Текст книги "Золотой гусёнок"

Автор книги: Дик Кинг-Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава пятая

Поначалу фермер Шляпп держал золотого гусёнка в доме только днём, а на ночь запирал в сарай, вместе со всем гусиным выводком. Но как-то вечером он подумал: «Удача такая умница и чистюля, не шумит, не пачкает, хлопот с ней никаких. Пожалуй, её вполне можно оставлять на ночь в кухне».

Наступил вечер, детей уложили спать, за окном стемнело, и миссис Шляпп спросила у мужа:

– Джон, ты ведь уже запер гусей в сарай?

– Да, дорогая.

– А Удача-то здесь, ты про неё и забыл.

– Не забыл, просто я подумал, что она вполне может жить с нами.

– Джон, ты совсем помешался на этой птице!

– Может, и так, да ведь эта птица изменила всю мою жизнь, Дженет.

И фермер Шляпп говорил сущую правду. Благодаря золотому гусёнку он не только выиграл в лотерею и на скачках, ещё важнее, что этот птенец превратил его из неудачника в везунчика.

К маю фермер Шляпп приобрел несколько коров и свиней, а также выводок кур (которых разместил в курятнике, надёжно запиравшемся от лис). Он не только не переплатил втридорога за свои покупки, как в прежние времена, наоборот, даже приобрел всю живность дешевле, чем другие. А когда в хозяйстве Шляппа появились поросята и один телёнок, фермер продал их с выгодой, а не себе в убыток, как бывало раньше.

«Да уж, Удача полностью преобразила моего муженька! – радовалась миссис Шляпп. – Да и меня тоже. А уж дети как любят этого гусёнка! Можно подумать, будто у нас появился третий ребёнок».

– Хорошо, Джон, – кивнула она, – пусть птица остаётся в кухне на ночь, но только имей в виду: напачкает или набезобразит – выставлю на двор.

– Чтобы Удача набезобразила? Да никогда в жизни! – заверил жену фермер.

И точно, гусёнок вёл себя прилично.

Вот так Удача и стала домашним гусёнком. Конечно, она ежедневно навещала родителей, поскольку всегда следовала за хозяином, когда тот отправлялся кормить гусей (четырёх гусят фермер Шляпп продал с большой выгодой). Надо сказать, Кошмар и Беда неизменно встречали своего златопёрого птенца радостным «га-га-га».

Однако фермер Шляпп тщательно следил за тем, чтобы Удачу не увидели посторонние, и выпускал её в сад, только когда поблизости никого не было. Собственно, его тревожили не лисы, а люди: вор на двух ногах куда хуже четвероногого. Шляпп был уверен: стоит какому-нибудь проныре приметить удивительного золотого гусёнка, и Удачу тотчас украдут.

Правда, единственным, кто мог бы увидеть Удачу, был почтальон, потому что Горестная ферма стояла на отшибе и посетители туда забредали редко. Когда куры снесли яйца, миссис Шляпп сложила их в корзинку и отправилась в город, на рынок. Ей вовсе не хотелось, чтобы покупатели являлись на ферму и стучались в дверь.

Почтальон, как правило, в дверь не стучался, а просто просовывал письма и газеты в щель почтового ящика на двери. Если же конверт или пакет в щель не пролезал, почтальон звонил в дверь.

Как-то утром в конце июня, когда фермер Шляпп заготавливал сено (погода всё лето стояла великолепная – тёплая и безоблачная), почтальон принёс на Горестную ферму здоровенный пакет. Миссис Шляпп звонка в дверь не услышала, поскольку пылесосила, а Джилл услышала и побежала к двери. Девочка была слишком мала, чтобы дотянуться до дверной ручки, но до почтовой щели вполне доставала.

– Кто там? – спросила она сквозь щель.

– Это я, почтальон, детка, – отозвался почтальон. – Принёс пакет для твоей мамы.

– Мне дверь не открыть, я до ручки не достаю, – сказала Джилл.

– Не огорчайся, я оставлю посылку на крыльце, а ты беги скажи маме, идёт?

– Хорошо, – ответила Джилл.

– Тогда до свидания, – сказал почтальон.

– А у нас есть золотой гусёнок! – выпалила девочка.

– Что у вас есть?

– Золотой гусёнок. Зовут Удача.

– Здорово! – откликнулся почтальон, а про себя подумал: «Ох уж эти дети, вечно они что-нибудь выдумывают!» Он забрался в свой почтовый фургон и укатил.

Случайность играет огромную роль в судьбе человеческой и в нашей истории в гусиной судьбе тоже.

Если бы почтальону не нужно было доставить на Горестную ферму большой пакет, он бы не позвонил в дверь.

Если бы миссис Шляпп в этот момент не пылесосила, почтальону открыла бы она, а не маленькая Джилл.

Если бы у почтальона был не такой приятный голос, Джилл ни за что не похвасталась бы ему золотым гусёнком.

Но самое главное «если» касается одного из ближайших соседей Шляппов. Вообще-то ближайших соседей у Шляппов не было, но в нескольких милях от Горестной фермы располагался большой загородный дом, куда местный почтальон тоже доставлял почту.

Дом назывался «Галапагос» и принадлежал известному зоологу и телеведущему – сэру Дэвиду Оттербери.

Последняя случайность заключалась в том, что, когда почтальон прибыл в «Галапагос» с посылкой и постучал в дверь, открыл ему сэр Дэвид Оттербери собственной персоной.

Разумеется, почтальон знал его в лицо, как и миллионы телезрителей, с интересом смотревшие передачи сэра Оттербери о животных, населяющих разные страны. И вот почтальону пришло в голову, что знаменитый зоолог, возможно, удивится, когда услышит про золотого гусёнка.

– Доброе утро, сэр. Вам посылка, – сказал почтальон.

– Благодарю, – ответил сэр Дэвид Оттербери.

– Нынче утром я слышал кое-что интересное, сэр, – продолжал почтальон. – Вы, как я понимаю, знаете о гусях всё.

– О гусях? Да, я в них кое-что понимаю, – отозвался зоолог.

– А вы знаете Шляппов, сэр? Тех, что с Горестной фермы?

– Лично не знаком, но слышал, что дела у них последнее время идут неважно.

– Говорят, дела-то у них как раз поправились, – сказал почтальон, – но я не о том. Я вот что хотел вам рассказать. Был я сегодня на ферме у Шляппов, разговаривал с их девочкой через почтовую щель.

– Через почтовую щель?

– Ну да, девчушка слишком мала, чтобы дотянуться до дверной ручки. Нипочем не угадаете, что она мне сказала! Говорит, у них есть золотой гусёнок. Ну и фантазия у этих детей, верно? Чего только не напридумают!

– Золотой гусёнок? – переспросил сэр Дэвид Оттербери, насторожившись.

– Я подумал, что вас это позабавит, – объяснил почтальон, – вот и решил вам про это рассказать.

Почтальон уехал, а сэр Дэвид запер дверь, прошёл к себе в кабинет, распечатал посылку и письма, но, хотя ему, как всегда, было интересно, что пишут коллеги о разных зверях и птицах, читал он на сей раз невнимательно. У знаменитого зоолога не шёл из головы золотой гусёнок. Нет, конечно, таких птиц на свете нет и быть не может. Детская фантазия, не более того. И всё же, всё же…

И всё же слова «золотой гусёнок» о чём-то смутно напоминали сэру Оттербери. Может, он слышал такую легенду где-нибудь в дальних краях – в Полинезии или в Африке? Может, это сказка, которую он слышал в детстве, но потом забыл? «Хватит понапрасну голову ломать! – сердито сказал себе сэр Оттербери. – Девочка просто болтала чушь, а может, речь шла о какой-то её любимой игрушке. Может, Шляппы завели золотого фазана, а у девочки в голове он смешался с игрушками? Это надо же – выдумать золотого гуся! Бред какой».

Тем не менее, поразмыслив, сэр Оттербери пришёл к выводу, что не откажется посмотреть, что же это за птица завелась на ферме Шляппов.

Глава шестая

Как вы догадываетесь, сэр Дэвид Оттербери был очень занятым человеком. Он много времени проводил за границей, разъезжая по разным странам и снимая там свои программы. И даже на родине, в Англии, он редко когда бывал дома, в «Галапагосе», а большую часть времени отсутствовал, занятый делами. Поэтому получилось так, что о рассказе почтальона сэр Оттербери не вспоминал несколько месяцев.

Но как-то раз он ехал по дороге в окрестностях своего дома, и вдруг на глаза ему попался указатель, гласивший: «Горестная ферма». К ферме Шляппов вела узкая просёлочная дорога, вся в рытвинах и ухабах. «Ах да, золотой гусёнок! – вспомнил сэр Оттербери. – Заеду, пожалуй, может, удастся хоть одним глазком посмотреть на эту необыкновенную птицу. Прикинусь, что приехал купить яиц». И он свернул на просёлочную дорогу и покатил к ферме.

Подъехав поближе, сэр Оттербери увидел самый обычный дом, самый обычный сад, а посреди сада – самый обычный сарай на краю пруда. На берегу мирно пощипывала травку пара зауряднейших гусей.

«Гуси как гуси, белые, – подумал сэр Оттербери. – Такие же золотые, как я сам! И зачем, спрашивается, я трачу своё драгоценное время? Поеду-ка домой».

В этот самый миг на пороге дома показался фермер Шляпп. Увидев сэра Оттербери, он подошёл к машине.

– Вы не меня ищете? – спросил фермер, а через секунду узнал человека за рулём – известного ведущего, которого столько раз видел на экране телевизора.

Сэр Оттербери улыбнулся Шляппу:

– Добрый день, меня зовут Дэвид Оттербери.

– Конечно, сэр, я знаю, – откликнулся Шляпп, а сам подумал: «И что ему тут понадобилось?»

– Не продадите ли мне дюжины две яиц? Буду весьма признателен.

– Да-да, разумеется, сейчас принесу, – кивнул фермер Шляпп.

«Неужели он прослышал про Удачу? – лихорадочно соображал фермер, складывая яйца в контейнер. – Но как, откуда? А ведь ему такая диковинка интереснее, чем кому бы то ни было. Может, позволить ему посмотреть на Удачу? Да, но ведь тогда он раззвонит о ней по всему миру. А если взять с сэра Оттербери обещание, что он будет молчать?»

Так ничего толком и не решив, фермер вернулся к машине с полным контейнером яиц.

– Вот, пожалуйста, сэр, – сказал он сэру Оттербери, который уже успел выйти из машины и наблюдал за пасущимися Кошмаром и Бедой, облокотившись о низкую садовую стену.

– Спасибо, мистер Шляпп, – отозвался тот.

– Вы знаете, как меня зовут, сэр Дэвид? – удивился фермер.

– Да.

– Вас-то все знают, – заметил Шляпп. У сэра Дэвида было приятное лицо, и улыбался он дружелюбно. Фермер Шляпп решился: – Вы, наверно, знаете о гусях всё, – кашлянув, проговорил он.

– Кое-что знаю. У вас превосходные гуси. – Сэр Оттербери кивнул на Кошмара с Бедой. – Потомство у них есть?

– Да, сэр, – подтвердил фермер, затем глубоко вздохнул для храбрости и предложил: – Могу вам показать гусят, если вы не торопитесь.

– Конечно.

– Только вот какое дело, сэр. Не хочу я, чтобы кто-то прознал про этих гусят. Обещаете, что никому о них не расскажете?

«Сейчас он ещё скажет, что дочка говорила почтальону сущую правду! – мысленно рассмеялся сэр Оттербери. – Золотой гусь! Как же! Наверняка коричневатое оперение, только и всего. Но посмотреть надо».

– Какой разговор, мистер Шляпп, – кивнул он. – Обещаю, ни одна живая душа о ваших гусятах не узнает.

Фермер Шляпп на минутку зашёл в дом, а потом вышел, и за ним по пятам бежала Удача.

Сэру Дэвиду Оттербери суждено было на всю оставшуюся жизнь запомнить волну ошеломления и восторга, окатившую его в тот миг, когда он увидел эту птицу. По пятам за фермером Шляппом шёл самый что ни на есть настоящий золотой гусёнок – вернее, взрослая гусыня, потому что Удача за это время изрядно подросла. И гусыня эта была золотой от кончика клюва до кончика хвоста. У неё даже перепонки на лапках были золотые! И глаза! И какой ровный и красивый золотой цвет!

– Вам когда-нибудь раньше попадались такие птицы? – спросил хозяин гусыни.

Гусей в своей жизни сэр Оттербери повидал немало: помимо обычных домашних гусей, он видывал гусей диких – канадских, белогрудых, розоволапых и множество других видов. Но золотой гусь ему не встречался ни разу.

– Правильно ли я понял, мистер Шляпп, что эта гусыня вывелась у вас?

– Да, сэр, вот от этой самой пары, от Кошмара с Бедой. У Беды вылупилось четыре обычных гусёнка и вот этот. Погладьте её, сэр Дэвид. Она ручная, не щиплется. И любит, когда её гладят.

Зоолог наклонился и провёл рукой по золотым перьям Удачи – и невольно заулыбался, сам не зная почему.

– Странное дело, мистер Шляпп, – поделился он с фермером, – я глажу вашу удивительную питомицу и чувствую себя как на седьмом небе! Почему бы это? На вас она тоже так действует?

– Да, сэр, она на всех так действует.

– А как её зовут?

– Удача.

– Очень удачно, что у вас завелась Удача, – сказал сэр Дэвид.

Глава седьмая

Прошло несколько недель. На Горестной ферме всё обстояло благополучно: коровы давали много молока, свиньи довольно хрюкали, окружённые своим чрезвычайно многочисленным потомством, утки неслись как заведённые.

А вот в «Галапагосе» всё обстояло далеко не так безоблачно. Нет, нельзя сказать, чтобы сэр Дэвид Оттербери печалился, – да и как он мог печалиться, если погладил золотую гусыню? – однако на сердце у него было неспокойно. Ведь небывалая, уникальная птица находилась всего в каких-нибудь нескольких милях, а поведать о её существовании было нельзя ни одной живой душе. Слово есть слово: сэр Оттербери обещал фермеру Шляппу хранить молчание.

Но теперь, когда зоолог убедился в реальности существования золотой гусыни и самолично погладил Удачу по сверкающим перьям, убеждение в том, что он уже когда-то и где-то читал о золотом гусе, крепло и росло. Да-да, какая-то легенда, это точно. Сэр Оттербери перерыл всю свою обширную библиотеку, проштудировал всю орнитологическую литературу – то есть книги, посвященные птицам, – но упоминания о золотом гусе так и на нашёл.

А потом однажды ночью зоологу приснился странный сон, но, проснувшись, сэр Оттербери вспомнил из него лишь два слова: Anser Aureus.

Сэр Оттербери понял, что это латынь, а затем мысленно перевёл таинственные слова на английский, и получилось вот что:

ЗОЛОТОЙ ГУСЬ

«Древний Рим! – Зоолог обрадованно вскочил с кровати. – Вспомнил, где я это читал! Да-да, между Древним Римом и золотым гусём есть какая-то связь!»

Сэр Оттербери проглотил завтрак, прыгнул в машину и помчался в ближайшую библиотеку. Там он обложился книгами по истории Древнего Рима и после тщательных поисков нашёл нужную легенду.

 «Кто-то, может, и забыл, но только не я! – сказал себе сэр Дэвид Оттербери. – Древние римляне были абсолютно правы: у Удачи есть магические свойства, готов поклясться. Но что, если и насчёт постепенной утраты цвета – тоже правда? Надо как-то уговорить фермера Шляппа, чтобы он снял с меня обещание молчать и позволил показать удивительную птицу по телевизору, пока Удача не превратилась в обычную домашнюю гусыню, вроде своих родителей. Ох, а если она уже начала менять цвет?!»

Сэр Оттербери сдал книги, снова сел за руль и помчался на Горестную ферму. Хозяина он обнаружил в хлеву, где фермер Шляпп собирал навоз.

– Доброе утро, мистер Шляпп, – поприветствовал его зоолог.

– Сэр Дэвид, зовите меня просто Джон, – предложил фермер.

– Хорошо, – согласился сэр Оттербери, – Джон так Джон, а вы, пожалуйста, называйте меня просто Дэвид. А теперь, Джон, скажите, как поживает Удача?

– Прекрасно, сэр.

Зоолог поднял палец.

– Мы же договорились! – напомнил он.

– Ах да, простите, э-э, Дэвид. Удача поживает отлично.

– Она всё такая же золотая с ног до головы?

– Ну да, только… появилась одна странность. Я заметил её только нынче утром.

– В чём именно выражается эта странность?

– Дело вот какое, – сказал фермер Шляпп, – она у нас приучена к туалету, как кошка, я вам, наверно, говорил? Дома у неё стоит лоток, туда она все свои дела и справляет. Кажется, я забыл сказать вам, что помёт у неё всегда был золотого цвета – как она сама. До сегодняшнего утра. Сегодня помёт оказался самым обычным гусиным помётом, такого грязно-белого цвета.

«О беда и кошмар! – ужаснулся сэр Дэвид Оттербери. – Вот оно и началось!»

Глава восьмая

Услышав об обычном гусином помёте, сэр Оттербери сказал себе: «Теперь или никогда!» А к фермеру Шляппу он обратился так:

– Джон, друг мой, не сделаете ли мне одолжение?

– Конечно, сэр, то есть Дэвид. Какое?

– Прошу вас, освободите меня от обещания молчать про Удачу. Позвольте мне рассказать о ней всего двум людям – моим давним коллегам. Уверяю вас, они не проболтаются о золотом гусе.

– Что за коллеги? – подозрительно спросил фермер Шляпп.

– Оператор и звукооператор, – ответил зоолог. – С вашего разрешения, я привезу их сюда, на ферму, и мы заснимем Удачу как можно скорее.

– Её покажут по телевизору?

– Да.

– Но именно этого я хочу меньше всего на свете! – воскликнул фермер. – Если вы покажете Удачу по телевизору, сюда повалят толпы! Наша семья потеряет всякий покой! Что гораздо хуже, найдётся множество желающих не только посмотреть на Удачу, но и погладить её, а то и хуже – украсть! Нет, Дэвид, вы не можете так жестоко поступить со мной! Вы же обещали!

– Минуточку, Джон. Успокойтесь! – попросил его сэр Оттербери. – Кое-чего вы об Удаче не знаете. Послушайте, что я скажу. Обещаю вам, что фильм про Удачу не покажут до тех пор, пока она будет оставаться золотой.

– К чему вы клоните? Она всегда такой и будет.

– Возможно, не всегда.

И сэр Оттербери рассказал фермеру Шляппу древнеримскую легенду о золотом гусе.

– Видите, она может полинять. Вы сами сказали, что сегодня утром её помёт утратил золотой цвет. Процесс пошёл. Завтра, а может, через неделю или через месяц у неё полиняет клюв или лапы или глаза перестанут быть золотыми, а потом и оперение, и она превратится в обычную домашнюю гусыню. Но, Джон, если вы позволите мне заснять её сейчас, так сказать во всем блеске, у нас останется видеозапись. Повторяю, я клянусь не показывать её по телевизору, пока Удача не полиняет.

– А если она так и останется золотой?

– Значит, я вообще не буду показывать этот фильм. Никто, кроме вас, вашей семьи и меня, его не увидит.

«Вдруг древние римляне были правы? – испугался фермер Шляпп. – Вдруг Удача и впрямь со временем утратит золотой цвет? Вот жалость будет, если у нас даже фотографии на память не останется! А тут целая киноплёнка».

– Хорошо, Дэвид, – поколебавшись, согласился он. – Вызывайте своих коллег. Я вам доверяю.

– Благодарю вас, Джон, – с глубокой признательностью сказал сэр Дэвид Оттербери. – Кстати, имейте в виду, что, если фильм об Удаче покажут по телевидению, это принесёт кругленькую сумму, и уж я позабочусь, чтобы большую её часть выплатили вам.

Сэр Оттербери действовал быстро. Через два дня он уже стоял посреди сада фермера Шляппа вместе с оператором и звукооператором (очень милой дамой), рассказывая об удивительной птице, а в это время в кадре золотая Удача плавала по глади пруда в сопровождении своих гордых родителей, сверкая в ярких лучах солнца.

– Золотой гусь – необычная птица, которая никогда раньше не встречалась, – рассказывал сэр Оттербери, стоя за кадром. – Обратите внимание, у этой гусыни золотой окрас с ног до головы, у неё не только оперение золотое, но и клюв, и лапки, и глаза. Итак, перед нами птица, доселе неизвестная науке. Признаюсь, это самое потрясающее открытие за всю мою богатую практику. Единственное упоминание о золотом гусе встречается у древних римлян, в записях двухтысячелетней давности. Древние римляне верили, что Ансер Ауреус – что в переводе с латыни означает «золотой гусь» – обладает магическими свойствами. Согласно поверью, прикосновение к перьям этой птицы дарует небывалое счастье и блаженство.

Как только сэр Оттербери закончил свою тираду, Удача выбралась на берег пруда и целеустремлённо направилась прямо к зоологу. Она остановилась в каком-нибудь шаге от оператора и замерла, как будто в ожидании. Сэр Оттербери вошёл в кадр, наклонился и погладил золотые пёрышки гусыни. Потом он выпрямился, посмотрел прямо в объектив и расплылся в улыбке.

– Древние римляне были абсолютно правы! – воскликнул зоолог.

Глава девятая

На обратном пути с Горестной фермы оператор спросил звукооператора:

– Вот так птичка, а?

– В жизни ничего подобного не видела! – согласилась звукооператор (очень милая дама). – И старина Дэвид, похоже, тоже. Он же прямо лучился от счастья! Помнишь, в прошлом году мы снимали фильм про горных горилл? Они обсели его со всех сторон, детёныши прямо на голову ему забирались, а он был как на седьмом небе. Так вот, сегодня старина Дэвид сиял ещё больше!

– Это точно, – подтвердил оператор. – У меня там такие кадры получились – просто песня.

– Да, а я записала уйму разных сельских звуков – коровье мычание, птичий щебет. И гогот гусей – эта парочка, родители, прямо лопались от гордости за своего чудо-отпрыска. Совсем как люди.

– Запись совсем короткая, а между прочим, кто-нибудь отвалит немалый куш за то, чтобы пустить её в эфир! – заметил оператор.

– Могу себе представить. Жаль, конечно, что всё это нужно держать в секрете. Но когда старина Дэвид велит держать язык за зубами, я его приказы не обсуждаю.

Между тем сэр Дэвид Оттербери вернулся к себе домой в «Галапагос». На прощание он сказал фермеру Шляппу:

– Ну вот, Джон, как только фильм будет готов к просмотру, приезжайте ко мне в гости, и я вам его покажу.

– Как покажете? По телевизору? Но мы же договаривались! Договаривались, что, пока Удача не полиняла, вы фильм на телевидение не отдадите!

– Успокойтесь, Джон, не по телевизору, а у меня дома. В «Галапагосе» у меня имеется нечто вроде маленького личного кинозала, там и посмотрим. А теперь, Джон, можете ли вы кое-что мне пообещать?

– Что?

– Обещайте, что сообщите, как только Удача начнёт хотя бы чуточку линять.

– А вы уверены, что это неизбежно, Дэвид?

– Знаете, Джон, у меня такое неприятное чувство, что древние римляне были правы. Но вы не переживайте. В легенде ведь утверждается, что полинять золотой гусь полиняет, а волшебных свойств не утратит.

Неделю спустя в «Галапагосе» зазвонил телефон.

– Дэвид Оттербери слушает, – сказал в трубку знаменитый зоолог.

– Дэвид, добрый день, это Джон Шляпп.

– Что нового, Джон?

– Правы были ваши римляне. У неё глаза вроде как выцвели, и ещё с лапок и клюва золото почти сошло.

– А оперение?

– Потускнело.

Попрощавшись с расстроенным Шляппом и повесив трубку, сэр Оттербери воскликнул:

– Ай да я! Хорошо, что вовремя уговорил его разрешить киносъёмку. Только-только успели!

Прошла ещё неделя, и фильм об Удаче был готов, но… сама Удача полностью полиняла и больше не сверкала золотом.

Сэр Дэвид Оттербери приехал на Горестную ферму, и семейство Шляпп в полном составе сопроводило его в сад (включая маленького Джека, который как раз научился ходить). В саду паслись обычные домашние гуси. Только уже не двое, а трое.

– Которая из них Удача? – спросила Джилл.

– Удаца усла? – спросил маленький Джек.

– Нет, сынок, она не ушла, просто теперь она тоже белая. Но она всё равно осталась нашей любимой волшебной гусыней. Удача, поди сюда! – позвал он.

Один из гусей живо подбежал к хозяину и остановился в ожидании ласки. Фермер Шляпп и все остальные по очереди погладили ещё недавно золотые, а теперь грязно-белые перья.

Но хотя Удача и утратила своё золотое сверкание, сэр Оттербери, мистер Шляпп, его жена, Джилл и маленький Джек, погладив гусыню, почувствовали себя невыразимо счастливыми.

– Удаца не усла! – звонко заявил малыш, и был прав.

В тот же день всё семейство Шляпп побывало в гостях у сэра Оттербери в «Галапагосе» и посмотрело фильм. Изображение, звук, комментарий за кадром – всё было великолепно, и никто, глядя на экран, не посмел бы усомниться в том, что золотой гусь настоящий.

После чая, за которым Джон и Дженет угощались шоколадным мороженым, а дети – горячим печеньем, сэр Оттербери обратился к фермеру Шляппу.

– Джон, как мы теперь поступим? – спросил он. – Оставим фильм себе, для личного пользования, или всё-таки покажем золотого гуся всему миру?

Мистер Шляпп повернулся к жене:

– Что скажешь, дорогая? Как нам быть?

– По-моему, сэр Дэвид расстроится, если фильм не показать по телевизору, – заявила Дженет Шляпп. – И потом, ты только подумай: весь мир увидит нашу Удачу – такой, какой она была! А беспокойства нам от этого никакого не будет, потому что ведь золотого гуся-то у нас больше нет.

Фермер Шляпп колебался.

– Ты представь, Джон: золотого гуся увидят тысячи людей! То-то они удивятся!

– Не тысячи, а миллионы, – поправил сэр Оттербери. – Кроме того, миссис Шляпп, я уже говорил вашему супругу, что телевизионные компании из кожи вон полезут, лишь бы получить права на этот фильм. Уверен, они неплохо заплатят за эту запись, и большую часть денег я отдам Джону.

«Ну и доходная же оказалась птица!» – подумала миссис Шляпп.

– Если тебе это по душе, Джон, – сказала она мужу, – то и мне тоже.

– Хорошо, согласен, – отозвался фермер Шляпп.

– И я! – пискнула Джилл.

Маленький Джек в таких сложных взрослых делах пока ничего не понимал, но он от всей души радовался фильму и повторял: «Удаца опять золотая!»