Текст книги "Полуночный странник (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Чернокотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

 Обычный вокзал обычного российского Города. Нет смысла говорить, какого – соль произошедшего не в названии Города и не в расположении его улиц. Да и большинство городов одной шестой суши – совершенно однотипны, отчего совсем не удивительно, что главный герой фильма «Иронии Судьбы или с Лёгким Паром», пусть бы и с пьяных глаз, но спутал свою квартиру с чужой, да ещё в другом городе расположенной.

  Итак. Маленький вокзал в два этажа, от которого потягивало свежей краской... Лето. Тихая, тёмная и душноватая ночь. Жидкая горстка людей на платформе – встречающие, провожающие, несколько носильщиков. Поезд, подав басовитый гудок, неспешно подкатился к перрону и, словно нехотя, остановился.

  Заспанные проводники без особого энтузиазма открывали двери, и из вагонов стали выходить люди. Вот те уже поторапливались. Ведь поезд тут отчего-то долго не стоял. Несмотря на то, что Город был хоть и не велик, но и не настолько мал, чтобы стоянки поездов исчислялись считанными минутами. Одним из первых на платформу выпрыгнул – именно так – долговязый человек.

  Широк в плечах, высок, жилист, бородат, свети фонари получше – было бы видно офицерский загар и обветренное лицо. На правой щеке – немалый шрам в три глубоких борозды. Джинсы широкого кроя, заправленые в тяжелые берцы на ногах, тёмный плащ, здоровенный баул цвета хаки... Может, охотник, или рыбак, или турист. Все варианты были равновероятны – Город, как и многие другие в России, лежал посреди необъятных, дремучих лесов.

  – Вам куда ехать? – спросил подкатившийся словно из ниоткуда полненький мужичок с пушистыми усами – Недорого беру, если что.

  – На Ленина 51 б... – глухой, как из бочки, голос хорошо гармонировал с брутальной внешностью сошедшего с поезда человека. – Только через пару минут. Мне отзвониться надо.

  И действительно, споро стащив баул с плеча и водрузив его на мостовую, приезжий достал из-за пазухи мобильный, и привычно набрал чей-то номер.

  – Доброго времени суток. Да, уже прибыл на место. Нет, сам доберусь. Тут есть наши люди? Нет, вряд ли так далеко зайдёт, случай-то неподтвержденный... Стоп! При всём уважении – Вы, конечно, начальство, и Вам должно быть виднее... Но! Нет ни тела, ни результатов аутопсии, ни даже биологических сред... Показания очевидцев? Алкоголь, наркотики, психические расстройства – навскидку Вам три причины, из-за которых может померещиться и не такое. Нет, я не отказываюсь, просто многого не ждите. Так или иначе, версию всё равно отработаю. Да, отчитаюсь по проделанной работе сразу же, как только отработаю информацию, но её надо сперва уточнить, а это не так сразу... Да, до связи.

  Мужичок слушал это с нескрываемым интересом – как нередко бывает среди промышляющих извозом, он был любопытен и общителен.

  – В командировку к нам?

  – Вроде того. Да, и время дорого, давайте уже тогда к машине пойдём...

  – Да-да, конечно, а сумо.. – мужичок попытался было поднять баул своего клиента, но не тут то было – чуть сам не лёг с ним рядом – ох мать ж честная... там у вас что, кирпичи что ли?

  – Там то, что я смогу донести и сам, но спасибо за беспокойство.

  Мужичок хмыкнул и покатился в обход здания вокзала, приезжий широкими шагами поскользил за ним, казалось, даже не замечая тяжести своего баула. Довольно быстро они дошли до видавшей виды серой «волги», и таксист открыл было багажник, но его странноватый пассажир прогудел:

  – Нет, не нужно, в салон возьму.

  – А вместится, такая сумища-то?

  -Влезает, проверено годами практики.

  И впрямь влезла, хоть заднее сиденье, целиком занятое баулом, под ним жалобно скрипнуло. Пассажир же расположился спереди. Несмотря на бывалый внешний вид, «волга» тронулось легко, плавно, мотор работал как часы – видимо, водитель, хоть и не наводил внешнего лоска, но трепетно заботился о внутреннем мире своего железного коня. Минут 5, пока авто петляло по сонным и полутёмным улицам, в салоне висело гробовое молчание.

  – А у вас есть кто-то знакомый на улице Ленина? – не выдержал водитель, точнее, его любопытство.

  – А вы с какой целью интересуетесь?

  – Ну просто... Вы же, наверное, телевизор смотрите, или газеты читаете...а если нет, то интернет тоже... Там же жуть такая, на этой улице... Уже полгода как... – водитель почти перешел на шепот – Зверюга какая-то людей грызёт. И насмерть. На пэпээсников вон в прошлое полнолуние накинулась – так один выжил, и сказал, что вроде как это что-то вроде и человека, и волка одновременно. Нет, я не верю в эти сказки, но у меня брат хирургом в приёмнике горбольницы работает – так таки да, укушенные раны были у этого пэпса. И царапины ещё – глубокие, будто медведем сделанные. Но откуда у нас тут посередь города медведи-то? Там народ, на той улице, теперь по ночам на улицу не выходит, усиленные наряды ППС, только что колючкой не обнесли... Да только вот что будет в это полнолуние... Хоть и не верю в эти сказочки, но...

  – А какие сказочки-то?

  – Ну как, какие... Про оборотня. Будто б завелся на той улице не то вурдалак, не то оборотень, и... И черт его знает – но кто-то ж людей убивает... Пятерых за полгода, почитай так... А уж собак бродячих сколько та тварюга перерезала. И ведь поймать, поймать не могут – и менты, и охотовед да кинолог с собаками приезжали, да вот только ничего. Собаки так вовсе вроде как вместо того, чтоб след брать, запаниковали и разбежались, кто куда...

  – Да, занятная история. Но я тоже, пожалуй, не поверю. Будь оборотни реальны – их или уже давно истребили бы, или как-то к человеческому обществу приспособили, одомашнили, что ли...

  – Ну скажите тоже – домашний оборотень, ха... Днём за пивом бегает, в полнолуние – за брошенной палочкой, апорт, место, фас, все дела... Юморист вы, однако... Но всё равно вы бы там осторожнее – в каждой шутке есть только доля шутки...

  – Да я только друзей по вузу и по турклубу повидать, а не шляться по ночным улицам. Ничего не случится.

  – Дай то Бог... О, сейчас за поворотом – ваш дом будет, 51 же?

  – Ага. Сколько?

  – Триста. Ну, извините, ночь, оборотни вот всякие.

  – Да я понимаю. Берите и удачной смены.

  – И вам...

  Тесный двор пытался освещать поеденный ржавчиной фонарь. Получалось у него плохо: лампочка была на последнем издыхании, светила тускло, да ещё и мигала, будто стробоскоп. Благо, идти до знакомого подъезда было недалеко. Впрочем, приезжий был не из тех, кто боится темноты. За всё так же ободранной и заплёванной, от души облепленной изжеванной жвачкой дверью начиналось подъездное нутро... На удивление – чисто выметенное и вымытое. Хотя – кошками немного попахивавшее... И – стены всё так же были исписаны, но – надписи, по крайней мере, большинство из них, были старыми. Человек с баулом не раз и не два начинал отсюда свои походы с друзьями, и зрительная память у него была на высоте. Кстати – освещение в подъезде было нормальным. Странно – обычно нет нет, да кто-то разобьёт или выкрутит лампочку. Да и вообще район встретил какой-то оглушающей тишиной – обычно голосили пьяные компании, орала музыка, иногда к этому прибавлялся и вой полицейских сирен... Но сейчас – тихо. Почти абсолютно тихо. Необычно. Хотя – в свете жутких убийств и слухов про оборотня...не так уж и странно.

  Вот она – старенькая, совдеповская ещё дверь, аккуратно обшитая дермантином. Который, конечно, во множестве хранил на себе следы сигаретных ожогов. Из-за вандалов все, кто мог, сменил двери на стальные, ну а кто не смог или не захотел... Дверям тех не повезло вдвойне – дебоширы стали поганить их с удвоенной силой, словно отыгрываясь за невозможность серьёзно навредить их металлическим собратьям.

  Звонок, как ни странно, работал – не выдернули с корнем...

