Текст книги "Странный свидетель"

Автор книги: Дей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 5

Ужиная, лейтенант Мак-Крини с интересом наблюдал за мокрыми крупными снежинками, кружащимися за окном.

– Сын обрадуется, если снег не растает до утра, – обратился он к жене. – Можно будет покататься на лыжах. Мы с ним вместе сходим в парк.

Бетти Мак-Крини нарезала готовое мясо, запеченное в духовке.

– Это было бы чудесно! Но почему ты пришел сегодня так поздно? Что-нибудь случилось?

Мак-Крини немного помедлил с ответом. Он был маловпечатлителен и забывал о работе, как только кончалась его смена. Но сегодня все было как-то не так. Его мучила мысль: а что, если Джексон не солгал и говорил правду?

– Допрашивал некоего Харта Джексона, – наконец ответил он.

– Он убил кого-нибудь?

– Девушка еще не умерла. Во всяком случае, была еще жива, когда я в последний раз звонил в больницу.

Он подумал, что, наверное, не будет ничего плохого, если он посоветуется с женой.

– Послушай, дорогая…

– Да.

Мак-Крини решил рассказать, ей всю историю, но неожиданно понял, что не знает, с чего начать. И чем дольше он над этим думал, тем более убедительными казались ему показания Джексона. Ни один мало-мальски нормальный человек не осмелился бы рассказать целой своре полицейских столь нелепую историю, если бы эта история не соответствовала истине.

– Харт Джексон…– задумчиво протянула миссис Мак-Крини. – Кажется, так звали знаменитого чревовещателя, которого мы видели в «Чез-Пари». Помнишь, это было, когда мы отмечали пятилетие совместной жизни? Он немного похож на Тони Кетриса, только немного старше.

– Это именно он.

– Я думала, он сидит в тюрьме.

– Сегодня утром его условно освободили.

– И он успел опять что-то натворить?

– Может, и так.

– Что же именно?

– Мы считаем, что он или сам стрелял в девушку, или нанял кого-то ее убрать.

– Зачем?

– Чтобы отомстить Флипу Эвансу. Сейчас он утверждает, что Флип Эванс убил Адель, а вину свалил на него, вернее, на его младшего брата, которого он любил. Поэтому он взял вину на себя.

– А где сейчас его брат?

– Джексон сказал, что его убили. – У Мак-Крини внезапно пропал аппетит, и он отодвинул от себя тарелку. – По его словам, эта девушка остановила его сегодня на автобусной остановке и сделала ему брачное предложение, а сейчас она лежит тяжело раненная. Довольно странная история, не правда ли?

– Она знала его раньше?

– Джексон утверждает, что до сегодняшнего дня он ее не знал и что они не виделись друг с другом.

– Почему же она захотела выйти за него замуж?

– Он и сам этого не знает. Джексон сообщил, что спросил ее об этом, а она сказала, что он порядочный парень и сможет позаботиться о своих близких.

– В таком случае она знала, что он несправедливо посажен в тюрьму – за то, что взял на себя вину младшего брата.

Об этом Мак-Крини как-то не подумал. Сейчас ой на время выбросил эту мысль из головы, чтобы вернуться к ней позднее.

– Возможно, так оно и было.

– Она миленькая, эта девушка?

– Очень. К тому же она подружка самого Эванса.

– И несмотря на это Джексон женился на ней?

– Да, сегодня днем в половине пятого.

– А что случилось потом?

– По словам Джексона, они стояли перед домом священника, обвенчавшего их. И в этот момент к ним подкатил Эванс со своим подручным – гангстером по имени Уотс, который выпустил очередь из автомата. Джексон утверждает, что стреляли в него, но потом, Поразмыслив, решил, что охотились, скорее всего, за девушкой.

– Ты их арестовал, этих гангстеров?

Мак-Крини покачал головой.

– Нет, Эванс – птица крупного полета. Ему принадлежит клуб Вели. Кроме того, у него большой земельный участок.

– И ты оставил его на свободе и занялся бедняжкой Джексоном?

– Не совсем так. Джек проверил их алиби и не обнаружил ничего уличающего. Согласно их утверждению, они оба не покидали квартиру всю вторую половину дня. – Мак-Крини задумчиво потер колено. – С другой стороны, надо иметь в виду, что дом-то принадлежит Эвансу. И никто не видел машины, в которой, по утверждению Джексона, сидели гангстеры. Но этот жирный клоп Эванс подстрелит и мать родную, если это принесет ему выгоду.

– Почему же в таком случае ты не веришь Джексону?

– Потому что его версия слишком уж неправдоподобна, и вот что я еще тебе скажу. Миловидная девушка, которая за известные услуги может иметь от Флипа Эванса все, что захочет, вряд ли решится связать свою судьбу с парнем, у которого нет за душой ни гроша, только потому, что он порядочный человек. Далее… Мы обнаружили в кармане Тельмы страховой полис на десять тысяч долларов в пользу Джексона.

– Это еще не доказательство, что он хотел ее убить и нанял для этого человека.

Мак-Крини обхватил спинку стула.

– Собственно говоря, это так.

Бетти встала перед мужем и спросила:

– А что тебя сейчас беспокоит, Мак?

– Я бы с большим удовольствием поверил этому парню. Он показался мне порядочным человеком. Потому-то я и не обошелся с ним жестоко. Это во-первых…

– А во-вторых?

Мак-Крини тяжело вздохнул.

– Во-вторых, мне бы страшно хотелось избавиться от Флипа Эванса. Все наше отделение за ним гоняется, но никак не может ни в чем уличить. К тому же он имеет немалое политическое влияние, и так просто его не посадишь. Он ворочает крупными делами. Для того чтобы его прижать, нам необходимы неопровержимые доказательства.

– Так вот, значит, как обстоят дела, муженек…

Послышался телефонный звонок. Мак-Крини выругался и прошел в спальню к телефону. Там было темно.

– Это ты, папа? – спросил голосок.

Мак-Крини присел на край кровати, но трубку не снял.

– Ты уже должен спать, – мягко сказал он сыну и поцеловал его свежее личико. – И побыстрее, чтобы хорошо отдохнуть.

– А зачем, папа?

– Потому что идет снег, и мы сможем покататься на лыжах.

– Вот хорошо! Я сейчас засну, – произнес семилетний сынишка.

Лейтенант взял трубку.

– У телефона Мак-Крини.

Вернувшись на кухню, он стал быстро одеваться. Жена озабоченно взглянула на него.

– В чем дело, Джон?

Мак-Крини взял пальто.

– Теперь этот вопрос перестал существовать.

– Какой вопрос?

– Стрелял Джексон или нет.

– Что же случилось?

Мак-Крини надел все еще мокрую шляпу.

– Он только что убежал из следственной тюрьмы. Представляешь? Ему удалось уйти с одиннадцатого этажа, и при этом он чуть не убил охранника.

***

После холода на улице в такси ему показалось тепло. Пахло отличным табаком и виски. Адвокат Дисмонд с заднего сиденья заявил твердым голосом:

– Если дело дойдет до рукоприкладства, избавьте меня от этого зрелища и высадите у Лука.

Монах расхохотался.

– Рукоприкладство! Не бойтесь, мистер адвокат, мы просто немного помассируем Джексону затылок, если он постесняется нам сообщить, где находится Ольга.

Джексон наблюдал за снежинками, пляшущими перед ветровым стеклом. На своем затылке он ощущал неприятное прикосновение револьвера. Если он попытается бежать, то Монах раздумывать не будет, а сразу нажмет на спуск.

Да, ему страшно не повезло, что из тысяч чикагских такси он выбрал именно то, в котором расположились Джек Дисмонд и Джек Уотс. Но разве это можно назвать случайностью? Уотса в определенных кругах и в клубе называли только Монахом, потому что у него было гладкое лицо и благочестивое выражение глаз. Ко всему прочему он носил черное одеяние. Уотс ведь сказал ему при встрече, что они давно ждут его здесь и даже замерзли, не зная, как вызволить его из заключения.

Выходит, они выставили пост перед зданием полиции и ломали голову над его освобождением. Но зачем? Потому что они были уверены, что он точно знает, где скрывается Ольга. Потому что по каким-то причинам она понадобилась Эвансу.

Когда такси свернуло на городскую автостоянку, Дисмонд бросил взгляд на Монаха и поинтересовался?

– Что это, шутка?

– Вы о чем? – спросил Монах.

– Что вы помассируете ему затылок, если он не заговорит.

Джексон скорее почувствовал, чем увидел, как Монах покачал головой.

– Если он не скажет, где находится Ольга, ему придется плохо.

– В таком случае позвольте мне выйти из машины, – озабоченно произнес Дисмонд. – Я поеду в другом такси.

– Опасаетесь осложнений? – усмехнулся Монах. – Ничего, за деньги Эванса вы можете немного и потерпеть. Возможно, вы нам еще пригодитесь.

Дисмонд было запротестовал, но, поняв, что это ни к чему не приведет, замолчал.

Джексон подумал, что этот адвокат – типичная жертва Эванса. Если хоть раз взять деньги от этого жирного червяка, то потом он скрутит тебя, и можно считать себя погибшим. То же самое произошло и с Джерри. Но теперь это не имело значения. Его братишка был мертв, и только в списках военного министерства значилось, что он погиб где-то на рисовых полях Вьетнама. Монах легонько постучал Джексона рукояткой револьвера по голове.

– Как тебе это удаяось, приятель? Что ты ловкий парень, мы уже давно догадывались. Но чтобы ты смог выбраться из полицейской тюрьмы – такого не увидишь и во сне.

– Просто одел пальто и шляпу и вышел, – охотно пояснил ему Джексон. И при этом он был недалек от истины.

– Чепуха…

Джексон хотел было что-то сказать, но вдруг быстро повернул голову. Послышался пронзительный вой полицейской сирены.

Водитель обернулся.

– Этого нам только не хватало! Что будем делать, Монах?

– Ничего, – спокойно произнес Монах. – Не суетись.

– Но я слышу полицейскую сирену.

– Я тоже не глухой, но это Харт. Он способен на многое. Он еще и не такие штучки проделывал, когда был конферансье в нашем клубе. Помню, в стриптизе одна крошка разделась до последней нитки, так он задал такой концерт, что все подумали – облава. Посетители вышибали двери в панике.

Вой сирены внезапно прекратился.

– У тебя хорошая память, Джек, – буркнул Харт. – Но ты мне лучше скажи, кто такая Ольга и почему вокруг нее поднялся такой шум?

– Ты и сам это великолепно знаешь.

– Понятия не имею.

На этот раз удар револьвера был посильнее.

– Такой дешевкой меня не проведешь. Тельма наверняка тебе рассказала о ней, когда вы возвращались на автобусе в Чикаго. – В голосе Монаха прозвучало невольное восхищение. – Малышка не только умна, но и хитра. Надо отдать ей должное. Пока мы прочесывали город в поисках Ольги, она спокойно садится в автобус и предлагает разделить с ней ложе человеку, который достаточно храбр и решителен, и к тому же семь лет не имел женщин. И в качестве услуги от него требует, чтобы он вытащил Ольгу из Чикаго. Куда ты хотел ее увезти, Харт? Обратно на ферму, откуда она приехала?

– Тельма – это та куколка, которая распевает любовные песенки? – спросил водитель.

– Да. Нам здорово повезло, что один из парней заметил ее на автобусной остановке, – ухмыльнулся Монах. – Тебе бы тоже повезло, Харт, если бы ты успел познакомиться с ней в постели. Тельма – это огонь и пламя.

Харту страшно захотелось развернуться и врезать в паскудную морду Монаха, чтобы смыть кровью его ухмылку. Если бы только он выслушал Тельму на автобусной остановке! Тогда бы она рассказала ему всю историю еще до замужества. Но он все время думал, что она его обманывает, что она подослана ему как приманка.

– Как ее дела? – спросил Харт спокойным голосом. Монаху, видимо, понравился такой вопрос.

– Неважно. Полиция опасается, что ей уже не выкарабкаться. Но тебя это теперь не должно беспокоить. Как только мы выясним, где прячется Ольга, ты навсегда исчезнешь из нашего города.

– Не говорите так, – вмешался Дисмонд. – Адвокат не имеет право выслушивать подобные вещи.

– Хорошо, что я вас не выпустил, – издевательски заметил Монах. – Вы уже наделали в штаны, хотя еще ничего не случилось.

– А если я не знаю, где Ольга? – осведомился Джексон.

– Это было бы очень неприятно. Для тебя, – сухо проронил Монах. – Потому что мы все равно тебе не поверим. Ты же имеешь дело не с ремесленниками, Харт. Флип уже тогда был профессионалом, когда проводил тебя в Стейтвилл. А уже теперь-то ему тем более не занимать уверенности. И Тельма наверняка сообщила тебе, где искать Ольгу.

«Она сказала, – подумал Харт, – но не сразу, а в самом конце».

Он закрыл глаза и вновь увидел, как она лежит на пыльном газоне в окровавленной блузе.

И тогда она прошептала, что с ее стороны все было совершенно серьезно.

– Так где же она скрывается? – угрожающе спросил Монах.

– Понятия не имею, – зло буркнул Харт. Монах опустил рукоятку револьвера ему на голову.

– Это чтобы освежить твою память. И поверь мне, лучше бы тебе вспомнить все, пока мы доберемся до клуба. Ведь для нас настоящий праздник, – пропустить тебя через нашу мясорубку. Откровенно говоря, я тебе всегда завидовал.

Темнота и тошнота волной подступила к Харту. Он прислонился к оконному стеклу, и оно немного охладило его разгоряченный лоб. После «обработки» в полиции он вряд ли выдержит это снова. Джексон отлично понимал, что эти церемониться не будут. Они применят любые методы и будут пытать его до тех пор, пока он не расколется.

«Все равно ничего не скажу», – яростно подумал он.

Соглашение с Тельмой оставалось в силе, хотя она и не имела теперь возможности все ему объяснить. И она придерживалась своей части соглашения. Она была согласна идти с ним в отель как миссис Джексон, но теперь она боролась со смертью и неизвестно было, останется ли она в живых. Он не мог бросить Тельму на произвол судьбы.

Джексон немного выпрямился.

– Мальчику больно? – спросил Монах.

– Немножко.

Когда голова немного прояснилась, он стал наблюдать за встречным потоком машин. Он выжидал, пока в нем не появится «окно». Снег валил не переставая. Дворники равномерно счищали мокрую массу с ветрового стекла. Он не хотел, чтобы из-за его замысла пострадали невинные.

– Если ты не передумаешь, она еще сильнее заболит, – скучно пообещал Монах.

Сейчас они уже находились милях в пятнадцати от клуба Вели. А из этого вертепа он вряд ли выберется живым. Если Флип Эванс вздумал из него что-то выжать, едва ли он выпустит его на свободу. А может быть, Мак-Крини все-таки поверит в его историю?

Бросив взгляд в зеркальце заднего вида, Джексон заметил, что Монах опять замахнулся револьвером. Он мгновенно соскользнул с сиденья вниз. Рукоятка револьвера врезалась в сиденье.

Монах чертыхнулся.

В тот же миг Джексон с силой опустил ногу на ногу водителя, лежавшую на педали тормоза, потом схватился за руль и круто повернул его.

Такси мгновенно занесло. Шофер пытался вырвать руль у Джексона и вопил:

– Прибейте его! Прибейте его, черт возьми! Он с ума сошел!

Монах высунулся из-за заднего сиденья, куда его сбросило по инерции, и заколотил по спине Джексона.

– Отцепись, идиот! Ты же всех нас угробишь, задрипа! Отцепись!

Джексон как мог уклонялся от ударов Монаха, и, столкнув ногу водителя с тормоза, то давил педаль, то отпуская ее. Двигаясь таким образом, такси скользнуло по заснеженной дороге и начало вращаться вокруг оси, двигаясь к другой стороне улицы – в поток встречных машин. Раздались тревожные гудки. Со всех сторон дико завизжали тормоза. Две машины все же сумели уклониться от столкновения, когда Джексон направил такси в бетонный барьер. Передние покрышки лопнули, Джексон вдавил педаль газа в пол, и машина понеслась дальше, вертясь и скользя, пока не врезалась в столб.

Раздался скрежет металла. Машина завалилась набок, и бетонный столб со страшным грохотом рухнул на нее.

Глава 6

Джексон почувствовал во рту привкус крови. У него под ногами лежало неподвижное тело водителя. Откуда-то сзади доносился голос Монаха, посылавшего в его адрес проклятия. Дисмонд не шевелился, он был без сознания или, скорее всего, мертв.

Джексон попытался нащупать руль, но его не было. Осталась одна только ось. В темноте он нащупал ручку дверцы и нажал на нее. Дверь заклинило. Он повторил попытку. Снаружи доносились голоса водителей, остановившихся, чтобы оказать помощь.

На машину взобрались два человека и с силой распахнули дверцу. С их помошью Джексон кое-как выкарабкался из машины.

– Сколько там еще? – спросили у Джексона.

– Трое. Водитель и два пассажира.

– Как это случилось? Водитель был пьян? Эта скотина чуть не врезалась в меня!

– Да, по-моему, он был навеселе, – сказал Джексон и слез с машины.

Один из помогавших ему тем временем послал другого за фонариком. Вокруг перевернутой машины собралась толпа любопытных, но движение продолжалось в обе стороны.

Джексон осторожно пошевелил руками, согнул пальцы. Потом прошелся – все было цело. Затем он остановился и издали посмотрел на тех двоих, которые пришли им на помощь. Теперь вместе с тремя другими они осматривали автомобиль изнутри.

– Кажется, водитель и один на заднем сиденье готовы… мертвы. А у третьего сломана рука.

– Вытащите меня отсюда! – зарычал в этот момент Монах. – Вытащите меня отсюда, черт бы вас побрал! И не смотрите на меня, как на обезьяну в клетке.

Любопытные приблизились к самой машине, и под их прикрытием Джексон пробрался в задние ряды.

– Что случилось? – спросил один из самых любопытных.

– Машину занесло.

Вскоре появилась полиция. Джексон заметил мигалку, когда она была еще за целый квартал. Он медленно отошел от все возрастающей толпы и направился в сторону Огайо-стрит. Никаких угрызений совести он не чувствовал. Напротив, он ощутил только большое облегчение и радость. В этой отчаянной игре он поставил на карту свою жизнь и выиграл. А если водитель и адвокат отправились на тот свет, то туда им и дорога. Своей вины он не чувствовал.

Что-то сдавливало ему голову, он дотронулся до лба. Оказалось, что во время аварии шляпа сползла ему на уши. Джексон снял ее и поспешил подальше от этого места. Снежинки приятно освежили его разгоряченное лицо.

Теперь к месту аварии мчались уже несколько полицейских машин. Джексон язвительно усмехнулся. Наконец-то и Монах попал в затруднительное положение. Он не отважится сообщить, кто был четвертым в машине. Иначе полиция арестует его за пособничество в побеге. Он автоматически взглянул на запястье и тут же вспомнил, что продал свои часы. Когда же это было? За это время произошло столько событий, что ему уже казалось: он покинул тюрьму по крайней мере год назад. Он продал часы, чтобы приобрести оружие. И это оружие теперь находится в руках полиции. Если ему все-таки удастся добраться до Флипа Эванса, придется действовать голыми руками. Но сперва надо позаботиться об этой таинственной Ольге.

Он прибавил шаг. Бульвар Мичиган был более широким и светлым, чем прилегающие к нему улицы. Он пересек бульвар и пошел по Кларк-стрит. На углу улицы находился ресторанчик. Жалюзи были опущены, но изнутри пробивался свет и слышалась легкая музыка.

Джексон решительно открыл дверь и вошел. В зале было накурено так, что трудно дышать. Нo по своему давнему опыту он знал, что к этому быстро привыкаешь.

Несмотря на поздний час, все столики были заняты. Заняты были и табуреты у стойки. Маленькая девушка на подмостках вяло исполняла стриптиз.

Джексон подошел к бару.

– Двойной виски и пиво, – потребовал он.

– Собирали фиалки? – поинтересовался бармен. Джексон удивленно взглянул на него и ощупал свое лицо. Левый глаз заплыл, через некоторое время будет еще хуже. Он усмехнулся.

– Да. И не без успеха.

Виски подействовало благотворно. Он залпом выпил пиво и направился в туалет. Тем временем девочка под скудные аплодисменты закончила свое выступление.

От ее вида у Джексона заныла душа, ему стало тошно. Он знал такие забегаловки лучше, чем ему хотелось бы. Именно в таких забегаловках он и начинал, пока не выбился в люди.

Человек, обслуживающий туалет, протянул ему тазик, полотенце и расческу. Он вымыл лицо и причесался. Его левый глаз переливался всеми цветами радуги, но, если не считать этой мелочи, он счастливо отделался. Джексон сунул служителю доллар и юркнул обратно в бар.

– Повторить, – обратился он к бармену.

На этот раз на подмостках появилась другая девушка, блондинка. Она сняла широкополую шляпу и взялась за застежку-молнию на своей куртке. У нее был милый голос, но пьяные посетители ее не слушали. Девушка напомнила Джексону о Тельме. Что-то там сказал водитель? Будто бы Тельма исполняла любовные песенки в послеполуночной программе. В том ресторане, где с ней заговорил бармен, похоже, ее знали. Уж бармен-то знал наверняка. Он назвал ее по имени. Вполне возможно, что Тельма исполняла стриптиз и на Кларк-стрит, прежде чем попасть в клуб Вели. Разница между этим кабаком и клубом Вели была в том, что напитки в клубе стоили в три раза дороже.

Чувство угнетенности все больше охватывало Джексона, и он понимал, что было тому причиной. Ему очень понравилась та блондинка, которую он увидел сегодня в первый раз. Сейчас как раз их первая брачная ночь, а она лежит при смерти, а может быть, уже и умерла. За ним же охотится вся полиция Чикаго.

Когда он допил вторую порцию виски, к нему приблизилась какая-то молоденькая проститутка.

– Чувствуешь себя одиноким, малыш? – прощебетала она.

Джексон кивнул: да, он чувствовал себя одиноким. Девушка подошла еще ближе.

– Странное совпадение. Я тоже себя чувствую одинокой.

Она посмотрела на сдачу, которую он получал с десятки, и провела язычком по губам.

– Я знаю отличное лекарство от одиночества. Через полчаса я заканчиваю работу и, честное слово, в постели я хороша.

Ему было противно слушать такие слова от этой милой намалеванной девушки, но тем не менее он сказал «да». Ведь он просидел в тюрьме семь лет, а за какие-то двадцать долларов эта девушка может доставить ему удовлетворение. Чтобы прочесать все отели, полиции понадобится несколько дней, а малышка приютит его до тех пор, пока у него будут деньги. Они могли бы хорошо позабавиться, если он не забыл, как это делается…

Опять послышались скудные аплодисменты, Джексон бегло взглянул на блондинку, стоящую на сцене в соблазнительной позе. Она была почти полностью обнажена, если не считать крошечных трусиков. На ее миловидном личике играла смущенная улыбка.

Девушка прижалась к нему, словно котенок.

– Ну, малыш, ты не передумал?

Джексон подтолкнул сдачу в ее сторону.

– Ничего не выйдет, моя бэби. Я только сегодня женился, и моя жена чрезвычайно ревнивая. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Сквозь шум и дым он пробрался к выходу и с.облегчением вдохнул свежий воздух.

Несмотря на ранний час, на Кларк-стрит было полно народа: пьяницы и бездельники, педерасты и лесбиянки, сутенеры и прочие любители приключений – короче говоря, все представители всех пороков. Джексон с отвращением наблюдал за этой публикой. За время его пребывания в тюрьме улица совсем не изменилась. До сих пор она походила на огромную витрину с заманчивой рекламой, радостно провозглашающей: у нас вы найдете все, что угодно. Подходите, и за свои деньги вы получите все.

Джексон прошел через падающий снег к Лупу и поднялся по ступенькам к станции городской железной дороги на Дейк-стрит. Ему надо было побыстрее добраться до таинственной Ольги. Он предпочел бы такси, но все таксисты имели обыкновение заносить в книгу свои поездки.

В теплом зале была телефонная кабина. Джексон открыл телефонный справочник на странице «Отели». В нем указывался лишь один Логан-отель, и находился он на бульваре Кецци. Он обратился к старику-кассиру, узнал, когда отходит ближайший поезд, и купил билет до Логан-сквера.

Кассир дал ему еще один совет:

– Только садитесь в первый вагон, а то второй переполнен дамами и идет дальше, к Гумбольдт-скверу. Ближайший поезд прибудет через четыре минуты.

Джексон поблагодарил старика, купил несколько сигар – по четверть доллара за штуку – и газету, после чего вышел на занесенный снегом перрон.

Он обрадовался, когда подошел поезд. Пассажиров было немного. В вагоне сидел какой-то пьяный, храпевший всю дорогу, две размалеванные девицы, подремывал тепло одетый рабочий.

Джексон ощутил себя совершенно беззащитным. На любой станции в вагон могут войти полицейские и… Все-таки надо было ехать на такси. Он торопился и не все хорошо продумал. Ведь можно было остановить такси поблизости от отеля, а потом пройти пешком.

Он зажал в кулаке незажженную сигару и загородился газетой.

Его бегство из тюрьмы и авария на шоссе еще не нашли отражения в прессе. Вероятно, все это появится в ближайшем выпуске. Но все равно – всю первую страницу занимало его фото. Они достали и напечатали фотографию, где он сидит с говорящей куклой на коленях, в вечернем костюме. Тогда он работал еще в «Чез-Пари». Как давно это было! По меньшей мере сто лет назад…

В то время он и не мечтал стать знаменитым артистом. И тогда он еще не был связан с Флипом Эвансом. И тогда он и Джерри еще не знали девушку по имени Элен Адель, и он не знал, что ему придется отсидеть семь лет там, где на его койке вместо имени прикрепят бирку с номером.

Сперва он лишь бегло просмотрел всю газету. Странно, как гладко укладываются факты в эту сфабрикованную историю. Репортер изо всех старался уличить его в убийстве Тельмы. Он даже придумал мотив. Джексон мечтал отомстить Флипу Эвансу и, зная, что Тельма Уинстон подружка Флипа, решил убить ее. Так же как и Мак-Крини, репортер верил, что Джексон посылал ей из тюрьмы письма. Репортер утверждал, что в этих письмах Джексон убеждал Тельму в серьезности своих намерений и настаивал на женитьбе после выхода из заключения. И нанятый им, еще не найденный убийца, подстерег ее при выходе из дома священника. Это убийство Джексон задумал спихнуть на Флипа Эванса. Но одну якобы ошибку Джексон все же допустил. Впрочем, эту ошибку допускают девять из десяти преступников. В своей жадности преступник заставил жертву застраховаться на крупную сумму, а может, этими деньгами он задумал откупиться от нанятого им убийцы. Полиция обнаружила этот полис при Тельме. Если девушка умрет, чего, к сожалению, следует опасаться, то этого полиса, вместе с другими доказательствами, окажется достаточно, чтобы упрятать Джексона в тюрьму. И на этот раз уже никому не придет в голову выпускать его на свободу за хорошее поведение. Вообще же убийцу женщины, имевшего уже одну судимость, ждал электрический стул.

– Какая подлость! – выругался Джексон.

Одна из женщин подняла голову.

Джексон и не заметил, что говорит вслух, хотя изо всех сил старался быть незаметным.

– Простите, – пробормотал он.

Джексон с облегчением вздохнул, когда распахнулись вагонные двери и дежурный по станции возвестил.

– Дамен-стрит. Последний вагон следует до Гумбольдт-парка.

Обе женщины пересели в последний вагон, а пьяный продолжал безмятежно храпеть. Джексон взглянул из окна в снежную ночь. Когда вагон тронулся, он опять сунул нос в газету и сидел так, пока поезд не миновал освещенную платформу.

Чтобы убить время, он продолжал изучать короткие статейки, которые попались ему на глаза еще в баре.

«…адвокат Джон Мастере, будучи представителем фирмы „Пирс“, высказал серьезную озабоченность по поводу исчезновения Филмера Пирса, известного весельчака, прожигателя жизни и кутилы. Пирса, наследника миллионного состояния, последний раз видели в четверг, когда он рано утром покидал ночной клуб в обществе какой-то неизвестной блондинки. Предполагается, что уже неоднократно женившийся плейбой отправился со своей очередной спутницей в какое-нибудь романтическое путешествие, как эго уже случалось и раньше».

Джексон опустил газету и уставился в темноту за окнами. У него и своих забот достаточно, какое ему дело до похождений какого-то сексуального маньяка. Интересно все-таки, погибли Дисмонд и шофер или нет? Но даже если и погибли, они заслужили эту участь. А потом Джексон вспомнил, что он сказал, прежде чем сесть в такси возле тюрьмы, и несмотря на то, что в поезде было довольно прохладно, его сразу кинуло в пот. Он тогда сказал: «К Логан…» и лишь потом заметил, что в машине находятся люди. В телефонной книге был только один Логан-отель. Монах остался жив после аварии, а его дураком не назовешь. Эванс не упустит такую подсказку, если уже не использовал. Это могло означать, что Монах или еще кто-то из их шайки уже спешит в отель.

Ему казалось, что поезд ползет медленней улитки. Теперь Джексон сожалел, что зашел выпить виски. Надо было сразу ехать за Ольгой.

Он попытался представить себе Ольгу. Возможно, это сестра Тельмы. Он решил, что она должна быть моложе его жены – невинное существо с большими глазами серны, которое приехало в гости со своей фермы. Флип, который менял женщин, как перчатки, бросил Тельму, как когда-то бросил Элен Адель, и начал приставать к Ольге с гнусными предложениями. В ответ на это Тельма сразу же убрала сестру из опасной зоны.

Джексон вытащил изо рта мокрую сигару и тотчас сунул на ее место другую. Нет, вероятно, здесь что-то другое. К чему тогда просьба Тельмы жениться на ней? Да и Флип не станет искать неприятностей из-за женщины – это ему не надо. Мак-Крини прав: все девчонки у него под рукой.

Выходит, дело не в этом, но почему все-таки Тельма захотела, чтобы он женился на ней? Почему она подписала страховку на десять тысяч долларов совершенно незнакомому человеку? Почему ее пытались прикончить Монах и Флип Эванс? Почему им так важна Ольга?

Джексон помассировал руками все еще болевшую голову. Чтобы ответить на все эти трудные вопросы, ему не хватало исходных данных. К тому же он не обладал способностями ясновидящего. Если бы он мог поговорить с Тельмой хоть пять минут! Сейчас он еще больше жалел, что не переговорил с ней в автобусе.

Но в данный момент Ольга была еще недосягаема, а Тельма лежала в госпитале без сознания, и было неизвестно, выживет ли она. А может, именно в этот момент ее красивое, молодое тело переносят в морг ко всему привыкшие санитары.

Наконец поезд резко остановился.

– Логан-сквер! Конечная остановка! – выкрикнул дежурный по станции.

Джексон тяжело вздохнул и торопливо покинул вагон.