Текст книги "Наложница дракона (СИ)"
Автор книги: Диана Хант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 7
Дракон держал в руках мой приготовленный в дорогу рюкзачок и внезапно показалось, что вот этого всего не было, что мы только-только перенеслись в драконий мир, и что путь в Огненный дракарат нам еще только предстоит… И сейчас из-за дерева выйдет Кеншин с чемоданчиком и скажет, что не оставит нас с Исамом наедине.
Но Кеншин, понятно, не появился, чему я, то есть мы с драконицей были рады.
А Исам был здесь.
Стоял, смотрел на меня… пристально так… И одновременно как-то по-новому.
Я тогда на этот его новый взгляд внимания не обратила, потому что драконица внутри просто заверещала от радости. Я сама чуть не завизжала и на шею не кинулась. То есть сначала кинулась, а потом вспомнила, к чему наши соприкосновения, так сказать, приводят, и замерла, как громом пораженная.
Исам, который тоже как будто ко мне навстречу шагнул было, так же на месте замер.
А у меня колени ослабли, глаза защипало отчего-то, губы дрожат…
А внутри при этом при всем просто какой-то гормональный оркестр! Чувствуя, что еще чуть-чуть и… не знаю, что!.. я, как стояла, так и села. Колени руками обхватила.
В ту же секунду Исам был возле меня.
– Что с тобой, Таша? – спросил он, присаживаясь передо мной на корточки, и снова показалось, что вот этой всей разлуки не было.
– Ничего, все еще слабость, – ответила я светским тоном, чувствуя, что не в силах поднять на него взгляд.
– Слабость?
Судя по нахмуренным бровям, он о болезни моей не слышал. Неужели не помнит, как я сознание потеряла, там, в Святилище?
Кивнула.
Передо мной моим рюкзачком потрясли.
– А далеко собралась?
– Сначала в Речные земли, то есть в Земли Дождей, к тамошнему шаману. Я же в отцовском дракарате обернуться не могу, – честно ответила я. А затем спохватилась. – А ты? Ты что тут делаешь?
– Я обещал, что не улечу без тебя, – сказал он.
И как-то жестко это мне показалось, сказал.
Но я тогда опять внимания не обратила. Потому что впервые за все то время, что мы расстались, расслабилась, под защитой себя, что ли, почувствовала, перспектива быть отданной в чей-то драконий гарем отступила, а гормоны… Вид Исама, его немного хищные, но очень правильные черты лица, синие, как небо глаза, звуки голоса, само его присутствие отдавалось теплыми толчками внизу живота, и вызывало на лице, должно быть, очень-очень глупую улыбку…
Вот сижу прямо на земле, ресницами хлопаю, смотрю в синие-синие глаза и улыбаюсь.
А он поднялся и руку мне протянул.
– Вставай.
И я руку подала, и как-то в следующий миг прижатой к его груди оказалась. Он меня до боли в объятиях сжал, до хруста. И весь этот драконий мир мог лететь в Тартарары. Все исчезло, как будто не существовало никогда. Настоящим была только близость моей истинной пары. Его объятия. Его глаза. Его губы.
Он словно пил меня и не мог напиться. Целовал так долго, что я задохнулась.
А потом, с трудом оторвавшись, спросил:
– Полетели?
Я кивнула, а он с трудом отстранился от меня и говорит:
– Тогда оборачивайся. Пока время есть.
Я сразу поникла. Ну неужели он не слышал, что сказала?
– Я здесь обернуться не могу. Папахен авторитетом давит.
Исам снова как-то странно на меня посмотрел.
А потом подошел. Пальцы его нежно-нежно по моей щеке прошлись, скользнули вниз, по шее… У меня колени подкосились, и Исаму пришлось меня под локоть другой рукой поддержать.
Когда смогла, наконец, собрать глаза в кучку, увидела, что перед ними болтается крохотный хрустальный пузырек на тонкой цепочке.
Я на Исама непонимающе посмотрела. А дракон усмехнулся.
– У тебя есть разбивающий оковы амулет, Таша. – Смех фей. Разбей его и улетишь отсюда драконом.
