Текст книги "РАЗБИТЫЙ КОМПАС УКАЗЫВАЕТ ПУТЬ"

Автор книги: Дмитрий Галковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Дальше – больше.

Тажуризина: "Студент, обратившись к словарю, обнаружит, что роль атеизма в истории культуры была совсем незначительной: ведь в энциклопедическом словаре многих деятелей свободомыслия просто-напросто нет! ... здесь можно узнать о Ниле Сорском и исихазме, но трудно получить сведения об отечественном свободомыслии... В словаре отражена консервативная и реакционная линия в русской философии – Киреевский, Хомяков, Леонтьев, Данилевский, почвенничество, но ничего не сказано о таких борцах с самодержавием и православием, как Н.П.Огарёв, Н.А.Серно-Соловьёвич, Т.Г.Шевченко; широко представлены русские религиозные философы, представители "веховства" – Бердяев, С.Булгаков, князья Е.Н. и С.Н.Трубецкие, Франк, Н.Ильин, махист Богданов, описанный в самых радужных тонах, но нет Луначарского, Ярославского, Скворцова-Степанова и др. Есть идеалист Л.Лопатин, которого критиковал Ленин (о чём кстати, не упомянуто в статье), но нет Германа Лопатина, первого переводчика "Капитала", распространителя марксизма в России... Почему так много места в словаре отведено деятельности религиозных философов? Почему в статье, например, о С.Булгакове подробно описан его жизненный путь: где родился и похоронен, из какой семьи происходил, когда и где учился и работал, когда принял сан священника, когда стал директором теологического института..."

А кому это интересно-то? У нас на кафедре столько интересных людей, нет, пишут о каком-то эмигрантском попе-антисоветчике.Тема эта показалась настолько важной, что на ней подробно остановился и декан философского факультета Косичев:

"Персоналии советских философов неполные, что вызывает недоумение. Это, собственно, не философские статьи, а анкетные справки и послужные списки, которые, конечно, по-своему важны, но ни в коей мере не могут компенсировать отсутствия конкретных сведений о разработке философских проблем. О каждом из них в мировоззренческом плане словарь сообщает меньше, чем о такой философски незначительной фигуре, как Марий Викторий (кстати не Викторий, а Викторин. – Д.Г.)... не находя философского содержания в статьях о советских философах, не осведомлённый об их творчестве читатель (в особенности зарубежный) может заключить, что просто не о чем было писать."

Вот что самое страшное-то – "читатель может заключить".

Представьте себе гнилую черепаху, со старческим причмокиванием произносящую следующий текст:

"Работа Магнитогорского металлургического комбината в годы Отечественной войны была отмечена значительными производственными достижениями и коренными техническими сдвигами, овладением совершенной техникой металлургии, решением целого ряда таких технологических проблем, которым не было аналога во всей мировой практике. На комбинате постоянно возрастал выпуск чугуна, кокса, стали, проката, огнеупоров, улучшалось качество продукции. За время войны было освоено, например, около 100 новых марок стали, в том числе большое количество легированных марок. Из магнитогорской стали были сделаны миллионы снарядов, в магнитогорскую броню были одеты тысячи танков. (Читайте, читайте – это должно быть долго, такова эстетика предмета.) В том же ритме трудились шахтёры Копейска и Коркино, рабочие металлообрабатывающих заводов Златоуста и Челябинска, автомобилестроители Миасса, труженики колхозных полей. Сотни тысяч трудящихся Челябинской области, прибывшие на Южный Урал ленинградцы, москвичи, харьковчане, сталинградцы, туляки и другие встали на военную вахту и, не жалея сил, как и все советские люди, трудились во имя победы."

Откуда вы думаете этот текст? Да всё из того же "Вестника". Только это уже не материалы "круглого стола", а просто типичный продукт научного творчества советских философов, в данном случае некоего Лашина (статья "Единство фронта и тыла в Великой Отечественной войне", открывающая третий номер философского "Вестника Московского Университета" за 1985 год.) К статье прилагается и биографическая справка: "Профессор А.Г.Лашин – участник ВОВы. Воевал в качестве политработника под Москвой и на Северо– Западном фронте. После тяжёлого ранения и демобилизации с конца 1942 г. работал зам. зав. отделом пропаганды и агитации, затем секретарём Челябинского обкома КПСС."Удивительно – "нет интереса к биографиям советских философов". О мелком идеалисте Сергии Булгакове написали, а о Лашине, хорошем мужике, фронтовике – нет. Да что вы в жизни знаете, сопляки? Пришли бы к человеку, "поставили", он бы вам всю жизнь рассказал. Как из родной деревни ушёл, как женился, как мать– старушку схоронил. И не анкетные данные, а по жизни, по-человечески. Тут такая философия, что твой "Марий Викторий". Бумагу марать ума не надо, а ты заложи парторга в 43-м в Челябинске, да по умному, чтобы самому кресло занять, а не повиснуть на ниточке вслед за хозяином. Тут ФИЛОСОФИЯ.

Я сидел в пустом читальном зале библиотеки, прогуливая лекции по марксистско-ленинской философии, и конспектировал Платона. Недавно попались на глаза успевшие пожелтеть тетради, и вспомнился родной факультет:

"Когда от философии отпадают те люди, которым всего больше надлежит ею заниматься, она остаётся одинокой и незавершённой, а сами они ведут жизнь и не подобающую, и не истинную. К философии, раз она осиротела и лишилась тех, кто ей сродни, приступают уже другие лица, вовсе её не достойные... Ведь как только ничтожества увидят, что область эта опустела, а между тем полна громких имён и показной пышности, тотчас же, словно те, кто, сбежав из тюрьмы ищет убежища от преследователей в храме, с восторгом делают скачок от физической работы к философии – особенно те, кто помастеровитее. Хотя философия находится в униженном и зависимом положении, однако сравнительно с любой другой специальностью она всё же гораздо больше в чести, что и привлекает к ней многих людей, несовершенных по своей природе: тело у них покалечено ремеслом и производством, да и души их сломлены и изнурены грубым трудом... А посмотреть, так чем они отличаются от разбогатевшего кузнеца, лысого и приземистого, который недавно вышел из тюрьмы, помылся в бане, приобрёл себе новый плащ и нарядился – ну прямо жених. Да он и собирается жениться на дочери своего господина, воспользовавшись его бедностью и беспомощностью." (Платон, "Государство", 4 в. до н.э.)

VI

Прошло две с половиной тысячи лет, а античность продолжается:

Кузнецов: "Существенным недостатком всех статей словаря об античных материалистах является замалчивание или по крайней мере затушёвывание атеистической направленности их мировоззрения... от Фалеса до Лукреция все античные материалисты формально признавали существование богов, и в статьях словаря всячески акцентируется внимание на этом факте. Отсутствие выявления атеистической сущности мировоззрения античных материалистов (речь идёт именно о сущности, которую невозможно раскрыть при свойственной авторам описательной-текстологической "методологии") при одновременном подчёркивании допущения ими существования "богов" льёт воду на мельницу богословской концепции..."

Тема "кому это выгодно" была на обсуждении центральной. Собственно, весь "круглый стол" вращался вокруг одного гвоздя – критики ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ДИВЕРСИИ беспартийных филологов, протаскивающих под видом энциклопедического словаря мелкобуржуазную идеологию ренегатства, безыдейности и – главное, – как любил говорить Ильич, ПОПОВЩИНЫ. Особенно злобствовали "научные атеисты" Тажуризина и Крывелев:

Тажуризина: "Исключение из библиографии некоторыми авторами статей словаря работ классиков марксизма ... дело не безобидное... В статье "Время искать" (Правда, 1983, 15 мая) обращено внимание на недопустимость поверхностных, односторонних оценок исторических фактов, общественных процессов и явлений, отхода от чётких классовых оценок при обращении к религиозной проблематике. По-видимому, пора осмыслить причины появления таких тенденций в нашей философской, исторической и художественной литературе".

Крывелев: "Характеристика Марксом социальных принципов христианства замалчивается настолько, что содержащая её работа "Коммунизм газеты "Рейнский обозреватель"– не включена даже в библиографию... Читателю ничего не сообщается о католическом "Индексе запрещённых книг", зато в словаре масса статей о всевозможных теологических книгах".

