Текст книги "Дракончик Пыхалка и Великий Мымр"

Автор книги: Дмитрий Емец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Поблизости уже сыпались валуны. Еще несколько секунд – и они навсегда окажутся погребены под ними.

– Обнимемся напоследок, друже! – сказал Святозар. – Умирать придется, но это ничего, что умирать. Главное, что мы чести богатырской не уронили.

«Неужели я так и умру здесь, в Сказочной стране? – с испугом подумал Пирожков. – Где же чудо? В Сказочной стране всегда должно происходить чудо!»

И чудо произошло. Сверху, описав крутой вираж, вынырнул ковер-самолет с обледеневшими кистями. На ковре-самолете сидела Авдохина в шапке-ушанке.

– Такси заказывали? Прыгайте! – весело крикнула Авдохина, явно наслаждаясь изумлением Святозара и Пирожевского.

Едва богатыри прыгнули на ковер, как на то место, где они стояли, обрушился град камней.

– Кажется, я кое-кому спасла жизнь! А теперь держитесь крепче, я неплохо наловчилась управлять этой штуковиной! – Авдохина дернула за кисть.

Глава 10
Странная гостья

Маша в тот день не спешила домой, радуясь любому случаю задержаться по дороге. Она то останавливалась и начинала смотреть себе под ноги, то специально потеряла в снегу варежку и долго ее искала. Причин для дурного настроения было целых две. Первая – та, что Великий Мымр охотится на нее, и вторая – замечание в дневнике сразу с тремя восклицательными знаками.

К вечеру должна была начаться метель, а пока в синеющем зимнем воздухе закручивались быстрые волчки вьюги. Тимирязевский лес был едва виден за домами улицы Вучетича.

Маша прошла мимо общежития напротив стоматологического комплекса, мимо продуктового магазина, мимо булочной и овощного, потом мимо аптеки, где на остановке, переминаясь с ноги на ногу, люди ждали автобуса № 22.

В рюкзаке у Маши на учебниках сидел замерзший пупс и щелкал зубами. Куклаваня так продрог, что ему даже не хотелось шутить.

Только когда туповатый мальчишка из параллельного класса, проходя мимо, запустил в Машу снежком, Куклаваня высунулся из рюкзака и постучал себя пальцем по лбу. Увидев маленького живого человечка, мальчишка от удивления сел в сугроб и сам надвинул себе шапку на глаза. А Куклаваня с победным видом снова уселся на учебники и продолжал свое путешествие.

У дома пупс немного отогрелся и закричал: «И-го-го, моя лошадка!», надеясь приободрить этим Машу. Но Маша была не в настроении. Она встряхнула рюкзак и сказала: «Помалкивай, захребетник!»

Пупс так обиделся на «захребетника», что дулся все то время, что Маша вызывала лифт и поднималась на седьмой этаж, а это была почти целая минута.

Зато дома он сразу выбрался из рюкзака и бросился к кукле Оле, Пыхалке и Ученичкину, крича: «А мы Мымра видели, а мы Мымра видели!»

Зайчики Синеус и Трувор, услышав такое ужасное известие, вначале хотели упасть в обморок, но ограничились тем, что им пришлось менять штанишки. Шесть пар таких же штанишек уже сушились на веревке возле домика куклы Оли.

– У меня и в мыслях не было, что новый завуч – Мымр! – с ужасом сказала Маша. – Если бы у него не отклеилась борода – я отдала бы ему мозаику!

– Мымр хитрый! Мне мама говорила! – Дракончик Пыхалка обнял передними лапками банку с горчицей и слизывал ее раздвоенным языком.

– А у Мымра есть какие-нибудь волшебные способности? – Ученичкин достал записную книжку и карандаш.

Пыхалка перестал есть горчицу и наморщил лоб.

– Ну, во-первых, Мымр умеет летать. Еще Мымр умеет проходить сквозь стены. Невидимым он становиться не может и превращаться тоже, зато при желании может уменьшиться в несколько раз.

Ученичкин записал все эти сведения в блокнот и спросил:

– А колдовать Мымр умеет?

– Умеет, но в вашем мире колдовство острова Буяна едва действует. Так что Мымру придется обходиться без колдовства.

– Плевое дело! – Куклаваня подпрыгнул и хлопнул в ладоши. – Со Злыднями справились и Мымра одолеем! Я его раз справа в челюсть, а потом вертушкой…

Пупс попытался сделать вертушку – то есть удар ногой с разворота, и плюхнулся на пол.

– Размечтался, одноглазый! Штаны не потеряй! – фыркнула Дуся.

Куклаваня хотел дернуть кошку за хвост, но, углядев на ее лапе пять выпущенных когтей, которыми так удобно выдергивать вату, ограничился тем, что погрозил Дусе кулаком.

Пыхалка позволил Маше снять у него с шеи ленту с фрагментом мозаики, и все стали разглядывать осколок. На зеленоватом, с прожилками мраморе был хорошо виден страшный глаз, который, как казалось Маше, смотрел на них со злобой. Маше не хотелось держать осколок в руках, и она снова завернула его.

– Нам придется все время носить его с собой! – предупредил Пыхалка. – Мымр видит сквозь стены – и даже закопай мы этот глаз под землю – он все равно его отыщет.

– Давайте я его спрячу! У меня в карманах не то что Мымр, я сам ничего не найду! – вызвался Куклаваня.

Ему ничего не дали, и Куклаваня решил обидеться.

– Возьму, зашнуруюсь у себя в ботинке и никогда не вылезу. Больше вы меня не увидите! Не сумели признать моих достоинств – я ухожу!

Вознамерившись привести свою угрозу в исполнение, Куклаваня забрался в ботинок.

– Жалко его! – забеспокоилась Маша. – Вдруг он правда там останется?

– Как бы не так! – громко сказала кукла Оля. – Знаю я этого пройдоху: вылезет как миленький!

– И не надейся, Олька! – крикнул из ботинка Куклаваня. – Я насовсем ушел! Если захотите меня увидеть – я пришлю вам письмо с фотографией.

– Могу себе представить это письмо – загогулины и каракули! – продолжала донимать пупса Оля. – Ты читать не умеешь, куда тебе письма писать?

– Это разные вещи! – возмутился из ботинка одинокий мыслитель. – Я, может, потому читать не умею, что я в душе писатель! А писатели читать не умеют.

– Как не умеют? – удивился Пыхалка.

– А так – не умеют, и все! Если писатель научится читать, он будет уже не писатель, а читатель! – продолжал вещать из ботинка Куклаваня.

Несмотря на уговоры, пупс продолжал сидеть в ботинке и, по выражению кошки Дуси, «строить из себя Диогена». Как оказалось, Диоген был греческий философ, живший в бочке, чем, собственно, и был знаменит.

Маша, кошка Дуся и Пыхалка уже начинали волноваться, что пупс выдержит характер и навсегда останется затворником. Одна Оля не проявляла беспокойства.

– Спорим, как только я скажу волшебное слово, он сразу выскочит! – насмешливо шепнула она Дусе.

– Не вылезет! Он упрямый! – промяукала Дуся.

– На что спорим? – задорно спросила Оля.

– Давай на шоколадную конфету! – предложила Дуся.

Недавно она вытащила лапкой из вазочки конфету, играла с ней, воображая, что это мышь, а потом конфета закатилась под батарею, где Дуся ее и забыла. А теперь кошка вспомнила, что у нее есть конфета, и решила на нее поспорить.

– Считай, конфета уже моя! – уверенно заявила кукла Оля. Она побряцала крышкой от кастрюли и крикнула:

– Зайцы, обедать!

Из-под кровати, навострив плюшевые ушки, показались Синеус и Трувор и стали подниматься на крыльцо.

– Зайцы, идите скорее! Сегодня на обед ваш любимый яблочный кисель! – снова крикнула Оля.

– Но у тебя же нет киселя! – удивилась Маша.

– Тшш! Посмотри, что сейчас будет! Прячься! – прошептала кукла, косясь на домик Куклавани.

Из ботинка показалась рыжая голова пупса. Куклаваня покрутил головой из стороны в сторону, проверяя, не подглядывает ли кто за ним, а потом быстро перебрался через край ботинка и на цыпочках стал пробираться к домику куклы Оли. Пупс был уже у крыльца, когда на пороге возникла Оля.

– Ага, попался! Ну что я говорила!

– Где кисель? – быстро спросил пупс, пытаясь заглянуть ей за спину.

Оля показала пупсу язык.

– Нету киселя! Мы тебя надули! Эй, Дуся, гони мою конфету!

Куклаваня исторг грустный вздох.

– Ну и денек сегодня! С самого утра все наперекосяк!

Едва пупс договорил, как раздался звонок в дверь. Маша вздрогнула. Кто бы это мог быть? Родители – на работе, а если бы кто-нибудь из них и вернулся, то у них есть ключи. Маша прокралась к глазку. Настойчивые звонки в дверь не смолкали.

«Чего я боюсь? Ведь со мной Пыхалка! Он может превратиться в милиционера или выдохнет такое пламя, что от бандита в три секунды останутся одни подошвы», – успокаивала себя Маша.

В глазок она увидела утреннюю старушку – мать Пирожкова. Маша вспомнила, что ее зовут Артемидой Павловной. Низенькая старушка нетерпеливо нажимала на звонок. Одета она была вполне по-домашнему – в халат и тапочки. Только в руках у нее был огромный фен – такой огромный, какой бывает только в парикмахерских, и то не во всех.

– Не бойся, я стал невидимым! Старушенция меня не заметит! – шепнул Маше на ухо дракончик.

Подумав, что Артемида Павловна не похожа на налетчицу, девочка отщелкнула замок и открыла дверь.

Артемида Павловна прошла в квартиру и прислонила фен к вешалке.

– Пора заводить новый летательный аппарат. Старый стал барахлить. Вчера ночью я едва не заглохла на высоте шестнадцатиэтажного дома, – пожаловалась она.

– Хотите сказать: этот фен летает?

Старушка строго посмотрела на фен.

– Дорогая моя! Все, что я хочу сказать, я говорю! Ну, конечно, не все триста лет я летала на нем, но последние лет двадцать точно! – сказала она.

– Триста лет? – поразилась Маша. – Но вы не выглядите такой старой!

– Ничего удивительного. Всякий раз, достигая ста лет, я начинаю жить в обратном направлении. Каждую весну я на год молодею. Вначале мне становится девяносто девять, потом девяносто восемь и так далее до двадцати, – гостья ощупала поясницу и с трудом разогнулась. – Ревматизм! Приходится терпеть: последней сотни я достигла совсем недавно! Ну ничего: посмотришь на меня лет через пятнадцать, я буду выглядеть лучше. А лет через шестьдесят, милая моя, мы с тобой поменяемся местами.

– Вы… вы волшебница? – Маша во все глаза уставилась на гостью.

– Можешь перестать быть невидимым, Пыхалка. Я отлично знаю, где ты, – избегая прямого ответа, сказала Артемида Павловна.

– Но откуда? – поразился дракончик, возникая рядом со старушкой.

Артемида Павловна поправила наброшенный на плечи шерстяной платок.

– Я помню тебя, Пыхалка, еще по Буяну. Тогда ты был совсем маленьким, только что вылупившимся из яйца.

– Но потом я потерялся, – ошалело сказал дракончик.

– Точно. Большой был тогда на Буяне переполох, – подтвердила гостья.

– Но кто вы?

– Я младшая сестра Бабы-Яги, – спокойно пояснила Артемида Павловна. – Однажды я перебралась в ваш мир и теперь временами об этом жалею!

– Так вы – Ягуся! – радостно воскликнул Пыхалка, кругами летая вокруг гостьи. – Баба-Яга, ваша сестра, много рассказывала о вас. Правда чаще она на вас ворчала!

– Она начала ворчать еще в колыбели! – пожала плечами Ягуся. – Мы с ней были самой сварливой парочкой сестер на всем Буяне. Даже наши избушки на курьих ногах и те вечно пинались. Но хватит об этом. Я пришла, чтобы помочь вам!

* * *

Тем временем в заброшенном подвале недалеко от дома Маши, сидя на старой шине, Мымр что-то шептал и тряс сухой костью.

– Пантагрыз, явись! – громко крикнул он и швырнул кость себе под ноги.

Тусклая лампа, болтавшаяся на проводе, лопнула. Подвал заволокло зеленоватым дымом. Перед Мымром, подвывая, возникло странное существо, которое он только что вызвал из обратного мира.

Существо напоминало крысу с куриной головой. Глаза, лишенные зрачков, светились мерцающим желтым светом. Шерсть была коричневатая, всклокоченная, с подпалом. Там, где проходило это животное, на полу оставались темные следы, будто от мазута.

Увидев Мымра, Пантагрыз подобострастно пополз к нему на пузе и, открывая клюв, просипел:

– Чего вы хотите, хозяин?

– Ты заставил себя ждать, Грыз! Я недоволен, – сказал Мымр, наблюдая, как хищник жадно клюет кость.

– Простите, хозяин! Я нашел замечательный кусок падали, и мне хотелось его доесть!

– Слушай внимательно, Грыз! Мне нужно, чтобы ты пробрался в дом и похитил последний фрагмент мозаики с глазом грифона.

– Но почему вы не можете сделать этого сами, хозяин?

– Мне мешает старинное заклятие. Если я украду его сам – от мозаики не будет никакого проку!

– А я могу украсть? – удивился Грыз.

– А ты можешь. Ведь ты – это не я, – захохотал Мымр. – А теперь ступай и принеси мне глаз грифона! Если девчонка или кто еще будет мешать – убей их!

– Я убью их в любом случае, хозяин! А когда они станут падалью – съем! Скоро вернусь! – просипел Грыз.

Курокрыс подпрыгнул и, шлепнувшись животом об пол, исчез, точно лопнул. На полу осталось большое маслянистое пятно, от которого мерзко пахло.

Глава 11
Пантагрыз

– Откуда вы знаете, что Великий Мымр в Москве? – поразилась Маша.

– Я знаю обо всем, что происходит в Сказочном мире! – Ягуся показала большой медальон, который девочка вначале приняла за брошь. Медальон светился тревожным красным цветом, и, если поднести глаз совсем близко, можно было различить изображение.

– Это мое волшебное блюдце, пришлось превратить его в медальон. Недавно изображение стало мутнеть, и я догадалась, что из Сказочного мира в Москву проникло что-то злое. А дня два назад я увидела Мымра у ваших окон, и все встало на свои места.

– Мымр был у наших окон, но почему он не напал? – ужаснулась кукла Оля.

– Мымр слишком долго собирал мозаику, чтобы рисковать. Он будет действовать наверняка, и едва последний фрагмент мозаики окажется у него – все пропало.

Фен Ягуси зачихал и стал подпрыгивать. Ягуся поспешно уцепилась за него и взлетела под потолок.

– Опять барахлит! Да что же это такое! – пожаловалась она.

– Вы нам поможете? – с надеждой спросил Ученичкин. Он давно стоял с записной книжечкой наготове и ждал указаний, как бороться с Мымром.

Артемида Павловна повернула фен и опустилась на паркет.

– Вы сами себе поможете! А заодно и Сказочному миру! – сказала она.

– Что вы имеете в виду? – заинтересовался ученый гном.

– Я говорю о судьбе. На Буяне существует древнее пророчество, что, когда надвинется большая беда, дети с добрыми и самоотверженными сердцами способны будут победить чудовище, если только… – здесь Ягуся запнулась.

– Что «если»? – подсказала ей Маша.

– Если не погибнут… В пророчестве написано, что победа над чудовищем будет стоить кому-то жизни.

– То есть кто-то из нас погибнет? – тревожно промяукала Дуся.

– Так гласит пророчество, но пророчества не всегда сбываются, – постаралась успокоить их-Ягуся, но ее слова прозвучали для друзей не очень убедительно, тем более что только что Артемида Павловна утверждала обратное.

Медальон Ягуси запульсировал. Она поднесла медальон к глазам и сказала мрачно:

– А вот и гости!

– Великий Мымр?

Ягуся покачала головой.

– Нет, не Мымр, а его слуга – самый ловкий вор во всем Сказочном мире. Я догадывалась, что Мымр его призовет.

– Кого его?

– Пантагрыза. Грыз – чудовище, которое всегда появляется внезапно. Оно коварно и беспощадно. Чтобы достать для хозяина глаз грифона, Грыз способен на любую подлость. Вам придется быть очень острожными. Помните – верьте сердцу, а не глазам.

Пыхалка выдохнул струю пламени.

– А что умеет Грыз? Неужели я с ним не справлюсь?

– Грыз не так силен, как дракон, но очень опасен. Он умеет превосходно маскироваться и превращаться!

– Но я тоже это умею! – похвастался Пыхалка.

– Ты-то да, но теперь твое умение будет обращено против тебя, – Ягуся ободряюще провела ладонью по сверкающей чешуе дракончика. – К тому же запомните: Грыз ужасно ядовит. В его клюве спрятано жало, несущее мгновенную смерть. Будьте осторожны с этого часа – теперь Грыз может быть везде! Любой предмет, даже знакомый, может оказаться Пантагрызом!

Дав этот хороший совет, Ягуся взяла фен и засобиралась.

– Ну, мне пора! А то вот-вот вернутся родители Маши и спросят: «Что здесь делает эта старуха?»

– Мои родители так не скажут! – возмутилась девочка.

– Не скажут – так подумают! Люди часто думают иначе, чем говорят. Скажем, думают: «Опять этот дурак звонит!» – а говорят: «Очень рада вас слышать, Иван Иваныч!»

– Подождите! – Пыхалка догнал старушку. – Как мы узнаем, что Грыз уже здесь? Есть хоть один признак?

Ягуся призадумалась.

– Дайте-ка вспомнить! Вспомнила! Запах гнилой рыбы! – воскликнула она.

Кошка Дуся брезгливо поморщилась.

– Запах гнилой рыбы! Брр! Какая дрянь! Но откуда?

– От верблюда! – встрял Куклаваня, но никто не обратил на него внимания. Все смотрели на Ягусю, ожидая, что она скажет.

– Грыз любит гнилую рыбу – это любимое его лакомство, – пояснила Ягуся и, волоча за собой фен, направилась к двери. – Пойду попугайчиков кормить!

– Разве у вас есть попугайчики? – поразился Пыхалка.

– Пока нет, но ведь я могу их и купить! Удачи вам! – сказала Ягуся и растворилась в воздухе.

– Ну вот и пропала! – укоризненно сказала Дуся. – Пришла, натоптала, напугала, рассказала о Грызе и – ее и след простыл.

– Напрасно ты так. Ягуся бы осталась, но ты же помнишь пророчество – все должны сделать мы сами! Победить Мымра и вновь рассыпать мозаику! – возразила кукла Оля.

– Удобнее всего сваливать на пророчество! – фыркнула кошка, и шерсть на ее загривке поднялась дыбом. – Пророчество то, пророчество се. Вот пойду на кухню, украду со стола банку с паштетом и буду ее нагло есть. А когда мне скажут «Брысь!», заявлю: «Вы не смеете меня гнать! Я священное животное и под защитой пророчества!»

– Ты понял, что она хотела сказать? – после некоторого раздумья над словами Дуси Пыхалка повернулся к Куклаване.

– По-моему, кошка хотела пошутить. – Пупс сунул руки в карманы. – Слышали пословицу: «Хвост длинный – ум короткий?»

Пыхалка, вместо того чтобы рассмеяться, нахмурился.

– Но-но! У меня тоже хвост длинный, даже длинней, чем у кошки! – задиристо сказал он.

– Можешь считать себя единственным исключением из правила! – разрешил ему Куклаваня.

Маша тревожно повернулась к ним и прошептала:

– Чем-то пахнет. Вы ничего не чувствуете?

– Мы бесчувственные! – гордо сказал пупс.

– Не мешай, пупсятина! Слышишь, Дуся, этот запах повсюду? Что это?

Дуся принюхалась и выпустила когти.

– Фу! Тухлой рыбой воняет! – прошипела она.

* * *

Великий Мымр сидел на крыше противоположного дома и наблюдал за тем, что происходит в комнате, в волшебную подзорную трубу. Труба приближала не только изображение, но и звуки.

– Скоро, очень скоро придет мой час! Час торжества и победы! Вы все, жалкие людишки и герои сказок, будете ползать у моих ног и просить пощады! – шипел он.

Мымр видел, как по направлению к дому ползет что-то склизкое. Там, где оно касалось снега, снег становился грязным, как если бы на него вытрусили ковер.

– Ага! Он уже рядом! И часу не пройдет, как я получу мозаику, а девчонка умрет!

Грыз поднялся по лестнице, подполз к двери Машиной квартиры и, раскатавшись в плоскую прозрачную лепешку, протиснулся под ней. В коридоре Пантагрыз слился с полом и стал выжидать удобное время, чтобы проникнуть в комнату. Уши замаскировавшегося под коврик монстра были насторожены – Грыз ловил всякое слово, всякий звук. Изредка коврик вздрагивал, и из него показывался раздвоенный язык, с которого капля за каплей стекал яд. По коридору разливался запах гниющей рыбы.

* * *

– Он где-то близко! Я это чувствую! – прошипела Дуся, косясь на дверь.

– Что будем делать? – спросила кукла Оля.

Она выглядела бледной, испуганной, но решительной. В минуты опасности Оля не терялась, а внутренне собиралась.

– Возьми свою поварешку, кукла! Меня колотишь, вот и его поколоти! – легкомысленно посоветовал Куклаваня.

– Лучше я снова тебя поколочу! Чтоб не молол групости! – сказала Оля, но поварешку все-таки взяла. Поварешка казалась Оле самым надежным оружием на свете.

Маша подкралась к двери и прислушалась. В коридоре все было тихо, но сильный запах гниения выдавал скрывающегося Грыза.

– Он где-то там! Вдруг мама вернется, а он ее укусит?

– Надо что-то предпринять! – едва слышно прошептал Пыхалка. – Наверняка Грыз нас подслушивает. Давайте делать вид, будто мы не знаем, что он здесь.

– Кажется, у меня возникла идея! Минуточку, сейчас она у меня оформится!

Куклаваня некоторое время важно разгуливал по комнате и тер лоб.

– Вату в голове перетряхивает! Совсем отсырела! – не выдержала кукла Оля.

Пупс перестал расхаживать и остановился. Он поманил к себе Машу, Пыхалку, Олю и Ученичкина, а потом прошептал:

– Если Грыз нас подслушивает, значит, он хочет узнать, где спрятан глаз грифона. Так?

– Догадливость как у носорога! – фыркнула Дуся.

– Вот и скажем Грызу, где мозаика! – продолжал Куклаваня.

Все возмущенно уставились на него.

– Ты что, пупс? В своем уме?

– Не волнуйтесь! Можно подумать, вы меня не знаете! – Пупс обиженно надул щеки. – Никто не собирается говорить Грызу правду. Все будет шито-крыто-инкогнито! Смотрите и восхищайтесь!

И прежде, чем его кто-то отговорил, Куклаваня выскочил из комнаты и закрыл за собой дверь.

В коридоре, фальшиво насвистывая, пупс сунул руки в карманы и осторожно огляделся. Все было обычно: вешалка, обои на стенах, книжная полка, шкаф, разбросанная обувь, мячик кошки Дуси, коврик у дверей. Куклаваня знал, что все предметы настоящие, кроме одного, в который превратился Грыз. И теперь мерзкое чудовище лежит где-то близко, слушает и ждет своего часа. Одно неосторожное движение, и в ногу Куклаване вонзится отравленное жало.

«Интересно, а на вату яд действует?» – задумался Куклаваня.

Он снова засвистел, а потом уставился в потолок и громко сказал как бы сам себе, зная, что Грыз слышит каждое его слово.

– Мымру никогда не догадаться, где мы спрятали мозаику! Этот Мымр – чучело набитое! Он думает, что она в квартире! Пускай хоть неделю ищет! А на самом-то деле глазик чудища в мусоропроводе! Пускай он там полежит, а когда нужно будет, мы его обратно выудим.

Пупс сунул руки в карманы и стал ждать. «Поверил ли Пантагрыз?» – взволнованно думал он.

Куклаване показалось, что запах гниения усилился, а потом коврик дрогнул и пополз к двери. По коврику прокатывались волны. Он вибрировал, как выброшенная на берег дохлая медуза. Коврик протиснулся под дверью и выбрался на площадку.

А из-за комнатной двери уже выглядывали Маша и Пыхалка.

– Надули дурака на четыре кулака! Подсадите меня к глазку! – потребовал пупс.

Маша подняла Куклаваню и, едва не поскользнувшись на слизи, оставленной Грызом, подбежала к входной двери. То, что они увидели в глазок, заставило их поморщиться от омерзения.

Коврик на глазах скатывался, съеживался – и вот уже на лестнице возникло тощее, с выступающими ребрами существо, похожее на крысу с куриной головой. Существо подбежало к мусоропроводу, подпрыгнуло, потянуло за ручку и, грохоча, обрушилось вниз. Немного погодя из мусоропровода донесся гул – это Грыз свалился на кучу неубранного мусора и, похрюкивая и чавкая, забрался в него.

– Ну как я его спровадил, кукла? – Сияя, Куклаваня обернулся к Оле.

– Иногда даже в ватные головы приходят неплохие идеи! – оценила Оля.

Ей показалось, что она перехвалила пупса, и она добавила:

– Правда, это бывает очень-очень иногда…

Друзья опасались, что Пантагрыз вернется, и Пыхалка нес у дверей караул, готовясь выдохнуть огонь, как только чудовище объявится. Но чудовище не показывалось, хотя чавканье и гул в мусоропроводе давно стихли.

А потом со стороны ближайшего дома донесся вопль, похожий не то на рев, не то на кудахтанье.

Ученичкин отложил карандашик, закрыл записную книжечку и сказал:

– Готов поспорить, это Мымр наступил Грызу на хвост, когда тот вернулся ни с чем…

Примерно так все и было. Великий Мымр, преисполненный надежд, пришел в ярость, когда перед ним появился довольный Пантагрыз. В клюве у него был рыбий скелет, а на голове молочный пакет.

– Там отличная помойка, хозяин! Может, пороемся там вместе? – прочавкал Грыз.

– Где глаз грифона?

– Зачем вам глаз грифона? – прочавкала полукрыса-полукурица. – Хотите рыбки? Только понюхайте, как пахнет!

– Что ты несешь? Мне нужна мозаика! Где она?

Встряхнув Грыза и убедившись, что недостающего фрагмента мозаики у него нет, Мымр дал ему пинка, от которого бедняга взвыл и, кувыркаясь, врезался в стену.

– Проваливай отсюда и не показывайся мне на глаза! Теперь я сделаю все сам! – завопил Мымр.

– Простите, хозяин, я не думал, что вы такой сердитый! – проскулил Грыз и влажной мочалкой забился под пол, где и просидел следующие три дня, не высовывая носа.

Великий Мымр заходил по подвалу, заложив руки за спину. Со стен и труб сочилась вода, гнили в углу деревянные щиты и тряпки, но Мымр не замечал этого. Он вынашивал план, быть может, самый коварный план во всей истории человечества.

– На этого жалкого неудачника Грыза нельзя положиться! Придется использовать последнее средство! – бормотал он. – Не хотелось мне этого делать! Вызовешь, а потом не отделаешься. Она такая мерзкая, липучая, но никогда меня не подводила! Вымогательница… опять придется притворяться, что я рад ее видеть… Ну ничего, стану повелителем мира – на порог ее не пущу!

Монстр закружился на месте, стал завязывать на магических шнурах узлы, нашептывать заклинания, поджигать куриные перья, притопывать, прихлопывать. Если прислушаться, то можно было различить следующие слова:

– С хмырями поводись… отвращенья наберись… по болоту ты пройдись… гнилью затянись… Тоска Зеленая, явись!

Мымр прекратил нашептывать и огляделся:

– Ничего не понимаю! Куда подевалась эта проныра? Она же всегда на месте! Может быть, попробовать еще раз, но уже с кладбищенской землей?

Но других заклинаний не потребовалось. Двери во всем доме распахнулись, в подвале потемнело, стены заволокло фиолетовым туманом и…