Текст книги "Аромат грехов твоих. История одной убийцы (СИ)"
Автор книги: Диана Соул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Именно трахаться, другим словом я не могла назвать то, что видела. Оливер беззастенчиво повалил дамочку на кровать, устраиваясь между ее бедер, и глубоко проникая в нее. Ее муж несколько мгновений вслушивался в сладкие стоны супруги, при этом поглаживая по упругому заду “уже бывшего” жениха моей сестры. Последней каплей для меня стало то, с какой податливостью Пикерт разрешил Бену зайти к нему за спину, развести мужские ягодицы и легко войти в него своим членом. Едва этот немалый ствол проник в Пикерта, мужчина выгнулся назад к своему любовнику, позволяя тому впиться губами в его шею.
Женщина под Оливером глухо застонала. Ей подобное нравилось, особенно когда этот “паровоз” принялся синхронно двигаться.
Для меня это было слишком. Я отвернулась. Противно и брезгливо.
Конечно же мне приходилось иметь дело с любителями “треугольной” страсти, но подобной мерзости мне видеть не приходилось.
Как назло, в комнате усиливался запах вишни. Теперь-то мне стало явно, какой именно грех нес в себе этот аромат. Кажется, до конца жизни я возненавидела вишню.
Пора заканчивать этот балаган.
Я рывком распахнула дверь, вписывая ее в противоположную стену. Посыпалась штукатурка.
Включила газовую лампу и сполна насладилась замершими в нелицеприятной позе троицей.
– Браво! – медленно и театрально похлопала я в ладоши. – Блестящее представление. Какая страсть, экспрессия, животное поведение...
Дамочка под Пикертом взвизгнула и поспешила в срочном порядке выбраться из-под любовника.
Я усмехнулась и, заметив в комнате на столе коробку с сигарами, прошествовала к ней. Взяв одну, демонстративно вдохнула терпкий запах табачных листьев. Этот жест хорошо дополнил выбранный мною образ: наглый, беспринципный, хищный. Как и подобает акулам пера, которые так любят разоблачать на страницах желтых газетенок, таких как Оливер.
– Что вам нужно? Кто вы такая? – вскочил с постели Пикерт.
– Я та, кто желает вам только добра… мистер Пикерт, – усмехнулась я, наслаждаясь его зарождающейся паникой и покручивая в руках сигару. – Конечно не в том виде, в каком проявляют его эти милые люди, но все же…
Бен бросился в мою сторону, наверняка для того, чтобы выпроводить из квартиры. Хотя, судя по настроению его опустившегося и болтающегося между ног дружка, продолжать свои любовные шалости никому уже не светило. Своим внезапным появлением я испортила всю атмосферу этой чудесной оргии.
– Сядьте на место, я не договорила, – беззастенчиво приказала, и, надо заметить, мужчина с ошарашенным выражением лица выполнил. Я даже позавидовала, каким послушным “песиком” обзавелся неудавшийся жених Бри.
– Прекратите этот цирк! – закричал Оливер, пытаясь прикрыться простыней. Теперь его сходство с античным божеством было неоспоримо.
Почти Аполлон.
– У меня к вам аналогичное предложение.
– Что вы имеете ввиду?
– Что вам тоже нужно, прекращать, мистер Пикерт, – я почти ласково улыбнулась ему. Правда судя по вытянувшимся лицам троицы, моя улыбка была похожа на оскал. – Я думаю общественности нашего города будет полезно узнать, чем вы, Оливер, занимаетесь в свободное от ведения бизнеса время. Особенно рада будет одна юная особа, которой вы не так давно сделали предложение. Бедняжка наверняка расстроится. Это разобьет ей сердце.
– Оли, эта девушка из газеты? – разволновалась женщина, отбирая покрывало у своего любовника и так же пытаясь прикрыться.
– Помолчи, Элейн, – приказал Пикерт.
– Я вас двоих кстати не задерживаю, – кивнула я незадачливой парочке. – Можете собраться.
Эти свидетели мне были действительно ни к чему, хотя убивать Пикерта я не собиралась. Всего лишь напугать. Поэтому эти двое были лишними.
– Мистер Пикерт, я думаю вам нужно поторопить своих друзей, они будут только мешать нашему разговору. У меня к вам есть деловое предложение, от которого вы не сможете отказаться.
– Не будьте столь уверены…
– Отказа не будет, уверяю! – и чтобы показать твердость своих намерений, придвинула кресло, стоявшее в углу, и с самым скучающим видом уселась, продолжая смущать прямым взором торопящуюся парочку.
Моя насмешливый взгляд их пугал, я же без стеснения разглядывала женщину, ее мужа, и нетерпеливо поигрывала пальцами по подлокотнику кресла.
– Оливер, что происходит? – зашептала женщина, наскоро надевая вещи. – Кто эта девушка?
– Хотел бы я знать.
– Тебе точно не нужна наша помощь? – поинтересовался Бен. Он был несколько обескуражен моей наглостью, но уже начинал приходить в себя. – Нас двое, мы сможем ее вышвырнуть.
– Я думаю, что смогу справиться с этой пигалицей.
Услышав эту фразу, я вновь усмехнулась.
Вскоре из квартиры парочка буквально вылетела, я услышала с каким грохотом захлопнулась за ними входная дверь.
– О чем вы хотели поговорить? – Пикерт все также сидел на кровати, разве что успел одеться
– О вашей репутации, – вновь улыбнулась я своей опасной улыбкой. – И моих деньгах, которые вы заплатите мне, чтобы я ее не разрушила.
– Что-о? Вы мне угрожаете?
– Предупреждаю о последствиях. Сейчас я вам кое-что объясню, мистер Пикерт, чтобы мы понимали друг друга немного лучше. Не так давно, вы приехали в наш городок, с целью расширения бизнеса, и кое-кому это не понравилось. Нет, вас не считают угрозой или крупной рыбой, но даже мелкой прибылью с вами делиться не желают. Поэтому мне заказали на вас разгромную статью в одну из газет нашего скромного городка, с публикацией всей подноготной, афер и даже вредных привычек. И, как профессионал своего дела, я обещаю, передовица с вашим именем уничтожит не только бизнес, но и вашу жизнь до основания. Но всего этого можно избежать! Вам нужно лишь продать бизнес и уехать из этого города.
– Да вы издеваетесь, – он возмутился, вскочил с кровати и принялся нервно расхаживать по комнате взад-вперед.
Мне стоило признать, била я наугад. Все, что я знала о делах Оливера, так это то, что он так же, как и мой покойный отец, занимался судоходством и рыбной ловлей. В свое время у папы были десятки судов, у Пикерта же насчитывалось несколько посудин, приносящих исправный доход. В основном это были лодки, базирующиеся в столичных доках, однако с этого года Оливер решился расширяться и заняться пассажирскими перевозками, для этого и приехал в наш город. Прикупил несколько круизных катеров и теперь планировал наладить на них маршруты. Я же ему намекала продать лодки и уехать восвояси. По-хорошему намекала, не хотелось мне с ним пока по-плохому.
– Мистер Пикерт, вы должны понять, что после моей статьи молва о вас разнесется повсюду. Как вы думаете, согласится ли кто-нибудь из светских персон заключить с вами сделку, после того, как узнает, какими извращениями вы здесь занимаетесь.
– Половина из них далеко не ангелы!
– Зато ангел ваша невеста. Я видела ее. Мисс Бриттани такая невинная крошка. Ваша насыщенная жизнь станет для нее настоящим шоком, а уж что скажет ее мать – баронесса Клейтон, и подумать страшно. Пусть не вводит вас в заблуждение милый вид этой дамы, она сотрет вас в пыль, используя связи с высшей аристократией.
Я говорила нарочито медленно, старательно запугивая Оливера, чтобы прочувствовал, что именно ему грозит.
– Сколько вы хотите за свое молчание?
– Много, очень много денег. Сумма с пятью, а может быть даже с шестью нулями.
Он даже руками всплеснул от моей наглости.
– Вы с ума сошли. Откуда у меня такие деньги?!
– Продайте бизнес и бегите из города, – равнодушно пожала плечами я. – Так, чтобы духу вашего здесь не было.
