Текст книги "Сегодня или никогда"
Автор книги: Дэйра Джой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 9
В окружении Синдреаков
Несколько дней спустя Джон, проходя по холлу, услышал, как кто-то громко барабанит в парадную дверь. Приподняв бровь, он остановился, размышляя, какая еще неприятность стоит у него на пороге. В одном можно было быть твердо уверенным: в «Приюте изящества» никогда не соскучишься.
Дворецкий поспешил к двери, извиняясь на ходу перед лордом Секстоном, как будто он был каким-то образом виноват в этом шуме. Открыв дверь, он оказался лицом к лицу с семерыми французами, которые говорили одновременно, перебивая друг друга.
Все они были необыкновенно грязны.
Бедняга дворецкий простер руки, пытаясь хоть как-то успокоить их, но французы не обратили на него никакого внимания. Каждый старался перекричать других, пытаясь что-то объяснить.
– У тебя, кажется проблемы, Калоуэй? – спокойно выступил вперед Джон.
Степенный дворецкий откашлялся.
– Да, милорд. Никак не могу взять в толк, что они говорят.
– Позволь мне. – Джон повернулся к пестрой ватаге и с удивлением узнал братьев Синдреак.
– По-английски, ребята, – улыбнулся он, удивленный и обрадованный, что видит их целыми и невредимыми. Несмотря на всю их необузданность, они представляли собой очаровательную компанию.
– Лорд Секстон, – заговорил один из братьев на превосходном английском языке без тени акцента, перекрикивая остальных, – мы хотели бы видеть графиню де Фонболар и ее внучку – если, конечно, этот слуга соизволит впустить нас!
– А какое у вас к ним дело?
– Не задавайте глупых вопросов! Естественно, мы ищем приюта! Мы попали сюда прямо с Гревской площади. Мы давние друзья с графиней, и если вы позволите нам войти… – Он был моложе и чуть-чуть ниже Джона, но тем не менее пытался задирать перед ним свой аристократический французский нос. – Нам столько пришлось вынести… да вы и сами видите.
Они были грязны, оборванны и, наверное, голодны. Но и в лохмотьях братья умудрились сохранить свою ставшую легендарной элегантность.
Вероятно, даже тяготы тюремной жизни не смогли уменьшить их способность наслаждаться жизнью.
Разумеется, Джон не собирался отказывать им в гостеприимстве. Но сначала надо кое-что объяснить этим норовистым мальчишкам.
Прислонившись к дверному косяку, он бесцеремонно преградил дорогу беседовавшему с ним молодому человеку, который намеревался проскользнуть внутрь.
– Во избежание недоразумений нам необходимо кое-что прояснить, господа.
Семь надменных лиц повернулись к нему.
– Я хозяин этого замка. И именно моего разрешения следует спрашивать – относительно всего.
– Вы? – презрительно усмехнулся один из братьев. – Насколько мне известно, вы здесь всего лишь гость.
Он попытался локтем отодвинуть Джона, но виконт прочно удерживал свои позиции.
– Хм. Мне очень жаль, граф Синдреак, но этот гость женат на хозяйке замка, что означает… – Джон многозначительно умолк.
Четырнадцать золотистых глаз широко раскрылись от удивления. До них дошел смысл его слов.
Было довольно забавно наблюдать, насколько быстро презрение братьев сменилось уважением.
Двое похлопали его по спине, один подмигнул, еще один одобрительно кивнул, а остальные заявили, что лучшего выбора графиня де Фонболар и сделать не могла.
– А при чем тут графиня? – вкрадчиво спросил Джон. – Я муж Хлои.
– Только не Хлои! – раздался всеобщий вопль. Очевидно, новость пришлось не по душе братьям. – Ведь это мы хотели жениться на ней!
Джон покачал головой.
– Все семеро? – холодно спросил он.
– Не глупите! По дороге сюда мы решили, что на ней женится Адриан! И что нам теперь делать?
Они дружно воздели руки к небу.
Джон не мог сдержать улыбки.
– Не помню, чтобы кто-то из вас подумывал о женитьбе. Все то, что о вас рассказывали, свидетельствовало об обратном.
– Да, конечно, но в данном случае дело в другом, – ответил один из братьев.
– То есть?
– Нам нужно поместье!
– Наше собственное конфисковано!
– А что за граф без поместья?
Все семеро, как по команде, бросили на него язвительные взгляды.
До недавнего времени Джон сам был виконтом без поместья.
– Можете мне поверить, ребята, это не смертельно, – скептически усмехнулся он и распахнул перед ними дверь. – Входите, а то у вас такой вид, что вы вот-вот упадете.
Они с благодарностью приняли его приглашение.
Синдреаки были нахальными и дерзкими, но милыми. Они не вызывали у Джона раздражения, а кроме того, их связывала тесная дружба с семьей его жены.
– Благодарю, лорд Секстон, – произнес тот, кто первым заговорил с Джоном. – Мы благодарим вас за гостеприимство. Наше путешествие было долгим и трудным.
– Как вы здесь оказались? – тихо спросил он.
– Это все Черная Роза. Он прямо-таки выхватил нас из-под ножа гильотины. – Юноша усмехнулся, но Джон заметил, как он побледнел. Вероятно, их приключения совсем не походили на увеселительную прогулку. Джон восхищался мужеством молодых людей.
– И он привез вас сюда? – с любопытством спросил Джон. Такой поворот событий показался ему странным.
– Прямо к вашему порогу, лорд Секстон.
Джон потер подбородок.
– Хм.
Сначала Зу-Зу, затем Синдреаки. Очень странно.
Дворецкий повел их наверх.
– И еще одно, ребята, – остановил гостей Джон.
Братья повернулись и посмотрели на него. Они действительно выглядели измученными, и Джону стало немного жаль их.
– Да? – в один голос спросили они.
С тем, что он хотел сказать им, можно подождать, подумал Джон и ласково улыбнулся.
– Отдохните как следует. Здесь вы в безопасности.
Они благодарно улыбнулись ему и поспешили за Калоуэем.
Боже милосердный, они гораздо моложе, чем он предполагал. Моложе и наивнее. Вряд ли они представляют какую-либо опасность. Их возраст колебался от шестнадцати до двадцати одного или около того. Они были так похожи, что Джон с трудом различал их.
Прекрасно. Семеро братьев, которые, судя по всему, на протяжении многих лет были лишены родительской опеки и как представители – до недавнего времени – высшего общества отличались, вероятно, необыкновенной испорченностью. Они обладали репутацией развратников, которая соперничала с его собственной. Конечно, они не могли сравниться с ним, но все же…
Джон ухмыльнулся. Семь Смертных Грехов. Здесь, в его доме.
Улыбка медленно сползла с его лица. В том же самом доме, где и его прекрасная Хлоя? Смуглое лицо виконта побледнело.
Если они посмеют нарушить приличия, он собственноручно отрубит им головы.
Видит Бог, он сделает это.
Перси подстерег виконта, когда тот спускался к обеду. Джон и так уже опаздывал.
Днем Хлоя помогала бабушке разливать по бутылочкам ароматические масла. Она сказала ему, что после долгой зимы это занятие доставляет ей особое удовольствие.
Поскольку несколько последних дней они почти не покидали свою комнату, он проводил ее быстрым поцелуем, решив посвятить свободное время разбору вещей семьи Харт, хранящихся на чердаке.
Джон раскопал два очень интересных дневника и целый день провел за их чтением.
Он ненадолго задумался над тем, что сталось с личными вещами семьи Секстонов. Возможно, ему удастся проследить их судьбу и выкупить их. Эта идея увлекла его. Нужно не забыть спросить Хлою, что она думает по этому поводу. Хлоя очень хорошо разбиралась во всяких безделушках, и ее помощь будет необходима, если они решат заняться поисками вещей.
Признав тот факт, что он сам ничего не понимает в старинных вещицах, Джон понял, что составлением списков, поисками и покупкой придется, вероятно, заниматься ей.
То есть все это полностью ляжет на ее плечи.
Он вздохнул. Возможно, он слишком много хочет от нее. Хотя, если он пообещает помогать ей, она скорее всего согласится.
«Лорд Страсти занимается поиском и покупкой антиквариата».
Он фыркнул. Кто этому поверит?
Джон подумал, что это занятие может оказаться очень приятным: идти по следу какой-либо вещи, путешествовать вместе, чтобы купить ее…
В этот момент он столкнулся с Перси.
Опять всплыла проблема шпанской мушки.
«И почему я выбрал эту дорогу?»
Джон пришел в ужас от того, насколько несправедлива к нему судьба.
– Перси, ты замолчишь когда-нибудь или нет? Меня совершенно не интересует цвет твоих дурацких штанов!
Франт громко вскрикнул от ужаса, и его возглас звоном отозвался в голове Джона.
– Штаны? Я вовсе не имел в виду штаны! Я говорю о гораздо более важной вещи – о жилете!
– Боже, дай мне сил, – скрипнул зубами Джон.
К тому времени, когда они добрались до столовой, все остальные уже расположились за столом и оживленно беседовали.
Перси остановился в дверях и заметил:
– Видишь, Джон? Ты похож на Дон Жуана – призраки французских аристократов сидят за твоим столом.
Скривив губы, он взмахнул рукой, показывая на беспокойную компанию.
– Очень забавно, Перси. Остается надеяться, что они не являются предвестниками моей гибели, – подмигнул Джон и занял место во главе стола.
Перси поднес лорнет к глазам и принялся внимательно рассматривать виконта.
– Существует много разновидностей смерти, мой дорогой друг. Будем надеяться, что ничего такого не случится. – Улыбаясь собственным мыслям, Перси сел рядом с графиней Замбо, которой удалось занять место справа от Джона.
Поморщившись, Джон окинул взглядом сидящих за столом. Синдреаки вымылись, переоделись и причесались. У двоих под глазами красовались синяки, которых не было несколько часов назад.
Он узнал некоторые вещи из своего гардероба, мешковато висевшие на молодых людях. Прямо напротив красовался в его золотистом жилете Дейтер. Джон прищурился, взглянув на дальний конец стола и обнаружив на дяде новую рубашку.
«Это же моя кремовая рубашка!»
Неудивительно, что его одежда продолжает исчезать. Его внимание привлекли слова одного из братьев:
– …мы Синдреаки, и мы живем ради любви!
Прекрасно. Именно это он и хотел услышать.
Ничего не поделаешь – придется терпеть. Он вздохнул и поднес ко рту ложку с супом.
– Разве они не милы? – Графиня Замбо положила ладонь ему на колено и кокетливо улыбнулась. – Хотя, на мой вкус, они слишком молоды. Я предпочитаю более зрелых мужчин.
Джон заморгал, оторвавшись от ароматного супа. Рука женщины довольно быстро двигалась вверх по его ноге. Он медленно поднял глаза, чтобы посмотреть через стол на…
Выражение «метать взглядом молнии» приобрело для него особый смысл. Хлоя подняла бокал с вином и отпила глоток. Затем она повернулась к сидящему рядом Синдреаку и подарила ему очаровательную улыбку.
Ноздри Джона дрогнули. Можно подумать, он сам спровоцировал это!
Он повернулся к Зу-Зу:
– Мадам, кажется, ваша рука заблудилась.
– Неужели? – игриво откликнулась графиня.
Она была из тех женщин, которые привыкли получать то, что хотели. Виконт Секстон не имел намерения поощрять ее. Не собирался он и позволять Хлое флиртовать с этим щенком.
– Не заигрывайте со мной, – свистящим шепотом произнес он. – Уберите руку.
Графиня Замбо надула губы, но затем ее лицо внезапно просветлело.
– Вы ведь голодны, правда? Как я невнимательна… мы продолжим позже.
– Нет, мы… – хотел возразить Джон, но она уже переключила свое внимание на Перси.
Виконт вернулся к своему супу.
Морис с дальнего конца стола с любопытством наблюдал за происходящим. Его хитрый взгляд перебегал с Хлои на Джона. «Хо-хо!» Затем он оглядел братьев, и улыбка медленно расползлась по его лицу. В прошлом маркиз нередко брал Синдреаков под свое крыло.
– Итак… Черная Роза опять появился в самое нужное время. – Морис сделал глоток вина. – Вы его близко видели, Жан-Жак?
– Жан-Жак? – растерянно спросил Джон.
– Да, я Жан-Жак.
Джон уже сообразил, что так зовут одного из Синдреаков. Хлоя представила ему остальных:
– Это Жан-Поль, Жан-Луи, Жан-Клод, Жан-Жюль, Жан-Пьер и Адриан.
Губы Джона скривились.
– Адриан? Это который из братьев?
– Это я.
Джон узнал того из Синдреаков, который первым заговорил с ним. Похоже, все остальные прислушивались к его мнению.
– Значит, ты самый старший?
– Нет, я младший в семье.
Джон удивился:
– Но они слушаются тебя.
– Я наследник, – просияв, гордо заявил молодой человек. – Отец завещал мне наши земли.
– Кроме того, – вставил Жан-Жюль, – он самый красивый из нас. Отец говорил, что Адриан его лучшее произведение.
Адриан ухмыльнулся.
– А как насчет близнецов? – спросила Хлоя.
– Близнецов? – переспросил Джон.
– Совершенно верно. Ведь Жан-Поль и Жан-Клод – близнецы, Джон.
И как она их различает? Ему они казались совершенно одинаковыми: черные курчавые волосы, белые зубы и золотистые глаза. Он пожал плечами.
– Близнецы были до меня, – философски ответил Адриан.
Джон закатил глаза и впервые в жизни обрадовался, что ему никогда не приходилось иметь дело с братьями и сестрами. Хотя эти ребята, похоже, прекрасно ладили между собой – если не обращать внимания на два лиловых синяка и постоянные ссоры. Уголки его рта поползли вверх.
Морис вернулся к прерванному разговору о Черной Розе.
– Кто бы он ни был, мы в неоплатном долгу перед ним за то, что он спас наших друзей, – сказал он и обвел рукой стол.
– Тише! Тише! – Сидящие за столом принялись постукивать вилками по бокалам с вином.
– За Черную Розу! – Перси неожиданно вскочил, переполненный благодарностью к неизвестному спасителю, и поднял свой бокал. – Arma virumque cano! Да здравствуют доблесть и мужество!
Господи, только не это. Джон поморщился, понимая, что за этим последует. Он был уверен, что Перси начнет читать свои ужасные стихи.
– Они ищут его там и тут…
Хлоя, Морис и две графини хором подхватили:
– …чернь теряется в догадках…
Безумие распространяется, подумал Джон и потер переносицу.
Наконец они добрались до этого жуткого финала:
– …неуловимая Роза!
Джон перевел дух.
Похоже, Синдреакам стихи пришлись по вкусу, поскольку они тут же принялись упрашивать Хлою, чтобы она научила их. Джон решил, что если они начнут хором декламировать стихи, то он вышвырнет их из дома, живых или мертвых.
– Нам повезло, – тихо произнес Жан-Жюль. – Остальные были не столь удачливы.
– Кто-нибудь из наших знакомых? – спросил Морис.
– Герцог де Монтен и его дочь, баронесса Дюфон.
– Ты ведь помнишь их, Хлоя? – спросил Жан-Клод. – Он всегда задирал нос, а у нее были лошадиные зубы и косящие глаза.
Он проиллюстрировал свои слова, выставив вперед зубы и скосив глаза.
– Она не выбирала себе внешность, – бросился на защиту дамы Жан-Жюль, обнаружив присущую его натуре чувствительность.
– Совершенно верно, – пожал плечами Адриан. – Но она вечно хныкала. С этим ты не будешь спорить.
– Ну, теперь нам больше не придется выслушивать ее жалобы. – Жан-Жюль отбросил салфетку и вышел из комнаты.
Все были удивлены его внезапным уходом. Молчание нарушил Адриан:
– Жюлю очень тяжело пережить это. У него чувствительная натура, и его больно ранит любая несправедливость. В тюрьме он заболел… – Адриан умолк, как будто тоже не хотел вспоминать о тех ужасах, что им пришлось вынести.
– С ним все будет в порядке? – Хлоя переживала за доброго юношу.
– Да, у Жюля необыкновенно сильный характер.
Джон с растущим уважением посмотрел на Адриана. Теперь ему стало понятно, почему остальные подчинялись ему. Несмотря на юный возраст, в нем чувствовался прирожденный лидер.
– Все это так печально! – Перси прижал к глазам кружевной платок. – Подумать только, семь чудесных молодых людей брошены в тюрьму только за то…
– Минуточку, – выпрямился на стуле Джон. – Семь человек! Но разве вы, графиня Замбо, не говорили, что арестовали шестерых, а один спасся?
На лице Зу-Зу отразилось крайнее удивление.
– Ну, я думала, что их было шесть.
Джон вызывающе взглянул на Адриана:
– Что вы на это скажете, граф Синдреак? Как случилось, что один из вас был на свободе и тем не менее оказался здесь? Возможно, потому, что один из вас и есть Черная Роза, а?
Синдреаки переглянулись.
Адриану явно не понравился такой поворот в разговоре.
– Это просто смешно, лорд Секстон! При всем моем уважении к вам, Зу-Зу, вы ошиблись. Мы все были арестованы.
Лоб графини прорезали морщины.
– Возможно, я ошибаюсь. Я узнала бы человека, который меня спас, – это точно не Синдреак.
Но Джона не так-то легко было убедить.
– Не стоит винить себя за неудачную попытку разгадать эту загадку, Секстон. Все умирают от желания узнать, кто он такой. – Перси проглотил кусочек дичи. – Говорят, он бывший пират. Только представьте себе! Сегодня грабит аристократов, а завтра спасает их головы от гильотины.
Все принялись обсуждать это любопытное предположение. Вдруг шум разговоров перекрыл голос Дейтера:
– В моей деревне один человек умирал четыре раза.
Все замолкли и с любопытством воззрились на немца, сделавшего такое странное сообщение.
– Когда он умер в первый раз, мы похоронили его на церковном дворе. – Дейтер обвел завороженную аудиторию мрачным взглядом. Шнапс, почувствовав его настроение, оскалился. – Он вернулся.
Все открыли рты от изумления.
Все, кроме Хлои, в фиолетовых глазах которой Джон заметил алчный огонек. Кровожадная маленькая разбойница, с усмешкой подумал он. Она обожала страшные истории.
– Во второй раз… – Сидящие за обеденным столом гости подались вперед. – Волки…
Дейтер неожиданно умолк.
– Волки, – подсказал ему Жан-Луи. – Что там насчет волков?
Подбородок Дейтера упал ему на грудь, и вскоре раздался громкий храп.
– О-о! – Все разочарованно откинулись на стульях.
Джон с трудом сдержал смешок. Каждый раз они попадаются на ту же удочку.
– Ладно, тут мне недавно рассказали забавную историю, – сказал Перси, промокнув рот салфеткой. – Ты же знаком с графом Лаудером, Джон?
Джон открыл было рот, чтобы ответить, но, набрав в легкие побольше воздуха, Перси продолжил рассказ. Сэр Сэсил-Бэзил, похоже, придерживался следующего принципа: горе сомневающимся.
– Этот парень – неисправимый ипохондрик. Не переносит ни малейшего нарушения в строгом распорядке своей жизни.
– Это мне кое-что напоминает, – пробормотал Джон.
– Говорят, за пять лет он не проронил ни слова!
– Почему? – Для графини де Фонболар это было новостью.
– Неизвестно. Можно только предполагать. Наверное, считает, что произнесенное вслух слово повлияет на его размеренную жизнь, каким-то образом привнеся в нее угрозу разрушения.
– Как эксцентрично, – поморщилась Зу-Зу, никогда не признававшая за аристократией право на подобные странности.
– О, более того! Когда ему сообщили о визите какой-то писательницы – кажется, это была Мэрион Тернери, автор той романтической повести…
– Ах, она очень мила, – улыбнулась графиня.
Перси что-то одобрительно промычал и продолжил рассказ:
– Она даже не смогла подойти к графу. Внезапно он стал кричать: «Уведите меня отсюда!»
Все, включая Джона, рассмеялись.
– Похоже, ужаса перед опустошительным воздействием «литературной чумы» оказалось достаточно, чтобы излечить этого человека от навязчивой идеи.
В столовой вновь раздался взрыв хохота.
На следующий день Джон сидел в кабинете и мрачно смотрел на расчетные книги.
Он ненавидел всю эту бухгалтерию.
Зачем же он мучает себя? Особенно в такой день. Его взгляд упал на застекленную дверь, выходящую в сад. Стоял чудесный день, солнечный и теплый.
Единственное, чего ему хотелось, это увести Хлою в сад и…
Но шансов на осуществление этого желания почти не было.
Его ноздри затрепетали. Хлоя почему-то сердилась на него. Вчера вечером она даже отказалась заниматься с ним любовью и, улегшись в постель, повернулась к нему спиной.
Это привело Джона в ярость.
Он так сильно хотел ее, что чуть было не заговорил о своем супружеском праве на удовлетворение желаний.
Все же ему удалось сдержаться. Он вовремя сообразил, как глупо это прозвучит. Он никогда не был склонен к напыщенным заявлениям и не собирался выставлять себя в смешном виде.
Вне всякого сомнения, во всем виновата Зу-Зу.
После того как вчера вечером мужчины выпили по рюмке портвейна и присоединились к дамам в гостиной, Зу-Зу без всякого стыда принялась преследовать его. И так весь вечер. И что бы Джон ни говорил, рассчитывая смутить назойливую женщину, это не оказывало на нее никакого действия. Она просто не обращала внимания на его стремление осадить ее и не прекращала попыток соблазнить хозяина дома.
Хлоя была уверена, что Джон сам каким-либо образом поощрял Зу-Зу. Она намекнула, что может вести себя точно так же, отметив, что Адриан самый красивый из Синдреаков, хотя все они необыкновенно хороши.
В тот момент ответ Джона, похоже, прозвучал несколько напыщенно. Он заявил Хлое в довольно резких выражениях, что ей лучше не тратить время на размышления, который из Синдреаков красивее, поскольку ей это точно не пригодится.
Она, фыркнув, отвернулась от него, хотя он мог поклясться, что видел промелькнувшую на ее лице довольную улыбку. Поразмыслив, Джон убедил себя, что это была всего лишь игра света.
Разве могло ее обрадовать то, что он практически приказал ей держаться подальше от этих французских шалопаев?
Как бы то ни было, она отправилась спать, оставив его в состоянии крайнего раздражения.
И еще одно новое ощущение, которое он испытал благодаря Хлое.
Разочарование от отказа в близости.
Кто сказал, что воздержание полезно для души? Джон забарабанил пальцами по крышке стола. Его это не очень волновало, но тем не менее он чувствовал себя неважно!
Когда он проснулся утром – все еще в болезненно-возбужденном состоянии – и потянулся к ней, то обнаружил, что Хлоя уже ушла. Собирать фиалки, как было сказано в ее записке.
Он вздохнул. Удивительное дело, Лорд Страсти не смог удовлетворить свою страсть.
Он провел рукой по лицу.
Загвоздка состояла в том, что ему никак не удавалось понять, как он мог оказаться в такой ловушке. К тому же он не мог взять в толк, почему должен страдать.
Удрученный, Джон раскрыл следующую книгу и тоскливо уставился на исписанные страницы. Он отметил, что большинство записей было сделано затейливым почерком графини де Фонболар. Просматривая колонки цифр, он обратил внимание на несколько вопросительных знаков, которые она поставила на полях. Следующие за вопросами страницы были исписаны ровным и четким почерком дяди.
Джон улыбнулся, представив себе, что здесь происходило. Графиня обнаружила какие-то противоречия в записях, и Морис разъяснял ей возникшую проблему.
Они оба были чрезвычайно осторожны, с необыкновенной скрупулезностью ведя дела принадлежавшего Хлое поместья. Джон заметил, что самые последние записи сделаны тонким изящным почерком. Морис учил Хлою, как вести расчетные книги.
Он был для нее настоящим дедушкой…
Тем более удивительно, что маркиз решился вручить ее состояние Джону, обладавшему репутацией неисправимого шалопая.
Почему все ему так доверяют?
Теперь они ждут от него руководящих указаний. Это полностью выбило его из колеи.
Он принялся лениво перелистывать страницы.
У Хлои самый чудесный носик на свете. Он смешно морщится, когда она смеется. Иногда Джону нравилось дразнить ее, целуя в кончик носа.
О чем он думает?
Ему необходимо просмотреть эти книги! Джон сосредоточился на маленьких синих цифрах. Почти фиолетовых.
Как ее глаза.
Он мог утонуть в этих глазах.
Джон захлопнул книгу. Потом. Он посмотрит эти книги позже.
Он подпер голову руками. Возможно, ему следует написать своему поверенному, чтобы тот собрал все доступные сведения о фамильных вещах Секстонов.
Неплохая мысль.
Джон выдвинул ящик стола, достал бумагу и чернила. В углу ящика лежал маленький локон ярко-рыжих волос, перевязанный розовой ленточкой.
Слегка улыбнувшись, он достал его. Детские волосы Хлои.
Джон погладил пальцем мягкую прядь, вспоминая те времена, когда ее волосы были такими. Маленькая девочка, которую он обожал.
А теперь нежно любимая жена.
Откуда взялась эта мысль? Лоб его покрылся испариной. Всю свою жизнь он старался избегать западни чувств. Хлоя была…
Из-за стеклянной двери послышались голоса Син-дреаков:
– …раз… два… три!
Вслед за этим раздалось что-то похожее на радостный возглас.
Джон тряхнул головой и вернулся к своим мыслям.
Она была…
– …раз… два… три!
На этот раз Джон ясно различил женский визг и узнал голос леди Секстон.
Он вскочил со стула, подбежал к дверям и одним движением широко распахнул их.
На лужайке прямо перед ним Синдреаки держали натянутую простыню, в центре которой сидела его жена. Они подкидывали ее в воздух, как будто она была маленькой забавной куклой, служащей для их развлечения.
Джон вихрем пронесся по лужайке.
– Отпустите ее немедленно! – зарычал он.
В их взглядах сквозило удивление, смешанное со страхом. К счастью, они не выпустили из рук ткань, поскольку как раз в это время Хлоя подлетала в воздух.
С громким хлопком она опустилась в самую середину простыни.
– Вам что, не ясно? – В его низком голосе слышалась угроза.
Все семеро разом опустили простыню и удалились.
Хлоя осталась сидеть в окружении фиалок, которые покрывали ее саму, простыню и землю вокруг. Ладони ее лежали на бедрах, а милое лицо недовольно хмурилось.
Она была явно раздражена.
– Джон, что с тобой происходит?
– Ты что, с ума сошла? Они же подбрасывают тебя в воздух!
– Ну и что?
– Как что? Ты… ты можешь… они могут не…
Джон скрестил руки на груди и нахмурился, не зная точно, что он хочет сказать, но чувствуя, что должен высказаться.
Лицо Хлои осветилось широкой улыбкой.
– Иди сюда, Джон. – Она похлопала по простыне рядом с собой.
Он вскинул бровь и неохотно сел рядом с ней.
– Что?
Ямочки на его щеках стали еще глубже.
– Ты ревнуешь?
– Не смеши меня, – фыркнул Джон.
– Похоже, ты ревнуешь меня к ним. – Она ленивым движением разгладила ткань рядом с собой.
Он положил ладони на плечи Хлои, стараясь полностью завладеть ее вниманием.
– Не больше, чем вчера вечером ты ревновала меня к графине.
Хлоя посмотрела прямо ему в глаза:
– Значит, ты очень сильно ревнуешь.
С его губ сорвался удивленный вздох. Она опять сбивает его с толку.
– Хлоя… – Он умолк в нерешительности, и лицо его помрачнело. – Не играй со мной – мне это не нравится. Даже если это делаешь ты.
– Я не играю с вами, милорд. – Она придвинулась ближе, так что он ощутил тепло ее тела.
Джон молча смотрел на нее.
– Я никогда не буду играть с тобой, Джон. – Она поправила упавшую ему на лоб прядь волос и добавила: – Если только ты сам этого не захочешь.
Это было уже выше его сил. Раньше они никогда не играли друг с другом в подобные игры.
Он перехватил ее запястье, уклонившись от ласки. Его нефритовые глаза сверкали.
– Не ищите себе неприятностей, миледи, – сдавленным голосом проговорил он. – Иначе вы непременно найдете их.
Хлоя вздрогнула, испуганная его резкостью. С таким Джоном – сильным и решительным – ей почти не приходилось иметь дела. Как только что-то задевало его чувства, он моментально захлопывал створки своей раковины.
Хлоя первый раз попробовала так вести себя с ним, и впервые он отгородился от нее. Это больно задело ее.
Она отстранилась, и глаза ее наполнились слезами.
Джона охватило раскаяние, и он почувствовал странное стеснение в груди. Он опять притянул Хлою к себе.
– Прости, котенок. Я совсем не то хотел сказать.
Потрясенная его извинением, Хлоя сразу же поняла, как сильно он все-таки изменился.
Всхлипывая, она подняла на него глаза:
– Так что же ты имел в виду?
Джон открыл рот, но, казалось, никак не мог найти подходящих слов.
– Точно не знаю, – наконец пробормотал он.
Хлоя с любопытством наблюдала за ним. Лицо Джона выражало растерянность. Для нее эта картина была милее любого полотна Фрагонара.
Хлою радовало его смущение.
Она взяла в ладони его упрямый подбородок и нежно поцеловала в губы.
– Давай забудем про это, Джон, – прошептала она. – Кроме того, мне надо немного вздремнуть.
Она притворно зевнула, бросив на него страстный взгляд из-под опущенных ресниц.
Лорд Секстон мгновенно просиял.
Вздремнуть – превосходное занятие.
И вдобавок безопасное.