  Дверь без намёка на скрип распахнулась, в проёме показалась девушка: невысокого роста, хрупкая, с утонченными чертами лица, длинными волосами цвета воронова крыла, пронзительными зелеными глазами. Выглядела грустной и уставшей, но оживилась, увидев, кто пришел.

  – Ой... Ну ничего себе... Коля! – девушка всплеснула руками и кинулась на шею ночному пришельцу – А я думала...думала ты забыл про нас. Ты как на поминки тогда пришел и... Где ты пропадал эти годы? Кстати, наши все в сборе – Дэн, Игорь, Наташка... А, ещё Жанка – но она уже после пришла. После того, как Володя погиб и всё это вот... Ой, проходи, проходи внутрь-то, я что-то совсем... Нет, я отхожу, правда отхожу, просто в ЭТОТ день...

  Николай вскользнул в тесную прихожую, ища глазами, куда б пристроить баул.

  – Я... Честно говоря – не хотел ехать, но так как всё равно в эти края, так вот и решил заскочить. Хотя меня тут быть не должно, это из-за меня...

  – Молчи! Ещё одно слово... Молчи! – девушка взвилась, как рассерженная кошка, казалось, еще немного – зашипит – Ты сам едва не погиб, пытаясь его вытащить, но всё равно с упорством дебила винишь в этом себя? Я! Я уже смирилась – а мы свадьбу играть собирались, как вернёмся и... Что за ...

  – О, ну вот снова мистер «я за всё в ответе» начинает самобичевание! И чего это я не удивлён! – раздался ехидный голос, видимо, из одной из комнат. За голосом последовали шаркающие шаги, и в коридоре показался кудрявый человек в дорогом, стильном пиджаке, при галстуке. Он был не стар, но явно не берег фигуру и вообще – его физические кондиции были далеки от идеала – И я, и другие люди – куда опытнее и умнее нас с тобой, сто раз говорили: никто в этом не виноват. Ну нельзя было предвидеть, что там всё обвалится. Сотни групп до этого ходили, и ничего не предвещало... Но нет! Слушай, хоть ты меня тогда спас, но вот это твоё самопоедание... В рожу тебе хочется дать, если честно. Вот Танька – а ты знал, что она на грани нервного срыва была? Что я ей психотерапевта оплачивал, что мы тут её еле как из депрессии вытащили? Ну что глазами хлопаешь? Нет, откуда тебе знать – ты ж где-то в тайге страдал! Это ж так продвинуто и благородно, бл...

  – Тань, я, наверное, пойду... Спасибо за гостеприимство и всё такое – Николай было развернулся, но тонкие девичьи пальчики с совсем не девичьей силой вцепились ему в запястье.

  – Снова бежишь? Чего ты боишься? Нет – чего трусишь? Нас? Да тебя никто никогда из наших и не винил. Себя? Своей якобы вины? Так от себя не убежишь, так что...посиди с нами. Морду тебе никто бить не будет, правда ведь, Игорь?

  – Да чего Игорь-то сразу...я фигурально выразился. А вообще – он подскочил к Николаю и по – медвежьи стиснул его в дружеских объятиях, так, что кости того жалобно хрустнули – вообще, я так рад тебя видеть, бродяга! Где ты пропадал все эти годы?

  – Долгая история.

  – Да мы никуда и не торопимся. Нам тоже есть, что тебе рассказать. Проходи к столу, наверное, жрать с дороги охота?

  – Не отказался бы.

  – Вот и славно. Ой, да что у тебя в этом сидоре, кирпичи, что ли – Игорь попытался поднять сумку гостя и перенести её в комнату, но это оказалось не так просто.

  – А, оборудование всякое. Я ж таки стал полевым зоологом, медведями сейчас занимаюсь. Так тут только фототехники килограммов на 20, наверное... А, разуться же надо, грязи ж нанесу...

  – Всё же отмазался от просиживания задницы в кабинетах? А я вот нет. Ну, почти. Охотничье хозяйство свое организовал. Бумажек – мама не горюй, головной боли тоже, но хоть какой – никакой доход. Нанял нескольких толковых ребят, тебя вот тоже хотел, охотоведом, но твой имейл мёртв, номер не актуален...

  – Нет, спасибо, конечно, за заботу, но это как-то... Не мой размах, вот – Николай только закончил расшнуровывать высокие голенища своих берцев. Потом пошел в комнату, притом в узком коридоре баул пришлось чуть не проталкивать одной рукой вперед себя. Что, впрочем, не вызвало никакого затруднения – к удивлению Игоря.

  – Ну у тебя и силища. Раньше-то дохлячком не был, а теперь вообще... В качалку, что ли, ходишь?

  – В тайге? Хах, нет. Просто когда каждый день надо по паре десятком кэмэ пройти с таким вот весом – тут или становишься сильнее, или ищешь другую работу. Третьего не дано. Приветствую всех! – Николай вслед за своим баулом показался в комнате.

  Посреди, откусив изрядный кусок тесноты хрущевских просторов, был накрытый цветастой одноразовой скатёркой стол. Несколько бутылок вина, тарелки с едой... Вроде, обильной пьянки не предвидится – что Николая совершенно не расстраивало. Для его работы важна была предельная трезвость рассудка. Чуть дальше стола разместился старый диван, и, вроде, на нём что-то лежало. Или кто-то. Было плохо видно, потому как сидящие за столом люди загораживали.

  – Привет – вскочила со своего места блондиночка в белой шерстяной кофте, будто первоклассница при появлении в классе учителя. Она была немного выше Татьяны и чуть более полнотела, что, впрочем, нисколько не лишало её грациозности. Светло – карие глаза на треугольном личике светились игривым весельем... Вообще, было в ней что-то...лисье, что ли... Но...

  – Хау, наш бледнолицый блудный сын! – но хотя блондиночка была очень миловидна, Николай во все глаза смотрел не на неё, а на произнесшего это почти индейское приветствие. Там было, на что смотреть – дрэдды, странный разноцветный беретик, бежевая футболка с орнаментом из конопляных листьев, широкие штаны, красные кроссовки с белыми шнурками...

  – А я почти сказал: «Аааа, черт тебя дери, кто ты такое?» Но только почти. Здорово, Дэн. А с чего такая радикальная смена имиджа?

  – Да с того, бро, всё с того же... Как Володька ушел в страну Вечной Охоты, я... Знаешь, задумался... Сколько той жизни? Может, меня завтра безносая за шкирак схватит, а я чего успел? Нииичеего... Пробирки эти в лабе мыл за копейки – и вся жизнь... Ну её к монахам такую... Ты помнишь, я неплохо рисовал? Ну вот. Выучился на художника... Лучше поздно, чем никогда. И знаешь, самому понравилось, хорошо пошло. Теперь вообще в Голландии работаю и живу, думаю, вид на жительство получать и все дела... А почему бы нет?

  – Да я что, против? Просто как-то неожиданно... Ты всегда был таким...

  – Таким ботаном? Ну если честно, бро? Я ж не обижусь. Да, был. Но... Повторюсь – на всё это брюзжание тратить единственную жизнь... Я спросил у мудрейшего: «Что ты извлёк из своих манускриптов?» И он мне изрёк: «Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной По ночам от премудростей книжных далёк». О! Слыхал умный мысль, да? Омар Хайям ещё изрёк в те времена, когда даже наши прадедушки ещё в проекте не появились. Дарю, пользуйся, хе-хе.

  – Ну, Натаха как всегда готична – Николай подошел к дивану, на котором спала, едва умещаясь полностью, черноволосая девушка в черных же одеждах. А едва помещалась она потому, что диван просто не был рассчитан на людей, которые ростом под два метра.

  – Она недавно из автобуса. Ночь не спала, устала сильно. – пояснила Татьяна.

  – Ну и пусть спит человек тогда.

  – Ты садись, в ногах правды нет. – Татьяна подвинула ему табурет, а сама неспешно налила вина в бокалы.

  – И правда...

  – Ну что же... Раз Коля всё же пришел, то думаю, ему и речь говорить. Да и, думаю, на этом пора заканчивать с посиделками... Поздно уже. – девушка выжидательно – вопросительно глядела на Николая.

  – Речь? – он сглотнул слюну в попытке выжать ком из горла – Но я не оратор... Речь... Даже не знаю. Наверное, надо продолжать жить – Володя бы не одобрил, если б наша компашка стала клубом депрессивных плакальщиков...и плакальщиц. И... Раз уж меня тут загрузили Хайямом... В мире есть два вида событий: те, что мы можем изменить и те, что мы изменить не можем. И важно иметь хладнокровие, чтоб принять то, что мы изменить не в состоянии, мужество – чтоб изменить то, что мы можем изменить, и, главное, мудрость – чтоб всегда отличать одно от другого. Без этих качеств нам трудно будет жить дальше полноценной жизнью, потому, я их нам желаю... Не чокаясь!

  Николай чисто символически пригубил вина и поднялся с места.

  – Дико извиняюсь, но время позднее... Мне надо устроиться в гостинице.

  – Да брось! Там сейчас администратора не добудиться, наверное. – Татьяна глянула в окно, обхватила себя за плечи, и, как-то странно поёжившись добавила – Да ещё и зверюга эта непонятная... Я видела в интернете, что остаётся от её жертв... Перед обедом лучше не смотреть. Так что разумнее остаться. В тесноте – да не в обиде.

  – Что я, хищных зверей не видел? Уже сбился со счёту, сколько дней среди медведей жил... Не бойся, и с этим вашим зверюгой что-то придумаю – если вдруг.

  – Ну смотри... Переубеждать тебя бессмысленно?

  – Ага. Давайте, до завтра.

  – Кстати, мы завтра после обеда в парк идём. Раз поход сорвался – по срокам отпусков не складывается, то хоть так... Потому советую проснуться до этого времени.

  – Да легко.

  А потом, когда закрылась дверь, Николай быстро и почти бесшумно сбежал вниз по лестнице, как обычно, будто и не замечая увесистого баула. Надо было торопиться. Нет, не в гостиницу. Сперва – куда-то в укромный уголок. Потому что удары сердца становились всё чаще и сильнее, кожа горела, по кончикам пальцев словно бегали электрические разряды. И то, что за этим последует...лучше, чтоб это никто не видел. Потому – шансы на встречу с людьми надо свести к минимуму.

  Гаражи – «ракушки», помнившие ещё советские времена. Старые, ржавые, кое – какие даже покосились, проходы между ними усыпаны всяким хламом. И, что сейчас было главное для Николая – там кусты, антрацитово – черная темень и нет фонарей. Почти идеально. С каждым шагом становилось всё светлее, правда, в этом свете мир был серо – голубым....

  Прилечь за кустом, скорее развязать баул, лихорадочно шуруя там там руками, вытащить оттуда продолговатый блестящий чемоданчик. Пальцы легко поддели плотно подогнанную крышку – наверное, потому, что ногти на них отчего-то стали длиннее и уже больше походили на когти. В чемоданчике на тёмном поролоне покоилось устройство, напоминающее пистолет, только вместо дула – игла, как у шприца. Эта самая иглу с хрустом вошла в предплечье прямо через одежду.

  Наверное, это доставило ему не шуточную боль – Николай скорчился, оскалился – и... Хорошо, что не было прохожих. Они бы потеряли рассудок от ужаса, встретив в тёмном закутке человека со звериными глазами и звериными же клыками, пробивающимися из-под верхней губы. Однако же – через какие-то две – три минуты после укола он обмяк, закрыл глаза, клыки и когти втянулись обратно, словно бы их и не было никогда, грозившееся вырваться из груди сердце успокоилось.

  – Охохох, еле успел... Надо было всё же сперва в гостиницу... – сказал самому себе Николай, открыв глаза. Они были уже вполне человеческими.

  По тёмным улицам пробежался озорной ветерок, и через прореху в облаках показалась полная Луна. Теперь оставалось только ждать. Он вновь залез в свой баул, на сей раз достав оттуда планшет, включив который, принялся пристально и детально изучать план злосчастной улицы Ленина, на котором были отмечены места убийств. Кликнув на метку, можно было вызвать всплывающее окошко с кратким отчётом с места происшествия. Вообще – этим, конечно, стоило бы заняться заранее, но начальство, объявив аврал, просто физически не дало времени на рекогносцировку...

