Текст книги "Идеальный брак по версии Волкова (СИ)"
Автор книги: Диана Рымарь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Дело было совсем не в экономии еды. Даша, например, спокойно могла себе позволить съесть три куска пирога, запивая их сливками. Никто ей и слова не говорил. Но в свои четырнадцать она весила всего сорок килограмм, что даже для ее метра пятидесяти было маловато. А вот Жене, например, не разрешалось даже смотреть на мучное и сладкое, и молоко ей давали только однопроцентное. На вкус Даши это было и не молоко вовсе – так, водичка.
С Женей вышел случай незаурядный. До того, как попасть в детдом, она жила в семье религиозных фанатиков. Сами Женины родичи, конечно же, себя фанатиками не считали и очень негодовали, когда их так называли, ведь они всего-то исправно молились, ходили в церковь и, само собой, соблюдали все православные посты. Надо уточнить, что как раз постам в семье уделялось особое внимание. Даже то, что в пост есть можно, выдавалось отцом семейства в очень маленьких, прямо-таки микроскопических количествах. Грубо говоря, семья Жени систематически голодала, разумеется, вместе с самой Женей. В остальное время рацион домочадцев тоже был весьма скромен. Так случилось, что после очередного Великого поста девочка оказалась в больнице, потом в детдоме, а затем в «Отличной». В детдоме хрупкой, почти прозрачной Жене отъесться никто не дал. В «Отличной» же продукты не считали, и Женя стала тянуть в рот всё, до чего дотягивались руки, и почти сразу начала стремительно круглеть. Это-то и привело к правилу «Бегемота».
Впрочем, кроме Жени никто безвкусной диеты на себе так и не испытал.
Самым важным и, пожалуй, противным было правило беспрекословного подчинения. Слово отца Авзурага было законом, никто и никогда не должен был с ним спорить. Даже мама Марисоль себе такого не позволяла. Кстати, ее тоже следовало слушаться без вопросов.
Дай волю, отец Авзураг мог бы написать толстенную книгу о том, что в семье можно делать, а что нельзя.
Первый год своего пребывания в «Отличной» Дарья жутко боялась сделать что-нибудь не так. Как следствие, превратилась в мисс Послушание. Потом такое поведение вошло в привычку, приросло, как вторая кожа.
Случалось, кто-то ленился, кого-то наказывали. Несмотря на все старания, Даше тоже иногда доставалось. Могли лишить ужина или даже выдать ремня. Зато, например, за пропущенный ужин на завтрак выдавали двойную порцию. Такое, по мнению девушки, «недонаказание» было не сравнить с голодной жизнью, что она вела с отцом после смерти матери, или жизнью без приятных вкусов, ведь в детдоме готовили одну несъедобную дрянь.
Если же Авзураг угощал ремнем, действовал совсем не так рьяно, как Дашин биологический отец. Тот, бывало, полоснет по спине, как душу выбьет, и снова замахивается, пока строптивая дочь не успела удрать. Слава богу, был неповоротлив, поэтому, как правило, успевал ударить не больше двух раз. У Авзурага получалось больше обидно, чем больно, что в понимании Даши превращало ремень в такое же «недонаказание».
Да, жизнь в приемной семье оказалась совершенно не такой, как девушке поначалу мечталось, но она была очень благодарна судьбе и за то, что имела. Сводные сестры ни ремень, ни голодовку «недонаказаниями» не считали. Зато все были согласны, что здесь жилось в разы лучше, чем в детдоме.
Не было в «Отличной» места той мрачности и безысходности, что окружали их раньше. В месяцы межсезонья гостиница вообще превращалась для девчонок в рай на земле. Можно было расселяться по номерам и делать, что захочется. В сезон, конечно, было туго, но по большому счету это всего три месяца. Весной, осенью или тем более зимой никто к Черному морю особо не спешил, следовательно, и обязанностей у девчонок оставалось с горстку.
Кроме того, приемных дочерей не только нагружали работой, но и учили разным интересным вещам. Например, в прошлом месяце девочки посещали курсы по подготовке к праздникам. Даша узнала множество способов, как можно украсить дом, не потратив при этом почти ничего, научилась делать гирлянды при помощи цветной бумаги, блесток и клея. До этого они посещали курсы парикмахеров, где Даша неплохо научилась плести сестрам (а заодно и себе) косы, подстригать кончики. Мама Марисоль обещала, что осенью их вообще отправят на курсы визажа, и она лично купит всем косметику. Все девочки этого очень ждали. За такое можно и лето пробатрачить, не жалко.
Всё бы хорошо, только вот вставать рано было для Даши сродни подвигу. Покидала спальню с видом обреченной на заклание жертвы.
Сейчас как уснет на скамейке возле плиты… И получатся у нее на завтрак особые оладушки под названием «угольки». Жаль только, блюдо это особым успехом у домочадцев не пользовалось, хоть и было Дарьей уже не раз приготовлено.
Неделю назад:
Суббота, 20 мая 2017
11:00
– Даш, зайди в кабинет к отцу, – наведалась на кухню мама Марисоль. Осмотрела девушку критически и попросила: – Только загляни сначала к себе.
Сказала и тут же скрылась, не объяснив, что, зачем и почему.
В этот час Даша на кухне была одна. Для завтрака поздно, для обеда рано. Как раз время, чтобы замесить тесто для пирогов на вечер. Этим она и занималась. Дело свое знала и любила. Обычно ее в такие моменты не отрывали.
«Наверное, что-то важное», – подумала она и убрала тесто в кастрюлю.
Приказ заглянуть к себе не удивил. К отцу полагалось являться только в опрятном виде, явно не после того, как повозишься с тестом.
Вообще Даша уже давно ждала, что отец позовет ее для серьезного разговора. Она окончила школу уже год назад, а родители и словом не обмолвились о поступлении. Впрочем, Даша о своем желании поехать учиться тоже молчала. Во-первых, желание было не очень большим, во-вторых, не знала, куда бы ей хотелось. Но проведя дома целый год, девушка заскучала и начала все активней интересоваться дизайном одежды. Интернет пестрел идеями и разнообразными модными журналами. Даша завела себе альбом с рисунками и заносила туда свои идеи. Что-то заимствовала, что-то придумывала сама. Со временем поняла, что самой придумывать нравится гораздо больше, особенно если дело касается мужской одежды. Этому она и хотела бы поучиться. Начала мечтать о каком-нибудь колледже или училище. Присмотрела несколько вариантов. Набралась смелости и рассказала о своем желании Марисоль в надежде, что та донесет это до мужа. Приемная мать обещала посодействовать. Было это десять дней назад, но до сих пор никаких новостей.
Может, наконец настал долгожданный момент.
Стащив с себя фартук, Даша бодрой рысью побежала к себе. Уже в ванной глянула в зеркало и удивилась, зачем же мама Марисоль отправила ее прихорошиться. Нигде даже мукой не испачкалась. Всё прилично. На всякий случай Даша быстренько умылась, заново переплела косу, поправила одежду. То была очередная розовая блуза без рукавов и черная юбка в пол.
Оставшись собой довольна, Даша вышла из ванны и была уже на полпути к выходу, когда в комнате появился нежданный гость. Зашел очень уверенно, как будто знал, куда идет. Сразу сконцентрировал всё внимание на Дарье.
– Привет! – голос его был низким, протяжным. Оглядев Дашу с ног до головы, мужчина растянул свои по-жабьи тонкие губы в подобие улыбки.
Он вообще был похож лягушку: лицо лунообразное, глаза немного на выкате, из растительности на голове только кустистые черные брови. Непривлекательность лица немного компенсировала подтянутая спортивная фигура. Видно, что мужчина за собой следит, и силы в нем много. Роста в нем тоже предостаточно.
Было в семье Габарашвили и еще одно правило, которому надлежало подчиняться во что бы то ни стало. Девочкам ни под каким видом нельзя было общаться с мужчинами или парнями-сверстниками. Исключение составляли только члены семьи и постояльцы гостиницы. С последними, впрочем, контакты тоже не поощрялись. Полагалось вежливо ответить, если что-то спросят, помочь в чем попросят, но не более. Бесед не затягивать, глазки не строить и вообще вести себя скромно. К слову, понятие «скромно» у папы Авзурага было таким обширным, что под него могло попасть всё, что угодно. Даже с одноклассниками разрешалось общаться только в школе. Упаси бог кому-нибудь из них проводить одну из дочерей Габарашвили домой. Тогда уж папа Авзураг задаст ей такую трепку, что та нескоро сидеть сможет.
И вот на тебе – незнакомый мужчина, да еще и в спальне. Если кто увидит, докажи потом, что не сама его сюда привела. К тому же не похоже, чтобы он был одним из постояльцев. Те обычно носили шорты, майки, реже джинсы. Этот же был в брюках со стрелками, какие носят отец и дед, и белой рубашке. Значит, под категорию исключения не попадает, и общаться с ним нельзя.
Как он сюда забрел, тоже непонятно. Спальня девушек находилась в самом дальнем углу правого крыла нижнего этажа, которое было отдано под хозяйские нужды. Сюда специально не забредешь, надо знать, куда идти. Значит, знал.
– Так вот ты какая! – протянул он, тем самым окончательно убедив Дарью, что попал сюда не случайно.
Девушка в конец оробела. Ноги приросли к полу, никак их было не оторвать. Мужчина тем временем приближался. Взгляд его сделался вязким и липким, словно он не обсматривал ее, а ощупывал.
– Вам здесь нельзя… – тихонько пропищала Даша и почувствовала, что хрипнет.
– Можно, – как-то слащаво и уверенно ответил он, подошел совсем близко.
Рассматривал ее лицо, словно она и не человек, а статуя.
Дарья сжалась под его взглядом, обхватила себя руками.
– Ну-ну, – протянул он, разводя Дашины руки.
– Не трогайте, – взвизгнула девушка и отпрянула.
– Будь послушной! – прогремел мужчина и, совсем уже не миндальничая, схватил девушку за плечи. – Не бойся, я только немного тебя поцелую!
«Своими жабьими губами?! – заорал Дашин внутренний голос. – Ага, щас!»
Девушка вжала голову в плечи и стала выкручиваться. Старалась изо всех сил, только толку от ее телодвижений было чуть. Даша не была слабачкой, но мужчина действительно оказался сильный. Он немного потряс ее, чтобы запрокинула голову, прижал к стенке и прилип к губам. Недаром показался Даше похожим на лягушку: язык его был скользким, слюнявым, словно слизью покрытым. Так и норовил проскочить между зубами, правда, зря старался, не вышло.
– Ты вкусная, Даша! – прохрипел он, отлипнув от нее через несколько бесконечно долгих секунд.
Дарья застонала, попросила отпустить, а тому, похоже, понравилось.
– Я там большой мальчик, – прохрипел он, прижавшись к ней своими чреслами. – Надо бы проверить, подойдешь ли…
Дарье было решительно всё равно, какой он мальчик, где это загадочное «там» и откуда ему известно ее имя. Всё, что в этот момент было для нее важно – высвободиться.
Не думая о последствиях, Даша что есть мочи стукнула его коленкой. Хотела попасть между ног, но получилось куда-то в район бедра и совсем не так сильно, как хотелось бы. Но после этого Даше удалось освободить одну руку. Не теряя ни секунды, она хлестнула его по лицу. Прошлась бы ногтями, если бы они у нее были, но чего нет, того нет. И, о чудо, почувствовала, что вторая рука свободна тоже.
Мужчина схватился за ушибленную щеку, вытаращился на Дашу удивленным взглядом. Не сразу сообразил, что происходит. Девушка проскользнула мимо и побежала прочь. Он попытался ее схватить, но куда там… Он, может, и сильнее, зато Даша быстрее.
Девушка выскочила из комнаты и опрометью бросилась в кабинет отца. Пробежав те бесконечно долгие пятьдесят метров, что отделяли ее спальню от кабинета, Дарья без стука ввалилась внутрь и хлопнула дверью так, что та задребезжала.
– Ты что это себе позволяешь?! – зарычал на нее Авзураг.
Здесь же сидела и Марисоль. Оба они расположились на диване у кофейного столика.
– Там… Там… – начала было Дарья, параллельно пытаясь отдышаться, и вдруг запнулась.
Ну что она им скажет? Что ее зажал в собственной спальне какой-то мужик? Ведь ни за что не поверят. Скажут, что быть такого не может, и будут правы. Или того хуже, подумают, что она сама его привела. То, что случилось с Дашей, теперь казалось нереальным даже ей самой, словно морок. Только неприятный привкус во рту да саднящая ладонь говорили о том, что случившееся ей не привиделось.
– Сядь и расскажи толком, что случилось? – нахмурил брови Авзураг.
Девушка послушно села на стульчик рядом и посмотрела на него круглыми глазами.
– Там жаба! Жирная такая, огромная! – она развела руками, показывая гигантские размеры твари.
Авзураг усмехнулся.
– Ладно тебе, Дарья! Большая уже лягушек бояться.
– Лучше скажи, с Баградом виделась? – влезла с вопросом Марисоль.
– С каким Баградом? – с опаской переспросила девушка.
Тут дверь открылась, и вошел ее недавний мучитель. Спокойно так зашел, как будто бояться ему нечего. Весь довольный собой. Краснота со щеки сошла, как и не бывало. Видно, слабовато его Даша треснула, надо бы сильнее. Потом случилось уж совсем невероятное. Он подмигнул Дарье. Весело так, даже дружески. Похоже, совсем не обиделся.
Даша съежилась, сморщилась и тут же пожалела, что не призналась родителям в случившемся. Скажи она правду, отец схватил бы эту жабу и выбросил в окно.
– Так вы виделись? – спросил Авзураг у жабы.
– Виделись, виделись, только не представились, – подтвердил тот, потом обратился к совершенно обалдевшей Дарье. – Я Баград, Дашенька. Скоро мы с тобой поженимся!
Девушка онемела в прямом смысле этого слова. Если бы калёным железом пытали, все равно не смогла бы даже запищать. Она ошалело смотрела то на жабу, то на отца.
– Она подходит! – обратился к Авзурагу Баград. – Готовьте ее.
Мужчины пожали руки, Баград кивнул Марисоль с Дашей и ушел.
Даша же осталась сидеть на месте ни жива ни мертва. Марисоль, напротив, расцвела как летняя роза и принялась щебетать:
– Родная, как же тебе повезло! Мы и не надеялись, что такого жениха заинтересуешь…
Авзураг жестом приказал жене замолчать и обратился к Дарье строго:
– Это ты его жабой назвала?
Дарья совершенно растерялась. Отпираться было бессмысленно, поэтому она просто кивнула.
– Соображаешь, что говоришь? Еще раз о подобном узнаю, шкуру спущу и не посмотрю, что невеста!
– Ладно тебе! – махнула Марисоль и радостно продолжила. – У него огромный дом в Подмосковье, слуги! Будешь как сыр в масле кататься… Ну улыбнись, Дашенька! Ты же хотела замуж!
Раньше Даша никогда не жалела, что ее удочерили. Ни разу, даже когда приходилось не спать ночами при подготовке к разным банкетам в ресторане или когда драила одно за другим все окна в этом здании, даже когда приноравливалась к взрывному характеру приемного отца и всем его правилам. А вот в тот момент пожалела сильно – так сильно, что случись ей каким-то чудом повернуть время вспять, ни за что не согласилась бы здесь оставаться.
Замуж Даша действительно хотела. Только до того, как выйти замуж, она предпочла бы влюбиться или иметь возможность сделать это в будущем. Как любая девушка ее возраста, мечтала о красивой сказке, а не о жабе в качестве мужа.
Разве в жабу можно влюбиться? Это из разряда фантастики. Сколько его ни целуй, принцем никогда не станет. Тем более что Даша его целовать не хотела ни единого раза.
Девушка очень хотела семью, настоящую, дружную. Чтоб они с мужем друг друга ценили, обращались с лаской, с трепетом. Чтобы дом был полной чашей: с детьми, с достатком. Мечтала, как в своем жилище создаст уют всем на восхищение, как будет баловать мужа вкусностями, как будет о семье заботиться, о ней заботиться будут тоже и, конечно, любить. Ничего из этого с жабой не получится при всем желании.
– Не пойду за него, – отмерла, наконец, девушка.
– Что-что? – загрохотал отец. – Думаешь, мы тебя для чего растили? Для чего столько сил потратили?!
– Успокойся, Авзураг, Ольга вон тоже сначала не хотела, потом пошла же! И Даша пойдет!
– Ты что так разговорилась?! – возмутился Авзураг. – Перебивать меня себе позволяешь…
Пока он отчитывал жену, Даша вспомнила об Ольге. История с ее замужеством была какая-то странная. Даша помнила, как год назад та пришла в спальню бледная, точно первый зимний снег. Сестры начали к ней приставать, спрашивать, что случилось. Та лишь отмахнулась, а через время призналась, что выходит замуж. Сестры окружили ее, принялись поздравлять, а та так и осталась сидеть молча. Потом призналась, что замуж не слишком хочет, просила папу Авзурага всё отменить, хотя подарки от будущего мужа ей уже доставили. Отец велел запереть ее в номере на верхнем этаже и не кормить, пока не одумается. Даша с сестрами собрались пробраться ночью к Ольге, чтобы ее покормить. Только выяснилось, что девушка каким-то образом сбежала. Потом началась суматоха, стали звонить дяде Улдану. Тот работал в полиции и довольно успешно. Лишь недавно отмечал в ресторане «Отличной» новенькие майорские звезды.
Ольга нашлась через два дня. Видимо, дядя как-то хорошо с ней поговорил, развеял сомнения, потому что потом она замуж пошла без споров. Что такого он мог ей сказать, Даше выяснять не хотелось, хоть и видела, что сестра осталась не особенно довольна.
Даше было Ольгу не слишком жалко, ибо та с ней никогда не дружила в отличие от других сестер. Девушка в свое время от этого очень страдала, поэтому и была приветлива со всеми остальными. Добро сеешь, добро получаешь. Так всегда говорил отец. Эх, если бы сам к своим словам прислушивался, мир бы был гораздо лучше.
– Дарья, – обратился к ней Авзураг, закончив распекать жену. Он встал, подошел к рабочему столу, взял в руки карандаш и вернулся к приемной дочери. Потом поднес карандаш к ее лицу и легко переломил на две части. – Еще раз скажешь мне нет, я тебя как этот карандаш переломлю, ты меня поняла?
Даша поняла.
Глава № 3 «Мадам Судьба, добро пожаловать мне в руки»
Сейчас:
Воскресенье, 28 мая 2017
02:00
Распрощавшись с другом, бывшим одноклассником Славой Симоновым, Игнат пошел к себе. Слава богу, идти недалеко. Ресторан, где сидели, находился в здании гостиницы.
После выпитого коньяка в голове приятно шумело. Как придет в номер, надо бы раскрыть окно настежь, чтобы пахло морем, и сразу в кровать. Сегодня Игнат решил как следует выспаться, а утреннее свидание с пляжем перенести на вечер.
Игнат привык просыпаться в семь. Засиживаться допоздна было не в его правилах, но вечер выдался уж больно приятный. Обычно Игнат избегал компании на свой день рождения и вообще не любил его отмечать, но Славик уговорил его выпить по рюмочке. После рюмочки пошла вторая, потом появилась вторая бутылка и так далее. Хорошо, организм у него к спиртному стоек.
Старый друг неплохо устроился в Дивноморске. Открыл здесь супермаркет на деньги жены и жил, в ус не дул. Дом отгрохал всем на зависть, по проекту Волкова, разумеется. Игнат по специальности был архитектором и в свое время не отказал бывшему однокашнику в услуге, состряпал для него отличный проект за гроши. Теперь тот каждый год отдаривался элитным коньяком. Домой Игната тоже приглашал, но Волков не очень-то ладил со Славиной женой. Не женщина, кактус, – такая колючая.
Зайдя в номер, Игнат почувствовал холодок.
Ого, кажется, окно за него уже открыли. Настежь…
«Неужели обокрали!» – мелькнуло в голове.
Раньше с ним ничего подобного в «Отличной» не случалось. Хотя в жизни повидал всякого. Хмель тут же выветрился из головы. Игнат включил свет и начал оглядываться, высматривать, что из вещей пропало. Ноутбук на столе, сейф не взломан, планшет тоже спокойно лежит на диване. Одежда на месте, точнее валяется по всей гостиной, как он ее и бросил.
Игнат прошел в спальню и заметил на полу возле кровати какую-то черную лужицу. На поверку лужица оказалась черным шелковым платьем, таким тонким и нежным, словно это и не ткань вовсе.
– И откуда оно здесь?! – проворчал Волков.
Либо он сошел с ума, либо у него маразм, но никакой девицы, что могла оставить здесь платье, он в номер не водил.
В последние годы у Волкова с девицами не ладилось в принципе. Внешностью бог не обидел, липли к нему многие, в постель ложились с удовольствием, но на этом, как правило, всё и заканчивалось. А за прошедшие полгода и этого не было, хотя тут сам виноват – слишком увлекся работой. В «Отличную» приехал один, ни с одной из постоялиц не флиртовал. Следовательно, платье могло здесь появиться разве что из параллельной вселенной.
– Дела… – протянул он и положил платье на стул.
Сел на кровать, начал расстегивать рубашку, как вдруг нижней частью спины отчетливо почувствовал что-то теплое. Это теплое, похоже, спряталось у него под одеялом. Тут Игнату стало совсем интересно. Он вскочил и сдернул это одеяло.
На иссиня-белой простыне действительно лежало кое-что теплое, точнее жаркое, а если еще точнее – не кое-что, а кое-кто. Маленькая девушка с длинными, как у русалки, волосами. Лежит к нему попкой, хорошенькой такой, в ажурных трусиках. Руки у груди сложила, словно ей холодно, и, похоже, крепко спит, даже немного похрапывает.
Подавив желание снова укрыть ее одеялом, а лучше собой, Игнат позвал ее во весь голос:
– Эй, барышня! Подъем!
В ответ ни звука. Даже ухом не пошевелила, не то что проснулась.
«Это что у них новый сервис такой, что ли…»
В «Отличной» с девушками легкого поведения было не густо. Вернее, их тут вообще не было. Хозяин был резко против. Если одна и просочилась, то явно не владельцы гостиницы постарались.
«Номер спутала, что ли?» – пришла к нему в голову следующая версия.
Должно быть, он просто забыл запереть дверь, и девушка попала сюда случайно. Выпила лишку, вот номера и перепутала. Эх, эта версия выдержала бы критику, если бы двери в номер не закрывались автоматически, как только вытащишь из специальной ячейки электронную карту-ключ. Появление девицы должно было быть кем-то организовано. Не призрак же она, чтоб ходить сквозь закрытые двери.
«Что там Славик говорил про какой-то приятный сюрприз…»
Игнат нахмурился, пытаясь вспомнить слова приятеля.
Девушка тем временем начала ежиться, потянулась за одеялом, не нашла его, перевернулась и открыла глаза. Лицо у нее оказалось прехорошенькое: нос маленький, аккуратный, губки сердечком, глаза большие, испуганные.
Игнат невольно умилился, спросил ласково:
– Родная, ты что тут делаешь?
Девушка потупилась, потом нагловато уставилась ему в глаза и протянула не очень уверенно:
– Тебя жду!
Версия про спутанные номера окончательно отпала.
– Так это тебя Славик прислал?
– Видимо, – не сразу нашлась она с ответом.
Игнат подумал, должно быть, Славик ей просто не представился.
– Дааа, – протянул задумчиво.
Он кинул одеяло обратно на кровать. Девушка было за ним потянулась, но остановила руку на полпути, не стала укрываться. Осторожно села в кровати.
«Настучать бы Симонову по маковке за такие сюрпризы. Вот что мне с ней делать?!»
Тут он безбожно лукавил. Как только девушку увидел, на ум пришло сразу несколько вариантов, правда, все неприличные. Хотя чего, собственно, стесняться.
– Ну раздевайся уж полностью, раз пришла, – кивнул он в направлении ее лифчика и подбоченился.
Девушка посмотрела на свою грудь, потом на него и покачала головой.
– Неа, сначала ты.
Игнат усмехнулся. По милашке было видно, что борется с желанием прикрыть прелести руками, белье-то их не особенно скрывало, и вообще стесняется. Неопытная, наверное, а может, играет роль.
– Давай так, – попросил Игнат. – Ты меня, а я тебя.
– У меня не получится, – заверила его девица уверенным голосом.
– Что ж ты за девушка такая! То не хочу, это не получится… – проворчал Игнат.
Руки тем не менее быстро начали расстегивать рубашку. Из джинсов он вылез еще быстрее, забрался в кровать и пошел на абордаж. Вознамерился было тут же подмять девушку под себя, но та сбежала чуть ли не на другой край кровати. Попросила жалобно:
– Сначала хоть поцелуй!
– Зачем? – искренне удивился он. Но не углядев в просьбе ничего предосудительного, быстро схватил девушку за руку, притянул к себе, легко коснулся губами щеки. Кожа у нее была бархатная, пахла свежей выпечкой.
– Надо же, – тихо шепнул он и, наконец, накрыл ее губы своими.
Целовать ее оказалось неожиданно приятно, очень приятно. Сам не понял, как увлекся. Лег на девушку. Почувствовал, как уперлась маленькими кулачками ему в грудь, убрал их одной рукой, второй расстегнул ее лифчик.
– Ох, какая ты! – прошептал он ей в губы, лаская нежный холмик, что так правильно заполнил ладонь.
Не прекращая поцелуев, избавился от трусов. Попытался избавить от них девушку тоже, но та не далась, вывернулась, зато устроиться между ног позволила.
– Ну, так тоже можно, – шепнул он ей на ухо.
Видимо, девушка не поняла, к чему это он, потому что резко взвизгнула, когда он отодвинул ей трусики и нащупал какое хотел отверстие.
– Расслабься, что ты! – попытался он ее успокоить.
Зря старался. Девица отчего-то разнервничалась, начала юлой из-под него выкручиваться.
– Сказал, расслабься! – зарычал он недовольно, сам в это время схватил ее за бедра и прочно зафиксировал под собой. – Девственница, что ли?
– Ага!
Она сказала это тихо, но он услышал. Услышал и разозлился.
«Какого черта так врать-то!»
– Щас проверим! – сказал он уже вслух.
Накрыл ее рот своим, пристроился поудобней и, снова нащупав волшебное местечко, вдавил туда свое естество. Девушка извернулась под ним, уперлась ладонями в живот, словно пыталась отпихнуть. И без того узенькое лоно сжалось, не пуская его. Отпихнуть себя Игнат не позволил. Он перехватил ее руки и вдавился в нее сильнее. Усилил нажим и вуаля: что-то там внутри девушки прорвалось, пропуская его бойца глубже и глубже, пока не вместило его в себя полностью.
– Что, правда девочка? – удивился он. – Ух ты! Чего ж ты молчала?
– Я не молчала! – чуть не плача, пробубнила она.
– Милая, о таком кричать надо! Ты думала, я поверю твоему тихому «ага»?
Вместо ответа девушка лишь поморщилась.
– Больно, маленькая? – наконец, сообразил он, и вышел из нее, лег рядом. – Ну что ты, давай сделаю так, чтобы было приятно?
Хотелось верить, что сделал. Обширные знания женской анатомии позволили быстро найти у нее пару чувствительных местечек. По крайней мере больше девица не всхлипывала и останавливать его не пыталась, даже наоборот – стала выгибаться навстречу.
Когда он закончил с ней ласкаться, в окно уже пожаловали первые лучи солнца. Усталый, довольный и абсолютно счастливый, он задремал, обняв девушку сзади. Ее славная попка приятно упиралась в живот. Носом он уткнулся ей в затылок. Аромат свежей выпечки словно пропитал ее всю. Вдыхать его было здорово.
Казалось, закрыл глаза всего на минуту. Когда открыл, от окна несло полуденным жаром, и ни тебе славной попки под боком, ни мягкой груди под рукой. Как только умудрилась сбежать, не разбудив.
«Может, мне привиделось?» – подумал он было.
Но нет. После ночных активностей побаливали мышцы. Голова гудела от недосыпа. На душе наоборот чертовски приятно.
Было и физическое доказательство того, что всё это ему не приснилось. На простыне ярко выделялось пятно девственной крови.
«Подумать только!»
Игнат попытался вспомнить, когда к нему в кровать в последний раз попадала невинная девушка. Так и не вспомнил. Похоже, что со школы так и не попадала.
Надо срочно возвращать девушку обратно. Прямо сейчас, сию минуту. Вдруг ее до вечера еще кто-нибудь успеет попользовать. Делиться с кем-то? Ну уж дудки. На эти выходные он заберет ее в свое личное пользование, и не важно, сколько это будет ему стоить. Одна ночь для такой милашки – слишком мало.
Решившись, Игнат отправился на поиски телефона.
– Привет! – почти сразу взял трубку Симонов.
– Ну что, дружище, большое тебе человеческое спасибо! Я прям барином себя почувствовал, которому невинных дев дарят.
– Оценил сюрприз, да? – обрадовался тот.
– Ага, оценил, – подтвердил Игнат, – хотелось бы и дальше ценить. Где добыл?
– Секрет! – воскликнул друг горделиво. – Да там восемнадцатилетних пока больше нет, одни двенадцатилетние остались.
Тут Игната не на шутку перекосило.
– Ты, мать твою, совсем рехнулся? – прорычал он в трубку. – Какие двенадцатилетние?!
– Ты чего? Тебе чем так сильно двенадцатилетний виски не угодил? Тоже отличная штука…
– Какой к черту виски! Я про девушку!
– Какую девушку? – пропищал друг в трубку.
– Вчера я вернулся в номер, и тут меня ждала девушка! – нетерпеливо начал Игнат. – Ну, брюнетка такая яркая! Не ты ее мне заказал?
– Игнат, тебе там кукушку не напекло? Зачем бы я тебе девушку заказывал?
– Действительно незачем, – согласился он. – Ладно, мне пора.
Бросив трубку, Игнат заметался по номеру, силясь сообразить, откуда же тогда взялась девица. Никаких других знакомых и тем более друзей у него в Дивноморске не было. Быстро оделся, сходил к ресепшн. Спросил, не давали ли случайно кому-нибудь ключ от его номера. Улыбчивая молоденькая служащая заверила, что не давали. Тогда он потребовал опросить уборщицу, что прибирала вчера его номер. На зов явилась худенькая маленькая девчонка лет шестнадцати. Естественно, сказала, что ключей никому не давала. Номер, кстати, вчера не прибирала, поскольку Игнат не просил, но если надо, может. На том поиски и закончились.
Оставшиеся два дня отдыха, которые предвкушал несколько месяцев, прошли как в тумане. Игнат надеялся, что где-нибудь увидит загадочную девушку, или она снова явится в его номер. Ничего из этого, конечно, не случилось. Уезжал в Краснодар с тяжелым сердцем.
Два месяца спустя:
Понедельник, 31 июля 2017
11:00
– Ты хорошо подумал? – шеф буравил Игната взглядом вот уже несколько долгих минут. Видно, прикидывал, во сколько ему обойдется потеря одного из ведущих специалистов.
Игнат работал в его архитектурной фирме вот уже добрых шесть лет, с тех самых пор как получил степень магистра. За это время отлично себя зарекомендовал. Из желторотого выпускника давно превратился в матерого профи.
– Еще пара лет, и ты точно стал бы главой отдела!
«Всенепременно!» – съязвил про себя Игнат. Еле сдержался, чтобы не высказать всё, что об этом думает, вслух.
Шеф кормил его байками про повышение уже три года. Между тем Игнат давно перерос должность обычного архитектора и по праву претендовал на нечто большее. Только кто ж его главой отдела сделает, когда в фирме у него ну никаких родственных связей не имеется. Не то что у Звягина, который стал просто замечательным служащим, как только женился на дочке шефа. Племянник шефа тоже слыл на редкость одаренным малым и отхватывал жирные заказы именно благодаря этой одаренности. Сын шефа так вообще семи пядей во лбу. Фирма была большой. Наверняка и Игнату бы рано или поздно повезло занять местечко потеплее, но он устал ждать. К тому же нет никаких гарантий, что, когда его время снова придет, на горизонте не объявится очередной родственник шефа.
– Я хорошо подумал, – ответил Игнат и подсунул заявление на увольнение ближе к мужчине.