Я даже рот открыла. То есть я тут выведываю, разведываю, трясусь, как шпион на допросе, когда с новыми родственничками беседую, к побегу готовлюсь, а у меня все это время ключ к свободе на шее висел?! Как-то сразу поняла, что Исам, наверняка, где-то рядом был. Не знаю, как он от папахена скрывался, но явно ждал, когда я рвану из отцовского гнезда.
– Так просто? – ахнула я.
А Исам снова странно посмотрел и кивнул.
– Да, – говорит. – Просто. Поспеши. Я покажу дорогу.
Сглотнула, кивая. Страшновато было оборачиваться. Помню – больно это, жуть! А тут еще от последствий неповиновения папахену не отошла…
На Исама посмотрела, ожидая… поддержки, что ли?
А он почему-то глаза отвел.
Мне как-то не по себе стало, но стоило подумать, что сюда в любую минуту прийти могут, увидеть Ледяного… Сразу Святилище это их вспоминалось… драконы, не спускающие с меня хищных взглядов…
Драконица от таких воспоминаний обиженно взревела, а я зажмурилась и предоставила ей полный контроль.
Ничего не произошло, а я поняла, что до сих пор сжимаю в кулаке флакончик со смехом феи на тонкой цепочке. Не очень понимая, как его можно разбить, ведь он совсем крохотный и твердый, я сняла цепочку через голову.
В сказках принято «оземь бить». А еще вспомнилось, что в тех же сказках, оборачиваясь, тоже оземь бьются. Как это самой сделать я не очень-то понимала, но рукой с флакончиком что есть силы размахнулась, и швырнула подарок феи на землю.
Ничего не происходило и я подумала уже, что что-то сделала не так и даже присела поискать флакончик.
В тот же миг пространство заискрило и загрохотало смехом феи, который вырвался на свободу!
Драконица внутри замерла, словно прислушивалась.
А в следующий миг сверху закружил Ледяной дракон! Огромный! Серебристый! Невероятно красивый!
Драконица тут же откликнулась на зов истинной пары громогласным ревом! Меня уже привычно скрутило болью, как веревкой, жидкий огонь рванул по венам, взрывая их вместе с мускулами и с кожей! И, стоило оглушающей боли достигнуть своего потолка, как она тут же закончилась, а я, спружинив от земли лапами, подскочила метров на десять-двадцать, а потом одним мощным взмахом крыльев взмыла в воздух.
В небо! Синее! Пронзительное! Чистое!
В тот же миг раздался угрожающий драконий рев, а ледяной дракон стремительно поднялся ко мне, облетел вокруг и увлек за собой.
Громогласный рев сзади нарастал, и если сразу ревел лишь один дракон, то сейчас их было трое… нет, пятеро!
Мы пронзали воздух, вспарывая его, крылья махали так часто, что непонятно было, как это вообще удается.
Серебристый дракон летел впереди, прокладывая для меня воздушную дорогу. И в то же время погоня приближалась. Я слышала это по хлопанью крыльев сзади. Те, кто преследовал, больше не ревели – берегли силы.
Наконец, когда силуэты преследователей показались в зоне видимости, серебристый дракон взревел, сделал вираж, и я каким-то чудом оказалась за его спиной.
А потом начался бой!
Самый настоящий воздушный бой!
Серебристый дракон вышел в небо один против пяти за свою пару!
Я даже сообразить ничего не успела, когда два противника, кувыркаясь в воздухе, стали падать!
Провожая их взглядом, посмотрела вниз – и привычно закружилась голова. Драконица рыкнула, вытесняя мое сознание, мол, не мешай, не обламывай момент, когда еще увижу, как мой самец стоит за меня один против всех.
Я знала одно: отца среди преследователей не было. Братьев… я не всех знала в лицо, не говоря уже об их драконах. В огненно-красном, самом мощном, казалось что-то знакомое было. Зеленый и серый… Нет, глядя на них ничего не откликалось.
Драконы переворачивались в воздухе, наносили друг другу удары крыльями, лапами, норовили дотянуться огромными устрашающими клыками. Удивительно было, что они не дышат друг на друга огнем, но потом поняла, что драконий огонь, должно быть, не вредит другим драконам.
Серебристый, бесспорно, был сильнее и быстрее всех. А еще почему-то показалось, что красный бьется не в полную силу… Но одному против трех Исаму все равно приходилось тяжко.
Вот он в последний момент увернулся от зубов зеленого и ударил крылом, отбрасывая от себя противника. Но не успел увернуться от тарана серого и несколько раз перекувырнулся в воздухе…
– Саша! – ворвалось в мое сознание словно сквозь толщу воды. – Лети отсюда!
Я отлетела подальше, не потому, что собиралась выполнять приказ Исама, а чтобы не мельтешить у своей пары перед глазами, не отвлекать его от боя.
И сразу поняла, что поступила правильно, когда серый дракон обрушился вниз.
Проследила взглядом падение: серый обернулся у самой земли, в полете, и на поляну упал человек. Падая, сгруппировался, кувыркнулся через голову, а затем рывком поднялся на ноги.
У меня сердце ухнуло – живой! В сером драконе узнала одного из стражей, видела возле ворот в сад.
Зеленый дракон продержался недолго – и вскоре вынужден был спикировать на поляну недалеко от соратника. Правда, он не оборачивался, в драконьем облике продолжал следить за боем.
Когда Исам остался один на один с красным драконом, сердце замерло, потому что в красном узнала брата Акио, того самого, что рассказывал об Альма-матер.
Исам был вымотанный боем, это виделось невооруженным глазом. Акио (почему-то я понимала, что это видно только мне) бился до этого в полсилы.
Драконы закружились в смертоносном танце, а потом снова, как сквозь толщу воды услышала голос:
– Береги ее, Ледяной.
– Обещаю, Огненный.
После этого красный дракон развернулся и полетел обратно.
А Исам увлек меня вперед, торопя и подбадривая.
Я не разбирала воздушной дороги еще долгое время. Должно быть, Исам остерегался еще погони, потому несся вперед изо всех сил.
Погоня правда, была. Четыре раза. Двум отрядам не удалось нас догнать. И два раза мы останавливались, чтобы биться.
Когда я пробовала было сунуться со своей помощью, у меня в голове так рыкнули, причем даже не дракон Исама, а сам Исам, что больше соваться не стала.
В другой раз я бы поспорила, но, если честно, эти бесконечные гонки в небе сильно утомили. Наблюдая за битвами драконов, поняла, что бьются они не только силой, но еще и магией.
После этого осознания вспышка злости Исама стала еще более оправдана: сама я драконьей магией пока не владела. Итак удивляло, как до сих пор держусь в воздухе и не падаю от усталости…
Зато, когда, наконец, оторвались, Исам показал мне небо!
Настоящее, а не то, что являлось во снах!
Мы парили, как орлы, на тепловых потоках, и я с изумлением поняла, что в воздухе силы восстанавливаются быстрее! В десятки, в сотни раз!
Я помнила из школьных учебников, что полет птиц делится на парящий, пассивный и летающий что ли, то есть активный. То есть среди птиц, особенно мелких есть такие, кто передвигается в воздухе исключительно с помощью взмахов крыльев и такие, как грифы и альбатросы, кто может часами не двигаться в воздушных потоках и при этом не падают.
Еще во время прошлого полета, когда летели от священной горы к Огненному дракарату, я на практике поняла, как именно птицы используют эффект действия ветра, научилась различать скорость воздушных потоков, пульсации воздуха и завихрения.
Способность устойчиво парить в воздухе, как я уяснила, зависит не столько от массы тела, но и от величины крыльев. Например, мелкие птицы или те, у которых относительно маленькие крылья, должны энергично махать ими, чтобы оставаться в воздухе и двигаться вперед.
Драконьи же крылья, огромные, но при этом очень подвижные, какие-то живые, оказалось, просто созданы, как для полета, так и для скольжения по воздушным коридорам.
Но прошлый, первый полет, помнился смутно. Слишком захлестнуло опьянение небом, ветром, своей новой ипостасью… Мысли вдребезги разбивались о чувство невероятного восторга, легкости, чего-то близкого и родного… Я просто одурела, чувствуя небо своим домом… А еще мы спешили, и оба дракона волновались за меня, то есть за мою драконицу, новорожденную, можно сказать. Поэтому то и дело лезли со своей опекой и советами в голову…
Сейчас же я ясней ясного, просто до самых кончиков крыльев осознала, что дракон – это настоящее чудо аэродинамики! бесподобная летающая машина, самой природой приспособленная поддерживать длительный полет практически без усилий!
Можно было застывать в небе, оставаясь при этом совершенно неподвижной, если не считать легких, почти неуловимых движений самими кончиками крыльев, противостоя поднимающимся с земли тепловым потокам… можно было скользить, словно с гигантских горок вниз! И тогда в ушах свистел ветер, а сердце, как ненормальное, ухало от радости!
Глядя на парящего рядом серебристого дракона с синими глазами, к которому некую золотую драконицу влекло со страшной силой, я поняла, что драконы – настоящие цари неба. Мы летаем выше любых птиц, и в воздушных потоках разбираемся, можно сказать, с рождения.
Бок о бок с серебряным драконом мы взмывали вверх со страшной скоростью, используя восходящие потоки теплого воздуха, при этом не страшно было ничуть (драконам! Я, если что, вопила в сознании драконицы, но меня не так уж и слушали), потому что сами эти теплые воздушные потоки придавали нам силу, импульс и скорость, и не было никакой усталости, наоборот, казалось, что могу лететь еще выше, еще дольше, еще дальше.
Поразительное чувство, когда небо размывает границы, исчезает форма, объемы, вес, только свист ветра в ушах звучит слаще райской музыки и ты чувствуешь себя одновременно стрижом и альбатросом.
Мне казалось, что если бы Исам услышал мои размышления насчет драконов и птиц, посмеялся бы, но он не слышал.
Я же слышала серебристого дракона из Ледяного клана, правда, лишь изредка, и, такое ощущение, что сквозь толщу воды.
Я списала это на драконью магию, которой я не владела и порадовалась, что скоро, очень скоро это упущение будет восполнено, потому что путь наш лежал, несомненно, в Альма-матер для драконов, а куда же еще?
Но мысли о магии, об Альма-матер, об учебе, о том, что оторвались, наконец, от погони из Огненного дракарата, подолгу не задерживались в сознании, рикошетили, оставались позади, отбрасываемые потоками ветра и внутренним ликованием от полета.
Юная драконица, которая впервые за долгое время вырвалась на свободу взмывала прямо под прозрачный купол небес, сложив крылья, неслась вниз, делала виражи и кульбиты, скользила по воздушным горкам и даже качалась на гигантских тепловых потоках-качелях.
Серебристый дракон с синими глазами все время был поблизости и не торопил, понимая, что у меня опьянение небом и ветром, и терпеливо ждал, когда, наконец, наиграюсь и снова полечу за ним.
Я не знаю, сколько времени мы провели в небе. Когда первый восторг от полета, наконец, стал потихоньку спадать, я поняла, что мы движемся вперед с невероятной скоростью не только за счет крыльев, но и за счет чего-то другого.
Присмотревшись внимательнее, я увидела, что вокруг меня то и дело вспыхивают едва уловимые границы серебристого шара, всего на несколько секунд, а когда исчезают, я оказываюсь значительно дальше, чем могла бы долететь сама за это время! Словно этот странный пространственный шар с едва различимыми границами…
– Телепортирует, – раздалось словно издалека. – …онья …агия…
– Юху-у! – заверещал внутри восторг. – Тоже так хочу!
Не знаю, расслышал ли Исам мой крик, подозреваю, что навряд ли, скорее на морде у драконицы какой-то щенячий восторг прочитал. Потому что Ледяной дракон как-то озорно подмигнул, а потом меня крутануло в воздухе вокруг оси, в секунду, я и понять ничего не успела, а когда успела, под лапами обжигающий холод ощутила!
Причем он для толстой драконьей шкуры совсем даже неопасный оказался, скорее щекотный и приятно-прохладный какой-то. И вот этот поток со страшной силой понес вперед!
Если бы могла – завизжала бы! Собственно, я и визжала в голове у драконицы! Так, что сама чуть не оглохла! Немного придя в себя, обнаружила, что драконица всеми лапами в эту ледяную воздушную дорожку вцепилась, несется вперед со скоростью, превышающей границы разумного, крылья еще надула сзади парусом, так, что еще на этой самой дорожке и маневрирует… Сказка!
Каталась я на ледяной дорожке полчаса где-то. Или больше. В небе вообще другие представления о времени и пространстве. Совсем-совсем.
Я каждой клеточкой ощущала замедленный ход времени и какой-то тягучий и стремительный прорыв в пространстве, и границы этих категорий были сильно размыты! У меня прямо déjà vu из прошлой жизни случилось! Вспомнилось, как любила путешествовать, и не только ради новых мест, но даже ради самой дороги! А теперь поняла, я вот это самое ощущение слышала, когда время и пространство словно исчезают, расплываются, смешиваются между собой, а есть только этот момент сейчас… И такой он замечательный, легкий, что даже тебе в нем места нет… Потому что чтобы появиться в нем, надо подумать о себе, вспомнить, а это уже движение, для момента сейчас лишнее.
…Наигравшись вволю с ветром, воздушными горками и потоками, я пыталась поиграть с птицами.
Один раз хотела ради разнообразия пристроиться к косяку гусей, второй раз спикировала на стаю ворон… В обоих случаях птицы какими-то дурными оказались. Шугливыми сверх меры и очень скандальными! Так в ушах и стоял гвалт, а перед глазами они сами мушками скакали, когда разлетались в панике.
Словно сквозь толщу воды донесся почти истерический хохот Исама и я поняла, что птицы с нами, с драконами, играть не любят. Странные…
Исам снова увлек вперед, и время снова замедлилось, а пространство понеслись мимо с невероятной скоростью. Что-то мне подсказывало, что на «ледяную дорожку» у Исама просто сил нет, а вот пузырями-телепортами он кидался в меня по полной!
А подо мной пролетал невероятной красоты мир!
Мы летели нал самым красивым из морей, которые я видела в жизни. С лазурными водами! А когда впереди замаячило что-то синее я заревела от восторга! Мы приближались еще к одному морю, или даже океану, на этот раз с синими водами! Пролетая над границей, где лазурь встречалась с синевой, сердце замерло, и оказалось, что даже у дракона глаза может щипать от волнения.
Затем, когда летели над глубокой синевой, казалось, что небо – и сверху, и снизу, везде! Чуть снижаясь, я различала в воде огромные тени каких-то невиданных рыб и морских чудовищ.
Потом под нами потянулась цепочка островов, сравнительно небольших, но… парящих! В отблесках заходящего солнца они казались рассыпанными в воздухе бусинами разноцветного ожерелья. Показалось, что вокруг бусин снуют крылатые фигурки, но с такой высоты было особо не разглядеть, а еще летели мы очень быстро. Исам «включал» воздушные пузыри почти непрерывно, хоть я и чувствовала, что дракон, в отличие от меня, растративший силу на воздушные бои и магию, очень устал.
– Долетим до заката, – прозвучало в ушах и под нами понеслась суша.
Зеленые и бирюзовые холмы, реки, озера, леса, цветные квадраты полей – все скользило под лапами в сумасшедшем калейдоскопе.
А потом земля словно стала подниматься нам навстречу, и я с запозданием поняла, что летим над горами. Вскоре показались ледяные пики – огромные, величественные, так и норовят пронзить небесную гладь.
Если до этого у меня рот от восхищения то и дело открывался, то сейчас и вовсе испугалась за свой рассудок: внизу творилось что-то совсем уж волшебное, из серии из ряда вон. Горы. Вулканы. Гейзеры. Вулканические озера. Красные, синие, белые поля цветов. Холмы. Снова горы. Какие-то радужные водопады. Леса, в которых даже с такой высоты угадывались джунгли.
Но самым невероятным оказались острова!..
Огромные зеленые махины в одеянии из лесов, опоясанные реками, в белоснежных остроконечных шапках… которые парили в воздухе! И чем ближе мы подлетали, тем виднее было, что на этих летающих островах, которые парят над горными озерами, как гигантские воздушные шары, привязанные за синие водные нити водопадов, есть жилье! Человеческое! Нет! Драконье жилье!
Потому что в белоснежных домах с плоскими крышами-площадками могли жить только драконы!
У меня дыхание перехватило, когда поняла, что мы влетели в какой-то невероятный драконий город!
И… здесь были драконы! Почти все серебристые… Просто кто-то светлее, кто-то темнее… Нас видели, нам ревели, нас приветствовали! И я как-то неслыханно рада была…
Наконец, Исам пошел на снижение, поманив меня за собой.
Обернулся дракон налету, и приземлился на белоснежную площадку уже человеком. И вот, стоит он, белые волосы развивает ветер, красивый до невозможности, в каких-то немыслимых серебряных одеждах, и руки ко мне, к золотой драконице протянул, мол, спускайся, ловлю!
И так это мило было, а еще вспомнилось, что Исам обещал, что до заката долетим, и вот, долетели!
Огласив пространство напоследок радостным ревом, я пошла на снижение. Почти в объятия моей истинной пары. Почти – это чтобы не раздавить ненароком. Потому что как он, налету оборачиваться я еще не умею.
Стоило желтому шарику заходящего солнца нырнуть за горизонт, как и мои лапы соприкоснулись с поверхностью белого мрамора, а затем, когда началось оборачивание, небо, должно быть, сжалилось надо мной и я потеряла сознание.
* * *
Очнулась от прикосновения чьей-то теплой ладони к щеке. И сразу узнала обладателя конечности. По дрогнувшему сердцу, по трепету глубоко внутри, по довольному урчанию драконицы, по запаху, по невероятным ощущениям, от которых по коже строем двинулись мурашки.
А по мурашкам как-то понятно стало, что лежу я на чем-то теплом и удобном, обдуваемая ветерком, причем, кажется обнаженная… От слова полностью…
Первое, что увидела, открыв глаза, было лицо Исама.
Дракон склонился надо мной, так низко, что я кожей ощущала его дыхание, и с каким-то странным выражением вглядывался в мое лицо. Стоило открыть глаза, как нежность и как будто даже боль во взгляде Исама сменились ледяным холодом, жестким, колючим.
Я этого как-то не отследила. Точнее, заметила, но не отреагировала никак. А как реагировать, когда приходишь в себя и обнаруживаешь, что лежишь на кое-чьих теплых и очень удобных коленях, голова на чьем-то мускулистом плече… а другой рукой тебя по щеке гладят, и при этом… никакой одежды на тебе нет?
Я замерла, как мышь под веником, вздохнуть боюсь, и Исаму улыбнулась. Робко так… А сама думаю, как бы с его колен (бесспорно, удобных каких-то и словно созданных для моего на них лежания-сидения) сползти и чем-нибудь тихонечко прикрыться? Потому что, поняла, остальные драконы, оборачиваясь, голышом не остаются, видно, магию какую-то используют… А я пока не умею так.
– Какой честный взгляд, – сурово и как-то отстраненно проговорил Исам.
Я ресницами захлопала. Это он к чему?
– Таши Кинриу, истинная дочь Мичио Кинриу.
– Я больше мамулина дочка, – возразила я. – И виталийвладиленовича… А что случилось, Исам? Что за тон?
– Другого тона ты не достойна, – бросили мне.
А затем Исам рывком поднялся, я понять ничего не успела, как одна на каком-то высоком ложе оказалась.
Рефлекторно дернулась, нащипала рукой что-то легкое, что оказалось белоснежным покрывалом. Натянула его по подбородок, а сама на Исама, что называется, глазами хлопаю. Да что случилось-то?!
Стоило мне прикрыться, взгляд у дракона более осмысленный стал, и он сглотнул.
– Таши Кинриу, – слова Исама доносились словно издалека, потому что голова закружилась, и слабость накатила. – Не думал, что ты окажешься насквозь лживой. Неудивительно, тебя воспитали люди. Тебе было с кого брать пример.
Я головой потрясла, а при этом в сторону ведет. Такое ощущение, что ложе раскачивается, а я пытаюсь руками ухватиться хоть за что-то, чтобы эту качку унять. Вспомнила, что в прошлый раз, когда в отцовский дракарат прилетели, я вообще вырубилась сразу и надолго. И поняла, что, кажется, делаю успехи… Только голова все равно немилосердно кружилась…
Я взгляд подняла и Исама увидела, о котором успела забыть на пару секунд. Кажется, он назвал меня лживой. И сказал, что было с кого брать пример… Он правда это сказал?! Мне не почудилось?!
– Что? – часто хлопая ресницами переспросила у дракона. – Ты, правда, это сказал?
Во синих глазах полыхнула ярость.
– Ни ты, ни твой отец не ведаете чести, – сказал он.
Я приложила пальцы к вискам, пытаясь сообразить: я наяву это слышу? Может, у меня галлюцинации от оборота? Но раньше, вроде, не было…
– Исам, – пробормотала я. – Где мы?
О том, что уж никак не в Альма-матер я как-то уже начала догадываться
– Отдыхай, принцесса Таши, – свысока бросил дракон. – Ты показала себя как хорошая актриса. Тебе пригодятся силы для новой роли.
Превозмогая слабость, я пробормотала:
– Да какой еще новой роли? По-человечески объяснить можешь? Что происходит? Что с тобой? Где мы, черт подери, находимся?!
Сфокусировала взгляд на Исаме, и мир вокруг покачиваться продолжил, дракон же остался неподвижным.
– Для роли наложницы, – сказал он. – Пока я не узнал твое истинное лицо, думал, что ты войдешь в мой дом, как жена.
– Мы у тебя дома? – ошарашенно пролепетала я, должно быть, инстинктивно хватаясь за любую информацию, кроме слов, которые произнес Исам в мой адрес.
– Больше я не поверю ни единому твоему слову, – процедил Исам.
– Почему? – ошарашено пробормотала я, все еще не веря в то, что то, что происходит – наяву. – Что я сделала?
– Ты – всего лишь женщина, – процедил Исам. – Каким дураком я был, когда увидел в тебе что-то иное… А ты оказалась тем самым флюгером, который поворачивается согласно дуновению ветра, а еще насквозь лживой и бесчестной.
Прилагая нечеловеческое усилие, чтобы одолеть головокружение, я распрямила спину.
– Я не знаю, о чем ты говоришь. Я ничего сейчас не знаю, кроме одного. Я ни на минуту не останусь в твоем доме.
Прислушалась: драконица завозилась внутри. Утомленная длительным полетом она тоже слабо понимала, что происходит. Кроме одного: ее самец недоволен. Ей недоволен. И, несмотря на адскую усталость, ей захотелось рыкнуть на него.
Я постаралась отпустить контроль, отдать власть над своим телом и сознанием драконице. Для этого мысленно сделала шаг назад, готовая сорваться в темный колодец… Но ничего не произошло.
Обиженная и желающая преподать урок своему обидчику драконица взревела внутри, но вырваться наружу не смогла. Теперь она ревела не только по большей части интуитивно, но уже «за дело»: драконица осознала, чья магия сковала ее там, где-то глубоко внутри, не дает расправить крылья и взлететь.
На мой беспомощный и больше удивленный, чем негодующий взгляд Исам ответил презрительным и ледяным.
Рука дрогнула, из пальцев выскользнул кусок покрывала, обнажив ключицы и почти приоткрыв грудь, и холод в глазах дракона сменился синим пламенем. Ноздри его затрепетали, а губы сжались, я ощутила, как меня буквально обдало волной желания. Но сейчас, когда Исаму удалось меня просто взбесить, тем, что сначала оскорбил, а потом еще и не дал обернуться, я живо приказала своим гормонам притихнуть.
У почти удалось.
– Не пытайся противостоять мне, наложница, – сказал дракон. – Женщине нечего делать в небе.
С этими словами он развернулся и вышел в высокую дверь, оставив меня одну в странном помещении, где, кажется, отсутствовала одна стена. Вместо нее было небо.
Меня снова повело в сторону и на этот раз я не стала сопротивляться.
Упав на постель, натянула на себя покрывало, которое, несмотря на легкость, оказалось очень теплым, каким-то правильно греющим.
Засыпая, я вспомнила слова отца: «Здесь я средоточие силы, в новом доме им станет для тебя муж».
Скрипнув зубами от злости, я пообещала небу, богам, всем священным горам этого мира и даже самому мирозданию, что мстить я буду изощренно и изобретательно. Дракон сам не знает, с кем связался!
Предвкушая месть, я мысленно потерла ладони, и даже, возможно, злорадно похихикала бы, если бы не навалившийся сон.
