Текст книги "Избранные сатирические стихотворения"

Автор книги: Дмитрий Минаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

«ПОЭТ ПОНИМАЕТ, КАК ПЛАЧУТ ЦВЕТЫ…»

Поэт понимает, как плачут цветы, О чем говорит колосистая рожь, Что шепчут под вечер деревьев листы, Какие у каждой капусты мечты, Что думает в мире древесная вошь. Он ведает чутко, что мыслит сосна, Как бредит под раннее утро, со сна, И только поэт одного не поймет: О чем это думает бедный народ? (187З)

СМЕХ

Всегда неподкупен, велик И страшен для всех без различья, Смех честный – живой проводник Прогресса, любви и величья.

Наивно-прямой, как дитя, Как мать – многолюбящий, нежный, Он мудрости учит шутя, Смягчает удел безнадежный.

Струясь, как по камням вода, Как чистый фонтан водоема, Торжественный смех иногда Доходит до грохота грома,

Сливаясь в густых облаках В немолчное, грозное эхо, И тот, кто забыл всякий страх, Дрожал от подобного смеха.

Смиряя рыданья порыв И гордую скорбь гражданина Под маской шута затаив, Запрятав под плащ арлекина,

Стремление к лучшей судьбе Родят он в груди всего мира И с гидрой пороков в борьбе Сверкает и бьет, как секира,

Он сонную мысль шевелит И будит во мраке глубоком; Плясал вкруг ковчега Давид, Но был и царем и пророком.

1875

ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО ВОРОВСТВУ

I

Не рожден я ликующим лириком, Я не склонен к хвалебным речам, К юбилейным стихам, к панегирикам, Не пишу мадригалов "очам", Алым щечкам и губкам коралловым, Не хвалю я маститых ослов (Без меня, господа, разве мало вам На Руси всяких спичей и "слов"). Исповедую дух отрицания, Хоть и слышу за то порицания Я, как русский реальный певец; Но теперь долг гражданский молчание Мне нарушить велит наконец. Часто в жизни молчанье обидное Хуже всяких крикливых обид, И всеобщая робость постыдная Мне подняться за правду велит. Тон для песни избрав соответственный, Я похвальную оду спою. На возвышенный лад и торжественный Перестроивши лиру свою, У державинской музы сообщества Я прошу, чтоб бесстрашно сказать То, что смутно в сознании общества Уже бродит давно, что печать Лишь по трусости жалкой, ей свойственной, Громогласно не смела почтить… Публицист наш, с натурою двойственной, Любит торной дорожкой ходить. Мысль, которая в воздухе носится, Чтоб облечься в горячую речь, И у всех с языка точно просится, Я попробую в звуки облечь.

II

Я пою воровство!.. Брать не смело ли, Скажут мне, столь опасный сюжет? Но какой бы вопрос мне ни делали, У меня есть готовый ответ. Воровство на Руси оклеветано. В массе всяких общественных бед оно, Став давно "очищенья козлом", Самым меньшим является злом. Зло – понятье коварно-тягучее… Если в виде лишь частного случая Заявляет себя воровство, Если деньги, толпы божество, Оставаясь в пределах отечества, Из кармана, положим, купечества Переходит в карманы мещан, А от них к плутократам в карман, От погонцев к дельцам и так далее, То какая же в том аномалия И какой для отечества вред? Патриот русский, дай мне ответ!.. От домашней такой операции Не скудеют богатые нации; Так и наша страна не бедна, Хоть кишит вся ворами она, Хоть идут грабежи в ней повальные, По размерам своим колоссальные, Хоть орда жадных хищников ждет Только случая грабить народ. Велика их орда разнолицая; Отличить невозможно патриция От червонных валетов порой, А иной биллиардный герой, Спавший некогда вместе с маркерами, На своих рысаках кровных, с шорами, Выезжает, живет как набоб, Вверх закинув свой бронзовый лоб.

III

Но за что же пред целой отчизною Будем в них мы бросать укоризною, Надоевшею всем одинаково? Без того уж о них вздору всякого Много молото и перемолото… Если нашего русского золота Не швыряют они в Баден-Бадене (Больше любят Москву, Петроград они), По Парижу теперь не мотаются (Парижанки к ним сами съезжаются) И те деньги, которые сцапали, Не бегут тратить в Риме, в Неаполе, То решимся ли, быв патриотами, Подстрекаемы личными счетами, В них бросать обличенья каменьями, С жаждой мести, со злобой нервической, И считать их дела преступленьями? Кто знаком хоть слегка с политической Экономией и хотя на слово Верит знанью Вернадского, Маслова, Тот на свежую голову в утренний Час придет к мысли той, что наш "внутренний Вор" – явленье совсем не опасное, А подчас, – говорю беспристрастно я, Есть явленье такое полезное, Что смягчить может сердце железное.

IV

Русский вор – честный рыцарски мот, Сам ворует, другим жить дает, Поощряет в отчизне коммерцию, Нарушает в торговле инерцию, Рассыпает свой дождь золотой, Оживляя фабричный застой, Наживаться дает окружающим, От щедрот его дань получающим, Рестораторам, погребщикам, Поварам и голодным приятелям, Всевозможных сортов прихлебателям, Фигуранткам, портным, игрокам И кокоткам последней формации… Тот, кто жжет на огне ассигнации, Тот, кто нажил легко капитал Или, попросту, смело украл, Для него наше золото дешево, Может сделать немало хорошего При посредстве различных даров, И немало "почтенных воров", Обирая чужого и ближнего Без смущенья до платья их нижнего, Жить дают в то же время другим, Поправляя зло делом благим, Нас подобною честностью трогая… Пусть же наша юстиция строгая Привлекает к суду их, громит, Отдаленною ссылкой грозит, Но все мы, став на точку особую, Укорять их не будем со злобою; Я же, лиру настроив свою, Им похвальное слово пою.

1879

ЖИТЕЙСКАЯ ИЕРАРХИЯ

Строго различаем мы с давнишних пор: Маленький воришка или крупный вор.

Маленький воришка – пища для сатир, Крупный вор – наверно где-нибудь кассир;

Маленького вора гонят со двора, Крупного сажают и в директора;

Маленький воришка сцапал и пропал, Крупный тоже сцапал – нажил капитал;

Маленький воришка угодил в острог, Крупному же вору – впору всё и впрок;

Маленьким воришкам – мачеха зима, Крупных не пугает и сама тюрьма,

И они спокойно ждут законных кар… Там, где шмель прорвется, берегись комар!..

1881

СОВРЕМЕННАЯ БАСНЯ

Вороне, хищнице известной, где-то бог Послал с начинкой вкусною пирог… Хоть ей грозил путь отдаленный, Все ж уплетать ворона начала Пирог казенный, А в это время мимо шла Лиса, известная юристка и софистка, И, поклонившись низко, Сказала: «Упекут Тебя, голубушка, под суд, Где защищать тебя готова я, пожалуй, „Присяжным“ псам сказав: лежать! ни с места! куш! Когда вперед заплатишь мне немалый За это куш». Ворона знала, странствуя по суше И по воде, Что раздавать такие куши Приходится везде, Чтоб дело выиграть в суде. И заключила тотчас же условье С лисой и ей дала от пирога кусок. Но это только предисловье Истории, а вот и эпилог: Попала скоро хищница в острог И о таком «пассаже» Скорбела день и ночь, совсем лишившись сна, Лиса же Осталась в барышах одна. Как вора ни зови – шакалом иль вороной, Узнают все, однако, кто вор оный.

1882

НАПРАСНЫЕ ОПАСЕНИЯ

Мы, люди старого закала, Смотря, как мир идет вперед, Скорбим и сетуем немало, Что обновился жизни ход, Что изменились люди, нравы, Черты нет прежней ни одной, Но в этом мы, друзья, не правы: Все тот же он, наш край родной.

Как старовер журнальной лиги, Смотрю кругом я без забот: У жизни, как у старой книги, Лишь обновился переплет. Под неизменным зодиаком Живет и дышит божья тварь, И под блестящим, новым лаком Еще сквозит родная старь.

В столицах и в глуши уезда Все те же блага старины, Лишь не с парадного подъезда, А с заднего крыльца должны Мы в бытовые наши гнезда Вступать в родимой стороне, Где все мы рано или поздно Вернемся к прошлому вполне.

Прогресса ширмы лишь для виду Скрывают наш старинный быт, Но он не даст себя в обиду, За дело предков постоит, Не променяет идеала, Которому служил века, И – поскобливши либерала, Мы в нем найдем крепостника.

Держась за старые порядки, Мы противу рожна не прем; Где нужно, предлагаем взятки, Где можно, сами их берем; Не отрицая просвещенья, Имеем в сердце божий страх И выставляем в день крещенья Кресты на всех своих дверях.

Любая пришлая химера У нас мутит одних детей; Мы любим почитать Вольтера И верим в леших и чертей; Заботясь о домашнем мире, Просыпав соль, скрываем вздох, И изумляемся, в квартире Не находя клопов и блох.

Идеи западные с толку Не сбили нашу "соль земли", И ту же "Северную пчелку" Мы в "Новом времени" нашли. В его любой заглянешь нумер И крикнешь радостно всегда: "Булгарин жив, и Греч не умер!" Чего ж еще вам, господа?!

1885

СОВРЕМЕННЫЕ ГЕРОИ

Колупаев (подходя к Обломову) Здравствуй, барин! (Обломов отворачивается.)

Разуваев Видишь, кланяться Не желает нам гордец.

Колупаев (Обломову) Эй, не плюй в колодец! Чваниться Переставши наконец, Сам к колодцу эа водицею Непременно ты придешь, И вокруг нас сам лисицею Увиваться ты начнешь. Ныне властные хозяева Кто, скажи-ка, на Руси? Ты об этом Разуваева, Колупаева спроси. Ту двойную, всем знакомую, Кличку знает русский люд. Величают вас – соломою, Нас же – силою зовут. Барство прежнее умело ли Так хозяйничать? Поверь, Даже климат переделали Мы в родном краю теперь; С той поры, как вкруг да около Истребляем мы леса, А у вас всех сердце ёкало, Совершились чудеса: Климат сделался суровее, Юг на север стал похож, И, скажу без празднословия, Молотить мы можем рожь На обухе… Не сторонятся Нас, кому нужны гроши…

Обломов Дайте руку. Познакомиться С вами рад я от души. (1887)

ЭПИГРАММЫ

ГАЗЕТЕ «ДЕНЬ»

«Дню» мадригала лучше нет: «Ни день, ни ночь, ни мрак, ни свет». 1861–1862

НА ХУДОЖЕСТВЕННОЙ АКАДЕМИЧЕСКОЙ ВЫСТАВКЕ

I «НИЩИЕ» (г. ГАУ ГЕРА)

 
В этих нищих мы напрасно
Бедняков несчастных ищем:
Мне, смотря на них, ужасно
Быть таким хотелось нищим.
 

1862

II К КАРТИНЕ «БИТАЯ ДИЧЬ» г. ГРАВЕРТЛ

Здесь в указатель глядеть не приводится, Можно здесь разом постичь, Что на картинах пред нами находится Дичь, господа, только дичь!..

1863

III «ГОЛОВА ОСЛА» ПРОФЕССОРА ШВАБЕ

Твое произведенье Каких же стоит слов? – О, скудно вдохновенье, Творящее… ослов.

1863

IV «ПРОЩАНИЕ ГЕКТОРА С АНДРОМАХОЙ» С. ПОСТНИКОВА

Вздохнул я от горя немалого: Твой Гектор похож на хожалого, Твоя ж Андромаха – о боже! Совсем ни на что нс похожа.

1863

V «ОТЕЛЛО И ДЕЗДЕМОНА» (Картина К. Кенига)

Ах, покорись судьбы закону. Отелло твой весьма смешон: Хотел зарезать Дездемону' И лишь тебя зарезал он.

1863

VI К КАРТИНЕ г. КРЕСТОНОСЦЕВА

Я думал, глядя на треножник, Где помещались три этюда: – Ты только потому художник, Что уж рисуешь очень худо.

1863

НАДПИСЬ К РОМАНУ г. БОБОРЫКИНА «В ПУТЬ-ДОРОГУ!»

«В путь-дорогу!» – новейший роман! Для какой же он публики дан? Да спасут Боборыкина боги: Сбился он и с пути и с дороги.

1863

К ПЬЕСЕ «ЧУЖАЯ ВИНА» г. УСТРЯЛОВА

Эта драма назваться должна, Чтоб избегнуть скандала немалого, Уж совсем не «Чужая вина», А вина – господина Устрялова.

1863–1864

К КОМЕДИИ «БЫТЬ И СЛЫТЬ»

Она была Комедией плохою; И прослыла, И умерла такою.

1864

БОБОРЫКИНУ В РОЛИ ЧАЦКОГО

Карету мне, карету! «Горе от ума», акт IV

На сцене видя пьесу эту, Я об одном лишь плакал факте, Что Боборыкину карету Не предложили в первом акте.

1864

АНАЛОГИЯ СТИХОТВОРЦА

«Я – новый Байрон!» – так кругом Ты о себе провозглашаешь. Согласен в том: Поэт Британии был хром, А ты-в стихах своих хромаешь.

(1865)

А. МАЙКОВУ И Ф. БЕРГУ, СТАВШИМ ПОСТОЯННЫМИ СОТРУДНИКАМИ ДЕТСКОГО ЖУРНАЛА «ДЕЛО И ОТДЫХ»

Вы правы, милые певцы! Все изменяется на свете: Не признавали вас отцы, Так, может быть, признают дети.

1865

ПО ПРОЧТЕНИИ ДРАМЫ «МАМАЕВО ПОБОИЩЕ»

Своею драмой донимая, Ты удивил весь Петербург: Лишь только в свите у Мамая Мог быть подобный драматург.

1864–1865

ГАЛАНТНОМУ ЖУРНАЛИСТУ

Когда статьи о бедном брате Ты сочиняешь, полный мук, Прошу тебя, взгляни ты кстати На бриллианты пухлых рук, И, может быть, тебя алмазы Заставят вздрогнуть хоть слегка: Ведь бриллиантовые фразы Легко гранить в честь бедняка. Притом введешь ли нас в обман ты? С тебя личина уж снята: На жирных пальцах бриллианты, А в деле мысли – нищета.

1865

«В РЕСТОРАНЕ ЕЛ СУП СИДЯ Я…»

 
В ресторане ел суп сидя я,
Суп был сладок, как субсидия,
О которой сплю и думаю,
Соблазняем круглой суммою.
 

1865

ПУШКИНУ, ПОСЛЕ ВТОРИЧНОЙ ЕГО СМЕРТИ

Гоним карающим Зевесом, Двойную смерть он испытал: Явился Писарев Дантесом И вновь поэта расстрелял.

1865

У ВХОДА В ПРЕССУ

«Кто там?» – «Я истина.» – *Назад! В вас наша пресса не нуждается". – «Я честность!» – «Вон!» – «Я разум!»

"Брат, Иди ты прочь: вход запрещается. – Ты кто такая?" – "Пропусти Без разговоров. Я – субсидия!.." – "А, вы у нас в большой чести: Вас пропущу во всяком виде я!"

(1867)

БЕЗЫМЕННОМУ ЖУРНАЛИСТУ

Сразить могу тебя без всякого усилья, Журнальный паразит: Скажу, кто ты и как твоя фамилья, И ты – убит.

(1868)

«ГОРДИСЬ ЖЕ ТЫ, НАДМЕННЫЙ РОСС…»

Гордись же ты, надменный росс! Свободное печати слово Под алебардою Каткова Преображается в донос.

(1870)

ПРИ НОВОЙ ПОСТАНОВКЕ «ГОРЕ ОТ УМА»

Поднялся занавес, и вскоре Решила публика сама: На сцене видели мы горе, По не заметила ума.

1869–1870

ЖУРНАЛУ «НИВА»

Пусть твой зоил тебя не признает, Мы верим в твой успех блистательный и

скорый: Лишь "нива" та дает хороший плод, Навоза не жалеют для которой.

1870

ОПРОВЕРЖЕНИЕ

Чтоб утонуть в реке, в нем сердце слишком робко, К тому же, господа, в воде не тонет пробка.

(1870)

КЛЕВЕТА

Не верьте клевете, что мы стоим на месте, Хоть злые языки про это и звонят… Нет, нет, мы не стоим недвижно, но все вместе И дружно подвигаемся… назад.

(1870)

«НЕЛЬЗЯ ДОВЕРИТЬСЯ НАДЕЖДЕ…»

Нельзя довериться надежде, Она ужасно часто лжет: Он подавал надежды прежде, Теперь доносы подает.

(1870)

«Я НЕ ГОЖУСЬ, КОНЕЧНО, В СУДЬИ…»

Я не гожусь, конечно, в судьи, Но не смущен твоим вопросом. Пусть Тамберлик берет До грудью, А ты, мой друг, берешь До-носом.

(1870)

Я. ПОЛОНСКОМУ
ПО ПОВОДУ ЕГО КНИГИ "СНОПЫ"

В поэте этом скромность мне знакома, Но все-таки я очень поражен: Свои стихи «Снопами» назвал он, А где снопы, там и солома.

1871

ИСТОРИЯ ОДНОГО РОМАНИСТА

Коротенькие мысли, коротенькие строчки, Клубничные намеки от точки и до точки, Широкие замашки и взгляд мещански-узкий, Язык преобладающий – не русский, а

французский; Легко все очень пишется и без труда читается, И из голов читателей тотчас же испаряется.

(1871)

АРТИСТУ-ЛЮБИТЕЛЮ

«Служителем искусства» постоянно Ты, милый мой, привык себя считать. Что ты «служитель» – это мне не странно, Но об искусстве-то зачем упоминать?..

(1871)

ЗАГАДКА

Для чего на небе звезды? Много толков я слыхал. Но верней всех заключенье Сделал прусский генерал. Долго он смотрел на небо – И решил загадку сам: «Вероятно, за отличье Даны звезды небесам».

(1871)

ОДНОМУ ИЗ ДЕЯТЕЛЕЙ

Всего, чем жизнь кипит вокруг, Термомеир в некотором роде, Он брюки, «принципы», сюртук Имеет по последней моде. Сейчас с парижской мостовой, Он парижанин в каждой строчке, И даже строчки на сорочке Парижской сделаны швеей. Он из Парижа все новинки Ловить умеет на лету: И убежденья, и ботинки И звонкой фразы пустоту. Но ветер может измениться, И он, без многих дальних дум, Из Вены выпишет костюм И венским духом заразится.

(1871)

К ПОРТРЕТУ ЧУГУНОЛИТЕЙНОГО ЗАВОДЧИКА Г

В литейном деле он силен, И даже слух прошел в народе, Что новый череп на заводе Себе недавно отлил он.

(1872)

ЭКСПРОМТ

Сейчас ты истину мне горькую сказал И все-таки прими за это благодарность. Ты прав – на мелочи талант я разменял, А ты по-прежнему все – крупная бездарность.

(1873)

А. О{ЛЬХИ}НУ

Между тобой и Робеспьером Есть сходства общего черты. Служа ораторов примером, Он адвокат был, как и ты; Как ты, был в обществе прославлен, Одна лишь разница с тобой: Он – гильотиной обезглавлен, Ты обезглавлен был судьбой.

1875

В. ОРЛОВСКОГО («РЫБАКИ»)

Его картина цели достигает: Спят «рыбаки», а публика зевает.

1875

В ФИНЛЯНДИИ

Область рифм – моя стихия, И легко пишу стихи я; Без раздумья, без отсрочки Я бегу к строке от строчки, Даже к финским скалам бурым Обращаясь с каламбуром.

(1876)

В. ЯКОБИИ «ПОРТРЕТ Г-ЖИ Р-СОЙ»

Так много таланта и чувства Потрачено, но, скажем прямо: Атласному платью реклама Едва ли есть дело искусства.

1877

ЛИТЕРАТУРНЫМ НАСЕКОМЫМ

Ни волновать они, ни трогать Не могут, укусив врасплох: Ведь в ход пуская даже ноготь, Никто не сердится на блох…

(1877)

СОВРЕМЕННОМУ ГАРПАГОНУ

Именье все распродав, Он умер бы без сожаленья,

Да жаль ему расходов На гроб и погребенье.

(1877)

ПРИТВОРЩИКУ

Его притворство так обыкновенно, Что если он «прикажет долго жить», То все воскликнут непременно:

Не может быть!

(1877)

ЖУРНАЛУ, ПЕРЕМЕНИВШЕМУ РЕДАКТОРА

Мы перемены в нем дождались, Но пользы нет и нет пока: Переменили ямщика, А клячи прежние остались.

1877

«ЛЮБЯ ВЕЗДЕ СОВАТЬ СВОЙ НОС…»

Любя везде совать свой нос, Не привели еще вы в ясность, Где скромно ставит точку «гласность» И начинается «донос».

1878

СВОИ ЛЮДИ

Вор про другого не скажет и в сторону:

"Вор он!.."

Глаза, известно, не выколет ворону

Ворон.

(1879)

П. ВЕРЕЩАГИН («РЕКА ЧУ СОВАЯ»)

О, академик! Извлеки Ты пользу из такого мненья, Что, всем надеждам вопреки, Твой путь от Чусовой реки Тебя ведет к реке забвенья.

1879

ХАПАЛОВ «ПОРТРЕТ СТАРУШКИ»

Хапалов даровит, быть может, только дар-то Особый у него, и в наши времена «Морщин топографическая карта» Портретом называться не должна.

1879

НЕОБХОДИМАЯ ОГОВОРКА

Текущей журналистику назвать, Конечно, можем мы, и это правда сущая: Она поистине «текущая», Но только вспять.

(1879)

ПОСЛЕ БЕНЕФИСА

«Чья же пьеса нынче шла?» – «Александрова». – «Была С шиком сыграна, без шика ли?» – «С шиком, с шиком: громко шикали».

1879

БОЛЕСЛАВУ М{АРКЕВИЧУ}

Не дается боле слава Бедной музе Болеслава, И она, впадая в детство, Избрала плохое средство Отличиться перед россом Обстоятельным доносом.

1879–1880

И. ГЕ

Какие ни выкидывай курбеты, А все-таки, друг милый, не Курбе ты.

1880

Ю. ЛЕМАН «ДАМА ПОД ВУАЛЬЮ»

Мысль Лемана развить задумавши упрямо, Явилась у меня задача сумасшедшая: Картину написать на тему «Дама, Из комнаты ушедшая».

1880

Б. М{АРКЕВИ}ЧУ

На днях, влача с собой огромных два портсака, Приплелся он в вокзал; с лица струился пот… «Ему не донести!» – вкруг сожалел народ, И только лишь какой-то забияка Сказал: «Не беспокойтесь – донесет!..»

1879–1880

ХЛЕБ И СОЛЬ

Хлеб с солью дружен… Так подчас Болтаем мы иль просто мелем: Но часто «соль земли» у нас Сидит без хлеба – по неделям.

(1880)

РИФМЫ И КАЛАМБУРЫ (Из тетради сумасшедшего поэта)

I

Женихи, носов не весьте, Приходя к своей невесте.

II

Ценят золото по весу, А по шалостям – повесу.

III

Не ходи, как все разини, Без подарка ты к Розине, Но, ей делая визиты, Каждый раз букет вези ты.

IV

Я, встречаясь с Изабеллою, Нежным взглядом дорожу, Как наградой, и, за белую Ручку взяв ее, дрожу.

V

Черты прекрасные, молю я, Изобрази мне, их малюя, И я написанный пастелью Портрет повешу над постелью.

VI

С нею я дошел до сада, И прошла моя досада, И теперь я весь алею, Вспомнив темную аллею.

VII

Семьей забыта и заброшена, За ленту скромную, за брошь она Ласкалась некогда ко мне; А нынче, позабыв о суженом, Лишь только жаждет оргий с ужином С забвением в вине.

VIII

Что сделала ты из меня, Постыдно мне так изменя? Припомнится мне та пора, И словно удар топора Я чувствую в скорби немой. Мой угол как будто не мой, Мне нынче обед не в обед… Забыв воздержанья обет, Я стал по твоей лишь вине Топить свое горе в вине, И прежде служивший мне стих Струною оборванной стих.

IX

Ты грустно восклицаешь: "та ли я? В сто сантиметров моя талия…" Действительно, такому стану Похвал я выражать не стану.

Х

Он емким сердцем очень нежен: В нем поместится целый Нежин.

XI

Парик на лысину надев, Не уповаю я на дев И ничего не жду от дам, Хоть жизнь подчас за них отдам.

XII

ЭКСПРОМТ (Бойкой барыне)

Везде слывете вы за ловкую Хозяйку, с титлом "разбитной", Но лучше вас иметь золовкою, Чем называть своей женой.

XIII

В полудневный зной на Сене Я искал напрасно сени, Вспомнив Волгу, где, на сене Лежа, слушал песню Сени: "Ах вы, сени мои, сени!.."

XIV

На пикнике, под тенью ели Мы пили более, чем ели, И, зная толк в вине и в зле, Домой вернулись еле-еле.

