Текст книги "Странный свидетель"

Автор книги: Дей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Дей Кин
Странный свидетель

Глава 1

За ночь весна переместилась немного к югу. Солнце пригревало сильнее. На полях проклюнулись крошечные зеленые ростки. Красноголовка, которая, вероятно, ошиблась в календаре, присела на дубовый сук с набухшими почками, который нависал над тюремной стеной, и обозревала местность своими, живыми глазенками.

Пока надсмотрщик открывал ворота, Харт Джексон с интересом наблюдал за птичкой.

Надсмотрщик ухмыльнулся.

– Кажется, у вас осталось не очень-то хорошее впечатление от нашей тюрьмы, не так ли, Джексон?

Высокий и широкоплечий Джексон меланхолически улыбнулся и глубоко вздохнул. Здесь, по другую сторону тюремной стены, и воздух казался совсем иным.

– Не очень, – согласился он, – но тем не менее я собираюсь у вас забронировать номер еще на один срок.

Ухмылка мгновенно испарилась с лица надсмотрщика. Но ответ-шутка, казалось, пришел от птички с живыми глазками. Она наклонила голову и прочирикала: «Но так просто я больше не дамся».

– Не делай больше глупостей, парень.

Надсмотрщик снял фуражку и вытер со лба пот. Губы Харта плотно сжались.

– Да-а, – протянул надсмотрщик, – а ты крепкий парень, Джексон, и упорный.

Харт закурил сигарету.

– Это быстро не забывается. – Он скользнул взглядом по площади перед тюрьмой. Никто не пришел его встречать, но он и не ожидал ничего подобного. Он не знал таких, кого могла бы заинтересовать его судьба. Он взял в руки свой тяжелый чемодан из свиной кожи. – Ну, что ж, в таком случае – аста ла виста.

– Что это означает? – поинтересовался тюремщик.

– До свидания, – буркнул Харт.

На углу находилась автобусная остановка, и Джексон медленно направился к ней. Семь лет – достаточно большой срок. Он должен быть готов к тому, что на воле за этот срок многое изменилось. Его охватило чувство нереальности окружающего. И только одно, как и прежде, было реальным: горячее чувство несправедливости, допущенное по отношению к нему. За эти семь лет его ненависть к Флипу Эвансу не угасла. Толстяк Флип был таким негодяем, что пробу негде ставить.

Джексон нервно курил в ожидании автобуса. Интересно, какой вкус будет теперь у тех сигар, которые он курил раньше, до тюрьмы?

Один из надсмотрщиков, у которого был сегодня выходной день, присоединился к группе ожидающих автобуса в город. Он дружески кивнул Джексону:

– Покидаете нас?

– Так оно и есть.

Джексон нащупал пятидолларовую бумажку в кармане. Искушение было большим. Сейчас он не должен возвращаться в Чикаго. Он посмотрел на дорогие часы на своей руке. Если он превратит эти часы и содержимое своего чемодана в деньги, то ему запросто хватит до Лос-Анджелеса. Его талант остался при нем: он был таким же хорошим артистом, как и раньше. А за свою мнимую вину он уже расплатился перед обществом. На юге он мог начать новую жизнь и, может быть, жениться. При этой мысли у него на лбу выступил пот. Семь лет без женщины – это безумно большой срок. Напрасно он пытался отбросить от себя эти мысли, тем более что как раз в этот момент к остановке подошла молодая женщина. Джексон украдкой взглянул на нее. Блондинка, пышущая здоровьем и энергией, – как раз тот тип, что нравился ему. Джексону на миг показалось, что она собирается с ним заговорить, но она промолчала.

Ожидая автобуса, он не сводил с нее глаз. Наверняка у этой женщины жизнь тоже складывалась не сладко. Возможно, здесь в тюрьме у нее сидел муж или дружок, и она как раз возвращалась со свидания, где разговор через решетку приносил обоим только одни страдания, да и разрешалось это лишь раз в месяц. Он был рад, что его никто никогда не навещал.

К нему дружелюбно обратился надсмотрщик:

– У вас есть какие-нибудь планы, Джексон?

– И да, и нет, – уклончиво ответил Джексон.

– Ребята будут скучать без вас.

– Возможно.

Джексон обрадовался, когда наконец подошел автобус и ему не надо было больше разговаривать о прошлом. Он покосился на девушку. Она села далеко впереди, и он лишь скользнул взглядом по ее золотистым волосам. Из автобуса выходили и входили, и он с интересом наблюдал за всем.

Надсмотрщик снова заговорил с ним:

– Не поймите меня превратно, но…

– Так что же вы хотите мне сказать?

Тот задумчиво уставился на костюм бывшего заключенного. Эта одежда уже вышла из моды, но когда-то явно стоила немало.

– Таким, как вы, не очень везет, и их мало в Стейтвилле, – наконец сказал он. – Большинство из тех, что сидят у нас, честно заслужите свой срок. Вы – другое дело. Вы – джентльмен. Вы привыкли зарабатывать большие деньги, и притом честно. Сколько вы зарабатывали в неделю, Джексон?

Тот задумался.

– В «Чез-Пари» я зарабатывал две с половиной тысячи, но в среднем выходило тысяча в неделю.

Надсмотрщик тихо присвистнул.

– Двести пятьдесят тысяч в год! В три раза больше начальника тюрьмы.

– Ну и что? – вызывающе спросил Джексон. Надсмотрщик окинул его взглядом и подвинулся к Джексону, положив ему на колени свою тяжелую руку.

– Смотрите, не попадитесь сюда снова, дружище. Я, конечно, понимаю ваше состояние. Вашу душу гложет ненависть. Но если вы пойдете против них, то ничего, кроме вреда себе, не добьетесь.

Джексон сделал глубокую затяжку. Ему страшно захотелось выкурить сигару.

– Вы мне сочувствуете… почему, собственно?

– Потому что вы мне нравитесь. Мы часто говорили между собой, что вы честный человек, но что с Флипом Эвансом трудно бороться. Не делайте этого, Джексон, не губите себя.

На руках у одной из женщин зашевелился ребенок и показалось, что именно он неожиданно сказал:

– О'кей! Я скажу ему это…

Женщина страшно удивилась:

– Вы слышали? Моя крошка заговорила.

Надсмотрщик пожал плечами и углубился в чтение газеты. Харт опять уставился на девушку, сидящую дальше по проходу.

На конечной остановке в Грейнхаунде царило оживление. Автобус на Чикаго отправлялся через полчаса. Харт купил билет и отправился в туалет. Служитель туалета приготовил ему чистое полотенце и налил в умывальник горячей воды. Умываясь, Харт рассматривал свое лицо в зеркало.

Глаза были чистыми и ясными, в черных волосах появилась седина, но лицо не было бледным, как бывает у людей, постоянно занимающихся ночным трудом. Пребывание в тюрьме пошло на пользу его организму, он даже прибавил в весе. Семь лет он вел упорядоченную жизнь: вовремя ел и спал или, по крайней мере, пытался спать. Правда, его костюм вышел из моды, но сам владелец не потерял своей привлекательности. Может быть, только черные круги под глазами выдавали его.

И его мучил один вопрос: убивать или нет Флипа Эванса?

От ненависти избавиться не так легко, как от грязной рубашки, если эта ненависть таилась в тебе целых семь лет. Он должен помнить об Элен и Джерри. Если он прикончит Флипа, то отомстит за них. Такие люди, как Флип, никогда не изменятся. Джексон мысленно подбросил вверх монету и все же ни на что не мог решиться.

– Черт меня побери, я и сам не знаю, что делать, – обратился он к своему отражению в зеркале.

Он дал служителю туалета четверть доллара и вернулся в зал ожидания. Ему было приятно вновь находиться на свободе, среди людей которые могут делать все, что хотят. Человеку не свойственно сидеть за решеткой, как обезьяне в зоопарке. Заключение изменило его, тем более что запрятали его туда без всякой вины.

Продавщица газетного киоска с сожалением сообщила, что самые дорогие сигары, которые у нее имелись, стоят три штуки за доллар. Джексон купил на последние два доллара шесть штук и с наслаждением закурил одну из них. Если он последует совету надзирателя, то и впрямь сможет курить дорогие сигары. Свой срок он уже отсидел и в свои тридцать восемь лет был еще не старым. Как говорится, в расцвете сил. И перед ним открывался весь огромный мир.

Джексон осмотрелся, отыскивая блондинку, и сразу же обнаружил ее. Она стояла у выхода номер четыре, словно также собиралась ехать в Чикаго. Джексон с наслаждением курил сигару и с таким же наслаждением разглядывал женщину. Ей было около 25-28 лет, таз узкий, грудь полная, ноги стройные. На вид она казалась здоровой, точно выросла на ферме в деревне. Только глаза ее выглядели старше лица. Жизнь большого города наложила свой отпечаток и на нее. Ее серый костюм наверняка стоил немало денег, а на ее плечи была накинута серебристая лисица.

Джексона бросило в пот: он заметил, что девица улыбнулась ему. Но следующая мысль обдала его холодом: Флип Эванс знает, что он выходит из тюрьмы? Этот жирный клоп ничего не упускал из вида. Может быть, он и прислал сюда эту девушку – для приманки она очень подходит!

Он закрыл глаза и постарался припомнить, с какой стороны она подошла. Вообще-то она не могла идти от тюрьмы. Чтобы подойти к автобусной остановке, блондинка перешла улицу. Возможно, она караулила его в машине. Тогда он попытался вспомнить, не стояла ли напротив какая-нибудь машина, но это ему не удалось. Тогда он просто не обратил на это внимания.

Джексон катал сигару во рту. Он должен знать, что его ожидает, и, возможно, именно эта встреча поможет ему принять решение. Он подхватил свой чемодан и подошел к блондинке.

– Мы с вами случайно не знакомы?

Блондинка внимательно посмотрела на него. Ее грудь возбуждающе опускалась и поднималась.

– Думаю, что нет. – Она провела языком по губам. – Но это можно исправить. Если вы как раз тот, кого я ожидаю.

– А кого вы ждали?

– Харта Джексона.

– Вы попали в цель, – холодно проронил он. Она неожиданно крепко схватила его за руку.

– В таком случае я должна с вами поговорить. Собственно, я и приехала сюда, чтобы вас встретить. А потом… я была просто не уверена, что это вы. – Она еще раз внимательно посмотрела на него. – А вы выглядите таким элегантным, таким… честным, как будто и не отсидели семь лет в тюрьме. Когда я заметила, что вы разговариваете с надсмотрщиком, то решила, что вы из тюремного персонала. И я не решилась с вами заговорить, испугалась.

Девушка выглядела великолепно, и в этом ей нельзя было отказать.

– Понятно…

Она все еще не отводила от него взгляда.

– Вы можете доказать, что вы Харт Джексон?

У чернобурки была препарированная голова, рот держал пушистый хвост. Джексон закрыл лисице рот.

– Могу доказать… – Казалось, что это сказала лисица.

Девушка обворожительно рассмеялась.

– Выходит, вы на самом деле Харт Джексон. Я слышала о ваших способностях чревовещателя, но только сейчас увидела, насколько вы хороший человек. Даже лучше, чем я думала.

Джексон снял руку девушки со своего плеча.

– Вы избрали далеко не верный путь.

Ее синие глаза потемнели.

– Что вы имеете в виду?

– А вот то и имею. У вас ничего не выйдет.

– Что не выйдет?

– То, что вы задумали. – Джексон подхватил свой чемодан и как раз в это время была объявлена посадка на Чикаго. – Приманка неплохая, даже возбуждает аппетит. И я бы охотно клюнул на ваше соблазнительное тело… Только это может мне дорого обойтись.

Усевшись в автобус, он оглянулся. Девушка продолжала оставаться на своем месте. Губы ее дрожали, она вот-вот готова была расплакаться. Потом толпа пассажиров оттеснила его, он даже не заметил, села ли она в автобус. Впрочем, ему это было совсем безразлично.

Поездка казалась бесконечной. Джексон смотрел в окно, катал во рту погасшую сигару и старался не думать о девушке. Жаль, что он познакомился с ней при таких обстоятельствах. Он был рад, когда автобус миновал желтые поля и вновь покатил среди рядов домов. Когда автобус остановился, он был уже у двери. Девушка тоже была в автобусе. Она протиснулась к нему и схватила за руку.

– Прошу вас, Харт, выслушайте меня, – умоляюще сказала она.

Он грубо стряхнул ее руку.

– Весьма вам сочувствую, – буркнул он и вышел из автобуса на переполненную народом улицу. Это была Рудольф-стрит.

Как приятно опять очутиться в Чикаго!

За прошедшие семь лет город почти не изменился. Небоскребы были такими же высокими. На перекрестках также свирепо задувал ветер. И, как прежде, такими же милыми были девушки.

Джексон направился к реке. По ней плыли льдины. Казалось, что тут весна еще не наступила, не то что за городом.

Джексон прошел мимо нескольких магазинчиков, пока не нашел тот, что ему был нужен: маленький магазинчик, самый незаметный их тех, мимо которых он прошел. Он вошел в магазин и поставил свой чемодан на прилавок.

Старик без всякого интереса посмотрел на чемодан.

– Что желаете, молодой человек?

– Я хотел бы продать чемодан с его содержимым. Мне нужно оружие. Если можно, короткоствольный пистолет 38-го калибра.

Старик открыл чемодан и вытащил оттуда куклу-чревовещателя.

– Такая штука мне ни к чему, – произнес он, покачивая головой. – Знаю, она стоит много денег, но от меня вы за нее ничего не получите. Без человека, который заставит ее заговорить, она бесполезна. – Затем он вытащил из чемодана вечерний костюм и с явным уважением взглянул на бирку изготовителя. Потом вздохнул с явным сожалением. – И от такой вещи в этом районе мне не избавиться. – Он посмотрел на Джексона и заморгал.

– К тому же я не торгую оружием.

– О'кей, – как ни в чем не бывало проговорил Джексон. – Тогда костюм и куртка пойдут в качестве придачи к этому. – Он снял с запястья часы и положил их на прилавок. – Один чемодан сам по себе стоит двести долларов. Дайте мне за него сто и пятьсот за часы.

Старик посмотрел на часы в лупу.

– Давайте договоримся за четыреста?

– Пятьсот. За часы и чемодан.

Кукла на прилавке неожиданно приподнялась и посмотрела продавцу в глаза.

– Не глупите, мистер! Это же выгодная для вас сделка. – Кукла оглянулась, как бы желая посмотреть, не подслушивают ли ее. Затем она наклонилась и прошептала продавцу на ухо: – Кроме того, Уити нам сказал, что вы торгуете оружием. Конечно, только для своих людей. Верно? – И она подмигнула ему.

Торговец перевел взгляд с куклы на Джексона. Погасшая сигара испуганно тряслась на его губе. Он наконец-то узнал Джексона.

– Теперь я понял, кто вы. Когда вы вышли?

– Сегодня утром.

Старик сложил вещи обратно в чемодан и взял с прилавка часы.

– Думаю, нам лучше пройти в заднюю комнату. Там мы, возможно, и договоримся.

Глава 2

Джексон вышел из лавки старьевщика и медленно зашагал по Кларк-стрит. Улица совершенно не изменилась. Ночные рестораны, расположенные на каждом углу, все так же рекламировали красивых танцовщиц. На витринах все так же висели фото девиц в разных степенях раздетости.

Джексон посмотрел на рекламу. Ни одна из девушек не была столь привлекательна, как аппетитная девушка, присланная Флипом в качестве приманки. Он спросил себя, какое же задание он ей поручил? Скорее всего, она должна была бы затащить его в один из дешевых отелей, где бы его встретил Монах с кем-нибудь из своих подручных.

Его рука покоилась на рукоятке револьвера у него в кармане. Приобретя оружие, он уже нарушил условия, на которых был освобожден с условным испытательным сроком. Если при случайной облаве полиция обнаружит у него оружие, то он вернется в тюрьму досиживать свои двадцать лет. Но о такой возможности он даже не думал. Если он снова окажется в Стейтвилле, ему уже не будет пути назад.

Внезапно он почувствовал себя беспомощным, как если бы голым очутился на людной улице. Любой полицейский, узнавший его, имел право его обыскать, и тогда Флип окончательно выиграл, не шевельнув пальцем. Да, не очень-то мудро с твоей стороны, Харт Джексон, подумал он про себя. Просто ненависть к Флипу немного затуманила ему голову. Впереди бесконечные часы ожидания. В студию Флипа, расположенную под крышей, ему вряд ли удастся проникнуть. А до полуночи тот никогда не показывается в своем ночном клубе.

Ветер посвежел. На ближайшем углу находился отель с баром. Когда он подошел к отелю, грузовичок как раз разгрузил свежие газеты. Он купил газету и вошел в бар. Это ему тоже было запрещено, но тут все-таки крыша над головой. Он лишь хотел выпить рюмку или две, а потом найти приют и затаиться до ночи.

Было еще рано. Тем не менее к нему сразу же подкатила девица.

– Скучаешь, дорогой?

– Не очень, – лаконично ответил он.

Она придвинулась к нему ближе.

– Будь милым и угости меня.

От запаха ее дешевых духов его затошнило. Чтобы избавиться от ее домогательств, он заказал ей рюмку и углубился в газету. Что же тут происходит?

Яркие заголовки сообщили об исчезновении какого-то Фнлмера Пирса, и имя это почему-то показалось Джексону знакомым. А потом он вспомнил. Пирс – стареющий плейбой, наследник огромного состояния Пирсов, заработанного трудолюбивыми предками. Он прочел отчет, а потом наткнулся на одну обширную статью и прочел ее всю.

Потом он обнаружил заметку и о себе. Харт Джексон, известный чревовещатель и владелец ночного клуба, сегодня был освобожден из Стейтвилля, где он отбыл семь лет и освобожден условно. Он, как и прежде, считает, что был осужден несправедливо, и заявил, что у него есть свои планы, но он предпочитает о них помолчать. Джексон был осужден за убийство прекрасной Элен Адель, певицы в богатом клубе Вели…

Тут он ощутил прикосновение к своему колену, но даже не пожелал поднять глаза.

– Сматывайся отсюда, дорогая. Полагаю, одной рюмки с тебя достаточно. Я же сказал, что не ищу приключений.

А потом его озарило: он понят, кто это. Духи были свежие и возбуждающие.

– Как вы здесь очутились? – спросил он у нее.

– Я ехала за тобой с автобусной остановки.

– Зачем?

– Я же сказала, что должна с тобой поговорить.

– О чем?

– О нас.

– Не понимаю. – Джексон покачал головой и заметил, что губы у нее дрожат, а лицо от волнения покрылось пятнами.

– А если я скажу тебе, что знаю о том, что Эванс напрасно посадил тебя за решетку, обвинив в убийстве?

– Откуда ты знаешь?

– Предположим, что Флип сам мне об этом рассказал, как он свалил на тебя вину.

Джексон с интересом взглянул на девушку.

– И ты согласилась бы дать об этом письменные показания?

– Да, но при одном условии.

– А именно?

– Если ты на мне сегодня женишься. Немедленно!

Он снял шляпу и озадаченно провел рукой по волосам. Потом подозвал бармена.

– Еще двойной виски для меня. А ты что будешь пить?

Бармен открыл было рот, но одумался и произнес:

– О'кей! Двойной виски для вас и шотландское с содовой для мисс Уинстон.

– Похоже, вы знаете друг друга, – улыбнулся Джексон.

– Меня многие знают, – ответила она с безрадостной улыбкой. – А зовут меня Тельма, если тебя это интересует.

Джексон решил продолжать игру. Его заинтересовало, что за всем этим скрывается, черт возьми…

– Рад познакомиться с тобой, Тельма. Итак, на чем мы с тобой остановились?

– Если ты на мне женишься, то я готова поклясться во всем и сделать все, что ты пожелаешь.

– Правильно. Именно на этом мы и остановились. И что сделать это надо непременно сегодня.

– Да, еще сегодня.

У него возникло чувство, будто его голова попала в стальные тиски. Кто-то из них двоих наверняка спятил. Но не он же, и у нее не было никаких признаков сумасшествия – здоровая девка, вот и все. Может, только губы дрожат.

– Если я правильно помню, то перед обрядом надо еще кое о чем позаботиться. Например, о брачной лицензии.

Она вытащила из кармана бумагу.

– Я еще вчера это сделала. – Ее губы задрожали еще сильнее, она положила на эту бумагу пачку денег. – Я плачу тебе пятьсот долларов. Позднее ты получишь еще больше. Точнее говоря, десять тысяч.

– Это что, неудачная шутка?

– Я говорю совершенно серьезно. Мне не до шуток.

На улице раздались выхлопы грузовика. Тельма вздрогнула. Судя по всему, она чего-то опасалась.

И, видимо, чувство большее, чем страх, заставляло ее действовать подобным образом. Внезапно Джексон ощутил к ней жалость. Он положил свою руку на маленькую ладонь, покоящуюся на столе.

– О'кей! Скажи мне только одно, почему ты хочешь выйти замуж именно за меня?

Она с хитрецой ответила:

– Потому что я знаю… не спрашивай меня откуда… что ты порядочный человек, Харт Джексон. – Она смотрела на него мокрыми глазами. – Именно таким я и представляла себе человека, которого когда-нибудь полюблю. Человека, который борется за то, что ему кажется правильным. Такого, кто заботится о своих близких…

Джексон погладил ее по руке.

– Почему бы тебе не рассказать мне всю правду?

Она качнула головой.

– Не могу… Не здесь… Это слишком долгая история. Но как только мы поженимся, я расскажу тебе все. Ты будешь знать все. – Она замолчала и потом добавила: – Отдай мне оружие, которое у тебя есть. Так будет лучше. Тебя ведь отпустили условно.

Джексон убрал свою руку. Он с горечью подумал, что легко попался на удочку. Он уже было поверил этой девушке и подумал, что у нее есть основания выйти за него замуж. Из малышки получилась бы отличная актриса. Она чуть было не положила его на обе лопатки. Ей нужен был не он, а его револьвер, которым он собирался прикончить Эванса. Он покачал головой.

– Ничего не выйдет. И до моей поимки дело все равно не дойдет.

– Но ты женишься на мне?

Джексон неожиданно ощутил усталость. Как-то странно устроен этот мир. Маленькая красотка предлагает ему жениться на ней, чтобы заманить в западню – о таком трюке он еще никогда не слышал. Наверняка она кратчайшим путем приведет его к Эвапсу… но ведь это ему и надо! Он же искал с ним встречи.

Он решил поймать ее на слове.

– Согласен! Мы поженимся сегодня же.

Теперь ему все представилось как будто в каком-то странном сне. Такого на самом деле не бывает. Вот-вот раздастся звонок, и он проснется в своей камере. Ведь такое на самом деле не бывает.

Маленькая уютная комнатка в доме священника. Из кухни доносится запах жареного лука, а голос молодого священника словно убаюкивает.

– …на основании полномочий, данных мне Штатом, я объявляю Харта Джексона и Тельму Уинстон мужем и женой, во имя отца и сына и святого духа. Аминь!

Молодая, светловолосая девушка подняла к Джексону свое заплаканное лицо, и он сухо поцеловал ее в губы. Потом он протянул священнику одну из тех купюр, которые получил за часы.

Священник поздравил их с браком и проводил до двери. Какое-то мгновение Джексон постоял на веранде, вглядываясь в сгустившиеся сумерки. Затем быстро прикурил сигару, прикрывая рукой пламя спички.

Его молодая жена смахнула со своего лица слезы.

– Ну вот, теперь я больше не буду плакать. Ты мне веришь?

Он помог ей спуститься по ступенькам, все еще недоумевая.

– Что ж ты своего добилась, – бросил он. – А что дальше?

Тельма посмотрела прямо ему в глаза.

– Что хочешь. Я твоя жена во всех отношениях.

– У тебя есть квартира?

– Да… но мне не хотелось бы туда.

– Почему?

– Я объясню тебе это позднее. Почему бы нам не отправиться в отель?

– Ты серьезно?

– Да.

– В какой отель?

– Ты все еще мне не доверяешь, Харт?

– Возможно.

– Но ты обязан мне верить, – умоляюще произнесла она и поцеловала его.

Разве может в такой момент существовать ненависть? Ведь у него не было женщины семь лет, а ее мягкое и податливое тело нежно прижималось к нему. Глаза Тельмы блестели.

– Прошу тебя, Харт, верь мне, – попросила она. И тут он заметил машину. Его рука моментально скользнула в карман. Из окошка машины высунулся Монах, держа наизготовку матово-блестящий автомат.

– Добро пожаловать домой, мой мальчик! – приветствовал он Джексона.

Тот чертыхнулся.

– Я так и знал, что ты меня предашь, маленькая гадюка!

Он оттолкнул ее и нагнулся за выпавшим револьвером, блестевшим на траве.

Машина, за рулем которой сидел сам Флип Эванс, остановилась. Девушка подставила Джексону ногу, и тот растянулся на траве.

Монах начал стрелять.

Джексон слышал, как прорычал Эванс:

– Уйди с дороги, ты, маленькая идиотка! Ты слышала, что я сказал…

В домике священника открылась дверь, раздались чьи-то крики. С угла послышался полицейский свисток. Ему отозвалась сирена полицейской машины, находившейся неподалеку. Выстрелы смолкли, машина развернулась и исчезла в темноте.

С выпачканными в земле руками и коленями Джексон с трудом поднялся, но слова проклятий застряли у него в глотке. Он понял, почему Тельма выхватила у него оружие и подставила ему ногу. Понял он и почему рычал Эванс. Чтобы спасти его, она уложила его на землю и прикрыла своим телом.

Она лежала на грязном газоне рядом с тропинкой. На ее белой блузке расплывалось красное пятно. Харт нагнулся и взял ее на руки.

– Я… у меня это было серьезно, Харт, – с трудом прошептала она. – И я не хотела этого… того, что сейчас случилось. Я не знала, что они следили за мной…

Харт осторожно прижал ее к себе.

– Я верю тебе, Тельма.

Вой полицейской сирены приближался.

– Тебе нельзя больше говорить, пока не приедет скорая помощь.

Она покачала головой.

– Нет… я должна тебе кое-что сказать. Я рассчитываю на тебя. Ты должен поза…

– Что я должен?

– Ты должен позаботиться об Ольге, – Тельма передернулась от боли. – Она находится в отеле Логан-сквер в номере 410.

Первая патрульная машина, скрипя тормозами, остановилась рядом с ним.

– Что случилось? – крикнул один из копов.

– В мою жену только что стреляли.