355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дмитрий Воронин » Воинство сатаны » Текст книги (страница 29)
Воинство сатаны
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 19:48

Текст книги "Воинство сатаны"


Автор книги: Дмитрий Воронин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)

15. ДЕТИ ГНЕВА

Сегодня явился гонец от Великого вождя Ар-Бейра. Он принес мне, Ур-Шагалу, золотую чашу, полную самоцветных камней, и золотое перо, принадлежавшее ранее человеку не из последних в своем роду. И еще гонец сказал, что дары сии есть не только признание меня, Ур-Шагала, одним из величайших летописцев народа ургов, но и малой лишь толикой той добычи, что взяла с покоренных земель непобедимая армия наша.

Я отдал чашу и то, что содержала она, жрецам Вечного. Пусть самоцветы порадуют Его… А я… что золото – тлен. К чему мне горсть драгоценностей? Плотные белые листы, покрытые знаками, – вот драгоценность. Жаль, мало кто из моего народа способен понять это… А перо – что ж, оно нанесет на листы очередные строки летописи, и пусть они будут правдивыми, ибо нет в мире ничего дороже истинной правды.

Истину говорили предки – золото красное, ибо напитано кровью. Тьма сгущается над народом ургов. Все страшнее и страшнее становится гнев Вечного, магия, что верно служила шаманам, теперь стала коварной и готова в любой момент обратиться против своих хозяев… Хозяева… как наивно было предполагать, что кто-то может безраздельно властвовать над магией. Она дана нам Вечным – и его гнев может лишить нас этого дара. Великий Аш-Дагот думал, что славные битвы порадуют дух Венного, что многочисленные дымы жертвенных костров призовут к нам, его детям, милость Создателя.

Увы…

Так чего же желаешь ты, Вечный, от детей своих? Ответь!

Денис подбросил в костер толстый обрубок сухой ветки. Пламя весело набросилось на новую пищу, разбрасывая вокруг веселые искры. Закопченный походный котелок, подвешенный над огнем, исходил ароматным паром. Жаров почувствовал, как сводит от голода желудок – последний раз они по-настоящему поели еще в пещере Оракула… если, конечно, иллюзии Древнего можно было считать едой.

Они были в пути уже пять дней. По несчастливому стечению обстоятельств их путь пролегал мимо обжитых мест, Тракт, по которому они двигались, давно зарос травой – но это была кратчайшая дорога на восток, туда, где в лесах обитали урги. Конечно, эта дорога помогала им выиграть не один день – и все же, глядя на свернувшуюся калачиком Таяну, Денис в который уже раз думал о том, что надо сделать крюк и заехать в какой-нибудь городишко. Не важно, большой или малый – лишь бы там была нормальная кровать.

Сам он не испытывал особых неудобств. Более или менее освоившись с верховой ездой, он уже не считал скакуна изощренным орудием пытки. А что касается ночлега в лесу, у костра… в его прошлой жизни такие события были столь редки, что рассматривались как истинное удовольствие. Но девушка… черт подери, она же – благородная леди, воспитанная отнюдь не для таких условий.

Тернер сидел рядом и как будто дремал. Но Денис доподлинно знал, что сон тьеру не нужен, по крайней мере не так часто, как людям. И сейчас этот древний хищник, столь умело прикидывающийся человеком, внимательно изучает окружающий путников лес. Не глазами, хотя во тьме он видел почти так же хорошо, как и днем. Для того чтобы распознать опасность, откуда бы она ни приближалась, у тьера были свои способы.

Почти всю дорогу он молчал. Это устраивало всех: ни Денис, ни Таяна не были настроены на доверительную беседу. Все то, что вывалил им на плечи Оракул, было столь неожиданно, что требовало тщательного осмысления. Верить ли Древнему? Денис не мог с полной уверенностью дать ни положительный, ни отрицательный ответ на этот вопрос. Хотя Дерек показался ему искренним… но кто его разберет, существо, прожившее на этом свете более тысячи лет? Чему он научился за эти годы? Может быть, отменно лицемерить?

– Послушай, Тернер… я могу с тобой поговорить? – тихо, чтобы не разбудить волшебницу, спросил он.