  – Да, сдернули чуть не с толчка...Спасибо, что хоть столько инфы дали...мда – проворчал Николай – Хотя, ясно, к чему такая спешка – давненько вервольфы в городах не объявлялись. Пять трупов... Трое вроде никак не связаны между собой, а двое – полицейские... ППС... Хм, а после он ментов не трогал, хотя они тут регулярно патрулируют теперь... Интересненько... Кстати, о ментах...

  Обострившийся слух уловил шипение и потрескивание полицейской рации – и ...отчего бы не пойти на звук? Полицейские, может, поделятся полезной информацией, они-то местные и явно знают больше. Темные переулки привели его к круглосуточному ларьку, к которому поджался полицейский «бобик». Возле него за маленьким, высоким столиком вроде барного, заправлялись колой и булочками бравые стражи порядка. Один был повыше и худой, другой – пониже и поплотнее, Николай их сразу про себя окрестил Толстым и Тонким.

  – Гражданин, а вы в курсе, что тут по ночам опасно? Какой-то не то бешеный пёс, не то ещё какая тварь просто на куски людей рвёт. А вы – один ночью тут. Шли бы домой, а то на нас ваш труп ещё повесят...

  – Кстати, про трупы... Вы, наверняка, в курсе событий, даже если непосредственно с этим не сталкивались. Тут РОВД небольшой, не так ли?

  – Ну так... А вы какой целью интересуетесь? И – предъявите – ка документы, а то ночью шляетесь в подозрительных местах, да и сами подозрительно выглядите.– Толстый пристально сощурился – Может, вы и терр...ох, вот так дела! – документы были предоставлены прежде, чем бдительный служака успел договорить, и то, что он прочитал в красной книжице, оперативно вытащенной подозрительно выглядящим человеком из наружного кармана, заставило его на пару секунд онеметь, и паузу заполнил Тонкий:

  – Ну и ну... Не, ну понятно, беспредел творится полный, но чтоб такие конторы... Что, всё так серьёзно?

  – Вы и не представляете, насколько. Меня, собственно, и привлекли, чтоб особой шумихи не поднимать и быстрее с этим разобраться. Ещё только не хватало, чтоб слухи про эту чертовщину массовость приобрели.

  – Это да, это верно... У нас уже вон народ в интернете истерит – мол, это менты своих собак полицейских тренируют – на людях. Ну бред же. Во – первых, нафиг нам это надо, во – вторых, кинологи собак на другое натаскивают, а тут...

  – А что тут? Подробности? Меня аврально сдернули, так что я всего не знаю.

  – Да горло перегрызено – от уха до уха и до позвоночника глубиной – на сей раз заговорил Толстый – Ну и какие это полицейские собаки могут быть? У одного – голова вовсе оторвана...или отгрызена была – в полуквартале от трупа нашли потом...с собаками, мдя... Ну и следы когтей – глубокие, как... Ну вот как если б медведь. Да только как он так скрытно всё делает? И где он днём так прячется, чтоб его никто не видел? Мистика какая-то..

  – А ещё что странное? Может, что-то общее у жертв? Кстати, а следы борьбы помимо укусов?

  – Нууу....общее...общее... Да как бы вам сказать... Они все были редкими мудаками, прости Господи. Даже наши коллеги. Бывшие. Двухсотые. Забили вот у этого киоска мальчишку попрошайку – он до сих пор в коме... Идиоты. Не, оно ясно, что большая часть этого – в общаг воровской какой пойдёт, ну, что мальчуган напросит. Но блин – это ж ребёнок! На них уже дельце завели, но... Видимо, зверюга решила сама приговор вынести. Ещё парочка – местные наркоши, сидели за грабёж уже, ну и... Кому как – мне не жалко. Последнего задерживали по подозрению в попытке изнасилования – был тут один... С гопотой и прочей шелупонью зажигал по ночам, мы его, наверное, каждый месяц в обезьянник закрывали... Ну и попытался в подворотню затащить приезжую девчонку... Как же её... Блондиночка такая... Жанна...а фамилию забыл. Вот досада! Не, ну девка – то видная, только насиловать зачем? А, не ответит уже – ему, как раз, голову-то и того...отгрызли, вот.

