Текст книги "Аромат грехов твоих. История одной убийцы (СИ)"
Автор книги: Диана Соул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Помимо ветки на столике обнаружился конверт. В нем лежал листок с всего одной фразой: “Второй этаж. Мандариновый цветок”. Ах вот что он держал в руках. Как необычно.
Поднимаясь по лестнице, я находила все новые и новые веточки с белыми соцветиями. И почти в самом конце коридора приметив: один из цветков был вдет, будто в петлицу, в ручку двери.
Стучать в комнату не было никакой необходимости. Едва мне удалось приблизиться к ней, как та призывно распахнулась. Внутри царил полумрак, рассеянный множеством свечей, расставленных по всей комнате, в центре которой стояла огромная кровать, скрытая от глаз спущенным полностью балдахином. Я подошла к нему и решила заглянуть внутрь.
"– Никого, – расстроилась. – И как я должна понимать все это?"
Но не успев обдумать пришедшую в голову мысль, как ощутила на своих плечах прикосновение чьих-то рук.
Я резко повернулась, узрев мужчину в маске. Он толкнул меня на кровать. От неожиданности вскрикнула.
Мне хотелось увидеть лицо незнакомца, но полумрак не позволял мне вглядеться даже в черты той части лица, которая не была скрыта маской.
– Кто ты? – выдавила я, пытаясь унять дрожь.
– А разве это важно? – прозвучал бархатный баритон.
Я видела лишь его силуэт, возвышающийся над такой беспомощной, лежавшей на холодных простынях мной. Плотный балдахин окутывал все пространство вокруг, заставляя меня почувствовать себя в тесной матерчатой коробке, и лишь за спиной моего визави мелькала узкая полоска света от развернутых полотнищ.
Я опасливо отползла от мужчины, понимая, что загоняю себя еще глубже в пространство незнакомой постели, и лишь когда незнакомец начал приближаться, поняла, что я лишь бабочка, которую поймали в искусные сети.
Полоска света исчезла, погрузив меня в кромешную темноту, где были только я и он.
Я чувствовала, как прогибается матрас под его телом, но не могла пошевельнуться. Странное оцепенение обуяло меня, позволив властным рукам беспрепятственно перевернуть меня на живот.
Я почувствовала вес мужчины на своих ногах, когда он словно кобылу оседлал меня, а первая же попытка вырваться была пресечена холодным лезвием, прижатым к горлу.
– Тише, дорогая. Ты ведь не хочешь испортить нашу игру, – прозвучало над моим ухом, и холодный металл подразнил легким касанием острой кромки к подбородку. – Помни правила, девочка.
Я закусила губу, и податливо замерла, позволив незнакомцу завести холодное лезвие назад, и скользнуть им по узкой полоске позвонков шеи и вниз к обнаженным лопаткам.
Прикосновение будоражило, заставляло напрячься и бояться, что лишь одно мое неосторожное движение может вызвать рану на чувствительной коже. Кончик ножа обвел край корсета на спине, и мужчина недовольно цокнул языком.
Я почувствовала, как оружие поддело тонкие завязки, и шнуровка корсета стала ослабевать.
“Он что, срезает ее ножом?” – испугалась я и попыталась вновь ускользнуть от касаний металла.
– Не двигайся, – прохрипел мужчина, наклоняясь к моему ухо. Голой спиной я почувствовала близость его тела и жар, исходящий от мощной груди. – Хочешь знать, что будет дальше? – спросил он, захватывая мою мочку в плен своих губ и болезненно закусывая нежную кожу.
Я вскрикнула, но не слишком уверенно. Тяжесть мужчины казалась мне слишком привлекательной, чтобы сопротивление выходило достоверным.
– Т-ш-ш, – не выпуская изо рта мое ушко, прошипел он.
Нож был отброшен в сторону, и довершать дело с неснятым корсетом принялись чужие руки. Они скользнули по спине, раздвигая в стороны испорченные части разрезанного платья. Я чувствовала, как горячие ладони оказываются между моим животом и постелью, скользят вверх по беззащитному телу, будоража нежную кожу, добираются до свободных от плена корсета грудей и сжимают их. Напористо, не ласково, и в то же время томительно сладко. Соски набухли помимо моей воли, сделались жесткими, торчащими и жаждущим властных касаний.