Напомню, что это говорилось Крывелевым в то время, когда за чтение произведений русских философов сажали в тюрьму. Стукач спешил указать пальцем и туда, и сюда, и здесь, под камушком – смотрите, вот, и вот; входил в тонкости:

"В целом ряде статей о религии обнаруживается такое построение: на протяжении почти всей статьи даётся неверное освещение предмета, а заключительная фраза говорит о марксистском понимании этого предмета, которое излагается столь схематично, упрощённо и просто неверно, что оказывается скомпрометированным. К тому же авторы подобных статей подчёркнуто дистанцируются от того, что они выдают за марксистское понимание... "Своеобразен" подход авторов названных статей к работам Маркса, Энгельса, Ленина. Там, где они включены в библиографию, указываются большей частью лишь тома (иногда ещё и страницы), но не названия работ. Между тем названия работ теологов и религиозных философов выписываются в библиографии тщательно, вплоть до того, что в отношении зарубежных работ даются их заглавия не только в переводе, но и на языке оригинала ..."

И наконец итог обсуждению подвёл пахан Косичев:

"Выпуск подобного словаря может быть использован нашими идеологическими противниками, прежде всего ревизионистами, в интересах распространения измышлений о догматическом восприятии марксизма в Советском Союзе и о стагнации марксистской теории после Маркса, Энгельса и Ленина. Не нужно упускать из виду, что идеологически важная задача пропаганды, разъяснения и отстаивания достижений реального социализма распространяется и на наше философское достояние ... Знание основных положений, ходов мысли, стратегии и тактики философского ревизионизма и умение аргументированно критиковать их жизненно важны в условиях современного невиданного обострения идеологической борьбы, в ходе которой противники социализма стремятся – среди прочего – посеять, как отмечалось на июньском 1983 г. Пленуме ЦК КПСС, "ядовитые семена" ревизионизма. Достижения советских учёных в критике философского ревизионизма велики, но для их выражения не предоставлено места на страницах словаря. Квалифицированное марксистское рассмотрение религиоведческих и историко-философских аспектов ревизионизма могло бы, в частности, оказать серьёзную помощь в деле борьбы против проникновения в нашу литературу, в том числе на страницы словаря, "богоискательских" мотивов."

Как говорится, подвёл черту. "Вопрос снят".Но шутки в сторону. Советские философы В НАЧАЛЕ 80-Х ГОДОВ попытались организовать погром, добивались, чтобы их коллег травили в печати, выгоняли с работы, таскали на допросы в тайную полицию. Попытка была сознательной и ДОБРОВОЛЬНОЙ. Это была инициатива на уровне местного деканата и парткома. Причина – даже не идеология, а лишняя тридцатка к зарплате. Не понравились конкуренты. Люди умнее, честнее, порядочнее, трудолюбивее. Засвистели в милицейские свистки: "Философов обижают". Я помню, что это было за обсуждение. Пьяная мразь орала матом, орала в открытую. От такой подлости стало не по себе даже в андроповско-черненковском Политбюро. Донос швырнули Косичеву в лицо. Но негодяи не успокоились, чесались руки, и рыть решили с боку, опубликовав "материалы обсуждения" в своём журнальчике. Злоба и зависть застилали глаза, шёл конец 84-го года, умирал Черненко. Блатари повыше дёргали шестёрок за рукав: "Подождите, сейчас "не время искать". Но марксистско-ленинские мыслители не видели уже ничего – не заплатили 30-ти рублей. Мелкая, ничтожная, глупая дрянь. Это хуже КГБ. Реформы начало КГБ. Но даже этой легальной и согласованной акции советские философы сопротивлялись отчаянно. Они протестовали против самой ранней, вполне "благопристойной" перестройки, когда стратегической целью была реабилитация Бухарина и возвращение к доафганскому "детанту".

VII

Что же сейчас, когда события пошли дальше и не только сорвали паутину "марксизма-ленинизма", но и априори обессмыслили все возможные программы какой-либо легальной трансформации наукообразного бреда? Наверное, давно разбежались по щелям негодяи, а факультет – железу гноя, который через систему вузов заботливо и бесперебойно доставлялся во все города России, – закрыли за ненадобностью? Конечно, нет. Философский факультет – на месте, подавляющее большинство перечисленных выше людей – тоже. И получают зарплату, и занимаются общественной деятельностью, и процветают. Лексикон советских философов несколько расширился: часть шарлатанов косит под демократов, часть под "патриотов", и те и другие изо всех сил имитируют "академизм". На факультет пригласили для камуфляжа несколько оплёвываемых ранее филологов во главе с Аверинцевым. О последнем факте ниже, а что касается метамарфозы с кувакианцами, то ничего неожиданного здесь нет. В марксизме интересен ещё один аспект. Удивительная особенность этой "философской системы" заключается в том, что она может быть (то есть притворяться) любой философией. Многие недоумевают – как может сейчас атеистическая сволочь, по матерну ругавшая Христа ещё несколько лет назад, строить постные лица и читать нудные лекции "о положительной роли религиозных воззрений в развитии мировой культуры". Так это же и есть суть атеизма. Христиане имеют СТРАХ БОЖИЙ. Для атеиста (не просто индифферентно относящегося к вопросам веры, а атеиста– алкоголика, "профессионала") Бога НЕТ и, следовательно, отвечать не перед кем. "Да чо ты, дурак, успокойся. Был твой Христос, был. И есть". Неужели вы думаете, что Берлиоз, если бы ему это было выгодно, не стал бы пространно доказывать что Христос – сын Божий, распятый за грехи наши? Почему бы и нет, раз ДЕНЬГИ ПЛАТЯТ? Поэтому марксизм очень древняя и живучая философская система, которая существовала со дня сотворения человека и будет существовать вечно, "до второго пришествия".

