Текст книги "Закат Империи (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Жидков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

  – Это похоже на истину,– согласился Тугай,– Я бросил ему вызов, убил его лучших воинов. Теперь он идет за моей жизнью.

  – Не только,– покачал головой Дмитрий,– у Менгу проснулась жажда мести. Он вознамерился совершить то, что не смог сделать его предшественник, завоевать Русь.

  – Не легкое это дело,– усмехнулся Тугай,– Кто сможет это сделать? Кто сможет заменить прославленных полководцев? У нового хана много желания, но мало возможностей. Пусть приходит я готов его встретить.

  – Ты лихой воин и знатный полководец. Но у тебя мало людей...

  – Что же ты хочешь?– поинтересовался Тугай, пристально глядя на Гордеева.

  – Булгария одна не смогла выстоять против Орды,– уклончиво ответил Дмитрий,– но ее народ принял правильное решение, попросив покровительство русских князей. Вместе мы вымели эту грязь. Помогли восстановить города и разрушенное хозяйство. Теперь Булгары спокойно живут в составе моего государства.

  – Меркиты вольный народ!– гневно сверкнул глазами Тугай.

  – А мы и не собираемся посягать на вашу свободу, успокоил его Гордеев,– на Руси прекрасно уживаются все народы разных национальностей и вероисповеданий: русские христиане, булгарские мусульмане и даже иудеи. Да и меркиты, которых ты привел двадцать семь лет назад, сами решают, какую им веру принимать. Они уже давно освоились на предоставленных им землях и перемешались с другими народами. Люди мирно живут рядом друг с другом, женятся, рожают детей, и никто им не препятствует.

  Тугай некоторое время сидел, молча, изучая лицо собеседника.

  – Хорошо,– наконец произнес он,– я буду говорить со своим народом.

  – Вот и ладно,– хлопнул в ладоши Гордеев,– я не сомневаюсь, что вы примите правильное решение. Вместе мы сильны и сможем разрушить Орду. Но вначале нужно остановить их вторжение. Я и местечко славное для битвы присмотрел.

  – Любопытно было бы взглянуть,– сказал Тугай.

  – Ну что же,– Гордеев хлопнул его по плечу,– поедем, посмотрим. Место славное. Вряд ли оно понравится монголам. А нам в самый раз...

  Глава 9. На поле предстоящей битвы.

  Два всадника мчались по степи. Могучие кони, вздымая хвосты, летели над землей, почти не касаясь ее копытами. Ветер бил в лицо. На зубах скрипели крупицы пыли. Но всадники продолжали нестись вперед, не разбирая дороги. Летели из под копыт комья земли.

  Охрана предусмотрительно держалась на почтительном расстоянии.

  Вот уже несколько дней гнали коней русский воевода Гордеев и вождь меркитов Тугай.

  Когда солнце уже исчезло за горизонтом, они, наконец, прибыли на место. Но в наступивших сумерках ничего не возможно было рассмотреть. На ночлег остановились между двумя холмами у бьющего из-под земли родника. Вода, здесь собираясь в небольшой ручей, стремительно неслась в сторону реки. На безоблачном небе вспыхнули яркие звезды. Заполыхали костры. Красные искры, разбившись на сотни осколков, кружась, уносились в небо, гасли, исчезая в сумраке.

  Желтый отблеск огня освещал лица полулежащих на войлочных подстилках людей. Они отдыхали после сытного ужина, приготовленного из только, что подстреленной дичи.

  – Я все хотел узнать у тебя,– начал разговор Гордеев,– почему ты так долго служил Батыю? Ведь ты ненавидишь всех потомков его деда.

  – Это правда,– кивнул Тугай, уставившись куда-то в темноту,– проклятый Тэмуджин, после того как стал Великим ханом, решил отомстить моим предкам, за то, что они не повиновались ему, выступив за свою свободу с оружием в руках. Он все не мог простить им того , что мой дед разбил его отряд, взял в полон его жену, а самого вынудил сидеть целую ночь в выгребной яме, дыша через соломенку. Этот позор сопровождал Тэмуджина всю его жизнь.

  Тугай замолчал, задумавшись о давно минувших временах. Тогда меркиты были еще свободны. Но воля одного человека, чуть не погубила гордый народ.

  – Мстить Тэмуджин начал еще тогда, когда не был Великим каганом. Подмяв под себя несколько племен, он вновь попытался покорить моего деда. Но долгое время удача сопутствовала меркитам. Они долго сопротивлялись. Бились вначале в одиночку. Но затем дед заключил договор с соседями. Но они предали его. Пригласив пятнадцать вождей на праздник, они пленили их и передали Тэмуджину. Он хотел сломить их волю. Но даже под пытками мои соплеменники не покорились. Тогда Тэмуджин велел сварить всех непокорных вождей заживо. Под пятнадцатью огромными котлами развели огонь. В них и принял мучительную смерть мой дед и его подданные. Но тирану и этого показалось мало. Став каганом он начал уничтожать всех меркитов, до кого мог дотянуться. Его воины рыскали по степи, разыскивая их стан. Они сжигали юрты, убивали мужчин, женщин и детей угоняли в рабство. Весь, некогда многочисленный народ, распылили по всей степи. За свою жизнь Тэмуджин, как не старался, так и не смог полностью уничтожить меркитов. Поэтому он завещал своим потомкам закончить это дело. И они продолжили. Ни один не захотел смягчить судьбу моего народа.

  Тугай вновь замолк. Взяв охапку хвороста, он подбросил егшо в огонь.

  – Знаешь, скольких сил мне стоило самому не вцепиться в горло Батыю!– заскрежетал зубами Тугай,– но я понимал, что только под его покровительством я смогу, собрат разбросанные по степи зерна, от которых возродится мой род. Поэтому я верой и правдой служил ему, уничтожая при этом всех ненавистных мне людей, внося раскол внутри Орды. И вот как видишь, мне удалось собрать всех, кто еще остался в живых. Тридцать тысяч семей и двадцать тысяч воинов. Теперь меркиты возродятся!

  – Я верю в это,– поддержал его Гордеев,– скоро нам придется встать плечом к плечу против нашего общего врага. Как думаешь, сколько воинов приведет с собой Менгу?

  – Примерно полторы сотни тысяч,– не задумываясь, ответил Тугай,– а сколько ты сможешь выставить против него?

  – Мы могли бы выставить гораздо больше,– ответил Гордеев,– но зачем отрывать людей от их дел? Думаю, что шестьдесят тысяч будет вполне достаточно.

  – Всего?!– удивленно воскликнул Тугай,– но этого очень мало!

  – Ну почему же,– усмехнулся Дмитрий,– еще твои двадцать тысяч всадников. Этого вполне хватит. Как говорил один великий полководец: надобно воевать не числом, а умением. Менгу тщеславен. Он хочет покорить больше земель, одним и тем же числом. Это его и погубит. Он уже разделил свои силы. Темник Кайдан с тремя туменами направился в Булгарию. Пайдар с таким же числом воинов, ищет тебя. Мы просто разобьем силы Орды по частям. Менгу ждет множество сюрпризов.

  Гордеев лег на спину, заложив руки за голову.

  – Ладно,– зевнул он,– пора спать. Завтра на месте я тебе все покажу...

   Утро выдалось пасмурным. Как только начало светлеть, Гордеев повел Тугая на месту будущей битвы. На пять верст в длину и три в ширину раскинулось поросшее высокой травой поле. С правого края его разрезала широкая лента реки Самары, слева поле ограждала река Волчья. Широкая у основания долина, резко сужалась, упираясь в берега в месте слияния двух рек.

  – Тут между реками, мы поставим сплошную шеренгу пешей рати.– Гордеев провел рукой воображаемую черту,– Ее крылья будут упираться в берега. Нижняя роща не дает возможности монгольской коннице охватить наш правый фланг.

  Военачальники медленно ехали по долине. Достигнув места слияния рек Тугай, направил своего коня в камыши. Пересек узкую протоку. Осмотрел заросли кустарника на другом берегу. После чего вернулся назад.

  – Здесь, пожалуй, они могут обойти.

  – Могут,– согласно кивнул Гордеев,– и я даже надеюсь на это. Мы даже нарочно ослабим этот фланг. Пусть они бросят сюда свои резервы.– Дмитрий хитро прищурился, – Вот послушай, как на Руси пчел от медведей берегут, да еще медвежатины добывают. Набьют они гвоздей с одной стороны дерева, где рой селиться, а с другой стороны чурбан привешивают. Медведь, намереваясь полакомиться медом, залезает на дерево и натыкается на гвозди. Мишка зверь умный. Он с другой стороны начинает ладиться. А там чурбан мешается. Медведь отталкивает его и лезет лапой в дупло. А чурбан возьми, да стукни по косматой головушке. Мишка его снова отталкивает, но уже сильнее. Чурбан сильнее по голове бьет. Медведь озвереет, да как со всей силы вдарит. А чурбан ему в обратку, с той же силой. Зверь с дерева валиться, а там колья вбиты.

  – Ты к чему это?– не понял Тугай.

  – А вот к чему. Мы монголам в этом месте медом намажем, как тому мишке. Во время битвы, как бы случайно ослабим этот фланг. Как думаешь, бросит Менгу свою конницу в прорыв, ежели в других местах у него ничего не выйдет.

  – Нечего и думать,– улыбнулся Тугай,– обязательно бросит. Ведь у монголов это привычно. Прорвать фланги и обойти неприятеля с тыла. Но не боишься, что они действительно окружат войско?

  – А вот послушай другую историю. Было это в Киеве. Жила в ремесленном районе девица, дочь гончара. Красавица была писанная. Многие парни на нее заглядывались. Одним из таких воздыхателей был сынок одного знатного боярина. Ходил он перед девушкой как павлин, перья распушил. А девица на него даже не смотрит, от подарков отказывается. Тогда решил боярский сын взять ее силой. Да не тут-то было. Вступился за девушку подмастерье ее отца. Парень крепкий оказался. Намял он хорошенько бока барчонку. А тот злобу затаил. Взял он с собой трех отцовских холопов и подстерег парня. Тот видит, что одному ему не справиться, ну и юркнул в ближайший сарай, да дверь на засов из нутрии запер. Начали боярские холопы ломиться. Но ворота крепкие оказались. Тогда холопы подхватили бревно, на вроде тарана, разбежались. А парень возьми, да засов и сними. Ну, холопы, не ожидая такого коварства, со всего разбега вместе с бревном и влетели в сарай, да на полу распластались. А парень не стал ждать, когда они очухаются, и отходил всех дубиной по их дурным головушкам.

  – И что дальше?– заинтересовался Тугай, радуясь в душе за сообразительность парня.

  – Ну а дальше, боярин этого парня на княжеский суд поволок, за порчу его имущества. Холопам сильно досталось. Их потом долго лечить пришлось.

  – И?...– Тугай даже заерзал в седле, так ему хотелось узнать, чем кончилась история.

  – Ну, всыпали парню десять плетей, да отпустили восвояси. А сына боярского в острог кинули, за покушение на изнасилование горожанки.

  – У нас бы его к коням за руки и за ноги привязали, да разорвали на части,– зло сверкнул глазами Тугай.

  – У вас законы простые,– кивнул Дмитрий,– потому и порядок. А у нас много разных заковырок.

  – Как же наказали боярского сына?

  – Да ни как!– отмахнулся Гордеев,– выкупил его папаша. Заплатил в казну. И отцу девушки денег дал. Но говорят после этого всыпал он любимому сыну по первое число, да отослал от греха подальше в глухое имение.

  – А с парнем что стало?– вновь задал вопрос Тугай.

  – А чего с ним будет? Вон он,– Дмитрий указал взглядом на молодого богатыря, ехавшего впереди ратников,– сотней в моей дружине командует. Я его за ту девушку сосватал. Поженились они. Сын недавно родился.

  Некоторое время ехали молча. Каждый думал о своем.

  – Так ты мне эту историю рассказал, намекая на нашу оборону?– наконец спросил Тугай,– хочешь заставить Менгу, ломануться как те холопы в открытую дверь?