Тьер тут же поднял голову, и на Дениса глянули совершенно черные от невероятно увеличившихся зрачков глаза.

– Да, конечно.

– Зачем тебе все это?

– Что?

– Ну… – Денис обвел глазами костер, спящую девушку, стреноженных скакунов. – Вот этот поход. Почему ты пошел с нами?

– Я думал, ты понял, – совсем человеческим жестом пожал плечами тьер. Да собственно, он сейчас и был почти что настоящим человеком. Более быстрым, более живучим – и все же именно человеком. Внешний облик накладывает свои ограничения.

– Мне кажется, – усмехнулся Жаров, – я вообще мало что могу понять в этом мире. И потом, вспомни… я же, по сути, родился несколько дней назад.

– Это так, – кивнул Тернер, и Денис заметил, как настороженно шевельнулись его уши. Беседа там или нет, но тьер непрерывно слушал лес, и не было никаких сомнений, что даже белка не сумеет подобраться к лагерю незамеченной. – Это так, Дьен, но ты все равно должен понять…

Он некоторое время смотрел на огонь, и отблески пламени играли в черноте его глаз. Затем хищник протянул руку и взял с расстеленной на земле тряпицы кусок уже порядком зачерствевшего хлеба.

– Конечно, Дерек дер Сан не имеет права мне приказывать… так же как и не имеет права о чем-то просить. Его вина передо мной и такими, как я, безмерна. Он и его собратья создали меня… конечно, за это я должен был быть им благодарен… но не могу. Во мне нет благодарности, Дьен, поскольку они создали меня для одной-единственной цели. Убивать. Они создавали не равного – но слугу. И не более. А я вышел из повиновения. Вышел сам, и мало кто знает, чего мне это стоило.

– В моем мире, – тихо сказал Жаров, помешивая угли веткой и стараясь не смотреть в бездонные озера тьмы в глазницах собеседника, – в моем мире тоже верят в Создателя. И когда жизнь становится тяжела, его тоже обвиняют во всем… Да только, думаю, Создатель не так уж и виноват в наших бедах. Все зависит от нас, ведь так?

– Так, и я рад, что ты понимаешь это. Тогда поймешь и другое. Тысячу лет я жил только одним – убийством. Найти врага, разорвать… и не важно, намерен враг драться или нет, хочет ли он моей крови… или просто мирно бредет куда-то по своим делам. Такова была цель, вложенная в меня. И я сумел преодолеть этот зов. Ты говоришь, что несколько дней назад заново родился? То же я могу сказать и о себе.

– Тебе разонравились убийства? – недоверчиво хмыкнул Жаров.

Тьер улыбнулся, и Денис почувствовал, как мороз волной прошел по коже. О нет, это была отнюдь не доброжелательная дружеская улыбка, это был оскал настоящего хищника, безжалостного и смертельно опасного.

– О нет, жажда крови сидит слишком глубоко, чтобы уйти навсегда. Я просто сумел научиться управлять ею. Дело в другом. Теперь впервые в моей долгой жизни со мной происходит что-то по-настоящему новое. Не просто очередной враг, кусок мяса, жертва… Впервые от меня по-настоящему что-то зависит… – Он некоторое время помолчал, а затем коротко, словно стесняясь своей лаконичности, закончил: – Видишь ли, мне просто интересно.

– Это я вполне могу понять, – улыбнулся Денис. – Большое приключение, верно?

– Верно. Каждый день приносит что-то новое. Ночь у костра. Хлеб. Беседа. Но ты должен всегда помнить о том, кто я, кем был раньше. И кем остаюсь и поныне. И если ты увидишь когда-нибудь, что я начинаю менять облик, превращаться в настоящего тьера, – беги. Беги без оглядки, ибо я могу и не совладать с собой.

Жаров коротко кивнул. Он помнил свой бой с ньорком, помнил, каким беспомощным чувствовал себя рядом с этой глыбой мышц, снабженных, как оказалось, молниеносной реакцией. А ведь тьеров создавали для защиты, в первую очередь именно от Вечных воинов. Бой с этим созданием обречен на провал заранее.

Под плащом зашевелилась Таяна. Сладко потянувшись, она села и душераздирающе зевнула. И лишь потом, с некоторым опозданием вспомнив о хороших манерах, деликатно прикрыла рот рукой.

– Вы, конечно, не могли найти другого времени для беседы, – без особого, впрочем, недовольства заметила она. – Поспать девушке не дадут… О-о… Дьен, если ты сейчас же не дашь мне этого восхитительного супа, я съем тебя.

– Он как раз готов, леди, и я все равно намеревался вас будить. – Денис шутливо отвесил легкий поклон. – Прошу.

Горячее, пахнущее дымом костра варево, изрядно приправленное салом, остро пахнущими травами, сытное и невероятно вкусное, было уничтожено в полном молчании. Тьер, как обычно, от еды отказался, хотя и отведал ложку-другую. По его словам, настоящий голод наступит нескоро…

Разомлев от еды, волшебница откинулась спиной на чуть теплый ствол могучего дерева, под кроной которого путникам был не страшен даже проливной дождь, и закрыла глаза. Сон не шел. Денис и Тернер продолжали о чем-то вполголоса переговариваться, но Таяна не слушала. Ей было о чем поразмыслить.

Из памяти все не выходили слова Оракула о той связи, что возникнет между нею и ее пациентом. Снова и снова девушка изучала свои мысли и свои чувства, пытаясь понять, изменилось ли что-нибудь в ее душе. Тогда, в пещере, она заявила, что готова к любым последствиям, и была при этом совершенно искренна. Однако теперь перспектива оказаться связанной узами магической любви с человеком, который, вполне вероятно, не сумеет или не захочет ответить ей взаимностью, порядком пугала молодую волшебницу.

Любит ли она Дьена? Таяна изучала свои ощущения, стараясь оставаться холодной и расчетливой, тщательно взвешивая все, что могло иметь отношение к делу. Но расчетливость не помогала найти ответ на главный вопрос, Конечно, этот мужчина был ей симпатичен… ей нравилось смотреть на него, на то, как он разжигает костер, как возится с походным котелком… конечно, ей было бы не слишком сложно сотворить ужин, коим можно было бы накормить и отряд изголодавшихся легионеров. Но ему так нравится сам процесс, она же видела. Тогда, возможно, ее ожидание и терпеливое отношение к голодным спазмам в желудке и есть признаки начинающегося чувства? Чуждого, навязанного…

Девушка приоткрыла глаза и чуть ли не с отвращением бросила взгляд на Дениса. О Эрнис, ну почему этот человек появился именно в окрестностях ее домика? Сидела бы сейчас дома, слушала бы велеречивые рассуждения Мерля, вызывала бы дождик для селян… так нет, теперь приходится таскаться по лесам, ночевать на жесткой земле, питаться чем попало… конечно, все расточаемые этой каше с кусками сала комплименты были не более чем дань вежливости, ее желудок, не слишком приученный к грубой походной пище, настоятельно требовал чего-нибудь получше.

А с другой стороны, раз Дерек говорил, что им надо направляться в земли ургов, значит, это и в самом деле необходимо. Древнему магу она доверяла более, чем кому бы то ни было другому. Кроме разве что отца. Но отца здесь не было.

Внезапно, сквозь полузакрытые веки, она увидела, как напрягся Тернер. И почувствовала, как внезапно похолодела кожа, не иначе как ощутив приближение опасности.

– Идут сюда, таятся… – Тернер едва шевелил губами, но Таяна слышала каждое слово. Скорее всего в этой, предназначенной только для их ушей речи тоже таилась капля магии. – Не менее пяти десятков. Это не люди.

– А кто? – по сравнению с шепотом тьера, голос Дениса прозвучал подобно грому.

– Не знаю, думаю, урги. Шаги другие, не такие, как у человека.

– Нас заметили? – Жаров положил руку на рукоять топора, прекрасно понимая, каким беспомощным выглядит этот жест. У него не было времени на то, чтобы научиться владеть этим оружием с достаточной сноровкой. Пожалуй, в случае драки придется больше полагаться на нож, с ним он работать умел. Хотя рассчитывать на то, что ему удастся продержаться против такой толпы врагов хотя бы несколько минут, было смешно, Удрать… на это можно бы было рассчитывать… если бы не женщина. Да и потом, из того, что он к этому времени знал об ургах, с полной очевидностью следовало, что его непременно догонят.

Хотя, конечно, оставался еще бластер. Жаров намеревался приберечь оружие до самой безвыходной ситуации, тем более что был в нем не вполне уверен. С излучателем творилось что-то совершенно неправильное, батарея, изначально заряженная на полную, сейчас показывала, что в ней осталось не более трети запаса энергии. Там, в его мире, на такой саморазряд аккумулятору понадобилось бы лет пять, не менее… но здесь все было по-другому, с этим пора было бы и смириться. Может быть, и невероятная утечка энергии есть одно из проявлений войны законов, о которой говорил Оракул. Денис поправил рукоять бластера, убедившись лишний раз, что тот окажется в нужный момент под рукой.

– Костер гасить? – прошептал он.

– Без толку, – тихо ответил Тернер, медленно вытаскивая из ножен клинок и пальцем проверяя заточку. – Ветер в их сторону, даже если они огня не видят, дым унюхали давно и идут на запах.

Он некоторое время помолчал, а затем еще тише добавил:

– Ты помнишь мои слова? Если что – беги и уводи волшебницу.

– Помню, – кивнул Денис.

Его немного удивило то, что тьер был абсолютно спокоен. Неужели для него пятьдесят противников не представляют существенной проблемы?

Таяна прошептала одно из не слишком сложных заклинаний, и лес вокруг преобразился. Теперь она видела все совсем в другом свете, Денис и Тернер предстали в виде двух ярко-алых пятен, вернее, Денис был более темным пятном, в то время как Тернер, казалось, полыхал так, что должен был освещать все вокруг, подобно крошечному солнышку. А лес исчез вовсе, зато где-то далеко, почти на границе восприятия, она видела несколько более блеклых красноватых пятен. И с каждым мгновением их становилось все больше и больше.

– Я вижу их, – прошептала она.

– О проклятие! – зашипел Тернер. – Девчонка, ты воспользовалась горячими глазами?

– Да… я же теперь смогу их видеть. Что тут плохого?

– Да что их видеть! – В голосе тьера слышалась неприкрытая злость. – Скоро они будут здесь, всей толпой, хватило бы и света от костра. А теперь… не вздумай использовать магию огня, волшебница.

– Но почему? – возмутилась Таяна, уже даже не беспокоясь о том, что ее возглас могут услышать враги. Она знала, что в схватке боевой маг стоит многих обычных воинов, и вполне могла за себя постоять.

– Потому что…

Договорить ему не удалось. Враг подобрался слишком близко и теперь бросился в атаку.

Таяна беспомощно озиралась по сторонам, не зная, что предпринять. Теперь решение использовать заклинание горячих глаз уже не казалось таким уж удачным… на поляне все смешалось, яркие пятна вились друг вокруг друга, и в этой каше совершенно невозможно было понять, где Денис, а где урги… если это, конечно, были они. Только Тернера было легко отличить от остальных по слепящему глаза свечению. И еще по тому, с какой немыслимой скоростью он передвигался.

Совершенно беспомощная, девушка прижалась спиной к такому, казалось бы, надежному стволу дерева. Она лихорадочно пыталась понять, где в этой свалке находится Денис. Возможно, именно сейчас ему жизненно важна ее помощь. Может быть, его убьют только потому, что она так неразумно распорядилась своим даром. Она до боли, до рези в слезящихся глазах всматривалась в яркий хоровод – и в какой-то момент ей показалось, что в одном из этих пламенных сгустков она узнала Дьена… Наверное, она была права – иначе почему же к этому светящемуся облачку, лишь отдаленно сохранявшему пропорции человеческого тела, со всех сторон приближались другие не менее яркие, но почему-то кажущиеся ей злобными и опасными.

И чувствуя, как все ее существо волной захлестывает страх за Дениса, Таяна выбросила вперед руку, посылая в цель самое простое, но чуть ли не самое действенное из заклинаний – огненный шар. И уже в самый последний момент, когда пламя, вырвавшееся на свободу, начало стекать с ее пальцев, Таяна поняла смысл предупреждения Тернера. И даже попыталась зажмуриться…

Ей это почти удалось.

Денис дрался холодно и спокойно. Может, все, что рассказывала Тэй об ургах, и было правдой, может, толпой они и хороши в бою, но здесь, среди деревьев, где невозможно навалиться сразу со всех сторон, он, прошедший суровую школу космического десанта, мог дать каждому из противников несколько очков вперед. Жаль только, что на ногах мягкие сапоги, а не каменно-жесткие армейские ботинки…

Удар в челюсть, хруст под каблуком – наверняка ург подавился собственными зубами. Мягкое падение в траву, перекат – рядом проносится полоса стали и намертво увязает в дереве. Отлично, нож в шею – мало ли, вдруг эта тварь в кольчуге, Ребром ладони по горлу еще одному противнику – осторожно, не напороться на лезвие. Нож в живот… противный хруст раздираемого металла… так и есть, кольчуга… рана не слишком серьезная. Тогда пальцами в глаза, виднеющиеся из-под косматой гривы.

Сейчас в ход шло все, чему его когда-то учили. Сержант, преподававший в Академии рукопашный бой, всегда без обиняков заявлял, что красивые отточенные приемы хороши только на татами или ринге. В реальной жизни все куда проще – убей или будешь убит. Все для победы – удар в спину, песок в глаза, подвернувшийся под руку плащ на голову и потом кинжалом… в горло, в горло! Плевать, что приемы подлые, годящиеся лишь для жестокой уличной драки. Здесь – та же жестокость.

Он не боялся смерти, хотя и знал, что она скорее всего скоро придет. Нельзя было вечно уворачиваться от клинков – урги явно умели владеть сталью и рано или поздно его достанут. Одна более или менее серьезная рана – и он лишится подвижности, главного сейчас преимущества.

Бластер валялся где-то на земле, ему так и не удалось выстрелить. Сначала он хотел подпустить противников чуть ближе, чтобы луч не угас попусту во влажных древесных стволах… потом на мгновение задумался о том, почему Тернер запретил Таяне пользоваться огненными заклинаниями. А потом – от излишних размышлений, наверное – пропустил удар и выронил оружие. Оставалось рассчитывать теперь только на нож… и, конечно, на знание рукопашного боя.

Неподалеку дрался Тернер. Денис не видел его – да и не мог видеть. Сейчас тьер выглядел размытой тенью, мечущейся меж ургов и оставляющей позади себя только бьющиеся в агонии тела. Человек не смог бы так двигаться никогда – даже под воздействием сколь угодно мощных наркотиков из числа тех, что выдавались когда-то идущим в боевой десант рейнджерам. Там, где Денис отчаянно сражался за свою жизнь, Тернер просто убивал противников одного за другим, словно выполняя довольно нудную, но необходимую работу. Шаг – взмах – свист – падающее тело. Шаг – взмах… Урги, опытные воины, прошедшие немало схваток, рядом с этой пляшущей тенью казались медлительными и неуклюжими, словно древние старики, мучимые всеми известными болезнями, рядом с озорным ребенком. Шаг – взмах – свист…

Жаров вдруг понял, что он здесь лишний. И что его выучка, позволившая справиться уже с пятым противником, просто не нужна – тьер, видимо, без труда сможет перерезать и вдвое большее число врагов, даже не сбив себе дыхание.

Внезапно все вокруг залила яркая вспышка, один из ургов вдруг вспыхнул, прорезав смертельным воплем ночной воздух, и без того наполненный рычанием, криками и звоном оружия, а потом раздался другой вопль – женский.

Денис затравленно оглянулся. Таяна лежала пластом у корней дерева, закрыв лицо руками. К ней уже устремился один из ургов, вооруженный здоровенным топором. Жарову ничего не оставалось, кроме как распроститься со своим единственным оружием. Серебристой рыбкой мелькнул в воздухе клинок, и ург, выронив топор, хрипя, повалился в мох.

Вид заживо сгоравшего бойца заставил ургов на некоторое время оторопеть. Разумеется, они ожиддли встретить всего лишь трех путников, обещавших стать легкой добычей, а наткнулись на двух воинов и волшебницу. Наверное, они все еще считали, что могли бы выиграть схватку, Тэй вышла из строя, лежа пластом на земле и воя от боли в глазах, а Денис остался безоружным и теперь мог полагаться только на руки и ноги… И вряд ли они понимали, что собой представляет третий боец – понимание пришло бы позже к тем, кто сумел бы уцелеть в этой мясорубке.

Но заминка стоила им дорого. Тернер, действуя двумя мечами сразу, своим и отобранным у кого-то из ранее убитых противников, прошелся сквозь уцелевших ургов как стальной смерч. Клинки в руках тьера превратились в вихрь, и все, что попадалось этому вихрю на пути, превращалось в груду безжизненного мяса. Последнего урга он оглушил, ударив по голове плашмя.

Жаров склонился над девушкой. Она тихо скулила, из-под плотно прижатых к глазам ладоней непрекращающимся потоком текли слезы.

– Тэй… Тэй, что с тобой? – тормошил ее Денис, но девушка не отвечала, продолжая стонать.

– Она использовала заклинание горячих глаз, – равнодушно заметил Тернер, протирая лезвие меча куском ткани, срезанным с одеяния одного из убитых. – Это заклинание на некоторое время меняет зрение, все теплое видится в виде ярких пятен, а холодное не видится вообще…

– И что?

– И после этого она воспользовалась огненной магией. Ей не помогли бы даже зажмуренные глаза. Повязка из толстой кожи – может быть… Сейчас у нее сожжены глаза.

Денис почувствовал, как мелко задрожали кончики пальцев и зашевелились волосы на голове.

– Она… ослепла?

– Нет, – пожал плечами тьер. – Вернее, да, но на время. Когда боль успокоится и Таяна придет в себя, она сможет излечить свои глаза. Ожог магический, и магия же его может и снять. Но в ближайшие день-два боль будет терзать ее…

Жарова постепенно начало охватывать тихое бешенство. Прекрасно понимая, что с тьером следует быть предельно осторожным и что с людскими мерками к нему подходить не стоит, он все же не удержался:

– Ты просто бесчувственная тварь…

Некоторое время Тернер молчал, облокотившись на меч и изучающее оглядывая Жарова, как будто видел его впервые в жизни. Затем медленно произнес:

– Это будет ей хорошим уроком. Пользоваться магией нужно с умом.

Смерив хищника неприязненным и даже слегка отдающим ненавистью взглядом, Денис сел рядом с девушкой, положив ее голову к себе на колени. С трудом отлепив сведенные судорогой руки от ее лица, он увидел чудовищно опухшие, воспаленные веки неприятного багрового цвета. Из-под этих похожих на оладьи складок обожженной кожи все еще сочились слезы.

– Терпи, девочка, – шептал он, гладя ее волосы. – Терпи, хорошая моя. Ты поправишься, только потерпи немного.

Ее тело вздрагивало, он видел, как из прокушенной губы сочится по подбородку темная струйка. Пальцы Таяны вцепились в его ладонь, как в якорь, связывающий ее с реальным миром, вцепились так сильно, что местами проткнули кожу.

Тернер некоторое время смотрел на эту парочку, затем, пожав плечами, подошел к одному из ургов – последнему, оглушенному ударом и потому все еще живому. – Поговорю с ним, – коротко бросил он, не оборачиваясь. Рука тьера подхватила отнюдь не маленькое тело урга и без труда закинула его на плечо. Спокойными шагами, будто бы и не было на спине девяностокилограммовой туши, он двинулся в проход меж деревьями. – Далеко собрался? – фыркнул ему вслед Денис. – Поговорю с ним, – не меняя ни слов, ни интонации повторил тьер.

– Здесь нельзя, что ли?

Тернер замер, словно налетев на каменную стену. Затем медленно обернулся. – Можно и здесь. – Теперь в голосе хищника звучала столь неприкрытая издевка, что Денис даже опешил. Он вообще не ожидал от тьера подобного проявления чувств, привыкнув за время пути к его постоянному спокойствию. – Можно, конечно, и здесь… но тогда, боюсь, ваша тонкая натура, Дьен, не выдержит этого испытания, А я не выношу запаха блевотины…

С этими словами он вместе с ношей исчез в темноте.