Наглый смешок слетел с уст мучителя, а пальцы обхватили нежные вершинки и легонько сжали их, заставляя меня тихо застонать.
– Нравится? – спросили у меня, и так зная ответ, в котором бы я не смогла признаться вслух.
несколькими грубыми движениями, он истязал мои соски, а я кусала простынь и пыталась молчать. Его губы впились в мою плоть, не целуя, а покусывая ее.
Мои попытки сбежать превратились в неуемное желание прижаться к мужчине сильнее. Я вертела задом, неосознанно поднимая его, словно подаваясь на встречу и приглашая незнакомца к следующему шагу. Провоцируя на и без того рискованную, порочную игру.
– Даже так? – протяжно произнес он. В шепоте слышалась похвала моему смирению и податливости. – Но правила в этой игре мои, девочка, а значит будешь терпеть все, что я буду с тобой делать.
Он зарычал, резко отнимая руки, которым надоело мять мою грудь, и поднялся с меня. Теперь я не чувствовала его дыхания у себя на затылке, не чувствовала томной боли на сосках, лишь его вес на моих ногах, где он продолжал сидеть.
Это заставило разочарованно заскулить. Мне хотелось его касаний, а он перестал.
– Попроси, – властно повелел он.
Его низкий бархатный голос обволакивал меня, вызывая нестерпимую дрожь наслаждения.
– Что просить? – не поняла я.
Остатки гордости, если и были, то давно пропали напрочь. Я попрошу все что угодно, только пусть скажет, чего именно.
В ответ молчание, и лишь неуловимые шаги его пальцев вдоль позвоночника и новый смешок. Словно мучитель придумал новый план.
– На четвереньки, – приказывает он, вставая с меня и позволяя мне это сделать.
Я покорно выполнила: оперлась на руки и колени, прогнулась в спине и вздрогнула, едва ощутила руки, задирающие мои юбки наверх. Мужчина был быстр в своих действиях, не разменивался на бессмысленные ласки, добрался до моих коротких трусиков и рывком стянул их вниз до колен.
– Какие забавные путы я для тебя придумал, – раздался голос и мужские ладони легли на мои ягодицы. – Эти трусики не дадут тебе раздвинуть ножки, даже если ты очень сильно захочешь это сделать.
Я вновь почувствовала его близость к себе, он стоял сзади и беззастенчиво дразнил меня своими словами и действиями. Его пальцы погладили упругое колечко, которое тут же сжалось от непрошеного касания. Я попыталась увильнуть, но меня увесисто шлепнули.
– Это моя игра, – уверенно напомнил он мне, что своевольничать нельзя. – Хотя в чем-то ты права. Не стоит начинать нашу игру так резко.
Его пальцы скользнули ниже и без какой-либо подготовки, раздвинули нежные складочки, чтобы ворваться в мое лоно. Я вскрикнула от неожиданности, попыталась отстраниться, но второй рукой мужчина подхватил меня под живот, не давай такой возможности. Он выскользнул из меня, чтобы вновь войти, и так несколько раз, пока я вновь не начала сама прижиматься навстречу его касаниям.
– Ну же, – не выдержав этой пытки, попросила я. – Войди в меня сам!
Едва произнесла, все прекратилось. Меня отпустили, заставив обмякнуть без дополнительной поддержки руками. Я упала на простыни, на испорченное платье, и обиженно захрипела. Поднялась на локтях, в попытке сесть, и найти глазами хотя бы силуэт своего мучителя.
Но меня ждала пустота.
Под темным балдахином находилась лишь я.
***
Выскочила из сна рывком, мучительно вырывая себя из его объятий и покрываясь мурашками от увиденного.
Капельки пота стекали по лбу, я судорожно дышала, в попытке понять, что все случившееся мне приснилось.
– Будь проклят это бал-маскарад, о котором все трещат, – в сердцах выпалила я, падая обратно в подушки.
Не нужно быть толкователем снов, чтобы узреть корни моего почти-кошмара. После всех разговоров о маскараде, этот чертов бал плотно засел в подкорке моего сознания. Что же касалось странного почти-изнасилования в моем видении, тут было еще проще.
Впитанные годы жизни сегодняшнего мерзавца Себастьяна не могли пройти бесследно даже для меня. Скорее всего я уловила отголосок его противных развлечений, которыми он баловался с невинными девушками. С одной лишь разницей: во сне меня не принуждали к близости. Просто властвовали.
А Себастьян предпочитал быть грубым с самого начала. Швырял и трахал, затыкая рот и не давая жертве брыкаться. В отличии от него, любовник из сна пусть и действовал отнюдь не романтично, но игру выбрал поистине будоражащую. Внизу моего живота до сих пор сладко ныло…
В гостиную я спустилась, когда день клонился к закату. Сестры на кухне хлопотали над ужином, а матушка сидела и разбирала многочисленные письма.
– Нашим счетам нет конца, – вздохнула она с отчаянием.
– Мы что-нибудь придумаем, – заверила я, беря одно из писем в руки.
– Остается надеяться, что у Бриттани с мистером Пикертом все будет хорошо. Твоя сестра понимает нашу ситуацию и не оставит нас в беде. В конце концов всему есть предел, жизнь не всегда должна иметь только серый оттенок, ведь правда? – мама искала поддержки у меня, а я думала о том, что ночью мне нужно будет покинуть дом и посмотреть, чем занимается будущий жених.
Его слова, его поведение и намек на то, что ответ нужно дать в скором времени меня настораживали. Почему он так спешит со свадьбой? Он что-то задумал, или, находясь в постоянном контакте с преступниками, я совсем разучилась доверять людям и вижу зло даже там, где его нет.
– Конечно, все обязательно наладиться.
Я вскрыла несколько конвертов, в одном из которых оказался еще один злополучный счет, а вот другой было приглашение на выставку нашего хорошего друга – Мишеля Лонтье. Мишель перебрался в наш городишко пару лет назад и тотчас нашел почитателей своего творчества в лице представителей Высшего Света. Красочные пейзажи с изображениями домов заказчиков, портреты богатых дам и их кавалеров. Ходили слухи, что в частных коллекциях, скрытых от посторонних глаз, находились даже картины обнаженных персон, прикрытых лишь виноградными листьями и шелковыми обрезами. Хотя мне что-то подсказывало – это далеко не слухи.
– Мишель снова устраивает выставку, – объявила я матушке.
– Непременно стоит посетить ее, – воскликнула она, убирая все остальные письма. – Я восхищаюсь талантами этого мальчика. Как вовремя его тетушка отправилась на тот свет и оставила этому дарованию такое солидное наследство. Его дом – просто мечта…
– Мама...– даже мне сейчас стало стыдно. Порой ее цинизм переходил все границы. Хотя сложно упрекнуть ее в этом. Детство матушки проходило в бедности, вот почему сейчас она так старается, чтобы нам не довелось оказаться там, откуда ей с таким трудом удалось выбраться.
– Роззи, не будь такой строгой и позволь мне хоть иногда предаться мечтам
– Чем же тебе не угодил наш дом? – удивилась я. – Я нахожу его вполне уютным, да и места здесь достаточно.
– Наш гостевой домик мы вынуждены сдавать констеблю Буллету!
– Я вижу в этом только положительные стороны. Сэм прекрасный парень, работает в полиции, ведет себя настолько незаметно, что я порой забываю, что он живет совсем рядом.
На самом деле, жить под боком у полицейского было с одной стороны очень хорошо, ведь ночью не переживая за своих близких я могла покидать дом. С другой – мое маленькое хобби было отнюдь не безобидным и напрямую связано с преступлениями, в том числе и с моими. Спасало лишь то, что гостевой домик находился с левой стороны нашего дома, моя же комната располагалась с правой. Заметить, как я возвращаюсь после очередной охоты попросту невозможно, да и я, учитывая факт близкого нахождения констебля, вела себя крайне предусмотрительно. К тому же, кто мог подумать, что убивает всех этих негодяев одна из женщин нашей семьи, рядом с которой проживает полицейский?
Наш спор с матушкой прервал звонок входного колокольчика. Я открыла дверь и увидела на пороге Сэма Буллета. Легок на помине
– Здравствуйте, леди Клайвшот, могли бы мы поговорить с вашей матушкой? – он переминался с ноги на ногу определенно чувствуя неловкость.
– Добрый вечер, – я заметила за его плечом еще одного человека. Мужчина был одет в гражданское и стоял чуть поодаль от Сэма. Но по той аккуратности в костюме и строгой выправке я предположила, передо мной либо бывший военный, либо еще один полицейский. Заложив руки за спину, он отрешенно смотрел куда-то в сторону. – Конечно, проходите. Чаю?
– Нет спасибо, мы на минуту.
Они прошли в гостиную, где сидела матушка.
Консебль явно волновался, отчего долго расшаркивался с матерью, постоянно забывая представить нам гостя.
– Простите, баронесса Клейтон, это детектив Ричард Лорн, – наконец вспомнил он.
Мужчина тактично поклонился и поцеловал руку матери.
– Приятно познакомиться, баронесса Клейтон, – выпрямившись, он перевел взгляд на констебля, а затем на меня, намекая коллеге, чтобы в зале находится еще одна дама, нуждающаяся в представлении.
– Баронесса Клайвшот, – тут же исправил неловкость Буллет. – Позвольте представить детектива Лорна.
– Ричард, – улыбнулся мужчина, касаясь губами моих пальчиков.
– Розалинда, – ответила тем же, и с забрала руку, немного быстрее чем позволяли правила приличия.
Несмотря на видимую искренность улыбку мужчину и явную внешнюю привлекательность, он меня смутил. Наверное, излишней ослепляющей красотой. Лишь сейчас я стала более внимательно приглядываться к гостю.
Выше меня на голову, правильно сложенный, с идеально сидящим костюмом. Волосами цвета воронова крыла, не слишком короткими, но и не слишком длинными. Я любила такие волосы у своих жертв, мне нравилось зарываться в них пальцами, играть с локонами, наслаждаться запахом. У таких мужчин обычно были очень сладкие грехи. Я невольно втянула носом воздух, принюхиваясь, но ничего не почувствовала. Было слишком рано, мое время еще не наступила.
Стоявший близко детектив Лорн заметил это, удивленно вскинул бровь, но его выражение тут же приобрело прежнее спокойствие. Разве что зеленые глаза лукаво блестели. Я невольно залюбовалась красивыми губами, в которые тут же захотелось впиться поцелуем.
“Наверняка он пахнет корицей или яблоками, – одернула я себя. – Запах всех коварных соблазнителей”.
Иллюзий по поводу детектива я не строила, слишком красив, чтобы оказаться безвинным. Такие любят пользоваться своими данными, ибо грех этого не сделать. Хотя я и не думала, что своими похождениями Лорн мог заслужить смерть от моего дара, но от детектива решила уже сейчас держаться подальше. Настораживал он меня.
– Миссис Клейтон, дело в том, что в наш город прибыл мой коллега и ему совсем негде жить. Могли бы вы позволить остановиться ему в нашем гостевом домике?
– А как же вы, констебль? Вы нас покидаете?
– Нет, детектив Лорн ничуть не стеснит меня. Он готов платить туже сумму, что и я, за комнату в вашем домике.
– Если это не причинит вам неудобств, то я не против, – матушка окинула взглядом нового постояльца, изучая и уже сейчас прикидывая, куда пристроить неожиданную прибавку в денежных средствах.
– Позвольте спросить, детектив, надолго вы прибыли в наш город?
– Пока не решу все необходимые дела. Надеюсь на скорое отбытие.
– Вас смущает наш милый городок?
– Да, как и любое другое место преступления. Простите, миссис Клейтон, но если вы позволите, мне бы хотелось отдохнуть после трудной ночи.
– Конечно, детектив.
Когда они ушли матушка осталась сидеть с остекленевшим взглядом:
– Наш город – место преступления.
– Что тебя так напугало, везде происходят какие-нибудь правонарушения?!
– Меня напугало то, что он считает весь наш город одним большим местом преступления.
***
– Роззи, будь добра, отнеси детективу постельное белье и ключи.
– Хорошо.
Я взяла то, что подготовила для нашего гостя матушка и вышла на улицу.
В детстве я очень любила играть в нашем гостевом домике. Нам с сестрами он казался сказочным замком, правили в которым две, а потом уже и три принцессы. Небольшой, уютный, без лишних изысков – прекрасное место, где дети могли разбрасывать свои игрушки, совершать шалости и не мешать занятым взрослым.
Даже после смерти отца, гостевой домик некоторое время оставался тем самым спасительным островком счастливого детства, в котором я и Британи предпочитали прятаться от суровой реальности.
Но потом все в одночасье изменилось, перечеркнув все хорошее, что происходило внутри.
В один из летних дней, когда я сидела в крохотной гостиной домика и играла с прибившимся ко двору щенком Люмом, ко мне подошла матушка и сказала, что мне нужно вместе с ней поприветствовать одного очень важного и уважаемого гостя. Им оказался барон Клайвшот.
Скажу честно, барон тогда мне понравился. Он казался добрым стариком, который решил посетить своих знакомых и подарить подарки детям. Он приветливо улыбался, был учтив, преподнес огромную коробку конфет. Даже попытался погладить щенка, которого я приволокла с собой из домика. Однако Люм барона облаял, зарычал, едва тот протянул к нему руку.
– Не обижайтесь на пса, – раздосадовалась тогда мама, тут же забрав собаку у меня из рук. – Он беспородный, от этого глупый.
Помниться, тогда я впервые обиделась на мать. Для меня Люм был самой умной собакой на свете.
С этими воспоминаниями я дошла до домика и, постучав, услышала за дверью шаги. Открыл мне наш новый постоялец – детектив Лорн.
– Я принесла вам вот это, – протянула ему постельное белье, поверх которого лежали ключи от двери домика. – Мы подумали, что вам необходимо будет иметь свой комплект ключей.
– Спасибо, – быстро произнес он. – Это будет кстати. Не желаете войти?
– Нет, спасибо, – я поджала губы и развернулась.
После всех воспоминаний это место мне не нравилось, более того темные страхи просыпались в душе. Я сошла с крыльца, пересекла сад и направилась к родному дому. Уже на пороге перед дверью, обернулась и посмотрела назад. Там на крыльце гостевой постройки до сих пор стоял детектив Лорн и задумчиво смотрел мне вслед.
Я прошла в дом, немного растерянная подобной реакцией. мне не нравилось его повышенное внимание ко мне. Неужели понравилась?
Злобно усмехнувшись, я прошла в свою комнату. От таких как он у меня было универсальное средство.
***
– Странная она, – закрыв двери, обратился Лорн к констеблю. – Подозрительная.
Сэм взглянул на старшего коллегу с нескрываемым сомнением.
– Вы о баронессе Клайвшот?
Буллет занимался тем, что суматошно собирал свои разбросанные вещи по гостиной домика, приводя ее в более-менее божеский вид.
Идея пожить Лорну здесь, пришла к Сэму спонтанно, когда тот выказал желание съехать от престарелой тетушки начальника, дабы не мешать ей своим присутствием. Правда сразу предупредил, снимает площадь у баронессы Клейтон – вдовы, муж которой почил почти десять лет назад.
– Кроме миссис Клейтон в хозяйском доме проживают три ее дочери, однако они не вмешиваются в мои дела. Наше общение ограничивается приветствиями. Я им абсолютно не интересен до момента принесения арендной платы. Поэтому, если вас, детектив Лорн, не смутит беспорядок в доме, я могу поговорить с Хозяйкой. Думаю, она согласиться.
Беспорядок Лорна не смутил, а вот старшая дочь миссис Клейтон – Розалинда, обескуражила.
– Почему у дочери и матери разные фамилии, но при этом сохранился один и тот же титул? Они обе баронессы?, – спросил Ричард у коллеги, отмечая эту странность. – Или леди Розалинда замужем, но тогда почему она живет в доме матери, а не с мужем?
– Оу, – несколько расстроенно протянул Буллет. Он складывал в коробку разбросанные носки и сейчас как раз обнаружил, что с десяток из них остались без пары. – Это весьма грустная история.
– Расскажите, – попросил Ричард, склоняясь под продавленным от старости диваном, откуда выглядывал черный мысок потерянного носка. Перебросив оный констеблю, продолжил. – Мне крайне интересно.
– Когда отец этого семейства умер, дела у одинокой вдовы с тремя дочерями пошли худо. Я не знаю, всех подробностей, но в народе поговаривали, что она специально выдала свою дочь Розалинду замуж в возрасте тринадцати лет за престарелого барона Клайвшота, чтобы поправить за счет его богатства свое материальное положение. Несмотря на свой престарелый возраст, он был почтенным и добрым человеком, поэтому никто не сомневался, что молодая жена будет рядом с ним как у Бога за пазухой.
При упоминании возраста девочки, Лорна передернуло. Что за варварское поведение? Тринадцать лет, совсем ребенок. Да, еще полвека назад такое было сплошь и рядом, но сейчас общество относится к подобному весьма неодобрительно. И все же, с сожалением отметил он, ранее замужества практиковались до сих пор, юная баронесса была тому примером.
– И что было дальше?
– В первую брачную ночь, ее супруг умер. Прямо на девочке, успев консумировать брак. Это стало страшной травмой для Розалинды. Говорят, она даже тронулась умом после этого. Чего стоит один траур, который она носит не снимая уже семь лет.
Детектив нахмурился, вначале он не принял черное платье молодой девушки за проявление скорби о муже, ему показалось, что наряд был подобран специально – слишком выгодно он подчеркивал все изгибы фигуры баронессы и акцентировал внимание на ее пшеничных волосах. Выходит, все же траур.
– Семь лет? Отчего же так долго? – не унимался с расспросами он. – Она ведь молода, может выйти замуж повторно.
– Я же говорю, у нее душевная травма, – немного раздраженно ответил констебль, правда раздражение больше адресовалось беспарным носкам, которые Сэм вертел в руках не зная, что с ними делать. – Баронесса Клайвшот и близко не смотрит на мужчин. Был еще один печальный инцидент, когда в шестнадцать к ней решил посвататься один из друзей ее отца. У бедняжки случилась истерика и припадок, приезжали доктора, и даже святой отец, когда люди решили, что в девушку вселился дьявол!
– Что за бред? – вспылил Лорн. – Откуда эти суеверия?
– Точно так же сказали и врачи, назвав подобную реакцию защитным механизмом психики. Позже девушке стало лучше, но желающих свататься к ней больше не нашлось.
“Еще бы!” – усмехнулся Лорн, хотя где-то внутри стало горько.
Молодую и красивую леди было жаль. Она не виновата, что похотливый старик решил скончаться прямо на ней.
– Вы задали столько вопросов о ней, – задал немного бестактный вопрос констебль, с интересом глядя на детектива. – Она вам понравилась?
– Нет, просто предпочитаю прояснять странные для меня вещи, – Лорн подхватил на руки выделенным ему комплект постельного белья и направился в комнату, которую ему несколько часов назад представил Буллет. – Пора спать, завтра будет тяжелый день.
***
Ночью я отправилась узнавать секреты мистера Пикерта. Мне хотелось прийти под окна его дома, заглянуть внутрь и обнаружить спящим в своей кровати, видящем безмятежные сны, и наконец понять, что тот вишневый аромат был всего ли запахом пирога матушки, а не грехов мужчины. Но каково было мое разочарование, когда, едва выйдя на улицу, где он проживал, я увидела Оливера спешащим куда-то в центр города и озирающегося по сторонам.
Он ежился в сюртуке с поднятым воротом, стараясь как можно сильнее вжать голову в плечи. Его шаг был настолько стремительным, что я поспешила за ним, чтобы не потерять его из виду.
Пройдя несколько кварталов, он остановился рядом с вывеской “Кабаре “Дикая кошечка” и вошел внутрь. Там было малолюдно, но, несмотря на это, в воздухе витал смешанный запах алкоголя с изрядной порцией сигарного дыма.
Пикерт подошел к столику, за которым сидели мужчина и женщина – незнакомые блондин и брюнетка. Легким кивков он поприветствовал обоих и подозвал виляющую пышными бедрами официантку. Та не заставила себя долго ждать и, улыбнувшись, поставила перед Оливером порцию виски.
У меня не было задачи привлечь его внимания, хотя я могла бы попытаться это сделать. Мои огненно-рыжие волосы короновала маленькая черная шляпка с темной вуалью. Черное платье из плотной ткани изящно обрамляло фигуру, выгодно подчеркивая талию. Дабы не попасться Пикерту на глаза, устроилась в самом темном углу и начала наблюдать.
– Что будете пить? – спросила меня улыбающаяся официантка.
– Нет, спасибо, я сделаю заказ позже, когда придет мой… друг, – соврала я. – Он немного опаздывает и мне не хотелось бы встретить его в весьма пикантном состоянии.
– Понимаю.
Я отдавала себе отчет в том, что должна оставаться в полной готовности. Моя сегодняшняя охота за грехами была особенной. Я не планировала становиться любовницей Оливера, мне лишь нужно было узнать о нем больше и, похоже, я не зря на это надеялась.
На сцене началось зажигательное шоу. Девушки, танцующие канкан – умело задирали ножки и трясли юбками под залихватскую музыку, бегали по сцене и задористо подбадривали публику засовывать под резинку кружевных чулочков мелкие купюры.
Но танцовщицы меня волновали мало, все мое внимание было посвящено жениху Бри. Он пил свой виски, о чем-то мирно переговаривался с мужчиной и женщиной к которым подсел за столик. Их общение происходило настолько обыденно и спокойно, будто они не в кабаре сидят и на танцовщиц смотрят, а пьют чай в обыденной домашней обстановке. Я даже начала скучать, наблюдая за размеренной беседой Пикерта с друзьями. Хотя навряд ли эти двое были все же именно друзьями Оливера, слишком разнилась одежда этой парочки и моего знакомого. У суженого Бри обычный костюм, аккуратный, но недорогой, а у мужчины напротив – дорогущий пиджак, я была готова поклясться такой стоит не одну тысячу монет. Тоже самое можно было сказать и о платье женщины, гораздо дороже, чем мой черный наряд. Раз эдак в десять дороже. В какой-то момент от моего острого зрения не укрылся блеск одинаковых колец на пальцах парочки, отчего я сделала вывод, что они супруги. Я лишь сожалела, что из-за шума и музыки не могла различить, о чем именно говорят эти трое.
Я уже была готова заскучать окончательно и даже помиловать Пикерта в своих глазах, когда женщина, сидящая между Оливером и другим мужчиной, взяла обоих за руки и куда-то повела.
Невольно, я нахмурилась. Слишком фривольное поведения для богатой леди.
Трое вышли из зала.
Поспешив за ними, увидела, как они вышли из кабаре и прямиком отправились в соседнее здание. С виду это был обычных жилой дом, с крошечными квартирами, которые так любят арендовать студенты на время учебы.
Так сразу идти за ними я не рискнула, слишком заметно. Пришлось подождать несколько мгновений и двинуться к парадной незнакомого дома.
Внутри на удивление было не так грязно, как я ожидала от дома напротив злачного кабаре. Наверное, все же дом более роскошным, чем мне показалось на первый взгляд, да и квартиры здесь наверняка более дорогостоящие, чем могли бы себе позволить студенты.
Растерянно оглядевшись по сторонам никого из преследуемых не увидела. Зато услышала звуки удаляющихся шагов на втором этаже.
Бесшумной тенью скользнув по лестнице вверх, я очутилась в полутемном коридоре. Где тут же остановилась.
Пикер с неизвестными мне супругами маячил в конце холла, меня они не видели. Незнакомый мужчина уже возился с ключами около одной из дверей.
Я замерла, вслушиваясь в то, о чем они говорят.
– Как хорошо, что ты пришел, – сказала незнакомка. – Мы уже начали скучать по тебе.
– И на сколько сильно? – усмехнулся Пикерт.
– Сейчас все узнаешь, я приготовила для нас кое-что интересное. Тебе понравится.
Они вошли в квартиру и захлопнули дверь, я же, двигаясь по небольшому коридору попутно выключала все газовые лампы, чтобы оставаться в полной темноте, которая никогда мне не мешала, скорее наоборот – скрывала в самые необходимые моменты. Ночью я видела не хуже кошки, двигалась так же мягко и тихо.
Добралась до только что закрывшейся двери и приложила ухо к ее деревянной поверхности. Да, подслушивать гнусно, но что делать, когда на кону стояло счастье моей сестры.
– Зашторь окна, – велел Пикерт. – Я не хочу, чтобы нас кто-то видел.
– Бен, дорогой, сделай так, как просит Оливер.
Тонкая полоска света, пробивающаяся из-под низа двери, вдруг резко померкла.
– Мальчики, идите за мной.
И снова мне послышались звуки удаляющихся шагов.
Все трое направились в смежную комнату, это я поняла по скрипу несмазанных петель, который раздался прежде, чем голоса смолкли.
Достав из волос длинную шпильку, я несколькими движениями вскрыла простейший замок и скользнула из коридора внутрь квартирки.
Внутри было абсолютно темно. Но не для моих глаз. Мне стоило благодарить Пикерта, который благоразумно задернул шторы от лунного света и, возможно, любопытных посторонних глаз.
Но в крошечной гостиной, где я оказалась, мне было не интересно. Я стремилась в комнату, где уединились эти трое.
Скрипучая дверь к ним была лишь прикрыта, я подошла ближе и с любопытством заглянула в тонкую щель.
В их комнате было еще темнее, чем здесь.
– Я ничего не вижу, – произнес Пикерт, выставив перед собой руки, пытаясь найти в воздухе хоть что-то.
– Иди вперед.
Мужчина и женщина явно знали обстановку этой комнаты, а Пикерт, похоже, был здесь впервые. Супруги сели на кровать и подтянули к себе Оливера.
– Присядь, – проворковала брюнетка, заставляя Пикерта расположиться между ней и ее мужем.
Едва он оказался рядом с ней, женщина с жадностью припала к его губам. Ей явно нравилась их мягкость и податливость, я ни с чем не могла спутать это выражение удовольствия на ее лице. Она тянулась ко рту Оливера как к божественному источнику и не могла насытиться.
Мужчина сидящий за Пикертом тоже оживился. Сняв шляпу друга, он начал покрывать его шею поцелуями, нежными, вкрадчивым, не такими страстными, как у его жены. Он гладил плечи жениха Бри, переходя на грудь и тайком расстегивая пуговицы сюртука. Эта пара с такой мимолетной ловкостью сняла с Пикерта одежду, что я не успела и глазом моргнуть.
– Теперь ты понимаешь, как мы соскучились по тебе, Оли? – спросила дамочка, вставая с постели и принимаясь раздеваться. Она сбросила свою одежду на пол, будто бутон, раскрылась перед двумя мужчинами, несмотря на то, что они не могли видеть этот танец страсти и чувственности, от которого она, безусловно, сама получала удовольствие.
– Конечно, дорогая Элли, – в темноте Оливер дотронулся до обнаженного тела развратницы, положил руки ей на талию и притянул к себе ближе. Заставил ее развести ноги и усадил себе на колени. Он еще раз глубоко поцеловал ее, и повернулся к мужчине, чтобы сделать тоже самое. – Бен.
Наблюдая за всем этим, я была в недоумении. Значит, с этой парочкой он уже давно встречался и занимался сексом? Тогда выходило, что Бри навряд ли нужна ему для великой любви, о которой грезила сестра, а скорее для получения возможности наладить контакты с членами Высшего Света.
Мне было противно осознавать, что если Бри выйдет за него замуж, то Пикерт станет и дальше пудрить ей голову, изображая порядочного семьянина. На деле же, уходя из дому, трахаться вот в таких вот тайных гнездах с этой семейной парочкой.