XV

Вас в детстве слишком нежили; Как мы, в нужде вы не жили И при хорошем старосте В имении до старости, Забот не зная, прожили, Но средств своих не "прожили".

(1880)

НОВОМУ ИЗДАНИЮ

Его короток гороскоп: Два заступа и гроб.

1880

ЛИБЕРАЛ ОТ "ПОРЯДКА"

Либерал от ног до темени, Возвещал он иногда: "До поры лишь и до времени Я молчу, – но, господа, Будет случай, и могучее Слово я скажу, клянусь!" И – того дождался случая: – "Говорите, сударь, ну-с!" И прищуря глазки карие, На свой фрак роняя пот, Из времен Гистаспа Дария Рассказал он анекдот.

1880

Г-НУ БАРЫШЕВУ, ПЕРЕВОДЧИКУ БАИРОНОВСКОГО "КАИНА"

Барышев! ты отомстил: Каин нераскаянно Брата Авеля убил, Ты ж ухлопал Каина.

1880

В АЛЬБОМ КРУППУ-МЛАДШЕМУ, ПРИЕХАВШЕМУ В ПЕТЕРБУРГ

Ем ли суп из манных круп, Или конский вижу круп Мне на ум приходит Крупп, А за ним – большая масса, Груда "пушечного мяса"… Ах, да будет не тернист Путь такого человека: Он великий гуманист Девятнадцатого века!

1880

(М. Т. ЛОРИС-МЕЛИКОВУ)

Как член российскбй нации, Привык к субординации… Ввиду ж порядка строгого Мы просим, граф, немногого: Вы дайте конституцию, На первый раз хоть куцую!

1880

"САПОЖНИК" (КОЧЕТОВА)

Сюжет по дарованью и по силам Умея для картины выбирать, Художник хорошо владеет… шилом Тьфу! – кистью – я хотел сказать

1881

НА КОМ ШАПКА ГОРИТ?

Имея многие таланты, К несчастью, паши интенданты Преподозрительный народ. Иной, заслыша слово: "ворон", Решает, что сказали: "вор он!" И на его, конечно, счет; А если кто проговорится Невинным словом: "воробей", Он начинает сторониться, Поймавши звуки: "вора бей!"

(1881)

"ВЕСТНИКУ ЕВРОПЫ"

Сплин нагоняющий, усердный, как пчела, Об аккуратности единой он хлопочет, Всегда выходит первого числа, Но век опередить на час один не хочет (1883)

В. КОКОРЕВ

Вот имя славное. С дней откупов известно Оно у нас, – весь край в свидетели зову, В те дни и петухи кричали повсеместно Ко-ко-ре-ву!!

(1884)

"ВСЕ ИЗМЕНЧИВО ПОД СОЛНЦЕМ…"

Все изменчиво под солнцем. Нынче шваб кричит лишь: Hoch! Но, быть может, и тевтонцам Петь придется: ох да ох!

(1886)

ЛИТЕРАТУРЩИНУ

О, боже, помоги В конце концов прозреть им: Толстой шьет сапоги, А ты занятьем этим, Как видно, пренебрег, Стал корчить беллетриста, Избрав ту из дорог, Которая терниста. Тщеславием пустым Опасно увлекаться. Тебе бы с Львом Толстым, Мой милый, поменяться, Что было бы остро И, право, очень мило: Ему отдай перо, А сам возьмись за шило.

(1888)

N.N.

Он знает, где зимуют раки, Как кошки, видит все во мраке И, чуя носом капитал, Пришел, увидел и украл.

(1887)

ВИК. КРЫЛОВУ

Обзавестись в преклонные года Ты можешь внуками, но все же никогда Не будешь дедушкой Крыловым. Перемены Такой не жди: покорствуя судьбе, Придется целый век прожить тебе В племянниках… у невской Мельпомены.

(1888)

ОДНОМУ ИЗ ЛЕКТОРОВ

Не диво, что клонил всех слушателей сон На лекциях его, но то одно, что он Сам нс заснул от собственного чтенья, Гораздо большего достойно удивленья

(1888)

(В. И. БУРЕНИНУ)

По Невскому бежит собака, За ней Буренин, тих и мил Городовой, смотри, однако Чтоб он ее не укусил!

1 Стихотворения М. Розенгейма. Спб. 1858. 2 Там же. 3 Там же. 4 Там же.

5 Моя Дорогая.