  – Ясно. А судебную медицину всю кто организовывал?

  – А, Егор Виленович Закарайтес... Кроме него у нас и нет никого – городок-то не великий... Ну то есть не совсем – ещё Зинаида Игоревна есть, она старый, толковый специалист, заслуженный врач и всё такое... Да вот годков ей уже под 90, наверное, тяжело уже работать... А Закарайтес...бумажки пишет аккуратно, не подкопаешься, но толково что нашему брату объяснить, это нет. У меня просто сводный брат следователем, так вот и знаю. Да и бумажки не шибко полезные выходят... В общем, лишь бы гладко на бумаги, и пофиг на овраги, хе-хе. – грустно вздохнул Тонкий – А вообще, специалистов мало. Вот и приходится тут всем быть...как и чтец, и жнец, и на дуде игрец... И как зверолов ещё... Эх, достало. Вот щас бы с женой в уютной кроватке сек... «Секретные Материалы» смотреть – так нет, из-за этой зверюги – людоеда...

  – Да ладно вам – скоро кончатся ваши мучения. Изловлю эту бестию. Ну или ликвидирую.

  Оба полицейских синхронно и скептически хмыкнули, даже не пытаясь соблюсти приличия.

  – При всём уважении – Толстый, допив одним глотком колу, ловким пасом отправил бутылочку в мусорник – при всём уважении, говорю, у нас тут кинологи с собаками всё перерыли. Не нашли ничего. Ну то есть как... Собачки след-то вроде брали, но идти по нему...трусили, что ли... Мы тут весь двор по миллиметру облазили – так даже следов внятных не нашли... Так, что-то вроде босых человеческих ног кое где отпечаталось... Ну дык ясен красен – человек такое не сделает. А отпечатки – да обкурился кто какой дури, и решил босяком побегать, под галюнами-то... Не, я не принижаю авторитета вашей конторы, не подумайте, просто дело – стопроцентный глухарь.

  – Ну, это мы ещё поглядим... Ладно, бойцы – я тут пока по улице похожу, а у вас сумочку оставлю – не переживайте, до конца вашей смены заберу. Вдруг объявится эта ваша зверюга. Только момент один – Николай вытащил из баула чехол для ружья – который, очевидно, не был пустым – вот, теперь всё. Да я сам дверцу открою... Ага, благодарствую! Ну, вот мой служебный номер – увидите что подозрительное – звоните. А, да – оружие применяйте только при крайней необходимости и – наверняка. Если вы промахнетесь по такому зверю – это будет последний промах в вашей жизни. Всё ясно?

  – Так точно! – бравым хором ответили ППС – ники, но, как только странный оперативник из конторы вновь скрылся в темноте дворов, Толстый проворчал – Вот жеж блин, попали... И за труп этого, из конторы теперь отдуваться...перед этой конторой в том числе... Вот попали, так попали...

  Улица Ленина была небольшой – не длиннее километра, и относилась к «тихому центру» Города. Сам Город был построен тогда, когда люди не владели таким количеством машин, потому с парковкой была традиционная для многих постсоветских городов напряженка. Николай в принципе не испытывал восторга ни от гаражей, ни от «железных коней», а сейчас и вовсе нецензурно ругался. Правда, про себя. Ведь авто здорово мешают, когда вам в темном дворе надо высмотреть существо, которое должно быть высотой не более этой самой машины...

  – Нет, слишком много возможных укрытий... Надо по другому действовать – привычно сказал он сам себе и, найдя в одном из дворов более – менее приличную лавочку, примостился на неё, достал из внутреннего кармана плаща какой-то старинного вида бутылёк, собрался было его открыть, но, хлопнув себя по лбу, прошептал: – Ах, черт, ружьё же собрать надо...

  Сказано – сделано. Из чехла сноровисто вытащены приклад, блок из трёх стволов, и два продолговатых баллона. Похожие прилагаются к газобаллонной пневматике для развлекательной стрельбы, но те, что сейчас появились наружу – были ощутимо больше. В несколько щелчков собрав ружьё и проверив, не травят ли баллоны, он зарядил его: два верхних ствола особыми дротиками, являвшими собой, по сути, «летающие шприцы», а нижний – обычным винтовочным патроном. С необычной разрывной серебряной пулей. Следом из оружейного чехла появились три полосы толстой проклёпанной ткани. Два из них оказались наручами, один – поуже – своеобразным ошейником. Смотрелось это диковато, но при этом – прокусить человеку в таком обмундировании шею было намного сложнее, чем без него.

  Закончив приготовления, Николай одним глотком осушил бутылочку, бережно положив пустой сосуд во всё тот же внутренний карман, прилёг на лавочку, положив ружьё поперек живота и... Умер. По крайней мере, так подумало бы большинство случайных прохожих, увидев вблизи обмякшее тело без малейших намёков на жизнь. Да и не всякий врач бы смог определить пульс – до того он был слабым и редким.

  Нормального дыхания и сердцебиения сейчас совершенно не требовалось, ведь Сущность погрузившегося в неестественный сон была сейчас не с ним. А заняла тело здоровенного уличного рыжего пса – вожака таких же хвостатых бродяг.

  Конечно, хоть оно было куда выносливее и сильнее, чем тело человека, но всё же и в подмётки не годилось тому же Николаю в случае, если он перекидывался. Только вот сейчас это было нежелательно. Во – первых, два ликантропа в одном городе – это в два раза больше риска засветиться и поднять очередную волну совершенно ненужных вопросов и страхов, во – вторых, та сила, которой обладал Николай в своей иной ипостаси, как ни странно, мало помогла бы в решении поставленной перед ним задачи. Даже скорее бы навредила. Потому что в облике зверя он не мог пользоваться оружием. И оставалось только разорвать на клочки того, второго... Что было крайне нежелательно – он был нужен живым и, желательно, здоровым.

  Однако, человеческий облик, давая возможность применять различную технику, тоже имел существенные минусы. Например – слабые чувства. Что очень некстати, когда следует быстро и точно обнаружить того, кто тебя быстрее и сильнее и ночь для него – словно родная сестра... Потому и пришлось одолжить тело дворового пса – собачий нюх будет как нельзя кстати...

  Когда-то давно, в глубинах древности, у скандинавов даже существовало особое искусство – Hamfarir, которое позволяло практикующему его Знающему путешествовать по миру в виде птицы или дикого зверя. Нет, конечно, Николай не был древним ведуном, да и само искусство развеялось с ходом времени... Но в своё время в месте с одним увлеченным человеком он создал нечто похожее. Правда, для этого нужны были особые настои трав, которые для простого человека сильно ядовиты... Но то – для простого человека...

  Так или иначе, рыжим псом исследовать тёмные ночные закоулки было не в пример удобнее. Тем более – со свитой. Воздух сразу стал...будто объёмным, расшитым паутиной «дорожек» различных запахов. В основном, конечно, не очень приятных.... А вот и полицейская машина... Ведомый чужой Сущностью вожак повёл стаю там, где темнее, обходя освещенный пятачок около ларька – зачем лишний раз нервировать стражей порядка? Едва слышными тенями собаки, недоумевая странным поведением вожака, но не осмеливаясь его ослушаться, пару раз прошли улицу из конца в конец... Неужели тщетно? Или...

  Странный какой-то звук. В кроне высоченного тополя в сотне метров прямо по курсу. Явно не птица и не кошка – что-то крупнее и тяжелее. Любопытно стало не только Николаю, но и стае, потому они в миг оказались под тополем. С которого уже почти спустилось странное существо...

  Оно напоминало и обезьяну, и волка одновременно, но при том имело когти – вроде медвежьих. На голове его были длинные волосы, стянутые в хвостик, одето оно было в старую кожаную куртку и шорты, сделанные из старых же джинсов. Оно было и красивым, и страшным одновременно. В нём гармонично сочеталось несочетаемое, а горящие глаза не сулили ничего хорошего тем, кто решил бы с ним связаться. Оно почти беззвучно перетекло на землю, обдав стаю собак тягучим и страшным запахом. Жалобно заскулив, все дворняги бросились врассыпную кто куда. Кроме здоровенного рыжего пса, который просто упал, обмякнув, будто тряпичная кукла.