Он шумно втянул носом воздух, сжал губы, его лицо даже кровью налилось:
– Я достану вас…
– Мистер Пикерт, все что вы могли достать, вы уже достали сегодня из своих штанов. Угрожать мне не следует. За мной стоят влиятельные люди, которые уберут вас, если не согласитесь выполнить условия. Каким образом – решать вам, но мой вам совет: покиньте этот город немедленно, иначе вам придется покинуть этот мир!
– Хорошо, я сделаю так, как вы говорите. Но я могу надеяться на отсрочку, хотя бы в один-два дня, чтобы завершить свои дела?
Я вскинула бровь.
– Мне казалось продать бизнес можно и из соседнего города, или вам что-то не понятно в словах: “покинуть город немедленно”?
– Это бизнес, журналистская твоя морда, – рыкнул он на меня. – Я не собираюсь продавать лодки по дешевке. Нужно отбить хотя бы вложенные в них средства.
Пришлось поцокать языком. Признаться, я все же рассчитывала, что под незавершенными делами он подразумевал помолвку с Бри. Вдруг бы у него хватило совести расстаться с ней по-человечески.
Но похоже Оливер в моей сестре не видел ничего кроме красивого личика и связей нашей мамочки. Я злилась, и от этого едва сдерживала себя в руках.
– Завтра вас не должно быть в городе, – безапелляционно сообщила я. – Или я опубликую статью.
– Нет, постойте! – статьи он все же боялся. Мужчина начал шарить по карманам пиджака, пока не извлек оттуда уже знакомую мне бархатную коробочку.
– Только не говорите мне, что собрались позвать меня замуж, – усмехнулась я, глядя, как мне в руки пытаются засунуть кольцо Бри.
– На такой как вы, никогда. Это моя плата за отсрочку статьи, – кольцо все же перекочевало ко мне. – Продадите, выручите немалую сумму, а взамен позволите мне несколько дней отсрочки.
Очень хотелось затолкать этому подонку кольцо в глотку. Даже не знаю, как сдержалась. Да, я убивала и не таких гадов, мне ничего не стоило свернуть Пикерту шею прямо сейчас.
Но что я получу взамен? Бри, которая замкнется в себе и оденет траурной платье, оплакивая кончину жениха? Вот уж нет, не хочу.
Кольцо я все же взяла. Черт с ним, продам. Глупо отказываться от подобного, тем более в ситуации, в которой находилась моя семья. Слишком много счетов, которые нужно было оплачивать.
– У вас время до завтрашнего вечера, – сквозь зубы процедила я. – И еще кое-что. Перед отъездом вы должны “подчистить за собой”?
– Дела с бизнесом, я улажу.
– Вы должны разорвать помолвку. Тем более, что сейчас вам будет явно не до нее. Напишите письмо, придумайте что-нибудь, чтобы причинить бедняжке наименьший вред.
Пикерт нахмурился, на его лице мелькнула тень сомнения:
– Какое вам дело до дочери баронессы?
– Это не должно вас волновать, просто делайте, что приказано, – рыкнула я.
– Значит все дело в этой дряни! – в своей голове Пикерт явно связал Бри с мифическим заказчиком. – И зачем я вообще связался с этой проклятой семейкой.
– Держитесь от них подальше! Помните, что неугодных убирают. – заявила я, вставая с кресла. – Всего доброго, мистер Пикерт, и прощайте!
Выйдя на улицу, я бросила взгляд на окна тайной квартиры Пикерта и его любовничков. Он стоял и не сводил с меня глаз, наверное, мечтая о том, что из-за угла выйдет парочка отморозков и безжалостно расправиться со мной прямо здесь, под окнами, на глазах у него. Безусловно, мерзавец получил бы наслаждение от увиденного, ведь в данном случае он был бы не причастен к моей смерти, а следовательно, расправа ему не грозила. Но готова поспорить, этот трус все равно бы покинул город, потому как по сценарию весь компромат находился у тайного заказчика. Он купился на мою историю, а значит, и без моих угроз Оливеру было чего бояться. Рыльце Пикерта уже давно пряталось не в пушку, а в полноценной недельной щетине. Но мне уже было все равно, копать под него дальше не хотелось. Он не убийца, а его вишневый запах оказался всего лишь ароматом порочных связей с семейной парочкой.
Решив доиграть эту роль до конца, послала ему воздушный поцелуй – награду за беспрекословное послушание. Не сомневаюсь, Пикерт сделает так, как я сказала, а значит, завтра Бриттани станет свободной девушкой. Не скажу, что этот факт радовал меня, но это гораздо лучше, чем обнаружить “скелеты” Оливера уже после свадьбы с сестрой. Я дала себе обещание, постараться помочь сестре пережить это предательство, ведь Бриттани еще никогда не приходилось сталкиваться с подобным.
В скором времени шаг пришлось ускорить. Рассвет близок, а значит, и мое новое личико с острыми скулами, точеным миленьким носиком и чувственными губами должно исчезнуть. Но больше всего мне было жалко невероятно рыжие волосы, напоминающие языки пламени. Благодаря им я действительно почувствовала себя той, за кого себя выдавала. Хитрой хищной лисой-журналисткой.
Зайдя в ближайший проулок, решила на всякий случай сменить внешность на совсем неприметную, значительно добавив себе возраст. Даже если меня кто-то и увидит, то подумает, что старушка попросту страдает бессонницей и ищет одну из своих очередных кошек. Кто поймет этих пожилых дамочек с их непостижимыми нравами!
Домой, впрочем, как и всегда, я успела вовремя. На улице не было ни души, все беззаботно спали в своих кроватях, им не было никакого дела до моей ночной жизни. Да это было и к лучшему. Чем крепче были их сны, тем спокойнее протекали мои дни.
Обессиленно я рухнула на кровать и уплыла в царствие беззаботных снов.
***
Проснулась из-за солнечного зайчика, настойчиво скачущего по моему лицу. Негоднику хотелось, чтобы я поскорее открыла глаза и увидела его, такого шального и неугомонного. Этой ночью мне все же ничего не приснилось. Я просто провалилась в сон, позабыв о вчерашних проблемах в лице мистера Оливера Пикерта.
Встав с кровати, я приняла ванну, привела себя в порядок, и спустилась вниз.
В доме царила тишина, словно все вымерли.
Пришлось искать куда запропастились мои родственники.
Матушка обнаружилась в саду. Она ухаживала за своими новыми розами, привезенными из путешествия какой-то подругой, Эмили вдохновленно пыталась изобразить что-то на мольберте, а Бри читала роман новой модной писательницы, о трудах которой гудел весь Высший Свет.
– О чем пишет? – спросила я, пытаясь завязать с ней разговор.
– О любви, чувствах, – произнесла сестра, не отрываясь от книги. – История просто удивительная, не могу оторваться.
– Бри, какая же ты романтичная!
– Разве это плохо?
– Порой, это очень больно.
– Что именно больно? – не поняла она. – Влюбляться?
– Склеивать кусочки растерзанного сердца.
– Роззи...
– Ты помнишь, что сегодня мы должны посетить выставку Мишеля? – вовремя перебила я. – Он наверняка ждет и будет рад нас видеть. Мы так давно никуда не выходили вдвоем. Мамочка ведь останется вместе с Эмили дома, с надеждой, что Мишель не отпустит нас с пустыми руками и передаст ей одну из своих картин.
– Как ты думаешь, наш художник уже догадался о коварстве матушки? – намеренно громко произнесла Бри, следя за тем, как отреагирует на это родительница, обрезающая секатором колючие кусты.
– Девочки, я все прекрасно слышу, – ответила она, демонстративно чикнув острыми лезвиями в воздухе. – Разве можно отказать человеку, желающему преподнести мне подарок? Разумеется, нет. Ведь своим неосторожным отказом я могу нанести тонкой душевной организации мальчика непоправимый вред.
Даже Эмили рассмеялась. Ее звонкий голосок, словно тысячи мелодичных колокольчиков разлетелся по саду.
– Ну-ну, мамочка, – прокомментировала она. – Эти благодарности, скоро будет некуда вешать.
