Текст книги "Голые чувства (СИ)"
Автор книги: Диана Рымарь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 27. Не нужен
«Я, может, хочу беспокоиться о твоих оргазмах…» – хотелось ему зарычать ей в лицо.
Его механический секс со Сладой не интересовал в принципе.
Сунул-вынул – это совершенно не то, чего Хватов хотел от Миловой.
Кроме того, слишком дорогой получался секс. Если бы за свою помощь он рассчитывал лишь на несколько скучных соитий, пусть Белоснежка и привлекала его внешне чрезвычайно, всё равно куда проще было бы снять девочку по вызову. Они ведь разные бывают – попадаются и не затасканные, даже девственницу можно найти, если как следует поискать.
Нет уж, за свои старания Данил собирался получить гораздо больше, чем просто перепих. Но начало неплохое.
Однако проблема налицо: как он привяжет Белоснежку сексом, если оргазмов у нее не будет?
– Надо попробовать еще раз… – тут же решил он.
Но за Сладой не пошел. Дождался обеда, решил пригласить ее в ресторан. Поесть в итальянском зале в компании драгоценной Белоснежки будет в разы приятнее, чем в гордом одиночестве у себя в кабинете. К тому же начнет налаживать ту самую пресловутую связь. Девочки ведь любят, когда их водят в разные красивые места, ведь так?
Хватов решил, Хватов сделал.
Позвонил Миловой, пригласил в кабинет.
Она явилась. Входила в помещение с опаской, посмотрела на Данила взглядом испуганной косули.
«Ну в самом деле, я что, изверг какой?» – начал ругаться он про себя.
– Проходи, Слада… – позвал ее максимально мягким тоном.
Белоснежка подошла к нему, и тут он приметил, с какой неприязнью она глянула на его стол. Это окончательно испортило ему настроение.
– Так не понравилось? – рявкнул Хватов гораздо резче, чем хотел.
– Я этого не говорила…
– Ты не говорила, твои глаза сказали! – возмутился он.
– Извините… – прошептала Слада сдавленно.
Это ее короткое «извините» взбесило окончательно. Не понравилось ей? Так пусть расскажет, как ее нужно любить, чтобы понравилось. Данил готов был в ту же минуту исправить положение.
Как только об этом подумал, руки сами потянулись к девушке, а она вдруг шагнула назад, попросила сдавленно:
– Я… Можно мы сегодня не будем ничего повторять?
При этом нехорошо поморщилась, словно у нее что-то болело.
– Я тебе что-то повредил? – пробасил Хватов, вскакивая с кресла.
– Нет, что вы… ничего важного…
– Прекрати мне выкать! – Данил навис над ней, борясь с желанием схватить за плечи. – И что значит ничего важного? У тебя есть важные части тела, а есть неважные? У человека всё важное…
– Не у каждого человека… – покачала она головой.
С этим не поспоришь… Но Белоснежка-то важна ему вся, каждый ее волосок и каждый ноготок.
– Слада, что не так? Давай я отвезу тебя к врачу? Тебя осмотрят…
– Не надо врача… – замахала она руками. – Я просто не спала этой ночью, немножко переутомилась. Можно я просто пойду домой? Кроме того, сегодня вечером улетает сестра, и я хотела бы ее проводить…
– Хорошо… – прогремел Хватов.
Как только это сказал, Милова будто бы даже повеселела.
– Спасибо, – проговорила это и быстро ушла.
– Пообедал, называется… – прорычал ей вслед Хватов.
«Одиночество – твоя стезя, Данилка…» – хмыкнул про себя.
Совсем не так он предпочел бы провести остаток сегодняшнего дня.
Хотелось отвезти Милову к себе, пусть там бы и отдыхала. Вечером заказали бы еды, достали из его погреба бутылку вина, ужинали бы в постели, занимались сексом…
Черт с ним, он даже согласен провожать сестру Слады вместе с ней. Поддержал бы обеих Миловых, пожелал бы старшей счастливого пути, а потом долго сжимал в объятиях младшую, успокаивал.
Только кто позвал его с собой?
Не нужен он Сладе пока от слова совсем.
А очень хотелось стать нужным.
Глава 28. Волшебные таблетки
– Два часа ночи… – простонала Слада в пустоту спальни.
С отчаянием взглянула на прикроватные часы, светящиеся желтой подсветкой. Перевернулась на другой бок, укрылась плотнее и попыталась заснуть.
– Два пятнадцать… – захныкала она, снова повернувшись к желтому циферблату.
В три ночи от бесполезного кручения в кровати уже начала болеть голова.
В три пятнадцать Слада отбросила одеяло и отправилась на поиски экстренной помощи.
Примерно полчаса у нее ушло на то, чтобы среди вороха разнообразных лекарств, часть которых осталась еще от мамы, отыскать ту самую баночку, так сильно ей нужную.
Снотворное…
Каролина частенько им баловалась, ведь заснуть, когда ты целый день просидела в квартире, не так-то просто. Слада же обычно так уставала за день, что до подушки едва доползала. За последнюю рабочую неделю тоже изрядно утомилась, но стоило закрыть глаза, как она снова мысленно переживала день своего позора, когда добровольно согласилась стать подстилкой этого самодовольного богатого хлыща. Вместо сна она будто по мановению волшебной палочки оказывалась перед Хватовым, и тот приказывал ей раздеваться, укладывал грудью на стол, а потом заставлял терпеть эти бесконечные вторжения.
Если же Миловой и удавалось хоть ненадолго задремать, то к ней в сне запросто мог явиться еще и Игорь.
«Отдай кольцо! Отдай! Отдай…»
Кольцо само по себе – ничто, кусочек желтого металла. Но было для нее целым миром – пропуском в светлое будущее, где у нее семья, любимый человек, счастье. Левицкий забрал его, а вместе с ним и веру в то, что у Слады когда-нибудь это будет, что в мире найдется мужчина, который искренне и бескорыстно ее полюбит.
Сон каждый раз превращался в кошмар.
Она не могла прекратить думать о Левицком, а думать о нем ей не хотелось, впрочем, так же, как и о Хватове и о том, что ждет ее в ближайшие недели или даже месяцы. Слада не знала, как скоро она надоест начальнику, но что-то подсказывало, что за ту огромную сумму, какую он выложил, парой-тройкой мучительных половых контактов она не отделается.
Никакого удовольствия от секса с Хватовым Слада не получила ни в первый раз, ни во второй. Единственные приятные секунды, полученные в его объятиях – это когда он целовал ее в губы. Данил Викторович умел целоваться… делал это с чувством, даже нежно. На время, пока он ласкал ее губами, Милова даже забыла, кто перед ней, просто позволила себе получить от процесса удовольствие. Игорь давно не целовал ее так самозабвенно, настолько наслаждаясь процессом. Но всё, что последовало после поцелуя, было мучением.
Слава богу, дорогой начальник в тот же день укатил в новую командировку и несколько дней на работе не появлялся. Хоть какая-то передышка.
Однако отсутствие настырного Данила Викторовича совершенно никак не сказалось на ее сне, точнее его полном отсутствии.
– Одну таблетку или сразу две? – гадала Слада, разглядывая пилюли.
Сестра в Швейцарии, нотации о вреде снотворного читать некому. Она выпьет две!
Завтра всё равно суббота. Хоть один день она имеет право как следует выспаться, ведь так? Дико надоело ходить целый день, подобно зомби.
Выпила таблетки, запила стаканом молока, снова забралась в кровать.
И вдруг подействовало…
Слада словно уплыла на мягком нежном облаке. Стало так тепло, так приятно и спокойно… Пожалуй, впервые за последние три дня.
Неожиданно сквозь стену ее спокойствия прорвался резкий противный стук. Он повторялся снова и снова, он забрался в уши и бил, бил, бил по барабанным перепонкам, пока она всё-таки не открыла глаза.
– Телефон… – простонала раздосадованно.
Глянула на экран и нервно икнула.
Хватов!
Часы у кровати показывали цифру четыре.
– Четыре часа утра… Что ему надо в четыре часа утра?! Я не буду брать трубку!
И тут в мозгу вдруг всплыла часть его речи: «В любое время дня и ночи». Треклятые условия, которые ей навязал Хватов!
Она нехотя нажала на зеленую кнопку.
– Слада, ты спала? – раздался его недовольный голос.
– Угу… – Это всё, на что она оказалась способна в этот час.
Очень надеялась, что Хватов оставит ее в покое, но не тут-то было.
Следом она услышала:
– Собирайся, у тебя пятнадцать минут, потом тебя заберет мой водитель. Помнишь правило? Беспрекословное подчинение.
И всё это строгим, не терпящим возражений тоном.
«Мама дорогая, за что мне это?..» – простонала Слада про себя.
Поплелась в ванную, хотела умыться, быстренько накрасить ресницы, одеться.
Выдавила на щетку зубную пасту, на секундочку прикрыла глаза, а когда открыла, снова послышалась громкая телефонная трель.
Слада вбежала в спальню и обомлела – четыре пятнадцать. Отведенное ей время прошло, а она не сделала ничего…
– Я уже собираюсь… – проговорила в трубку. – Скоро выйду!
– Бегом… – процедил Хватов.
«Эдак он меня волоком из квартиры вытащит…»
Глава 29. Спящая царевна
Хватов ждал Белоснежку у себя дома с большим нетерпением.
Может, и не стоило вызывать ее глубокой ночью. Но, с другой стороны, почему он должен заботиться о ее комфорте? Она вот без зазрения совести согласилась выйти замуж за другого, несмотря на его явный интерес к ней. Ведь согласилась же?
Отчего-то Хватову никак не верилось, что Белоснежка не чувствовала его интереса, не догадывалась о нем. Просто не хотела видеть, вот и всё. Восприняла ситуацию так, как ей было выгодно и удобно. Вот и он сделает так, как выгодно ему. Не раз и не два поставит Милову в очень неудобные позиции.
О, сколько таких неудобных позиций рисовало его воображение… Не счесть.
Соскучился по драгоценной девочке неимоверно, хотя прошло всего три дня с их последней встречи. А еще замучило бесконечное желание. Сильное, ни грамма не удовлетворенное. Хватова тысячу лет подобные желания не мучили. Не мальчик уже, и вот тебе на. Нашлась девочка, которую хотел круглосуточно.
Первый секс он даже не считал – так, червячка заморил. Второй, в общем-то, тоже не слишком утолил его голод.
И вот, едва он прилетел в Краснодар, рука сама потянулась к телефону.
Белоснежка спала… Но она очень быстро станет бодрой в его руках. Уж он на ласки ни сил, ни времени не пожалеет. Зацелует ее всю, заласкает, ему только дай волю.
Он привез ей подарок – белоснежное кружевное белье, украшенное настоящим жемчугом. Пояс для чулок с подвязками из ниток жемчуга. Если Слада всё это для него наденет, а потом даст снять, позже он украсит ее шею ожерельем из черных жемчужин.
«Достойная награда за ночной недосып!» – думал он, перебирая подарки.
Белоснежке наверняка понравится эта роскошь, и, возможно, тогда она почувствует себя более раскрепощенной, сексуальной, открытой для него. Это как раз то, чего Хватову так хотелось.
Когда машина подъехала к дому, Хватов поспешил вниз. Хотелось увидеть лицо драгоценной девочки в момент, когда она впервые переступит порог его дома. Конечно, в столь поздний час он Сладе экскурсию устраивать не будет, всё, что она увидит, – его спальня. Но утром – обязательно.
Ему хотелось восхищения в ее глазах, улыбки.
«Может быть, она нервничает, поэтому так долго не заходит? Ну что же, я тебя быстро расслаблю, милая…»
Ждал Сладу в гостиной – первой комнате после прихожей, но так и не дождался. Хотя в окно было видно фары подъехавшей машины.
Накинул на плечи куртку, вышел на улицу. Но навстречу ему уже спешил водитель.
– Тут такое дело… – начал он, разведя руками. – Ваша гостья уснула.
– Уснула?! – Данил не поверил собственным ушам.
Нервничает она, ага, как же…
– Хотите, чтобы я попытался разбудить? Или, может быть, отнести ее в дом?
– Я сам… – отрезал Хватов. – Ты свободен.
Он открыл заднюю дверь и обнаружил Милову, свернувшуюся клубочком. Та так крепко спала, что даже посапывала. Тихонько, мило…
– Твою ж мать… как вовремя! – пробурчал Хватов себе под нос и осторожно взял Белоснежку на руки.
Он отнес ее в спальню, уложил на свою гигантскую кровать. Стащил с Белоснежки кроссовки, джинсы. С удивлением отметил, что она надела футболку наизнанку и носки разного цвета. Стащил и их, оставил лишь трусики с бюстгальтером.
Рассудил просто: она ведь может проснуться и в процессе. Проделал дорожку из поцелуев от ее шеи к самой кромке трусиков, сжал в руках ее грудь, но даже после этого Слада не проснулась. Наоборот, поежилась, словно тепла Хватова ей было недостаточно. Отвернулась от него, снова свернулась калачиком, прямо как в машине. Данилу ничего не оставалось, кроме как укрыть драгоценную девочку теплым одеялом.
«Пьяная, что ли?» – подумалось ему.
Если да, он ей завтра задаст такую трепку, что она к спиртному даже не прикоснется. Слада увлекаться этим делом ни в коем случае не должна.
Он приблизился к ее лицу, сделал глубокий вдох.
Нет, алкоголем не пахло, лишь мятной зубной пастой, которую она, кстати, даже не потрудилась вытереть со щеки.
«М-да… Похоже, Слада не Белоснежка, а Спящая царевна… Это же надо, какой здоровый сон».
Хватов стащил с себя одежду, прилег под то же одеяло, положил голову на подушку рядом с ней. Уперся мгновенно вставшим членом в одетую в трусики девичью попу и попытался уснуть. Только как тут уснешь?
– Потрахался, называется… – прорычал тихонько.
Первое, что он сделает завтра утром, – возьмет ее.
Глава 30. Утренние приятности
«Гребаных семь утра…» – мысленно ругался Данил.
Уже семь утра, а дорогая гостья и не думала просыпаться. Похоже, ей плевать, что не у себя дома сны смотрит, а у него в постели. Для Хватова последние три часа были сущей пыткой. Заснуть рядом с Белоснежкой он так и не смог: лежал, то закрывая глаза, то вглядываясь в потолок.
Вот если бы она одарила его лаской…
Удовлетворенный и снявший стресс Хватов – идеальная кандидатура на роль жертвы Морфея. Но никакого удовлетворения он не получил! Разве что только моральное – держать в руках спящую Милову было приятно.
Данил не раз и не два прижался губами к ее лбу, щекам, макушке. Еле справился с соблазном зацеловать всю. Ничего, он обязательно воплотит эту мечту в жизнь, когда прекрасная дева изволит открыть глаза.
«Семь тридцать…» – Хватов уже начал скрежетать зубами.
Неимоверным усилием воли заставил себя успокоиться.
Ненадолго забылся сном, но в полдевятого ему начали звонить по работе. И плевать, что суббота…
Оставил Белоснежку нежиться в постели, сам поднялся, принял душ. Проигнорировал сообщение домработницы о приготовленном завтраке. Он позавтракает позже – вместе с гостьей. Вместо столовой пошел прямиком в кабинет – решать самые срочные вопросы. Срочное затянулось до одиннадцати.
– Одиннадцать… – прорычал он, глядя на циферблат деревянных настенных часов ручной работы. – Это уже наглость.
Решительно направился обратно в спальню. Ворвался в комнату, уверенный, что Белоснежка уже не спала, а если и спала, то давно пора бы проснуться.
– Слада? – рявкнул чересчур громко, увидев ее в постели.
Однако никакого эффекта его слова на Милову не произвели.
Хватов знал силу собственного голоса. Пробирал жертв до костей, когда того требовала ситуация.
«Прикидывается, что ли?» – пришла на ум догадка.
– О кей, малышка, не хочешь просыпаться по-хорошему, я тебя разбужу по-своему… – пообещал он.
Раздевался быстро, прямо как солдат. Джинсы в одну сторону, рубашка в другую. Чуть пуговицы не оторвал, пока расстегивал.
И в кровать к ней – к милой, к дорогой…
– Слад, ну хватит придуриваться… – проговорил он, забравшись к ней под одеяло.
Жадно сжал ее в объятиях, накрыл ее губы своими, с удовольствием сунул язык ей в рот. И драгоценная девочка ответила на поцелуй: ее сладкие губки вернули ласку с лихвой, хотя глаза Белоснежка так и не изволила открыть.
«Наверное, она безбожная соня…» – решил Хватов.
Он мгновенно завелся. На поднятие орудия в боевую готовность ему и раньше достаточно было пол-оборота, а тут еще сладкий поцелуй от Белоснежки. Такого счастья еще ни разу не выпадало. Как тут устоишь?
– Да, милая, вот так… Да! Мне нравится… – зашептал он ей в губы.
Уложил девушку под себя, раздвинул ей ноги, устроился сверху, продолжая целовать. А когда отодвинул крошечные трусики в сторону и попытался в нее проникнуть, Слада вдруг раскрыла глаза и заверещала:
– А-а-а!..
– Тихо, ты чего? – Хватов прижал ее к матрацу собой. Девчонка словно потерялась в пространстве и времени. – Это я! Всё в порядке, это Данил!
Но результата его увещевания не принесли. Белоснежка закрутилась юлой, пытаясь его с себя сбросить.
– Не вырывайся, всё равно не отпущу! – рыкнул он на нее.
И только тогда она затихла.
– Что вы?.. Как вы?.. Где я?.. – простонала ему в плечо.
– Ты у меня дома! Не помнишь, как сюда ехала?
– Нет… – жалобно охнула она.
– Что за реакции у тебя? Ты ведешь себя странно. Признайся, ты принимаешь какие-то наркотики? Учти, я никакой дури не приемлю, отправишься на реабилитацию…
– Я не принимаю наркотиков, просто выпила снотворное… – пропищала она в ответ. – Никак не могла заснуть, и тут вы позвонили…
Как только она это сказала, всё встало на свои места.
– Про снотворное могла бы сказать и по телефону. Больше не пей эту дрянь! – скомандовал Хватов. – И прекрати мне выкать. Договорились уже.
– Х-хорошо… – судорожно выдохнула Белоснежка.
Данил обнял ее, прижал к себе.
– А теперь расслабься и дай мне то, что я хочу.
– Прямо сейчас?
– Прямо сразу… – Хватов красноречиво потерся членом о ее чувствительное местечко. Скомандовал: – Поцелуй меня!
И она поцеловала… Не так сладко, как пару минут назад, но вполне приемлемо.
Данил не стал торопить события, изучил губами ее шею, плечи, дал привыкнуть к тому, что она с ним, под ним, морально принять то, что между ними неизбежно произойдет. Захотеть его, в конце концов…
Но слишком долго продолжать прелюдию не смог. Через несколько минут он уже натягивал на член резинку, а потом с упоением всовывал его в Белоснежку. Едва оказался в драгоценной девочке, захотелось застонать в голос, так ему было в ней хорошо.
В этот раз он брал ее без особенных нежностей. Входил резко, на полную длину, чтобы Слада прочувствовала каждый сантиметр его плоти. Пусть привыкает к его ритму, к тому, как он любит этим заниматься.
Но и слишком агрессивен с ней не был. Всё же Слада – девушка нежная, маленькая и узкая, ранить ее он не хотел.
Данила буквально вело от удовольствия. Мозг отключился, а ощущения обострились в пять раз, в десять… Он с удовольствием вдалбливался в сладкую девочку, раз за разом стараясь не кончить тут же, хоть немного продлить сладкую пытку. Старался до тех пор, пока не увидел на лице Белоснежки му́ку. Снова он в эйфории, а она смотрела куда-то в сторону, с силой закусив губу. И никакого оргазма…
Он бурно кончил, а она вытерпела.
Вроде бы и сделала всё, как он сказал. Послушно раздвинула ноги, обняла за шею, даже пыталась целоваться с ним в процессе. И что? И ничего.
После секса Хватов почувствовал себя так, словно ему жестко недодали. Обделили. Пожадничали.
Хотелось, чтобы она кричала его имя, царапала его спину, извивалась под ним и требовала еще… Вместо этого Белоснежка просто послушно под ним лежала. Словно ей было всё равно, кто сверху. Он? Его водитель? Его телохранитель? Ее недожених?
Стопроцентно со своим женихом Милова вела себя в постели совсем по-другому.
Едва Хватов вспомнил того упыря с наглой мордой, как слишком сильно сжал Сладу. Словно клещами вцепился в мягкую девичью попу, всё еще находясь у нее между ног и продолжая вдавливать в нее член даже после того, как излился в резинку.
– А-а!.. – взвизгнула Слада и уперлась ладонями ему в грудь.
Хватов разжал хватку, отодвинулся, а потом прорычал:
– Свободна…
Глава 31. Подружка миллионера
«Свободна…» – эти слова прозвучали в голове Слады как гром среди ясного неба.
– Свободна… – повторила она шепотом.
А ведь и не задумывалась раньше, какое это замечательное слово и как его может быть приятно слышать.
Встала с постели в сопровождении строгого взгляда Хватова. Щеки тут же запылали, поскольку всё, что на ней было, – лишь трусики, которые агрессивный любовник поленился снять. Руки сами потянулись к груди, и Слада прикрыла ее ладонями. Взгляд заметался по гигантской спальне шефа в поисках одежды.
– Ванная там, – указал Данил на белую дверь справа, по-своему расценив ее взгляд.
Ванная тоже ей требовалась, и даже очень.
Слада кивнула и поспешила туда, краем глаза заметив, как покачал головой Хватов, явно ею опять недовольный.
Скрыться от него, пусть даже в его же ванной, было приятно. Милова плотно закрыла дверь, повернула замок и только после этого выдохнула.
Голова гудела, во рту сухость, колени подкашивались. Слада чувствовала себя как побитая собака.
«Последствия снотворного… – решила она. – Как Каролина его пьет?»
Наверное, не стоило принимать сразу две таблетки.
Посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Волосы всклокочены, глаза заспанные, губы припухли, скорее всего, от яростных поцелуев господина начальника. А еще на филейной части краснели отметины от его лапищ.
«Это же надо было так схватить…» – поморщилась она, вспоминая.
Но собственное паршивое самочувствие не помешало ей заметить в ванной и кое-что еще, кроме шикарного интерьера.
Очень скоро Слада поняла: кто-то невидимый позаботился о том, чтобы здесь ее ждало всё, что только может понадобиться девушке утром.
Возле белоснежной раковины на столешнице лежала розовая электрическая зубная щетка. Еще запечатанная, явно для нее купленная. Чуть поодаль располагался питательный крем для лица Chanel, тоже запечатанный… Причем вполне подходил для ее возраста и типа кожи. Тут же заметила дезодорант и духи той же фирмы.
Сверху на полочке перед зеркалом Милова увидела черную массажную расческу. С краю блестел хромом на специальном крючке фен. И вряд ли Хватов им пользовался, поскольку шнур до сих пор был связан специальной проволокой, как обычно бывает со шнурами электроприборов, когда их только достаешь из коробки. С левого боку от зеркала висел халат – такой же розовый, как и зубная щетка. Пушистые полотенца того же цвета…
Кто-то позаботился, чтобы Слада почувствовала себя здесь удобно. И этот кто-то – Хватов.
«Он купил всё это для меня?» – засел в мозгу вопрос.
На какую-то секунду Сладе стало приятно, что шеф о ней подумал, побеспокоился, пусть и в такой необычной манере, ведь совсем не ожидала. Даже представила, как он выбирал для нее все эти красивые вещи.
Левицкий, например, две недели не мог купить Сладе подходящую зубную пасту, что весьма раздражало. Ну не в состоянии он был запомнить, что у нее от вкуса его пасты оскомина. А тут такая забота от совершенно чужого человека, который к тому же относился к ней как к резиновому секс-тренажеру… Именно так она себя чувствовала в его объятиях.
«Разве такой человек будет заботиться о том, чтобы у меня после умывания не сохла кожа лица? Вот уж вряд ли!» – тут же решила Слада.
Оглядела женские вещички и одернула себя: зачем Хватову так беспокоиться именно о ней? Наверное, просто приказал прислуге приобрести всё необходимое, и только. Может быть, это вообще стандартный набор для его любовниц, и домработница покупает необходимое даже без его напоминания.
Глупо предполагать, что это именно к ней здесь какое-то особое отношение.
Еще глупее было представить Хватова шатающимся по женскому отделу супермаркета.
«Дурочка ты, Милова…» – отругала она себя.
Радовало одно – сладкое слово «свободна»!
Еще только полдень, впереди целый день. Она сможет провести его дома, как ей заблагорассудится. Свой долг перед Хватовым она выполнила.
Слада поморщилась, вспоминая, каким образом сегодня проснулась.
Она плыла между сном и явью, не в состоянии даже пошевелить рукой. И вот кто-то стал ее трогать будто бы наяву, а она ровным счетом не могла с этим ничего поделать. Как в жутком кошмаре, когда ты становишься жертвой какого-нибудь садиста. Сладе стоило огромных усилий разлепить глаза, а когда ей это наконец-то удалось, кошмар будто ожил. Вот он, Хватов, сжимает ее и собирается заняться с ней сексом без разрешения. Ему плевать, хочет ли она его и как себя чувствует. Главное – он хочет. И прямо как во сне, Слада совершенно ничего не могла сделать, чтобы его остановить.
Нет у нее такого права – его останавливать.
После того как Данил приласкал ее, нежно поцеловал, дело пошло не так уж плохо. Но стоило Сладе вспомнить, кто этот мужчина, придавливающий ее к кровати, насколько он может быть груб, циничен и самодоволен, насколько мало он ценит ее мнение и с какой легкостью плюет на ее желания… Мысли убивали удовольствие на корню. Да и не было его почти. Для Слады главное в занятиях любовью с Хватовым – дотерпеть.
Данил не был ей противен как мужчина. Одно время даже казался привлекательным, но это до того, как она узнала, как он на самом деле относится к людям в целом и к ней в частности.
Быстро приняв душ и приведя себя в порядок, Слада накинула халат. Проигнорировала дорогущие крема и духи, воспользовалась лишь дезодорантом. Пусть эта роскошь ждет следующую любовницу господина начальника, ей оно не надо. Вышла в спальню, с удовольствием обнаружила отсутствие хозяина. Нашла свои вещи аккуратно сложенными на кресле возле окна. Складывал явно не Хватов, потому что одежду, кажется, выгладили.
Рядышком лежали и носки… бежевый капроновый и черный хлопковый.
«Я приехала в разных носках? Жуть какая…»
Успокаивая себя тем, что всё равно вот-вот поедет домой, и больше никто ее «носкового позора» не увидит, Слада натянула их, надела джинсы, взяла в руки футболку и тут же простонала:
– Мама догорая…
Домашняя!
Некогда любимая футболка персикового цвета была не так давно безнадежно испорчена. Милова помнила, как посадила на дорогую сердцу вещь пятна, – красила Каролине волосы и здорово испачкала левый бок коричневой краской.
«А мне так на люди выходить…»
Делать нечего, надела, не возвращаться же домой в халате. Куртку свою не нашла, но наверняка ей ее выдадут на выходе.
Когда оказалась в коридоре, к ней подошла горничная в забавном сером платье с белым воротничком.
«Униформа прямо как в фильмах», – подумала Слада.
Девушка будто ее поджидала, тут же пролепетала:
– Данил Викторович приглашает вас в столовую.
– Зачем в столовую? – удивилась Слада. – Мне бы лучше на выход…
– Мне велели вас в столовую проводить… – ответила горничная с просьбой в голосе.
«Ладно… не буду усложнять человеку жизнь…» – решила Слада.
Отчаянно стараясь прикрыть локтем пятно на боку, проследовала за горничной.
– Что ему еще от меня надо?.. – прошептала тихонько.
Слада семенила за горничной и диву давалась, как та так шустро ориентировалась в бесконечном лабиринте коридоров. А еще, кажется, они находились не в доме в привычном понимании этого слова, а в каком-то замке, поскольку комнат и переходов тут было мама не горюй, да и обстановка в целом такая помпезная, будто из журнала об интерьерах.
И вроде бы всё красиво: стены цвета яичной скорлупы, дорогущий паркет, мебель стоимостью в множество зарплат Слады, а уюта нет. Такое ощущение, что этот дом – фикция, картинка, реклама… Подделка.
«Хотя, возможно, Хватову не нужен уют… или тепло… или человеческое отношение… – подумалось Сладе. – Всё, что нужно этому мужчине, – это его бизнес и какая-нибудь марионетка, танцующая в угоду его желаниям, готовая по щелчку пальца лечь в его постель».
Пока дошли до столовой, Милова успела немного запыхаться – таким длинным оказался путь.
Заходила с замиранием сердца и чуть не присвистнула, заметив, какой огромный там стол. Украшенная кипенно-белой скатертью овальная громадина с букетом белых роз в центре. Вокруг такой легко могли разместиться человек двадцать.
Хватов сидел во главе стола, чинно попивая что-то из белой кружки.
«Кофе…» – определила Слада по запаху, когда подошла к нему.
– Присаживайся. – Он указал на кресло по правую руку от себя. – Позавтракай со мной.
У нее аж глаза округлились от такой перспективы.
«Есть рядом с Хватовым?! Это же всё равно, что сидеть с тигром и половинить его еду. Сожрет, как пить дать, сожрет… и вкусно ему будет!»
– Данил Викторович… – начала она.
Но он перебил:
– Просто Данил.
– Хорошо… Данил… Это обязательно?
– Что именно? – Его левая бровь поползла вверх.
– Ну… завтрак, – пожала плечами Слада.
– Тебя мама не учила, что это самый важный прием пищи? Конечно, обязательно, – усмехнулся он.
Слада села на указанное ей место, проглотила все свои возмущения и осмотрела угощения.
«Мама дорогая…»
Чего тут только не было! Омлет с грибами, жареный бекон, как показывали в сериалах, – дома-то Миловы такой никогда не жарили. Тосты, сыр, колбаса пяти видов, не меньше, тарталетки с красной и черной икрой, салат из свежих овощей. Это не говоря уже о десерте.
Слада давно заметила: Хватов любил, чтобы для него обязательно ставили на стол сладкое в избытке. Почти никогда к нему не прикасался, но попробуй только забыть положить нужное количество конфет к кофе, тут же нарвешься на грозный взгляд и резкую фразу вроде «мы экономим?».
– Ты любишь кофе, Слада? – спросил он, внимательно на нее смотря.
– Да… То есть нет. Без разницы.
– Без разницы? – переспросил Данил, и его левая бровь снова поползла вверх.
А Слада и правда не знала, любит ли она кофе. Она могла его пить, да. Но могла и не пить.
Обычно на кухне Миловых руководила не она. Сначала роль правящего лидера принадлежала маме, а затем Каролине. А у той семь пятниц на неделе – сегодня кофе обязателен, поскольку ей нужна бодрость, завтра это жуткая бурда, которую вредно пить, послезавтра она любит зеленый чай с жасмином. Слада привыкла подстраиваться, чтобы избежать лишних споров.
– Чай? Какао? Сок? – не успокаивался Хватов.
– Да неважно, – покачала головой она.
Господин начальник глянул куда-то в сторону, еле заметно кивнул, и очень скоро рядом со Сладой появилась девушка в такой же кипенно-белой форме, как и скатерть. Она взяла с подноса чашку с черным чаем и поставила перед Миловой.
– Спасибо, – сдавленно поблагодарила та.
Сделала маленький глоток восхитительно вкусного чая, и снова захотелось благодарить.
– Ешь, Слада, – скомандовал Хватов.
Демонстративно взял в руки здоровенный серебристый планшет с изображением яблока на задней крышке и увлекся перелистыванием чего-то важного на экране.
Слада снова обвела взглядом стол, повела носом и распознала тот самый, любимейший запах, который обожала с детства.
«Вафли! Домашние вафли!» – мысленно простонала она.
Обласкала их взглядом, в мечтах полила шоколадом и съела раза три-четыре. Рука сама потянулась к ним.
И тут Хватов снова ожил:
– Ты всерьез собираешься начать с десерта? Лучше съешь что-то полезнее быстрых углеводов.
Сказал и снова повернул голову к планшету, наверное, даже на секунду не усомнился в том, что Слада послушает.
«То есть что именно я буду есть, тоже решает он?» – подумала Слада.
Почему-то именно отказ от вафель окончательно ее расстроил. Захотелось швырнуть в «благодетеля» салфеткой, послать куда подальше и бежать из этого дома без оглядки.
«Не плачь, моя хорошая… – принялась она уговаривать саму себя. – Когда всё это закончится, ты купишь вафельницу и напечешь себе гору самых разных вафель, зальешь их шоколадом…»
