Текст книги "Адреса из прошлого"

Автор книги: Дей Дерфин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

3

Самый известный клуб Бейкерсфилда находился в центре города, неподалеку от издательства, в котором работала Оливия.

Еще только подъезжая к стоянке клуба, она заприметила подержанный черно-серебристый «линкольн» своего старого знакомого Алана Бристона. Полноватый, жизнерадостный редактор Бристон два года сидел бок о бок в одном офисе с Оливией, но с приходом Файзингера ему пришлось уйти. Причиной увольнения стала жизнерадостность Алана и его неисправимая привычка улыбаться по поводу и без него. Файзингер, озабоченный делами издательства, поначалу пытался заставить Бристона быть серьезным. Несколько раз он делал ему внушение, предупреждал, чтобы Алан прекратил «скалить зубы», но разве мог побороть в себе жизнерадостный Бристон то, что было его неизменной сущностью, фундаментом его личности.

Теперь Алан работал в конкурирующем издательстве, готовил книги, посвященные криминальным расследованиям. И то, что Алан тоже был в числе приглашенных, говорило о многом.

Оставив портфель с подарком в гардеробе, Оливия поднялась на второй этаж, где, дожидаясь открытия церемонии, уже сновала публика со стаканами в руках. Бристон примостился в уголке, в одной руке он держал стакан с соком, а во второй – бутерброд с колбасой. Увидев Оливию, он так замахал рукой с зажатым в ней бутербродом, что кусочек колбасы едва не упал на пол.

– Какими судьбами?! – громко заговорил Алан, обнимая Оливию одной рукой. – Неужели ваш босс заинтересовался Майклом Грантом?

– А почему бы и нет? – улыбнулась Оливия. – Ты же знаешь, как Файзингер относится к людям?

– О да! – захохотал Бристон. – Успел почувствовать на собственной шкуре.

– Я полагаю, что в случае с тобой он просто ошибся. – Оливия извинилась и отошла в сторонку, чтобы взять со стола стакан сока со льдом.

Когда она вернулась, рядом с Аланом стоял высокий крепкий мужчина с пронзительно-синими глазами.

– Уважаемый Майкл, позвольте вам представить, – Алан протянул руку в направлении Оливии, – мисс Алонсо, сотрудница издательства мистера Файзингера…

Незнакомец неторопливо повернулся к Оливии, рука у него была горячей и твердой, а глаза такими синими, что ей захотелось зажмуриться. Такая синева стояла в небе Бейкерсфилда в середине прошлого века, когда песчаные бури случались редко, а поля вокруг города были возделаны с тщательностью настоящих хозяев, искренне заботившихся о земле.

– Очень рад! – неторопливо выговорил незнакомец, открыто глядя ей в глаза. – Вы тоже занимаетесь расследованиями? – равнодушно спросил он.

– Нет, я готовлю биографии замечательных людей, – с вызовом сказала она – Оливии показалось, что собеседник слишком увлечен своими мыслями и что ее ответа он не слышит.

– Вот как? – улыбнулся синеглазый собеседник. Оказывается, он все прекрасно слышал, но умел сыграть и равнодушие, и брезгливое безразличие. – Мне кажется, вам должно быть интересно только то, что непосредственно касается вас?

Оливия ничего не успела ответить: к незнакомцу подошел немолодой мужчина с глубокими залысинами и отвел его в сторонку.

– Этот твой знакомый хам! – недовольно заметила Оливия. – Мог бы обойтись и без комментариев.

Не успела Оливия высказать свое недовольство, как мужчина снова вернулся к ним. Видя его смеющиеся пронзительно-синие глаза, Оливия демонстративно отвернулась.

– Прошу простить меня, мисс Алонсо, сегодня такой день, что я не принадлежу сам себе! – Он перевел взгляд на Бристона. – Алан, я надеюсь, продолжить нашу беседу в другое время.

– Разумеется, Майкл! Как только у тебя появится время, звони. Обязательно встретимся и поговорим…

– Майкл? – недовольно протянула Оливия, как только мужчина отошел. – Я вижу, ты с этим типом на короткой ноге. Кто он – полицейский? Из прокуратуры?

Она знала интерес Алана к людям из правоохранительных структур, они всегда поставляли крайне интересную информацию. Некоторым из них Алан доплачивал из своих небольших доходов.

– Нет, он адвокат. Очень хороший адвокат. Кстати, если ты здесь, то ты тоже должна его знать.

– Как? – Оливия, наконец сообразила, с кем она сейчас говорила.

Она сунула руку в сумочку, достала фото Майкла Гранта, протянула его Алану.

– Ну да! Это конечно же он, только вид у него здесь слишком усталый и суровый. Наверное, фотографировался сразу после процесса. А ты знаешь, что Майкл проиграл только три процесса за восемь лет своей юридической практики? Это бывает очень редко: обычно вначале адвокат больше проигрывает, чем выигрывает, но постепенно наращивает юридические бицепсы…

– И бамперы! – прервала его Оливия, вспомнив смешную оговорку Рей.

– Если говорить применительно к автомобилю, то да – бампер тоже необходим для движения вперед. Хотя у автомобиля это не самая главная деталь…

– А что же главное в карьере Майкла Гранта? Кстати, ты не знаешь, что привело его к нам в Бейкерсфилд?

Людей в зале становилось все больше, толпа густела, собираясь у невысокой сцены, по которой суетливо прохаживался тот самый мужчина с залысинами, пять минут назад отводивший Майкла в сторонку, – судя по всему, это был распорядитель торжества.

– К сожалению, я не так давно с ним знаком и не могу задавать такие вопросы. – Алан простодушно улыбнулся. – Хотя я не уверен, что он станет рассказывать об этом первому встречному.

– Но ты же не первый встречный! – заметила Оливия. – И мне показалось, что он хорошо к тебе относится… О, извини…

Распорядитель сообщил, чтобы публика, желающая поздравить мистера Гранта, подходила ближе.

– Ты, кстати, приготовил подарок?

Алан обернулся и похлопал пухлой ладонью по увесистой стопке книг, красиво завернутой в подарочную бумагу и перевязанную блестящими лентами.

– Это наша лучшая серия, в последнее время я ее составляю и редактирую. Полагаю, Майклу понравится…

На сцену уже потянулись первые поздравляющие. Оливии надо было спешить. Она извинилась перед Аланом и побежала вниз. Теперь, глядя на все эти груды подарков, которые распорядитель складывал на столе, рядом с которым восседал немного смущенный виновник торжества, Оливия уже не знала, правильно ли она поступила. Грант не был обычным человеком, и взволнованная девушка не могла представить его реакцию на ее подношение. Возможно, надо было ограничиться чем-то нейтральным. К примеру, тем же галстуком. Хотя дарить галстук незнакомому мужчине – это ли не верх пошлости и безвкусия? А может, Грант и есть пошляк, не обладающий ни вкусом, ни оригинальностью. С какой это стати она решила, что он сумеет оценить ее необычный подарок.

Спустившись на первый этаж, Оливия взяла в гардеробе портфель, щелкнула замками и вынула увесистый пакет, завернутый в скромную вощеную бумагу. Может, надо было обвязать его ленточкой? Но бумагу все равно придется снимать, так зачем же здесь ленточки?

Когда Оливия вернулась в зал, подарков на столе скопилось столько, что это напоминало маленький Везувий, только без вулканического облачка наверху. По количеству подношений можно было понять, какой известностью пользуется Майкл Грант в городе. И непонятно почему. Во всяком случае, Оливия этого пока не понимала, хотя очень хотела разобраться.

Подойдя к краю сцены, она показала ведущему свой сверток, и он тут же объявил:

– А сейчас уважаемого мистера Гранта поздравит сотрудник…

– Издательство «Литтл»! – подсказала Оливия.

– … издательства «Литтл»… Прошу!

По покатым ступенькам Оливия взбежала на сцену, видя перед собой только две синие путеводные звезды – глаза Гранта. Ей трудно было понять, как именно он смотрит на нее: может быть, правильно было сказать – с надеждой? Во всяком случае, его лицо напоминало ей лицо мальчика, который с нетерпением ожидает подарка, а его все не несут. Может быть, он мечтал об игрушечной железной дороге с бегающим паровозиком и полосатым шлагбаумом, а ему несли машины и мячи, самострелы и занудные книги, карты с описанием островов сокровищ и роликовые коньки. Приглашенные уже на исходе, а того – самого главного – подарка все нет и нет.