– Что б ты понимала, Эми, – баронесса вернулась к своим розам. – Мишель талантлив, как бог. Это сегодня он выбивает залы, не соответствующие его таланту, и рисует портреты на заказ, порой за сущие пустяки. Но через двадцать лет его работы будут стоит миллионы. Вот увидите.
– Откуда такая уверенность? – я заломила бровь и уставилась на родительницу.
– Месяц назад я отправила картину Мишеля в подарок герцогу Бранду. В столице оценили талант нашего мальчика. Бранд хвастался этим подарком многочисленным гостям, и неудивительно, что пейзаж произвел фурор. Аристократы столицы уже мечтают заполучить работы Мишеля в свои коллекции, тем более, что пока они стоят не так дорого по меркам Высшего Света.
– То бишь ты передала подарок от Мишеля какому-то герцогу? – не совсем одобрительно отозвалась на действия матери Бри. – Это невежливо.
– Это благодарно, – не согласилась баронесса. – Я помогла мальчику и обеспечила его заказами. Протекции в наше время весьма важны.
– Никто и не спорит, – загадочно отозвалась я, про себя же слово “протекция" проклинала.
Не жаждал бы Пикерт их от моей матери, на сестру бы и не взглянул. Я вспомнила про вчерашнее кольцо, которое он мне с такой легкостью отдал, и меня передернуло.
Не ценил Оливер чувств Бри, иначе не расстался бы с драгоценностью.
В этот момент из глубины дома раздался звон, кто-то подошел ко входной двери и настойчиво трезвонил в колокольчик. Мы же, находясь в саду со стороны внутреннего двора, этот перезвон едва слышали.
– Кажется, кто-то пришёл, – подскочила Эми. – Я открою.
Она отложила кисти и едва ли не вприпрыжку ускакала в дом. Отпускать ее одну мне не хотелось, все же она еще крошка в моем понимании. Пришлось пойти за ней.
Я опасалась, что за дверью окажется Пикерт, мало ли что взбредет ему в голову напоследок, но на пороге был посыльный. Скользнув взглядом по Эмили, он передал запечатанный конверт мне.
Сестра насупилась, за что удостоилась от меня укоризненно шепота:
– Вот вырастешь, и тебе будут важную корреспонденцию отдавать.
Закрыв двери, я вчиталась в адресат письма.
Как я и думала.
“Баронессе Бриттани Клейтон”
Стало быть от кого, мне тоже ясно. Моя рука немного дрогнула, ведь придется самолично вручить конверт с дурными вестями Бри. Наверное, это была моя расплата за содеянное, но я не раскаивалась. Так будет лучше для всех.
В саду все так же пели птицы, хотя мне показалось, что некоторые из них сменили свой восторженный гомон на более минорный тон.
– Бри, это тебе, – сохраняя как можно более спокойное лицо, протянула я конверт.
Девушка с интересом вскинула голову и с недоумением отложила книгу.
– От кого? – спросила она, беря письмо, и тут же сама ответила. – Странно, обратного адреса нет.
Сестра задумчиво развернула конверт и вытащила сложенный вчетверо листок. Я быстро юркнула ей за плечи, чтобы прочесть послание вместе с ней. Бри моему своенравию не возражала.
“Дорогая Бриттани!
Дни, проведенные с Вами, были для меня подарком судьбы. Я благодарил Бога за нашу встречу и буду благодарить, ведь именно Вы стали моей путеводной звездой к счастью. Вчера вечером я получил приглашение от родственника, проживающего в Индии. Старик уже давно страдает от неизлечимой болезни и срочно нуждается в приемнике, готовом принять его дела и продолжить бизнес.
Моя дорогая, я не имею права предлагать Вам поехать со мной, старик закоренелый холостяк и не приемлет браки, как он говорит: “Они отвлекают от бизнеса. Человек, который хочет добиться многого, должен быть совершенно свободным от обязательств”.
Вы посчитаете меня циничным и продажным человеком, но я вынужден отказаться от своего предложения руки и сердца. Прошу простить меня и не держать зла. Прощайте! “
Руки Бри убито опустились, она сама, словно обмякла, и если б не я стоящая у нее за спиной, и вовсе рухнула бы на землю.
– Это письмо от мистера Пикерта! – произнесла она слабым голосом, едва я усадила ее на плетеный диванчик из ротанга, и сама присела рядом.
Ее взгляд был устремлен в пустоту, а весь вид выражал шок, недоверие и недоумение.
– Боже, какой он романтик, – обрадовалась матушка, неверно истолковав реакцию сестры и приняв ее за своеобразное проявление радости. – Пишет своей возлюбленной письма, изнывая от нетерпения узнать ответ.
– Он отказался от своего предложения, – почти прошептала Бри.
– ЧТО? – пожалуй, крик разъяренной матушки могла слышать вся округа. – Как он посмел? Да что этот молокосос о себе возомнил?
Бриттани протянула письмо, а мама, не снимая испачканных перчаток, начала читать.
– Немыслимо, – заключила она. – Бросить мою малышку… Что теперь с нами будет?
– Мама, прекрати немедленно, – возмутилась я, вперив в нее уничтожающий взгляд. – Даже в такие минуты ты умудряешься думать о деньгах.
– Как и Пикерт, – не выдержала Бри и разревелась на моем плече. – Роззи, это проклятие!
– Бри, не говори глупости. Твой жених оказался подонком, как впрочем и мой когда-то. Просто кто-то… – на миг я задумалась, подбирая слова. – ... на Небесах, вовремя уберег тебя от ошибки.
– Но я же успела его полюбить.
– Это всего лишь влюбленность, – пыталась убедить я, но сестра была безутешна.
Спустя час истерики и море, пролитых слез, Бри все же начала успокаиваться.
– Скажи, Роззи, как ты смогла пережить смерть мужа?
– Нелегко, – в ответ я вложила все эмоции, которые принесли мне эти отношения.
И в моем случае это была не боль утраты по безвременно почившему супругу.
Мне пришлось пережить слишком многое за тот короткий срок, что я была с ним в браке. И как же мне повезло, что я смогла освободиться из этого плена. Даже моя мать в этой ситуации оказалась в проигрыше. От моей свадьбы с бароном наша семья получила сущие гроши. Основное состояние старик оставил в наследство своим детям от предыдущих браков. Он не успел, а может быть и вовсе не собирался включать меня в завещание. В браке, на которые возлагала столько надежд моя мать, выиграл только он, а я осталась всего лишь молодой игрушкой надменного аристократа.
Со временем я простила мать, а вот Вивальда проклинала до сих пор!
– Девочки, вам ни в коем случае нельзя впадать в уныние, – мама пыталась сохранять наигранный оптимизм в попытке подбодрить сестру.
– Бри, мама права, – подхватила я, понимая, в какую сторону мне нужно двигаться.
– О чем ты?
– Мы, как и планировали, должны отправиться на выставку Мишеля и поддержать нашего друга в трудную минуту, – я давила на самое больное – на порядочность. – Мы же не бросим его на растерзание этих светских пираний? Тем более ещё вчера я написала ему письмо, в котором подтвердила наш приход.
Конечно же я соврала, никакого письма не было, но об этом Бри вряд ли узнает.
– Но мне сейчас так плохо.
– Доченька, творчество Мишеля развеет твою грусть. Приобщишься к прекрасному, тебе станет легче на душе, возможно даже встретишь новых интересных людей. Не стоит запирать себя в четырех стенах из-за какого-то мерзавца Пикерта!
– Хорошо, я пойду с Розалиндой на выставку.
До выхода из дома Бриттани мучилась вопросом: стоит ли ехать на выставку вообще?
Она несколько раз передумывала и решала, что правильнее будет остаться дома и пропустить вечер. Но матушка была неумолима. Своей настойчивостью она почти выставила сестру из дома, наказав, не возвращаются без хороших эмоций.
А вот на моей душе было прескверно. Вина за состояние Бри полностью лежала на мне, и в тоже время я оправдывала себя заботой о сестре. Пусть лучше так, чем мучиться из-за неудачного брака, как это делала до сих пор я.
Мы с Бри сели в нанятый экипаж друг напротив друга. Я тайком наблюдала за сестрой, пытаясь понять, где витают ее мысли. Она смотрела в окно с задумчивым видом и нервно перебирала пальцами складки розового ридикюля в тон ее платья.
– Знаешь, – начала я. – Я иногда жалею, что барон Клайвшот не разорвал со мной помолвку. Моя жизнь сложилась бы совсем иначе, не будь той свадьбы. Возможно, сейчас я была бы замужем за хорошим человек. А этот тиран не остался прожженной дырой в моей судьбе..
Бри посмотрела на меня чересчур внимательно, ведь я так редко говорила о своем муже. Кому как не сестре знать, что для меня эта тема весьма болезненна.
– Как и Пикерт, Вивальд казался нашей матушке достаточно обаятельным человеком. Член городского совета, почетный и солидный гражданин, а уж сколько у барона было денег – не счесть. Неудивительно, что матушка попала под его обаяние и поверила, что замужество с ним даст для меня отличный старт в жизни. Она очень надеялась поправить дела семьи за счет его денег. И ее можно понять, ведь после смерти отца, она осталась практически одна с тремя дочерями на руках и призрачным возможностями на светлое будущее. Она искренне считала, что дарует мне счастье, и никто не виноват, что она ошиблась. Как только я переехала в дом барона, Вивальд обнажил свою подлую натуру. Этот старый змей сбросил свою шкуру, убил моего пса, заявив, что беспородные шавки ему в доме не нужны. Он ведь и в жены меня взял только потому, что я молодая и знатная. Ему льстило, что он сумел обзавестись подобной “игрушкой”, учитывая его возраст.
– Мерзавец…
– В нашу первую и единственную брачную ночь он вел себя, как голодный зверь. Я просила его дать мне время, но Клайвшоту было все равно. Ему хотелось обладать мною, навсегда остаться моим первым. Бри, я не хочу такой участи для тебя. Пусть Пикерт катиться ко всем чертям! Единожды променяв тебя на деньги, он будет поступать так снова и снова. Ты достойна лучшего, и не должна даже в мыслях принадлежать ему. Попытайся жить дальше!
– Я постараюсь, – в глазах сестры мелькнуло согласие.
Она не была глупой девочкой, сама всё прекрасно понимала. Молодая и красивая, у нее еще будут десятки кавалеров. Просто сейчас ей было больно. Предательство – это всегда боль.
– Вот и правильно, – я решила закрепить положительную динамику своей терапии и напомнить о хорошем. – Сейчас мы приедем на выставку и проведем там время с удовольствием. Матушка не простит нам, если мы упустим что-то важное и не расскажем ей об этом.
Галерея, где проходил вернисаж Мишеля, располагалась в самом центре города. Экипаж остановился у центрального входа выставочных залов, и возница, спустив подножку, помог мне и Бри выбраться из кареты. Поблагодарив, я расплатились с мужчиной, а после подхватив сестру под руку двинулась навстречу искусству.
В свет я выходила крайне редко. Носящим траур не положены увеселения, но сегодня было скорее исключение из правил. Не пойти на выставку к Мишелю я не могла, что же до пересуд почтенных матрон, которые обязательно заметят мой черный наряд, то их я уже давно не боялась. Скорее наоборот наслаждалась слухами о моей ненормальности. Ну какая же девушка будет носить траур больше семи лет, любая другая давно бы уже сняла и вышла замуж повторно. Но я не любая, и второй раз на те же грабли наступать не собиралась.
Мишеля Лонтье мы заметили издалека. Тонкоусый француз встречал гостей, обменивался с ними приветственными словами, сопровождал к особо интересным работам, но раз за разом отвлекался на вновь подошедших к нему знакомых.
Вот и мы двинулись выразить свое почтение художнику, однако уже на подходе, он заметил нас первым:
– Chers amis, как я рад видеть вас, – он поцеловал мою руку, а затем прикоснулся губами к пальчикам Бриттани. – Вы просто не представляете, как скучно было с этими напыщенными снобами. Мне кажется, что даже муза не смогла выдержать всего это пафоса и покинула меня. Вы должны спасти меня и быть рядом весь вечер. Молю вас, спасите.
– Конечно, Мишель, – улыбнулась я, разглядывая причудливый наряд художника: зеленые брюки на красных подтяжках, разноцветная рубашка и бордовый берет, из-под которого выбивались черные вьющиеся волосы. – Именно за этим мы и здесь.
– О, как благородно с вашей стороны, – Мишель театрально приложил ладони к сердцу. – Взамен просите что угодно!
– Мы не отказались бы от твоей личной экскурсии по выставке.
– Это меньшее, что я сумею для вас сделать. Хотите шампанского?
Он подозвал к нам нанятого для вечера официанта и взял с подноса бокалы.
Напиток оказался приятным, с легкой кислинкой. Я даже не удержалась и пригубила его второй раз чуть быстрее, чем того требовали правила.
Идя по залу, Лонтье рассказывал нам о своих картинах, показывал пейзажи, натюрморты. Но не они составляли основу его коллекции. Жемчужинами являлись портреты. Настолько яркие и реалистичные, что захватывало дух. Казалось, перед ними множество окон, за каждым из которых сидят живые люди. Приложи руку к холсту, и реакция человека на нем не заставит себя долго ждать.
– Потрясающе, – восхитилась я. – Мишель, за свой талант ты продал душу дьяволу?
– Почти, – усмехнулся он, отпивая из своего бокала игристое. – Кстати, дорогая Бриттани, взгляните вон туда.
Художник указал на противоположную стену, где висел портрет. На нем была изображена моя сестра.
Нежный, вдохновленный мечтами образ. В легких белых одеждах на фоне рассветного пейзажа она протягивала руку бабочке, которая спустя мгновение должна была опуститься на ее кожу.
– Почему ты не сказала мне, что позировала для Мишеля? – удивилась я, радуясь неожиданному сюрпризу.
– Мишель попросил молчать, – Бри смущенно опустила глаза в пол. – Сказал, что ты и матушка должны увидеть все своими глазами, а мои слова лишь испортят первое впечатление.
– Эффект неожиданности! – заметил он. – Но к слову, а где же сама баронесса Клейтон?
– Осталась дома, приглядывать за Эмили, – ответила я, подходя ближе к полотну. – Но когда вы успели создать картину?
Я перевела строгий взгляд на Бри, желая услышать ответ.
– Помнишь, несколько недель назад я сказала вам с матушкой, что собираюсь навестить подругу? – затараторила она, явно чувствуя неловкость за обман. – На самом деле, это Мишель пригласил меня для написания портрета.
– Бри, да ты негодница! Если в следующий раз ты скажешь, что решила посетить одну из подруг, я обязательно уточню нет ли у нее усов, – рассмеялась я, наблюдая как сестра краснеет.
– Мне нужно… припудрить носик, – произнесла она, окончательно залившись краской, и тотчас же скрылась.
Я пронаблюдала, как ее розовый наряд мелькнул среди многочисленных гостей и скрылся в коридорчике, ведущему в дамскую комнату. Мгновение я раздумывала, стоит ли бежать за ней, вдруг Бри вновь оплакивает неудавшуюся помолвку, но решив, что дело все же в смущении перед Мишелем, я осталась в зале.
– Дорогой друг, – вернула я свое внимание художнику. – Твой портрет пришелся как нельзя кстати, у бедняжки трудные времени, и ей очень важны хорошие эмоции.
– Я могу чем-то помочь?
– К сожалению, ей поможет только время. Дела любовные!
– Понимаю, – он тяжело вздохнул, с такими сокровенными нотками в голосе, что я невольно обеспокоилась: а все ли в порядке у самого Лонтье?
– У тебя что-то случилось? – поинтересовалась, проникновенно заглядывая в его глаза.
Мгновение Мишель сомневался отвечать или нет, но все же с некоторым смущением признался.
– Глядя на Бриттани, вспомнил об одном заказе, от которого вероятно придется отказаться, – весьма раздосадовано произнес он. – Мне предложили хорошие деньги, но я не могу найти подходящей натурщицы для столь щекотливой задумки.
Сперва я нахмурилась, уж ни Бри ли Лонтье хотел склонить к позированию в этой самой щекотливой задумке. Но прочитав на моем лице недовольство, и верно истолковав его, Лонтье поспешил разубедить меня. Мишель почти подпрыгивал на месте от переполняющего его волнения.
