Текст книги "Супостат"

Автор книги: Диана Грейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Довольна? – улыбнулся, надменно надсмехаясь и обнажая ряд ровных белых зубов. – Я тоже, – он придвинулся ближе, настолько, что губы его почти касались моей щеки. Тихий шёпот опалил моё ухо, порождая мурашек, что медленно покрывали спину, мигрируя в желудок. – Потому что теперь его долг переходит к тебе, маленькая выскочка. И я с нетерпением буду ждать, когда ты его вернёшь.

Он так же резко отстранился, отпуская меня. Глянув на меня в последний раз, усмехнулся, после чего вышел. Его приятели ещё некоторое время оставались стоять на месте, недоумённо поглядывая то на меня, то друг на друга, затем молча покидая уборную, оставляя меня и бледного парнишку, глядящего на меня как на восьмое чудо света.

И только тогда я смогла сделать отчаянный вздох, обнаружив, что не дышала до этого момента. Вот только с какого времени? Пуль бился в троекратном учащении, когда медленно соскальзывала вниз по стенке, в попытке нормально отдышаться. Грудь разрывало от остроты ощущений, а в висках пульсировало от перенапряжения.

– Эй… – тихий голос вырвал меня из заторможенного состояния, возвращая в реальность. – Ты… Ты как?

Не отвечая, стремительно подрываюсь на ноги и так же быстро покидаю злосчастное это место. Но как бы стремглав я не уносилась, насмешка темноглазого продолжала преследовать меня. И даже оказавшись в кабинете рядом с по-прежнему беззаботно-весёлой Маринкой, я видела лишь её.

Не сразу заметив, как ко мне обращаются, глянула на свою соседку, в глазах которой мелькала тревога.

– Что? – не хотела казаться грубой, но рычание само вырвалось из горла.

– Ты, – теперь она нахмурила брови, но не от обиды на мой тон. – Плачешь.

– Что? – рука автоматом потянулась к лицу. Пальцы коснулись тёплой влаги. Не веря, уставилась на них, отчётливо видя свидетельство своей слабости.

– Не совсем так, – рукавом вытерла слёзы, с жёсткостью проходясь грубой тканью по коже.

Дерьмо.

Сегодняшний день дал мне усвоить несколько уроков.

Первый: победа не всегда даёт положительный результат.

Второй: гороскоп – одно из самых больших заблуждений в мире.

И третий: предметы самообороны – слишком незначительный гарант моей безопасности в этом долбанном университете.

Дело дрянь, и последнее мне точно нужно исправлять.

 

Глава третья

 

Опустив юбку как можно ниже, в очередной раз повернулась, разглядывая своё отражение в зеркале. Ткань облегала настолько, насколько это можно было сделать. Радовало только то, что длины было достаточно, чтобы не видеть содержимое при любом наклоне. Хотя, вряд ли в этом случае я подвергнусь критике своего работодателя, скорее напротив.

Мне нужны были деньги. И это единственное место в округе, где я могла бы выходить на подработку по вечерам. Оплата была вполне достаточной для того, чтобы оплачивать проживание в квартире и иметь что-то на кармане.

Фартук едва достигал колен, и было бы лучше, имей он гораздо обширные полы, чтобы закрывать мою филейную часть.

– Классная задница, – в отражении появилась светловолосая девчонка. Подмигнув, она показала мне большой палец, на что я лишь скупо улыбнулась, поворачиваясь к ней. – Нам пора. Народу уже много.

Работа официантом оказалась не так уж легка на самом деле, как это представлялось за стенами общепита. Не имея никакого опыта в этом деле, я лишь покорно выполняла требования Светы, той самой блондинки, что числилась одной из старших официанток. И она была немного странной. Порою, смотря как она улыбчиво обслуживала столы и минутою спустя едва не плевалась ядом, стоило ей выйти за поля зрения клиентов, мне казалось, что она имеет небольшую шизофрению. Но, как оказалось, таким расстройством страдает чуть ли не каждый сотрудник общественного питания.