Тернер появился лишь спустя час. Все это время Денис так и просидел почти неподвижно, непрерывно поглаживая голову дрожащей Таяны. Поток слез почти прекратился, но боль, видимо, была чудовищной. От каждого его прикосновения девушка вздрагивала, и ему казалось, что даже самые легкие касания причиняют ей дополнительные муки. Но стоило ему остановиться, как слабый ее стон, в котором смешивались страдание и просьба, заставлял ладонь снова опускаться на шелковистые волосы.

Хищник был один. Он молча подошел к почти погасшему костру, швырнул в огонь несколько ургских топоров – их рукояти обещали стать неплохими дровами, к тому же желания заниматься заготовкой топлива у тьера не наблюдалось и в более спокойное время. Топорища тут же с готовностью вспыхнули.

– Урги не так давно разгромили крепость, – ровным голосом сообщил он, как будто бы информировал о погоде на позавчера. Затем для чего-то добавил: – Имперскую.

Денис только пожал плечами, осторожно, чтобы не побеспокоить Таяну. Говорить не хотелось. Хотелось только закрыть глаза и расслабиться. Во всем теле чувствовалась усталость. И то сказать – за последние недели ему ни разу не пришлось столь много драться. Поединок с ньорком не в счет – там все завершилось относительно быстро, и по большому счету стычка ничем серьезным ему не угрожала. Однако Тернер, многие десятки, а то и сотни лет лишенный возможности общения, после недолгой паузы продолжил:

– Крепость пала, но мирных горожан успели вывести. Эти, – короткий кивок в сторону мертвых тел, – были посланы, чтобы перебить женщин. В этом нет чести. Урги идут на Империю большими силами, ими командует новый вождь. Этот вождь знает повадки людей и умеет их побеждать.

– Вот как? – хмыкнул Денис. – Я смотрю, тебе попался разговорчивый собеседник.

Даже в полутьме было видно, как сверкнули глаза тьера. В голосе его сквозила откровенная насмешка.

– Бывают ситуации, мой чрезвычайно юный друг, когда с готовностью начинает петь песни даже камень.

Размышлять о том, какими способами Тернер вынудил пленного урга «петь песню», Денису сразу расхотелось. Как и уточнять, где и в каком состоянии пленник находится сейчас. Что-то подсказывало Жарову, что ответ ему очень не понравится.

В свою бытность десантником Денис имел знакомство с приказами типа «пленных не брать». Обычно такой приказ отдавался, когда штурмовики отправлялись выбивать из укрепленной базы очередную банду пиратов, возомнивших, что могут безнаказанно грабить корабли на оживленных трассах. Поначалу эти указания повергали его в шок, но после того как им довелось обследовать один побывавший в руках пиратов пассажирский лайнер, к подобным приказам Денис стал относиться весьма терпимо.

Но исполнение этого приказа всегда осуществлялось просто – пуля, бластерный разряд… ни боли, ни пыток. Тем более что пираты прекрасно понимали позицию командования Флота и сдаваться в плен не спешили. Да и способы получения информации имелись куда как безболезненные… и надежные.

Хотя, конечно, тьер живет по своим законам – законам этого мира. Их надо принимать такими, какие они есть.

– Еще он рассказал немало интересного про эту их статую… Алмазную Твердь, они действительно так ее называют. Это главный идол племени, воплощение, так сказать, их бога – Вечного. Он ожил несколько месяцев назад после тысячелетней спячки. Ург сказал, что магия Алмазной Тверди открыла ургам дорогу в Стальные пещеры странных существ, которых они называют людораками. Он тоже побывал там. Говорит, что обитатели Стальных пещер похожи на людей, только слабее… но среди них попадаются и настоящие людораки, из старых легенд. У них непробиваемый панцирь, горящий глаз посреди головы, и они умеют посылать огонь из рук, как маги или шаманы.

