Текст книги "Жития Святых — месяц январь"
Автор книги: Димитрий Ростовский
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 57 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]
Память преподобного Феодосия Антиохийского
Преподобный Феодосий постник происходил из Антиохии [1
[Закрыть]]; родители его были люди благочестивые, и он от них получил доброе наставление в законе Господнем. Внимая высочайшей заповеди Спасителя нашего (Лк. 14:26, 27), блаженный Феодосий, оставил родной дом, сродников, богатство и прочие блага житейские, удалился в лесистую местность на берегу моря и здесь построил себе малую келию, в которой и поселился. Здесь преподобный проводил свое высокое иноческое житие, облекшись во власяницу и возложив тяжелые вериги – одни на шее, другие на чреслах и третьи на обеих руках. Все свое время святой Феодосий употреблял на молитву и труды, порабощая тем плотские желания, гордость и прочие человеческие страсти. Волосы на главе его отросли до того, что покрывали ноги. Преподобный трудился то над плетением веревок, то на огороде, сам копал гряды, сеял семена и собирал овощи, которые потом шли на пищу и самому подвижнику, и приходившим к нему посетителям.
Слава о подвигах преподобного Феодосия распространялась все больше и больше, и многие посетители стали выражать желание поселиться около блаженного подвижника, чтобы подражать житию его. Принимая их, святой Феодосий обратил свою пустыню в подобие небесной обители. Однажды на область, где была обитель преподобного, агаряне [2
[Закрыть]] сделали нашествие; опустошив окрестность, враги причинили вред монастырю, но при этом ощутили пребывание в нем божественной силы и скоро удалились. Вследствие этого нашествия, преподобный оставил пустыню и возвратился на свою родину; здесь он построил небольшую келию и продолжал обделывать свое спасение, окруженный некоторыми из своих учеников. Немного пожив в новом месте своего подвижничества, святой Феодосий с миром почил о Господе [3
[Закрыть]].
Память преподобного Михаила Клопского
В пятнадцати верстах от Великого Новгорода, на берегу реки Веряжи находился монастырь, именуемый Клопским, и в нем храм во имя Живоначальные Троицы [1
[Закрыть]]. В прежние годы монастырь этот мало кому был известен, впоследствии же получил широкую славу, благодаря чудесам святого Михаила. В обители этой игуменом был Феодосий, муж добродетельный; при нем и пришел в Клопский монастырь блаженный Михаил [2
[Закрыть]].
Осталось доселе неизвестным, откуда пришел в обитель святой Михаил, и кто были его родители. Событие это совершилось летом, в то время, когда вся братия была на утрене; на девятой песни канона, иеромонах, совершавший божественную службу, окадил храм и пошел покадить в своей келии, которая находилась около храма; найдя келию открытой, между тем как он ее запер, уходя в храм, иеромонах вошел в нее и увидел сидящего человека в иноческой одежде; перед ним горела свеча, и он переписывал книгу Деяний святых апостолов. Возвратившись в храм, иеромонах сказал о виденном игумену и братии. Те по окончании богослужения пошли к келии и нашли ее запертой изнутри. Игумен сотворил молитву, но ответного возгласа из келии не последовало. Начали стучать в дверь; но она оставалась запертой. Тогда игумен приказал разобрать крышу над сенями; войдя в них, нашли запертой и внутреннюю дверь. Когда, по приказанию игумена, она была взломана, и все пошли в келию, то нашли там старца, который сидел и писал. Настоятель спросил его: «Скажи мне, человек ты или дух?» Старец повторил слова игумена. Игумен сотворил молитву, старец произнес те же молитвенные слова, что и игумен. Тогда настоятель стал осенять пришельца крестным знамением и окаждать ладаном; старец же уклонялся от каждения и вел себя, как юродивый.
Вместе с братией святой Михаил вошел в храм к литургии, во время которой пел на клиросе с монастырскими певицами. Игумен поручил ему прочесть Апостол, и все были до глубины души утешены красотою и вдохновенностью его чтения. По выходе из трапезы, на которой святой исполнял положенное чтение, игумен ввел преподобного Михаила в назначенную ему для жительства келию, и с того времени блаженный остался в монастыре Живоначальные Троицы, неся послушание чтеца в храме и на трапезе, и великое сердечное умиление испытывали все слушавшие его чтение.
Ни игумен, ни братия не могли узнать, однако, имени новоприбывшего брата, откуда он пришел и каково его происхождение. Однажды посетил Клопскую обитель князь Константин Димитриевич [3
[Закрыть]]; услышав во время трапезы чтение святого Михаила, князь подошел к нему близко, узнал его и сказал:
– Это Михаил, сын Максимов.
Преподобный ответствовал на это:
– Один Создавший меня знает, кто я.
Тогда игумен заметил:
– Сын мой, отчего ты не скажешь своего имени?
И святой подтвердил, что имя его – Михаил [4
[Закрыть]].
Во время жития своего в Клопской обители преподобный Михаил вкушал только хлеб и воду, притом один раз в неделю и в малом количестве. Когда после великих молитвенных подвигов святой испытывал утомление, то отдыхал, лежа прямо на земле; в келии у него не было никакого имущества, ни одежды, кроме той, которая покрывала его тело. Нет возможности рассказывать о тех великих трудах, которые подъял преподобный Христа ради; от подвигов и воздержания тело его уподобилось как бы тени.
В то время в великом Новгороде и его окрестностях была засуха, продолжавшаяся три года: пересохли не только ручьи, но и реки. Тогда, по молитвам преподобного Михаила, близ монастыря произошло сотрясение земли и стал бить обильный водою ключ, который и доселе служит на потребу и братии, и пришлым людям [5
[Закрыть]]. После засухи настал в той области голод, во время которого толпы бедных стали приходить в обитель за кусками хлеба. Игумен, опасаясь оскудения запасов, не знал, что делать; но преподобный Михаил, указав на то, что Господь напитал семью хлебами четыре тысячи человек, уговорил игумена кормить всех голодных. Когда же братья возроптали на то, преподобный повел их с игуменом в хлебный амбар, и те с изумлением увидели, что запасы хлеба, по молитвам святого, не уменьшались. Много пророчествовал преподобный Михаил о взятии Великого Новгорода [6
[Закрыть]] и, сотворив во имя Христово многие чудеса, мирно почил о Господе [7
[Закрыть]]. Честное и многострадальное его тело предано было игуменом с братиею погребению в монастыре Живоначальные Троицы [8
[Закрыть]], где подвизался преподобный Михаил, и положено в правой стороне соборного храма; здесь почивает оно и до наших дней, источая многоразличные исцеления с верою притекающим, во славу Христа Бога нашего.
Тропарь, глас 8:
Иже на земли Христа ради волею в буйство преложився, мира сего красоты отнюд возненавидел еси: и плотская играния увядив постом и жаждею, и на земли леганием, от зноя же и студени, от дождя и снега, и от прочия воздушныя тягости никогдаже уклонился еси: душу же очистил еси добродетельми, яко злато в горниле, отче преподобне богоносне Михаиле, и ныне на небесех предстоиши престолу пресвятыя Троицы: но яко имея дерзновение многое, моли Христа Бога спастися душам нашым.
Кондак, глас 8:
Духа святаго силою уподобился еси богоглаголивым древним пророком, сказав безвестная и тайная, и еже годе судьбам Божиим в сбытие: и ина многа чудеса о Христе сотворив, и люди удивив, торжествовати устроил еси вопиющыя: слава Богу прославляющему святыя своя.
Память 12 января
Страдание святой мученицы Татианы
Святая мученица Татиана родилась в древнем Риме от знатных родителей. Отец ее, трижды бывший консулом, был тайным христианином и отличался богобоязненностью. Свою дочь, святую Татиану, он воспитал в благочестии и страхе Божием, и научил ее Божественному Писанию. Когда святая Татиана достигла совершеннолетнего возраста, она восхотела проводить жизнь свою в девстве и целомудрии; невестой была она Христу; пламенея к Нему любовью, она ему единому служила День и ночь, молитвою и постом умерщвляя плоть свою и порабощая ее духу. За свою добродетельную жизнь она сподобилась послужить Церкви: она была поставлена диаконисой и, подобно бестелесным ангелам, она служила Богу во плоти. И Христос Бог венчал невесту Свою мученическим венцом. Она пострадала следующим образом. Когда был убит своими же римлянами нечестивый царь Антонин Гелиогабал [1
[Закрыть]], и тело его, влекомое по граду с поруганием было брошено в реку Тибр [2
[Закрыть]], на царский престол был возведен Александр [3
[Закрыть]], юный шестнадцатилетний отрок. Он имел матерью – христианку, именем Маммею; от нее он научился почитать Христа, но несогласно с верою Христовою, ибо в то же время он продолжал служить идолам и покланялся им как древним богам римским. В его дворце были изображения Христа и почитаемого язычниками Аполлона [4
[Закрыть]], ветхозаветного Авраама и языческого Орфея [5
[Закрыть]] и многих других. Сам Александр, как сын христианки, не преследовал христиан, но наместники его, правители областей и консулы, сильно притесняли христиан. Так как сам Александр был слишком молод, то управление государством было поручено некоторым из членов совета; главных среди них был городской епарх [6
[Закрыть]] Ульпиан, жестокий нравом и великий враг христиан. Эти советники от имени царя управляли всем. Они то и разослали повсюду повеление, чтобы галилеян (так они называли христиан) всюду принуждать покланяться римским богам, угрожая им, в случае неповиновения, лютыми мучениями и даже смертью. Наблюдать же за тем, исполняется ли христианами это повеление, были избраны следующие лютейшие враги христиан и верные слуги диавола: комит [7
[Закрыть]] Виталий, кувикулярий [8
[Закрыть]] Васс, доместик [9
[Закрыть]] Кай. Тогда и в Риме и во всех областях римского государства, полилась кровь христиан подобно воде. Их не щадили, но подвергали мучениям и предавали смерти.
В то время и святая дева Татиана была схвачена язычниками и приведена в храм Аполлона. Ее хотели принудить поклониться этому идолу. Она же помолилась истинному Богу, и вдруг произошло землетрясение: идол Аполлона упал и разбился на части, обрушилась также часть храма и придавила многих язычников и жрецов. Диавол, обитавший в идоле, с громким криком и рыданием бежал от того места, причем все слышали вопль его и видели тень, пронесшуюся по воздуху.
Тогда нечестивые повлекли святую деву на суд и мучения. Сначала они стали бить ее по лицу и терзать очи ей железными крючьями. По долгом мучении, сами мучители изнемогли, ибо тело Христовой страдалицы для наносивших ей раны было твердо, как бы наковальня, и больше приняли муки сами мучители, чем святая мученица. И ангелы невидимо стояли около святой и наносили удары тем, кто мучил святую Татиану, так что мучители взывали к беззаконному судье и просили его, чтобы он приказал прекратить мучения; они говорили, что сами они больше страдают, чем сия святая и невинная дева. Татиана же, мужественно претерпевая страдания, молилась за своих мучителей и просила Господа, чтобы Он отверз им свет истины. И молитва ее была услышана. Небесный свет озарил мучителей, и духовные очи их отверзлись. Они увидели четырех ангелов окружающих святую, услышали глас с небес, бывший к святой деве, и пали пред нею на землю и стали молить ее:
– Прости нас служительница истинного Бога, прости, ибо не по нашей воле мы причиняли тебе мучения.
Все они (их было числом восемь человек) уверовали во Христа и восприяли крещение в своей собственной крови, ибо их за исповедание Христа жестоко мучили и, наконец, усекли им главы.
На другой день неправедный судья, воссев на судилище, опять приказал привести на мучение святую Татиану. Она же предстала пред своим мучителем совершенно здравой. Лицо ее было спокойно и радостно. Судья стал убеждать святую деву, чтобы она принесла жертву идолам, но старания его оставались тщетными. Тогда он приказал обнажить святую и бритвами резать ее. Девственное тело ее было бело, как снег и когда стали резать его, то из ран вместо крови, истекало молоко, причем распространилось великое благоухание, как бы от сосуда с ароматами. Святая же, воззрев на небо, молилась среди сих мучений. Затем ее крестообразно распростерли на земле и долгое время били жезлами, так что мучители изнемогали и часто сменялись. Ибо, как и прежде, ангелы Божии невидимо стояли около святой и наносили раны тем, кто причинял удары святой мученице. Слуги мучителя изнемогали, заявляя, что им кто-то наносит удары железными палками. Наконец девять из них умерло, пораженные десницею ангельской, а остальные упали на землю еле живыми. Святая же обличала судью и его служителей и говорила, что боги их – бездушные идолы. Так как уже приближался вечер, то святую ввергли в темницу. Здесь она провела всю ночь, молясь Господу и воспевая Ему хвалы. Небесный свет озарил ее, и Ангелы Божии славословили вместе с нею. Утром ее снова привели на суд. Увидев святую мученицу вполне здоровой, с лицом еще более прекрасным, чем прежде, все были изумлены и удивлены. Сначала стали ласково и льстиво уговаривать, чтобы она принесла жертву великой богине их – Диане [10
[Закрыть]]. Святая дева показала вид, что согласна последовать их совету. Ее повели в храм Дианы. Бес, обитавший в идоле Дианы, почувствовал приближение святой девы и стал громогласно взывать:
– Горе мне, горе мне! Куда бежать мне от Твоего Духа, Небесный, ибо огонь, возгорающийся со всех углов сего храма, гонит меня?
Святая, приблизившись к храму, ознаменовала себя крестным знамением и, возведя свои очи к небу, стала молиться. Вдруг раздался страшный удар грома, и заблистала молния: огонь, упавший с неба, попалил храм с идолом, жертвы, жрецов; множество из неверующих, опаленные молнией, замертво упали на землю. Тогда повели святую Татиану в претор [11
[Закрыть]], подвесили ее там и терзали железными крючьями и даже вырвали ей сосцы. После сего, святую заключили в темницу, и снова светозарные Ангелы небесные явились к святой страстотерпице, совершенно исцелили ее от ран и восхваляли ее мужественное страдание. На утро святую Татиану привели в цирк [12
[Закрыть]] и выпустили на нее страшного льва, чтобы он растерзал святую. Но свирепое животное не коснулось святой. Лев ласкался к ней и покорно лизал ее ноги. Когда же льва хотели было увести обратно из театра в клетку, он внезапно устремился на одного знатного сановника, по имени Евмения, и растерзал его. Святую Татиану снова повесили и снова начали строгать ее тело, но снова Ангелы невидимо наносили удары ее мучителям и те падали мертвыми. Тогда святую ввергли в огонь, но и огонь не вредил ей: сила огненного пламени стихала, как бы почитая рабу Христову. Нечестивцы же все сии дивные знамения приписывали не силе Христовой, а волхвованию; они остригли святой волосы, надеясь, что ее чары будут более недействительны. Они думали, что в волосах своих святая имеет некоторую волшебную силу, так что ничем нельзя повредить ей. Посему они остригли ей волосы и заключили ее в храм Зевса [13
[Закрыть]]. Безбожные думали, что святая никак не может более повредить их божеству, потому что с потерей волос она лишилась и силы волхвования. Два дня провела святая заключенной в том храме, Небесный свет, который всегда ее осиявал, разливался и в храме, и Ангелы ободряли и утешали ее. На третий день пришли жрецы с народом, чтобы принести жертву своему богу Зевсу. Отворив храм, они увидели, что идол их упал и разбился, а святая Татиана пребывала в радости о имени Господа Бога. Тогда ее привели в судилище. Судья, не зная, что еще сделать с ней, изрек ей смертный приговор, и святая Татиана была усечена мечем. [14
[Закрыть]] Вместе с нею казнили и отца ее, ибо узнали, что и он христианин. Сначала мучители лишили его почетного звания, отняли у него все его имение. Осужденный на смерть, он умер от меча вместе со своею дочерью за имя Христово. Оба они сподобились от Господа получить венцы мученические от Христа Бога, ему же слава во веки. Аминь.
Кондак, глас 4:
Светло во страдании твоем возсияла еси страстотерпице, от кровей твоих преиспещрена, и яко красная голубица к небеси возлетела еси, Татиано. Темже моли присно за чтущыя тя.
Житие святого Саввы, архиепископа Сербского [1
[Закрыть]]
Савва был сын знаменитого основателя самостоятельного сербского государства, Великого сербского жупана Стефана Немани, в иночестве Симеона, прославляемого Церковью, как святого покровителя Сербии. Стефан Неманя жил в двенадцатом столетии. Он объединил большую часть сербских земель и доставил им политическую независимость. Сын его Савва явился создателем независимой сербской церкви.
Савва был самым младшим из детей Стефана Немани и супруги его Анны. Родители, имея уже несколько детей, обратились к Господу с молитвой, чтобы Он даровал им еще сына, который был бы насадителем благочестия в их отечестве, и прославил его. Они давали обет после того оставаться до смерти в чистоте. Молитва родителей была услышана: у них родился сын, которого в святом крещении они назвали Растько, иначе Ростислав, как бы предвидя возрастание в духовной славе, как их сына, так вместе с ним и их дорогого отечества.
Обрадованные милостью Божией, родители приложили все старания к доброму воспитанию сына. По миновании лет младенчества, они поместили его в особых палатах, приставили воспитателей и позаботились о своевременном обучении его грамоте. Благодать Божия не оставляла отрока, дарованного родителям по особой их молитве: он возрастал телом и совершенствовался духовно, несказанно утешая своих родителей, проводя жизнь в благочестии и чистоте.
По окончании воспитания, родители дали ему отдельную область, в которой он мог бы жить самостоятельно вместе со своими слугами и развлекаться охотой и другими забавами, приличными знатным юношам.
Юноша удалился из дома родительского. Но забавы мирские его не прельщали. Мысль и сердце его были заняты совсем иными предметами. Ему всего чаще вспоминались слова псалма: «Блажен муж, боящийся Господа» – и слова Спасителя: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Пс.111:1;Мф.10:37–38). Его увлекал «путь Господень» – отречение от мира, искание прежде всего царствия небесного и правды его. Вместо того, чтобы предаваться пустым забавам, Растько предавался размышлениям о подвижнической жизни и молился Господу, чтобы Он указал ему надлежащий путь Свой. Растько слыхал о подвижнической жизни на святой горе Афонской и страстно желал встретить человека, который поведал бы ему все, что хотелось ему знать. И вот Бог послал ему одного чернеца, который хорошо знал святую гору. Это был русский инок из русского Пантелеимонова монастыря на Афоне. Он удовлетворил все желания знатного юноши, рассказал обо всех афонских святых обителях и о всех видах подвижничества на святой горе.
Рассказы захожего инока вполне соответствовали намерениям и чаяниям благочестивого юноши: он тогда же бесповоротно решил и дал обет Богу оставить мир и подвизаться на Афоне. Было всего семнадцать лет юноше, когда он решил оставить мирскую жизнь.
Горячо помолившись Господу Богу, он уговорил несколько богобоязненных мужей содействовать ему в исполнении его намерения и быть его спутниками, и немедля отправился в путь, прежде всего – в дом своих родителей. Несказанно обрадовались отец с матерью прибытию своего любезного сына, устроили по этому случаю пиршество и старались всячески оказывать ему свою ласку.
Через несколько дней пребывания в гостях у своих родителей, Растько просится у них на охоту в одну неблизкую дикую местность, богатую всякого рода добычей. Родители охотно дают свое согласие. Получив родительское благословенье, Растько в сопровождении своих верных людей отправляется в путь, но не для звериной ловли в пустыню, а на святую Афонскую гору, для подвигов ради душевного спасения.
Достигши благополучно Афона, Растько поселился в русском Пантелеимоновом монастыре, инок которого подробно повествовал ему ранее о святогорском подвижничестве.
Родители вскоре хватились сына. Догадываясь, что сына их увлек не кто иной, как русский монах и не в иное место, как на Афон, Стефан Неманя немедленно послал одного из своих старших воевод с великим отрядом. Получив от греческого императора Исаака Ангела [2
[Закрыть]] строгое предписание к проту (настоятелю) Афонской горы и ко всем святогорцам и военный отряд от Солунского воеводы, уполномоченный Стефана Немани явился на Афон и нашел разыскиваемого знатного беглеца в монастыре святого Пантелеимона. Сильно обрадовался верный слуга Немани, что так скоро нашел, кого искал, и надеялся вскоре возвратить юношу к родителям, так горевавшим о нем, и получить за сие достойную награду. Не надеясь, чтобы беглец добровольно и охотно вернулся на родину, оставив свое намерение, посланные не спускали с глаз юношу и стерегли, чтобы он снова не скрылся от них. Но Растько давно уже решился, несмотря ни на какие препятствия, принять иноческое пострижете на Афоне и остаться там. Это намерение было известно игумену Пантелеимонова монастыря, который и решился оказать содействие отважному юноше.
Однажды в субботу Растько распорядился, чтобы устроено было обильное угощение присланным за ним от отца воинам с тамошними обитателями. Когда после пиршества полегли заснуть, по распоряжению игумена ударили в било, призывавшее всех по обычаю на ночное бдение в храм Божий. Не только иноки, но и воины должны были идти в церковь. Отягченные пиршеством и продолжительным бдением стражи во время чтения кафизм заснули на своих местах в своих седалищах. Воспользовавшись сим обстоятельством, Растько приказал одному из своих слуг надеть его одежды и стоять на его месте до конца богослужения, сам же пошел в святой алтарь, произнес там иноческие обеты и, переодетый, вышел неузнанный из храма. Вместе с одним старцем-иноком он взошел в пирг или башню, и заключился там. Не теряя времени, он принял там иноческое пострижение с именем Саввы и облекся в иноческие одежды.
Ночное бдение близилось к концу; под утро проснулись стражи и к ужасу своему убедились, что разысканный ими юноша опять скрылся. С великим негодованием они приступили к инокам монастыря и, грозя насилиями, требовали выдать им юношу, или указать, куда он делся. Слыша сверху башни великое смятение и сожалея об участи иноков, могших много потерпеть из-за него, затворник склонился из окна башни и, показывая свою постриженную главу и монашескую одежду, закричал:
– Я здесь, но уже не Растько, а инок Савва: вот волосы главы моей и мои княжеские одежды; отнесите их родителям моим в доказательство того, что произошло со мною.
Страшное горе поразило старого воеводу и его спутников: все труды их пропали даром; теперь уже не возможно было возвратить юношу к его родителям таким, каким он с ними расстался, да и незачем: он отрекся от мира сего.
С печалью посланные Стефана Немани пошли в обратный путь в свое отечество.
Оставшись в монастыре святого Пантелеимона, новопостриженный инок Савва положил начало своим монашеским подвигам и дал много золота на строение принявшего его русского Пантелеимонова монастыря.
Немного времени спустя, подошел праздник Благовещения Пресвятой Богородице, торжественно празднуемый в Ватопедском монастыре на Афоне. К сему празднику приглашались все подвижники Афона. Получил приглашение и царственный инок Савва. С великою радостью и охотою он отправился на славное торжество, на которое собрались все афонские подвижники во главе с протом афонских обитателей. Встреченный вниманием всех афонских властей, Савва получил возможность видеть вполне церковное торжество на Афоне, этом излюбленном Пресвятою Богородицею святом месте. Он так был поражен всем виденным и слышанным, что тотчас же решился остаться в обители Пресвятой Богородицы, и стал усердно просить игумена Ватопедской обители Феостирикта принять его в число братии монастыря. Искренняя просьба Саввы была принята и удовлетворена: он вступил в число рядовой братии и усердно начал выполнять все иноческие обязанности и послушания. При самом своем вступлении в Ватопедский монастырь, Савва поспешил сделать богатый вклад в обитель, которая так поразила его и удовлетворила его давние благочестивые желания.
Между тем известие, принесенное в Сербию посланными Стефаном Неманей для розысков его сына, глубоко потрясло не только его родителей, но и всю страну: царственный юноша отказался от родной семьи и всего мирского и стал монахом! На первых порах родители грустили, разлучившись с сыном, но скоро они сознали, что на все есть воля Божия, а будучи благочестивыми христианами, печаль переменили на радость, видя в своем сыне служителя Божиего и ожидая от нею блага, как себе самим так и отечеству.
Собравши свои мысли и чувства, родители отправили Савве слезное послание, в котором, выражая сожаление о разлуке, но вместе воздавая славу Господу Богу, все устрояющему Своей премудростью ко благу, убеждают и умоляют сына навестить родителей, приехать в родную Сербию и доставить всем утешение, обещая после свидания беспрепятственно отпустить его обратно на святую гору.
Вместе с посланием родители отправили сыну большую сумму золота, как для его личных потребностей, так и для раздачи афонским церквам и убогим людям.
Святой Савва был утешен сим родительским посланием, но не пожелал отправиться на родину: он горел желанием подвизаться на Афоне, куда так стремился и где благополучно водворился.
Имея пребывание в обители Ватопедской, Савва часто предпринимал путешествия по святой Афонской горе, желая видеть святые обители, помолиться в них, видеть великих подвижников, побеседовать с ними и получить духовное назидание. Босыми ногами в простой одежде он ходил по всему Афону, взбирался на самые крутые и высокие скалы, ходил по пропастям и стремнинам, отыскивая уединенных подвижников, ютившихся, подобно птицам, на едва доступных человеку утесах гор. Совершая такие хожденья, Савва имел целью не только удовлетворить свое желание видеть и изучить афонскую подвижническую жизнь: он вместе с тем желал помочь материально тем беднякам, каковыми были обыкновенно одиночные афонские подвижники. На помощь им он не щадил тех средств, какие были у него в изобилии.
При таких странствиях по Афону не раз он подвергался большим опасностям, но Господь помогал ему. В те времена Афонская гора много страдала от морских разбойников, которые, высаживаясь на берег, грабили там целые обители и подстерегали прохожих и проезжих, как на море около берегов, так и на суше. Савва имел обычай по временам заготовлять теплые хлебы и самолично развозить их по пустыням для раздачи одиночным подвижникам, не имевшим никакой теплой и вареной пищи, а питавшимся разною растительностью. Савва любил это делать в святую четыредесятницу по субботам. В одну из таких суббот, рано утром навьючив мулов теплыми хлебами, он отправился спешно, идя впереди босой и горя желанием доставить утешение Христовым подвижникам. Дорога шла близ моря, Савва проходил близ места, именовавшегося Милопотам. Здесь напали на него разбойники и схватили как его самого, так и бывших с ним. Савва был очень огорчен тем, что путь его так внезапно замедлился. Из глубины души он обратился с молитвою к Господу Богу о своем избавлении, и Господь спас его. Разбойники приступили к допросу:
– Кто ты и откуда идешь?
Савва отвечал:
– Я – ученик отца Макария; он послал меня вчера в Есфигмен по одному духовному делу, но братия удержала меня до сегодняшнего утра, чтобы послать со мною хлебы на благословение старцам, ибо большие монастыри имеют обычай посылать хлеб на утешение пустынникам, страждущим Христа ради и не имеющим иного утешения, как только милостыню, которую посылает им Господь Бог.
Эта речь святого Саввы смягчила жестокие сердца разбойников, они умилились по вере и отпустили Савву, так что он поспел к старцу во время. Только что встали на молитву, как в монастырь явились и разбойники: раскаявшись в своих поступках, они пошли вслед за Саввой и, увидевши старца, попросили у него благословенья и рассказали все, что случилось с ними пути. Старец наставил их словами Божьими, и они умилились и доверились старцу. Эти корсары, или морские разбойники, принадлежали к числу известных знатных лиц. Они спросили старца:
– Поведай нам Христа ради, действительно ли этот чернец (т. е. Савва) твой ученик? Мы видим на нем некое преславное знамение.
Старец отвечал:
– Христа ради я скажу вам дети мои: сей чернец – Божий ученик, а нам один из братии; сын он благоверного царя Сербского; всеблагий Бог послал его нам на посещение Своих рабов: как видите, он оставил свое царство и обходит пустыню сию, посещая и утешая, питая и одевая страждущих ради Христа в пустынях и горах, в пещерах и пропастях земных, подобно солнцу все осевая и милуя, чая помилования и утешения в жизни вечной.
Разбойники, слыша это, пали к ногам Саввы и просили благословения. Получивши благословенье как от него, так и от старца, они дали обещание больше не заниматься разбоем и отправились в свои дома.
Другой подобный случай произошел в одно из посещений святым Саввой лавры святого Афанасия Афонского. Савва ехал в лавру на лодке по морю в сопровождении нескольких лиц из братии. Когда они приближались к лавре, напали и захватили их разбойники. Одному из спутников Саввы удалось как-то избежать рук разбойников, и он поспешил в лавру св. Афанасия и сообщил игумену о постигшей их напасти. Игумен и братия, услышав о сем, очень встревожились и поскорее послали одного из своей братии, отличавшегося своим умом. Между тем Святой Савва, находясь в руках разбойников внутреннею молитвою взывал к Господу об избавлении. Вскоре является посланный из лавры брат и приветствует разбойников:
– Со счастливым прибытием! Добро пожаловать в монастырь, там можно отдохнуть и получить все, что необходимо для вас!
Взглянув же на молодого инока Савву, хитроумный чернец как бы с великим гневом сказал ему:
– А ты куда пришел? Не в такое ли то место послал тебя игумен, а ты чинишь по своей воле?
И хотел, как бы ударить Савву. Савва же, как бы от страха бросился от него, выскочил из лодки и побежал. Изумленные разбойники пришли как бы в забытье от всего случившегося и ничего не сказали. Только потом в монастыре, куда укрылся Савва, они увидели его, узнали, кто он такой, и очень сожалели между собою о том, какое сокровище выпустили из своих рук.
Пробыв некоторое время в лавре, приняв духовное и телесное утешение вместе с игуменом и братией, Святой Савва возвратился благополучно в Ватопедскую обитель.
Пользуясь теми средствами, каковые получены были от благочестивых родителей, Святой Савва приступил к построению и украшению храмов в Ватопедской обители. Прежде всего, он создал храм во имя Рождества Пресвятой Богородицы, в монастырской крепости, на восток от великой церкви. Затем, там же в крепости, по соседству с упомянутым храмом он стал воздвигать церковь во имя св. Иоанна Златоустого, имея в сердце своем надежду, что со временем поселится здесь и его стареющий державный родитель Стефан Неманя.