– Не волнуйся, – я сидела на уличной скамейке у чёрного хода, сооружённой специально для коллективного перекура, когда Света опустилась рядом со мной. – Скоро привыкнешь, – достав сигарету, повертела её в руках, прежде чем сунуть в рот, щёлкая фильтром. – Ты ведь ни разу ещё не работала официанткой? – я отрицательно покачала головой, смотря как она прокручивает колёсико зажигалки, пока не появляется маленький огонёк. – О, неужели, – протягивает она, делая затяжку и прикрывая глаза в блаженстве. Сигаретный дым навязчиво проник в ноздри, но я была слишком вымотана, чтобы отодвинуться или уйти. Не ожидала, что от первого дня мои ноги превратятся в два куска отбивных. Света, видимо, тоже была не настроена на общение. Молча выкуривая сигарету, она шарилась в своём телефоне, пока я пыталась привести в порядок свои конечности. И мысли.

Сегодняшний день нельзя назвать самым худшим в моей жизни, потому что в ней было достаточно дерьмовых дней, чтобы сравнивать. Но он определённо имел место быть среди тех, что выбивают из колеи. Я имела глупость пойти на поводу у своего альтруизма. Или геройской самоотверженности.

Или идиотизма.

Состояние аффекта ещё некоторое время преследовало меня и лишь оказавшись дома, я смогла взять под контроль собственные эмоции. Но можно ли сказать, что я жалела? Возможно, но лишь о том, что в нужный момент не смогла отреагировать и хорошенько врезать заносчивому типу с чёрными дырами в зеницах. В моих воспоминаниях ещё живо воспоминание о нахальной усмешке, которую я мысленно стирала парочкой нокаутов.

– Пошли, осталась пара часов до окончания и можно двигать домой, – зов Светы вырвал меня из задумчивости. Вздыхая, надела валявшиеся на полу балетки и поплелась следом за ней.

Дома я первым делом наполнила ванну, едва не мурча от удовольствия, погружаясь в горячую воду. Это удовольствие стало доступно мне лишь несколько недель назад, когда я въехала в эту квартиру, а точнее в комнату, которую теть Нина услужливо сдала мне, за небольшую плату. Не смотря на ветхий ремонт в стиле 80-х, мне нравилась уютная обстановка этого дома. Нравилось то, что солнечная сторона выпадает на моё окно и я могу наслаждаться тем, как солнце озаряет светом мою комнату каждое утро. И мне нравится тишина, что царит в этой квартире. Тишина, лишь изредка нарушаемая шорканьем шагов, когда теть Нина тихой поступью перемещается по дому или включённым телевизором. Я привыкла к этом звукам и наслаждалась ими, потому что иногда они были мне необходимы.

Цена моего спокойствия заключалась в том, чтобы избегать лишнего внимания. Нарушив своё же правило, я была награждена здравой порцией раздражительности, которая не покидала меня весь следующий день. В совокупе с настороженностью, из-за которой я постоянно озиралась по сторонам, напрягаясь каждый раз, завидев какую-либо группу парней.

Дерьмо.

Это было подобно походу по диким джунглям, когда ожидаешь, что вот-вот выйдет самый страшный зверь. Но он не появлялся, что служило хорошим знаком. Большая часть меня надеялась на то, что этого типа не заинтересует такая непосредственность в виде меня. Прогоняя эти мысли в голове, потихоньку расслаблялась.

Марина сдержала своё обещание, водрузив передо мной три толстенные книги. Мне хотелось закатить глаза, когда я прочитала название.

– Чёрт, ты должна это прочесть, – шепчет мне, заверяя, что это чтиво просто обязано произвести на меня впечатление. В последнем я не уверена, но молча соглашаюсь с ней, пряча книги в рюкзак. 

Можно сказать, что день прошёл неплохо, если не считать моего нервоза, от которого даже пропал аппетит. Пропустив обед на большом перерыве, решаю пойти в столовую в конце занятий. Мой желудок, решая напомнить о себе, издаёт протяжный звук, когда я захожу в светлое помещение. Меня радует, что к этому времени народу здесь не слишком много и можно посидеть в уединении. Вчерашний рабочий день порадовал небольшой прибылью в виде чаевых, которые решила спустить сейчас.

Не помню, когда в последний раз так наслаждалась едой. И пусть это была лишь столовая, но, чёрт возьми, я готова была застонать вслух, поедая лазанью, разогретую в микроволновке.

– Судя по твоему лицу, это чертовски вкусно.

Весёлый голос выводит меня из собственной отрешённости. Поперхнувшись, начинаю кашлять. Момент блаженства иссяк, и я со злостью смотрю на того, кто посмел его прервать.

Улыбка, такая же тёплая, как палящее солнце, встречает меня со всей своей искренностью. Если бы я так же улыбалась каждому встречному, то меня бы давно посчитали бы идиоткой, но у этого парня это выглядит непринуждённо естественно.

– Привет, пещерная, – он стоит у моего стола, махая мне рукой, что держала бутылку с водой. – Прости, не хотел напугать.

Садится рядом, не ожидая моего приглашения.

– Как дела? – интересуется будничным тоном, словно мы старые знакомые. – Оу, – он поднимает руки в защищающемся жесте, когда оборачиваюсь к нему. – Я не собираюсь отбирать у тебя это, – кивает на тарелку с лазаньей. – Не смотри на меня так.

Не знаю, что подразумевало это его «так», но стушеваться это его заставило. В следующий раз надо попробовать сделать это перед зеркалом, чтобы понять, что заставило его робеть и участить применение этого средства.

– Ты, – быстро глянула по сторонам, понимая, что он был здесь один. – Что-то хотел?

– На самом деле я просто зашёл купит воды, – для достоверности он потряс своей покупкой. – И увидел тебя.

– И увидел меня, – проговорила, сощуривая глаза. – Почему же последнее не побудило тебя просто пройти мимо?

– Ну, – протянул он. Голубые глаза сверкнули с озорством. – У тебя было такое лицо… Ну, прям, – думая, что это объяснение что-то мне дало, уставился на меня, в ожидании понимания. Но здесь было пусто. – Короче, знаешь, как в рекламах, когда модели поедают ммм… Мороженое, например, они выглядят так, – вздохнул, пытаясь пародировать упомянутым. – Как будто они на грани оргазма, знаешь. Гастрономического оргазма. Ты была красива.

Я рада, что в этот момент не жую очередной кусок, ибо он бы явно пошёл не в то горло.

– В таком случае, нужно было понять, что нельзя мешать девушке в момент её, – подняла брови вверх, натянуто осклабляясь. – Истинного наслаждения.

– Прости, – повторил, склоняя голову вбок. – Не знаю, что заставило подойти к тебе, но я не хотел тебя прерывать.

– Не важно, – повела плечом, отодвигая почти пустую тарелку от себя. Есть больше не хотелось. – Так чего тебе?

– Ты ведь новенькая? – не дождавшись моего ответа, кивнул сам себе. – На следующей неделе наши организаторы устраивают вечеринку в одном из клубов. Это будет что-то своего рода посвящения для первокурсников и в этом году наша кафедра немного связана с этим мероприятием. Поэтому захотел пригласить тебя.

Смотря на его улыбку, мои скулы сводило. Его зубам не холодно на постоянном проветривании?

– Пас, – поворачиваюсь к недопитому соку, переключая на него всё своё внимание. Вот только блодинчик был не из тех, кто сдаётся с первого раза.

– Почему?

– Не хочу, – просто отвечаю, скользя взглядом по интерьеру, переключаясь на вид за окном, что выходило на университетскую стоянку.

– Почему? – в его вопросе скользит искреннее недоумение.

– Ответ «не интересует» тебя устроит? – по глазам вижу, что нет. Вздыхаю. – На данный момент тусовки не та часть жизни, что стоит в моих приоритетах.

– Что же стоит на первом месте?

Радует, что на этот раз он не настаивает, уговаривая меня.

– Учёба, – глаза мои вновь возвращаются к созерцанию улицы, где куча дорогих иномарок красуются на парковке. Мой взор приковывает одна из них. Та, что едва не переехала меня в мой первый учебный день. Тёмным зверем стоит машина, цепляя моё любопытство, когда смотрю, как солнечные блики отсвечивают на чёрном металле. Интересно, каково это, почувствовать себя водителем этого чуда? Мысли невольно подкидывают мне картинку, как я сижу за рулём этой тачки, наслаждаясь утробным рычанием мотора…

– В погоне за знаниями, можно и жизни не познать – прерывает мои фантазийные размышления парень, возвращая к реальности.

– Много не достичь одними развлечениями, – вяло опровергаю, не желая углубляться в идею посещения этих тусовок. Лиза бы точно не одобрила. Но она, как и я, знает, что у меня банально нет денег на тусовки и подобного рода развлечения. Сейчас мне едва хватает на то, чтобы купить продуктов, не говоря уже о том, что весь мой гардероб состоит из пары вещей, что умещались в моём рюкзаке. Этого недостаточно как минимум до середины осени. 

Видимо, что-то в моём лице заставило моего соседа по столу отречься от своего замысла оспорить сказанное мной.

– Ну, что ж, – он пожал плечами, как недавно это делала я. – Но моё предложение остаётся в силе, поэтому, велком, – подмигнул. – Ах, и да, я, кстати, Кирилл.

Большая мужская ладонь, протянутая мне, ожидала моего ответного рукопожатия, но именно в это мгновение я была слишком занята, разглядывая хозяина машины, о которой фантазировала только что.

Переговариваясь с кем-то по телефону и открывая дверцу спортивной иномарки моей мечты, в неё садился герой моего нынешнего невроза и обладатель мудачьих повадок. Темноокий прислужник Сатаны. Или, скорее сам дьявол.

– И каких демонов ты вызываешь? – озабоченный голос сбоку вновь отрезвил меня.

– Что? – растерянно посмотрела на блондина. Небесно-голубой цвет его глаз так разительно отличался от тех, что стояли перед взором. Это как небо и… Ад.

– Ты что-то бормотала про Сатану и дьявола, – усмехнулся парнишка и я мысленно хлопнула себя по лбу.

Дерьмо. Я и не заметила, как разговаривала вслух. Эту привычку мне не всегда удаётся сдерживать, что иногда служит мне проблемой.

Рука до сих пор остаётся на весу. Вкладывая в неё свою ладонь, удивляюсь тому, насколько миниатюрной она кажется по сравнению с его.

– Соня.

– Красивое имя.

Он в очередной раз улыбается мне, но, почему-то, его улыбка уже не кажется мне раздражающей. А ещё он красив. Широкоплеч, статен, высок. Аристократично прекрасное лицо, яркие голубые глаза, а светлые волосы идеальны для рекламы шампуня. Такие парни становятся розовыми мечтами большинства девушек, что тайно вздыхают, лелея мечту о прекрасных принцах. К этой категории воздыхательниц я, конечно, не относилась, но мне было приятно, что он заговорил со мной. И я готова была голову дать на отсечение, что этот субъект уже разбил не одно сердечко, как минимум, за этот учебный год.

– Ну, ладно, Соня, жаль, что ты отказываешься, но я был бы рад увидеть тебя там, – подмигивая в последний раз, он покидает моё общество, оставляя за собой лишь слабо уловимый аромат геля для душа.

Кирилл.

Это имя как конфета, раскатывалось на языке, задерживаясь на последней букве «л» и растягивая её.

Несмотря на то, что этот день я провела почти спокойно, на следующий я по-прежнему осматривалась вокруг, но делала это уже довольно реже.

– Ты кого-то ищешь? – Марина огляделась по сторонам, когда мы шли с ней по коридору.

– Эм, нет.

– Кто-то ищет тебя? – ехидно улыбнулась. Её медовый оттенок радужек играл контрастом с чёрными густо накрашенными ресницами. – Ты постоянно озираешься, словно тебя преследуют. И нервничаешь. А вчера ещё и плакала.

– Я не плакала, – тут же возразила. – Это просто из-за воспалительных процессов…

– Я, конечно, дура, – прервала меня, закатывая глаза. – Но не настолько, чтобы понять, когда у человека стресс, а когда аллергия или что-то там ещё.

Замедлила шаг, глянув на девушку, что шла вместе со мной.

– Для той, что не обременена интеллектом, ты чрезвычайно смышлёная, – я улыбаюсь ей, потому что она поднимает мне настроение.

– Скорее наблюдательна, – пожуривает, сверкая зубами, как хищница. – Серьёзно? Чрезвычайно смышлёная? – передразнивает она. – Ты говоришь как моя бабка, которой скоро стукнет за семьдесят. Слава Богу, что ведёшь себя не так же. Иногда.

 С каждой проведённой с ней минутой, Марина нравилась мне больше и больше. А ещё она единственная, кто называл меня Софи, делая это с ударением на первую гласную и оправдывая тем, что это «придаёт мне особый шарм». Я не противилась.

Краем глаза уловила движение, резко отшатнувшись в тот момент, когда чья-то рука схватила меня. Хватка была такой слабой, что я легко скинула чужую кисть, обладатель которой стоял передо мной в нерешительности. Что-то в его внешности было знакомо мне. Через секунду меня осенило.

Парень с туалета. Только теперь его голова была сухой, а взгляд не такой затравленный и в нём таилась просьба.

– Можно с тобой поговорить?

– Оу, первый поклонник, – шепнула на ухо Маринка. Запах клубничной жвачки достиг моего носа. – А ты времени даром не теряешь. Удачки, жду в кабинете.

Я слишком удивлена внезапной встречей, чтобы отреагировать на слова девушки, но когда хочу это сделать, её уже нет рядом.

– Что тебе? – сразу перехожу к делу, настороженно посмотрев по сторонам. Этот субъект стал первостепенной причиной моей нервотрёпки и велик шанс, что его мучители могут следовать за ним.

– Я Григорий, – выпалил. На бледных щеках проступил румянец. – И хотел сказать тебе спасибо.

– Сказал. Пока, – развернулась, чтобы уйти, но меня вновь мягко поймали за предплечье. – Что?

Мой тон был неприветлив, но ничего не могла с собой поделать.

– Прости, – поникнув, говорит так тихо, что мне приходится напрягать свои перепонки. – Прости, что из-за меня тебе попало. Так не должно было быть. Я не хотел…

– Слушай, – Подняла руку, жестом останавливая его монолог. – Каждый должен сам нести ответственность за свои поступки и признавать их. Я не виню тебя, потому что влезла сама. Это было моё решение, так что расслабься. Да и, если разобраться, из нас пострадал больше ты, а не я.

– Но он же… – его грудная клетка расширилась в глубоком елейном вздохе. – Он опасный и он не оставит этого просто так. Я знаю его, он…

Мне было чертовски любопытно, чем закончится эта фраза, насыщенная оттенками страха и горечи. Губы парнишки прекратились двигаться прежде, чем тяжёлый груз лёг на моё плечо. Аромат мужского одеколона проник в ноздри, проходясь по нервной системе и обостряя её. Рефлексы сыграли сразу же. Оттолкнувшись, отскочила от того, кто нагло вторгся в моё пространство, кладя руку на меня.

Адский ад.

Гаденько ухмыляясь, на меня пялился рыжий тип. Повиснутую в воздухе конечность он убрал в карман.

– Надо же, – шагнув в мою сторону, он облокотился о стену. – Мышка спелась с нашим мелким пакостником. Вы теперь друзья?

А ты до сих пор урод?

Мой язык горел, порываясь съязвить ему, но разум благоразумно затыкал мне рот.

– Она ни в чём не виновата, – Григорий шагнул вперёд. Не закрывая меня собой, но становясь почти рядом. – Никит, оставь её в покое. Пожалуйста.

Этот самый Никита смерил слегка побледневшего Гришу презрительным взглядом.

– Пока у тебя не появилось ещё одна глупая затея указать, что мне нужно сделать, советую свалить отсюда, Гоша. Иначе говорить потом будет сложновато.

Гоша, робкого вида шатен, слегка худощав и выше меня почти на голову, казалось, сжался от язвительного тона.

– Пожалуй, я тоже свалю, – сделала несколько шагов, обходя рыжего, но тот ловко ухватил меня за кончик косы, потянув на себя.

Рыкнула от злости. Боль была не сильной, больше было раздражения от бесцеремонности этого типа.

– Руки убрал, – вцепилась в его запястье, ногтями впиваясь в кожу. Ярость разрасталась внутри.

– Дерзкая мышь, – словно убеждаясь в своей догадке, ухмыльнулся. – А то что? Достанешь свой шокер?

Со стороны мы, по всей вероятности, смотрелись как обычная парочка, поскольку никто не обращал на нас внимания. А если и обращал, то просто проходили мимо.

– Никита, не надо, – голос Григория твердел в решимости. В отличие от него самого. Находясь на короткой дистанции от нас, он лишь озабоченно переводил взгляд с меня на это рыжее существо.

– Иди погуляй, Гоша. Я хочу тут… Поиграть, – пальцы его теребили мои волосы, пока я сжимала его руку, оттягивая от себя.

– Но Никита…

– Свалил сейчас же, пока твоя физиономия ещё имеет целый и здоровый вид.

Сердце начало ускоренно биться в страхе, когда парень исчез, оставляя нас двоих. Зелёные глаза рыжего сощурились, а свободная конечность потянулась к моим очкам. Второй рукой остановила её.

– Не трогай… Пожалуйста, – с большим сверхусилием последнее вышло из меня без смачного плевка в его рожу.

– Не бойся, мышка, я лишь немного посмотрю.

Кто-то из толпы здоровался с ним, называя его имя, но он не обращал внимания на них, сосредотачивая его на мне. Видимо, ему приносило большое удовольствие провоцировать меня на гнев, поддразнивая меня.

– Отпусти меня. Иначе я закричу, – голос дрогнул. Он был сильнее меня и с лёгкостью мог сделать всё, что угодно.

– Ник, отпусти её.

Если до этого мне не было страшно, то теперь озноб прошёлся по телу. Говорившего узнала лишь по первым звукам, проникающим в сознание ядом и затравливая меня. Всё моё существо ощетинилось при его приближении. Даже не видя его, всей спиной осязала эту мрачную ауру.

– Но…

– Отпусти, – не громко, но хлёстко. Как щелчок выстрела. По моим нервам.

– Вот же, – звучно пропыхтел Никита, освобождая мою косу и отходя от меня. – Ладно, потом поиграем, – тихо пообещал мне, обходя и исчезая из моего кругозора.

Я не оборачивалась, не желая встречаться лицом к лицу с этим демоном. Ожидая каких-либо действий от него или, хотя бы, угроз, была удивлена тем, что они просто ушли. Молча ушли, оставляя изумлённую меня, вынужденную обернуться в самом конце, чтобы узреть удаляющиеся спины.

Уму непостижимо. Но либо это очень хорошо, либо очень плохо. И я отчаянно молилась на первый исход событий.

 

Глава четвёртая

 

Today

Today you made me feel irrelevant*

Мои глаза неуклонно норовили закрыться, утягивая в объятия к Морфею, но я упорно держалась, сосредотачиваясь на музыке, которая скорее склоняла к тому, чтоб задремать. Чтобы отвлечься от соблазна, посмотрела на Марину, что так же, как и я, была готова уснуть, лежа на парте. В её ухо был воткнут один из моих наушников, поэтому наши лица были настолько близко, что мне выпала возможность изучить её лицо в мелких деталях. У неё была бледноватая кожа, ухоженная, покрытая тонким слоем тонального крема. Вебер, как позже узнала её фамилию, определённо ухаживала за собой, но лишь в необходимых моментах, не проявляя особой фанатичности к косметической продукции. Волосы, светло-русые, едва достигавшие плеч, возможно от природы имели волнистую форму, но всегда были выпрямленными хозяйкой. Об этом говорили слегка сожжённые, под постоянным прессом утюжка, концы. Медового оттенка глаза, направленные на меня, были распахнуты, из чего могла следовать мнению о том, что она тоже изучала меня.

– Ты красивая, – внезапно заговорила она. – Почему пытаешься спрятать это?

Мысленно поморщилась. Курьёзные вопросы были её коньком.

– Я не…

– Не отпирайся, – прервала меня. – Пусть умом я и не далёкая, но знаю, что такое диоптрии, и то, что твои очки ими не наделены, а твоя одежда явно с чужого плеча.

– Почему ты пытаешься казаться дурой? – парировала в ответ и одновременно на наших лицах возникли улыбки. Мне нравилась эта сообразительная и непосредственная девушка. Она напоминала мне Лизку, чем, определённо, импонировала сильнее. – Сомневаюсь, что твоя конечная цель взять интервью у богатого красавчика.

Да, я начала читать «50 оттенков серого», посвящаясь в мир её литературного восхищения, в то время как она начала ознакамливаться с моим музыкальным вкусом и сейчас мы обе слушали музыку из моего маленького MP3, который так же был удостоен удивлённого восклицания Вебер. Ведь она считала, что такие штуки давно остались в прошлом веку, собственно, как и мой кнопочный телефон.

В ушах тут же прозвучало слово «пещерная».

– Окей, – покривившись, изрекла она. – Но нельзя отрицать, что такая возможность может возникнуть. Я верю в это, как и в то, что ты чертовски горяча под этими бесформенными шмотками. У меня глаз намётан на такие вещи, – озорно подмигнула, а я закатила глаза, вызывая у неё усмешку.

У каждой из нас были свои секреты и собственные причины не озвучивать их. Не гласно это понимая, между нами установилось тоненькая нить взаимопонимания и уважение к личному пространству каждого.

В этот день, ни Григорий, ни его преследователи не объявлялись в поле моего зрения, чему была очень рада.

Что оказалось спешным выводом.

После пар, сидя в столовой, заполняла свой энергетический баланс приёмом пищи, так как, уверена, на подработке мне этого сделать не дадут, а готовить дома желания, как и времени, не было. К тому же тёть Нина уехала по своим делам, обещая вернуться завтра, поэтому я с чистой душой отлынивала от домашних хлопот.

– Привет, – на стоящий рядом стул опустился Григорий, виновато глядя на меня. – Прости за вчерашнее, я пошёл за преподавателем, но вас уже не было, когда мы пришли. Это моя вина.

Уже второй раз из двух моё уединение было нарушено, и я начинаю склоняться к мысли о том, в следующий раз, всё-таки, перетерплю и приготовлю ужин дома. Там уж точно никто не сможет меня потревожить.

– Привет, – здороваюсь, не отрываясь от поглощения кусочка десерта, запавшим мне в душу. Еда здешнего приготовления, возможно, единственный плюс этого долбанного заведения, но и ею мне мешают насладиться. – Извинения приняты, так что можешь идти.

Естественно, моя просьба была проигнорирована.

– Ты очень смелая, – начал он, взирая на меня с толикой восхищения.

О, нет, мать твою.

– Скорее глупая, – пробурчая жуя. – Зачастую все путают эти понятия.

– Или безбашенная, – добавил, кидая. Уголки его губ потянулись вверх. – Мне бы не хватило смелости вступиться за кого-то вот так, как сделала это ты.

– Как будто у меня был выбор, – фыркнула, отрицая его слова. – Слушай, не стоит мнить из меня рыцаря или что-то того, окей? Я лишь попыталась помочь и…

– И влипла, – закончил он за меня. Сев боком в мою сторону, сложил руки на столе, сцепив их в замок. – Мне очень жаль, что так получилось. Я не думал, что втяну кого-то. Я… Прости, я очень виноват на самом деле.

– Что ты имеешь в виду? – остановившись, посмотрела на парня. Ссутулившись, он глядел прямо перед собой, а лицо его выражало тотальную скорбь. Но сейчас это мало волновало меня. – Хочешь сказать, что сам нарвался на это?

– Нет, – едва не воскликнул. – То есть, не знаю. Но это он виноват. Он забрал её и просто попользовался, а я… Она мне нравилась.

Слушая околесицу, которую нёс этот двинутый, мне хотелось хлопнуть себя по лбу. И его, в большей мере. Возможно, проведя немного больше времени в его компании, я смогу понять, какое желание двигало его истязателями макать этого типа в унитаз башкой.

– Заткнись, – поморщилась. – Помолчи, то есть. Твоя речь слишком нестабильна для моего понимания. Не совсем уверена, что хочу вникать в суть, но одно ты мне объясни, – еле вздрогнув, он уставился на меня. – Что ты натворил?

– Я могу пояснить сначала, – ответил извиняющимся тоном, потупив взор. – Я очень влюблён в одну девушку. И, кажется, я тоже ей нравился. Она… Марго лучшая, что я встречал…

Он только что не захлёбывался слюной, описывая эту чудесную девицу, а я со всех сил сдерживаю порыв закатить глаза.

Серьёзно, мать вашу?

Именно этот вопрос мне хочется задать ему, когда он забвенно сыплет одами о своей любви. Я хочу попросить его замолчать, потому что грёбанная драма не стоит прерывания моей уединённой трапезы. Но аппетит сбит и недоеденный чизкейк вызывает у меня лишь досаду.  

– Стоп, притормози, – обрезаю этот поток его речи. – При чём тут эта…

– Марго, – подсказал.

– Ага, – вздохнула, прежде чем продолжить. – Так при чём тут твоя Марго и твоё вчерашнее омовение в сортире.

От последних слов он морщится.

 – Это Елизар виноват. Она ушла к нему.

– Кто такой Елизар? – произношу раздражённо, потому что начинаю терять всю логику связи этой драматической фабулы и его головы в унитазе.

В то же время украдкой кошусь на десерт, размышляя над тем, что, всё-таки, можно пересилить себя и доесть его, ведь не известно, когда мне в следующий раз получится перекусить.

– Бектемиров. Елизар. Ты вчера его видела.

Вот теперь еда на столе потеряла свой приоритет для моего внимания.

– Кто?

– Ну, он брюнет такой, – поднял руку над головой. – Ростом выше меня, одет был в чёрную футболку. У него ещё внешность такая… Не русская.

Скорее, даже, не человеческая, если вспомнить его глаза и их влияние.

Елизар

Ну что ж, у зла есть своё имя и теперь я знаю его.

– И она ушла к нему, – решает он вернуться к своей истории, которая теперь становиться интересной для меня. – А он… Он же бабник. Ему вообще плевать на всех, кроме себя, – голос парня задрожал от сдерживаемой злости и обиды.

На мгновение мне стало жаль Гошу, потому что как девушка я могла понять выбор этой Марго. Лицо немного осунувшееся, по-мальчишески милое, оно не имело ничего общего с мужской красотой, что обладал тот Вельзевул.  Видимо, соблазнение девиц подобного рода добавляет ему своё очарование.

– Она плакала очень сильно, – грустно продолжал Гоша, явно очень переживая за свою подружку. – А ему всё равно. Он обидел её, унизив при всех. Понимаешь?

Единственное, что я понимала, так это то, к чему он клонит. Сощурив глаза, пристально вгляделась в парнишку.

– Что ты натворил?