Текст книги "РННА. Враг в советской форме"

Автор книги: Дмитрий Жуков

Соавторы: Иван Ковтун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

При вступлении на службу в абверкоманду-203 Сахарову был присвоен псевдоним «Левин».

Два члена группы, Виктор Адольфович Ресслер и Игорь Леонидович Юнг, являлись членами Национально-трудового союза нового поколения (НТСНП, или НТС) – наиболее активной организации авторитарного толка, поставлявшей эмигрантские кадры для вооруженной, идеологической и разведывательно-диверсионной борьбы с советской властью. Известно, что НТС еще в довоенные годы охотно шел на сотрудничество с разведывательными службами Японии и Польши, а с началом Второй мировой войны – Германии [92]92
  Первые попытки НТСНП наладить контакты с германским Генеральным штабом относятся к весне 1938 г., когда в Берлин для консультаций прибыл секретарь Исполнительного бюро Союза М. А. Георгиевский. Подробнее о связях НТС и германской разведкой см.: Грибков И. В., Жуков Д. А., Ковтун И. И.Особый штаб «Россия»… С. 78–104.


[Закрыть]. Историк А. Окороков пишет, что « сразу после нападения Германии на СССР руководство НТСНП приняло решение о переброске своих кадров в Россию для ведения пропагандистской работы. Для этого многие члены Союза поступили на службу к немцам – в военные, пропагандистские, гражданские, полицейские и другие структуры германской армии, спецслужбы и гражданские учреждения, работавшие как в Германии, так и на оккупированных территориях СССР» [93]93
  Окороков А. В.Знаки русской эмиграции (1920–1990). Б/м, 2005. С. 49.


[Закрыть].

Интересно, что Виктор Ресслер эмигрировал из Советского Союза в Германию буквально накануне войны как этнический немец. Он получил германское подданство и работал в Берлине токарем и механиком. Игорь Юнг со своими родителями перебрался в Германию после революции 1917 г. В НТСНП он вступил в 1938 г. [94]94
  Ресслер родился в 1906 г. в Феодосии. Юнг родился в 1914 г. в Ташкенте. См.: Александров К. М.Офицерский корпус… С. 148, 919.


[Закрыть].

Пожалуй, самым колоритным членом группы Иванова был молодой священник Русской православной церкви за рубежом (РПЦЗ) Гермоген (Кивачук), направленный на Восток с благословления правящего архиерея Берлинской и Германской епархии РПЦЗ, архиепископа Серафима (Ляде), у которого он был секретарем. Следует заметить, что немецкие власти по неизвестным причинам препятствовали въезду на оккупированные советские территории священников РПЦЗ и не поощряли ведения ими миссионерской работы среди бывших советских граждан (при том, что возрождение религиозной жизни, открытие храмов, трансляция богослужений по радио и т. д. осуществлялись повсеместно и были существенными козырями в руках оккупантов). В этом смысле, появление в России отца Гермогена является случаем почти исключительным [95]95
  Обозный К. П.История Псковской православной миссии. 1941–1944 гг. М., 2008. С. 366–367.


[Закрыть].

Л. Самутину довелось близко познакомиться с отцом Гермогеном. Он неоднократно беседовал с ним и в своих воспоминаниях представил такой его портрет: « Происходя из Ровно, из западных украинцев, этот священник с капитанскими погонами на плечах и трехцветной бело-сине-красной кокардой на фуражке тем не менее по своим убеждениям, взглядам и образованию был совершенно русским, националистически, т. е. антисоветски настроенным человеком… Он был единственным по-европейски широко образованным человеком в этой компании. Он окончил богословский факультет Варшавского университета и, как лучший выпускник этого факультета, был отправлен еще на два года учиться на теологический факультет Кембриджского университета в Англию. Кроме русского, украинского и польского языков, каждый из которых был ему, по сути, родным, он совершенно свободно владел немецким и английским языками и вполне прилично – французским. Образованность его в гуманитарных областях – литературе, истории и, конечно, теологии – была блестящей». Самутин добавляет, что Гермоген со своей «рыжеватой бородкой и усами» был удивительно похож «на последнего нашего царя – Николая II». Интересно, что Гермоген носил при себе оружие – пистолет «Вальтер» [96]96
  Самутин Л. А.Указ. соч. С. 119–120. Гермоген (Кивачук) до Второй мировой войны был священником Польской православной церкви, после завоевания Польши германской армией переехал в Рейх и в 1940 г. был принят в клир РПЦЗ. Служил помощником настоятеля Воскресенского кафедрального собора в Берлине, одновременно – секретарь архиепископа (с 1942 г. – митрополита) Серафима. См.: Нивьер А. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе. 1920–1995. Биографический справочник. М. – Париж, 2007. С. 151.


[Закрыть].

Забегая несколько вперед, отметим, что чуть позже, уже в Белоруссии, к Иванову присоединились еще несколько российских эмигрантов, прибывших на Восточный фронт из Франции. Среди них надо назвать в первую очередь графа Григория Павловича Ламсдорфа-Галагана, графа Сергея Сергеевича фон дер Палена, Владимира Станиславовича Соболевского и графа Александра Александровича Воронцова-Дашкова.

Г. П. Ламсдорф родился в 1913 г. в Санкт-Петербурге в семье статского советника, члена Сената, помощника управляющего Земского отдела Министерства внутренних дел, Павла Константиновича Ламсдорфа-Галагана. В 1920 г. вместе с семьей он эвакуировался в Галлиполи, затем последовал переезд в Югославию. В 1928 г. Ламсдорфы обосновались во Франции. Здесь Григорий получил инженерное образование и начал пробовать себя на литературном поприще [97]97
  Российское зарубежье во Франции. 1919–2000. Биографический словарь. В трех томах. Том второй / под общей редакцией Мнухина Л., Авриль М., Лосской В. М., 2010. С. 23.


[Закрыть]. Занимая активную антибольшевистскую позицию, Ламсдорф, как и Сахаров, не преминул воспользоваться возможностью принять участие в гражданской войне в Испании. Летом 1936 г. он добрался до Сарагосы и вступил в испанский иностранный легион, в составе которого и воевал до победы националистов в 1939 г., после чего вернулся во Францию. За нелегальный переход границы французские власти на месяц посадили Ламсдорфа в тюрьму. Лишь после этого он смог приехать в Париж. Когда началась Вторая мировая война, Ламсдорфа призвали в 323-й артиллерийский полк французской армии. В боевых действиях против немцев из-за повального бегства французов ему поучаствовать фактически так и не удалось, за исключением небольшого эпизода на Марне, когда Ламсдорф со своими подчиненными отбил у немецких десантников захваченную батарею. За это он был награжден Военным крестом ( Croix de Guerre avec Etole de Bronze– «военный крест с бронзовой звездой») [98]98
  Jurado C. C.Against Stalin and Stalinism, Count Grigori von Lamsdorf / «Axis Europa» (New York). 1998. № 14. Р. 10.


[Закрыть]. Очевидно, этот факт послужил основой для абсурдного мифа, согласно которому, Ламсдорф якобы был участником французского Сопротивления [99]99
  Этот миф приводится, в частности, в указанной выше биографической справке о Ламсдорфе в трехтомнике «Российское зарубежье во Франции».


[Закрыть].

Друг Ламсдорфа, граф С. С. фон дер Пален родился в 1915 г. в Курляндии. В 1918 г. Палены эмигрировали во Францию и обосновались в Ницце [100]100
  Грезин И.Алфавитный список русских захоронений на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Париж, 1995. С. 286; Российское зарубежье во Франции… Том второй… С. 389.


[Закрыть]. В. С. Соболевский родился в 1897 г. в Харькове, окончил Сумской кадетский корпус и Тверское кавалерийское училище. Владимир Станиславович дослужился до ротмистра, участвовал в Первой мировой и Гражданской войнах (в ходе последней служил в Дроздовском полку Добровольческой армии), а после победы большевиков эмигрировал во Францию. Что касается графа А. А. Воронцова-Дашкова, то он был единственным среди офицеров РННА, кто родился уже в изгнании (в 1922 г. в Висбадене, Германия). В 1920-е гг. его семья переехала во Францию. Известно, что до войны Александр был участником скаутской русской эмигрантской «Национальной организации Витязей» [101]101
  Российское зарубежье во Франции… Том третий. М., 2008. С. 150, 314.


[Закрыть].

Добавим здесь также, что публицист В. Каравашкин в своем памфлете «Кто предавал Россию» в числе эмигрантов, участвовавших в создании РННА, называет князя Владимира Андреевича Оболенского. Однако, принимая во внимание общий уровень работы [102]102
  Так, Каравашкин перманентно ошибается в датах, именах и фактах: он именует С. С. Палена – Паниным, А. А. Воронцова-Дашкова путает с его отцом – флигель-адъютантом А. И. Воронцовым-Дашковым (который умер в 1938 г. и никак не мог служить в РННА), присваивает Кромиади инициалы «И.К.» и т. д. См.: Каравашкин В. В.Кто предавал Россию. М., 2008. С. 424.


[Закрыть], а также учитывая весьма почтенный возраст Оболенского (родился в 1869 г.), изложенная версия нам представляется сомнительной.

Г. Ламсдорф в форме Иностранного легиона во время Гражданской войны в Испании

В одном из своих последних интервью Г. П. Ламсдорф вспоминал, что, когда началась война Германии с СССР, он « понял что должен ехать в Россию. Но русских эмигрантов немцы туда на пушечный выстрел не подпускали. Однако мы рискнули с Сережей Паленом, человеком очень близких мне взглядов… У Сережи повсюду были связи. Мы остановились в Берлине в отеле „Эксельсиор“ и пришли к генералу Бискупскому. После долгих разговоров он послал нас в Россию переводчиками. Сережа знал шесть языков, а я четыре. Это было в 1941 г., до знаменитой холодной зимы. Мы попали в Вязьму. Там командовал генерал Шенкендорф, который считал, что приходится Палену каким-то дальним родственником. Сережа называл его „дядей“ и при этом очень хохотал. Пален при нем и остался. А меня послали в шестую танковую дивизию переводчиком, где я научился неплохо писать по-немецки… Наша танковая дивизия стояла в тылу. Я был там полтора месяца. Пален прислал письмо, чтобы меня вернули в Вязьму. А в этот момент началось формирование Русской национальной армии в Орше» [103]103
  Вронская Д.Похождения графа Ламсдорфа / «Совершенно секретно» (Москва). 2002. № 12. С. 15.


[Закрыть].

А вот как Ламсдорф описал эти события в своем интервью на «Радио Свобода»: « Мы вдвоем поехали, Сережка Пален и я, переводчиками… Одели в какую-то дикую форму с повязкой белой, на которой было написано по-немецки: „Переводчик с офицерским чином“. Я носил на форме французский крест, который я получил против немцев… От Бискупского… мы попали в Вязьму к генералу Шенкендорфу. Палена он оставил при себе, а меня послали в 6-ю танковую дивизию официальным переводчиком в штаб дивизии. Там я столкнулся с людьми, которых переводить было очень трудно, потому что один, например, рассказывал: „Нас сбросили на молодняк без парашютов, бреющим полетом“. Ну как это переведешь? Немцы же не поверят такому делу, и никто не способен поверить. А было такое дело, сбрасывали на молодняк… Начался дикий мороз, все замерзло… Я вернулся в Вязьму, к Палену, потому что нечего было делать. И тогда Шенкендорф нам сказал, что в Орше, в Белоруссии, организуется Русская народная национальная армия» [104]104
  Интервью Г. П. Ламсдорфа на «Радио Свобода» (эфир 8 января 2004 г., ведущий – М. Соколов).


[Закрыть].

Однако возвратимся в март 1942 г., в Берлин. Перед отъездом на Родину к группе Иванова от абвера прикомандировали обер-лейтенанта Вильгельма Бурхардта-Мюллера. Куратором от отдела ОКХ «Иностранные армии Востока» стал зондерфюрер Роберт Наук, который был включен в штат абверкоманды-203 [105]105
  В абвергруппе-203 служил с января по март 1943 г. (параллельно – с мая по сентябрь 1942 г. работал в Смоленской школе диверсантов), после чего стал начальником группы 1 G абверкоманды-106. Структура и деятельность органов германской разведки… С. 155. Советский публицист А. Казицкий пишет: « „Зондерфербанд Граукопф“ – „Особая часть Седая голова“… находилась… в ведении Гелена(возглавил отдел „Иностранные армии Востока“ в апреле 1942 г. – Примеч. авт.) и его ближайшего помощника Эриха(Так в тексте. – Примеч. авт.) Наука, а на фронте подчинялась начальнику разведывательно-диверсионной абверкоманды-2Б подполковнику Геттинг-Зеебургу». См.: Казицкий А.Солдаты Дзержинского / Чекисты рассказывают. Книга 4-я. М., 1979. С. 254.


[Закрыть].

Командующий охранными войсками группы армий «Центр» генерал от инфантерии М. фон Шенкендорф

По прибытию в Смоленск группа Иванова поступила в распоряжение В. Геттинг-Зеебурга, после чего начались предварительные приготовления, в частности – формирование штаба Русской национальной народной армии и набор первых двадцати добровольцев из числа советских военнопленных в Смоленском пересыльном лагере № 126. В штаб РННА вошли сам С. Н. Иванов (в качестве «особого руководителя»), И. К. Сахаров, ставший помощником Иванова, и К. Г. Кромиади, назначенный комендантом, заведующим кадрами, ответственным за боевую подготовку и хозяйственную часть [106]106
  Кромиади К. Г.За землю, за волю… С. 69.


[Закрыть].

После этого группа эмигрантов и добровольцев в сопровождении взвода связи с абверкомандой-203 под командованием обер-лейтенанта В. Бурхардта-Мюллера отбыла в Белоруссию, к назначенному месту постоянной дислокации – поселок городского типа Осинторф.

Сразу же заметим, что название «Русская национальная народная армия» носило пропагандистский характер и использовалось, в частности, в листовках, адресованных советской стороне. В то же время в документах абвера, относящихся к периоду марта – мая 1942 г., формирование именуется «Подразделением абвера-203» (Abwehr Abteilung 203), «Русским батальоном специального назначения» (Russische Bataillon z.b.V.) и «Особым соединением „Седая голова“» (Sonderverband «Graukopf») [107]107
  Между Россией и Сталиным: Российская эмиграция и Вторая мировая война. М., 2004. С. 223–224; Чуев С. Г.Спецслужбы Третьего рейха. Кн. I. СПб., 2003. С. 120–121; Окороков А. В.Антисоветские воинские формирования… С. 77; Литвин А. М.К вопросу о создании и деятельности Русской национальной народной армии… С. 354.


[Закрыть].

Глава третья. Организация и структура РННА

Пункт постоянной дислокации

Поселок Осинторф (бывшая деревня Остров) расположен в 35 км севернее Орши и в 6 км от станции Осиновка на железнодорожной ветке Орша – Смоленск. С 27 сентября 1938 г. этот населенный пункт административно входил в Оршанский (сегодня – Дубровенский) район Витебской области Белорусской ССР.

Перед войной Осинторф представлял собой крупное предприятие по разработке торфа, где в середине 1930-х гг. началось активное освоение ресурсов. Трудовая сила, в том числе сезонные рабочие, прибывала сюда практически со всей территории республики. В Осинторфе было построено 11 поселков барачного типа, рассчитанных на 10 тысяч человек. Насколько известно, в дальнейшем предприятие планировалось развернуть в еще более мощный центр по добыче торфа [108]108
  Информация любезно предоставлена жителем Осинторфа (поселок № 2) Владимиром Матвеевичем Вакуновым. См. также: Захаров В. В., Колунтаев С.А. Указ. соч. С. 66; Окороков А. В.Антисоветские воинские формирования… С. 77.


[Закрыть].

С началом войны, согласно директиве Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) «Партийным и советским организациям прифронтовых областей» от 29 июня 1941 г., осинторфское советское начальство предприняло меры по уничтожению имущества, которое было невозможно вывезти в тыл. Были взорваны торфонасосные краны, уничтожена гидросистема, разрушены подъездные пути, сброшены под откос локомотивы и вагонетки. Чуть позже, перед самым приходом оккупантов, были подожжены торфяники. Одновременно советские и партийные работники под руководством директора Осинторфа Г. Г. Амельченко создали в лесу базу и ушли в партизанский отряд [109]109
  Шмуглевский С. П.Юность, обожженная войной. Из истории Осинторфского антифашистского подполья и блокадных боев Ушачско-Лепельской партизанской зоны (1941–1944). Молодечно, 2005. С. 10, 14; Лобанок В.Е. До последней капли крови / Герои подполья. О подпольной борьбе советских патриотов в тылу немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Вып. 1. М., 1970. С. 115


[Закрыть]. Первые немецкие подразделения, проехавшие через поселок на восток, ограничились банальным грабежом продовольствия. Руководитель местного комсомольского подполья, Станислав Петрович Шмуглевский вспоминал о первой встрече с оккупантами: « Они никого не убивали, не вешали, не насиловали… Они никого не арестовали, никого не избили, но это не успокаивало» [110]110
  Шмуглевский С. П.Юность, обожженная войной… С. 14.


[Закрыть].

Памятная доска, посвященная руководителю оситорфского подполья С. Шмуглевскому

В августе 1941 г. в Осинторфе появились военная комендатура (она разместилась в здании управления предприятия), армейский гарнизон, органы гражданской администрации и многочисленное подразделение вспомогательной полиции. Новые власти приняли решение восстановить работу торфозавода и электростанции и отремонтировать сеть узкоколейных железнодорожных путей и складов готового топлива. Бургомистром поселка был назначен бывший начальник электроцеха Иван Трублин, а начальником полиции – бывший председатель профсоюзного комитета торфозавода Скварчевский [111]111
  Одной из первых акций осинторфского подполья стала попытка уничтожения местных коллаборационистов. 29 августа С. Шмуглевский, П. Климович и М. Теленченко, вооружившись ручным пулеметом, открыли огонь по бургомистру и его помощникам. Однако убить удалось только писаря Пикаря. Скварчевский был ранен, а бургомистр отделался испугом. См.: Лобанок В.Е. До последней капли крови… С. 116.


[Закрыть].

К началу 1942 г. жители Осинторфа в поисках более сытной жизни начали уходить в близлежащие деревни. Женщинам и детям власти не препятствовали покидать свои бараки. Мужчины же и подростки были взяты на учет в комендатуре и без специального пропуска населенный пункт покидать не имели права. Все трудоспособное население, начиная с четырнадцатилетнего возраста, записалось в бригады соответственно своим специальностям и навыкам.

Уже осенью 1941 г. из Германии были доставлены новые торфонасосные краны и электромоторы. Однако местным подпольщикам удалось успешно провести диверсию и уничтожить оборудование. Через несколько дней немцы приказали местным жителям возвести вокруг 4-го и 5-го поселков ограду из колючей проволоки и построить наблюдательные вышки. Здесь разместился лагерь для советских военнопленных [112]112
  Шмуглевский С. П.Юность, обожженная войной… С. 34.


[Закрыть].

Русские коллаборационисты прибыли в Осинторф из Смоленска в начале марта 1942 г. Но прежде чем сюда приехала основная часть группы С. Н. Иванова, в поселок несколькими днями ранее вступила колонна штабных машин в сопровождении подразделения мотоциклистов (вероятно, это было подразделение обер-лейтенанта В. Бурхардта-Мюллера). Среди германских военнослужащих были замечены двое русских, свободно говоривших по-немецки. На них была форма офицеров РККА, только вместо петлиц были погоны, а вместо пятиконечных звезд на головных уборах – бело-сине-красные кокарды [113]113
  Информация любезно предоставлена жителем Осинторфа В. М. Вакуновым.


[Закрыть]. Оккупантами была проведена акция по принудительному переселению жителей 7-го поселка. В течение дня все помещения (в основном бараки, и немногочисленные дома) были освобождены от гражданских лиц [114]114
  Шмуглевский С. П.Рядовые подполья. Минск, 1971. С. 56–57.


[Закрыть].

Одно из типовых зданий в центральном поселке Осинторфа. В годы войны – казармы РННА. Фото И. Сирикова

К. Г. Кромиади описывает появление эмигрантов в Осинторфе так: « К моменту нашего прибытия… занят был только один центральный поселок… Познакомившись на месте с квартирными ресурсами, мы решили здание управления отвести под штаб и склады, больницу – под лазарет, а поселки – под казармы» [115]115
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»… С. 69–70.


[Закрыть]. Известно, что в центральном поселке (находился в 300 м от 7-го поселка) располагались военные и гражданские оккупационные структуры. Здесь немцы и выделили помещения под штаб и склады для русской группы. В 7-м поселке после выселения местных жителей стал дислоцироваться гарнизон, получивший наименование «Москва».

Вербовка советских военнопленных

Перед штабом РННА сразу возник вопрос о привлечении в свои ряды как можно большего количества бывших солдат и офицеров РККА. Кромиади почему-то объясняет дальнейший рост русской группы (развертывание взвода в роту, а роты – в батальон) тем, что потребовались люди, чтобы провести ремонт в ужасно запущенных бараках и домах, выделенных под казармы [116]116
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»… С. 69–70.


[Закрыть]. Проблема размещения личного состава, конечно, имела место быть, но преувеличивать ее значение не следует, поскольку в 7-й поселок завербованных пленных доставляли далеко не только для ремонта жилых строений.

Психологические мотивы, толкавшие солдат и командиров Красной армии на вступление в РННА, по большей части представляются объяснимыми. Зима 1941–1942 гг. была крайне тяжелой. К февралю 1942 г., по подсчетам К. Штрайта, в немецком плену умерли от болезней и голода или просто были убиты – 2 млн красноармейцев [117]117
  Streit Chr.Die Behandlung der sowjetischen Kriegsgefangenen und völkerrechtliche Probleme des Krieges gegen die Sowjetunion / Der deutsche Uberfall auf die Sowjetunion. «Unternehmen Barbarossa» 1941. Frankfurt-am-Main, 2011. S. 160.


[Закрыть]. В зоне ответственности группы армий «Центр» до второй половины весны 1942 г. смертность пленных оставалась самой высокой [118]118
  Штрайт К.«Они нам не товарищи…»: вермахт и советские военнопленные в 1941–1945 гг. М., 2009. С. 139–140.


[Закрыть].

Советские военнопленные

Командование группы армий «Центр» предоставило офицерам РННА возможность посещать несколько лагерей для военнопленных, откуда они имели право набирать личный состав. Из разных источников, в частности, из документов советских органов госбезопасности, можно узнать, в каких лагерях производился набор.

Так, в докладной записке особого отдела НКВД Северо-Западного фронта от 6 января 1943 г. сообщалось об отборе немецкой разведкой военнопленных в Оршанском и Витебском лагерях. Несколько ниже отмечалось, что военнопленные, пройдя подготовку, переправлялись в район Вязьмы для уничтожения «действующих отрядов Белова»(генерал-лейтенанта Павла Алексеевича Белова, чье кавалерийское объединение зимой – летом 1942 г. действовало в оккупированных районах Смоленской области) [119]119
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 51.


[Закрыть].

В докладной записке начальника особого отдела НКВД Калининского фронта Н. Г. Ханникова о борьбе с агентурой противника в 1942 г. (от 20 января 1943 г.) говорилось о бывших красноармейцах, направленных абвером за линию фронта. Пленных отбирали в Вязьме, Смоленске, Рославле, Борисове, Орше, Витебске. Для осуществления диверсий привлекались кадры РНА (под этой аббревиатурой, обозначавшей «Русскую национальную армию», в документах НКВД в 1942–1943 гг. подразумевались именно участники осинторфского эксперимента) [120]120
  Органы государственной безопасности СССР… Т. 4. Кн. 1. С. 81–82.


[Закрыть].

Рассказывает о наборе «изменников» и С. П. Шмуглевский. Кадры для бригады, вспоминает он, подбирались « в Оршанском, Могилевском, Витебском и Смоленском лагерях военнопленных. Пленных доводили до полного изнурения голодом и каторжными работами, а потом, как возможность спасения от смерти, предлагали вступить в „РОА“(так в тексте; на самом деле, в указанный период РННА не имела к Русской освободительной армии генерал-лейтенанта А. А. Власова никакого отношения. – Примеч. авт.)» [121]121
  Шмуглевский С. П.Рядовые подполья… С. 57.


[Закрыть].

