Текст книги "1-я русская бригада СС «Дружина»"

Автор книги: Дмитрий Жуков

Соавторы: Иван Ковтун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

СД и советские военнопленные

Если СС не сразу смогло добиться всесторонней «опеки» над эмигрантами, то шанс распространить свой контроль на потенциально лояльных советских военнопленных Гейдрих не упустил.

Здесь нелишне коснуться вопроса об отношении советского руководства к пленным красноармейцам. Еще в предвоенное время пропагандистские органы настойчиво внушали бойцам и командирам РККА, что понятия «плен» не существует. На политзанятиях солдатам говорили: «Плен – это измена Родине. Нет более гнусного и мошеннического деяния…» [43]43
  Цит. по: Гофман И.Сталинская война на уничтожение: планирование, осуществление, документы. М., 2006. С. 111.


[Закрыть]Как отмечает историк П.М. Полян, «плен рассматривался как тяжкое воинское преступление, наравне с прямым переходом или перелетом на сторону врага, считавшееся разновидностью измены Родине и каравшееся, соответственно, высшей мерой наказания – расстрелом с конфискацией имущества» [44]44
  Полян П.М.Жертвы двух диктатур: Жизнь, труд, унижения и смерть советских военнопленных и остарбайтеров на чужбине и на родине. М., 2002. С. 74.


[Закрыть].

Тактические ходы, предпринятые правительством СССР с началом германского вторжения, вроде бы свидетельствовали о попытке Сталина обеспечить военнопленным своей армии защиту и привилегии, предусмотренные Гаагскими конвенциями о законах и обычаях войны. Но фактически подобные заявления были всего лишь пропагандистским демаршем, рассчитанным на позитивную реакцию западных держав.

В одном из лагерей для советских военнопленных. 1941 г.

На деле же судьба пленных мало волновала Сталина и его подручных, одним из подтверждений чему служит приказ Ставки Верховного главнокомандования № 270 об ответственности военнослужащих за сдачу в плен и оставление врагу оружия (от 16 августа 1941 г.). В соответствии с этим приказом, все командиры и политработники, сдавшиеся в плен, рассматривались как дезертиры, при поимке их надлежало расстреливать на месте перед строем. Их семьи подлежали аресту, а семьи попавших в плен солдат лишались государственной поддержки [45]45
  Война 1941–1945. Факты и документы. М., 2004. С. 360–362.


[Закрыть].

Советская военная пропаганда с первых дней войны начала формировать негативное отношение ко всем красноармейцам, оказавшимся в плену, невзирая на обстоятельства их пленения. Как отмечает историк А. Шнеер, 6 сентября 1941 г. центральная военная газета «Красная звезда» обратилась к теме плена. Передовая статья подытоживалась такими словами: «Сдача в плен немецко-фашистским мерзавцам – позор перед народом, перед своими товарищами, своими женами, детьми, преступление перед родиной» [46]46
  Шнеер А.Плен. Советские военнопленные в Германии, 1941–1945. М.; Иерусалим, 2005. С. 110.


[Закрыть].

Вполне объяснимо поэтому, что известная часть военнослужащих Красной армии, попавших в плен в 1941–1942 гг., предпочла поступить на службу к немцам…

Согласно директивам к плану «Барбаросса» от 13 марта 1941 г., ведомство Гиммлера на оккупированных территориях Советского Союза получало особые компетенции: «Для подготовки политического управления в районе боевых действий сухопутных войск рейхсфюрер СС получает специальное задание, которое вытекает из идеи борьбы двух диаметрально противоположных политических систем. В рамках этого задания рейхсфюрер действует самостоятельно и на свою ответственность…» [47]47
  См.: Инструкция об особых областях к директиве № 21 / Преступные цели – преступные средства. Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941–1944 гг.). М., 1968. С. 24.


[Закрыть]

Известно, что под «специальным заданием» подразумевалось главным образом уничтожение определенных групп населения, в первую очередь – евреев. Наряду с этим на представителей эсэсовских айнзатцгрупп и зондеркоманд возлагалась работа среди советских военнопленных. 17 июля 1941 г. Гейдрих подписал оперативный приказ № 8, адресованный командам полиции безопасности и СД «Об отношении к советским военнопленным».

Несмотря на то что основной объем документа посвящен механизму экзекуций над некоторыми политически враждебными категориями советских военнопленных, глава РСХА также требует от своих подчиненных выделять среди русских, находящихся в лагерях, лиц, «заслуживающих доверия… которых поэтому можно будет использовать в операциях по восстановлению оккупированных областей». Здесь же говорится, что «заслуживающих доверия лиц следует вначале привлечь к работе по фильтрации и к исполнению других заданий руководства лагеря… Если они оказываются подходящими для операций по восстановлению в оккупированных областях, то следует отказывать ходатайству об их возвращении на родину только в том случае, если они представляют интерес для контрразведывательной службы».В приложении 2 к этому приказу специально оговаривается, что необходимо находить среди пленных элементы, заслуживающие доверия, «невзирая далее на то, что речь идет о коммунистах» [48]48
  См.: Оперативный приказ № 8 начальника РСХА командам полиции безопасности и СД об отношении к советским военнопленным / Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Т. 2. Кн. 1. Начало. 22 июня – 31 августа 1941 года. М., 2000. С. 618–624.


[Закрыть].

27 августа и 12 сентября 1941 г. Гейдрих подписал дополнительные директивы, касающиеся основных направлений деятельности команд полиции безопасности и СД в лагерях для военнопленных. В частности, во втором из указанных документов еще раз подчеркивалось, что «задачей оперативных команд полиции безопасности и СД является выявление не только подозрительных элементов, а также и тех надежных элементов вообще, которые могут пригодиться для восстановительной работы в Восточных областях… Я предписываю, чтобы в еженедельных отчетах обращали внимание на пункт "4" (число выявленных лиц, не внушающих подозрения). О военнопленных, не внушающих подозрения, которые перед этим занимали в советско-русском хозяйстве руководящие посты, следует особо указывать на отрасль их работы и последнее место службы» [49]49
  См.: Зегер Л.«Гестапо-Мюллер». Карьера кабинетного преступника. Р-н-Д, М., 1997. С. 246; Дополнения к директивам начальника полиции безопасности и СД для команд, направленных в стационарные и пересыльные лагеря / Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Т. 2. Кн. 2. Начало. 22 июня – 31 августа 1941 года. М., 2000. С. 511–512.


[Закрыть].

Параллельно с указанными директивами были даны особые указания эсэсовским пропагандистам. В одном из циркуляров, разработанных сотрудниками СД из VII управления РСХА и касающихся употребления слов «русский» и «красноармеец» (Rotarmist), ведомственным специалистам «психологической войны» предписывалось «говорить не о России и русских»,а называть военнослужащих РККА «советскими солдатами и красноармейцами» [50]50
  Орлов Ю.Я.Крах немецко-фашистской пропаганды в период войны против СССР. М., 1985. С. 94; Жуков Д.А., Ковтун И.И.Русские эсэсовцы в бою. М., 2009. С. 54.


[Закрыть].

Р. Гейдрих проводит оперативное совещание с руководящим составом РСХА. Прага, май 1942 г.

Первоначально отбор «заслуживающих доверия» военнопленных представители полиции безопасности и СД проводили в шталагах (стационарных лагерях для рядового и сержантского состава; Stammannschaftslager – Stalag) и офлагах (офицерских лагерях; Offizierlager – Oflag), сформированных на территории рейха и Генерал-губернаторства (бывш. Польша). К концу лета 1941 г. таковых насчитывалось 14 (7 шталагов и 7 офлагов для советских военнопленных). В лагеря для военнопленных на оккупированной территории СССР доступ оперативных команд СД был поначалу запрещен. Однако 7 октября 1941 г. этот запрет был снят. 5 мая 1942 г. Верховное командование вермахта (ОКВ) издало распоряжение о проведении проверок лишь в тех лагерях, которые находились восточнее старой германской границы, а 31 июля оперативные команды СД были выведены из лагерей, расположенных в Германии [51]51
  Холокост на территории СССР: Энциклопедия. М., 2009. С. 149–150.


[Закрыть].

Отобранные представителями СД «заслуживающие доверия лица» размещались отдельно от основной массы военнопленных, а также задействовались в пропагандистской работе и использовались в качестве осведомителей.

Бывшие советские специалисты, изъявившие желание сотрудничать с немцами, направлялись в так называемый «Институт Ванзее», созданный под эгидой СД еще в середине 1930-х гг. в Бреслау. С началом войны институт был передислоцирован в пригородный район Берлина и подчинен VI управлению РСХА и переориентирован на исследование вопросов, связанных с СССР: его сотрудники изучали положение в Красной армии, сельском хозяйстве, промышленности и других областях жизни Советского Союза. Работу этого подразделения, переименованного в декабре 1941 г. в Восточный институт рейхсфюрера СС, курировал Г. Грейфе.

Шелленберг пишет: «Должность начальника института занимал один грузин, бывший профессором в свое время и в Германии, и в России, а штат был укомплектован библиофилами, ученными и преподавателями русского языка, привлеченными отовсюду. Им разрешалось совершать поездки по оккупированной территории России, чтобы не терять связи с русским народом и собирать материал из первоисточников» [52]52
  Шелленберг В.Указ. соч. С. 266–267.


[Закрыть].

Кроме того, известная часть отобранных советских военнопленных предназначалась для вооруженной борьбы с СССР. Некоторые из них впоследствии влились в состав Первой русской национальной бригады СС «Дружина» и других коллаборационистских формирований, созданных представителями СД.

Сотрудник СД проводит опрос местной жительницы. Белоруссия. 1941 г.

План Хайнца Грейфе. Структура «Цеппелина»

К концу 1941 г., в условиях, когда планы молниеносной войны были фактически сорваны, военно-политическое руководство Германии потребовало от соответствующих ведомств резкого наращивания усилий в разведывательно-диверсионной и идеологической войне с Советским государством. РСХА ответило на эти требования обстоятельным «Планом действий по политическому разложению в Советском Союзе», подготовленным уже неоднократно упомянутым X. Грейфе.

Настало время более подробно представить читателю этого человека.

Хайнц Грейфе родился 15 июля 1908 г. в Лейпциге [53]53
  С.Г. Чуев в своей работе «Спецслужбы Третьего рейха» (Книга II. С. 370) приводит биографическую справку на Грейфе, в которой указывается, что последний якобы был «уроженцем Москвы», а до войны – сотрудником «"Русского лектората" в Лейпциге, подчиненного отделу прессы РСХА». Даты рождения и смерти Грейфе (1906–1943) не соответствуют действительности. Вызывает вопросы и русифицированное имя Грейфе – «Георгий Эрнестович», которое фигурирует и в работе К.А. Залесского (Охранные отряды нацизма… С. 299). В действительности речь идет о двух разных людях. Оберштурмбаннфюрер СС Георг Грейфе действительно служил в «Цеппелине», занимая должность заместителя начальника главной команды «Руссланд-Норд». Наиболее полная биография X. Грейфе изложена М. Вильдтом. См.: Wildt M.Op. cit. S. 104–137, 152–163 (детство и студенческие годы), 659–662 (довоенная служба в гестапо и СД), 671–673, 675–679 (служба в центральном аппарате РСХА и реферате Z).


[Закрыть]. Его отец Пауль Грейфе был книготорговцем и в самом начале Первой мировой войны погиб в бою на Западном фронте во Фландрии, оставив на попечение своей вдовы троих детей. В 1915 г. маленький Хайни начал посещать реальную гимназию, а в 1928 г. – окончил среднюю школу с блестящими результатами. Благодаря этому Хайнц стал стипендиатом Немецкого национального академического фонда, что дало ему возможность поступить на юридический факультет Лейпцигского университета. 31 августа 1929 г. Грейфе встретился со своей будущей женой и ровно через три года сочетался с нею законным браком.

Схема центрального аппарата реферата СД «Цеппелин»

Будучи студентом, Хайнц живо интересовался общественно-политическими проблемами. Он был активным членом в националистическом обществе народнического толка, носившем претенциозное название «Черная рука». К слову, целый ряд тогдашних соратников Грейфе впоследствии стали его коллегами по РСХА. При этом «Черная рука» была своеобразным конкурентом набиравшего силу Национал-социалистического студенческого союза. Не удивительно, что много позже – в 1938 г. и 1943 г. – недоброжелатели Грейфе не упустили возможность «донести до сведения» руководства СС о том, что тот в период своей студенческой юности был «противником национал-социализма», «фелькиш-теоретиком» и даже «пацифистом».

Помимо прочего, Грейфе состоял в студенческом подразделении «Стального шлема». Поскольку эта организация после прихода Гитлера к власти была включена в Штурмовые отряды НСДАП, Грейфе также автоматически стал «нацистом», хотя вплоть до этого момента не скрывал, что считает коричневорубашечников «плебеями» (формально в нацистскую партию он вступил лишь в 1937 г.).

Как известно, примерно такое же отношение к подчиненным начальника штаба CA Эрнста Рема культивировал и рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, грезящий о создании элитарного «ордена нордических мужей». Поэтому вполне логично, что когда благодаря протекции одного из родственников для Грейфе открылась перспектива получить должность в Службе безопасности СС, он не упустил эту возможность. 21 декабря 1933 г. Хайнц вступил в СС, получив билет № 107 213, и уже в 1934 г. откровенно заявлял, что принадлежит СД «душой и телом» ( «mit Leib und Seele»). В обязанности Грейфе в тот момент входил мониторинг общественных настроений в Саксонии.

В августе 1934 г. Грейфе сдал государственный экзамен на чин асессора, а в конце 1935 г. был переведен в гестапо на должность начальника отделения тайной государственной полиции в Киле. За отличные показатели он был поощрен лично Р. Гейдрихом, и в октябре 1937 г. – повышен в должности до начальника отделения гестапо и СД в Тильзите (ныне – г. Советск Калининградской области. – Прим. авт.).

Грейфе удалось наладить тесные контакты с представителями литовской разведки, а после присоединения Литвы к СССР – с антикоммунистическим подпольем, и создать разветвленную агентурную сеть [54]54
  Литовский исследователь П. Станкерас отмечает, что Грейфе сотрудничал с Департаментом безопасности Литвы в деле раскрытия преступной деятельности международных групп аферистов и контрабандистов. См.: Станкерас П.Литовские полицейские батальоны. 1941–1945 гг. М., 2009. С. 22. В этой же работе приведены некоторые подробности работы Грейфе с литовскими националистами.


[Закрыть]. Несмотря на это, непосредственный руководителе Грейфе – инспектор полиции безопасности и СД в Кенигсберге бригадефюрер СС Якоб Шпорренберг, давая письменную характеристику своему подчиненному, высказал сомнения в отношении его «безусловной верности идеям национал-социализма», хотя и признал его «неоспоримые профессиональные заслуги».

Как известно, многие коллеги Грейфе по РСХА характеризовались примерно в аналогичных выражениях. Испытанным «лекарством» от недостатка лояльности было назначение «оппозиционеров из СС» в состав печально известных оперативных групп СС, «прославившихся» беспощадным уничтожением еврейского населения. Поэтому и Грейфе после начала Второй мировой войны был назначен командиром 1-й айнзатцкоманды V айнзатцгруппы, действовавшей на территории Польши. 16 июня 1940 г. он интернировал бежавшего из Литвы бывшего президента А. Смятону.

После этой «проверки на лояльность», а также с учетом богатого опыта и блестящего образования – Грейфе свободно владел русским языком, говорил по-английски и по-французски, изучил литовский язык, – он был переведен в центральный аппарат РСХА и 1 апреля 1941 г. был назначен начальником группы VI С, которая, как уже говорилось, курировала работу закордонной разведки в СССР.

Здесь мы вернемся к разработанному Грейфе плану, который предусматривал создание специального разведывательно-диверсионного органа под условным наименованием «Предприятие Цеппелин». Это подразделение было призвано в короткие сроки ( «действие операции должно быть достигнуто уже к следующему наступлению») подготовить завербованных агентов из числа советских военнопленных для поддержки антисталинских оппозиционных групп, организации пропаганды, разведки, саботажа и создания повстанческих групп. Разумеется, меры по разложению тыла отступающей Красной армии предпринимались и до этого. Однако теперь масштаб этих мероприятий требовалось максимально увеличить.

Грейфе отмечал: «Нельзя ограничиться десятками групп для разложенческой деятельности, они для советского колосса являются только булавочными уколами. Нужно забрасывать тысячи. Это необходимо еще и потому, что даже при самом тщательном обучении и отборе агентуры следует считаться с тем, что большой процент ее ненадежен, часть ее является сознательно предательским элементом, часть отсеется как неспособная» [55]55
  См.: Из плана мероприятий Главного управления имперской безопасности Германии (РСХА) по созданию специального разведывательно-диверсионного органа под условным наименованием «Унтернемен Цеппелин-21» для политического разложения населения тыловых районов Советского Союза / Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб. Т. IV. М., 2008. С. 327–356. Надо отметить, что авторы комментариев – В.П. Ямпольский и Ф.П. Богодист – допустили ряд существенных ошибок, начиная от датировки документа и заканчивая крайне вольными трактовками ряда положений плана. Комментарии пестрят и огромным количеством фактических ошибок, ссылками на ненадежные источники, вроде «Застольных разговоров Гитлера» Г. Пикера.


[Закрыть].

План предусматривал создание групп по следующим различным направлениям:

1. Группы связи – для перехвата и передачи политических сообщений из СССР;

2. Группы пропаганды – для проведения пропаганды путем распространения националистических, социальных и религиозных лозунгов;

3. Повстанческие группы – для проведения восстаний в тех районах, где имеются для этого условия;

4. Диверсионные группы – для проведения диверсий и террористических актов.

Агентуру предлагалось подбирать главным образом среди военнопленных, однако допускалась возможность использования гражданских лиц из оккупированных районов, а также «активных и надежных лиц» из числа эмигрантов. Агентура разделялась по четырем группам: русские, кавказцы, тюркские народности и казаки.

Далее предлагалось привлечь для проведения «разложенческой работы» айнзатцгруппы и айнзатцкоманды, которые должны были «перестроить свою работу в соответствии с новыми задачами… отыскать подходящих людей из пересыльных лагерей военнопленных и из числа местного населения».Представителям айнзатцкоманд в лагерях вменялось в обязанность уделять особое внимание в том числе русским антибольшевикам ( «бывшие руководящие круги России, а также русские, настроенные антибольшевистски по причинам религиозным и другим»)и коммунистической оппозиции ( «члены коммунистической партии, комиссары, красные офицеры и т. д., несогласные со сталинской политикой, и оппозиционные группы – троцкисты, ленинисты, приверженцы буржуазии и т. д.»). Как мы видим, эта часть документа соответствует вышеуказанным директивам Гейдриха (вероятно, подготовленным также X. Грейфе).

Особое внимание Грейфе уделил «реальным предпосылкам» операции: «Забрасываемым агентам должна быть внушена мысль о том, что они выполняют правильное, необходимое для них самих дело. Для этого требуется не только материальное обеспечение, но и обещание положительного разрешения национального, социального и религиозного вопросов».Особо подчеркивалось, что «эта пропаганда не должна в очень сильной степени расходиться с действительностью на оккупированной территории. От этого зависит успех операции».

В качестве «национальных лозунгов» для русских предлагалось обещать последним «национальную свободу под немецкой защитой», «охрану старой русской культуры»и «невозвращение царя и крупных помещиков».В социальном плане «необходимо явно выраженное положительное отношение к введению в будущем единоличного хозяйства, особенно в деревне».В качестве религиозной программы требовалось обещание «свободы вероисповедания любой религии»и «защиты религиозных обрядов».

Кроме того, отмечалось, что «впредь нельзя говорить о Востоке как о „колонии“ Германии или Европы» [56]56
  См.: Из плана мероприятий Главного управления имперской безопасности Германии (РСХА) по созданию специального разведывательно-диверсионного органа под условным наименованием «Унтернемен Цеппелин-21» для политического разложения населения тыловых районов Советского Союза / Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб. Т. IV. М., 2008. С. 327–356.


[Закрыть].

План Грейфе был одобрен А. Гитлером 10 января 1942 г., а в марте были утверждены организация и штаты «Цеппелина» [57]57
  Mildt М. Op. cit.S. 672.


[Закрыть]. Подразделение получило статус специального реферата VI C/Z управленческой группы С VI управления РСХА (разведка в зоне влияния СССР, на Ближнем и Дальнем Востоке) и разместилось в берлинском районе Грюневальд, а затем было переведено в Ванзее. «Цеппелин» возглавил сам X. Грейфе.

С июля 1942 г. начальником реферата стал штандартенфюрер СС Рудольф Обсгер-Редер [58]58
  Рудольф Обсгер-Редер (1912–1992) окончил Лейпцигский университет, где изучал социологию и историю. Доктор философии. В 1929 г. вступил в гитлерюгенд, в 1931 г. – в НСДАП. С 1935 г. сотрудник СД. Во время Польской кампании в сентябре 1939 г. был прикомандирован к айнзатцкоманде 16. С октября 1939 г. – в РСХА. С марта по июнь 1940 г. возглавлял группу IIА (организационные и правовые вопросы). С июня 1940 г. – и.о. инспектора полиции безопасности и СД в Данциге. С 1941 г. переведен в штаб руководства операцией «Цеппелин». С июля 1942 по февраль 1943 г. – руководитель реферата VI C/Z («Цеппелин»). В апреле – мае 1944 г. командир айнзатцкоманды в Венгрии. После окончания войны несколько лет жил в Мюнхене, затем работал советником индонезийского диктатора Сухарто. Умер в Мюнхене. См.: Hochmeister L.Der Gegnerforscher. Die Karriere des SS-Führers Franz Alfred Six. München, 1998. S. 109.


[Закрыть], а в марте 1943 г. его сменил штандартенфюрер СС Вальтер Куррек [59]59
  Вальтер Куррек родился в 1911 г. в Зальцбурге. В ноябре 1932 г. вступил в СД. Служил в СД Мюнхена, в Главном управлении СС в Берлине. В 1939 г. переведен в VI управление РСХА. В марте 1943 г. возглавил реферат Z. После окончания войны привлечен американцами к сотрудничеству. Служил в организации Гелена, затем в Федеральной разведывательной службе (BND). См.: Залесский К.А.Охранные отряды нацизма… С. 317–318.


[Закрыть]. Что касается Хайнца Грейфе, то до своей смерти в автокатастрофе (25 января 1944 г.) он занимал должность начальника школы руководящего состава полиции безопасности в Берлине [60]60
  В работе «Спецслужбы Третьего рейха» (Книга II. С. 176–177) приводится не совсем точная информация: «Первоначальным руководителем органа был штандартенфюрер СС Куррек, после него штандартенфюрер СС Редер. В конце 1942 г. „Цеппелин“ объединился с рефератом 6Ц и его возглавил оберштурмбаннфюрер СС доктор Хайнц Грейфе. В январе 1943 г., после гибели Грейфе в автокатастрофе, „Цеппелин“ возглавил штандартенфюрер СС доктор Хенгельгаупт, в начале 1945 г. – оберштурмбаннфюрер Рапп».Аналогичные ошибочные данные приводятся в книге «Смерш»: исторические очерки и архивные документы. Изд. 2-е. М., 2005. С. 131.