  – Именно!– рассмеялся Гордеев,– а мы их там встретим и дубиной отходим. Мой сын, рассказывал мне, как в английском королевстве вольные стрелки устраивали засады на рыцарей. Они дорогу траншеей перегораживали. На дно кольев вбили, да прикрыли сверху настилом. А сами впереди стали. Рыцари увидели, что враг слаб. Стрелки сделали вид, что испугались и побежали. Их-то настил выдержал, а вот закованные в броню рыцари в яму и провалились. Задние ряды налетели на пытавшихся притормозить. Такая там свалка образовалась. Пока рыцари в себя приходили, их с обоих флангов и накрыли.

  – Хочешь тоже самое проделать?

  – А почему нет? Дело верное. Монголы от нас такого не ждут. Да и не до раздумий им будет. А для засады вон та рощица подойдет. Там мы и укроем засадный полк.

  – И то дело. А почему ты думаешь, что Менгу придет в эту долину.

  – Придет,– уверено сказал Дмитрий,– мы Пайдару, что за тобой охотиться, засаду устроим. Да потреплем его хорошенько. Для этого я тебя наших меркитов дам. А как подойдут основные силы, ты отступишь именно сюда. Тумур тебе все объяснит. Ну а пока вы ордынцев по степи гоняете, мы как раз успеем все приготовить для теплой встречи...

  Глава. 10 На те же грабли.

  Издавна, процветающая Волжская Булгария, была объектом пристального внимания племен, проживающих в бескрайних диких степях. Гонимые жаждой наживы, кочевники регулярно совершали набеги на ее земли. Горели села, гибли люди. Сотни пленников уводилось в полон. Кочевники не вступали в открытый бой с правительственными войсками. Совершив стремительный налет, они уходили, растворяясь в степных просторах.

  Чтобы защитится от разорительных набегов, булгары возвели вдоль берега реки Итиль, мощные укрепления, состоящие из нескольких рядов земляных волов. Многочисленные гарнизоны, постоянно дежурили там. Любая попытка пересечь реку, пресекалась незамедлительно. Эти меры принесли свои плоды. Набеги кочевых племен прекратились. Еще некоторое время эмиры продолжали держать на границе со степью гарнизоны. Но это обходилось слишком дорого. В конечном итоге визирь предложил своему повелителю увести с границы войска. Зачем держать воинов, если кочевники присмирели.

  Оборонительные укрепления были оставлены. Охрана границы осуществлялась немногочисленными разъездами.

  Шли годы. Все реже появлялись на границе разъезды. Укрепления дряхлели и разрушались. Кое-что растащили местные жители в свои хозяйства. Меняющим друг друга эмирам, было не до ремонта оборонительных сооружений. И скоро они поплатились за это.

  Степь покорилась одному человеку. Чингисхан начал создавать свою империю. Наконец его взор пал на богатое мусульманское государство. И если в первый раз булгарам удалось чудом отбиться от знаменитого полководца Субедэ. То совсем скоро внук Великого хана Батый, полностью разорил Волжскую Булгарию. Десятки тысяч храбрых воинов пали в битве с неисчислимыми ордами захватчиков. Сотни тысяч людей увели в полон. В одночасье государство решилось всех своих городов, стертых с лица земли по велению правителя монголов, и множества искусных мастеров, что прославляли свою родину. Фактически, некогда цветущее государство, перестало существовать, превратившись в горящие руины. Монголы вывезли из Булгарии все, что смогли, вплоть до камней, из которых были сложены стены ее городов. Некогда великому народу была уготована учесть совсем исчезнуть, растворившись среди орды.

  Спасение пришло от куда не ждали. Чудом оставшаяся в живых булгарская принцесса Алтынчен, спасенная русским спецназом, вышла за муж за киевского князя Василия Мстиславовича. Этот брак вначале планировался как политический, чтобы у Руси было основание оказать военную помощь своему гибнущему соседу. Но как оказалось впоследствии, он перерос в настоящее чувство. Как бы там ни было, но в Булгарии, при непосредственном участии русских специалистов диверсионной деятельности, возникло восстание. Оставшиеся в завоеванных землях, монгольские гарнизоны, были вышиблены за их пределы. Алтынчен, ставшая русской княгиней, подписала бумаги о вхождении ее родины в состав Руси. После этого русское войско вступило в пределы новых земель. Попытка со стороны Орды, вернуть себе утраченные земли, провалилась. Монгольская армия потерпела сокрушительное поражение и отступила. В Булгарии воцарился мир. В несколько лет, при поддержке старшего брата, страна возродилась и стала еще более прекрасной. На время монголы оставили ее в покое. Батыю было не до разоренных земель. Он был занят покорением Европы, Азии и государств и Ближнего востока.

  И вот наступило время перемен. Бату хан умер. Его место занял хан Менгу. Взор его жадных глаз вновь обратился на многострадальную Булгарию...

   Темник Великого хана, Кайдан, посланный на покорение булгар, остановил свое войско на берегу широкой реки.

  – Вот он, Итиль,– благоговейно проговорил он, глядя на сверкающую в лучах солнца водную гладь. За ней простираются земли, уже раз находившиеся под властью Орды. Кайдан не учувствовал в том походе, но прекрасно знал, что те кто вернулся из покоренных земель, стал богачом. И пусть, всего через год, монголов вышибли из страны. Этому темник был даже рад. Русь за свои деньги подняла Булгарию на еще большие высоты. Лежащие перед его армией земли, стали еще богаче. И теперь он пожнет новый урожай. Часть богатств конечно надо будет отдать Великому кагану. Но ведь останется достаточно, что бы и его верному слуге прожить безбедно до конца жизни.

  – Богато живут булгары,– с удовольствием зацокал языком Кайдан. Ему приходилось встречать их купцов,– все ходят в добротной обуви. Их одежда серебром и золотом расписана. Носят они шапки и шубы из соболя. Теперь все это будет наше...

  – Твоя, правда,– важно кивнул его друг нойон Нохой,– мы разобьем это трусливое отрепье и возьмем богатую добычу. Вернувшись, мы засыплем юрту повелителя серебром и золотом. Привезем ему самых красивых женщин. И тогда он вознаградит нас.

  Кайдан хитро прищурился. Он уже придумал, как оставить самый лучший куш себе.

  – Отправь разведку,– велел он подъехавшему по его знаку командиру охраны,– и пусть все тысяцкие явятся на совет.

  Ночь, как это зачастую бывает в южных широтах, наступило мгновенно, накрыв темной пеленой оба берега широкой реки. Переправа была назначена на полночь, в районе Самарской луки. Только здесь имелся довольно большой брод. Преодолеть вплавь было нужно лишь не большой участок.

  Кайдан был доволен. Разведка доложила, что на старых укреплениях не было даже разъездов, а сами булгары мирно занимались трудом на своих полях.

  – Эти глупые свиньи,– хихикнул Кайдан, наблюдая за переправой с высокого берега,– даже не подозревают, что придется платить дорогую цену за свою беспечность. Роются в грязи, да обихаживают свой урожай. Для них уготована лишь одна доля, быть нашими рабами.

  Выглянувшая из-за облаков луна осветила реку, переполненную на небольшом участке, плывущим лошадьми. Вцепившись в седла, воины молча плыли рядом с конями, пересекая спокойный поток.

  Последним, на другой берег переправился сам темник, с своими таргаудами. Вступив на твердую почву, он тут же распорядился укрыться в лесу и отдыхать до рассвета.

  Как только первые лучи солнца позолотили верхушки деревьев, монгольское войско выступило в поход.

  Излюбленная тактика нежданных и стремительных атак, никогда не подводила монголов. Огромные полчища лавиной мчались по широкому пространству, сметая все на своем пути. Но до такого необходимого для конницы, пространства нужно было еще добраться. Путь захватчиков лежал по довольно узкому ущелью, зажатому между поросшими густым лесом Жигулевскими горами.

  Кочевники торопились, предвкушая богатую и легкую добычу.

  Постепенно ущелье стало сужаться. Передовой отряд на полном скаку вылетел в долину, посреди которой стояла крепость. Над мощными стенами, окруженными глубоким, наполненным водой из горной речки рвом, возвышались башни. Узкие бойницы угрожающе взирали на незваных гостей. Казалось крепость необитаема. Но стоило только авангарду приблизиться, как в него полетели стрелы. Раздались первые крики раненых. Остальные поспешно отступили.