Выйдя на сцену, Оливия не стала тянуть время, а быстренько произнесла приветствие и решительно направилась к Гранту, который, любезно улыбаясь, тут же вскочил со своего трона.

– Я думаю, эта вещь будет вам нужна всегда. И сегодня, и завтра, и через много лет! – сказала Оливия, снимая бумагу и протягивая подарок Гранту.

Поначалу от неожиданности он даже отдернул протянутую ладонь. Но тут же его лицо осветила такая улыбка, что Оливия поняла – она не прогадала.

Металлическая конструкция – клетка с густыми металлическими решетками и узким проходом, увенчанная воротами, которые опускаются вслед за забравшимся внутрь пленником, – это и был приготовленный Оливией подарок.

В ее любимом зоомагазине это называлось капканом для бобра, но ценность этого подарка была не в нем самом, а в том, что с ним было связано.

Те, кто знал биографию Гранта, сумели оценить остроумие ее подношения. Как адвокат, Грант начинался с такого же капкана на бобра. И те, кто знал эту историю, с радостью смотрели на Гранта, который не знал, как поступить с бесценным подарком и продолжал стоять на сцене, не решаясь поставить капкан на стол и присовокупить его к груде дорогих изящных, но по сути бесполезных вещиц, которыми был завален его стол.

– Откуда вы узнали об этом? – тихо спросил он, пронзая ее своими синими кристаллами. – Ведь это было так давно…

– Для кого-то давно… А для кого-то… – она сделала шаг по направлению к ступенькам, – совсем недавно…

– Я хочу, чтобы вы обязательно остались на ужин! – сказал ей вдогонку Грант.

– С удовольствием! – ответила Оливия, мимоходом заглянув в эту опьяняющую синеву.

Она не успела сделать и несколько шагов, как к ней стали подходить незнакомые люди и благодарить за подарок. Оливия с улыбкой пробралась к углу, где оставила Алана Бристона.

– Откуда ты знаешь про капкан для бобров? – заговорщицки прошептал Алан, как только она, сжимая в руке стакан сока, оказалась рядом с ним.

– Но это не является секретной информацией. Я собирала материалы с разных сайтов, и тут на глаза мне попалась давнишняя статья… – Оливия сделала крупный глоток и поставила стакан на стол. – Там рассказывалось о тяжбе Гранта с деревообрабатывающим заводом мистера Паленты. Экологи наняли Гранта, чтобы он доказал в суде, что Палента и его люди истребляют лес, отлавливают бобров, которым негде жить. Бедным зверушкам приходилось уходить со своих мест и искать пристанище на новых реках. Но люди Паленты не оставляли их в покое и там, при этом в суде деревообработчики представили документы о том, что они вырубают больные деревья, а здоровым не причиняют вреда. И тогда Грант ночью пошел в лес на поиски капкана. Один из них и был представлен в суде в самый последний момент. Оливия хорошо представила себе эту сцену – бледный, трясущийся Палента, а напротив него торжествующий Грант с капканом в руке. Грант нашел магазин, где люди Паленты закупили партию капканов, а ведь многим казалось, что Палента дело выиграл. Это было триумфом Гранта! Суд постановил, что Палента должен выплатить гигантский штраф, его завод разорился, а популярность Гранта с этого дня стала расти как на дрожжах…

– Да, это была замечательная победа Гранта. Ты знаешь, тогда популярность Гранта достигла такого уровня, что владельцы заводов, узнав, что за дело берется Грант, готовы были выплатить любые штрафы, лишь бы он не доводил дело до суда.

Оливия издали наблюдала за высоким стремительным Грантом, который отдавал указания обступившим его помощникам.

Иногда он поднимал голову, и Оливии казалось, что синий стремительный огонь пролетает по залу, сжигая на пути все возможности к отступлению.

– Но если он был так известен, зачем он приехал сюда? У нас лесов-то и в помине нет, да и клиентуру надо зарабатывать годами?

Алан развел руками.

– Не знаю.

Да, подумала Оливия. Я тоже не знаю, в чем тут дело, но я должна это выведать. Иначе из нашего знакомства не получится ничего хорошего. А значит, ее усилия пропадут втуне. Нет, этого допустить нельзя.

Но как только распорядитель пригласил всех в соседний зал, где уже были накрыты столы, Оливия забыла обо всем на свете. Грант сидел наискосок от нее, и, поднимая голову, она видела, как его глаза задумчиво смотрят на нее. Это был самый незабываемый взгляд на свете. Теперь Оливия понимала, почему Грант пользовался такой популярностью: если он производит такое впечатление при первой встрече, то можно себе представить, как он действует на клиента, встречаясь с ним в течение нескольких недель! Перед ним устоять невозможно! А какие манеры! Глядя со своего места, она видела все. Грант был то обходительным и вкрадчивым, то решительным и властным. Иногда его взгляд таял как воск, иногда в этой синеве таилась жесткость стали. Майкл Грант был непредсказуем и обворожителен, стремителен и нежен. И самое главное, не проходило и пяти минут, чтобы она не почувствовала его взгляд на своем лице. Иногда он разглядывал ее украдкой, иногда смотрел, не скрывая своего интереса, решительно и властно.

В середине вечера, когда гости изрядно выпили и закусили, в зале начали танцевать. Вначале Оливия потопталась на месте с неумелым Аланом, который постоянно наступал ей на носки туфель. Алан что-то рассказывал о своей работе, а она украдкой поглядывала по сторонам, пытаясь отыскать Гранта. Наконец она его обнаружила – он танцевал с высокой статной девушкой в самом конце зала. Оливия тут же почувствовала, что у нее стремительно портится настроение. Туфли жали как железные обручи, дышать было нечем, ей хотелось все бросить и идти домой. Но врожденное чувство ответственности не позволило сделать это сразу – она хотела во что бы то ни стало добиться от Гранта согласия на следующую встречу. Она не сомневалась, что Файзингер с самого утра поинтересуется, как она справилась с его заданием. И уходить отсюда без чего-либо обнадеживающего она не хотела. Да и не имела права.

Но Грант словно не замечал того, с каким нетерпением Оливия смотрит в его сторону, как жадно выискивает момент, когда он останется один.

Наконец такой случай представился. Когда они с Аланом выходили на балкон, чтобы выкурить по сигаретке, навстречу вышел Грант. Высокий стремительный, он вел под руку девушку, которая танцевала с ним весь вечер. Столкнувшись лицом к лицу, Оливия поняла, что ей некуда деться – такого случая больше могло и не представиться.

Но не успела она слова молвить, как он первый подошел к ней и начал рассыпаться в любезностях.

– Поверьте, никак не ожидал, что этот маленький эпизод с бобровыми капканами получит такую широкую известность. Я чрезвычайно благодарен вам за то, что вы подарили мне это прекрасное воспоминание.

– Ну что вы? Мне было так интересно, у вас уникальная биография, и я полагаю, что история с бобрами не самый интересный эпизод! А только звено в ряду других, не менее интересных… – Оливия не успела закончить, как спутница Гранта, та самая долговязая девица, прервала ее:

– Ну что вы! История с капканами – это классика и совсем скоро войдет в учебники по юриспруденции…

– Ага, – усмехнулся Грант, – осталось только самому написать учебник и описать историю с капканами…

Девица бросила на него недовольный взгляд, и Грант, извинившись, представил ее:

– Тина Фридман, моя помощница…

– И секретарь! – протянула девица, делая недовольное лицо.

– И секретарь! – послушно добавил Грант.

Теперь недовольное лицо было уже у него. Этот обмен гримасами не ускользнул от внимания Оливии. Пользуясь небольшим замешательством, вызванным обменом любезностями, Оливия попыталась заручиться согласием адвоката.

– Что касается учебника по юриспруденции, то вам его писать и не следует. – Оливия улыбнулась. – Ведь всегда найдутся люди, которые могут написать его за вас…

– Ловлю на слове! – улыбнулся Грант, безотрывно глядя в ее глаза.

Он хотел что-то сказать еще, но тут в разговор вступила Тина.

– Уж не вы ли собираетесь его писать? – язвительно усмехнулась она. – Надеюсь, ваше образование позволяет понимать разницу между «случайностью» и «умыслом»? Или же вы считаете, что учебники по юриспруденции пишутся так же, как и любовные романы.

Оливия не знала, что сказать, но тут ей на выручку пришел Грант.

– Мисс Алонсо не обязательно иметь юридическую подготовку. Эту часть работы я могу взять на себя… – Он шутливо взял ее под руку, и Оливия почувствовала сквозь рукав пиджака, какие сильные и гибкие у него пальцы. – Может быть, завтра встретимся и обсудим ваш проект? – внезапно предложил Грант.

Она едва не захлебнулась от счастья – Грант не против, чтобы она писала книгу. Правда, он еще не знает, о какой книге пойдет речь, но это уже детали – если она сумеет увлечь его своим проектом, то обо всем остальном они сумеют договориться.

– Конечно, встретимся! – обрадовалась Оливия и протянула Майклу свою визитку. – Я буду ждать вашего звонка.

– Но, Майкл, на завтрашнее утро у вас намечена встреча с Артуром Энингом, – недовольно глядя на Оливию, сообщила Тина.

– Ничего страшного! – сказал Майкл. – Я уже перенес встречу на послезавтра.

– О, я ничего об этом не знала, – заметила Тина, притворно улыбнувшись. – За мистером Грантом никогда не успеваешь – ты еще в пути, а он уже на месте и скоро собирается обратно. Просто реактивная скорость…

Заметив приближающегося распорядителя, Грант извинился и, подхватив Тину под руку, пошел ему навстречу.

– Какая симпатичная пара! – заметил Алан, задумчиво глядя им вслед.

– Не нахожу ничего симпатичного! – не согласилась Оливия. – Какая-то огородная жердь…

Алан удивленно уставился на Оливию.

– Кого ты имеешь в виду?

– А то ты не понимаешь? – сказала Оливия, махнув рукой в сторону Тины.

Удивленно пожав плечами, Алан пошел следом за Оливией. Они неторопливо спустились по лестнице, получили свои вещи и вышли на улицу.

– Ты за рулем? – поинтересовался Алан.

Накрапывал мелкий дождь и Бристон предупредительно раскрыл зонтик. Оливия кивнула.

– Подвезешь?

– О чем разговор?

Не доходя до машины нескольких метров, Оливия остановилась и оглянулась – мокрые усталые автомобили жались друг к другу, как стадо осиротевших тюленей.

– Бедняжки, где ваши хозяева? – Оливия была переполнена нежностью, ей обязательно хотелось выплеснуть ее на кого-то. Она погладила бок стоявшей рядом машины, и та внезапно, словно от толчка, рявкнула и заголосила дурным голосом – включилась автоматическая сигнализация.

– Вот черт! – выругался Алан. – Тут сейчас такой переполох поднимется, что охрана вызовет полицию.

Смеясь они побежали к ее машине, задевая стоявшие впритык машины: «форды», «крайслеры» и «тойоты» гудели, верещали на все лады, словно хотели предупредить их о чем-то важном и крайне необходимом.

Забравшись в салон, Оливия еще раз посмотрела на горевшие желтым светом окна клуба, на выступавший мыском остов балкона. Ей показалось, что там, внутри этой затененной площадки, кто-то стоит, прячется, прожигая толщу ночи синими иглами пронзительных глаз. А что в этот момент делают губы этого прячущегося в темноте человека – улыбаются или кривятся в неопределенной ухмылке, – Оливия пока сказать не могла.

4

С вечера Оливия позвонила своей парикмахерше Стефании и договорилась, что та будет ждать ее в восемь утра. Оливия хотела выглядеть на все сто, чтобы Грант увидел ее во всем блеске имеющихся достоинств. А волосы в этом ряду стояли у нее на первом месте.

Когда Оливия вошла, в салоне было еще пусто – только верная Стефания копошилась у своего столика, раскладывая инструменты.

– Привет, красавица! – буркнула она, жестом пригласив Оливию садиться. – Что это тебя заставило проснуться так рано? Ведь месяца не прошло, как стриглась…

С некоторых пор Оливия взяла за правило стричься каждый месяц. На этот раз до положенного срока не хватило ровно недели.

– Да и концы еще ровнехонькие! – Стефания взяла тяжелую прядь волос и пропустила сквозь пальцы. – И цвет хорош! – Она хитро прищурилась и щелкнула ножницами. – Признавайся, новый роман?

Стефания стригла Оливию последние три года и знала все ее секреты. Но в этот раз Оливия не могла сказать ничего определенного. Что у нее намечается в самом деле – роман, флирт или хорошие дружеские отношения? Хотелось, чтобы все сразу. Но так, пожалуй, не бывает.

– Стефани, я должна выглядеть как настоящая леди! – торжественно произнесла Оливия, с трудом сдерживая смех.

Стефания удивленно уставилась на привередливую клиентку.

– Что ты имеешь в виду? Так же официально? Или так же элегантно? Или же так изысканно?

– Все вместе! – объявила Оливия, потрясая своей каштановой гривой. – Все остальное ты знаешь сама.

– Ладно! – буркнула Стефания. – Поменьше говори, а уж я постараюсь. Будешь довольна!

Стрижка длилась полтора часа. Стефани щелкала ножницами, упрямо укладывая волосок к волоску, пряди то взлетали над порхающими ладонями каштановой тучей, то ложились и замирали – гладкие и покорные, обтягивая круглую головку изящной шапочкой.

– Вот! – Стефания, закусив губу, в последний раз щелкнула ножницами, отошла в сторонку и резким движением сдернула белую марлю, укрывавшую плечи и грудь Оливии. – Узнаешь?

В зеркале плыла новая Оливия – свежая, благоуханная и в чем-то совсем не похожая на себя прежнюю.

– Теперь, пожалуй, и влюбиться можно! – заметила Оливия, выбираясь из кресла. – А сейчас не грех и поработать.

Она рассчиталась со Стефанией наличными, не забыв присовокупить щедрые чаевые. Теперь Оливия была уверена, что Грант обратит на нее внимание, не сумеет не обратить.

Около десяти утра она была в офисе. Заспанная секретарша, увидев Оливию с новой прической и в светлом бежевом костюме, который старший редактор еще ни разу не надевала, едва не упала со стула.

– Меня никто не спрашивал? – сухо, по-деловому поинтересовалась Оливия.

– Нет, мисс Алонсо, никто! – восхищенно выдохнула секретарша Ида. – Отлично выглядите! – не сумела она удержаться.

– Спасибо за комплимент! – улыбнулась Оливия.

Она подозревала, что Ида ее недолюбливает – все гневные распоряжения Файзингера, касающиеся мисс Алонсо, Ида передавала с видимым удовольствием, а приятные мелочи обычно приберегала на десерт, а иногда и вовсе забывала о них упомянуть.

Но сегодня Оливия была доброй и величественной, как королева, взошедшая на трон, – она прощала всех, кто когда-то ее обидел.

В кабинете было пусто и тихо, солнечные пятна лежали на столе горстью рассыпанных монет. Оливия включила компьютер, подтянула кресло поближе к экрану и погрузилась в изучение почты. Сегодня ее было немного: парочка сообщений от знакомого нью-йоркского редактора с предложением о сотрудничестве, письмо от компании-продавца с отчетом о ходе продаж, рекламные рассылки и несколько спамов, которые тут же улетели в мусорную корзину. В домашней почте и вовсе было пусто. Оливия быстро набросала письма Рей и Делиз и отправила их по адресам.

Когда раздался телефонный звонок, Оливия уже погрузилась в изучение биографии своего сегодняшнего визави, удивляясь тому, что ей повезло найти статью о капканах на бобров. Она не нашла ничего нового, жизнь Майкла Гранта напоминала полузатопленный материк – там и сям виднелись островки отдельных реалий, а все остальное было затоплено темной водой недоговорок и тайн.

– Слушаю вас? – сказала Оливия, отрываясь от экрана.

– Здравствуйте, мисс Алонсо!

Услышав знакомый голос, Оливия ощутила жар во всем теле, тысячи маленьких колючек одновременно вонзились ей в кожу.

– Здравствуйте, мистер Грант… – Она старалась ничем не выдавать охватившего ее волнения, но справиться с этим было непросто.

– О, вы меня узнаете даже по голосу! – удивился Грант.

Наивный! Как Оливия могла не узнать голос того, кто не давал ей спать, тревожил мысли и чувства больше всех тех, кого она хоть когда-то впускала в свою жизнь.

– Ну так что? Вы готовы встретиться и обсудить наш проект?

– Разумеется! – выдохнула Оливия, усилием воли подавляя легкую дрожь, зазвучавшую в голосе.

– Тогда когда и где?

Оливия лихорадочно соображала, куда можно его пригласить? В издательство – нет, здесь слишком сухо, официально. В ресторан? Но этот вариант тоже не очень хорош – в ресторан нужно идти, когда сделка согласована по всем пунктам и остается только подписать договор.

А может в «Сабрину»? Там и достаточно мило и вместе с тем не пошло…

– Дженни-стрит, кондитерская «Сабрина». Вас устроит?

– Вполне. В котором часу?

– В двенадцать.

– Хорошо, буду ровно в двенадцать. До встречи. – Телефон Гранта отключился.

Только теперь Оливия почувствовала, как волнуется. Оливия, так нельзя! – сказала она сама себе. Иначе испортишь все дело!

В крохотном зеркальце, поднесенном к лицу, все пространство занимали глаза, переполненные ожиданием. Прежде чем встать с места и отправиться на встречу, она открыла почту и написала письмо, в котором было всего лишь четыре слова: «Девчонки, я вас люблю!». Пусть Рей и Делиз поломают голову над тем, что стало причиной ее романтического состояния. Хотя, скорее всего, они сразу обо всем догадаются. Что ж, тем хуже для них – они не сумеет пережить вместе с ней напряжение возрастающей интриги, огонь ее чувств.

Выйдя в коридор, Оливия нос к носу столкнулась с Файзингером.

– Так, а вы куда? – недовольно поинтересовался он, оглядывая ее с головы до ног.

– На встречу с мистером Грантом, – торжественно объявила Оливия.

– Как?! Уже?! – Он едва не подпрыгнул от радости, услыхав это. – Вы сумели его уговорить?

– Пока не знаю! – пожала плечами Оливия. – Пока я только договорилась о встрече.

– Но Грант знает, что нам нужно? – насупился Файзингер.

– Да, я говорила о том, что мы хотели бы сделать книгу о его жизни, но ни концепции, ни сюжета пока не обсуждали.

Ушлый издатель удовлетворенно потер ладони. Он с умилением посмотрел на Оливию, готовый заключить ее в объятия.

– Оливия, я вами весьма доволен! – Он порылся в папочке, которую держал под мышкой. – Я вот заготовил вариант договора… – Он протянул ей листок. – Тут прописаны все пункты – о чем, как, сколько это стоит и прочие вещи. Так что, если Майкл будет соглашаться, тут же подсовывайте ему. Суп надо есть, пока он горячий.

Оливия присовокупила бланк договора к документам, которые она намеревалась подписать при встрече с Грантом, но на всякий случай решила охладить пыл чересчур напористого босса.

– Я полагаю, Грант, как юрист, будет предлагать свой вариант договора. Вряд ли он упустит шанс продемонстрировать свои познания в этой области. И вообще, – Оливия выдержала паузу, – Грант педант и будет настаивать на том, что кажется правильным ему, а не нам.

Подобное замечание не понравилось Файзингеру.

– Боюсь, что вы правы! – недовольно выдавил он из себя и быстро зашагал по коридору по направлению к своему кабинету.

Оливия приехала в «Сабрину» без четверти двенадцать. Ей хотелось сесть так, чтобы было видно входящих. Заказав минеральную воду без газа, она вдруг вспомнила, что так и не успела ознакомиться с текстом договора, подсунутым ей Файзингером. А вдруг Грант по ходу дела попросит ее озвучить самые важные пункты договора. Расстегнув папку, она вывалила на стол кипу документов и принялась лихорадочно искать необходимую бумагу.

За этим занятием ее и застал Майкл Грант.

– Здравствуйте, Оливия! – сказал он, останавливаясь рядом с ее столиком. – Я отвлек вас от изучения чего-то важного? Или пришел слишком рано?

Он выжидательно остановился, а Оливия молча смотрела в его глаза, не в силах оторваться от этой бездонной синевы.

– Нет-нет, здравствуйте, вы пришли вовремя… – Она улыбнулась и сделала приглашающий жест. – Это я не успеваю делать свою работу в офисе. И пытаюсь компенсировать нехватку времени…

Грант с легкостью опустился в кресло, властным жестом подозвал официантку и сделал заказ.

– Как вы вчера добрались до дому? – Грант улыбался, его смуглая ладонь лежала на столе, и Оливия видела, что у него под кожей синими ручейками разбегаются быстрые, хорошо разработанные вены.

Странно, его руки не похожи на руки юриста, скорее на руки фермера. Такие же крепкие, загорелые, сильные, с множеством разбегающихся жилочек-вен, были у ее отца, уже несколько лет вспахивавшего поля в окрестностях Бейкерсфилда. Но ведь у Гранта и ее отца разные судьбы, разные занятия, один – книжный червь, днями и ночами изучающий судебные дела, а второй – фермер, человек от земли, делающий судьбу своими руками. Почему же у них такие похожие руки?

– Все в порядке. Вначале отвезла Алана, у него оказалась машина в ремонте.

– Алана? – Грант напрягся, его лицо стало задумчивым и даже мрачноватым. – Кто это – Алан?

Он то ли притворялся, то ли в самом деле не помнил, с кем разговаривал вчера.

– Алан Бристон. Издательство «Рочестер и компания»…

– А, да-да… А вы, значит, представляете издательство «Литтл»? Следовательно, вы конкуренты?

Быстрое пламя его взгляда обожгло ее лицо. Все-то он помнит, хотя почему-то иногда ведет себя с таким изощренным лукавством. Или это обычное юридическое притворство, привычка до поры до времени не выказывать своих чувств?

– Да, в настоящее время мы конкуренты, но это не мешает нам оставаться друзьями.

– Да, конечно. Я понимаю, дружба – это святое… – Грант отхлебнул из кофейной чашки, отодвинул ее в сторонку. – Так что вы хотели мне предложить?

Оливия поняла, что ее час настал. От ее красноречия, от умения убеждать будет зависеть многое. Если не все…

– В нашем издательстве уже в течение нескольких лет выходит серия «Биографии знаменитых земляков». Она пользуется устойчивым спросом – к примеру, книга об Артуре Энинге вышла уже третьим тиражом и сейчас готовится четвертый. Исследование о Поле Горбински тоже нашло своего читателя…

– Да, я об Артуре узнал из вашей книги. Так это ваша работа?

Оливия скромно улыбнулась.

– Фактически я только свела все факты воедино… Иногда мы встречались с Артуром, и он наговаривал на диктофон кое-какие куски. Потом я это переписывала, придавала отрывку литературную форму, после чего отдавала ему на прочтение… Эта работа напоминает сборку пазла – надо из отдельных кусков выложить нужный фрагмент. Как вы к этому относитесь?

Майкл, скрестив руки на груди, внимательно смотрел ей в глаза. Светлый костюм и подобранная в тон рубашка великолепно гармонировали с цветом его глаз и смуглым, даже бронзовым оттенком гладко выбритой кожи. Ему бы на ранчо, туда, где бродят табуны необъезженных лошадей, лассо в руку, тяжелые сапоги из воловьей кожи. Оливия каждый день варила бы ему кофе на открытом огне да нянчила загорелых детишек-башибузуков, ожидая очередного зачатия.

– Книга об Артуре мне понравилась! Замечательная работа! – Не успела Оливия поблагодарить его за сделанный комплимент, как Грант протянул руку и взял ее ладонь в свою. Это было неожиданно, но приятно. – Но поймите меня, милая мисс Алонсо, – продолжил Майкл, – Энингу в этом году исполняется шестьдесят шесть, а мне всего лишь, – он снисходительно улыбнулся, – тридцать четыре… Артур уже подводит итоги, а мне до подведения, пожалуй, еще далековато. Во всяком случае, мне так кажется. – Майкл добродушно рассмеялся.