[Закрыть].

Схема дислокации разведоргана «Цеппелина», подготовленная сотрудниками СМЕРШ. 1943 г.

Руководящий штаб организации состоял из аппарата начальника и из трех отделов: Z1 (подбор и обеспечение агентуры), Z2 (подготовка агентуры и направление ее на задание), Z3 (работа с действующей агентурой, обработка материалов).

В составе первого отдела находились офицеры СС, ответственные за вербовку агентов из числа военнопленных (подотдел Z1А). За организацию специальных лагерей для отобранных лиц отвечал подотдел Z1B. За вопросы транспортировки агентуры в сборные и подготовительные лагеря, а позже – к пунктам перехода линии фронта, подбора проводников и старших перевозочных средств отвечал подотдел Z1C. Различные вопросы обеспечения агентуры (создание хорошей обстановки, выдача новой одежды, обеспечение бельем, мылом, бритвенными принадлежностями, прививки, питание, техническое оснащение засылаемых групп и их вооружение) входили в круг обязанностей подотдела Z1D. Поскольку «посещение лагерей ораторами-пропагандистами, экскурсии групп военнопленных в города и деревни с целью показа преимуществ жизни в Германии в противоположность русской обстановке требуют наличия большого транспортного парка», организовывался подотдел Z1E, ответственный за транспортные средства.

Второй отдел подразделялся на подотделы Z2A (русские), Z2B (казаки), Z2C (кавказцы) и Z2D (среднеазиаты). Общая подготовка этих контингентов включала в себя политическое образование (критика большевизма, антисемитизм, вопрос истории народностей), а также лекции по вопросам культуры, экономики и религии. Специальная подготовка состояла в изучении того задания, которое подлежало выполнению (политическая разведка, террор, пропаганда). Особой задачей отдела был подбор и обучение преподавателей для указанных контингентов.

Структура третьего отдела была аналогична второму. Задачей подразделения была обработка получаемых материалов, а также учет операций по разложению и специальных террористических заданий. С этой целью создавалась картотека агентуры и предметная картотека.

Первоначальные штаты руководящего штаба «Цеппелина» включали 19 офицеров СС, 26 унтерфюреров СС (сержантов) и вспомогательных служащих (специалистов), 5 управляющих-чиновников, 25 машинисток, 4 посыльных, 16 переводчиков и 10 шоферов [61]61
  Из плана мероприятий Главного управления имперской безопасности Германии… С. 337.


[Закрыть].

В марте – апреле 1942 г. сотрудники РСХА, ответственные за проведение операции «Цеппелин», приступили к развертыванию сил и средств. Так, в соответствии с планом X. Грейфе, были созданы особые команды «Цеппелина» при четырех айнзатцгруппах (А, В, С, D) полиции безопасности и СД, с начала войны выполнявших «специальные задачи» в военной зоне оккупации. Особые команды были насыщены русскими офицерами и специалистами из числа эмигрантов, связанными с эсэсовской разведкой еще с довоенной поры. К примеру, соответствующее подразделение при айнзатцгруппе А (действовала на территории Прибалтики, Белорусской ССР, Ленинградской и Калининской областей РСФСР) некоторое время возглавлял оберштурмфюрер СС Аркадий Николаевич Кочубей – потомок первого министра внутренних дел Российской империи [62]62
  Ямпольский В.П., Богодист В.Ф.Организация и деятельность «Цеппелина» / Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб… С. 339.


[Закрыть]. Главными обязанностями особых команд был отбор агентуры в лагерях для советских военнопленных, а также непосредственная заброска подготовленной агентуры в тыловые районы СССР.

Вальтер Шелленберг пишет: «Основной задачей… была массовая выброска групп русских военнопленных на парашютах в глубокий тыл Советского Союза. Они находились на одинаковом положении с немецкими солдатами и носили форму вермахта, получали прекрасное питание и были хорошо расквартированы. Для них организовывались демонстрации пропагандистских фильмов и поездки по Германии… После окончания подготовки их направляли на Восточный фронт…» [63]63
  Шелленберг В.Указ. соч. С. 251.


[Закрыть]

После поражения в Сталинграде была проведена реорганизация «Цеппелина», выразившаяся, в частности, в создании на базе четырех особых команд двух главных команд: «Россия-Центр» и «Россия-Юг» (сформированы в марте 1943 г.). После поражения вермахта на Курской дуге первое подразделение сосредоточило основные усилия на подрывной работе в северных регионах СССР, поэтому с августа 1943 г. оно было переименовано в Главную команду СС «Россия-Север» [64]64
  «Смерш»: исторические очерки и архивные документы. Изд. 2-е. М., 2005. С. 132.


[Закрыть].

Остается добавить, что «Цеппелин» располагал широкой сетью специальных лагерей и школ, в которых проводились фильтрация и подготовка агентуры. Нередко эти подразделения «Цеппелина» формировались при концентрационных лагерях. В их числе следует назвать приемно-распределительный лагерь в Зоннеберге под Эрфуртом (также известен как «Военный лагерь РОА»; создан весной 1943 г., в конце 1944 г. переведен в г. Попель Протектората Богемия и Моравия, где были собраны все школы и курсы «Цеппелина»), особый сборный лагерь Бухенвальд (также известный как «Приемный лагерь В», или «лагерь военнопленных в г. Веймар»; действовал до декабря 1942 г., после чего был объединен с приемно-распределительным лагерем в Зоннеберге), особый предварительный лагерь Заксенхаузен (действовал до марта 1943 г., после чего личный состав был переведен в Зоннеберг), особый предварительный лагерь Аушвиц (здесь концентрировались кавказцы, лагерь был расформирован в конце апреля 1943 г.), особый предварительный лагерь в Легионово под Варшавой (в апреле 1943 г. переведен в Бреслау), разведывательно-диверсионная школа в Евпатории (расформирована в конце сентября 1942 г., личный состав переведена распоряжение особой команды при айнзатцгруппе D), разведывательно-диверсионная группа в г. Осипенко в Крыму (осенью 1943 г. переведена в Зоннеберг), штрафной лагерь в Крейцбурге в Верхней Силезии (в январе 1945 г. переведен в Лигниц), особый лагерь «Л» (именовавшийся «институтом русских инженеров»; личный состав занимался сбором и анализом информации об экономике СССР).

Схема «Истребительного соединения войск СС», подготовленная сотрудниками СМЕРШ

Особый интерес представляет разведывательно-диверсионная школа, созданная в марте 1942 г. в бывшем имении графа Замойского Яблонь около Люблина. Подразделение было ориентировано на работу исключительно с русским контингентом. Здесь готовились диверсанты, радисты и разведчики. Начальниками школы были гауптштурмфюреры СС Калсен, Краус и Лютер. Одновременно в Яблони находилось до 200 курсантов. Слушатели изучали ведение разведки в советском тылу, подрывное дело, радиодело, специальное оружие. Срок обучения составлял от 3 до 6 месяцев. Личный состав привлекался к уничтожению местного еврейского населения. Летом 1942 г. все русские школы были сосредоточены около Бреслау и школа Яблонь также передислоцировалась в г. Волау. С декабря 1942 г. в школе была начата подготовка русских детей-беспризорников для выполнения разведывательно-диверсионных заданий. В марте 1943 г. школа переехала в м. Глубокое (Беларусь), в мае – в м. Печки (под Псковом). После наступления советских войск подразделение передислоцировалось в г. Ассари (Латвия), а в сентябре 1944 г. было эвакуировано в Германию, где вместе с главной командой «Цеппелин» разместилось в городе Кольберг. В ноябре личный состав переехал в городок Попель [65]65
  Чуев С.Г.Спецслужбы… С. 192–206.


[Закрыть].