Строй, сформировавшийся сейчас на территории России, не заинтересован в существовании марксизма как устаревшего и нефункционального мифа, но он весь основан на марксизме в более широком смысле этого слова – на идее материальной выгоды, цинизма, удобного самообмана. Поэтому потерпевшие вроде бы полное банкротство марксистско-ленинские учёные чувствуют себя в СНГ как рыба в воде. Это их страна, их строй. Кстати, среди современных советских политиков много не просто "советских философов", но "преподавателей научного коммунизма". Это и неудивительно. "Научный коммунизм" – это как бы марксистско-ленинская философия марксистско-ленинской философии, то есть своего рода эталон глупости и подлости, хранящейся под стеклянным колпаком в советской палате мер и весов.

VIII

Общий тон советской философии, как бы "профессорско-преподавательский состав" ни одевал очки и галстуки, – это тон боевитой комсомольской шпаны, так удачно переданный и развитый в эмиграции Александром Зиновьевым. С водочкой, матерком, мелким воровством. Наверное, это идёт с эпохи еврейских "берлинеров", которые, вкусив плоды поверхностного европеизма гаскалы, ужасали родные местечки европейским платьем и пренебрежительным отношением к талмудическим заповедям, а после победы в гражданской войне заполнили институты и университеты. В начале века "берлинеры" били стёкла в синагогах, пыряли на улицах "фараонов". В 20-30-х под улюлюканье пинками вышибали из университетов дворянских и профессорских сынков. Победа бравурного азиатского хамства была зафиксирована эпохой "укрепления кадров" конца 40-х, когда по мановению трубки лучшего друга русского народа молодые "попки", прямо с вышек "Карлага", звеня боевыми наградами, шагнули в университетские аудитории. Такой "фронтовик" закуривал на "большом сачке" сигарету, окружённый восторженно внимавшими недомерками-сокурсниками: "Ночь. Нас всего пять человек. Кинжальная атака. Взяли базу американских дьяволов. Я лично убил 41-го американского дьявола."

На самом деле ясно как: отрезал носы пленным курдам, за что Саддам Хусейн подарил коробку рахат– лукума и направил на философский факультет Багдадского университета... Собственно, за 70 лет существования марксистско-ленинской философии советские философы недоросли даже до осознания личных корпоративных интересов. Это не просто чиновники от науки, а чиновники плохие, неопытные, не понимающие азов бюрократической деятельности, чиновники масштаба – "30 рублей к зарплате". Читая их комсомольский донос, какой-нибудь "рафик нишанович" укоризненно качал головой на Старой площади:

"Вай, нехорошо. Как так: уважаемые люди, доктора наук и не могут договориться, оскорбляют друг друга. Какой пример для молодёжи. Какие могут быть дискуссии между уважаемыми людьми? Это молодые джигиты пускай, у которых кровь в жилах играет, а ума нет."

Поднимая так тон, советские философы пилили сук, на котором сидели. Им казалось, что, если они донесут на конкурентов, хозяин их по головке погладит. А хозяин в таких случаях смекает: "Чего я с ними церемонюсь, их много, но они все собачатся друг с другом, то есть слабы. И потом, если они друг друга так могут, то мне их можно и кнутом по глазам. Надо учитывать общий уровень, другого они не поймут".

Между тем, если бы советские философы имели хотя бы элементарный здравый смысл, они могли повысить свой престиж выступая как представители корпорации советской интеллигенции, как ходатаи и посредники между большевиками и беспартийными или фиктивно партийными, "спецами" (роль Горького при ленинском режиме). Ну ладно – шарлатан, но хотя бы относись к настоящим учёным как к "коллегам", уже ноль не абсолютный, уже принадлежишь к КОРПОРАЦИИ. Например, как раз в то время кремлёвская деревенщина приняла гениальное решение о поголовной службе студентов в так называемой "советской армии". ("Шибко грамотные-то городские. Как сало жрать – прыткий, а ты поди два годика уборные почисть, чмо московское.") С философского факультета десятки ребят пошли на два года в казармы терпеть издевательства от черни и инородцев. В армии несколько студентов пытались покончить с собой. Я уверен что ребят отстоять было можно. Если бы декан и все преподаватели написали коллективное письмо в Политбюро с просьбой о льготах для философского факультета. Не донос на своих коллег, а вполне легальное "советское" письмо, защищающее корпоративные интересы. Я уверен, этого бы хватило. Глядишь, "по прецеденту" такие же письма пошли бы от других факультетов, от институтов. В сложной грызне в Политбюро этот материал, может быть, и перевесил бы чашу весов в масштабе всего СССР. Не говорю, что интеллигенцию после этого зауважали бы, но с мнением её считались бы больше. Даже если бы это не имело никаких последствий – важен факт сопротивления. Это закон бюрократической игры. Выше я сказал, что КГБ добрее и лучше советских философов. Это не риторическая фигура, а констатация факта – укрепляли кадры плохими кегебистами, слишком глупыми для основной работы. Кстати, о службе студентов в армии. Почему тогда студенты не сопротивлялись, а покорно шли на призывные пункты? Были парализованы страхом и тотальным коммунистическим воспитанием? Хорошо. Но почему сейчас, в 1993 году, студенты не измажут дёгтем и не вываляют в перьях советских философов, почему не прокатят на санках с 11 этажа шарлатанов? Ведь студенчество всегда было так чутко ко всем проявлениям неправды, обмана, несправедливости, всегда, во всех странах от Франции до Китая "социально активно" – протестует, выходит на демонстрации, участвует в движении сопротивления. И это естественно – это будущее нации – молодые, сильные люди. Где же русское студенчество? Ведь речь идёт и об их будущем. Кого они хотят себе в учителя и наставники? Неужели проходимца, строящего за счёт их духовного ограбления вторую дачу под Махачкалой?

И я знаю, что мне ответят студенты философского факультета. Вон та симпатичная студентка-отличница, специализирующаяся на истории немецкой философии XVIII века. – Как я отношусь к профессору Кошкодавленко? Покраснеет: "Это мой папа". И всё. "Вопрос снят". Поэтому изнутри ничего не вырастет. Это сложившийся клан колониальной интеллигенции – клан огромный, клан мешающий жить белым людям. Если его не выкорчевать, то Россия и дальше пойдёт по советскому пути, по пути глупого националистического гонора и азиатских ошибок. Не может быть самостоятельным государство, имеющее фиктивных гуманитариев, специалистов, изучающих вклад Лейбница в идеи чучхе или чечено-ингушскую философию... . Думаете нет такой? – Есть, и защищены диссертации. И именно не чеченская и ингушская, а чечено– ингушская – по двойному имени советской республики. В 4 томе “Истории философии народов СССР-, посвящённой истории философской мысли предреволюционного двадцатилетия, чечено-ингушской философии отведено больше места, чем философии Мережковского, Розанова и Флоренского вместе взятых. Не верите? Но именно так. Оказывается до теперешнего золотого века Чечни сто лет назад в России был чеченский серебряный век.

Впрочем, это гипербола. Ведь кроме чечено-ингушской в Российской империи была осетинская, дагестанская, башкирская, чувашская философии. Вклад их в развитие русской философии огромен. В XX веке, например, они изобрели "диалектическую логику". Об этой "диалектической логике" стоит сказать поподробнее.

Кроме "формальных" логиков, в СССР были логики особые – "диалектические". Есть логика формальная, примитивная, её изучают разные Аристотели и Гёдели. А есть высшая логика – диалектическая. Она всё диалектически развивает. Скажем, формальная логика утверждает: если А = В и В = С, то А = С. А диалектическая логика говорит: "всё во всём", "всюду жизнь". Как, спросите вы? А вот ТАК. Не ясно? Можно поподробнее: формальные логики ЛЮДЕЙ НЕ ЛЮБЯТ. Они за своими цифрами человека не видят. А люди они доброту любят. Ты к человеку с душой, и он тебе сторицей. Доказывалось это словоблудие соответствующими цитатами из “классиков-. Например, знаменитой фразой Ленина о стакане. Стакан – это штука МНОГОГРАННАЯ. Из стакана можно пить, стакан можно по столу катать, стакан можно засунуть в рот пленному белогвардейцу. Несчастные "формальные логики" жили под домокловым мечом погрома со стороны мракобесов. (Математика, как и филология, была некоторым убежищем от мракобесия "советских мыслителей" – какое-то подобие философской культуры теплилось в среде людей либо с филологическим, либо с математическим образованием.) Между прочим, хотя диалектическая логика была вотчиной азиатской части советской интеллигенции, халтурно наструганные диссертации они купили всё же у белых аспирантов. Что, с одной стороны, было невероятно обидно, но с другой – до поры до времени давало возможность сопротивляться.

Примерно раз в три года "диалектические логики" под– нимали вопрос о власти. Но к счастью, диссертации стругали умельцы разные и "диалектические логики" никак не могли договориться об определениях. Белые шайтаны, скромно потупив глаза, признавали приоритет диалектических волшебников, но при этом коварно просили ДАТЬ ОПРЕДЕЛЕНИЕ новому направлению в истории мировой мысли. У каждого "диалектика" определение было своё, придуманное ему за его кровные деньги, поэтому начиналась склока, и формальные логики получали очередную передышку.

Всё это сейчас выглядит смешно, но доносы в КГБ лились рекой, и многие учёные были вынуждены уехать за рубеж.

IX

Однако, если против партийных профессионалов чиновники от науки были слабоваты, то перед курируемыми учёными они вели себя как властелины мира. Политес "курирования науки" несложен и базируется на классических приёмах мышления некомпетентного сознания, то есть на грубой игре на повышение или понижение. Так незамысловато, что и Будённый справится. Вызвать молодого аспирантика в кабинет и, сделав свекольную рожу, наорать:

– Есть традиции науки, есть классическое наследие. Нам ваша отсебятина не нужна. Мы академический институт. В наших стенах преподавали Менделеев, Докучаев, Сеченов. Вот полюбуйтесь на этого гулёну – генной инженерией занимается. (И дальше, уже как бы успокаиваясь.) Мы тебя, Сергей, взгреем и смотри от коллектива не отрывайся, подтянись. Парень ты неплохой, взносы платишь регулярно...

Или игра на повышение. Вызвать в тот же кабинет седовласого профессора:

– Сергей Сергеевич, что же это вы, голуба, мелкотемьем занимаетесь? Мы тут провентилировали вопрос: наверху есть мнение на сорок процентов увеличить штат института – тематика перспективная. Сколько у вас архаровцев? Мало, обдумайте двухкратное увеличение – это для нас приоритетное направление. Симпозиум в Новой Зеландии, есть приглашение? Трудно, но будем решать вопрос. Такие, как вы, – гордость советской науки. Какие трудности? С дачей как? С транспортом? Значит, давайте так с вами условимся: коллектив выдвигает вас на лауреата Ленинской, а вы в течение пяти лет завершаете работу по замене торгового флота СССР одним кораблём водоизмещением в триллион тонн. Есть мнение назвать корабль именем Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного совета СССР... Как невозможно? Да плевал я на Евклида, не разбираюсь я в этой математике. Я же тебе, Сергей Сергеевич, русским языком говорю – ЕСТЬ МНЕНИЕ."

И никто скотину не изобьёт палкой.

Выше я говорил, что Аверинцев связал своё имя с философским факультетом МГУ. Как это могло произойти с человеком безусловно честным? Почему настоящий учёный пошёл на сотрудничество с мракобесами? Осторожно скажу так. За свою жизнь Аверинцев, при страстном темпераменте полемиста, никогда ни с кем не полемизировал. Собственно, полемизировать было не с кем. Всё было ясно априори, будь то грубая ругань партийных функционеров или упрёки со стороны завистников в незнании источников. Подобная ситуация – тяжёлое испытание для любой личности, а для ярко выраженного экстраверта, каковым, несомненно, является Аверинцев, это равносильно медленному самоубийству. Он привык всегда и во всём быть правым заранее и абсолютно.

