Текст книги "Полет буревестника (СИ)"

Автор книги: Динара Давыдова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

***

 – Это точно они!

Жасмин судорожно хватала ртом воздух после очередного погружения. На этот раз удачного. Ага, представляете, загадочные водоросли мы все-таки нашли. Только не у Золотых Ворот, где их увидела Мин, а намного ближе к берегу. И они действительно были очень странными. Какие-то фиолетовые лопухи с мелкими белыми листиками по краям. Не представляю, как Жасмин умудрилась их заметить. Да, вода здесь была удивительно чистая, и рассмотреть дно с поверхности проблем не составляло даже рядом со скалой, несмотря на тридцатиметровую глубину. Но все-таки увидеть кучу листьев с такого расстояния – это надо уметь. У Жасмин вообще была чуйка на подобные вещи. Во время походов в лес она всегда умудрялась заметить какую-нибудь редкую зверушку. Лису там, кабана. Один раз ей на глаза даже барсук попался. А мы с Мариной в это время видели только настырных комаров и кусачих муравьев, если повезет – еще и клещей. Вот такая вот несправедливость.

 – И что это за растение? – впервые в жизни мне действительно было интересно узнать, из-за какой хрени мы с Мин кучу времени безвылазно проторчали в воде. – Надеюсь, эта штука не ядовита?

 – Не знаю... – Жасмин ухватилась за плавательную подушку и откинула косу за спину. – Я правда думала, что мне тогда показалось. А теперь... Нужно в сети поискать больше информации.

 – На сушу? – Мин кивнула.

Надеюсь, она не простудится. Вода здесь была не такая теплая, как у общественных пляжей. Да и проторчали в море мы долго. Для меня это чем-то критичным не было: мне и в проруби неплохо. А вот Жасмин могла замерзнуть. Как выберемся на сушу, отожму у Марины наручные часы. Ей они все равно без надобности, а я хотя бы буду знать, когда выгонять Жасмин греться на берег.

Пока мы с Минкой занимались увлекательнейшими исследованиями морских глубин, наше розоволосое бедствие все ж таки соизволило выбраться из воды. И сейчас сидело под полотенцем на солнышке и отогревалось горячим чаем из термоса.

 – Ну? Нашли что-нибудь? – ага, Атлантиду и пещеру сокровищ.

Марина с любопытством посмотрела на наш исследовательский дуэт, подавая Жасмин стаканчик с чаем. Хотя б до этого додумалась.

 – Спасибо, – Мин присела рядом с Мариской и взяла чаек. Эй, со мной то поделитесь! – Нашли странное растение, которое я видела около Золотых Ворот.

Я накинула на плечи подруги теплое полотенце и приземлилась на соседний коврик, вытаскивая из сумки бутерброды. Чаечком меня не обделили. И на том спасибо. Ммм, со смородинкой. Вкусненько.

 – Нэ... Негусто... – я чуть не поперхнулась от подобного заявления. Мы тебе правда Атлантиду должны были найти? – У меня улов покрупнее!

И что это за самодовольное и хитрющее выражение лица? Мы с Жасмин переглянулись. А Марина, коварно хихикая, выудила что-то из-под полотенца и поставила перед нами. При ближайшем рассмотрении это что-то оказалось небольшим (размером с крупную антоновку) камнем, покрытым какими-то наростами и водорослями. Никогда бы не подумала, что Мариска будет считать булыжник со дна моря ценным... Она слишком долго плавала и мозги себе отморозила? Или наоборот перегрелась? Солнце-то печет!

 – И что это? – спустя минуту игры в гляделки с Мариной я все же не сдержала своего раздражения. Таких камней в море миллионы, а мне подруга сейчас хочет его впарить с таким видом, будто это величайшее сокровище планеты. А Марина продолжала лыбиться. Совсем чокнулась...

Жасмин такой критичной, как я, не была, поэтому восприняла слова Мариски со всей серьезностью. Она взяла в руки булыжник и с интересом осмотрела со всех сторон. Хотела найти то, чем эта штука нашего маленького шизика заинтересовала? Без ста грамм не найдешь.

 – Обычный камень, обтесанный волнами и покрытый останками членистоногих, зелеными водорослями и цианобактериями. Что в нем ценного, Марина? – я же говорила!

Розоволосая в очередной раз хихикнула и протянула к камню руку. Кольцо на ее указательном пальце засияло. Эм... А какого, собственно говоря, хрена?!

 – Круто, да? – я перевела взгляд со светящегося перстня на лицо Марины. Самодовольная улыбка расползлась по ее мордашке. Даже знать не хочу, как я выгляжу сейчас со стороны...

От сверления взглядом дырок в милашном личике подруги меня отвлек грохот. Это загадочный камень рухнул на гальку из трясущихся рук Жасмин. Из-за удара один из наростов отлетел от булыжника, и сквозь трещину стало видно мягкое белое свечение. Мало того, что от этой штуки кольцо Маринки зафонило, так она еще сама по себе светится!

 – Как такое возможно? – ну, хотя бы не я одна была в шоке. У Мин на резко побелевшем лице вообще прямым текстом был прописан ужас, медленно перетекающий в панику.

Марина удивленно воззрилась на нас невинными голубыми глазами:

 – Девчат, вы чего?

На какое-то мгновение наступила тишина, нарушаемая лишь шумом накатывающих на берег волн и шуршащих под водой камней.

 – Марина, ты хоть понимаешь, что эта штука может быть радиоактивной?! – Жасмин подорвалась с места и схватила Мариску за плечи, встряхнув. – Зачем ты ее взяла? Это ведь опасно!

Теперь была очередь Марины удивляться. Боже, скажите мне, что мое шокированное лицо выглядело не так смешно, как физиономия Мариски сейчас, пожалуйста!

 – Да с чего ты это взяла?! – розоволосое недоразумение ответным жестом тряхнуло Жасмин. – Камень безвреден! У меня в кольце точно такой же!

Очередной безмолвный перерыв. Жасмин осела обратно на коврик, закрыв лицо руками. Видимо, старалась успокоиться и проанализировать произошедшее без лишних эмоций. Марина взяла загадочный светящийся камешек в руки и аккуратно содрала с него водоросли и оставшиеся наросты. Достала из рюкзака парочку влажных салфеток и стерла остатки налипшей на булыжник дряни. И камень оказался никаким не камнем, а прекрасным лебедем... Ой, ну, то есть полупрозрачным кристаллом в форме шара, покрытого витиеватым узор из мелких завитушек. Похожие термины, легко спутать, ага...

Мариска поставила чистый сияющий кристалл между нами. Стоило ей увести кольцо в сторону, светиться загадочная штука перестала. А Марина протянула свои загребущие лапки к забытым во всем этом сумбуре бутербродам.

А вот хрен тебе. И крошки не дам, пока все не расскажешь! Я шлепнула подругу по рукам. Она возмущенно на меня посмотрела.

 – Котя!

 – Говори давай! Где ты нашла эту штуку? И откуда знаешь, что она безопасна?!

Видимо, мой взгляд был достаточно красноречивым и отлично передавал желание съездить подруге по макушке чем-нибудь особо тяжелым, потому что Марина поежилась.

 – На дне морском нашла, – тихо буркнула розоволосая беда. В ее голосе нетрудно было заметить обиду. – А кольцо я еще в Москве проверяла. Как и второй кристалл!

Э? Второй? Что-то я вообще ничего не понимаю!

 – Марина... – Жасмин подняла взволнованный взгляд на подругу. – Прошу, объясни все нормально!

Мариска поднялась и, переместившись к нам за спины, крепко обняла меня и Жасмин за плечи. На лице у нее сияла загадочная улыбка.

 – Девочки, я все расскажу, обещаю... Но не сейчас. Пожалуйста, поверьте мне.

Уже какой по счету раз мы с Мин переглядываемся за сегодняшний день? Десятый?

 – И когда же?

Марина, хитро прищурив глазки, нагло воспользовалась моей растерянностью и быстренько хапнула один из бутеров. Влила в себя остатки успевшего подостыть чая и направилась к морю. А мы с Мин ее дружненько поймали под руки и дернули обратно, из-за чего Мариска, пискнув от неожиданности, грохнулась на свой же рюкзак. Хорошо, что не на камни.

 – Да вы охере!.. – Жасмин очень вовремя заткнула рот Марины бутербродиком с колбасой.

Я едва сдерживала вырывающийся наружу смех. Хотя на несколько секунд мне все-таки удалось состроить самое серьезное выражение лица и, пригрозив охреневшей подружке пальцем, произнести:

 – Не выражаться!

И меня прорвало. Жасмин интеллигентно хихикнула в кулачок. Марина недоуменно похлопала глазами и в два укуса схомячила свой кляп.

 – Это че щас было такое?

 – Правильно Дрю говорил, – я смахнула появившиеся на глазах слезы и посмотрела на подружку. – Не умеешь ты прятаться!

Марина зависла. Медленно выглянула из-за валунов. На ее лице появилась нервная улыбка. Шум подплывающего к Золотых Воротам катера она, видать, не заметила. Штирлиц никогда еще не был так близок к провалу.

 – Гребаные туристы!

***

Оставшийся день прошел приблизительно так же, как и первые полтора часа. Марина почти все время проторчала в воде, упорно обыскивая дно. Как предположила Жасмин, она искала другие камни такого же вида. Если учесть, что в разговоре с нами она упомянула "второй кристалл", это вполне вероятно. Мин больше часа висела в телефоне, стараясь поймать сигнал и залезть в интернет. С горем пополам у нее получилось, хотя я не представляю как. Карадагские белки себе в дупла вай-фай провели? Местные скалы вообще долгие годы считались аномалией: любая электроника здесь сбоила или отключалась, а тут такое счастье – интернет поймали!

Как бы то ни было, даже снизошедшая на наши головы благодать в виде появившейся связи ничего не дала, и Мин никакой нормальной информации не нашла. Зато решилась взять образец загадочной водоросли. Правда, перед этим она раза четыре ныряла к фиолетовым лопухам и рассматривала их чуть ли не до каждой жилки. И лишь когда на все сто пятьдесят процентов убедилась, что у бедного растения нет ни зубастой пасти, ни шипов, ни длинных стрекательных волосков (или как там эта дрянь у крапивы называется?), взяла малюсенький образец при помощи парочки опустевших пакетов из-под бутербродов. Растение, когда от него отщипнули кусочек, кусаться не стало, в ужасное чудовище не превратилось и в прах не рассыпалось. Это уже радовало.

Обещание Марины все рассказать нас с Мин немного успокоило. Хотя у меня все-таки остался осадочек: раньше Мариска от меня ничего не скрывала. А тут БАЦ! И такая вся таинственная ищет на дне Черного Моря загадочные светящиеся камешки. Тоже мне, Индиана Джонс в бикини... Но все же...

Что это вообще такое? И откуда взялось?

Жасмин была на Черном море впервые, однако все, что касалось природы России и стран СНГ, она знала прекрасно. И та паника, которая у нее началась от одного только вида светящегося булыжника, обо многом говорила. Да, я знаю, что наша планета, несмотря на старания ученых, изучена еще не полностью. Но чтобы в Черном (Черном, мать его!) море нашлась какая-то странная, неизвестная науке хрень, да еще и не одна? Это вам не Марианская впадина, чтобы у ученых были проблемы с исследованиями, а просто огромный бассейн, связанный с океаном через две лужи – Босфор и Дарданеллы. А тут уже и камни светящиеся на дне лежат, и странные водоросли растут.

Мое недовольные мысли Мин рассмешили, и она в очередной раз занялась просвещением такой необразованной в ботанико-зоологическом плане меня: огромная часть моря не может быть нормально изучена из-за мертвой зоны – кучи сероводорода на глубине. Но, несмотря на это, Жасмин все-таки признала, что светящиеся сами по себе камни – это предел странностей, который сероводородными слоями не объяснишь.

На том мы и закончили разговор, решив забить на всякие странности на весь оставшийся день. Когда еще нам доведется тут оказаться, чтобы тратить время на бессмысленные размышления о каких-то минералах?

***

Солнце склонилось к самому горизонту, когда Марина все ж таки выползла из пучины морской обратно на сушу без желания в нее вернуться. Как я и говорила, она была чертовски уставшей и обгоревшей. Вот только не совсем довольной. После сытного обеда из яиц, овощного салата, бутербродов и яблок Мариска выходила на берег только для того, чтобы погреться, и после этого сразу же прыгала обратно. Но поиски никаких результатов так и не дали: больше ни одного светящегося камня наша розоволосая пародия на Лару Крофт не нашла. И сильно негодовала по этому поводу.

Было уже слишком поздно для морских прогулок, так что мы выбрались из своего укрытия и уселись у самой воды. Загадочный камешек Марина пристроила в качестве светильника у себя на коленях. А светит эта штука действительно неплохо.

Сидели мы в тишине. Мариска пополняла запас калорий и хорошего настроения чурчхелой, незаметно засунутой ей в сумку заботливой бабушкой, и что-то читала с своем блокнотике. Воды у нас оставалось немного. В поллитровках она вообще кончилась, а баклажка была заполнена где-то на треть. Но мы с Жасмин не так уж и много энергии за сегодня потратили, в отличие от Мариночки: во второй половине дня наш дуэт вообще занимался только тем, что искал ракушки и симпатичные камешки на мелководье, периодически ныкаясь за скалами от проплывающих мимо туристов. Так что пить особо и не хотелось, и вся вода досталась нашему любимому водохлебу-сладкоежке.

Я развалилась на до сих пор теплой гальке. Мягко набегающие на берег гребешки волн приятно холодили ноги. Кайф.

 – Марина, давай все-таки вернемся в нашему разговору, – Жасмин, видимо, забыла о нашем уговоре. Она внимательно посмотрела на розоволосое чудо, закутанное в полотенце. Та встрепенулась и удивленно воззрилась на Мин. – Ты сказала, что все нам расскажешь. Когда?

Мариска прожевала кусок чурчхелы и отложила свой блокнотик в сторону. Задумчиво посмотрела на горизонт, за которым уже почти целиком скрылось солнце. Вместо него на небе вспыхнули первые звезды. Что-то меня ее задумчивое состояние немножечко беспокоит...

 – Сама пока не знаю... – да ты издеваешься?!

Марина тяжело вздохнула и по самый нос закуталась в полотенце. Кристалл засветился сильнее.

 – Минка, я же в курсе, как вы с Котей к сверхъестественному относитесь. Даже если я расскажу все сейчас, вы мне не поверите...

 – Так дело в мистике? – я фыркнула. В голове всплыли воспоминания о том, как наши придурки-однокласснички решили нам доказать, что призраки существуют. В ночь на Хэллоуин в заброшенном доме напялили на себя костюмы и попытались напугать. В итоге, напугала их я, а потом еще гоняла по этажам захваченной в одной из пустых квартир метлой. Больше они к нашей компании с розыгрышами вообще не лезли. И тогда я окончательно разочаровалась во всем, что имело хоть какое-то отношение к сверхъестественному.

Марина мельком глянула на меня и, видимо, по выражению лица догадалась, о чем я думаю.

 – Знаю, Коть, тебя вообще хрен чем удивить можно. Поэтому ничего и не говорила... Надеялась сначала доказательства найти, чтобы голословный бред не нести...

 – Доказательства чего? – поинтересовалась Мин.

Мариска промолчала, не сводя странного взгляда с горизонта. Она опять зависла?!

 – Марина? – я позвала подружку.

Никакой реакции.

 – Марина!

 – Что это такое? – удивленный голос Жасмин отвлек меня от попыток растрясти Мариску. Я посмотрела на Мин. Она, как и наша розоволосая чудачка, смотрела куда-то в море. И чего они там увидели?

Какого?!

Знаете... После произошедшего утром я вот на все триста процентов была уверена, что меня больше сегодня ничто не удивит...

Я еще никогда так не ошибалась...

Потому что ДВЕ ЛУНЫ в небе – это жесть как удивительно! Особенно в таком виде, как сейчас!

Оба светила находились внутри Золотых Ворот. И они медленно сближались, формируя почти идеальный круг. Если не считать того, что растущая луна (которую я видела почти весь день, медленно ползущей по небосводу) была нормального серебристо-серого цвета, а вот ее непонятно откуда появившаяся старшая сестричка – багряно-красного.

Последующие события описывать сложно.

Мы втроем, как завороженные, смотрели на медленно сходящиеся в каменной арке луны. Вода быстро отступала от берега, открывая взору темное, покрытое галькой и каменным песком дно. С моря подул холодный ветер.

Черт, больно!

Глаза обожгла яркая вспышка.

Справа испуганно пискнула Жасмин. Слева бросалась нецензурными словечками непонимающая происходящее вокруг Марина.

А когда я смогла открыть слезящиеся глаза... Господи, лучше бы я их не открывала...

Огромная волна обрушилась на берег...

Меня со всей дури впечатало в скалы, из-за чего я чуть было не отключилась. Единственное, что удержало в сознании – это крики. Крики подруг. Я не могла разобрать слов, в ушах звенело... Но я слышала... Слышала их страх.

Волна медленно отходила. Каким-то чудом я успела ухватиться за один из валунов на пляже. Черт, какой же он скользкий!

Но я удержалась.

Перед глазами все плыло. Твою мать!

Одного взгляда хватило, чтобы осознать главное: на пляже я была одна...

Нет... Нет-нет-нет! Такого просто быть не может!

 – Марина? Жасмин?! Где вы?

Как такое могло случиться?!

Я не соображала, что делала. Уже через секунду я бросилась под очередную накатившую на берег волну. Ее сила отшвырнула меня обратно, а потом потянула в море вместе с кучей гальки. Цепляться было уже не за что...

Плевать. Где они?!

В глубине что-то блеснуло. Это Маринкин камень! Раз светится – она тоже там. Нужно доплыть!

 – Не позвольте Проклятой Луне сбить с пути Солнечного Тигра.

Прогремевший набатом голос выбил из легких оставшийся воздух. Противный звон в ушах разрывал голову на части.

Как же больно...

Не знаю, откуда я нашла силы вынырнуть и сделать вдох. Очередная волна медленно отходила. Меня утянуло глубже.

Черт, почему так жарко?!

Левая рука пылала ярким рыже-красным огнем. И это пламя, несмотря на окружающую воду, медленно поднималось к плечу. Словно живое. Рука немела. На запястье отчетливо были видны абсолютно черные следы от пальцев.

 – Лунный глаз – это очень опасная техника. Госпожа, Вы уверены, что оно того стоит?

Что?.. Чей это голос? Кто говорит?

Я судорожно оглядывалась. Где свет? Куда делась Марина? Где Жасмин?! Откуда доносятся эти голоса?!

Неожиданный удар в спину выбил остатки кислорода из груди и едва не лишил меня сознания. Какая-то неведомая сила тянула на глубину, а мои тщетные попытки вырваться из этого потока ничего не дали. Тело практически не слушалось.

Даже через потемневшую воду я видела светящие сквозь Золотые Ворота луны. Их свет уже слился в одно багряное сияние, заливающее все пространство в скале. Меня тащило туда! Под аркой разверзлась бездна. Днем я видела этот обрыв в дне моря, но выглядел он совершенно безобидно. Теперь же эта трещина в земле наводила страх своей абсолютной чернотой. Это были настоящие врата в преисподнюю.

Алое пламя перекинулось с руки на шею и грудь. Боль от этого безмерного жара затуманивала разум.

Резкий рывок вверх. Яркая кровавая вспышка света и адская боль, медленно расползающаяся от груди по всему телу. Думаю, меня швырнуло на треклятую «счастливую» скалу. Какая ирония...

Эм... И это всё? Я умерла, да?

Тогда почему у меня до сих пор всё болит, чёрт возьми?!

==========

Глава 2. Не нарушайте закон, а то останетесь с хвостом ==========

Просыпаться было сложно. И больно. Ужасно гудела голова, перед глазами все плыло, а стоило мне шевельнуться, как ныть начала еще и грудная клетка. О противном шуме в ушах, пожалуй, промолчу.

Когда все видимые предметы перестали множиться и водить вокруг хороводы, я наконец-то смогла нормально осмотреться.

Маленькая, обитая светлым деревом комнатка. На стене справа от меня располагалась шаткая дверка, по обе стороны от которой примостились тумбочки. Через небольшое распахнутое настежь окошко с пыльными мутными стеклами в помещение пробивался солнечный свет и соленый морской воздух. А еще запахи свежей выпечки и скошенной травы. Странное сочетание, хоть и приятное. У противоположной стены стоял платяной шкаф с зеркалом. Рядом со скрипучей кроватью, острые пружинки которой я сейчас грела своей тушкой, расположилась табуретка. Вот и все убранство моей скромной обители. Хотя я понятия не имела, где нахожусь и как тут, собственно говоря, оказалась. На больничную палату это помещение похоже не было, несмотря на мерзкий запах медикаментов, витающий в воздухе. Фэ, никогда его не любила.

Я медленно села. Ребра этой идее не обрадовались и весьма доходчиво об этом сообщили глухой болью. Стягивающая повязка на груди мешала нормально дышать. Хотя без нее наверняка было б хуже.

Попытка встать выявила еще одну проблему: меня сильно шатало. То ли от слабости, то ли от того, что я слишком долго пролежала в кровати. Перед глазами опять все поплыло. А еще... На мне была ночнушка. И бинты: на груди и левой руке. И пластырь на лбу. И все... Окей, меня кто-то переодел. Вплоть до нижнего белья. Скромностью я никогда не отличалась, но снимать с меня ВСЕ было явно необязательно... Моему преобразованию в мумию купальник вряд ли помешал бы. Наоборот, дополнил бы образ, ибо сочетание черного и золотистого идеально вписывается в египетскую тематику! И я прекрасно понимаю, что в голове творится абсолютный хаос. Но все эти абсурдные мысли возникали лишь по одной причине: мозг боялся задуматься о том, что же случилось на самом деле. Я очень четко помнила произошедшее, но никак не могла проанализировать это. Две луны в небе, огромные волны в абсолютный штиль, какие-то непонятные голоса, свечение в Золотых Воротах... Все это сейчас в моей бедной ушибленной голове складывалось в психиатрический диагноз, а не в нормальное описание ситуации.

Еще больше меня пугали мысли о Марине и Жасмин. Что с ними случилось? Если я здесь, то они тоже должны были быть где-то поблизости, так ведь? По крайней мере я на это надеялась... И другие варианты произошедшего мой мозг воспринимать никак не хотел, пресекая любые попытки сильной болью в висках. Неслабо же я ударилась головой. Хотя... Если посудить, от такого удара у меня вообще половина башки должна была в фарш превратиться, а я только ссадиной и головной болью отделалась. И шумом в ушах, который никак не хотел проходить и начинал раздражать.

Стоп!..

Это ведь не шум... Вернее шум, но только не у меня в голове.

Я закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Шелест листьев, гул моря и перекатывающейся под волнами гальки, собачий лай и множество голосов. Самых разнообразных. Вслушиваться в эти голоса смысла не было: они все смешались в кашу, так что разобрать слова не представлялось возможным. Какая плохая тут все-таки звукоизоляция, раз я все это слышу только через распахнутое окно.

В воздухе прозвучали шаги. И с каждой секундой они становились все громче.

Я быстренько забралась обратно под одеяло и сделала вид, что сплю. Кто знает, где я сейчас находилась...

Дверь противно скрипнула. В комнату заглянул маленький мальчик. Лет десяти на вид. Мальчуган опасливо осмотрелся и на цыпочках прошмыгнул в помещение, прикрыв за собой дверь. Как же громко она скрипит! У вас тут масла нет что ли? Смазали бы эти гребаные петли, чтобы спать не мешали!

Незваный гость подошел к кровати. Я зажмурилась и уткнулась носом в подушку, дабы мою слежку не рассекретили раньше времени. Он стоял у изголовья. Прямо над головой я слышала взволнованное сопение.

Крик чайки за окном заставил меня дернуться. Мальчик охнул.

 – И правда настоящие! – тоненький детский голосок прозвучал удивительно громко. Идеальный момент для пробуждения. Я заворочалась. Мальчишка, похоже, из-за этого сильно растерялся: он секунду потоптался на месте, а потом рванул к двери. Я уже ненавижу эту дверь, честное слово... Хотя мерзкий скрип петель заглушил испуганный писк паренька.

 – Я же просил тебя не заходить сюда! – хриплый мужской голос больно проехался по ушам.

Когда я открыла глаза, передо мной предстала картина маслом: в дверях стоял высокий (нереально высокий!) кто-то. Судя по фигуре это был мужчина, вот только лица я не видела. Потому что он был слишком высоким, из-за чего стена закрывала его голову! И слишком широким... Или мне из-за малюсенькой двери так показалось? А может эта дверь не такая уж и маленькая?..

 – Дядюшка Вэрис, я ж просто... – мальчуган, на фоне этого исполина выглядевший совсем малышом, виновато опустил голову. Бедняга... – Я только посмотреть хотел, честно-честно!

Мужчина согнулся и боком прошел в маленькую дверцу. Мать моя, какой же он огромный... И да, это был мужчина. Достаточно пожилой такой дяденька с бородой и густыми седыми бровями. Прямо Брежнев-стайл. Вэрис (кажется, мальчик так его назвал), тяжело вздохнул, потрепав мальчишку своей гигантской лапищей по кучерявым белокурым волосам, приблизился к кровати и сел на табурет. Бедный стульчик, как же ты страдаешь...

Мальчуган скромненько устроился на тумбочке около двери, свесив ножки. Он не сводил с меня глаз. Эм...

 – Как Вы себя чувствуете? – дедок окинул меня внимательным взглядом выцветших голубых глаз.

 – Где я нахожусь? – вопрос вырвался сам по себе. Хотя, как воспитанный человек, я, наверное, сначала должна была сказать «здравствуйте» и «спасибо». Но сейчас быть воспитанным человеком хотелось меньше всего – не то время.

Мужчина завис.

Извините, я спросила что-то сложное? Это секретная информация? Ответ на этот вопрос нельзя называть?.. Почему такая странная реакция?!

Вэрис задумчиво погладил бороду. Мальчуган ураганчиком подлетел к старику и вцепился ему в руку.

 – Дядь, она ведь гейтер, да?!

Мне даже напрягаться не пришлось, чтобы заметить, как горят его глазки. Что он там сказал? Гейтер? А это кто? И почему я – он? Что вообще происходит? Пожалуйста, не закидывайте мне в мозг лишние вопросы! Лучше на кучу старых ответьте...

Дедок вздохнул.

 – Ради бога, Росинант, не шуми.

Мальчик перестал скакать вокруг и покорно встал рядом с дедушкой. Хотя все равно продолжал смотреть на меня большими восхищенными глазами. Что-то мне как-то не по себе... Не люблю излишнее внимание к своей скромной персоне. От маленьких детей – особенно.

 – Кивните, если понимаете мои слова, – спустя несколько минут тишины Вэрис подал голос. Да вы издеваетесь надо мной?!

Мой скептический взгляд и нескрываемое раздражение дядька проигнорировал. Ладно, раз вам так угодно... Я кивнула.

 – Любопытно... – мужчина опять почесал бороду. Надеюсь, вшей у него нет... – Похоже, Вы действительно гейтер, хотя и понимаете всеобщий язык. Это весьма странно.

Да объясните мне, чёрт возьми, что тут творится?!

 – Мы нашли Вас на побережье после шторма. Сейчас Вам лучше ни о чем не беспокоиться и хорошенько отдохнуть. Росинант, принеси аптечку.

Мальчик кивнул и выбежал из комнаты.

 – Что все это значит? – зуб даю, мой взгляд сейчас мог бы напугать Мариску. Хотя на Вэриса он никакого впечатления не произвел. Непробиваемый какой-то дедок.

 – Простите, но я не понимаю, что Вы говорите. Наречия гейтеров известны в нашем мире немногим. И я к этим немногим не отношусь, увы.

Это какая-то шутка?! Если да, то ни хрена смешного здесь нет! Какое еще наречие гейтеров?! Я на великом и могучем русском говорю, этот дедан – тоже! Не понимает он меня, ага...

И кто такие гейтеры, черт возьми?!

***

Ничего путного я из старикана так и не выпытала. Он делал вид, что меня не понимает, отбрасываясь фразами аля "Вам нужен покой", "отдохните и ни о чем не беспокойтесь" и прочими в этом же духе. Ощущение было такое, будто побывала на приеме у психиатра, ей богу...

Росинант через минуту вернулся с аптечкой. Из-за запаха медикаментов я чуть в обморок не грохнулась. Какой же он противный... Ненавижу! А Вэрис принялся ловко снимать с меня бинты и пластыри. Как я поняла по точным и уверенным действиям, дядька был доктором. Хотя он все-таки смутился, когда дело дошло до повязки на груди.

Меня же больше смущало другое: моя левая рука. Когда я очнулась, она от запястья до плеча была забинтована, так что внимания на легкое покалывание я не обратила. Была рада тому, что она не разрывалась от невыносимой боли после случившегося самовозгорания. А вот сейчас у меня мороз по спине шел от того, что я видела... Всю кожу покрывал странный узор из неровных черных линий, похожих на тигриные полоски, и каких-то азиатских иероглифов. Единственный выделяющийся на их фоне знак, который я кое-как смогла нормально разглядеть – это символ солнца. Он располагался на плече и был больше остальных.

Это, конечно, здорово... Вот только я не делала себе никаких татуировок. И делать их не планировала. Никогда. Откуда это чудо появилось?!

Когда меня уносило в море, я чувствовала, как рука горит, как огонь стремительно распространяется по коже, пронизывая тело невыносимым жаром. И ожидала увидеть на руке гигантские волдыри или облезающую кожу. А не вот это вот...

С каких пор ожоги заживляются посредством татуировок?! Я, конечно, не врач, но мне это казалось «немного» странным.

Спустя минут десять Верис закончил осмотр и вышел из комнаты. Руку он бинтовать не стал за ненадобностью, а вот грудь, на которой красовался гигантский темный кровоподтек, пришлось снова стягивать. Росинант еще некоторое время неуверенно помялся около двери, а потом выбежал следом за старичком.

А я осталась наедине с собственными мыслями, которые теперь еще более хаотично метались в больной голове. Вэрис меня не понимал, несмотря на то, что говорил на том же языке. Или делал вид, что не понимал. Росинант сказал, я гейтер. Без понятия, что это слово может обозначать. На руке вместо ожога появилась крутая татуха, которая с розовыми кружавчиками на ночнушке и моими взлохмаченными волосами (а патлы после сна у меня всегда походили на львиную гриву, несмотря на то, что Ленка стригла их достаточно коротко) со стороны, наверное, смотрелась просто прекрасно.

 – В голове полный бардак, да?

 – Не то слово...

Я вздохнула и откинулась на подушку, прикрыв глаза.

Стоп, что?!

В комнате никого, кроме меня, быть не должно было: если бы кто-то вошел, я б услышала скрип этой треклятой двери, ненависть к которой в глубинах моей души становилась сильнее с каждым ее открытием. И кто тогда ко мне обратился? У меня точно сотрясения мозга нет? А то уже всякие голоса мерещиться начали...

 – Тебе не кажется, деточка. Поднимайся, разговор есть.

Раздался тихий шорох.

Я разлепила глаза. На меня в упор смотрела большая черная кошка. Причем смотрела каким-то жутковатым взглядом. Зверек сидел на матрасе слева от меня и нервно подергивал кончиком хвоста. Как это чудо здесь оказалось?

 – Хорош на меня таращиться. Поднимайся.

Ай, больно ведь! Вот же вредное животное... Взяла и поцарапала мне подбородок. Я дар речи потеряла от подобной наглости. У меня дома была кошка. Та еще стерва, конечно, но не до такой степени, чтобы царапать лица посторонним. Под когтистую лапу ей обычно попадались только надоедливые соседские мальчишки. И Марина...

 – Ты что творишь, нечисть пушистая?! – я потянулась к зверюшке, намереваясь схватить ее за шкирку. Но та легко вывернулась из захвата и прыгнула мне на грудь. Больно-больно-больно! Чтоб тебе пусто было...

Я рухнула обратно на подушку. Не слишком ли она тяжелая? Или мне так кажется из-за того, что эта кошатинка приземлилась на мои больные ребрышки?