Один из командиров РННА, майор Иван Матвеевич Грачев после войны вспоминал: « Я попал в немецкий плен… и был доставлен в лагерь для военнопленных в Орше. К тому времени под руководством старых эмигрантов – Кромиади, Сахарова и Иванова – начала формироваться Осинторфская бригада. Под началом Сахарова оказался один бывший слушатель советской военной академии. Именно он и убедил меня присоединиться к бригаде» [122]122
  HPSSS. Case 219… P. 1.


[Закрыть](заметим, что, по неполным данным в Оршанском лагере погибли около 10 тыс. советских военнопленных [123]123
  Агеева Е. С.Геноцид с первых дней / Выстояли и победили: свидетельствуют архивы. Витебск, 2005. С. 17.


[Закрыть]).

Офицер РННА И. Грачев. Впервые опубликовано: Александров К. М. Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А. А. Власова. М., 2009. С. 359

В документах часто фигурирует Смоленский лагерь. В данном случае имеется в виду уже упоминавшийся пересыльный лагерь № 126, созданный на окраине города, рядом с Краснинским шоссе (размещался на территории бывшего военного склада № 105). Сотрудники абверкоманды-203, в том числе офицеры РННА, периодически посещали его, вербовали в нем агентуру [124]124
  Справка о массовом истреблении немецко-фашистскими захватчиками пленных бойцов и командиров Красной армии, а также гражданского населения в Смоленском концлагере № 126 / Все судьбы в единую слиты… С. 104; Иоффе Э. Г.Указ. соч. С. 114.


[Закрыть]. Аналогичные мероприятия проводились в Могилеве (дулаг № 185), Орше (дулаг № 230), Витебске (шталаг № 313), Вязьме (дулаг № 231), Рославле (дулаги № 127, № 130, № 155) и в других местах концентрации военнопленных [125]125
  Gerlach Сhr. Kalkulierte Morde. Die deutsche Wehrmachts und Vernichtungspolitik in Weißrußland 1941 bis 1944. Hamburg, 1999. S. 793, 795, 804, 806, 810, 822, 853, 856; Arnold K. J.Die Wehrmacht und die Besatzungspolitik in den besetzten Gebieten der Sowjetunion. Kriegführung und Radikalisierung im «Unternehmen Barbarossa» / Zeitgeschichtliche Forschungen 23. Berlin, 2005. S. 397, 400, 403–405.


[Закрыть].

Кромиади так описывает процедуру приема: « Прием людей из лагерей для РННА производился на добровольных началах. Формальная сторона этого приема была простой: приемщик, кто бы он ни был, обращался к коменданту лагеря военнопленных с упомянутым выше удостоверением, выданным Иванову в штабе фельдмаршала фон Клюге. Комендант выстраивал пленных, и приемщик обращался к ним с соответствующей речью. На изъявлявших желание поступить в РННА составлялся список, и людей тут же выводили из лагеря» [126]126
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»… С. 71–72.


[Закрыть].

Речь вербовщика, отмечает Кромиади, производила впечатление: желающих вступить в русское формирование было много, но брали не всех. Автор упоминает об особом «подходе» приемщиков, связанном с « моральными требованиями». Проявлением этих требований стал, например, прием людей, получивших обморожения рук и ног и взятых в Осинторф в немалом количестве [127]127
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»…


[Закрыть]. Данное сообщение Кромиади нуждается в дополнительном подтверждении, ведь пленные с тяжелыми заболеваниями непригодны к несению строевой службы. Скорее всего, прием в ряды РННА «полуинвалидов» носил исключительный характер.

Бывший офицер РННА Петр Васильевич Каштанов после войны вспоминал, что лично он при вербовке задавал пленным вопрос: « За что вы собираетесь бороться? За концентрационные лагеря и колхозы?»Каштанов указывает, что « обычно этого было достаточно» [128]128
  HPSSS. Case 220… P. 11.


[Закрыть].

Свидетельство о вербовке пленных оставил и Ламсдорф. По его словам, из лагерей офицеры РННА « забирали кого угодно… Приказ был командира участка фронта, был приказ его отдавать нам пленных, которых мы выбирали. Но шли все, потому что или голодной смертью умереть в лагере, или идти к нам. Шли к нам, конечно, потому, что оставаться в лагере никому не хотелось. А были и такие, которые оставались в лагере» [129]129
  См. интервью Г. П. Ламсдорфа на «Радио Свобода» (8.01.2004).


[Закрыть].

О вербовке в РННА говорят и участники партизанского движения, к примеру, партийные работники Витебской области Я. А. Жилянин, И. Б. Позняков и В. И. Лузгин: « По лагерям рыскали вербовщики – отъявленные предатели, присланные Берлином недобитые белогвардейцы, – которые призывали пленных, оказавшихся в тяжелом положении, добровольно вступать в „Русскую национальную народную армию“.

– Если вы не пойдете добровольцами в „РННА“, то умрете с голоду и от непосильной работы в лагерях, – с откровенным цинизмом говорили вербовщики» [130]130
  Жилянин Я. А., Позняков И. Б., Лузгин.Без линии фронта. Минск, 1979. С. 316.


[Закрыть].

В воспоминаниях начальника Белорусского штаба партизанского движения (БШПД) Петра Захаровича Калинина указывается: « Вербовка проводилась таким образом. В лагерь приезжала группа гестаповцев(речь идет о сотрудниках абвера, тайной полевой полиции и СД. – Примеч. авт.) в сопровождении организаторов „РНА“ и нескольких агентов, подготовленных в гестаповской школе под Берлином. Военнопленных выстраивали и отбирали из них тех, кто по здоровью был еще пригоден к службе. Затем им объявляли: создается „русская национальная армия“, и каждый имеет возможность „добровольно“ вступить в нее, чтобы сражаться за „свободную Россию“» [131]131
  Калинин П. З.Партизанская республика. М., 1964. С. 178–179.


[Закрыть].

В качестве причин, побудивших советских военнослужащих пойти в РННА, партизаны и подпольщики чаще всего называют четыре. Во-первых, многие хотели выйти из лагеря и при первом же удобном случае перейти к партизанам, во-вторых – не умереть с голоду (« Все равно, мол, подохнем, а там хоть пожрем вволю»), в-третьих – отсидеться (« Пока суд да дело, а там, глядишь, и война кончится»), и, в-четвертых – исходя из идеологических побуждений [132]132
  Жилянин Я. А., Позняков И. Б., Лузгин В. И.Указ. соч. С. 316; Калинин П. З.Указ. соч. С. 179.


[Закрыть].

Начальник Белорусского штаба партизанского движения П. Калинин

Касаясь ситуации, связанной с вербовкой в РННА, Калинин заостряет внимание на том, что представители абвера спустя некоторое время отказались от приема в ряды коллаборационистов летчиков и танкистов [133]133
  Калинин П. З.Указ. соч. С. 179.


[Закрыть]. Возможно, это объясняется тем, что белоэмигранты воспринимали бойцов и командиров, служивших в танковых войсках и военно-воздушных силах СССР, как заведомо нелояльных кандидатов. Историк С. Г. Чуев в этой связи отмечает: « После записи шел отбор пригодных, который, в основном, сводился к беседе и последующему отсеву негодных кандидатов – ими считались летчики и танкисты. Эмигранты считали, что эти рода войск комплектуются исключительно надежными комсомольцами и коммунистами» [134]134
  Чуев С. Г.Проклятые солдаты. М., 2004. С. 55.


[Закрыть]. По прибытию в Осинторф, бывшие танкисты и авиаторы могли оказывать на остальной контингент разлагающее влияние. В целях недопущения подобных тенденций штаб РННА ужесточил правила приема, отдав приказ об отсеивании данной категории военнопленных еще на первом этапе вербовки. Впрочем, в дальнейшем произошел некоторый отход от указанной практики.

Приезжая в пересыльные лагеря и сборно-пересыльные пункты тылового района группы армий «Центр», вербовщики из числа немецких и русских сотрудников германской разведки в первую очередь искали убежденных противников советской власти, обращая особое внимание на жертв и непосредственных очевидцев сталинских репрессий. Историк А. Окороков отмечает: « Первостепенное внимание уделялось… привлечению добровольцев, прежде всего тех, кто так или иначе пострадал от действий советских властей в период коллективизации и сталинских чисток, кто был озлоблен репрессиями по отношению к себе и к своим близким и искал случая, чтобы отомстить… Из их числа готовили младших командиров для формировавшихся частей, а признанных особо надежными направляли в распоряжение спецслужб… для подготовки к разведывательно-диверсионным акциям в советском тылу» [135]135
  Окороков А. В.Антисоветские воинские формирования… С. 41.


[Закрыть].

Помимо этого, использовались специальные приемы (пленных могли истязать, не кормить, шантажировать, дезинформировать и т. д.), с помощью которых пленных ставили перед выбором: либо – смерть, либо – служба Германии. Это сыграло свою роль, но несколько ослабило качество личного состава, позволив проникнуть в ряды РННА военнопленным, сумевшим скрыть свое членство в компартии (а в некоторых случаях – даже службу в НКВД!). Впрочем, как показала практика, многие бывшие большевики без особых мук совести поменяли свои политические убеждения и со временем стали убежденными противниками советской власти.

Осинторф. Подразделение РННА перед казармой. На переднем плане (слева направо): И. Сахаров, В. Геттинг-Зеебург, С. Иванов

Отправление команд в Осинторф проводила группа немецких солдат, прикомандированных к штабу РННА. Отобранные кандидаты размещались в вагонах, после чего эшелон трогался в путь, следуя до станции Осиновка. Здесь из бывших военнопленных формировали колонну, которая пешим порядком следовала до поселка (дорога до Осинторфа составляла около 6 км).

В мемуарах Кромиади мы находим весьма туманные рассуждения: « К людям, вышедшим из лагеря, нужно было отнестись, как к больным; сплошь и рядом происходили поступки, за которые виновный не в состоянии был отвечать» [136]136
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»… С. 72.


[Закрыть]. За этими словами, вероятней всего, скрываются эпизоды убийств, краж и тому подобных преступлений, процветавших в среде доведенных до изнеможения и отчаяния советских военнопленных. Л. А. Самутин, который сам прошел через лагерь, свидетельствует, что осенью 1941 г. в местах концентрации пленных « образовались шайки лагерных бандитов, пытавшихся выжить ценой жизни своих товарищей. В нормальных условиях существования эти люди никогда не стали бы бандитами, но в том нечеловеческом состоянии, в которое их привел немецкий плен, они ими стали» [137]137
  Самутин Л. А.Указ. соч. С. 74.


[Закрыть].

Отобранные кандидаты далеко не всегда успешно достигали Осинторфа. С развитием подпольно-партизанского движения на захваченной территории Витебской области пешие команды вновь набранных коллаборационистов все чаще подвергались нападениям «народных мстителей», которые, как правило, их уничтожали. Так, в докладной записке комиссаров партизанских отрядов бригады «Дядя Кости» И. С. Шурмана и Л. И. Селицкого (от 30 июля 1942 г.) отмечается: « 10 июля 1941 г. уничтожена Кудеевская волостная управа, убит бургомистр и 8 полицейских, убит обер-лейтенант полевой комендатуры и еще 1 офицер, производившие в окрестных деревнях Орши мобилизацию молодежи в полицию и в „национальную русскую армию“» [138]138
  Цит. по: Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 – июль 1944). Документы и материалы в 3 тт. Т. 1. Минск, 1967. С. 218.


[Закрыть].

Прибывавшие в Осинторф команды обычно проходили несколько стандартных, но необходимых процедур. Военнопленных кормили, стригли наголо, пропускали через дезинфекционную камеру и баню. Затем каждому выдавалось новое обмундирование и определялось место для отдыха. В течение первой недели вчерашних заключенных старались не беспокоить, откармливали и следили за их здоровьем. На седьмой день с ними проводили подробное собеседование, которое повторялось еще через две недели интенсивного восстановления [139]139
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»… С. 73; Кожин С. В.Как погиб Константин Заслонов / «Военно-исторический архив» (Москва), 2002. № 12 (36). С. 43.


[Закрыть].

И. М. Грачев после войны вспоминал: « В бригаде в Осинторфе служили бывшие советские военнопленные. Мы могли посещать немецкие лагеря и вербовать там солдат. Добровольцев было значительно больше, чем требовалось. Когда новое пополнение прибывало, мы предоставляли этим солдатам 3–4 недели отдыха, так как они были не в состоянии начинать нести службу немедленно. В течение этого времени они хорошо питались и обмундировывались» [140]140
  HPSSS… Case 219… P. 4.


[Закрыть].

Сегодня сложно установить, какие вопросы задавали бывшим военнопленным во время собеседований и какие решения принимал штаб РННА, ознакомившись с результатами опросов. Правда, Кромиади пишет о том, что « в любое время любой офицер или солдат мог заявить о своем желании вернуться в лагерь». Но, разумеется, случаев добровольного возвращения за колючую проволоку он припомнить не смог [141]141
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»… С. 73.


[Закрыть].

Данные периодических опросов коллаборационистов в дальнейшем анализировались представителями германских спецслужб, на основании чего составлялись характеристики и прогнозы в отношении возможного дальнейшего поведения конкретных военнослужащих. Насколько известно, большая часть рядового и офицерского состава осинторфской бригады в течение определенного времени не вызывала у немцев беспокойства и считалась надежной.

Занимаясь формированием подразделений, руководство РННА изучало персональные данные тех, кому оно собиралось доверить командование личным составом. На штабные и командные должности, в основном, назначались бывшие советские кадровые командиры (реже – командиры запаса). Многие из них в прошлом воевали в составе 33-й армии, 4-го воздушно-десантного и 1-го гвардейского кавалерийского корпусов.

К. Кромиади и В. Баерский в бронеавтомобиле ФАИ

Личный состав РННА, неоднократно пропущенный через сито всевозможных проверок, в целом оказался устойчивым, за исключением некоторых групп военнослужащих, в основном, состоявших из младших офицеров. В конце августа 1942 г., когда Кромиади покидал Осинторф, он не без гордости смотрел на офицеров соединения. « Начальником штаба, – отмечает он, – был майор Генерального штаба Риль; начальником артиллерии – полковник Горский, батальонные командиры – полковник Кобзев, майор Грачев, майор Иванов, майор Генерального штаба Николаев, полковник Х. (его судьба неизвестна), начальник разведки – майор Бочаров… Молодой врач Виноградов набрал превосходный кадр врачей и не только хорошо обслуживал все подразделения, но и создал прекрасный лазарет и в центральном поселке амбулаторию для гражданского населения» [142]142
  Кромиади К. Г.«За землю, за волю!»… С. 70.


[Закрыть]. Грачев также свидетельствует, что « по сравнению с другими аналогичными формированиями личный состав бригады отличался в лучшую сторону» [143]143
  HPSSS… Case 219… P. 1.


[Закрыть].

Военнослужащие РННА принимают присягу. Осинторф. Лето 1942 г.