– Вас придали в помощь майору Жану Дювалю?

– Откуда ты?!.

– Можешь не продолжать. Следующий вопрос, и постарайся хорошо подумать, прежде чем ответить: почему вы нас просто не убили? Зачем мы вам нужны?

На этот раз пауза была куда более долгой.

– Они… они хотят вас изучить.

– Они?

– Исследовательская группа при подразделении «Z». Я не знаю подробностей, – парень заспешил, словно боясь, что я ему не поверю. – Знаю только, что это какой-то секретный международный проект. Минимум, семь стран. ИНТЕРПОЛ – это «крыша», а кто там всем заправляет на самом деле – не знаю! Честное слово, не знаю! Мы – только исполнители. Мы ловим таких, как ты – и передаем ученым. Я не знаю, что они с вами делают! Клянусь, не знаю!… – кажется, у него начиналась истерика, так что пришлось слегка хлестнуть его ладонью по щеке.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю