Текст книги "Школьная мышь"

Автор книги: Дик Кинг-Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава девятая, в которой Робин выполняет приказ

– А в это время семейство школьных мышей устраивало себе дом среди тюков соломы. Еды там было достаточно, в пропущенных комбайном колосках оставалось ещё много зёрен ячменя. В соломе было тепло и безопасно. Одним словом, комфорта вполне хватало, впрочем, и врагов хватало тоже.

Рана Драного Робина зажила очень быстро, но крики совы по ночам напоминали ему о том, как близка была гибель. Кроме сов их убежищем интересовались лисы и старый одичавший кот.

– Главное – не выходите наружу, – учила мышат Гиацинта. – Тогда вы будете в безопасности. Кошки, лисы или совы не могут пробраться между тюками.

Зато это смог сделать кое-кто другой.

Однажды ночью, примерно через неделю после первой встречи Флоры и Боя, в тюках соломы, как обычно, кипела жизнь. В холодном январе здесь нашли пристанище множество разных грызунов. В десятках проходов между тюками жили крысы, полёвки, землеройки и большое количество мышей, включая не только домовых мышей, но и одиннадцать школьных.

Сидящая на ветке дуба сова-неясыть заметила возле кучи соломы странное маленькое животное, скользившее по земле так, словно у него не было ног. Зверёк был красновато-коричневого цвета, с белым брюшком и не больше восьми дюймов длиной. На мгновение он замер перед щелью между двумя тюками, подняв переднюю лапу и встопорщив короткий хвост. В тот момент, когда сова сорвалась с ветки, ласка исчезла в проходе. Сова сделала круг, вернулась на свою ветку и прислушалась. Её слух был таким острым, что она ясно разобрала шорох внутри, короткую возню и внезапно оборвавшийся отчаянный писк.

Гиацинта тоже слышала это из гнезда, которое она устроила в самой глубине соломенной кучи. Она тут же поспешно собрала вокруг себя мышат и провела перекличку. Ответили все, кроме одного. Отсутствовал Люпин. В этот момент появился Робин с выпученными глазами.

– Ох, Цинта! – крикнул он. – Он меня чуть не схватил!

– Кто тебя чуть не схватил? – спросила Гиацинта.

– Это был просто кошмар. Он проходил мимо и выглядел ужасно, и пах ужасно, и шипел. Я столкнулся со старой крысой и спросил, кто это. Она ответила: «Ласка». У неё стучали зубы, шерсть стояла дыбом, и она тряслась от страха, хотя была раз в пять больше этого существа. А потом он, похоже, убил мышь. Я слышал её крик.

– Люпин, – сказала Гиацинта.

– Но, мама, – запищали мышата, – ты же говорила, что здесь, внутри, мы в безопасности, ты сказала, что сюда никто не проберётся.

Прежде чем Гиацинта успела ответить, они услышали ужасное шипение, о котором говорил Робин, и семейство школьных мышей бросилось врассыпную.

Для жаждущей крови ласки это была незабываемая ночь. Она скользила по соломенному лабиринту, убивая ради убийства. Дети Гиацинты были для неё легкой добычей. К концу ночи она прикончила троих из них.

С этого дня дела пошли всё хуже и хуже. Страх перед возвращением ласки заставлял выживших искать убежища в других местах, и через некоторое время ещё четверо мышат достались сове, коту и лисе. К концу марта от всего мышиного семейства остались только Гиацинта, Драный Робин и их последняя дочь, малышка Лаванда, которая всё время держалась поближе к матери.

– Я родила девятнадцать детей, – сказала Гиацинта, – и из них осталась только эта крошка.

– Цинта, ты забываешь про Флору, – возразил Робин.

– Ах да. Ещё эта упрямица.

– Интересно, как она там?

Гиацинта задумчиво взглянула на супруга:

– Пожалуй, нам стоит это выяснить.

– Выяснить? – не понял Робин. – Как же нам это выяснить? Она ведь в школе, а мы здесь, в соломе.

– Надеюсь, мы не долго здесь останемся, – сказала Гиацинта. – Это ловушка.

– Ты же сама привела нас сюда, – ухмыльнулся Робин.

Гиацинта сердито посмотрела на своего встрепанного и бесхвостого мужа:

– Ну вот! Теперь, оказывается, я во всем виновата.

– Мама, – спросила Лаванда, – а почему мы ушли из школы?

– Там стало небезопасно. Там был яд.

– Ну конечно, – сварливо возразил Робин, – а здесь только и опасностей что совы, коты, лисы да ласки.

– Ну хорошо, хорошо! – перебила его жена. – Мы вернёмся. Конечно, если Флора жива. Иди и узнай.

– Кто, я? – не понял Робин.

– А ты что, решил, что я пошлю Лаванду?

– Почему бы нет? Бежать так далеко, через всё поле, – я уже стар для этого, а у неё ножки молоденькие. Да ещё и хвост есть.

– Лаванда, – повернулась к дочери Гиацинта, – ступай поиграй. Мне нужно серьёзно поговорить с твоим отцом.

Несколько часов спустя бесхвостая мышь боязливо пересекла поле, перебежала через школьный двор и нырнула в дом. Драный Робин направился к первому классу, где рассчитывал найти Флору. Но тут незнакомый голос окликнул его сзади:

– Эй, ты!

Робин обернулся и увидел перед собой странную мышь, гораздо больше его самого и к тому же с розовыми глазами и сверкающей белизной шкуркой. Мышь решительно двинулась к нему.

– Эй, ты!

– Кто, я? – переспросил Робин.

– Да, ты, старый бесхвостый огрызок. Что тебе здесь надо?

– Я хочу повидать Флору.

– Ещё чего! – крикнула белая мышь и с сердитым писком набросилась на бедолагу Робина.

Глава десятая, в которой Робин получает трёпку

А в молодости Робин был неплохим бойцом, но эти времена давно миновали. Молодость и превосходство в весе давали Бою все преимущества, так же как и внезапность нападения, так что Робину пришлось несладко. Особенно мешало отсутствие хвоста, такого важного для равновесия, и он отступил перед яростью противника.

– Так ты хочешь увидеть Флору? – рыкнул Бой. – Она моя, ясно? Моя!

– Но Флора моя, – пропыхтел Робин и тут же вскрикнул от боли, потому что незнакомец прокусил ему лапу.

Шум потасовки привлёк внимание Флоры, и она прибежала как раз вовремя, чтобы увидеть эту ужасную сцену. Робин явно был не в состоянии оказать достойное сопротивление своему более молодому и сильному противнику. Поцарапанный и окровавленный, он отчаянно пытался отбиваться тремя лапами, но исход схватки был очевиден.

Флора бросилась между драчунами.

– Стой, Бой! Перестань! – крикнула она. – Ты не понимаешь, что делаешь.

– Понимаю, – пропыхтел Бой. – Я луплю этого гадкого, драного старика. Он мне закапал кровью всю шёрстку. Сказал, что хочет увидеть тебя. Зачем такому старому, грязному мышу такая девушка, как ты?

– Прекрати! Это мой отец!

– Твой отец? – растерялся Бой.

– Да. И ты повредил ему ногу. А ещё называешь себя моим парнем!

– Твоим парнем? – теперь удивился Робин.

– Да ты откусил ему хвост! – возмутилась Флора.

– Я не откусывал, – попытался оправдаться Бой. – Или откусил?..

– Нет, Флора, – заступился за него Робин. – Это не он откусил. Но хорошо, что ты появилась, не то он бы меня прикончил.

– Папа, как ты? – бросилась к нему Флора. – Ты сильно ранен? Где мама? Где мышата? Почему ты здесь?

– Я пришёл повидаться с тобой, Флора. Я же сказал этому, как его?

– Бой. Его зовут Бой. И он хочет тебе кое-что сказать.

Бой на секунду оторвался от вылизывания шкурки.

– Да? – удивился он.

– Да, – сурово подтвердила Флора. Что-то в её голосе очень напоминало материнские интонации. – Ты хочешь извиниться.

– Не хочу, – покачал головой Бой.

– Ну что же, очень хорошо. В таком случае я больше никогда не стану с тобой разговаривать.

И она с гордым видом зашагала прочь.

– Она у меня девушка с норовом, – сказал Робин, зализывая рану. – Вся в мать.

Бой с любопытством посмотрел на старого мыша. «Надо же, – подумал он, – это её отец. Кто бы мог подумать! Она такая аккуратная, такая хорошенькая. И сердитая, – добавил он про себя. – Может, лучше как-то исправить положение, хотя, если честно, не вижу необходимости извиняться. Он должен был сразу сказать, кто он такой».

Бой прокашлялся:

– А вы неплохо деретесь. Для старика, конечно.

– Да, в своё время я выиграл не один поединок, – кивнул Робин.

Оба помолчали. Бой пытался придумать, что бы ещё сказать.

– Лапа болит? – спросил он.

– Да, – сказал Робин.

– А, – сказал Бой.

Они ещё помолчали. Стало уже совсем светло, но не было нужды прятаться. Шли пасхальные каникулы, и в школе никого не было.

– А можно мне спросить: как вы потеряли хвост?

– Сова, – сказал Робин.

– О! – сказал Бой.

«Не больно-то этот старик разговорчив, – подумал он. – Что бы такое сказать, чтобы ему было приятно? А, знаю!»

– Ваша дочь, Флора, – самая красивая девушка, которую я видел.

Робин перестал вылизывать лапу и взглянул в розовые глаза:

– Вылитая мать.

– В самом деле?

– Да. Гиацинта – настоящая красавица.

– Гиацинта. Красивое имя. Кстати, а как вас зовут?

– Робин.

– Робин. Красивое имя.

– Ты думаешь?

– Несомненно. И конечно, прекрасное имя – Флора.

– Она тебе нравится?

– Да, Робин, очень.

– А… а ты ей?

– Да, я настоящий счастливчик.

«Ага, а ещё ты настоящий красавчик, – подумал Робин, – с такими-то розовыми глазами и белоснежной шёрсткой. Неудивительно, что она влюбилась в тебя».

– Никогда не мог понять, почему Гиацинта выбрала именно меня, – признался он. – Я не был самым красивым тогда, а уж теперь и тем более.

«Бедняга, – подумал Бой, – ухо драное, хвоста нет – а тут ещё я лапу прокусил. Неудивительно, что Флора вышла из себя».

– Извини, – сказал он.

– За что? – не понял Робин.

– За то, что я тебя поколотил.

– А! Да ничего страшного. Но приятно, что ты это сказал, Бой.

Флора слышала каждое их слово. Гордо удалившись, она спряталась поблизости и, услышав извинения Боя, тут же прибежала обратно.

– Ну, папа, – сказала она, – а теперь расскажи мне про всех. Как они? И что ты тут делаешь?

Робин рассказал всё, что случилось с тех пор, как они покинули школу. Слушая его ужасный рассказ, Флора иногда вскрикивала: «О нет!», – а Бой только шире раскрывал свои розовые глаза.

– Вот я и пришёл посмотреть, что происходит здесь, – закончил свою историю Робин. – Точнее, твоя мать послала меня. Кстати, я ведь должен вернуться и всё ей рассказать. Она, должно быть, волнуется и не знает, что со мной, они обе, вместе с малышкой Лавандой. Конечно, если за это время с ними не произошло ничего ужасного. Я должен срочно возвращаться.

– Но ты же не можешь ходить, папа, – возразила Флора. – Ты даже не можешь наступить на лапу, а уж тем более идти так далеко.

– Но кто-то же должен привести их сюда.

– Давайте я, – предложил Бой.

– Спасибо, мой мальчик, – сказал Робин, – но для мыши твоего цвета это было бы чистым самоубийством. Нет, я должен идти сам.

– Никуда ты не пойдёшь, – заявила Флора.

– Но мы же не можем оставить их там, в этой смертельной ловушке.

– Нет, не можем, – согласилась Флора. – Я сама пойду и приведу их.

Глава одиннадцатая, в которой Флора отправляется в путешествие

И прежде чем остальные успели возразить, Флора исчезла. Она знала, что отец не сможет последовать за ней, и очень надеялась, что Бой этого тоже не сделает. Она даже боялась подумать о том, что может случиться с ним днём на открытом пространстве, с его-то слабым зрением и нюхом, гораздо слабее, чем у любой дикой мыши. «Или что может случиться со мной», – вздохнула Флора. И всё же она храбро продолжила путь, надеясь вскоре увидеть кучу соломы. К сожалению, она не могла видеть много дальше собственного носа – весенняя трава уже изрядно выросла. Оставалось надеяться на слух. Сначала она услышала какой-то отдалённый гул. Он быстро приближался и становился всё громче, пока не превратился в оглушительный рёв, надвигавшийся прямо на неё. Земля под ногами дрожала.

Флора в ужасе оглянулась и увидела надвигающееся прямо на неё красное чудовище. Отчаянно отпрыгнув в сторону, она очутилась на самом краю поля, возле небольшого обрыва. На склоне этого обрыва она увидела большую дыру. Флора бросилась туда и скрылась в дыре в тот самый момент, когда чудовище прогромыхало мимо.

Она долго лежала, от ужаса не в силах даже пошевелиться. Потом услышала, как кто-то приближается к ней из глубины уходящего в землю тоннеля. Прежде чем она сообразила, что делать, появилось большое животное. Конечно, большим оно было только по меркам Флоры. У него была пушистая коричневая шерстка, большие блестящие глаза и торчащие длинные уши.

– Эй, мышка, что там такое? – спросил зверёк.

Флора заметила, что у него были длинные передние зубы, но что-то подсказало, что зверёк не опасный.

– Извините за вторжение, – начала она, – но за мной гнался какой-то красный монстр.

– Красный монстр! – фыркнул зверёк. – Ты что, городская мышь?

– Нет, я школьная мышь. А вы кто?

– Ты что, не знаешь?

– Нет.

– Слушай, а ты где жила?

– В школе.

– Так ты должна много знать. Неужели никогда не видела кролика?

«Кролик! – подумала Флора. – Ну конечно! Я помню эту картинку в одной из самых первых своих книжек».

– Только в книге, – призналась она.

Кролик удивлённо покачал ушами:

– Слушай, мышь, у тебя что, с головой не в порядке? Что ты тут бормочешь про школьных мышей, книжки и красных монстров? Можно подумать, что и трактора ты никогда не видела?

«Трактор! – подумала Флора. – Да, в той книжке он тоже был».

– А что он делает? – спросила она.

– Едет за соломой, – объяснил кролик. – Он наберёт полный прицеп тюков соломы.

– Моя мама живёт там. В соломе.

– А папы у тебя разве нет?

– Он в школе.

– Так они что, живут врозь?

– Ну да, сейчас врозь, – попыталась объяснить Флора. – Поэтому я и здесь – забрать маму и младшую сестрёнку с собой, в школу. Надеюсь, там они будут в безопасности. И ещё я хочу, чтобы они познакомились с моим бойфрендом. Его зовут Бой.

– Бой? – не понял кролик. – Он что, мальчик?

– Нет-нет, он мыш. И такой красивый. Понимаешь, он белый, весь снежно-белый, и с красивыми розовыми глазами.

– Ага, а ещё шесть ног и пара прелестных крылышек, – хмыкнул кролик. – Знаешь, мышь, таких ненормальных, как ты, я ещё не встречал. Не знаю, насколько ты учёная, но уж точно чокнутая. – С этими словами кролик исчез в глубине норы.

Гиацинта и Лаванда не забеспокоились, услышав шум трактора. Они уже привыкли, что он постоянно приезжает за соломой. Но они не заметили, что куча соломы уже сильно уменьшилась, и не подумали, что в этот раз они сами могут стать частью груза.

В то утро они выбрались на самый край кучи и там ожидали Робина, когда водитель трактора начал загружать свой прицеп.

– Чёртовы мыши! – пробормотал он, подняв очередной тюк и обнаружив под ним двух мышей. Но прежде чем он успел что-то сделать, мыши в ужасе прыгнули на прицеп и спрятались среди уже лежавших там тюков соломы.

Когда трактор возвращался обратно, Флора уже собиралась покинуть кроличью нору. Но, услышав шум, лишь осторожно выглянула наружу, когда он проезжал мимо. «Узнавать разные вещи – это часть моего образования», – сказала она себе. Она внимательно рассмотрела огромное красное чудище, водителя, сидевшего высоко в кабине, и окинула взглядом тюки соломы, лежавшие в прицепе. Вдруг в самом низу она увидела две обеспокоенные мордочки, выглядывавшие из-под тюка. Одну, ту, что поменьше, она не узнала. Зато прекрасно узнала вторую.

– Мама! – закричала Флора как можно громче и, выскочив из норы, бросилась за трактором.

– Это наша Флора, – сказала Гиацинта Лаванде.

– Прыгай, мама! Прыгай! – кричала Флора.

– Прыгай, Лави! – приказала Гиацинта.

– Но, мама… – начала Лаванда.

– Никаких «но».

Для мыши прыгнуть с такой высоты – это всё равно что человеку прыгнуть с крыши высокого дома. Но мыши совсем лёгкие, да и трава смягчила приземление, так что они даже не пострадали.

– Флора! – удивилась Гиацинта. – Ты что здесь делаешь?

– Пришла за вами, – объяснила Флора.

– Но почему ты, а не твой отец? Я же велела идти ему.

– Что с папой? – спросила Лаванда.

– А ты, должно быть, Лаванда? – повернулась к ней Флора.

– Мама обычно зовёт меня Лави.

– Идём, Лави. Мы должны как можно скорее добраться до школы, а потом я всё объясню.

– Ты всё ещё в первом классе? – спросила Гиацинта.

– Нет, мама, я теперь во втором, – ответила Флора.

Пока их не было, Робин и Бой мирно беседовали. Бой чувствовал себя виноватым, что покалечил отца Флоры, а Робин был растроган его явным раскаянием.

– Да не расстраивайся ты так, – сказал он. – Меньше сказано, легче исправить. – Хотя на самом деле сказали друг другу они немало.

Робину хотелось как можно больше узнать о ручных мышах, а Бою – о школьных.

– Это чтение – просто поразительная штука, – говорил Бой. – Просто не понимаю, как Флора это делает. Она умеет считать до тридцати одного и знает невероятно много. Она называет это образованием. Даже не представляю, что это значит.

– Я тоже, – признался Робин. – Я всю жизнь был школьной мышью, но всё, что я знаю, можно пересчитать по коготкам одной лапы.

– Кстати, о лапах, – вспомнил Бой. – Тебе бы нужно дать отдых своим. Пойдём ко мне, там очень уютно.

Они отправились во второй класс, и Робин вслед за Боем спустился в дырку под раковиной.

Норка действительно оказалось очень удобной, потому что Бой натащил туда много теплоизоляции с водопроводных труб, и двое мышей устроились отдыхать на толстой подстилке из жёлтого фетра.

В приятной беседе время прошло незаметно, и вскоре они услышали голоса наверху.

– Это они! – обрадовался Робин, поспешно выбрался из дырки в полу и, прихрамывая, направился к жене.

– Цинта, дорогая! Ты вернулась!

Гиацинта строго оглядела мужа.

– Ты дрался, – неодобрительно заметила она.

– Ну да…

– Как ты мог! Ты уже слишком стар для такого поведения.

– Ну да…

– Наверняка это ты во всем виноват! Затеял с кем-то драку.

– Ну… вообще-то нет.

– И вот теперь ты хромаешь. Неужели нельзя вести себя в соответствии с возрастом?

– Но, Цинта… – заикнулся было Робин.

– Только попадись мне тот, кто это сделал! – воинственно заявила Гиацинта.

– Но, мама… – начала Флора.

– Никаких «но», – отрезала Гиацинта.

В это время из дырки в полу показался Бой. Он, как всегда, был безупречно чист, ни один волосок не торчал в сторону. Белая шёрстка сверкала, усы аккуратно приглажены.

Он скромно опустил глаза, встретив ошарашенный взгляд Гиацинты.

– Простите, – сказал он. – Это сделал я.

На мгновение Гиацинта застыла в неподвижности.

Потом прыгнула к Бою и острыми, как иголки, зубами вцепилась ему в нос.

Глава двенадцатая, в которой Гиацинта приносит извинения

– Двоя баба одень звирепая бышь, – сказал вечером Бой.

Флора нежно лизнула его распухший нос.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Всё случилось так быстро, я даже не успела ничего объяснить.

– Она разгвасила мде дос, – вздохнул Бой.

– Полежи отдохни, – предложила Флора, устраивая его поуютнее в жёлтом фетровом гнёздышке. – Я думаю, она извинится, попозже.

Но Гиацинта вовсе не собиралась извиняться. Этот огромный белый мыш укусил её бедного мужа – ну и она отплатила ему тем же.

– Нос за лапу, зуб за зуб, – сказала она Робину, когда они устроились на старом месте, под полом учительской.

– Да уж, Цинта, устроила ты ему трёпку, – ответил Робин.

Он испытывал смешанные чувства по поводу случившегося. С одной стороны, ему было жаль своего нового друга, с другой – было приятно, что жена отомстила за его увечье.

– Но ты же не будешь больше так делать, правда? – сказал он. – Ведь уже всё выяснилось. Ну, я хочу сказать, он же теперь член семьи.

Гиацинта промолчала.

– Я бы тоже хотела, чтобы у меня был бойфренд, – вздохнула Лаванда.

– Ты ещё слишком молода, – сказала мать. – Подумать только, кажется, лишь вчера ты родилась здесь, на этом самом месте!

– У Боя очень удобное жильё, – продолжал Робин. – Оно гораздо просторнее этого и так хорошо обставлено. – Может, нам лучше перебраться к ним с Флорой, как ты думаешь, Цинта?

Но Гиацинта снова промолчала, и Робин решил больше не трогать её.

К следующему утру из пяти живущих в школе мышей выспалась только одна – Лаванда. Бою и Робину не давали уснуть раненые нос и лапа, а Флоре и Гиацинте – мысли.

У каждой была своя проблема.

Под полом учительской Гиацинта боролась со своей совестью. «Извиниться, сказать, что сожалею о случившемся? Я не сожалею, но, может, надо сказать, что сожалею? – думала Гиацинта. – Как мы сможем перебраться к Флоре и Бою, если я не извинюсь? Что же делать?»

Под раковиной во втором классе Флора переживала за своё будущее. «Я не должна быть здесь, – думала она. – Скоро начнётся летний семестр, и мне уже пора переходить в третий класс. Я уверена, что справлюсь там. Мне так хочется учиться дальше, но совсем не хочется переезжать. Что же мне делать?»

Её мысли были прерваны неожиданным появлением Лаванды.

– Флора, все собираемся, – быстро проговорила она. – В учительской. Мама сказала – прямо сейчас. – И она исчезла.

Флора и Бой отправились в учительскую, и там их радостно приветствовал Робин:

– Флора, дорогая! Бой, мальчик мой, как ты себя чувствуешь?

– Збазибо, бдого лудше. А ды?

– Поправляюсь. У старой мыши ещё хватает сил.

Наступила неловкая пауза. Никто из мышей не мог придумать, о чём бы ещё поговорить. Сама Флора испытывала к матери далеко не нежные чувства. «Она собрала нас здесь, – решила молодая мышь, – вот пусть сама и выпутывается».

Через некоторое время Гиацинта заговорила.

– Флора, – с трудом произнесла она, – я должна принести тебе свои извинения.

– Мне? – переспросила Флора, бросая взгляд на распухший нос Боя.

– Да. Я погорячилась. Я же не знала, что эта особа…

– Бой, – перебила её дочь. – Его зовут Бой.

– …Что Бой – твой друг.

– Мама, тебе следует извиняться не передо мной.

– Но…

– Никаких «но». – Флора произнесла эти слова так похоже на мать, что Робин пришёл в восторг. Если бы мышь могла вилять хвостом и если бы у него был хвост, он непременно завилял бы им.

– В конце концов, – продолжала Флора, – если мы собираемся жить вместе, как одна дружная семья, нам не нужны обиды и недоговоренности.

– Лучше уж договоренности, – встрял Робин.

– Вот именно поэтому я собрала вас здесь, – поспешно перебила его жена. – Узнать, может, вы с Боем захотите, чтобы мы с отцом и с Лави перебрались к вам. Я слышала, у вас очень удобно и много места. Ведь так хорошо жить всем вместе, правда?

– При одном условии, – твёрдо заявила Флора.

– Каком?

– Ты извинишься перед Боем.

– Не дадо, – заговорил Бой. – Беньже згазано, броще исправить, та, Робин?

Робин не ответил. «Ну давай, Цинта, – думал он. – Извинись, даже если так не думаешь. Как мне хочется посмотреть на такое».

Гиацинта посмотрела на распухший нос белого мыша. Потом глубоко вздохнула.

– Бой, – заговорила она, – мне очень жаль, что я укусила тебя за нос. – К своему удивлению, она поняла, что говорит это от души.

– Ничего стгашного, – сказал Бой.

– Молодец, Цинта, – обрадовался Робин.

– Идём к нам, – позвала Флора.

– Юппи-и-и! – обрадовалась Лави.

И они пошли.

Последние дни пасхальных каникул прошли очень приятно. Раны Боя и Робина быстро заживали, и семья Флоры охотно приняла белого мыша. Они с Робином стали большими друзьями, а для маленькой Лави он стал замечательным старшим братом. Дорогу к сердцу Гиацинты Бой сумел найти с помощью небольшой лести.

Привыкнув, что от мужа она в лучшем случае слышит «молодец, старушка Цинта», она была весьма польщена, когда, например, Бой восхитился красотой её глаз.

– О, Гиацинта, как сияют ваши бездонные чёрные глаза! – произнёс он, глядя на неё своими розовыми глазами. Та даже засмущалась от удовольствия.

Только Флора не находила себе покоя. Летний семестр вот-вот должен начаться, надо что-то делать. Она твёрдо решила перейти в третий класс, но не хотела оставлять свой удобный дом под раковиной во втором классе.

И вот уже в последний день каникул ей в голову пришла одна мысль. Третий класс был самым большим в школе, и одну его часть отвели под школьную библиотеку. Там были не только забитые книгами полки, но и большой стол, на котором всегда лежали открытыми разные интересные книги, чтобы заинтересовать детей, заставить их прочитать эти книги. Там были географические атласы, словари, энциклопедии и много других.

Флора как раз стояла перед одной из таких книг, совершенствуя свои навыки чтения. Это был иллюстрированный словарь для детей, открытый на букве С. Картинка изображала мужчину в деловом костюме, с зонтиком и портфелем. Мужчина входил в купе поезда. Для Флоры картинка была непонятна, но она прочитала подпись внизу:

«Жителям пригорода приходится ежедневно ездить из дома на работу, а вечером возвращаться обратно».

«Вот оно, – подумала Флора. – Мне не нужно менять дом. Я просто могу каждый день ходить на учёбу и обратно».