Денис только усмехнулся. Что ж, человека в боевом скафандре десантника и впрямь можно принять за мифическое существо. Да и встроенный в шлем фонарь вполне сойдет за горящий во тьме глаз, а уж бластеры и вовсе должны показаться этим мастерам топора проявлением чистой магии. Только вот Гордону скафандр не помог… и его ребятам, видимо, тоже.

– Эти Стальные пещеры принадлежат моему миру, – сообщил он, хотя тьер прекрасно понимал это и без объяснений. – Что ж, значит, мы на верном пути. Найти этого идола, уничтожить… вопрос только в том, как это сделать.

– Там видно будет. – Тернер повернулся к Денису спиной и уставился на огонь. Затем встал, подошел к Жарову и протянул ему руку. На раскрытой ладони лежал темный комок, влажный и на вид липкий. Денис присмотрелся – это была какая-то зелень, листья или трава, но раздавленная почти до состояния однородной массы – похоже, руки тьера не уступали силой иному прессу. – Положи ей на глаза и оберни тканью. Боль уйдет.

Словно стесняясь собственного поступка, он вывалил липкий комок в протянутую ладонь и, повернувшись, быстрым шагом направился в лес, бросив через плечо чуть раздраженным тоном:

– И тебе надо отдохнуть. Завтра у нас будет долгий путь.

Утром выяснилось, что путь будет еще более долгим, чем предполагалось. Неизвестно, чем провинились перед ургами бессловесные твари, но теперь двое из трех скакунов лежали неподвижно, уставившись в небо навсегда остекленевшими глазами, и лишь один, принадлежавший Тернеру и привязанный в стороне, по какой-то прихоти судьбы уцелел.

Боль в глазах Таяны и в самом деле почти прошла, но девушка все еще пребывала в состоянии шока, с трудом выговаривала слова, а в седле сидела так, как будто бы готова была в любую секунду свалиться на землю.

При свете дня учиненное хищником побоище выглядело страшно, и Денис даже порадовался, что на глазах у волшебницы повязка и она не может увидеть этого месива изрубленных в куски тел. Впрочем, догадаться о том, чего не могли увидеть глаза, было не так уж сложно – над поляной витал крепкий, вызывающий рвотные спазмы дух крови и смерти. Денис ни в коем случае не стал бы задерживаться здесь дольше, чем это было бы необходимо, но он надеялся покормить девушку – силы ей еще понадобятся, Зря надеялся… она так и не смогла заставить себя проглотить хоть ложку разогретой Денисом каши. Хотя и у него, немало на своем веку повидавшего, окружающая обстановка начисто отбила аппетит.

Шли быстро – Тернер впереди, за ним Денис, ведущий скакуна в поводу. На всякий случай волшебницу примотали к седлу веревкой – может быть, и не слишком достойный способ путешествовать, но так по крайней мере можно было быть уверенным, что измученная девушка не рухнет под ноги скакуну, потеряв сознание от слабости.

Теперь им пришлось сделать крюк, чтобы добраться до ближайшего городка. Там путники провели три дня – три драгоценных дня, каждый из которых увеличивал угрозу описанной Оракулом катастрофы. Но выхода не было, девушку нужно было привести в норму, а для этого требовались прежде всего удобная постель, нормальное питание и отвары лекарственных трав, успокаивающие воспаленный дух. Отварами их снабдила местная бабка-травница, долго охавшая и причитавшая над несчастной девушкой. Но дело свое она знала, и уже к вечеру второго дня Таяна смогла заняться собой сама.

Как ни странно, тьер, будучи невосприимчивым к магии, знал о ней немало. По мнению самой Таяны – ничуть не меньше, чем любой из ее наставников в Академии. Он долго объяснял девушке суть заклинания, которое должно было вернуть ей зрение… процедура оказалась неожиданно сложной, потребовала множество странных и зачастую довольно неприятных на вид и запах ингредиентов. Часть из них в буквальном смысле слова валялась под ногами – чего стоил один только свиной навоз… А все недостающее нашлось у травницы, за серебряную монету раскрывшей перед Тернером свои короба с припасами. Заодно бабка выторговала себе и еще кое-что – поприсутствовать, ибо как она заявила, «когда ж ищо, сынки, смогу поглядеть, как всамделишные волшебницы дело делають…»


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю