Текст книги "Предел Чандры"

Автор книги: Динар Галимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3

Артур ехал домой, слушал свое любимое радио «Серебряный дождь», прогуливаясь параллельно по аллее воспоминаний. Очередное 31 октября. Технологии после преодоления закона Мура шагнули вперед, и вкупе с расшифровкой гена и молекулярного кода человека сулили уже не открытия, а настоящие чудеса, не чета библейским. Он уже и не помнил, с чего все началось, с блокчейна или достижения превосходства квантовых компьютеров, а может, с создания массовых цифровых копий. За цифровыми двойниками производственных установок и целых процессов последовали нефтяные компании, оцифровавшие свои месторождения, метеорологи добились создания динамичных моделей мирового океана. Человек в своем безудержном стремлении на этом не остановился и пошел дальше.

Когда первые добровольцы создали свою цифровую копию, человечество впало в неописуемый шок. Люди привыкли к еженедельному резервному копированию смартфона, хранению данных на облаке. Но смириться с тем, что человек отличается от смартфона лишь большим объемом памяти и принять эту новую реальность смогли очень немногие. Единицы согласились на эксперимент. Вот если бы среди пионеров оказался и его друг Ден.

Ден был романтиком и поэтом, прекрасно пел, и гитара в его руках творила волшебство, а еще он был редким лентяем… Родись лет пятьдесят назад, Ден был бы кумиром миллионов, родись он в средние века, стал бы королевским бардом, любимцем женщин и искателем приключений, глотающим пыль дорог и запивающим ее вином. Но он родился в конце двадцатого века и играл музыку, которую все меньше понимало и не принимало новое поколение. Это был расцвет рэпа и хип-хопа, металл был мало кому интересен. И вот его другу уже за тридцать, он все еще не женат, по-прежнему любимец женщин, но страсть к переменам в его глазах уже не горела былой силой, но он все еще был настоящим.

Артур вспомнил их последний разговор пару месяцев назад. Они сидели в баре, сам он попивал «Крушовице», Ден пил «Блэк Лейбл» Джонни Уокера. Другу нельзя было пить крепкий алкоголь, врачи не рекомендовали, а если честно, запрещали, но в этот вечер его это не останавливало. На фоне звучала группа Nickelback.

– Помнишь, как мы играли в школе?

– Помню, Нил брался за басуху, ты пел за Чеда, а я пытался играть, как Райан.

– Пропускали уроки, и мне потом вечно доставалось, но не тебе, ты ведь у нас был лучший ученик.

– Грешен, я любил учиться, но из нас троих лишь у тебя по-настоящему был талант.

– Майк и Райан из нас получились довольно посредственные.

– Все компенсировал твой драйв, в те годы ты не уступал голосом Чеду, хоть внешностью и был больше похож на юного Энрике.

– Он в свои сорок выглядел моложе меня, пятнадцатилетнего, если я забывал побриться. Славные были времена.

– А сейчас разве хуже?

– Вопрос риторический. Какие планы на новогодние праздники?

– Строить горку и снежный домик, может, залью каток. Потом съездим к родителям, пройдемся по паркам. Твои?

– Поедем в Париж, Эмиль пригласил.

– Эмиль, наш друг, старина Эмиль?

– Да, Элина – его сестренка, только не говори мне, что ты не знал.

– Не знал. А я-то все думал, кого же она мне напоминает, но не решался спросить. Надо же, как она выросла. Знаешь, это многое объясняет, по крайней мере, то, как вы познакомились и почему ты так и не представил ее нам, официально. Эмиль пригласил вас в Париж, надо же. Знаешь, когда он задумался о переезде, я не верил, что он решится покинуть Сан-Франциско. Он ведь не знал французский.

– До сих пор не знает, но как-то же работает в Сорбонне над своими жутко перспективными проектами. Когда он узнал, что мы с Элиной раздумываем, где провести каникулы, предложил приехать к нему. Мы, разумеется, не стали отвергать его предложение.

– А чем он сейчас занимается в Сорбонне?

– Присоединился к одной экспериментальной программе, которую не одобрили у себя американцы.

Принесли еще виски. Артур многозначительно посмотрел на внушительных размеров стакан.

– Я думал, врачи не разрешают тебе пить ничего крепче вина?

– Не разрешают. Я понимаю, что ты хочешь сказать, но мне лучше. Так вот, у Эмиля в группе биотехнологи и нейрологи, ребята работают над цифровизацией сознания. Он обещал устроить для нас небольшую экскурсию.

– Думали уже, что будете делать в Париже, кроме посещения Сорбонны?

– Что посоветуешь?

– Ничего, Париж он ведь для каждого свой. Впрочем, я искренне верю, что нет места прекрасней, чем парки и сады Версаля, не встречал воздуха чище. Знаешь, есть места силы, а Версаль – это место ясности. Поэтому, если надумаешь, убедись, что это будет правильная девушка.

На минутку воцарилось неловкое молчание. После чего Артур продолжил:

– Что я могу сказать точно, так это то, что в Париже немного баров, и там совсем не любят тяжелый металл.

Дэн лишь усмехнулся, выпил еще глоток виски и высокопарно произнес:

– Ок, дружище, я думаю, мы просто выйдем из отеля и окунемся в объятия Парижа.

– Очень поэтично. Лувр, д'Орсэ и Оранжери. Нотр-Дам и Люксембургский сад, Тюильри и к Родену загляните, пожалуй, пантеон, Дворец инвалидов.

– Дворец инвалидов?

– Там лежит Наполеон. Ну или лежал раньше, кажется. И, разумеется, вы просто обязаны выпить кофе у Сент-Жака.

Ден непонимающе посмотрел на него.

– Это старая башня неподалеку от Hotel de Ville, ты ее не пропустишь. Знаешь, просто установи себе в очки путеводитель по Парижу и выбери правильный режим дополненной реальности.

Принесли еще пива и виски. Официантка улыбнулась и ушла, покачивая бедрами. Ден посмотрел ей вслед, затем повернулся и спросил:

– Скоро должна приехать Элина, ты ведь не возражаешь?

– Нет, разумеется, сколько я ее уже не видел со дня нашей последней встречи, когда мы ездили провожать в аэропорт коллег Эмиля?

– Помнишь, как мы с ним познакомились?

– Кажется, он был в компании наших школьных айтишников, которые что-то праздновали в тот вечер?

– Их компания отмечала успешный стартап, и они безумствовали настолько, что некоторые гости ушли.

– Он подсел за наш столик и принялся рассуждать о том, что будущее за квантовыми технологиями, мир стоит на грани невиданных потрясений и прочую ахинею.

– Да, и время показало, что не он был безумцем, это мы были слепы.

– Забавно, как ты сейчас описываешь его, как человека, опередившего свое время.

– Но ведь так оно и есть. Эмиль видел то, что другие не хотели и не могли видеть.

– Скорее боялись. Но в тот вечер вы с ним крепко сцепились, и не подоспей я вовремя, ты не вспоминал бы о нем сейчас с такой теплотой в голосе.

Ден предпочел оставить его замечание без ответа.

– Да, людям это свойственно, бояться нового.

– А ты не боишься?

– Чего?

– Ты ведь сказал, что Эмиль занимается оцифровкой сознания, а у тебя проблемы с сердцем. Не боишься упустить шанс обрести жизнь, близкую к вечной?

Ден осушил стакан.

– Я живу сегодняшним днем, дружище, и, пожалуй, меньше остальных гожусь на эту роль. С другой стороны, реши они оцифровать сознание, у моего мозга будет неоспоримое преимущество перед твоим.

– Да, и какое же?

– Он явно будет занимать меньше места.

Тут в зал впорхнула, по-другому и не скажешь, Элина. Она выбрала для похода в бар платье с глубоким вырезом и выглядела удивительно неуместно, словно оказалась здесь по ошибке. Ден было нахмурился, глядя на нее, но она лишь невинно посмотрела в ответ, затем повернулась к Артуру и с ребячьей непосредственностью протянула руку.

– Артур, привет, как ты? Как семья?

– Все прекрасно спасибо, – Артур старательно не отводил глаза от ее лица. – Диана просила передать тебе большой привет, она хотела присоединиться, но родителей нет в городе и не с кем сегодня остаться с дочерью.

Элина очаровательно улыбнулась и подалась вперед.

– Сколько ей уже? Я помню ее еще совсем малышкой.

– Почти пять, приезжайте, будем рады.

– Да, мне бы хотелось ее увидеть, возможно, у нас получится заглянуть к вам после поездки, да?

Она бросила вопросительный взгляд на хмурого кавалера. Артур попытался разрядить обстановку.

– Ден рассказал мне, что вы собираетесь в Париж.

Элина улыбнулась и, повернувшись к Дену, невинно сказала:

– И вечно этот недовольный вид. Я спрашивала тебя, надеть мне свитер или платье.

– Да, и я просил тебя надеть свитер. И ладно бы ты надела платье, но не ожидал, что ты выберешь это.

– А что с ним не так? – спросила она наивно.

Ден вместо ответа повернулся к Артуру:

– Артур, дружище, обратил ли ты внимание, что за соседним столиком стало как-то тихо с приходом Элины?

Артур покатился со смеху.

– Да, пожалуй, еще несколько минут назад там было куда оживленней.

Ден демонстративно заглянул ей в декольте:

– Дорогая, не считая того, что прямо сейчас все вокруг ждут, когда ты снова их осчастливишь… я целиком и полностью одобряю твой выбор.

– Не ожидала от тебя такого пуританства, – Элина кокетливо взмахнула ресницами.

Артур улыбнулся, услышав обвинение в адрес Дена, вот уж кого сложно было заподозрить в пуританстве.

– Элина, ты бы поберегла старину, от твоих выходок у него сердце может не выдержать.

– Отчего же, я та еще скромница, хотя, видимо, мы не пойдем в Мулен Руж. Я ненадолго вас покину.

Артур задумчиво посмотрел на друга:

– Стало быть ты не рассказал ей про сердце?

– Чего ради? У меня на лето запланирована операция, незачем ее напрасно беспокоить. Не думаю, что она захочет быть с человеком, у которого больное сердце.

– Да, но с такой оторвой, пожалуй, ты не дотянешь до лета. Почему она?

– С ней не скучно.

Артур посмотрел на Элину, идущую обратно к их столику.

– Она торопится жить.

– Разве это плохо?

– Увидишь.

Он встал, прощаясь.

– Элина, рад был тебя видеть. Дружище, до встречи в новом году, желаю вам хороших каникул и большой привет Эмилю.

Элина наклонилась к нему попрощаться, очередной раз заставив нервно сглотнуть группку сидящих рядом студентов. Артур хлопнул Дена по плечу и поспешил покинуть бар.

«Горячая особа, – подумал он, шагая по набережной, – такая, каких нужно избегать, если хочешь прожить жизнь долгую и спокойную и увидеть, как растут внуки. Впрочем, каждому свое». Всегда есть те, кто предпочитает жить ярко, те про кого пишут стихи и песни, те, о ком говорят: хорошо умирать молодым.

Глава 4

Ден и Элина вышли из самолета в аэропорту Орли, сели на электричку до линии PER и через тридцать пять минут высадились на станции Сент-Мишель Нотр-Дам.

Ден решил остановиться в маленьком отеле «Парк Сен Северин» посреди латинского квартала, на улице Паршминэри. Он нес чемодан, у Элины был рюкзак, идти было недалеко, и они довольно быстро добрались до отеля.

Их встретил улыбчивый портье, проводил в номер с видом на освещенную улицу. Был уже глубокий вечер, смеркалось. Они распаковали вещи, приняли душ и, выпив по чашке обжигающего кофе, вышли в сумрак предрождественского Парижа.

Сена сверкала в отраженных огнях города, таинственная в своей безмятежной красоте. Дойдя до набережной д'Орсэ, они прошли по мосту Сент-Мишель на остров Сите поклониться боли и страданиям Нотр-Дам-де-Пари. Постояли минуту в молчании, затем неторопливо двинулись вдоль собора.

– Ты видела его в былом величии?

– Нет. Ты же знаешь, я в первый раз в Париже. Но я видела, как горел шпиль, всю ночь не сомкнула глаз, наблюдала за тем, как пытались спасти собор.

– Счастье, что он уцелел, не могу представить себе Париж без башен и колоколов Нотр-Дама.

Они остановились у южного входа трансепта, новый шпиль был частично скрыт строительными лесами.

– Ты голодная? – спросил Ден, прижав ее к себе.

– Да, поужинаем?

– Пойдем в «Ле Шале».

Они снова прошли по мосту, затем вдоль бульвара Сент-Мишель и свернули на Сен Северин и через пару минут оказались на улице Арп.

«Ле Шале» представлял собой небольшой уютный ресторанчик, интерьером похожий на обитель винодела-таксидермиста. Внутри стояли ряды дубовых бочек, на стенах висели головы лосей и оленей, застыли в безмолвии белки. Играл джаз.

Элина с любопытством огляделась вокруг.

– Мы словно оказались в хижине французского охотника.

– Пожалуй. Как будто в предместьях Парижа девятнадцатого века, до рассвета искусства и начала золотой эпохи.

Их проводили до деревянного стола в глубине зала, стулья были из резного дерева, простые, но удобные. Принесли меню, Ден принялся изучать его, Элина же предоставила выбор своему спутнику и продолжила беззастенчиво глазеть по сторонам.

Вернулся официант, и Ден сделал заказ:

– Два салата шале, два луковых супа, утку с апельсином и стейк с соусом из перца, средней прожарки. И бутылку «Шато Брондель», пожалуйста.

Элина наконец перестала озираться по сторонам и обратилась к Дену:

– Ты знаешь, я никогда не пробовала луковый суп.

– Я думаю, тебе понравится, я буду готовить его тебе, когда мы вернемся домой.

Когда зазвучала «I'm old fashioned» в исполнении Джона Колтрейна, Элина с призывом посмотрела на Дена:

– Я хочу танцевать.

– Сегодня мы отдохнем, а завтра будем развлекаться, танцевать до утра.

Принесли вино, Ден пригубил, наслаждаясь нотками спелых красных ягод и лаврового листа.

– Пусть подышит.

– Кто это?

– Где?

– Не где, кто поет?

– Нина Симоне, одна из королев джаза. Песня называется «He's got the whole world in his hands».

– Знаешь, это очень необычно, слушать джаз из пятидесятых и пить вино урожая 2010-го в интерьерах охотничьего домика.

– Нас ждет неделя полная готики, Ренессанса и импрессионистов, успеешь соскучиться по деревянным столам.

– Я бы сейчас не прочь зажечь на деревянном столе.

Ден лишь усмехнулся и поднял бокал.

– Выпьем за Париж – город тайн и любви, город-искушение.

После ужина они прошли до Сены, выпитое вино разогнало усталость, хотелось гулять до утра. Элина вдруг остановилась:

– Я хочу поиграть.

– Во что?

– В прятки.

Элина подошла к нему вплотную, закрыла его глаза и прошептала:

– Найди меня и, возможно, получишь награду. Считай до тридцати!

Она засмеялась и убежала, свернула с набережной Сены и оказалась на узкой улочке, в пару шагов шириной. Пожалуй, здесь Ден ее так просто не найдет.

«Ша Ки Пеш» – гласила табличка на каменной стене. «Идеальное место для игры в прятки, или других занятий», – подумала она. Щеки пылали, покрылись румянцем. Прошла минута, затем вторая, Дена не было слышно. Элина почувствовала, как что-то коснулось ноги, она присмотрелась, мимо проскользнул большой черный кот с ярко-желтыми глазами. Он запрыгнул на подоконник и безмолвно уставился на нее, словно пытаясь понять, что она забыла на его улочке. Кот облизнулся и как будто приготовился к прыжку, как за спиной вдруг послышался звук крадущихся шагов. Сильные руки схватили Элину и прижали к стене, руки задрали ее короткую юбку и разорвали стринги. Элина пыталась повернуться и разглядеть нежданного любовника, но он плотно прижал ее к стене дома, пальцы его неспешно освободили грудь. Элина полурастерянная, полувозбужденная пыталась понять, неужели Ден затеял новую полуночную игру, и собралась было закричать, но вместо крика вырвался стон. Минута беспощадного секса, и руки отпустили ее, она обессиленная рухнула на мостовую. Когда Элина пришла в себя, никого рядом не было.

Неподалеку послышался голос Дена.

– Элина, где ты? Признаю, ты победила, выходи.

Элина встала и поправила юбку и куртку. Неуверенной походкой она двинулась к выходу с улочки и слабо крикнула:

– Я здесь в проулке.

Ден, слегка запыхавшийся, появился в полумраке:

– Не ожидал, что мы и вправду будем играть в прятки. Ты выбрала отличное место, – он обнял ее и прижал к стене, – нашла укромный уголок.

Он обнял ее, и второй раз за последние несколько минут Элину повернули лицом к стене и освободили грудь.

Ден прошептал ей:

– Продолжим или пойдем в номер?

Элина возмущенно вырвалась и залепила ему звонкую пощечину. Ден лишь довольно усмехнулся:

– Я думал, тебе понравилось.

– Да, мне понравилось, но мне бы понравилось еще больше, если бы ты предупредил меня.

– Тогда не было бы азарта.

Ден запрокинул голову и увидел вывеску.

– Ты слышала городскую легенду об алхимике и его коте-рыболове?

Элина, подняв взгляд, спросила:

– Нет, а о чем она?

– Сейчас расскажу. По легенде, в этом переулке жил некий каноник Перле, и ходили суеверия о том, что он алхимик. Сама понимаешь, как в те времена относились к таким старикам – с большим подозрением. А еще у него был кот, который прекрасно ловил лапой рыбу из Сены.

Элина прервала:

– Кот был большой черный с желтыми глазами?

– Да, ты о ней слышала, о легенде?

– Нет, но прямо перед тем, как ты…

– Устроил сюрприз.

– Да, прямо перед этим ко мне пристал большой черный кот.

Ден намотал ее волосы в кулак и глубоко задышал.

– Так вот, кот был прекрасным рыболовом, и однажды ночью студенты решили проучить алхимика и бросили кота в воды Сены.

Элина, сглотнув, спросила:

– И что стало с котом?

– В этом-то и вся история. Алхимик после этого покинул Париж и вернулся нескоро. А следом за ним вернулся и кот, который продолжил все так же… – Ден судорожно вздохнул, – ловить рыбу.

Элина поднялась и протерла салфеткой края губ, на подоконнике неподалеку осуждающе сверкали две желтые не мигающие точки.

– Жуть. Прямо как у Кинга. Пойдем скорее, мне вдруг стало как-то не по себе. Как будто за нами наблюдают.

Ден поцеловал ее.

– Люблю тебя, моя бестия, ничего не бойся.

Они направились в сторону дома, он ее обнял, но вдруг пошатнулся, схватившись за стену дома, словно боясь упасть. Лицо его побледнело, но через мгновение он снова пошел твердой уверенной походкой.

* * *

Артур почувствовал тревогу. Попытался понять, что его беспокоит, но не смог. Тревога мешала думать, отвлекала от работы. Оглянулся по сторонам, никого кроме него вокруг не было. Пожалуй, поработает еще немного и поедет домой, за те дни, что он сидел допоздна на работе, Артур успел изрядно соскучиться по семье. Он встал из-за стола, снял очки, отключив интерфейс, обувь и прошел на лужайку.

Трава приятно щекотала ступни. Если бы лет пять назад Артуру сказали, что вместо ковролина на полу будет лежать настоящий рулонный газон, он бы не воспринял это всерьез. Но влажная трава проминалась под ногами и была живой, газон поливали каждый день в девять вечера, он еще не успел впитать влагу и блестел бусинами света.

Полежав с минуту на лужайке, Артур вернулся к столу, уютно расположившемуся между кипарисовиком и лимонным деревом. Вместо перегородки на столе росли фикусы и папоротники. Эту часть офиса Артур любил больше всего, она напоминала ему о маленьком лесочке за домом, в котором он так нечасто играл с дочерью. Офис был разделен на климатические зоны, на первом этаже была зеленая, обсаженная кустарниками и деревцами, на втором пространство для любителей свежего морозного воздуха, этакий кусочек Исландии с благородным мхом, растущим на стенах, добротными грубыми столами из массивного дерева и ледяными водопадами, разливающимися вокруг. Вода, пробегая дальше, собиралась по желобам и протекала вниз, накапливаясь для вечернего полива деревьев и кустарников этажом ниже. На третьем этаже обитали сотрудники, любящие сухой и горячий климат, самый маленький по площади, большую часть времени этаж пустовал.

Он вновь подключил очки и дал команду поиска информации по объектам. Последние несколько дней он пытался понять, на что были направлены средства, весьма солидные, выделенные одной из дочерних компаний, но следы обрывались один за другим, он был близок к тому, чтобы сдаться. После получаса безуспешных поисков он решил, что его изначальная идея была ошибочна, нужно построить новую теорию.

Выйдя на морозный воздух, он направился в сторону парковки. Его раздумья прервал надтреснутый голос, он увидел лежащего на тротуаре человека:

– Помоги, брат…

Артур остановился, но затем двинулся дальше. Он хотел, но не мог, не мог ему помочь и испытывал одновременно стыд и отвращение. Когда уже исчезнут с улиц пьяницы, замерзающие в холодной ночи. Когда общество обеспечит достойное существование не только избранным, но всем и каждому, приблизится к светлому будущему, сделает себя достойным своего создателя.

От мыслей этих веяло социализмом, он поставил погромче Эллу Фицджеральд и тронулся в путь. Невысоко над ним пролетело несколько автомобилей, сверкнув сигнальными огнями. Машины летают, людям больше не хватает места на земле, они ринулись покорять небеса. И будут подниматься все выше в бессознательном стремлении достичь то ли других планет, то ли Творца.

Странное средневековое представление и желание постичь таинство небес плавно трансформировалось сперва в желание достичь Марса, а после, благодаря гению Маска, в желание вырваться за пределы Солнечной системы. Стопа человека, не довольствуясь путешествием мысли, намерена был ступать все дальше и дальше.

Артур почувствовал прилив первобытного удовольствия от скорости и ощущения пробегающей под автомобилем дороги. Наверное, также радовались его предки, мчась по бескрайней степи на горячих скакунах. Несмотря на весь прогресс, инстинкты все еще сильны в людях, кровь закипает, и музыка звучит в голове.

Убаюканный легким джазом, Артур съехал с хайвея и свернул на проселочную дорогу. Проехал мимо местечка, где когда-то был супермаркет, в котором покупал творожки и йогурты для дочери, до того, как система автоматического заказа и доставки продуктов на дом не убила рынок розничных продаж. «В начале двадцатого века, – размышлял он, – было принято заказывать еду на дом. Первым утром приезжал молочник и оставлял молоко в стеклянных бутылках и кисломолочные продукты. Каждый день после молочника приходил, напевая песенку, булочник. Раз в неделю наведывался посыльный из мясной лавки. Бакалейщик доставлял сахар и муку, огурцы и помидоры, чай и прочие товары. Потом появились магазины, супермаркеты и убили индустрию поставок на дом. Спустя полвека индустрия поставок, усиленная интернетом вещей, дронами и повсеместным распространением системы умных домов вернулась и практически убила ритейл. Не полностью, разумеется, нельзя выбрать идеальную фермерскую утку по интернету, не пощупав ее. Так же как нельзя выбрать правильные сливы и мандарины для утки». Разделав птицу, Артур вытер руки, выложил вокруг дольки мандаринов и направился за своими девочками.

– Принцессы, ужин готов.

Ужинали они сегодня на открытом воздухе, Артур передвинул поближе к столу и скамье жаровню с горящими углями, но все же не слишком близко, чтобы не допустить резкого перепада температуры дерева. Диана и Лили вышли, укутанные в теплые пледы, этот год радовал теплой погодой, сосны, растущие за домом, надежно укрывали от ветра, но все же был легкий минус.

Артур встряхнул со стола легкий снежок, поправил ветки и пододвинул жаровню еще ближе к скамье, помог сесть дочери и направился домой. Включил освещение и лес засиял сотнями маленьких веселых огоньков. Вынося утку, он заметил на снегу следы котов, развернулся и закрыл за собой дверь.

Его встретил слегка насмешливый взгляд Дианы:

– Дорогой, я понимаю, что ты очень гордишься тем, что сам изготовил для нас стол и скамейку…

– Ты передвинула барби?

– От небольшого количества тепла, – Диана на секунду замешкалась, – предметы искусства не пострадают, – закончила она с озорным смешком.

Артур лишь улыбнулся, положил щедрую порцию утки на тарелку дочери, добавил салата и слегка полил гранатовым соком.

– Чему сегодня научилась, принцесса?

– Рисовала картину.

– Да, мы сегодня мы рисовали, картину одного известного «лесного» пейзажиста. Предлагаю на днях посетить галерею, посмотрим, получится ли у нашей принцессы найти свою картину в галерее.

– Что думаешь, Лили? Согласна?

– Я тоже за, принято единогласно. Как продвигаются поиски нового детского сада?

– Сегодня были в двух, завтра планируем посетить еще два.

– Лили, в котором тебе понравилось больше?

Лили задумчиво посмотрела на него, затем с уверенностью заявила:

– В том, где мы играли в котиков.

Невозможно было не рассмеяться над непосредственностью, с которой была произнесена эта фраза.

– В котиков – это хорошо. А какой понравился тебе, Диана?

– Знаешь, они очень разные, в одном преподают носители языка, а в другом занятия в бассейне практически каждый день. Я думаю, тебе стоит заехать, посмотреть как-нибудь самому.

– А в котором из них играли в котиков?

– В том, что с бассейном.

– Отлично, тогда мы с Лили голосуем за него. Ставки сделаны, ставок больше нет.

Диана возмущенно посмотрела на Артура, но он смотрел лишь на дочку, с наслаждением уплетающую ужин. После ужина Артур с дочерью поднялись наверх, и он долго читал ей детские детективы, которыми сам зачитывался в детстве. Его дочь не была в большом восторге от произведений Энид Блайтон, но ей нравилось, когда папа читал ей на ночь, а в последнее время это случалось нечасто. Прочитав страниц двадцать, Артур наконец заметил, что дочь заснула, прижавшись к нему, и читает он уже не столько ей, сколько для себя.

Дочитав главу, он тихонько встал с кровати, чтобы не разбудить дочку, и аккуратно прикрыл за собой дверь. Из ванной доносились звуки воды, Артур уже собрался было присоединиться к Диане, но на очки поступил сигнал вызова. Артур повел бровью и вместо серой стены перед глазами всплыли интерьеры эпохи Возрождения и довольное лицо Дена.

– Дружище, если ты чуть наклонишь камеру на часах, я буду видеть тебя, а не только твой потолок.

– Как прошел полет?

– Неплохо, мы довольно быстро добрались до города, и, к счастью, в Париже прекрасная погода. Я понимаю, что глобальное потепление ужасно и все подобное, но против плюс пятнадцати посреди зимы на севере Франции я совсем не возражаю.

Артур услышал, как отворилась дверь и из ванной выглянула Диана.

– Дорогой, с кем ты разговариваешь?

– С Деном, можешь передать ему привет.

Диана вышла из ванной, обернутая в полотенце.

– Ден, привет, рада тебя слышать. Как добрались до Парижа? Прости, я не смогла к вам присоединиться на прошлых выходных.

– Ничего страшного, я рад тебя не только слышать, но и видеть, кстати, очень милое полотенце.

Диана слегка покраснела и приподняла была полотенце, но оценив угол обзора с камеры на часах Артура, передумала.

– Я хотел бы попросить вас о небольшом одолжении.

Артур перевел камеру, сместив обзор с комнаты на свое лицо, и строго спросил:

– Дружище, если ты хочешь…

– Нет-нет, ни в коем случае. Дело в том, что у меня был небольшой приступ, если вы понимаете, о чем я, и, кажется, Элина что-то заподозрила.

– Сердце?

– Да, мы слегка пошалили, и последовала реакция. Так вот, об одолжении: если вам перезвонит Элина, не могли бы вы не рассказывать ей о моих временных трудностях?

Диана возмущенно вздохнула, Артур поспешил снова повернуть камеру на себя.

– Дружище, мы не станем ей лгать, ей нужно знать, ради твоего же блага. И чем вы таким занимались, что у тебя прихватило сердце?

– Я не прошу тебя лгать, будет вполне достаточно, если ты проявишь рассеянность и не ответишь на вызов и перезвонишь, скажем, не сразу, а через пару дней, сославшись на занятость.

– Мы подумаем, но обещать ничего не будем.

– Спасибо, дружище, мне пора, Элина скоро выйдет из душа, хорошего вам вечера, – Ден улыбнулся: – Артур, старина, я тебе этого раньше не говорил, но… у тебя чертовски красивая жена.

Вызов закончился, и Артур, сняв очки, посмотрел на Диану, по-прежнему стоящую в двух шагах от него. Полотенце, едва доходившее до середины бедер, соскользнуло на пол. На часы поступил сигнал вызова от Элины, но Артур его проигнорировал.