Написал статью. Кто-то заорал, схватив за рукав пиджака:

"Книжки пишет, а налог на домашнее животное платит нерегулярно, а ещё интеллигентный человек." Другой обвинил в дилетантизме, так как Аверинцев не упомянул в сноске блестящую работу аспиранта дублинского университета “Некоторые аспекты строения обложки второго тома первого собрания сочинений Владимира Соловьёва". Расхохотаться и забыть. Но когда больше нет ничего, и не год, не пять, а всю жизнь, то поневоле человек начинает всё более и более склоняться к идее собственной непогрешимости. Что в случае экстравертированной личности неизбежно приводит к умственной слабости – при отсутствии интеллектуального диалога мысль гаснет, мертвеет.

Что написал Аверинцев? Несколько умных интеллигентных статей. Зато, в попытке заменить диалог с научным сообществом монологом перед научной общественностью, выдал на гора огромное количество интервью и публичных выступлений. Выступлений глупых, выступлений мидовского чиновника, жеманно изрекающего мировые максимы в стиле "Сталин – тиран" или "Волга впадает в Каспийское море". Действительно впадает, и, наверное, это явление можно даже ПЕРЕЖИВАТЬ: стоять на берегу дельты Волги и рыдать от восторга, видя, как огромная масса воды вливается в ещё более огромное Каспийское море. Вокруг птички летают, рыбки плавают, вон лягушка поскакала, кто-то заворочался в камышовых зарослях и лягушку съел. Тут "ВСЮДУ ЖИЗНЬ" – прям как в диалектической логике или на картине Ярошенко. Только Аверинцев– то не диалектический логик и не Ярошенко, а человек талантливый и умный. Поэтому обидно.

Самое подлое в советской власти это разлагающее и растлевающее влияние. Влияние даже не отдельных людей, а самой среды, воздуха. На всём печать тлена, гниения. Как бы ни был здоров и силён человек, живя посреди болота, он неизбежно становится больным и слабым. Грустно было видеть Сергея Сергеевича, появляющегося на экране телевизора с красным флажком на лацкане пиджака, играющего в дурацкие бирюльки "съезда народных депутатов", тратящего свой ум и талант на поддержание беседы с людьми, не умеющими ни говорить, ни мыслить.

Увы, Аверинцев "человек среды", и советская среда его погубила. Вечный подросток, в Англии он, может быть стал бы лордом, у нас превратился в организатора телефонных звонков. Детское тщеславие и самолюбие так легко использовать. И милейший Сергей Сергеевич, увы, с годами превратился всё в того же аппаратчика, который сам ничего не делает и даже ничем не управляет, но всё "курирует".

Никогда не забуду потрясения. Однажды я слушал какое-то выступление Аверинцева. Аверинцев говорил напыщенный вздор, не имеющий никакого отношения к заявленной теме. Десять минут, двадцать, тридцать. Кто-то в зале не выдержал и сделал замечание. Что тут началось. Аверинцев буквально закричал: "Кто вы такой! Вы не понимаете, с кем вы разговариваете! Я уважаемый человек!" Но какой философ уважаемый человек? Ещё Платон писал о придурковатости философов, совершенно неприспособленных к реальной жизни и подвергающихся постоянным насмешкам со стороны толпы. "Кто занимался философией не в молодости, для получения совершенного образования, а посвятил ей жизнь, тот становиться человеком весьма странным, чтобы не сказать больше". Вот тип философа. И если философ уважаем, то только потому, что гуманное и справедливое общество уважает его безумие и полную непрактичность в личных делах. Он слишком умён, чтобы жить в бытовом мире. Предельная никчёмность нашего общества, может быть, в том, что философ считается в нем человеком практичным и себе на уме. И более того, бизнес и карьера ему вполне удаются. На Западе Гегель или Камю, открывшие свечной заводик, прогорели бы за два месяца. В стране дураков производство расширяется, большой успех. Вот и книги уже писать некогда. И наконец философ, вместо того, чтобы относиться к вопросам престижа с естественным для него "философским спокойствием", начинает ругаться, капризничать, организовывать телефонные звонки и коллективные письма. И в этом случае он уже смешон действительно, как смешон любой человек, занимающийся не своим делом.

Хотите, я скажу, как было дело? Примерно так. Аверинцева вызвал к себе в кабинет декан философского факультета, приветливо и несколько угодливо встал, встретил у дверей: