Текст книги "Жития Святых — месяц октябрь"

Автор книги: Димитрий Ростовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Память 8 октября

Житие преподобной матери нашей Пелагии

Великое благодарение должны мы всегда воздавать Господу нашему за то, что Он не желает смерти грешным, но долготерпеливо ожидает обращения их к праведной жизни. Дивное событие – пишет диакон Илиопольской [1

[Закрыть]] церкви Иаков – произошло в наши дни; посему я о нем и передаю вам, братиям святым, чтобы, читая со вниманием, получили вы великую пользу.

Святейший архиепископ Антиохии [2

[Закрыть]] созвал к себе по церковным нуждам из окрестных городов восемь епископов.

Между ними был и святой Божий человек, мой епископ Нонн, муж предивный, прежде бывший самым строгим иноком Тавеннского [3

[Закрыть]] монастыря. За свою добродетельную жизнь он взят был из монастыря и поставлен в епископа [4

[Закрыть]]. Нонн пришел из Илиополя, захватив и меня с собою. Когда епископы собрались в церковь святого мученика Иулиана [5

[Закрыть]],то пожелали слышать от Нонна поучение и сели все при дверях церковных. Нонн тотчас стал изустно поучать на пользу и на спасение слушавшим. Все благоговейно внимали святому учению его. В то время одна женщина – язычница, известная по всей Антиохии блудница, проходила мимо дверей церковных с великою гордостью, одетая в многоценные одежды, украшенная золотом, дорогими каменьями и жемчугом, окруженная множеством девиц и юношей в красивых одеждах, с золотыми ожерельями. Она была так прекрасна лицом, что созерцанием ее красоты не могли довольно насытиться светские юноши. Проходя мимо нас, она наполнила весь воздух ароматным благовонием. Увидев ее, идущую столь бесстыдно, с непокрытой головой и обнаженными плечами, епископы закрыли глаза и, тихо вздыхая, отвернулись, как от великого греха. А блаженный Нонн пристально и долго смотрел на нее, пока не скрылась она из глаз, и потом, обратившись к епископам, сказал: «Разве не понравилась вам красота той женщины?»

Они не отвечали. Нонн с плачем склонил голову свою и омочил слезами своими не только платок, бывший у него в руках, но и грудь. Воздыхая от глубины сердца, он снова спросил епископов: «Разве не усладились вы видом красоты ее?».

Они молчали. Нонн сказал: «Поистине многому я научился от нее; ибо женщину сию поставит Господь на страшном Своем суде и ею осудит нас. Как вы думаете, сколько времени она провела в своей опочивальне, моясь, одеваясь, разными способами украшая себя и осматриваясь в зеркало, всю свою мысль и попечение полагая в том, чтобы красивее всех явиться очам временных своих поклонников? А мы, имея Жениха Бессмертного на небесах, на Кого ангелы взирать желают, не заботимся об украшении окаянной души нашей, оскверненной, обнаженной и исполненной срама, не стараемся омыть ее слезами покаяния и одеть красотою добродетелей, дабы явилась она благоугодной пред очами Божиими и не была посрамлена и отвержена во время брака Агнца» [6

[Закрыть]].

Окончив такое нравоучение, блаженный Нонн взял меня, грешного своего диакона, и мы пошли в келлию, которая была нам дана при той же церкви святого Иулиана. Войдя в опочивальню свою, епископ мой повергся лицом на землю и, плача, говорил: «Господи Иисусе Христе! прости меня грешного и недостойного. Заботы сей женщины об украшении тела превзошли все попечения мои об окаянной душе моей. Та женщина, чтобы угодить тленным своим поклонникам, украшая себя, столько показала старания: а я не стараюсь быть угодным Тебе, Богу моему, но пребываю в лености и небрежности. Каким лицом воззрю на Тебя? Какими словами оправдаюсь пред Тобою? Горе мне грешному! Предстоя пред святым алтарем Твоим, не приношу я Тебе той душевной красоты, коей Ты от меня ищешь. Та женщина, в суете своей, обещалась угождать смертным людям, являясь им в столь благолепном виде, и делает то, что обещала: а я обещался угождать Тебе, Богу моему, и солгал по лености моей. Я наг, ибо не сохранил повелений Твоих; не на дела мои надеюсь, но на милосердие Твое, и от него уповаю получить спасение».

Так долго с рыданиями взывал святой Нонн. Молился он и о той женщине, говоря: «Господи не погуби создание рук Твоих: да не пребудет такая красота в разврате, во власти бесов, но обрати ее к Себе, да славится в ней Имя Твое святое: ибо для Тебя все возможно».

По прошествии того дня и ночи, после утрени (день был воскресный), святой Нонн сказал мне: «Брат Иаков, послушай, какой сон мне был в эту ночь. Казалось мне, что я стою в одном из углов святого алтаря. И вот, во время совершения службы, явилась какая то черная голубка, покрытая нечистотою и наполнившая воздух зловонием; она летала кругом меня, и я не мог выносить зловония ее. Когда же диакон произнес: «елицы оглашеннии изыдите», голубка отлетела, и я не видел ее, пока не кончилась литургия. По совершении же литургии, когда мы выходили из церкви, я вдруг увидел снова ту же нечистую голубку, которая опять летала кругом меня. Протянув руку, я взял ее и бросил в воду, стоящую в притворе церковном; в ней та голубица омылась от всей нечистоты своей, вылетела чистой и белой, как снег, и, поднимаясь в высоту, стала невидима».

Рассказав мне сей сон, блаженный Нонн, захватив меня с собою, пошел с прочими епископами в соборную церковь, где, принесши приветствие архиепископу, они совершили Божественную службу. По окончании святой службы, архиепископ Антиохийский предложил блаженному Нонну преподать поучение народу. Нонн отверз уста свои и учил людей силою премудрости Божией, в нем обитавшей. Слова его не отличались изысканной мудростью мира сего, но были просты, вразумительны для всех и действенны: ибо Дух Святый говорил его устами. Он говорил о страшном суде и о будущем воздаянии праведным и грешным. Все присутствовавшие так умилялись словами его, что орошали слезами землю.

По смотрению милосердого Бога, привелось сей блуднице, о коей мы повествуем и которая прежде никогда не бывала в церкви и не вспоминала о грехах своих, мимоходом зайти в то самое время в церковь. Услыхав поучение святого Нонна, она пришла в страх Божий; помышляя о грехах своих и слыша поучение святого Нонна о вечной за них муке, она стала приходить в отчаяние, изливала потоки слез из очей своих и, в сокрушении сердечном, не могла остановить своего плача. Потом она сказала двум слугам своим: «Подождите здесь, и когда выйдет тот святой муж, который говорил поучение, идите за ним, узнайте, где он живет, и, возвратившись, скажите мне».

Слуги исполнили приказание и поведали госпоже своей, что святой живет при церкви святого мученика Иулиана. Тогда она немедленно написала своею рукою такое послание к блаженному Нону: «Святому ученику Христову грешница и ученица диавола. Слышала я о Боге твоем, что Он преклонил небеса и нисшел на землю не для праведных, а для спасения грешников. Он смирился до того, что с мытарями вкушал пищу [7

[Закрыть]]. Тот, на Кого херувимы взирать не смеют, с грешниками имел общение и с блудницами беседовал (Лк. 7:37–50; Иоан.8:3–11 и др.).

Господин мой! Если ты, как я слышу от христиан, – истинный раб Христов, то не отвергнешь меня, желающую при твоей помощи прийти к Спасителю мира и увидеть пресвятое Лице Его».

Прочитав сие послание, святой Нонн написал в ответ ей так: «Какой бы ты ни была, но ведомы Богу – и ты сама, и намерение твое. Посему прошу тебя: не искушай меня недостойного: я – грешный служитель Божий. Если же ты действительно имеешь доброе желание уверовать в Бога моего и видеть меня, – то со мною здесь другие епископы; и так приходи и вместе с ними увидишь меня. Наедине же тебе видеться со мною не должно».

Получив и прочитав сие, грешница исполнилась великой радости, поспешила в церковь святого Иулиана и дала знать о своем приходе блаженному Нонну. Он же, собрав к себе семь других епископов, повелел ей войти. Явившись пред собором святых епископов, она с плачем поверглась на землю и припала к ногам святого Нонна, восклицая: «Умоляю тебя, господин мой, будь подражателем учителя твоего Господа Иисуса Христа, яви мне благодать твою и сделай меня христианкой: я – море грехов, господин мой, и бездна беззаконий; омой же меня крещением».

Все собравшиеся епископы и клирики, видя блудницу, пришедшую с таким покаянием и верою, проливали слезы. Блаженный едва мог заставить ее подняться от ног его.

– Правила церковные, – сказал он, – повелевают не крестить блудницу без поручителей, из опасения, чтобы она не вернулась снова к той же блудной жизни».

Услышав этот ответ, она снова поверглась к ногам святого, омывала их слезами и отирала волосами головы своей, как некогда евангельская грешница омывала ноги Христу (Лк. 7:37–38).

– Ты дашь ответ Богу о душе моей, если не крестишь меня, – говорила она. – От рук твоих да взыщет тогда Бог душу мою, а за тобою запишет лукавые мои дела. Если отвергнешь меня не крещенной, то будешь виною продолжения моей блудной и нечистой жизни. Если не избавишь меня теперь от злых моих дел, то я отвернусь от Бога твоего и поклонюсь идолам. Если не сделаешь меня ныне невестой Христовой и не приведешь к Богу твоему, то не будешь иметь доли с Ним и святыми Его».

Все присутствовавшие, слыша сие и видя, как такая блудница столь сильно воспламенилась стремлением к Богу, прославили Человеколюбца Бога. Блаженный Нонн немедленно послал меня, смиренного Иакова, к архиепископу поведать ему о сем. Архиепископ, услышав о происшедшем, весьма обрадовался и сказал мне: «Пойди, скажи епископу твоему: отче честный, тебя ожидало дело сие, ибо хорошо знаю тебя, что ты – Божии уста, по слову Его: «если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста» (Иер.15:19).

И, призвав госпожу Роману, которая была первой диакониссой церковной [8

[Закрыть]], послал ее со мною.

Когда мы пришли, то застали Пелагию еще лежавшей на земле, у ног блаженного Нонна, который едва мог заставить ее подняться, говоря: «Встань, дочь, чтобы огласиться перед крещением».

Она встала, и сказал ей епископ:

– Исповедуй сначала грехи твои.

Она отвечала с плачем:

– Если начну испытывать совесть мою, то не найду в себе ни одного доброго дела; знаю лишь, что грехи мои многочисленнее песка морского, и не достанет воды в море, чтобы омыть скверные дела мои. Но я надеюсь на Бога твоего, что Он облегчит бремя беззаконий моих и милостиво призрит на меня.

Епископ спросил ее:

– Как твое имя?

Она отвечала:

– Родители мои называли меня Пелагиею, граждане же Антиохийские переименовали меня Маргаритою [9

[Закрыть]] ради тех красивых и многоценных уборов, коими украшали меня грехи мои.

Тогда епископ огласил ее, крестил во имя Отца и Сына и Святого Духа, помазал миром и причастил Пречистого и Животворящего Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа, во оставление грехов. Духовной матерью Пелагии была диаконисса Романа; приняв ее от купели крещения, она провела ее из церкви в покой оглашенных, так как и мы там находились. Блаженный Нонн сказал прочим епископам: «Будем трапезовать, братия, и возрадуемся с ангелами Божиими о том, что нашли потерянную овцу: вкусим пищу с елеем и вином ради духовного утешения».

Когда все пришли и стали трапезовать вместе с новокрещенною, бес начал вопить во всеуслышание. Человеческим голосом рыдая, говорил он:

– Горе, горе, что терплю я от этого болтливого винопийцы! О, злой старик! Не довольно ли было тебе тридцати тысяч сарацын, коих ты крестил, похитив их у меня? Не довольно ли тебе было Илиополя, который ты у меня отнял и привел к твоему Богу – а он был некогда моим, и все в нем живущие мне покланялись! [10

[Закрыть]] А теперь и последнюю мою надежду ты отнял. Что же мне делать, старец упрямый, обманщик? Не могу выносить твоих уловок. Да будет проклят день, в который ты родился, злой старик! Потоки слез твоих пролились на мое жилище и сделали его пустым [11

[Закрыть]].

Так, плача, вопил диавол пред дверями покоя, где мы были, и все там находившиеся слышали голос его. И снова, обратившись к новокрещенной бес сказал:

– Что ты делаешь со мною, госпожа Пелагия? Ты подражаешь Иуде. Он, почтенный апостольской славой и честью, предал Господа своего, а ты то же сделала со мною.

Тогда епископ повелел рабе Божией Пелагии оградить себя крестным знамением. Она сотворив знамение креста Христова на лице своем, сказала диаволу:

– Да отгонит тебя Иисус Христос, избавляющий меня от тебя!

Когда она сказала сие, диавол тотчас исчез.

Через два дня, когда Пелагия спала с госпожою Романою, матерью ее духовной, явился к ней диавол, разбудил ее и начал говорить ей:

– Дорогая госпожа моя, Маргарита, какое зло я сделал тебе? Не обогатил ли я тебя золотом и серебром? Не украсил ли я тебя каменьями многоценными, уборами и одеждами? Молю тебя, поведай мне: какую причинил я тебе скорбь? Что велишь мне, все исполню немедленно, только не оставляй меня и не делай из меня посмешище.

Оградив себя крестным знамением, Пелагия отвечала:

– Господь мой Иисус Христос, избавивший меня от зубов твоих и соделавший меня невестой небесного Своего чертога, да отгонит тебя от меня.

И тотчас диавол исчез.

Разбудив немедленно святую Роману, Пелагия сказала ей:

– Помолись обо мне, мать моя: лукавый преследует меня.

Романа отвечала:

– Дочь моя, не устрашайся его, ибо он теперь боится и трепещет даже тени твоей.

На третий день по крещении своем, Пелагия призвала одного из слуг своих и сказала ему: «Ступай в дом мой, перепиши все, что есть в моих златохранительницах, и все уборы мои, и все принеси сюда».

Слуга пошел и сделал, как было приказано ему. Тогда блаженная Пелагия, призвав святого епископа Нонна, все отдала в руки его, говоря: «Вот богатства, коими обогатил меня сатана; передаю его в святые руки твои: делай с ними, что хочешь, мне же должно искать сокровищ Господа моего Иисуса Христа».

Блаженный епископ Нонн, призвав эконома церковного, отдал ему, в присутствии всех, переданные ему Пелагией сокровища и сказал ему: «Заклинаю тебя именем Святой и Нераздельной Троицы не вносить ничего из сего золота ни в дом епископский, ни в церковь Божию, ни в свой дом, ни в дом кого-либо из клириков: но раздай все сие своими руками сиротам, убогим и немощным, дабы то, что собрано злом, было израсходовано на добро, и богатство греховное стало бы богатством правды. Если же нарушишь сию клятву, – анафема да будет дому твоему, и участь твоя с теми, которые восклицали: «возьми, возьми, распни его» [12

[Закрыть]] (Лк23:21).

Раба Божия Пелагия ничего не оставила из своего имущества даже на пропитание себе, но питалась за счет Романы диаконисссы: ибо поклялась ничем не пользоваться от богатства греховного. Призвав всех своих слуг и служанок, она отпустила их на волю, дав каждому достаточно серебра и золота.

«Я освобождаю вас от временного рабства, – сказала она им, – вы же постарайтесь освободить себя от рабства суетному миру, исполненному грехов, дабы нам, жившим в мире сем совместно, сподобиться пребывать вместе и в блаженной жизни».

Сказав сие, Пелагия отпустила слуг своих.

В восьмой день, когда надлежало ей, по обычаю новокрещенных, снять белые одежды, полученные по крещении, (день был воскресный), Пелагия, встав весьма рано, сняла белые одежды, в которые была одета при крещении и облачилась во власяницу. Взяв ветхую одежду блаженного Нонна, она тайно от всех удалилась из Антиохии и с того времени никто не знал, где она находилась. Диаконисса Романа скорбела и плакала о ней. Но всеведущий Бог открыл блаженному Нонну, что Пелагия ушла в Иерусалим, и утешал Нонн Роману, говоря: «Не плачь, дочь моя, а радуйся: Пелагия, подобно Марии, которая «избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Лк. 10:42).

Немного дней спустя, мы были отпущены архиепископом и возвратились в Илиополь. Чрез три года явилось у меня желание идти в Иерусалим – поклониться святому воскресению Господа нашего Иисуса Христа [13

[Закрыть]], и я просил епископа моего, блаженного Нонна, отпустить меня. Отпуская меня, он сказал: «Брат Иаков! Когда придешь в святые места, поищи там некоего инока, которого зовут Пелагием: он евнух [14

[Закрыть]], весьма добродетелен и живет несколько годов в затворе. Найдя его, побеседуй с ним, и получишь от него великую пользу, ибо он – истинный раб Христов и инок, достигший совершенства».

Это говорил Нонн о рабе Божией Пелагии, которая около Иерусалима устроила себе келлию на горе Елеонской [15

[Закрыть]], где некогда молился Господь наш и, затворившись там, жила для Бога. Но сего Нонн не открыл мне.

Собравшись, я пошел к святым местам, поклонился святому воскресению Господа нашего Иисуса Христа и честному Кресту Его, а на другой день отыскал монаха, по имени Пелагия, как заповедал мне епископ мой; келлию его нашел я в горе Елеонской. Келлия эта отовсюду была заграждена и дверей не имела; только малое оконце увидел я в стене, постучал в него и когда его открыли, я увидел рабу Божию. Она узнала меня, но не открыла мне себя. Я же не узнал ее. Да и как я мог узнать ту, великая красота коей так быстро увяла, как увядает цветок? Очи ее глубоко ввалились, от многого и безмерного воздержания обнаружились кости и суставы лица ее. Вся страна иерусалимская считала ее евнухом, ни один человек не знал, что то – женщина, да и я сам не ведал того: ибо епископ мой говорил мне о евнухе – иноке, и я получил благословение от нее, как от инока – мужа. Она сказала мне:

– Скажи мне, брат, ты не Иаков ли, диакон блаженного епископа Нонна?

Я дивился, что она и по имени меня назвала, и признала во мне диакона блаженного Нонна, и отвечал:

– Да, господин мой.

Она мне сказала:

– Скажи епископу твоему, чтобы помолился обо мне, ибо воистину он – муж святой и Апостол Христов.

– И тебя, брат мой, – прибавила она, – прошу помолиться обо мне.

Сказав сие, блаженная затворила оконце и начала петь третий час. Я сотворил молитву и отошел; созерцание же ангелоподобной подвижницы и сладостная беседа ее много послужила мне на пользу.

Возвратясь в Иерусалим, я обходил различные монастыри, посещал братию, беседовал со святыми мужами, принимал от них благословение и много получал пользы для души. По всем обителям пронеслась добрая слава о евнухе Пелагии, и пример жизни его всем был на пользу. Ради сего я пожелал снова пойти к нему и утешиться душеполезною его беседою. Придя к келлии его, я постучал в оконце с молитвою, дерзнул и по имени его назвать, говоря: «Отвори, отче Пелагий!»

Но он не отвечал мне ничего.

Я думал, что он молится, или почивает и, подождав немного, снова постучал, прося отворить, но ответа не было; снова ожидал я некоторое время, и снова постучал. Три дня провел я так, сидя у оконца, и стучал через некоторые промежутки времени, имея сильное желание видеть святое лицо Пелагия и получить благословение его: но не было ни гласа, ни послушания. Тогда я сказал сам себе: «Или ушел он из сей келлии, и в ней никого нет, или преставился».

Я дерзнул силою открыть оконце и увидел, что Пелагий лежит на земле мертвым. Ужаснулся я, и весьма горько мне стало, что не сподобился я получить последнего его благословения. Затворив оконце, я отправился в Иерусалим, и возвестил живущим там святым отцам, что авва Пелагий – евнух преставился; и тотчас прошла по всему Иерусалиму весть, что святой Пелагий, духоносный инок, скончался о Господе. На погребение честного тела его сошлись иноки из всех окрестных монастырей, все жители Иерусалима и бесчисленное множество людей из Иерихона и с той стороны Иордана. Разломав оконце келлии, сделали вход достаточный для одного человека; вошедши чрез сделанное таким образом отверстие, благоговейные мужи вынесли честное тело. Пришел и патриарх Иерусалимский со множеством иных отцов. Когда по обряду начали умащать тело ароматами, то увидели, что почивший подвижник был по природе женщиной.

«Дивный во святых Боже, – воззвали тогда присутствовавшие со слезами, – слава Тебе: ибо имеешь Ты на земле сокровенных святых, не только мужей, но и жен».

Тайну Пелагии хотели было утаить от народа, но не могли: ибо Богу угодно было не сокрыть, но объявить и прославить рабу Свою. И собралось великое множество народа; стеклись и инокини из монастырей своих со свечами и кадилами, со псалмами и песнопениями церковными, и, взяв честное и святое тело Пелагии, с подобающею честью внесли в ту же келлию, где подвизалась она, и там погребли [16

[Закрыть]].

Таково было житие бывшей блудницы, таково обращение погибшей грешницы, таковы труды ее и подвиги, коими угодила она Богу. Да подаст Господь наш Иисус Христос с нею и нам получить милость в день судный! Ему слава с Отцем и Святым Духом ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Кондак, глас 2:

Тело твое постами изнуривши, бденными молитвами Творца умолила еси о деяниих твоих, яко да приимеши совершенное оставление: еже и обрела еси мати яве, путь покаяния показавше.