  Попытка взять укрепление с ходу, не увенчалась успехом. На штурмующих обрушился град стрел и каменных ядер, из установленных на стенах и башнях, метательных орудий. Гарнизон крепости оказался хорошо вооружен. Снаряды поражали монгольских воинов на таком расстоянии, что те не могли даже приблизиться на расстояние выстрела своих луков. Кайдан пожалел, что велел обозу не торопиться. Он хотел стремительной атакой разбить врага, а уже потом методично разрушать оборону городов и крепостей. Он также понимал, что терять время нельзя. Гарнизон крепости уже наверно отправил гонцов с известием о вторжении. Поэтому темник Великого кагана, оставил возле крепости две тысячи воинов, велев окружить ее и дожидаться обоза с штурмовыми орудиями. А сам повел войско дальше.

  Но вскоре путь его туменам преградили еще две крепости. Они стояли на склонах гор друг напротив друга, нависая над единственной дорогой. С первого взгляда было видно, что путь хорошо простреливается со стен.

  – Что будим делать?– Нохой с тревогой смотрел на не преступные укрепления. Взять их даже при наличии осадных машин было весьма затруднительно. С одной стороны возвышалась отвесная стена. С другой,– стена переходила в пропасть. К воротам вела одна единственная извилистая тропа. По ней даже подойти к входу было невозможно, не то, что подтянуть осадную технику.

  – Будим прорываться,– уверенно проговорил Кайдан.

  Ему совсем не хотелось признавать свое поражение и возвращаться ни с чем. Пока он будет искать другой путь, булгары соберут силы.

  – Нам нужно только миновать это ущелье, а дальше нас ждет открытое пространство!

  – Потери будут большими,– попытался возразить Нохой,– наших воинов будут расстреливать со стен и башен.

  – Ерунда!– воскликнул темник. В его глазах появился фанатичный блеск,– без потерь не бывает великих побед! Пусть наши доблестные воины поднимут щиты и покрепче пришпорят коней! Мы прорвемся через это проклятое ущелье! Обрушимся на их армию и уничтожим ее! Вперед мои славные багатуры! Нас ждет богатая добыча!

  Взбодренные криком полководца, тумены помчались вперед. С двух сторон засвистели стрелы, полетели камни. Многие воины были выбиты из седел и затоптаны копытами сотен лошадей. Всадники мчались прикрывшись щитами, пригибаясь к самым гривам своих скакунов, надеясь только на их прыть и свою удачу. Дорога между крепостями сужалась настолько, что кони чуть ли не касались друг друга. Кому посчастливилось прорваться, моментально уносились подальше от ужасных стен.

  Когда армия узкой лентой втянулась в ущелье, спереди послышались крики. Кайдан в недоумении смотрел на толпу несущихся назад воинов. Это действительно была толпа, иначе этот объятый паникой сброд, назвать было нельзя. Из-за топота копыт, и шума летящих стрел и снарядов, было не слышно, что кричат спасающиеся бегством люди. Но вскоре это стало не нужным. Кайдан увидел своими глазами, что привело в ужас его воинов. Вслед за ними мчалась плотная масса, закованной в броню вражеской конницы. Булгары и русичи плечом к плечу безжалостно насаживали на пики монгольских воинов, рубили их беззащитные спины.

  У Кайдана похолодело сердце. Он понял, что завел свое войско в ловушку. Не успевшие проскочить опасный участок багатуры стали спешно разворачивать коней. Следующие за ними, еще не видя опасности, напирали сзади. Создалась настоящая толчея. В тоже время обстрел со стороны крепостей усилился. Стрелки в них были умелые. Даже с такого расстояния они ловко поражали людей и животных.

  Верные таргоуды, окружили Кайдана, сумев пробить дорогу назад. Но не успел темник проскакать и милю, как к нему навстречу выскочило несколько сотен. Это была малая часть воинов, оставленных им блокировать первую крепость. Одного из всадником он сразу узнал. То был тысяцкий Сохор. Увидев военачальник, он бросил коня к нему.

  – Беда, господин!– в ужасе закричал Сохор, махая себя за спину рукой,– Урусы на ладьях спустились по реке, высадились в нашем тылу! Они захватили обоз и ударили нам в спину. Скоро их конница будет здесь!

  – Это конец,– прошептал Кайдан, бледными губами...

  Глава 11. Ночь перед битвой.

  Менгу спешил. Грязные меркиты решились атаковать авангард темника Пайдара, которого он послал покарать их. Меркиты окружили и уничтожили три тысячи славных монгольских воинов. Когда подоспели основные силы экспедиционного корпуса, они нашли лишь раздетые трупы, которое усеяли все поле. Пайдар преследовал меркитов, загоняя их как волков на охоте. Видимо Тугай совсем растерял свой полководческий талант. Он сам себя загнал в ловушку. А может, и не было у него ни какого таланта. Видимо, пользуясь благосклонностью Батыя, он присваивал себе, победы военачальников, которые вместе со своими туменами, проливали кровь во славу империи. А теперь, оказавшись один на один с прославленными полководцами Великой Орды, он совсем потерял голову. Иначе чем можно объяснить, то, что меркиты отступили в узкую долину, зажатую между двумя реками. Пайдар со своими воинами запер Тугая, и не даст ему вырваться. Менгу велел своему темнику не атаковать. Загнанный зверь очень опасен. Поэтому нужно торопиться, чтобы не дать меркитам переправиться на другой берег, а скинуть их в реку. А там, он поведет свое непобедимое войско на русские дружины, которые, как докладывали ему разведчики, самонадеянно отправились на встречу Орде, и сейчас только, только переправляются через Днепр. В широких приднепровских степях, где много места, чтобы развернуть его конницу, он разобьет самонадеянных урусов и тогда путь в их богатые земли будет открыт.

  К вечеру передовые отряда Менгу достигли начала долины, где тумены Пайдара уже заняли господствующие высоты. Когда прибыл сам Великий хан, он к своему удивлению увидел довольно большое войско урусов, уже переправившихся через реку Волчья. Увиденное привело Менгу в бешенство. Он приказал казнить разведчиков, доставивших ему недостоверные сведения. Но старый Ерке, успокоил хана.

  – Накажи, но не казни своих воинов,– произнес он,– поставь их в первые ряды. Пусть кровью искупят свою промашку. Но то, что урусы уже здесь, это нам на руку. Они сами пришли в ловушку. После долгого и изнурительного перехода и переправы, им не хватит ночи, чтобы подготовиться к битве. Нам нужно атаковать с самого утра, когда их воины будут еще спать.

  – Ты как всегда прав,– успокоившись, проговорил Менгу, отменяя свой приказ о казни. Он даже позволил себе улыбнуться,– твои слова мудры. Пусть спят. А мы с утра поможем им увидеть свой позор.

  Приказ кагана был таков: незамедлительно выдвигаться на позиции. Земля загудела под копытами десятков туменов.

  У Менгу было легко на сердце. Он наконец-то отомстит урусам за поражение под Киевом.

  В наступивших сумерках, Великий хан остановил свое войско. Свой шатер он приказал установить на верхушке холма, от куда был прекрасный обзор всего поля. Внизу, у реки он видел тысячи огней. Урусы отдыхали после долгой дороги. Своим воинам, хан велел костров не разжигать. Пусть до последнего момента враг не знает о нависшей над ними угрозе. За холмом расположился его резерв,– тяжелая монгольская конница. Это были отборные, наиболее опытные воины, прошедшие десятки битв и преданные своему хану.

  Вперед пойдут легкая татарская конница и вассальные князья, эмиры и прочий сброд, который он за людей и не считал, а потому ему нисколько не было жалко бросать их на свежие вражеские силы. Пусть доказывают свою преданность. Их поддержит тяжелая наемная пехота. Пускай отрабатывают немалые деньги, которые Менгу пришлось заплатить за их услуги.

  Всю ночь Менгу не сомкнул глаз, принимая доклады своих военачальников о том, что их воины заняли исходные позиции.

  Орда ждала утра. Воины не расседлывали коней и не снимали доспехов. Они сидели на земле, подстелив попоны, и мрачно грызли вяленую конину, жевали сухие лепешки, запивая скудную пищу водой.

  Безмолвие поля нарушали голоса ночных птиц, шорохи зверей, да веселый гомон, доносившийся со стороны вражеского стана. Урусы ели горячую пищу, запивая ее своим любимым вином. Они совсем потеряли бдительность, не ведая, что недалеко притаилась Орда, готовая к смертельному броску.

  В своем шатре каган молился, поторапливая рассвет. Сомнения в победе в конец покинули его мысли.

  Как только небо посветлело, запели боевые трубы. Следом разнеслись громогласные команды начальников.

  Менгу, зевая и потягиваясь, вышел из своего шатра.

  Впереди он увидел вражеский лагерь. Он располагался на берегу реки, поросшей густым кустарником и низкорослыми деревцами. Как он и полагал, появление монгольского войска стало для этих лапотников сюрпризом. Среди потухших костров метались военачальники урусов, пытаясь пинками поднять полупьяных солдат. А те, еле, еле продрав глаза, суетились еще больше, не зная толком за что хвататься. Но все же зуботычины, раздаваемые командирами, заставляли этих горе вояк, выстраиваться в неровные шеренги.

  – Так и не научились воевать,– усмехнулся Менгу, ежась от утренней прохлады.

  Он огляделся. Его войска уже вышли на свои позиции. Разношерстные и визгливые тысячи вассальных князей, подпирались с флангов монгольскими сотнями, чтобы не дать этому сброду, разбежаться, а направлять их в нужную сторону, как чабаны гонят отары безмозглых овец. В середине застыла в ожидании дисциплинированная наемная пехота. Перед ними проносились сотни легкой конницы.

  Внезапно смутная тревога тронула душу Великого хана. Случилось не бывалое. Впервые за многие годы, еще с битвы на реке Калке, русская рать вылезла так далеко за пределы своего государства И тому причиной были предатели меркиты, что обманом захватили половецкие степи, за которые отдавали свои жизни и проливали кровь монгольские воины. Тревога кагана укрепилась, когда он увидел, как с прибрежной полосы, скрытой береговым откосом, поднимаются стройные ряды русской рати. А как будто из под земли вырастают пехотинцы, сбрасывая с себя пятнистые лохмотья. В одно мгновение русское войско преобразилось. Теперь все воины были готовы к бою. Русская пехота перегородила все поле от одной реки, до другой. С грохотом, долетевшим даже до ушей Менгу, опустились на землю огромные, тяжелые щиты, скрывающие за собой воинов целиком. Над шеренгами взметнулись черные стяги с изображением Христа. Блестела в лучах восходящего солнца броня и наконечники тысяч копий.

  Но Менгу откинул от себя все сомнения. Хоть враг оказался и сильнее, чем он рассчитывал, но оно не может противостоять многотысячной Орде, которую он привел сюда.

  Хан махнул рукой. Взревели военные трубы, ударили бубны, загрохотали барабаны. Монгольское войско двинулось на неприятеля.

  Глава 12. Битва на реке Волчья.

  Первой, словно вихрь, налетела на русские полки ордынская легкая конница. Тысячи всадников в кожаных панцирях и черных, остроконечных шапках, во весь опор приближались к строю русских ратников. Визгливые крики, которые должны были напугать врага, совершенно не действовали на подготовленных к этому русичей. Они спокойно смотрели на несущийся, на них вал. Раздалась команда. Лес копий опустился навстречу врагу. Воины подняли щиты. Однако монгольская конница не спешила наткнуться на пики. Приблизившись на расстояние выстрела, монголы пустили стрелы. Первые шеренги разошлись веером, пустив коней параллельно шеренгам и уступая место следующим за ними лучникам. Русская пехота даже не дрогнула. Воины спокойно стояли по своим местам. Передние ряды были защищены огромными щитами в полтора человеческих роста, с прорезями, через которые выглядывали арбалеты. Каждая последующая шеренга прикрывалась квадратными щитами меньшего размера, наподобие ската крыши. Черные монгольские стрелы забарабанили по щитам, отскакивая от них будто горох, и не причинив вреда. А вот русские стрелки не сплоховали. Укрытые береговым откосом лучники пустили стелы поверх голов пехотинцев. Сухо щелкнули тетивы арбалетов. Кожаные рубахи плохая защита от стрел. Потеряв несколько сотен, монголы умчались назад.