Текст книги "Нуждаясь в Нове (ЛП)"

Автор книги: Ди Эллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Скажи мне, Нова. Расскажи, что это. Скажи, как я могу помочь.

Подняв подбородок, Нова смотрит на меня, и в её глазах полыхает огонь. Я всё испортил. Я должен был держать её за руку, чтобы она оставалась рядом со мной, или выгнать всех с вечеринки в тот момент, когда понял, что что-то не так. Это ощущение было со мной всё время, пока я здоровался с гостями, играл роль хорошего хозяина. Но я проигнорировал его.

Я боюсь, что она не ответит мне. Что она снова закроется. Я не виню её, если она сделает это. Я обещал, что не сделаю её жизнь сложнее. Что буду рядом. И я нарушил это обещание. Это последнее обещание, которое я когда-либо нарушу.

– Нико, – её глаза смягчаются, а голос дрожит. Она обводит взглядом толпу, огни, подарки, и её дыхание срывается. – Я не праздную Рождество… не могу… потому что я потеряла всё на Рождество. Мои родители погибли в канун Рождества, и… нам было тяжело праздновать после этого. Мы старались, как могли, вместе… пока не стало слишком тяжело. А в прошлом году он просто… он всё испортил. Теперь я просто… я не хочу этого. Ни праздновать, ни притворяться, что жизнь – это радость или утешение. Потому что это не так. Это боль, потеря и одиночество.

У меня в груди всё замирает, прежде чем разрывается пополам. Мой бедный маленький цветок.

– О, милая… мне так жаль… я даже не… – мои слова обрываются, и я опускаю голову, касаясь её лба своим.

– Я не могу быть здесь. Мне… мне нужно уйти. Пожалуйста, мне нужно уйти, – её голос полон паники, сломан, и я не могу ничего исправить. Пока не могу. Не после того, как я заставил её прийти сюда и столкнуться с этим, не зная, с чем именно она столкнётся. Как я мог быть таким эгоистом? О чём я только думал?

– Нова, – я говорю мягко, делая шаг назад, чтобы дать ей пространство, но не убираясь с её пути. – Мне так жаль. Я всё исправлю. Я обещаю. Посмотри на меня, я клянусь. Ты веришь мне?

Нова смотрит на меня мгновение, прежде чем кивает. Прежде чем я успеваю дать ещё одно обещание, она прижимается ко мне, касаясь губами моих, а затем уходит, покидая вечеринку, даже не оглянувшись. Вместе с ней уходит и огромная часть меня.

Как я могу праздновать без неё рядом?

Глава 7

Нова

Уклонение – это навык, которым я овладела в совершенстве.

После того как мы потеряли родителей, я избегала правды неделями, а может, даже месяцами. Я знала, что их больше нет, понимала, что они не вернутся. Но я просто не могла осознать, что это значит для нас. Я старалась изо всех сил игнорировать предательство моего брата и лучшей подруги. Орион пытался достучаться до меня, но я его не пускала.

Я умею избегать почти всего с лёгкостью – за исключением одного. Нико Хьюз не даёт мне такой возможности.

Прошло несколько дней с тех пор, как я была на его катастрофической праздничной вечеринке. Я до сих пор не понимаю, зачем согласилась пойти. Хотя нет, я понимаю. Я хотела увидеть его. Хотела быть рядом с ним. Попробовать ради него. Рождество даётся мне тяжело, для меня этот праздник практически уничтожен. Но для него… для него это всё ещё магия и чудо.

Нико пишет, звонит и отправляет цветы каждый день. Я не могу избегать его, потому что он не сдаётся. Получать цветы в свой цветочный магазин уже само по себе странно. Но когда их присылают домой, а вдобавок ещё и милые сообщения с признаниями в том, что он скучает и не сдаётся – это для меня что-то совершенно новое.

– Ну, дай парню шанс, – говорит Хадсон, пока я утыкаюсь лицом в очередной букет прекрасных синих гиацинтов. – Настоящий класс – это отправить цветы флористу, – подначивает он меня, весело толкнув, уходя с очередной доставкой.

Это как дарить лучшие шоколадные конфеты кондитеру или самые изысканные пирожные пекарю. Нико старается изо всех сил. Я – единственный цветочный магазин в Тру-Ридж, но он заказал цветы из Теннесси и Джорджии.

Я смеюсь, когда мой телефон вибрирует в кармане. Ещё одно сообщение от Нико. Целый день он пишет мне. Спрашивает, как я, чем занимаюсь, создаю ли я какие-нибудь особенные композиции, ела ли я что-нибудь. Как я могу избегать его, если он так настойчив?

«Доброе утро, красавица,» – приходит его сообщение, заставляя моё сердце трепетать. – «Надеюсь, у нас обоих будет хороший день. Собираюсь с потерянными мальчишками за покупками для их мамы. Возможно, подберу что-нибудь особенное для одной милой девушки из цветочного магазина, которую я знаю.»

«Никаких подарков. Никакой милой праздничной мишуры,» – отвечаю я, хотя сама хочу узнать, что именно он мог бы выбрать для меня.

«Вся милая праздничная мишура – для моей девушки,» – отвечает он почти мгновенно.

Я краснею и кладу телефон. Именно так он называет меня с тех пор, как начал писать мне. «Моя девушка.» Я никогда раньше не была ничьей девушкой. Я его? Хочу ли я быть? Постоянный трепет в груди и горячий всплеск в животе говорят, что да, хочу.

«Ты всегда так серьёзно относишься к праздникам?»

«Да, милая, всегда. Дни рождения, годовщины, Пасха.» – Он добавляет кучу милых эмодзи – торт, бокалы шампанского, пасхального кролика, улыбающиеся лица. – «Назови это слепым оптимизмом или грустной надеждой, не знаю. Я просто думаю, что жизнь – это подарок. Это потрясающе, и мы должны праздновать её, когда можем.»

Я улыбаюсь так широко, что начинают болеть щёки. Что я делаю с этим мужчиной? Ещё несколько дней назад я бы ни за что не согласилась пойти на его праздничную вечеринку. После того, как я была настолько переполнена эмоциями, что сбежала, я могла бы просто оборвать всё полностью. Но правда в том, что… я не хочу.

«Наверное, я слепой пессимист. Просто… тяжело,» – отвечаю я ему, закрывая глаза, вспоминая его лицо, когда я выпалила, почему ненавижу Рождество.

Нико смотрел на меня не с жалостью или сочувствием, а с пониманием. Очень мало людей понимают, какой потерей мне пришлось столкнуться. Называть брата потерей несправедливо. Орион всё ещё пытается связаться со мной, но я упорно отказываюсь разговаривать с ним или с Оклин. Я слишком упряма, чтобы принять их извинения или попытки примирения.

Работа над букетами кажется слишком утомительной для моей измученной головы. Сообщив Хадсону, что закрываю магазин – что я часто делаю на своё усмотрение, – я запираю дверь и направляюсь в центр города. Не знаю, что ищу и почему не могу сосредоточиться на работе.

Всё, о чём я могу думать, – это праздники и как сильно я когда-то их любила. Бродя среди украшенных витрин с омелой и мерцающими огоньками, я размышляю, каким было бы Рождество с Нико. Тот же трепет, что я почувствовала ранее, возвращается в груди, заставляя сердце замирать, пока я представляю это.

– Вот и мой прекрасный цветочек, – раздаётся рядом знакомый, хрипловатый голос.

Я закрываю глаза, вдыхаю свежий зимний воздух и улыбаюсь, когда его сладкий аромат – смесь мыла и мускуса – заполняет мои лёгкие. Я чувствую себя спокойно, когда его тело прижимается ко мне, согревая.

– П-привет, – заикаюсь я, поворачивая голову, чтобы увидеть его, возвышающегося надо мной.

Нико широко улыбается, даже ямочка на щеке видна, а его светлые глаза искрятся. Боже, какой же он красивый. Я когда-нибудь думала, что мужчина может быть красивым? Не припоминаю. Ну, мой брат Орион привлекательный, наверное. Но я никогда не смотрела на мужчину так, чтобы просто захотелось рассматривать его, изучать каждую его черту.

Тепло растекается от бедра к животу. Его большая рука под моим свитером, обжигая кожу самым сладким образом. Я слегка наклоняю голову, позволяя ей опуститься на его плечо. Я скучала по этому. По этому ощущению с ним, чувству безопасности и защищённости от всего мира.

– Я скучал по тебе, – шепчет он мне на ухо, касаясь губами. Его руки крепче сжимают меня, притягивая к его сильной груди. – Кажется, мне будет плохо, если я не буду видеть тебя каждый день. И не один раз в день, если ты позволишь. Чёрт, как я скучал, – повторяет он, уткнувшись лицом в мою шею, обнимая меня ещё крепче.

Я расслабляюсь в его объятиях, тихо вздыхая. Я тоже скучала. Мы разговаривали или виделись каждый день, до той ночи на его вечеринке. Я думала, что расстояние пойдёт нам на пользу. Видимо, я ошиблась. Будучи рядом с ним снова, видя эти светлые глаза и эту улыбку, я понимаю, что тоже не справлюсь без него.

– Я тоже скучала, – признаюсь я, желая подарить ему хоть что-то.

Нико вздыхает и притягивает меня ещё ближе, если это вообще возможно. Кажется, мы оба не замечаем толпу покупателей, группу рождественских певцов на ближайшем углу или звонкий колокольчик благотворительного Санты.

Меня захлёстывает ностальгия по покупкам подарков, упаковке их под рождественские песни и выпечке сладостей по рецептам мамы. Почему я отвернулась от праздника, который так любила?

Может ли Нико заставить меня снова захотеть праздновать? Захотеть праздновать жизнь?

– Отлично. Тогда мы оба страдаем, – шутит он, мягко целуя меня в шею, прежде чем отступить с озорной улыбкой.

– Нова! Нова! Мы идём за покупками! Ты с нами?

Моргнув, я посмотрела вниз на крутящихся, вертящихся малышей, появившихся словно из ниоткуда, и засмеялась. Нечестно. У него в арсенале два дополнительных заряда милоты. Как я могу сказать маленькой девочке, которая сияет, глядя на меня, радуясь тому, что когда-то радовало и меня, что праздники – это ерунда?

– Если вы двое согласны, – отвечает Нико, прежде чем я успеваю возразить или согласиться. – Я бы никогда не попросил Нову делить меня с вами, – шутит он, подмигивая мне.

Внутри моего холодного, замершего сердца что-то тает. В этой улыбке, в искорках в его глазах есть что-то, что говорит мне: он с радостью бы поделился. Его предложение дать мне возможность отступить – это забота с его стороны. Но я никак не могу сказать «нет» этим двоим. Киваю, и тепло разливается по моей груди, когда его дурацкое красивое лицо озаряется широкой улыбкой.

– Да? Ты хочешь пойти с нами, милая? Мы ищем идеальные подарки для моей сестры. Те цветы были исключительно подарком на день рождения.

– Саттон заслуживает хороший подарок за то, что терпит тебя, – дразню его.

Нико откидывает голову назад и смеётся. Его смех вибрирует у меня за спиной, а его рука обвивает меня крепче. Мне так хорошо, так спокойно рядом с ним, чувствовать его мягкий смех и слышать его. У меня нет защиты от этого мужчины. С того самого момента, как он вошёл в мой цветочный магазин, лёд, которым я ограждалась, начал медленно таять.

– Да, она заслуживает, милая. Пойдём, найдём для неё что-нибудь незабываемое.

Протягивая мне руку, он на мгновение задерживает взгляд на мне. Ещё один шанс отступить. Я вздыхаю, качаю головой и улыбаюсь ему в ответ. Скользя своей рукой в его, я снова киваю. Я пойду с ним и его племянниками за покупками. Я почти ничего не знаю о его сестре Саттон, но если она создала этих очаровательных существ и терпит своего невыносимого брата, она действительно заслуживает чего-то особенного, как по мне.

Наши переплетённые руки покачиваются между нами, пока мы следуем за детьми. Первым делом они направляются в магазин игрушек, и он позволяет им это. Шёпотом он говорит мне, что хочет увидеть, что их действительно радует. Что может быть лучше для выбора идеального подарка?

– О, это так красиво! – восклицает Ава, останавливаясь перед куклой. Она действительно красивая и даже похожа на неё: блестящие тёмные волосы, яркие голубые глаза, озорная улыбка, а одета она в платье эпохи Дикого Запада и почти такого же роста, как девочка.

– Это действительно красиво, – соглашаюсь я, улыбаясь ей в ответ. – Значит, тебе нравятся ковбои и ковбойши?

– О, да, я люблю лошадей! Хочу кататься на одной!

– Я этого не знал, – отвечает Нико, нахмурившись. – Что ещё ты от меня скрываешь? Ты уже начала водить? Парень есть?

Ава смеётся самым милым, мягким смехом, и я не могу удержаться от улыбки. Нико улыбается мне, подмигивает и опускается на её уровень. Они болтают несколько минут о бойфрендах и о том, что она должна будет получить его одобрение первым делом. Моё сердце тает ещё сильнее, наблюдая, как они смеются и болтают, Нико разговаривает с ней так, словно она его лучшая подруга.

Эван тянет меня за руку, а потом начинает энергично махать своими пухлыми ручками, когда я смотрю на него. Я на мгновение паникую. Он хочет, чтобы я его подняла. Чтобы я держала его на руках, пока мы ходим по магазинам. Я начинаю искать оправдания, пути отступления, пока он не улыбается и не машет ручками снова. Тогда я наклоняюсь, поднимаю его и усаживаю себе на бедро.

– Что случилось, маленький Нибс? – шепчу я, склонив голову набок. Его глаза загораются, когда я использую прозвище, которое ему дал Нико.

– Хочу обезьянку, – шепчет он в ответ, даже прикрывая секрет ладошкой. Ну всё, моё сердце окончательно растаяло. Чёртов Нико и его потерянные мальчишки.

– Это то, что ты хочешь на Рождество? Какую именно обезьянку?

Эван задумчиво поджимает губы, размышляя, прежде чем ответить:

– Хочу синюю. Синюю обезьянку.

Довольный своим ответом, он кивает и улыбается. Затем он ерзает немного, прежде чем устроиться поудобнее, уткнувшись лицом в моё плечо. На мгновение я жду, когда на меня нахлынет паника. Тревога. Не может быть, чтобы он чувствовал себя настолько комфортно со мной. И я точно не должна так наслаждаться тем, что держу его на руках, когда его маленькая ручка гладит мои фиолетовые волосы.

Я бросаю взгляд на Нико, всё ещё ожидая этой паники. Но он стоит, наблюдая за нами, и что-то блестит в его ледяных голубых глазах. Я не могу понять, что именно, поэтому просто смотрю на него, словно он сейчас расскажет мне, что у него на уме. Но нет, он просто улыбается и кивает, словно тоже принимает какое-то решение с такой же уверенностью, как и Эван насчёт своей синей обезьянки.

Слегка подталкивая Эвана на своём плече, потому что удивительным образом я вовсе не обеспокоена, я иду за Нико по магазину, пока мы позволяем детям мечтать и играть. Эван держится рядом со мной, то карабкаясь на меня, как маленькая обезьянка, то обвивая ручонками мою ногу, пока Нико не отпускает мою руку.

Раньше рождественский шопинг был моим любимым занятием. Прошло много времени с тех пор, как я даже думала о походе за подарками. Но каким-то образом с Нико и его племянниками это оказалось легче, чем я ожидала. Может быть, дело в том, что в детях ещё сохранилось то самое удивительное ощущение чуда. А может, потому что оно есть и у него. Слушая, как он говорит о том, что нужно отмечать каждое мгновение, я чувствую, как лёд в моём сердце тает ещё немного.

– Это будет лучшее Рождество, – заявляет он, пока мы несём пакеты с покупками после целого дня шопинга.

– Ты так думаешь? – смеясь, спрашиваю я, кивая в сторону кузова его грузовика, который заполнен десятками подарков для его сестры, брата, которого я ещё не встречала, и даже для детей.

– Не из-за подарков в красивых упаковках, – уверяет он, притягивая меня к себе после того, как заботливо пристегнул детей. Я зарываюсь в его твёрдую грудь, согреваясь от силы его крепких объятий. – Из-за тебя, милая. Если кто-то получил лучший подарок в этом году, то это я, потому что нашёл тебя.

Прижимаясь к его груди, я не спорю, потому что как я могу? Моё сердце полностью растаяло – я даже ловлю себя на том, что напеваю вместе с рождественской музыкой, наполняющей улицы. Он прав – это может быть лучшее Рождество.

Потому что впервые за долгое время мне хочется праздновать.

Глава 8

Нико

Дарить подарки – мое любимое занятие, но получать их я тоже не против.

Найти Нову – это как получить самый ценный подарок в жизни. Быть с ней – это правильно. Даже если это просто мгновения в её цветочном магазине, куда я тайком заглядываю, чтобы увидеть её, или долгие ночи у меня дома, где мы обнимаемся у камина, целуемся, как подростки, которые боятся, что их застукают родители.

До Рождества остаются считанные дни, но я не хочу ждать ни дня, чтобы распаковать свой подарок. Эти встречи в холодной кузове моего грузовика уже изжили себя. Несколько раз у неё дома мы оказывались в её постели, но мне ещё не удалось увидеть её нагой, лежащей подо мной, чтобы по-настоящему сделать её своей, как я мечтаю. Сегодня ночью я не собираюсь больше ждать. Больше никаких флиртующих смс или часов долгих поцелуев.

Я распакую свой подарок и сделаю её своей.

– О чём ты думаешь, красавчик? – спрашивает Нова, проводя пальцами по моим волосам, пока я веду машину в сторону своей хижины.

Не скрывая дрожи, которую вызывает её прикосновение, я ухмыляюсь. Мы провели часы, делая рождественские покупки с Эваном и Авой. Если бы у меня были хоть малейшие сомнения в том, что Нова – моя женщина, а их у меня нет, они бы исчезли после того, как я увидел её с моими племянником и племянницей.

С самого начала они её полюбили. На мой взгляд, они хорошо разбираются в людях. Ава назвала её цветочной феей из-за её красивых фиолетовых волос и ярких синих глаз. Эван был очарован с первой минуты, когда она начала говорить с ним о его любимой теме – обезьянках. После того как мы зашли выпить горячего шоколада, они были расстроены, что мы отвозим их обратно к моей сестре.

Честно говоря, думаю, что Нова была тоже расстроена, как и они. Видя её с ними, её доброту, заботу, терпение, я окончательно принял решение. Я хочу, чтобы она была в моей жизни. Чёрт возьми, я хочу построить с ней жизнь. Я бы хотел прожить сотни таких дней, как сегодня. Когда-нибудь – с нашими собственными детьми.

– Не уверен, что ты хочешь это услышать, – признаюсь я, подъезжая к дому.

– Попробуй, Питер Пэн, – тихо отвечает она, разворачиваясь ко мне, её рука ласково запутывается в моих волосах.

Прежде чем ответить, я хватаю её за талию, заставляя её взвизгнуть от неожиданности. Я перетаскиваю её на колени, толкаю дверцу грузовика ногой, и мы оказываемся снаружи. Её тихий смех эхом разносится в лучах закатного солнца. Я утыкаюсь лицом в её шею, теряя контроль. Я никогда не хотел ничего так сильно, как её. Как только я сделаю её своей, пути назад не будет, никакой жизни без неё, никакого праздника, если её нет рядом.

– Милая, я думал о детях. Сколько наших детей ты хочешь?

Мы уже на крыльце, когда она издаёт ещё один звук. Я собираюсь открыть дверь, но замираю. Если я переступлю этот порог, я отнесу её в свою постель. Я сделаю то, о чём мечтаю с первого дня, когда её встретил. Надеюсь, с первого раза она забеременеет. Если нет, я буду пробовать снова и снова.

– Ты хочешь, чтобы я… родила… Нико?

– Чёрт возьми, конечно, я хочу, чтобы ты была матерью моих детей, Нова. Я хочу всё это с тобой. Если я когда-либо хотел что-то отпраздновать, то это тебя. То, как много ты для меня значишь, что ты заставляешь меня чувствовать, как сильно я тебя хочу. Я хочу тебя, Нова. Навсегда. Навеки. Перевязанную красивым большим бантом.

Нова откидывается на дверь, её глаза блестят, глядя на меня. Эта искра, о которой я упомянул когда-то, теперь здесь. Она была здесь последние дни, может, даже недели. Сейчас она сияет особенно ярко, пока она смотрит на меня с улыбкой.

– Звучит так, будто это желание из списка на Рождество. А что, если я не праздную Рождество, Нико?

– Ты празднуешь. Со мной. Рождество причиняло тебе боль, теперь я это понимаю, зная почему. Я даже не могу себе представить, Нова. Что бы я ни дал тебе, это не вернёт то, что ты потеряла, но я чёртовски уверен, что попробую. Я заставлю тебя захотеть снова праздновать всё. Ты мне веришь, милая?

Нова не колеблясь кивает.

– Да, дорогой, я тебе верю. Верю каждому твоему слову.

– Отлично. Потому что я не нарушу своего обещания тебе. Я обещаю, что заставлю тебя снова полюбить Рождество, чего бы это ни стоило. Подарки, оргазмы, рождественские песни – чего бы это ни стоило. Я дам тебе всё, что тебе нужно, Нова. Потому что ты мне нужна, дорогая. Я так сильно тебя хочу, что это причиняет боль.

Нова наклоняет голову и запечатывает мои губы своими, пока я распахиваю входную дверь. Не теряя времени, я несу её наверх, стягивая с нас одежду, перчатки, ботинки, чтобы к моменту, когда мы добираемся до спальни, наши тела касались друг друга без преград. Я опускаюсь с ней на кровать, она всё ещё обвивается вокруг меня, наши рты соединены, её руки запутаны в моих волосах, а язык касается моего.

– Нова, – простонал я её имя, когда её ногти царапнули мою спину, посылая восхитительную смесь удовольствия и боли вдоль позвоночника. Схватив её руки, я поднимаю их над её головой, удерживая одной рукой. – Я… ты не любишь Рождество. Я так не делаю. Никогда раньше… Ну, в смысле, для меня не было никого, кто заслуживал бы этого. Но ты заслуживаешь, Нова. Заслуживаешь всего, что у меня есть. Я отдаю это всё тебе, если ты хочешь, милая.

Глядя на меня, она замирает на мгновение. Её яркие глаза встречаются с моими, и она медленно кивает.

– Да. Да, я хочу этого. Я хочу тебя, Нико. Я хочу тебя, дорогой, – она почти мурлычет эти слова, её тело выгибается подо мной.

Скользя между её бёдер, я на мгновение останавливаюсь, чтобы полюбоваться ею. Боже, она прекрасна. Хотя она невысокая, моя маленькая цветочная фея, у неё роскошные формы в самом лучшем смысле. У нее широкие бёдра, грудь полная и пышная, достаточная, чтобы заполнить мои большие ладони. Её крепкие бёдра обвивают мои, и я хватаюсь за них, притягивая её ближе, наслаждаясь, как они обхватывают меня.

– Ты абсолютное совершенство, – шепчу я, пожирая её взглядом. – Прежде чем я дам тебе то, чего мы оба хотим, мне нужно кое-что сначала, – говорю ей.

Грудь Новы быстро поднимается и опускается, пока я отступаю. Маленький всхлип срывается с её губ. Мне почти хочется засмеяться. Вместо этого я стону и обхватываю рукой свой напряжённый член, делая несколько движений. Её звуки ещё сильнее заводят меня. Всё ещё удерживая её взгляд, я опускаюсь между её бёдер, широко разводя их.

– Я могу не знать, как это делать, – признаюсь я, проделовая путь вверх по её кремовой коже поцелуями. – Скажи мне, если я делаю что-то не так, дорогая.

Наклонив голову, я провожу языком по ее складкам, стону, когда чувствую, насколько она липкая и солено-сладкая. Нова дергается подо мной, ее руки опускаются, чтобы обнять мою голову. Я улыбаюсь, когда облизываю ее, ища ее набухший клитор, чтобы пососать его. У меня получается правильно, судя по звукам ее стонов, поэтому я не останавливаюсь.

– О, да, – задыхается она, заставляя мой член дернуться, выделяя смазку.

Боже, я хочу наполнить ее своим семенем, я хочу, чтобы она была связана со мной способами, которые она никогда не сможет разорвать. Я никогда не чувствовал себя таким собственником чего-либо в своей жизни. Я хочу пометить ее тело, трахнуть ее хорошо и жестко, не оставляя никаких сомнений, что я владею ею так же, как она владеет мной. Наблюдая за ней, я сильнее сосу ее клитор, прежде чем вставить в нее свой язык, трахая ее им, пока я наклоняюсь, чтобы погладить себя.

– Скажи мне, милая, – хрипло говорю я, облизывая и гладя ее дразнящими движениями языка. – Так хорошо? Тебе нравится?

– Да! Да, не останавливайся! Это… о, о, нет, – кричит она, когда я сгибаю два пальца и двигаю ими внутри нее.

Я быстро понял, что она быстро кончает, когда я нахожу это сладкое место глубоко внутри нее. Найдя его сейчас, я потираю его, посасывая ее клитор, и ее бедра начинают дрожать, когда оргазм накатывает на нее.

Пальцы запутываются в моих волосах, она покачивается на моем языке, пока ее тело трясется подо мной. Как только она отпускает, я скольжу по ней, целуя каждый дюйм кожи, до которого могу дотянуться. Я кусаю ее тут и там, смеясь, когда она хихикает или извивается. Когда я захватываю ртом ее розовый сосок, смех прекращается. Нова издает стон, который посылает молнии удовольствия прямо в мой член.

– Нико, пожалуйста. Пожалуйста, я хочу, чтобы ты был внутри меня. Мне нужно чувствовать тебя, – мычит она, потираясь об мой торчащий член.

– Ты мне тоже нужна, цветочек, – бормочу я ей в шею, наклоняя голову и наблюдая за тем, как головка моего набухшего члена входит в нее. Это самая горячая вещь, которую я когда-либо видел, и я так рад, что дождался ее.

Я погружаюсь в нее все глубже и глубже, кусаю изгиб ее шеи, пытаясь заглушить стон удовольствия. Она содрогается подо мной и раздвигает бедра шире, давая мне больше пространства. Я погружаюсь еще глубже, прежде чем остановиться. Я чувствую, что никто другой не был внутри нее, потому что ее тело пытается не допустить меня.

Отстранившись, я нежно обхватываю ее шею, ожидая. Нова смотрит на меня с этим прекрасным блеском в глазах, кивая всего один раз. Я делаю глубокий вдох, прежде чем толкнуться еще раз, прорываясь, когда она кричит. Чувство вины накатывает на меня, когда она немного дрожит. Я никогда не хотел причинить ей боль, но я знаю, что нет другого способа сделать это в первый раз.

– Чёрт, – стону я, запрокидывая голову назад, когда на меня накатывает наслаждение. – Замри, детка, дай мне… дай мне привыкнуть к тебе, милая.

Я никогда не чувствовал ничего даже близкого к этому. Чувствовать ее мягкое тело подо мной, плотное, влажное тепло, обернутое вокруг меня, – это блаженство, которого я никогда не знал раньше. Я думал с самого начала, что она будет для меня всем, но теперь я знаю это наверняка. Я никогда не хочу чувствовать или пробовать на вкус или иметь кого-то еще, кроме нее.

– Нико, пожалуйста, – стонет она, ее бедра извиваются подо мной. – Больно. Прекрати, больно… – Ее стоны, когда она трется об меня, заставляют меня еще сильнее твердеть внутри нее.

Кивнув, я начинаю двигаться навстречу ей, и мы оба стонем, когда я выхожу из нее, а затем снова вхожу. Вытянув руку между нами, я поглаживаю большим пальцем ее клитор, желая сделать это как можно приятнее для нее. Я хочу, чтобы она кончила со мной, но я уже так близко, просто находясь внутри нее.

– Нова, скажи мне, когда перестанет болеть. Скажи мне, как… о, черт.

Пока я в ней, киска Новы сжимается вокруг моего члена так, что жар пробегает по моему позвоночнику. Немного посмеиваясь, она делает это снова, затем стонет, когда я сильнее, быстрее тру ее клитор. Я медленно вхожу и выхожу, наблюдая за каждым толчком моего члена, выходящего из ее киски, в восхищением.

– Еще, еще, пожалуйста, – стонет она, когда я двигаюсь сильнее, быстрее, преследуя оргазм, который сжигает мой позвоночник.

– Да, мой цветочек, я всегда буду давать тебе больше, – я тяжело дышу ей в губы, сильнее потирая ее мокрую плоть, желая почувствовать, как она кончает на моем члене больше, чем хочу сделать следующий вдох.

– Да! О, Нико, да, – стонет она, выгибаясь подо мной, когда она начинает содрогаться от оргазма.

– Вот так, детка, – мурлычу я ей в шею, целуя ее, покусывая, чтобы оставить отметины на ее кремовой коже, мои бедра качаются быстрее, мой член скользит все глубже и глубже. – Давай, девочка, дай мне почувствовать это. Дай мне это, милая, мне нужно почувствовать… о, черт.

Толкаясь глубже, я чувствую, как она достигает пика. Это ощущение передается по всему моему телу, как волна удовольствия. Я больше не могу сдерживаться. Почти теряя сознание от блаженства, я падаю на нее с громким стоном, чувствуя, как моя сперма наполняет ее. Тянусь вниз, чтобы поймать каждую каплю, и снова вхожу в нее, заполняя ее полностью.

Медленно покачивая бедрами, я наслаждаюсь тем, как она обвивает меня своим телом, как ее руки цепляются за меня. Я осыпаю ее лицо, шею и грудь нежными поцелуями, пока не возвращаюсь к ее губам. Мы перекатываемся, и она оказывается на мне, оставляя меня внутри себя, будто пытаясь удержать эту связь. Я прижимаю ее к себе, целую мягко, наслаждаясь чувством абсолютного единения.

– Нико, – мурлычет она у моего горла, уютно устроившись на моей груди. – Мы можем сделать это еще раз?

Я улыбаюсь так широко, что кажется, мое лицо сейчас треснет пополам. Да, мы можем сделать это еще раз. Это единственное, чего я хочу на всю оставшуюся жизнь. Я целую ее макушку, убираю ее волосы, любуясь ее лицом. Нова смотрит на меня с самым мягким выражением, какое я только видел, прикусывая свою пухлую нижнюю губу.

– Конечно, милая. Мы можем. Мы можем делать это сколько угодно.

Лежа с ней в темной комнате, чувствуя, как наша кожа касается друг друга, я понимаю, что никогда не захочу этого ни с кем другим. И я также понимаю, почему я никогда раньше этого не хотел. Потому что это всегда должна была быть она, просто я еще не знал об этом. Я притягиваю ее ближе, целую ее полные губы и вздыхаю, когда она садится на меня, как божественная цветочная богиня с ее лавандовыми волосами и ледяными голубыми глазами.

– Мы можем… сейчас? – она смущенно спрашивает, ее лицо заливает румянец, а тело начинает двигаться, заставляя меня ожить под ней.

– Конечно, цветочек, мы можем, – стону я, чувствуя, как она медленно двигается.

– Нико… это может быть моим рождественским подарком. Мне больше ничего не нужно, – шепчет она, запрокидывая голову, наслаждаясь каждым моментом.

Звучит справедливо, потому что она – мой рождественский подарок. И мне больше никогда ничего не понадобится, кроме нее.